Текст книги "Орден геноцида"

– Скажу прямо – до такого оружия вам еще расти и расти… Хотя, в общем-то, и незачем – свой «Омен» я в подражание деду делал, но у него была однозарядка, и тогда тяжелый штык-тесак был довольно-таки полезен. А сейчас…

– А сейчас ты просто выпендриваешься, – хихикнула Мина.

– В общем-то, да, – не моргнув глазом ответил дядя. – А в кого, ты думаешь, пошла Хильда?

– Ну-у-у… – задумчиво протянула Вилли, картинно обхватив пальцами подбородок. – Вообще, глядя на сестрицу, я выдвинула гипотезу, что от пра-Винтеров произошли норманнские берсерки…

– Упыри вы, – надулась Хильда. – Все вам припомню.

– Что, прибьешь? Или солянкой накормишь? – ехидно заметила Мина, а затем в притворном испуге прикрыла рот ладошкой. – Ой, так это же одно и то же…

– Конрад, ну хоть ты меня не предавай! – горестно всплеснула руками блондинка, пересела ко мне поближе и прижала мою левую руку к груди. – Ты мне брат или редиска?

– Для девчонки, у которой в мозгах одни сплошные драки, – хорошо манипулируешь, – хмыкнул Райнхард. – Прям с козырей зашла.

– Обеих сразу, ага, – поддакнула Вилли.

– Между прочим, готов свидетельствовать под присягой, что на большинство парней сия манипуляция… «козырями» подействовала бы великолепно, – хладнокровно заявил я, не пытаясь выдернуть руку. – Прям железно.

– А на тебя?

– А на меня – не особо. Я ж все-таки брат, а не… редиска какая-нибудь.

– Строго говоря, мы тебе все-таки не родные, а двоюродные сестры, – уточнила Мина и коварно улыбнулась. – Хе-хе… Хильда, а ты знаешь, что в некоторых магических кланах не то что на кузинах – на родных сестрах женились в попытке сохранения родового Дара?

– Что за грязные инсу… инсе… намеки! – фыркнула блондинка, прижимаясь ко мне покрепче и дергая за щеку. – Да я бы лучше вышла замуж за Ангра-Майнъю!

– Двадцатый век на дворе все-таки, – заметил я. – Браки между кровными родственниками в большинстве цивилизованных стран запрещены, а к инкам переезжать вы с Ариманом вряд ли захотите…

Хильда принялась меня душить.

– А тебе, сестренка, я основательно промою рот. Да так, что тебя все будут называть Вильгельмина Мыло! – прорычала она в сторону покатывающейся с хохота Вилли.

Я вздохнул и принялся щекотать кузину. Какое-то время между нами длилось противостояние, но затем Хильда вынуждена была отступить и обратиться в бегство на другой конец лежащего на земле бревна. Где тоже принялась смеяться во все горло.

Снова вздохнул.

Увы, но наличие двух сестер под боком помимо приятного эстетического вида было сопряжено с… некоторым количеством трудностей. Все равно что держать в спальне фугасную авиабомбу – атмосферно, но довольно-таки опасно. И чем старше становились эти две дэвессы, тем опаснее – пубертатный возраст, все дела… Благо еще их энергию более-менее удавалось переводить в русло традиционной охоты на гейстов – теперь вот даже и энергию Хильды.

Что называется, чем меньше у человека свободного времени, тем меньше ему в голову дурных мыслей лезет.

Глава 11

К заходу солнца в лагерь мы приперлись, едва волоча ноги. Конечно, пробежки мы каждый день делаем, но одно дело бежать относительно налегке, а совсем другое – наматывать круги по Ожогу, уничтожая гнезда и отстреливая гейстов. Разумеется, к концу очередного рейда становится полегче, когда потратишь зажигательные шашки, гранаты и керосин, но все-таки не намного.

Наскоро поужинали и завалились спать, на этот раз не распределяя ночных дежурств – с учетом вчерашней ночной (!) атаки гейстов нас всю ночь будет охранять Райнхард, выпивший «ойле» – эликсир бодрствования. Хорошая штука, куда лучше разных обычных стимуляторов, потому как ты не становишься чересчур бодрым и слегка пьяным – просто можешь спокойно не спать пару суток. Но не больше пяти – дальше настигнет откат, организм просто отрубится, и придется честно проспать все, что не спал.

