Текст книги "Предназначение"

Глава 13

Король Фаор сидел в покоях жены и с интересом смотрел, как королева Эльнора примеряет новое платье. Платье было произведением искусства и стоило баснословные деньги, но король смотрел не на искусные кружева – он плотоядно любовался женщиной, крутившейся, как перед зеркалом, перед собственной голограммой. Эльнора была не прекрасна – она была совершенна. Натуральная блондинка с зелеными глазами, высокая, длинноволосая, с великолепной фигурой и божественной грацией, она обладала вкусом и могла позволить себе «выточить» из своего тела статую, равной которой не существовало в природе. Разглядывая соблазнительные формы, Фаор размышлял о том, что никогда не любил ее как личность, как человека, с которым было бы приятно поговорить ни о чем или поделиться секретами или чаяниями. Эта женщина всегда притягивала его лишь как объект вожделения. Он был лучшим королем космоса, она была самой идеальной в космосе королевой. Они стоили друг друга, это их связывало, только это и заставляло быть вместе.

Она менялась так часто, что и сама, наверное, не помнила, как выглядела в двадцать, тридцать, сорок или шестьдесят лет. Он же был красив от природы – богатырского телосложения, высокого роста, сухой, крепкий, с волевым подбородком и звериным блеском в бездонных синих глазах. Он был самым прославленным Избранным во Вселенной, она была самым известным во Вселенной творением биоинженерии…

Фаор оторвался от мыслей, когда его личный телефон показал ожидающего за дверями гостя.

– Дорогая, я скоро! – Король сорвался с кресла и покинул покои так быстро, что Эльнора не успела ничего возразить и лишь скорчила вслед обиженную гримасу.

В приемной королевы ожидал барон Увергем. Завидев короля, барон склонил голову и припал на одно колено.

– Наконец-то! – прогремел Фаор. – Я уже думал наказать тебя – ты едва не опоздал к торжеству! Привез?

– Да, Ваше Величество.

Барон уважительно поклонился.

– Показывай!

– Прямо здесь? – усомнился Увергем, кивая на приоткрытые двери в покои королевы.

Фаор нетерпеливо махнул рукой:

– Здесь!

В ту же секунду часовые втолкнули в комнату двух пленников. Король бегло осмотрел гостей и помрачнел – оба не произвели ожидаемого впечатления.

– Который из них?

– Тот, что моложе.

Фаор гневно сверкнул глазами.

– Ты не мог подыскать ничего получше?!

– Он и есть лучший! – Несмотря на явную угрозу, барон решился настоять на своем. – Этот юноша – абсолютный чемпион «Айсберга». Пусть он выглядит не слишком…

– Вот именно! – поддержал король. – А мне нужно, чтобы и выглядел!

– Позвольте возразить, ваше величество: что толку, что гладиатор покажется устрашающим монстром, если он не простоит против вас и одной минуты?

– А этот простоит?! – Фаор недоверчиво хмыкнул.

– Если вы того захотите, ваше величество. Он прекрасный боец, но, конечно же, не король, как вы!

– Ладно… Кто второй?

– Его тренер.

– Зачем мне тренер?

– У юноши необычный стиль. Я подумал, если вам понравится, как он дерется, вы захотите расспросить об этом его учителя.

– Хорошо. Согласен. Пока уйди!

Барон попятился к двери. Король тяжелой поступью обошел вокруг рабов, с сомнением на лице изучая свое новое приобретение. Хонтеан смотрел в никуда – спокойно и с достоинством, ему было все равно, король перед ним или раб, враг или друг. Зато Горн смотрел на Фаора со смешанным чувством восхищения и желанием оказаться сильнее. Наконец их взгляды встретились. Фаор заглянул в глаза юноши, а тот не счел нужным опустить взгляд и смело посмотрел в глаза королю.

– Ты держишься не как раб, – с едва уловимой ноткой удивления в голосе заметил Фаор.

– Я не родился рабом, ваше величество! – решительно объяснил Горн.

Король усмехнулся:

– Кем же ты родился?

– Избранным! Я – принц Горн, сын короля Веридора!

