Текст книги "Орден геноцида"

Глава 24

Взрывная волна ударила по выходящим в сад широким окнам, мгновенно покрыв их сплошным слоем трещин, – благо еще выдержали защитные чары, наложенные на стекла.

Где-то неподалеку загрохотал пулемет, снова рявкнула пушка.

В зале начал нарастать испуганный ропот, но большинство пока просто не поняли, что вообще произошло.

– Ваше благородие, это салют? – с нервным смешком произнес кто-то.

Причем похоже, что говоривший и сам не верил в ту чушь, что ляпнул.

– Н-никаких салютов… – растерянно пробормотал бургомистр.

Еще два выстрела из пушки. На этот раз не куда-то, а прямо по усадьбе, заставив стены содрогнуться от попаданий. Послышались первые панические крики каких-то девиц.

– Алексей Борисович! – громко произнес я. – Надо уводить отсюда людей!..

И в этот момент пришло сосущее чувство пустоты, когда из тебя вымывает магию, – то же самое, что и вчера.

– Живо! – рявкнул я. – Все в дом!

Еще один снаряд разорвался в саду, но на этот раз выдохшиеся чары не выдержали, и в зал ударил дождь из осколков стекла. И тут же все утонуло в воплях ужаса и боли, а толпа – теперь это были уже не люди, а натуральная толпа – рванула во все стороны.

Пулемет грохотал не переставая.

– Выводите отсюда всех! – заорал я, хватая первых попавшихся под руку мужчин. – Выводите, мать вашу!

Однако представители сильного пола в основном задали стрекача на зависть иным зайцам, не особо заботясь, что в зале полно и женщин. Если кто и сохранил остатки достоинства, так это те, кто был постарше.

– Сестры! – рявкнул я. – Помогайте!

Общими усилиями кое-как удалось начать выпихивать мечущихся людей прочь из зала – в глубь усадьбы.

Пулеметы грохотали без остановки – не один, сразу несколько. Рявкали пушки, то и дело сотрясая попаданиями снарядов поместье. Примерно три секунды на перезарядку, не слишком громкие, слабый разрыв… Калибр сорок пять – пятьдесят семь миллиметров? Ну да, укороченная шестифунтовка – стандартное орудие тяжелых бронеходов…

Рядом неожиданно оказался бургомистр, кое-как со своими слугами выводящий людей, и я немедленно поймал его за рукав.

– Ваши «шарманки»? – спросил я. – Нужно их остановить, иначе хрен что мы сделаем с бронеходом!

– Это уже не мои!

И точно. Если сначала была только сосущая пустота в груди, то теперь еще и загудела голова и заныли корни зубов – прям как тогда в поезде…

Внешнюю стену насквозь пробил бронебойный снаряд, проделав небольшую дыру в следующей стене. Еще один угодил куда-то выше – в район второго этажа.

Мы отходили последними, не забыв забежать в каморку перед большим залом, где остались наши револьверы.

– На кой ляд они палят куда попало? – спросила Хильда, на бегу хватая кобуру с «драгуном». – У них снаряды лишние?

– Там снарядов двести… штатно, – пропыхтела Вилли.

– Кто же возит снаряды прямо в бронеходе?

– Дураки всякие.

Мы рванули дальше в глубь усадьбы, и в этот же момент позади послышались грохот и металлический лязг.

Бросил взгляд через плечо.

Из-за ближайших деревьев вывернул бронеход, снес кованую решетчатую изгородь, достиг усадьбы и врезался скошенным носом в ряды колонн. Снес три из них и слегка развернулся на месте. Дрогнули стволы обеих пушек, ища цели.

– Ложись! – крикнул я.

Рявкнули пушки бронехода, снаряды пронеслись прямо над нами и ударили с перелетом. Взрывов не было – похоже, что снова ударили бронебойными. Но зато жалобно заскрипели перекрытия арки, обрушиваясь и отрезая путь вперед.

Метнулись в дверь справа, уходя с линии огня.

Бронеход с лязгом провернулся на месте. Загрохотал пулемет в левом спонсоне, наугад полосуя усадьбу. За окном прокатилась волна гудящего пламени, жадно лизнувшего внешние стены.