Фаор никак не изменился в лице. Он не удивился словам гладиатора и не пришел в бешенство от их непомерной наглости.

– Я слышал о принце Горне, – спокойно размышляя, заметил король. – Он и в самом деле пропал. От его имени мне прислали вызов на поединок, однако за вызовом ничего не последовало…

– Я – принц Горн! – вскричал юноша, твердо глядя в глаза Фаору.

– Не думаю, – пожал плечами король, отходя на несколько шагов от гостей и усаживаясь в мягкое кресло. – Но я не деспот. И я не хочу драться с человеком, который может оказаться кем-то не тем, за кого его выдают. Не сомневаюсь, что ты не принц, но проверить можно.

По приказу короля явился лакей с прибором, позволяющим очень точно считать биокод человека. Горна просканировали несколько раз, после чего лакей исчез.

– С этой штукой ошибки исключены, – по-товарищески дружелюбно объяснил Фаор. – Потерпи, сейчас все узнаем.

Горн глубоко вздохнул, чтобы справиться с внезапно охватившей его внутренней дрожью. Сейчас должна была наконец восторжествовать справедливость! Сейчас его жизнь должна была возвратиться на круги своя… Но как бы юноша ни хотел этого, как бы ни мечтал о возвращении прежнего статуса свободного человека, он не имел права показать слабость Мастеру, с которым намеревался скрестить Мечи Избранных.

– Минутку! Уже узнали, – ожил Фаор. – Тебя нет ни в одном генеалогическом дереве. Сожалею, однако, я так и думал.

– Но это невозможно! – бледнея от ужаса, пробормотал Горн.

– Дорогой, с кем ты разговариваешь? – в приоткрытых дверях наконец появилась королева Эльнора. Она осмотрела стоящих перед мужем мужчин на расстоянии, подошла ближе, заглянула Горну в лицо и даже провела ладонью по его волосам.

– Ого, какой красавчик! – Королева игриво улыбнулась, бросая смеющийся взгляд на своего мужа.

– Эльнора! – недовольно буркнул Фаор.

– О! – Рука королевы убрала волосы за ухом ошеломленного своим несчастьем, а потому не препятствующему прикосновениям к себе, Горна и удивленно отпрянула, заметив пульсирующее красным цветом пятно: – Так он гладиатор! Дорогой, ты разговаривал с гладиатором?!

Ее тон заставил юношу очнуться и оскорблено взглянуть на женщину – красавица говорила с таким пренебрежением, словно ее муж общался с бессловесным животным.

– Дорогая, прекрати! – скривившись от глупости ее слов, с усталым видом – очевидно, разговор на эту тему затевался не в первый раз – приказал король. – Я говорю не с гладиатором, а с человеком, которого лишу жизни своим мечом в равном бою. Смерть делает нас с ним равными. Ты ничего не понимаешь, поэтому лучше не лезь в дела, которые тебя не касаются!

Королева смешно свела брови, но решила сдержаться. Она не обращала никакого внимания на рабов мужа и все же предпочитала не спорить с ним даже при таких незначимых в ее понятии людях.

– Вы знаете о гладиаторах? – В этот момент до Горна дошел смысл спокойствия, с которым и король, и королева произносили это страшное для него самого слово.

– А у него еще и голос приятный, – невзначай заметила королева.

– Разумеется, знаем, – удивился Фаор. – Зачем же тогда ты здесь?

– И вы будете драться со мной как с гладиатором? – оторопело посмотрел Горн.

– Буду, как ты наверняка уже понял. Причем сегодня.

– В тайне?

– Нет, зачем же? Я разговариваю с тобой как с равным, потому что смерть требует равенства. Я считаю своим долгом уважать тех, кого убиваю. Сегодня у меня день рождения. На каждый свой день рождения я устраиваю показательный публичный бой с простолюдином.

– Почему же с простолюдином?

– Где же я возьму столько принцев?

– Но простолюдины – не Избранные! Как вы заручились поддержкой Ордена? Или ваш трон не освящен Хамовниками Провидения?