– У них еще и огнемет! – почти с восторгом выдохнула Вилли на бегу. – Модификация F!

Еще пара снарядов продырявила стены насквозь, полоснул очередью пулемет, так что мы снова на всякий случай метнулись в сторону. Я на бегу подхватил стул и метнул в окно, вышибая его, а затем мы втроем выскочили из дома в сад.

Пригибаясь, продвинулись вдоль стены. Я выглянул из-за угла.

Бронеход сдал назад, высвобождая нос из-под груды обломков обрушившегося крыльца. Чуть развернулся на месте, пушки в спонсонах пришли в движение, а затем коротко рявкнули. Из носовой части рядом с местом механика-водителя вырвался поток пламени, окативший усадьбу.

На броне машины полыхали защитные руны – даже «шарманка» не до конца погасила остаточные явления после прорыва магической защиты поместья…

На крыше откинулся люк, откуда высунулся здоровяк с пулеметом «льюис». Опер сошки на командирскую рубку, а сам что-то проорал внутрь бронехода. Двери в спонсонах тотчас же открылись, и наружу высыпалось с полдюжины вооруженных автоматами людей, которые тут же бегом направились в подожженную усадьбу.

– Может, мы отсюда уже уйдем?.. – прошептала Хильда.

– Это ты говоришь? – хмыкнул я, не сводя взгляда с бронехода.

– Вот-вот. Даже я понимаю, что надо валить.

– Я не понимаю, что эти уроды задумали. А мне не нравится, когда я чего-то не понимаю.

– Ну, вообще у нас ноль магии и три револьвера против бронехода и десятка бойцов с автоматами и пулеметом, – заметила Мина. – Так себе расклад.

– Я не говорю о том, чтобы воевать, – просто хочу понять…

Неправильность происходящего и правда раздражала.

Угонять бронеход и нападать на усадьбу бургомистра? В то время как вокруг должно быть полным-полно дружинников – после вчерашней-то заварухи? И ради чего? Да и как им вообще удалось сначала свалить на этой бронечерепахе от места крушения поезда, а затем выйти к окраинам города?!

Шестерка автоматчиков вернулась.

Да не одна, а конвоируя с собой десятка полтора гостей с приема.

Ну, е-мое… Приехали.

Снова громыхнули пушки, ударив по усадьбе, а затем грохот двигателя бронехода чуть подутих, и террорист с пулеметом проорал во все горло:

– Эй, барон! Я знаю, что ты здесь и никуда не убежал! Потому что ты не можешь сбежать!

Какое тут расстояние? Полтора десятка саженей? Могу попасть из револьвера в этого крикуна – делов-то. Ну а дальше что? Останутся автоматчики; останется, мать его, бронеход. А заложники…

Эй, а кто еще совсем недавно думал о том, что просто постоял бы в стороне, пока весь этот змеиный клубок будет дохнуть?

Но одно дело думать, а совсем другое – и правда так сделать. В большинстве это не хорошие и не плохие люди – просто люди, всего лишь люди. Ненавидеть и презирать их только за это? Нет, так неправильно.

– Ты знаешь, зачем мы здесь, барон! – продолжал «уравнитель». – Отдай нам нимфу, и мы уйдем! Либо я досчитаю до десяти… А затем начну убивать этих добропорядочных горожан! Выбирай, барон, время пошло! Раз!..

Я в темпе вытащил из внутреннего кармана коробок спичек и портсигар. Распахнул его – пять папирос, начиненных порохом. Точнее, мне хочется думать, что в них тоже порох, как и в той, что я поджег…

– Поджигайте, тут порох, – быстро произнес я, раздавая по папиросе сестрам. – «Зац» на скорость, я кидаю вспышку, а затем бежим к бронеходу. Поняли?

Две гильзы мне, по одной кузинам, одна про запас.

Хильда и Вилли меня поняли и вопросов задавать не стали. Как и на любой охоте – если кто-то командует, то его надо слушаться. Вопросы задавать можно. Но уже после того, как сделаешь.