– А ты много знаешь! – заметил король, удивившись. – Хамовники, конечно же, в курсе. Каждый мой бой освящен. И сегодня я жду главу Северного Ордена – Ванима Второго.

Принц не поверил своим ушам:

– Но ведь убийство простолюдина противоречит канонам Ордена?

– Мы нашли выход вместе, – милостиво объяснил Фаор. – Побеждая лучших из простых смертных, я подтверждаю теорию, по которой ни один, даже самый великий воин не сможет выстоять перед посланцем Судьбы. Это не только в духе веры, но и служит ее укреплению.

– Какие у вас интеллектуальные диалоги! – насмешливо покачала головою Эльнора.

– Но если вам привозят рабов, а вы и Орден знаете, что это так, значит, на севере галактики узаконили рабство?

Король широко открыл глаза от неожиданности и свирепо скривил губы:

– Я пообещал говорить откровенно и сдержу слово, но этот вопрос мне не нравится, гладиатор! Ты оскорбляешь меня, юноша, а оскорбление короля карается по закону! Я не за рабство! Я правитель просвещенной, правовой и великой державы! Я не превратил в раба ни одного, даже заслужившего этого негодяя; я казню любого рабовладельца или работорговца, если тот сунется через границу моего королевства! Но я не могу отвечать за людей, не являющихся моими подданными! И мне все равно, раб ты или нет. Я заказывал хорошего бойца – мне его привезли. Как у гладиатора у тебя есть серьезное преимущество – ты не боишься умереть на арене, потому что не побоялся сделать это много раз раньше. Как гладиатора тебя есть за что наказать – за грех гордыни, позволившей тебе взять в руки священный клинок и возомнить себя равным Избранным. В остальном ты такой же простолюдин, как и все прочие! И я вовсе не намерен использовать тебя как раба!

– Но я ведь не могу отказаться от боя с вами?! – в свою очередь сурово поджал губы Горн.

– Ты в Инкрустаре! – повысил голос Фаор, грозно поднимаясь из кресла. – Здесь никто не смеет воспротивиться моей воле – ни раб, ни герцог, ни королева! И хватит об этом! Увергем!

Эльнора посмотрела на мужа большими глазами – ей не понравилось, что ее имя включили в список «беспрекословно повинующихся королевской воле». Но даже она не осмеливалась возражать Фаору, когда тот гневался.

Явившийся барон склонился перед королем, подрагивая от страха, – он не знал о причинах недовольства Его Величества и очень боялся принять его на свой счет.

– Уведи их! – распорядился король. – Предоставь приличные покои. Пусть поедят, отдохнут, соберутся с силами. Я не хочу, чтобы кто-то сказал, что мальчишка просто устал с дороги. В пять часов дня приведешь обоих в Зал Торжеств. Слышал?! Тренера тоже – только одень его поприличнее, чтобы не бросался в глаза в этом сером тряпье. Хочу, чтобы он следил за поединком. Если какой-то прием мальчишки покажется мне интересным, я не хочу на пальцах объяснять тренеру, о чем спрашиваю. Пусть смотрит сам. Ступай!

Горна и Хонтеана окружили охранники. Король недовольно посмотрел на королеву, желая узнать, почему она вмешивалась в дискуссию, но в это время послышался голос Горна.

– Ваше величество! – юноша был бледным, но говорил твердо, решительно и с гордо поднятой головой. – Я не знаю, что случилось с генеалогическим древом моего рода и по какой странной причине вашим людям не удалось идентифицировать биокод принца Горна. Но, как противник, глубоко уважающий в вас великого Мастера Фиолетового Клинка, хочу сказать правду, потому что считаю, что вы достойны знать о человеке, с которым скрестите Меч Избранного! Что бы ни говорили вам ваши поданные, я Мастер Зеленого Клинка! Я Избранный! Я принц Горн! Не рассчитывайте на легкую победу – не хочу, чтобы виной вашему поражению стала банальная неосведомленность! Знайте, ваш противник способен оказаться опасным! Теперь все, ваше величество. Встретимся на арене!

Горн развернулся и вышел таким уверенным шагом, словно он вел свой караул, а не караул вел его.

– Ничего себе! – удивленно и одновременно восторженно воскликнула королева.

– Моему поражению? – пробормотал Фаор, не зная, рассмеяться ему или прийти в бешенство от наглости подобного предположения.

Горна и Хонтеана заперли в дальнем крыле дворца, в комнате для гостей. У всех дверей стала охрана, окна не открывались. В комнате обнаружилось все: мягкая мебель, тренажеры, бассейн с массажем, аппаратура психологической разгрузки, накрытый стол с большим количеством разнообразных блюд.

Монах спокойно направился прямо к столу. Горн же не хотел есть – его подташнивало от чувства, очень похожего на обычный страх.

– Ты мне поможешь? – с надеждой в голосе спросил принц.

– Не могу. – Хонтеан честно посмотрел в глаза Горну. – Здесь много Хамовников. Если я вмешаюсь, они почувствуют.

От очередного удара Горн изменился в лице – его глаза едва не вылезли из орбит от удивления и обиды:

– Ты бросаешь меня как раз в тот момент, когда больше всего мне нужен?!

Монах развел руками:

– Ты и сам уже многому научился, Горн. Если я помогу тебе победить, мы оба погибнем.

Юноша опустился в кресло, чтобы не упасть. Дотронувшись до лба, принц обнаружил, что у него выступил холодный пот.

– Я буду драться сам… – убито пробормотал Горн. – Пусть так. Каковы мои шансы?

– Пятьдесят на пятьдесят, Горн!

– Всего лишь?

– Разве ты хотел бы, чтобы было иначе? – не поверил Хонтеан. – Фаор не просто опытный человек, он человек, который твердо верит в свою судьбу. Он не воздействует на Провидение осознанно, но чувствует ход времени всеми фибрами своего эго. Он верит в успех и умеет желать успеха, потому и Провидение помогает ему добиться желаемого.

– Ему помогает, а мне нет, – рассудил Горн. – Он – Мастер, я – подмастерье. А ты еще говоришь о равных возможностях.

– Ты БЫЛ «подмастерьем», Горн! – серьезно возразил Жрец Времени. – Пять месяцев назад или в прошлой жизни, как тебе больше нравится. И Провидение не на стороне Фаора. Оно помогает Фаору, но и ты на вершине своей судьбы. Ты прошел дорогой, которую выбрал. Чтобы завершить путь, остался всего один шаг. Вы на равных, Горн!

– Ты все еще утверждаешь, что события развиваются по сценарию, который я сам придумал? – невесело усмехнулся принц.

– Так и есть, – согласился монах.

– Почему же я буду драться не как принц, претендующий на королевство, а как раб, идущий на смерть?

– Этот вопрос надо задать тебе. Ты выбрал дорогу еще до нашей встречи. Ты видел себя маленьким, слабым выскочкой, который придет к Фаору только для того, чтобы пополнить список его побед. Ты был принцем, но представлял себя ничтожеством, которого даже никто не вспомнит, – еще один Претендент, павший от руки великого Мастера. Если я рассуждаю верно, верхом твоих желаний, Горн, был тогда бой с королем Инкрустара, на который ты явился бы не как принц, а как некто никому неизвестный, некто инкогнито. Именно в образе «некто» ты мечтал доказать, что сильнее самого Фаора Великого. Именно такая победа казалась тебе верхом триумфа. Явившись никем, ты не только ярче сверкнул бы на небосклоне истории в случае твоей победы, но и не побоялся бы поражения – такое поражение лишило бы тебя жизни, но не уронило бы позорного пятна на летопись славного рода королей Веридора… Скажи, прав я или нет?!

– Но я ничего такого не думал! – напрасно пытаясь разобраться в себе, в ужасе крикнул юноша.

– Но ведь чувствовал?