Почему папиросы? Потому что зарядиться от дожигателей – не вариант, нас мигом найдут по выстрелам и, скорее всего, пальнут из пушки…

Папиросы полыхнули в руке от зажженной спички, и тотчас же по телу растеклась приятная теплота.

Схемы усиления тела и мощного ослепляющего светляка всплыли мгновенно.

– Восемь!.. Девять!..

Бросок магического огонька за угол дома.

Вспышка! И ослепительный белый свет заливает все вокруг.

Бросаюсь вперед, расталкивая ставший внезапно плотным воздух. И рывок на полтора десятка саженей, пока работающая «шарманка» не вымыла только-только раздобытые крохи магии.

Где нас не достанут пушки и пулеметы бронехода? Вблизи!

Один из автоматчиков что-то заметил краем глаза и начал поворачиваться к нам, вскидывая оружие…

На бегу всадил в него пулю. Тело автоматчика еще падало на землю, когда я прыгнул вперед на последних остатках работающих чар усиления. Оттолкнулся ногой от трупа и вскочил прямо на бронеход.

Выстрел!

Говорливый здоровяк выпускает из рук пулемет и проваливается в люк с простреленной головой.

Хильда и Вилли тоже добегают и скрываются за кормой бронехода, затем стреляют. Еще двое автоматчиков валятся на землю, даже не успев ничего сообразить.

Беру на прицел еще одного террориста, намечая взглядом следующую цель… Кончается действие усиливающих чар, и время обретает свой привычный ход.

Выстрел валит с ног одного врага. Удар ребром ладони левой руки по курку, перезарядка, еще выстрел, и еще один террорист падает с пулей в голове.

Оставшийся в живых «уравнитель» откатывается в сторону и открывает огонь по мне из автомата.

Успеваю вовремя залечь за открытым люком, о крышку которого с противным лязгом рикошетят пистолетные пули.

Судя по паническим воплям, набранные заложники решили сделать самое разумное, что только можно было сделать в их случае. А именно – дать деру со всех ног.

Взревел мотор бронехода, и машина сдвинулась назад. Сестры забрались на корпус, а вот мне прямо в лицо прилетело облако вонючих выхлопных газов от кормы. Я на мгновение потерял ориентацию, отвернулся… И как раз успел заметить, что дверца левого спонсона открывается и из бронехода вылезает враг.

Выстрел!

Проклятье, промахнулся! Но террорист хотя бы залезает обратно внутрь.

Движение где-то снизу – внутри бронехода. Чьи-то руки тянутся к краю открытого люка… Два выстрела наугад внутрь, проскакиваю сбоку и толкаю плечом тяжелую металлическую плиту.

Над головой прошла автоматная очередь, но я успел перекатиться и укрыться за командирской рубкой. Высунулся сбоку и двумя выстрелами снял последнего оставшегося вне бронехода автоматчика.

Все, патронов больше нет.

Сунул «ле ма» обратно в кобуру, бросил взгляд на валяющийся неподалеку «льюис».

Бронеход закрутился на месте, пытаясь сбросить нас с корпуса, но для этого он был слишком медлителен и недостаточно резок. Сидящие в рубке террористы попытались было достать меня из револьверов, но я быстро нашел мертвую зону, которую не получалось простреливать из амбразур.

На крышу забрались сестры, вскарабкавшись с кормы бронехода.

– Пулемет! – указал я. – И дай револьвер!

Хильда без лишних слов кинула мне свой «драгун», подхватила «льюис», зажала приклад под мышкой и опустилась на одно колено.

Снял с себя китель, не особо заботясь об отлетающих пуговицах, но не забыв забрать портсигар с последней папиросой и спички.

Поджег последнюю пороховую гильзу, впитав крупицу магической силы. Вызвал в памяти печать порчи и наложил на идущую к корме выхлопную трубу, на которой тут же расползлось пятно ржавчины. Трижды выстрелил по ней, и мягкие револьверные пули в пыль раскрошили еще совсем недавно нормальный металл. С нескольких пинков сломал трубу и заткнул ее кителем.

Как заставить вылезти сидящих внутри бронированной коробки врагов? Выкурить их!

В идеале такая выходка дала бы только заглохший мотор бронехода… В идеале – в смысле если бы состояние машины было превосходным. Но купленный «марк», который, в общем-то, в большинстве западных стран уже считался устаревшим?..

Бронеход еще какое-то время покрутился на месте, а затем встал как вкопанный, когда его двигатель заглох.

Я жестами указал взять на прицел спонсоны, а сам притаился за рубкой.

Первыми открылись боковые люки, но террористы оттуда не полезли – только открыли беспорядочный огонь из револьверов…

А затем из левого спонсона на удивление метко вылетел металлический кругляш, заброшенный прямо на крышу бронехода.

– Вниз! – заорал я, соскакивая на землю.

Взрыв!

Мы едва успели укрыться по бокам машины, и осколки с визгом отрикошетили от брони.

От близкого разрыва заложило уши, но я все равно услышал, как лязгнул отрываемый люк в рубке. Я чуть продвинулся вперед, прикрываясь гусеницей, присел, выглядывая снизу…

Пуля с визгом отскочила от трака – пришлось ретироваться обратно.

Собрались с сестрами за бронеходом.

– Три раза стрелял? – спросила меня Хильда. – Значит, только одна пуля осталась.

– Угу, – кивнул я, сразу же откидывая дверцу барабана и начиная шомполом выбивать стреляные гильзы.

Блондинка выщелкнула с патронташа полдюжины патронов и передала мне.

– Глянь, где они, – кивнула она Вилли.

Та бесшумно вскарабкалась на корму танка, осторожно выглянула.

– Уходят к усадь…

И тут я почувствовал это. Мы все это почувствовали.

Как в уши вкрадывается многоголосый шепот, по всему телу начинают бегать мурашки, а сердце сжимает холодной рукой.

Изо рта вылетело облако пара.

Я вскочил на бронеход рядом с Вилли, пригнулся и…

Очертания усадьбы искажались в пространстве, а бежавшие было внутрь «уравнители» замерли на месте как вкопанные. Сквозь паркет большого зала стала просачиваться черная маслянистая жидкость, капли которой начали собираться в большие лужи, а по их поверхности пробежала первая волна иголок.

Ферромагическая жидкость, Выход Смерти, Сдвиг. И тихо. Стало оглушительно тихо.

Все это означает только одно – прорыв Той Стороны.

Поместье задрожало, но теперь это была уже не иллюзия, вызванная пространственным Сдвигом, – оно заходило ходуном на самом деле… А затем будто прогремел беззвучный взрыв, и в стороны рванули куски стены, кирпичи, балки и обломки мебели.

Но, пролетев буквально сажень, все они застыли в воздухе.

Собравшийся на земле харз стал подниматься каплями в воздух – как будто начался черный дождь, идущий с земли на небо.

Откуда-то из-под самой крыши полуразрушенной усадьбы мягко – будто кусок пуха – опустилась одетая в белое женщина.

Лет сорока, с длинными черными волосами, обрамляющими мертвенно-бледное лицо, на котором углями тлели глубоко запавшие глаза.

Женщина коснулась ногами харза, и от нее тут же начали проноситься волны иголок ферромагической жидкости.

– Мы пришли освободить вас, госпожа, – немедленно опустился на колено один из оставшихся в живых террористов.

Остальные трое немедленно последовали его примеру.

– Что это, Конрад? – прошептала Вилли.

Прорыв Той Стороны. Прорыв, мать ее, Той Стороны.

И все-таки клетка, да? Не чтобы защитить поместье или его жителей, а чтобы защитить всех от того, что заключено в его сердце. И «уравнители» с этим своим драным бронеходом просто-напросто развалили внешний контур построения, начав разрушать здание!

Так… Так…

Мысли лихорадочно заметались – не трем магам-недоучкам пытаться справиться с хостом Той Стороны. Здесь нужны опытные маги, инквизиторы, много серебра, огневой мощи и… пламени?

Свет и Огонь вас всех побери!

Я спустился с бронехода, поманив следом Вилли.

– Так. А теперь без лишнего шума лезем внутрь этой коробки, – негромко произнес я.

– Есть идея? – оживилась Хильда. – А то я не уверена, что мы сможем просто убежать от этой твари…

– Огонь? – сразу сообразила Мина. – Огнемет!