Горн тяжело вздохнул, уступая:

– Не знаю… Наверное…

– Смелее, принц Горн! – Монах посмотрел в глаза нуждающегося в поддержке юноши, зажигая принца энергией своего взгляда. – Не бойся спугнуть удачу плохими мыслями. Важно только то, чего ты хочешь, а не о чем ты думаешь! Возьми себя в руки! Соберись с духом! Восстанови силы! Сегодня твой звездный час! Пятьдесят шансов на пятьдесят – победа, которой ты на самом деле сможешь гордиться!

Глава 14

Бал во дворце короля королей был грандиозным мероприятием с умопомрачительным, по планетарным меркам, бюджетом. Собиралась вся знать Инкрустара, прибывали делегации от соседних государств, приглашались деятели науки и представители Ордена. Для организации представления зазывались звезды галактической величины от всех направлений искусства. Шились новые наряды, привозились редчайшие деликатесы, изобретались невероятные развлечения…

Такие праздники не были редкостью. Королева Эльнора обожала пышные торжества. Ей нравилось всё: нарядные туалеты, шумная компания, сплетни с дальних планет, безудержное веселье, танцы, фейерверки, изысканные блюда. Нравилось находиться в центре внимания, нравилось ощущать на себе голодные взгляды и замечать мечтательные улыбки галантных кавалеров. Фаор тоже любил показать себя. Он получал удовольствие, когда в очередной раз слышал хвалебную речь в свой адрес, когда видел откровенно завистливые взгляды и потрясенно открытые рты. Ему нравилось красоваться в блеске славы самого сильного воина Вселенной и самого богатого короля Севера.

Но еще большее наслаждение Фаор получал, испытывая острое, как ничто в этом мире, чувство страха. Он обожал фехтование боевым оружием, обожал поединки, на кону которых ставилась не награда, а жизнь. Он искренне радовался, когда противник мог заставить понервничать, когда силы казались равными, когда удача могла выбрать любую сторону.

К сожалению, Претендентов на трон Инкрустара с каждым годом становилось все меньше. Опытные бойцы хорошо понимали, что им не сладить с Мастером Фиолетового Клинка, зеленые новички не могли оказать достойного сопротивления. Фаора такой порядок дел не устраивал – он хотел вновь и вновь испытывать экстаз спортивной победы. Тайные гладиаторские станции для короля Инкрустара стали настоящей находкой – там взращивались профессиональные воины, бойцы, которые не боялись ни собственной, ни чужой крови. Они не были Избранными, но свою жизнь отдавали дорого, с жесточайшим сопротивлением. Отыскав способ получать таких гладиаторов, Фаор получил возможность сражаться когда хотел, с кем хотел и, главное, сколько хотел…

На этот раз Фаор отмечал свой восьмидесятилетний юбилей. Круглая дата требовала особой пышности – приезжие из дальних уголков космоса ожидали чего-то особенного, чего-то такого, о чем можно будет рассказывать в светских беседах. Правда, начало обещало стать довольно стандартным – Фаор вновь хотел продемонстрировать свою физическую форму, выступив в Поединке Крови. Гости уже собрались. Королева Эльнора сидела на своем троне, стоявшем подле внушительного королевского на возвышении, откуда открывался вид на весь Зал Торжеств, заполненный ломящимися от яств столами и гостями в нарядных платьях. Ждали одного короля.

Фаор собирался. Летающие манипуляторы и живые мастера-визажисты подводили последние штрихи в гардеробе и прическе Его Величества. Тем временем перед королем разворачивалась голографическая сцена, где два одетых в старинные латы планеты-прародительницы Земли воина сражались на тупых мечах посреди зала, стилизованного под арену древнего амфитеатра. Король напоследок оценивал своего будущего противника.

– Он подвижен, – разговаривал сам с собой Фаор. – Хорошая техника, но не Мастер, допускает неточности…

– Он – лучший боец станции, – подобострастно поддержал барон Увергем.

– А вот финальный выпад какой-то незавершенный. Не хватает продуманности, что ли… – Король в задумчивости помассировал подбородок. – Да, и вот этот укол в нервный узел сделан как-то не по-спортивному. Не позволил противнику уйти с достоинством. Но целился именно в узел… Боится убивать? Он хоть раз кого-то убил?

– Только один раз, ваше величество.

Увергем нервничал, заметив, что Фаор хмурится.

– Почему я смотрю совсем другой бой?! – возмутился король.

– Тот бой не состоялся. Второй гладиатор покончил с собой, так и не вступив в сражение. Но мальчишка зарубил подоспевшую к ним охрану – всех и без колебаний.

– Это уже лучше, – кивнул Фаор. – В нем живет дух преступника, бунтаря. Еще одну запись!

Картинка сменилась. Этот поединок дался Горну сложнее. Противник знал свое дело, не допускал ошибок, проявлял осторожность. Но исход встречи остался прежним – юноша допустил помарку, которой сам и воспользовался.

– Постой… – задумчиво пробормотал король. – С ним что-то не так. Он вовсе не ошибается! Он заманивает противника в расставленную ловушку! Очень необычная техника! Мальчишка прошел хорошую школу… – Фаор повернулся к барону: – Напомни мне поговорить с тренером!

– Да, ваше величество!

– Интересный противник, – задумчиво повторил Фаор.

Какая-то мысль крутилась в голове короля, но не могла сложиться в слова, понятные мозгу. Эмоциональная же окраска этой мысли была отрицательной. По челу богатыря пробежала тень – сердце сжало предчувствие чего-то плохого.

– Ваше величество!

Увергем прочел тревогу в глазах короля и протягивал ему красивый браслет с электронной начинкой.

– Что это? – сурово посмотрел на барона Фаор.

– Активатор боли раба.

Увергем почтительно склонил голову и не решился продолжить – продолжение могло оскорбить Великого Мастера. Они поняли друг друга без слов. Король поколебался мгновение, но все же взял игрушку, покрутил на ладони и надел на руку, тут же демонстративно забывая о приобретенной страховке и давая понять барону, что никогда и ничего у него не брал. Визажисты закончили свою работу.

Король решительным шагом направился в зал к гостям. Его встретили аплодисментами. Загремел приветственный марш. По стенам засверкали голографические гербы. Могучий и красивый, в свете прожекторов, король прошествовал к своему трону и поднял руку, требуя внимания и тишины.

– Приветствую вас! – громогласно прогремел Фаор, обращаясь к залу. – Я рад видеть всех в день моего рождения на гостеприимной земле Инкрустара! Провидение, подарившее мне этот дворец, этот трон и это королевство ни разу не отвернулось от меня и ни разу не позволило моей руке дрогнуть в бою с Претендентом, пришедшим, чтобы сменить короля Фаора и взять все, что досталось ему в честном бою с прежним властителем планет Севера. Много лет проливая благородную кровь Избранных, я укреплял веру моего народа в непреодолимость сил Провидения, я возлагал священную жертву на алтарь Храма. Но, как вы все знаете, в наше время не только отпрыски великих семей космоса взяли в руки мечи, чтобы уподобиться благородным, играя в священное Испытание и очерняя святой ритуал! Эти люди возомнили себя равными нам – Избранным кровью. Они заслуживают суровой кары, но даже им я даю возможность понять разницу между истинным королем и безродным спортсменом. Я приглашаю таких наглецов сюда, в Фаорбург, чтобы на ваших глазах свершить правосудие не силой закона, но десницей судьбы. Чтобы показать всем, что не власть короля, а воля Провидения воздает по заслугам, возносит и низвергает. Сегодня я представлю вам мастера клинка, завоевавшего титул чемпиона в боях насмерть, проводимых вопреки запрету Ордена и постановлению международной Конвенции в нейтральном космосе, вдали от закона и правил чести. Его имя Горн. Он еще молод, но жесток и самонадеян, за что и будет наказан – в подарок мне, в угоду вам, в назидание непослушным!

Дворцовый караул ввел Горна. Юноша был в простом белом костюме из рубашки и брюк, больше всего похожем на ночную пижаму – в принятом в Инкрустаре наряде смертника. Король вышел в центр нарисованного на полу зала круга. В этот же круг вслед за королем ввели пленника. Два юных пажа подали королю и его жертве мечи в ножнах – бойцы извлекли оружие, оставляя ножны в руках пажей.