– Тсс!.. – зашипел я, махнув рукой.

Аккуратно пролезли вдоль борта, распахнули люк в правый спонсон и залезли внутрь бронехода.

Внутри оказалась натуральная Преисподняя – жарко, душно, задыхаешься и несет серой… то есть выхлопными газами. Часть их уже выветрилась, с момента как я заткнул трубу, но дышать все равно было очень тяжко.

Ну и покойник валялся прямо на работающем двигателе и уже пованивал паленым мясом.

А еще внутри оказалось на удивление тесно – даже не представляю, как тут поместился десяток здоровых вооруженных мужиков…

– На тебе пушка, – указал я Хильде.

– Ага, – кровожадно улыбнулась девушка.

Мы с Вилли пролезли в ходовую рубку – Мина села за огнемет, я сел за рычаги…

И крепко задумался.

Ладно пушка – там пихаешь снаряд, закрываешь затвор и наводишь на врага, у пограничной стражи мы проходили знакомство с горными пушками калибром два с половиной дюйма… Ну или вот конь, мотоцикл или даже автомобиль… А вот этим-то как рулить? Особенно если баранки руля как раз и нет, зато есть три рычага и две педали…

Я бросил взгляд через задвинутое бронеставней смотровое окно… И замер.

Женщина стояла на месте, словно сомнамбула оглядываясь по сторонам, а харз все продолжал идти черным дождем вверх и словно живой обволакивал ее ноги.

Террористы, поняв, что хост не проявляет никакой агрессии (во всяком случае, пока что), начали непонятную деятельность, достав странного вида механизм, похожий то ли на компас, то ли на…

– А как с этой штукой обращаться? – шепотом произнесла Вилли, осматривая рычаги перед собой.

– Это британский огнемет «ронсон», – пробормотал я не отрывая взгляд. – Две рукояти управления – правая с флажком элетроподжига. Снизу – педаль подачи сжатого воздуха… Наводишь брандспойт, жмешь педаль, жмешь флажок… Так, тихо!..

Откуда-то изнутри усадьбы показалась шатающаяся фигура в изодранной и окровавленной одежде. Не сразу я признал бургомистра…

– Аня… – слабым голосом произнес он, цепляясь за рухнувшую балку. – Аннушка!..

Один из «уравнителей» моментально отвлекся от возни с механизмом, вскинул револьвер и выстрелил. Но пуля лишь бессильно завязла в зоне искаженного пространства.

Проклятье, точно же!..

Плевать Прорыву на какие-то «шарманки» вокруг – там-то магия вполне действует. И еще там действует Сдвиг, который защитит не хуже мощного Баллистического щита. Из огнемета сразу хоста не сжечь, нужно сначала преодолеть зону искажения…

– Аннушка, прошу, пойдем отсюда, – молящим голосом произнес барон. – Я прошу тебя, Аня!..

Женщина повернулась к Алексею Борисовичу и скользящим шагом направилась к нему. Подошла, встала напротив, чуть склонив голову…

– Аннушка… – выдохнул барон, протягивая руку к лицу дочери.

– Здесь больше нет Анны. – Хор сразу из нескольких нечеловеческих голосов раскатился в царящей вокруг тишине. – Здесь есть только Хедамму.

Хост голой рукой вырвала сердце бургомистра и сжала его в пальцах. Во все стороны брызнули кровавые ошметки, и тотчас же харз рванул к тому, что еще совсем недавно было человеком.

Кожа вздулась и лопнула, обнажая перевитую алыми венами черную плоть. Ноги слились в длинный хвост, а собравшийся на голове харз сначала образовал некое подобие черного кокошника, который затем распался венцом длинных щупалец. Только лицо осталось прежним – человеческим, что лишь делало все еще страшнее…

– Подчинись!.. – выкрикнул один из террористов, вскидывая свой загадочный механизм перед собой.

Хост резко повернула голову, зашипела и метнулась вперед.

Выстрелившие будто копья щупальца вцепились в «уравнителя» и буквально разодрали его на части.