Король прижал рукоять меча к животу, подняв лезвие острием вверх – свет заиграл на благородном фиолетовом клинке Избранного. Он склонил голову так, что острие меча едва коснулось его мощного, мужественного подбородка. Но в это время Горн грубо нарушил церемонию – осмотрев свое оружие, принц остался недоволен:

– Хороший клинок, но он стальной! Я прошу дать мне меч зеленого цвета!

– Зеленый клинок нужно еще заслужить, юноша! – сообщил на ухо принцу командующий караулом. – Не гневи короля: бесцветный для тебя в самый раз!

Горн обратился к Фаору:

– Если я буду «наказан», как вы только что сказали, ваше величество, то имею право на последнюю волю! Я хочу последний в своей жизни поединок провести с оружием, которым владею по праву, данному мне экзаменаторами Школы! Я требую принести мне Зеленый Меч Избранного!

Король набрал воздуха в грудь, чтобы выплеснуть гнев на наглого самозванца, но в этот момент его вновь коснулся холодок дурного предчувствия. Король посмотрел на главу Северного Ордена, с гордо поднятой головой стоявшего у самого круга арены. Ваним помог выйти из положения: он с достоинством кивнул, давая свое согласие на удовлетворение необычной просьбы.

Меч заменили. Горн взял в руки зеленый клинок и едва не заплакал от нахлынувшего в ту же секунду чувства несправедливости. Меч был самым простым, без гербов и указания принадлежности Мастеру Горну, как тот, единственный, оставшийся на галеоне «Наследник», но это был меч из благородной стали, с заточкой в одну молекулу, и он отливал зеленым. Это был Зеленый Меч Избранного, с которым Горн мог уйти из жизни с достоинством своего титула…

Король подал знак Ваниму – Хамовник шагнул к воинам и дотронулся рукой до лба каждого. Глядя на Горна, он задержался. Юноша смотрел прямо в глаза священнику, и не с ненавистью отрекающегося от общества, а покорным взглядом прихожанина, просящего благословения.

– Осторожнее, ваше величество! – Ваним вновь приблизился к королю вплотную, чтобы едва слышно шепнуть: – Этот юноша – не простой смертник. В нем есть сила. Будьте внимательны!

Пажи, караул, Хамовник – все вышли за пределы круга. Арена поднялась вверх на метр и замерла. По всей ее окружности включились излучатели силового поля – невидимого, но абсолютно твердого и непреодолимого для людей и предметов барьера.

Король поднял голову, словно молился, а затем медленно и с достоинством встал в стойку, ожидая, пока и Горн даст понять, что готов к бою. Юноша нашел глазами Жреца Времени. Хонтеан стоял метрах в десяти от арены, одетый как богатый вельможа, но все равно невзрачный и незаметный. За его спиной, словно по случайному стечению обстоятельств – в зале они попадались то там, то здесь, – замерли три стража в золоченых боевых скафандрах. Горн закрыл глаза, стараясь пересилить нервную дрожь во всем теле, прокрутил в памяти события последних месяцев, глубоко и медленно вздохнул и выдохнул. Он ждал этого момента, он шел к нему всю жизнь, он заслужил право стоять здесь и смотреть в глаза величайшему Мастеру. Все остальное, как говорил Хонтеан, было вымыслом, фоном, который лишь отвлекал, но ничего не значил на самом деле…

Фиолетовый меч сверкнул отраженным светом и со свистом рассек воздух. Меч был настолько острый, что для поражения достаточно было просто дотронуться до противника. Горн очнулся. Сегодня он должен был показать все, на что был способен! Он родился на свет только ради этого дня! Принц встретил клинок Фаора, скользнув по нему своим зеленым мечом. Воздух заискрился особенно театрально – от специально организованного освещения. Фаор быстро ударил еще несколько раз, но Горн ловко отразил и эти удары. Обоих буквально осыпали искры, приводившие затихших зрителей в восторг и заставившие их затаить дыхание. Бой разгорался.

Фаор бил – Горн защищался. Фаор рубил и рубил воздух, все сильнее и сильнее, все чаще и чаще. Серия его ударов напоминала работу дробильного миксера. Горн отступал, очень быстро менял положение и угол меча и как-то успевал подставлять оружие под каждый смертоносный удар. Искры сыпались, мечи сталкивались так часто, что звон от десятков ударов слился в единый гул… И Фаор отступил, перебрасывая меч из руки в руку и удовлетворенно втягивая в грудь воздух. Первая серия ударов была завершена.

Началась вторая. Фаор применил новую тактику: он перестал бить и стал фехтовать. Вместо сильных рубящих взмахов король Инкрустара стал колоть или старался коснуться рук и торса противника вскользь, почти плашмя, отклоняя надолго лезвие от горизонтального положения. Опять это была лишь проверка. Горн выдержал. С фехтованием у него получалось намного лучше, но и на этот раз юноша не помышлял об атаке, он лишь защищался – успешно, но очень пассивно.

Король вновь сменил тактику. Теперь порядка в его технике не было. Фаор и колол, и рубил, мгновенно менял руки, очень быстро переходил от одного приема к другому, начиная серию, не заканчивал ее, а приступал к совершенно новой…

Такого стиля Горн еще не встречал! Он почувствовал себя учеником, восторгающимся мастерством учителя и даже не думающим о том, что может и сам изобразить нечто подобное. Восхищаясь и ужасаясь одновременно, принц выкладывался на все сто процентов, парировал все выпады, уклонялся от всех ударов. Он не видел уже короля – лишь фиолетовый меч, который словно жил своей жизнью, который умел летать и жалить с чудовищной скоростью и без малейшей закономерности или логики. В ушах стоял звон, который заглушал все звуки, кроме ударов сердца, бившегося так сильно, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку и вырвется на свободу. В глазах не было ничего, кроме блеска металла. Сознание руководствовалось не столько зрением, сколько неким чутьем, которому достаточно было малейшей игры света на благородной стали, чтобы предположить, куда и зачем та движется, чтобы понять, как остановить ее или как уйти от смертельно опасной встречи…

И вновь король сделал несколько шагов назад, чтобы передохнуть и посмотреть на противника – словно гурман, разглядывающий на свет бокал с любимым вином. Разогревшийся, с вздувающимися, как у быка, ноздрями, с блестящим от восторга взором, Фаор производил впечатление демона, вырвавшегося из подземного плена и ощутившего себя в родной стихии, где наконец смог почувствовать себя богом. Горн с ужасом понял, что и третий выход короля был всего лишь разминочным, всего лишь пробой. Фаор не дрался еще в полную силу, он ни разу еще не попытался нанести удар по горлу – финальный и самый важный… Отступать было некуда, юноша стиснул зубы и сам пошел навстречу противнику.

Король обрадовался смене сценария. Он позволил Горну какое-то время атаковать, а потом мгновенно вернул себе инициативу, посыпавшись на юношу дождем скользящих и колющих выпадов. И вновь Горн не знал такой техники. Меч Фаора скользил по клинку меча юноши, по эфесу, по рукам и по туловищу юноши. Он словно стал жидким – обтекал и огибал все препятствия, вместо того чтобы врезаться в них, теряя запас энергии и давая противнику время для размышлений…

Вновь Фаор отступил, любуясь. Принц сперва даже не понял чем – ничего серьезного вроде бы не случилось. Заметив на губах короля улыбку, Горн посмотрел на себя: белая тонкая рубашка стала красной и липкой от крови. Торс и руки покрывали многочисленные порезы – неглубокие, но кровоточащие. Фаор многозначительно поднял бровь, намекая, что Горн потерял очко. Юноша побледнел, осознавая смысл своего промаха: защищаясь от опасных прикосновений, он не уделил внимания едва заметным, едва скользящим по его коже касаниям. Теперь, истекая кровью, сочащейся из множества мелких царапин, принц был приговорен к поражению! С этого момента время играло в команде Фаора. Король мог ничего не делать, просто защищаться и ждать, когда противник лишится сил от потери крови!