Послышались вопли ужаса, и остальные террористы открыли беспорядочный огонь. Хост вздрогнула, когда пули стали рвать ее плоть, но раны сразу же начали заживать буквально на глазах – обычный свинец не мог причинить серьезного вреда тварям Той Стороны. Не в таких объемах и количествах, во всяком случае.

Я ударил по кнопке запуска двигателя, мотор натужно взвыл, а затем вышел на нормальные обороты – похоже, что кляп вылетел.

Хост метнулась вперед. Ударом скрюченных пальцев, увенчанных огромными когтями, снесла половину черепа одному «уравнителю». Махнула второй рукой, выпотрошив еще одного террориста от груди до паха.

Последний оставшийся в живых либрианец всадил остаток автоматного магазина в тварь, выхватил из кобуры массивный крупнокалиберный револьвер и почти в упор выстрелил в лицо хосту.

Башка монстра мотнулась в сторону, он замер, а затем медленно повернулся к «уравнителю».

Из дыры во лбу вытек харз, но затем замер и втянулся обратно, оставляя после себя белоснежную кожу без единого шрама.

Хост оскалилась, обнажая частокол длинных игольчатых зубов. Мелькнул длинный раздвоенный язык, и тварь метнулась вперед, вгрызаясь либрианцу в основание шеи.

Вырвала кусок мяса, отшвырнула тело прочь, а затем повернулась в сторону зашумевшей машины.

– Хильда! – рявкнул я, перекрывая грохот многосотсильного двигателя.

Коротко громыхнула пушка в правом спонсоне, и хоста отшвырнуло назад, а когда она снова поднялась, в его торсе осталась быстро зарастающая дыра.

Бронебойный. Как удачно.

Оба рычага – от себя, до упора вжал педаль газа, и бронеход рванул вперед!

Рана твари почти заросла, и она встретила машину лоб в лоб.

Удар был такой, будто мы на полном ходу врезались в толстую каменную стену. Вилли вскрикнула; Хильда выругалась так, что даже работающий двигатель умудрилась переорать. Меня же мотнуло вперед с такой силой, что я едва не рассадил себе лоб об металл корпуса.

Все еще работающая где-то на борту бронехода «шарманка» и толстая заговоренная броня, которая могла держать чары даже под вымыванием магии, помогли преодолеть Сдвиг, и хоста отшвырнуло назад.

Я отпустил рычаги, поднял бронезаслонку и выхватил из кобуры револьвер. Перевел боек в положение «картечь», высунул ствол через амбразуру и нажал на спуск.

С расстояния пары саженей заряд рубленого серебра снес половину башки хоста и отсек ей несколько щупалец.

Тварь взвыла хором нечеловеческих голосов, не в силах залечить рану, а все еще зарастающая дыра в животе, похоже, мешала ей броситься на нас.

Я с натугой передвинул рычаг переключения передач и дал задний ход.

– Жги!

Вилли не подкачала и точным выстрелом окатила хоста потоком ревущего пламени от головы до хвоста.

– Хильда, снаряд! – рявкнул я.

– Не вижу ее! – крикнула сестра.

Та-а-ак… Моме-э-энт…

Сдал еще чуть назад, а затем дернул левый рычаг на себя, и бронеход развернуло боком. Почти сразу же громыхнула пушка, а затем еще и еще раз. Вошедшая в раж Хильда закидывала в казенник снаряд за снарядом, не особо разбираясь, чем стреляет – бронебойным, фугасным или картечным.

Но, судя по тому, что пропал Сдвиг, прекратился черный дождь и исчезли все эти мерзотные ощущения, которые описывают появление Выхода Смерти, мы и правда, мать его, справились!!! Мы закрыли Прорыв Той Стороны!

– Прекратить огонь! – скомандовал я, глуша двигатель. – Посмотрим, что там.

Откинули люк в рубке, высунулись с Вилли, а затем еще и третьей лишней втиснулась Хильда.

Прямо перед нами полыхала наполовину разрушенная усадьба бургомистра, а все вокруг усеивали обломки, мусор и несколько мертвых тел.

– Нет, ну так-то мы и Прорыв остановили, и отряд Либрии добили, и даже бронеход вернули… – Мина вздохнула. – Но почему-то мне кажется – нас все-таки будут ругать.