Как только улегся на расстеленное покрывало, сунул под голову сумку, наложил согревающие чары и укрылся плащом – думал, что усну сразу же. Но нет, вроде бы и провалился в полудрему, но разные роящиеся в голове мысли всё не давали уснуть.

Какие? Да вот, например, вчерашняя атака гейстов. Ночная атака!

Что в этом удивительно? Ну хотя бы то, что ночью твари – обычные твари – впадают в нечто вроде спячки. Да, есть еще и такие малоприятные гейсты, как пещерные, но на поверхности они не встречаются, а их логова нынче спокойно заливаются фосгеном…

То есть ни рипперы, ни урсы, ни гайеры ночью не то что атаковать – обычно даже перемещаться не жалуют. Кстати, нам еще и потому повезло, что твари были несколько квелыми – если бы напали днем, нам бы пришлось более туго. Конечно, никого из высшего ранга там не было, но многим и урса вполне хватило бы – если не знать, куда именно бить, то его можно хоть из пулемета полосовать, а урс все равно подойдет и размолотит всех в кашу.

Так-то, по идее, именно ночью и хорошо бы устраивать рейды на тварей, а не ловить их при свете дня, но бродить по ночному лесу – удовольствие, прямо скажем, так себе. Коряги и ямы, а соответственно – подвернутые ноги и прочие телесные повреждения сгубили не меньше егерей, чем гейсты. Да, для таких случаев есть «катз», но поле зрения от зелья ночного виденья слишком уж сильно сужается. Где-нибудь в коридорах или пещерах – нормально, а вот на открытой местности – сильно хуже. Может, мы и не лошади или еще какие антилопы, но периферийным зрением лучше не пренебрегать.

К тому же в спячке у тварей сильно затухает аура, так что издалека их разве что по запаху можно обнаружить. Ну или наступив на хвост рипперу, что куда «веселее».

Перевернулся на другой бок, отворачиваясь от тихонько потрескивающего костра. Накиданный под покрывалом лапник был не самой мягкой постелью, но и особым неудобством не отличался. Ну или я просто уже был к такому привычен.

Да, скорее всего. Все ж таки образ жизни Винтеров, мягко говоря, немного отличается от общепринятых стандартов жизни магических кланов. Едим простецкую пищу, раз в неделю ночуем в лесу, спим на земле, укрываясь одним только плащом и согревая себя магией. Каждый день пробежки, каждый день занимаемся рукопашным боем, метаем ножи, читаем Охотничьи дневники и трактаты, ну и, разумеется, все время упражняемся в магии и стрельбе. Не из-под палки, с удовольствием, в общем-то. Привыкли, наверное, просто – мы же так всю сознательную жизнь время проводим. Но какой подросток от такого откажется-то? Да, жизнь не самая сладкая и уж тем более плохо подходящая девчонкам… Ну, на мой взгляд. Несмотря на то что мы всегда считались довольно прогрессивными, кое-какие саксонские традиции из Винтеров выбить все же затруднительно – в частности, пресловутое «Долг. Дом. Дети».

Так что я довольно консервативен и считаю, что каждому – свое и женщина – это мать детей, уже имеющихся или будущих. И нечего ей с винтовкой наперевес по Ожогу носиться.

Но это моя точка зрения и только моя. Что называется, не навязываюсь. Может, сестры у меня и не добропорядочные леди, зато я поставлю скорее на них в гонке выживания – умение дать в зубы, поджарить задницу или отстрелить ухо в нашем мире никогда лишним не будет. А строить глазки девчонки и на инстинктивном уровне умеют…

Перевернулся на другой бок.

А все-таки интересно – почему вчера напали гейсты? Если повспоминать Охотничьи дневники… То так сразу ничего в голову и не приходит – не помню я описаний того, чтобы гейсты были столь активны ночью. Ну, не считая гейстов исключительного ранга, каждый из которых – это всегда отдельный дневник и отдельная история. Это вплоть до старшего ранга твари напоминают пусть и гротескных, но все-таки животных – волки, медведи, росомахи, пауки, змеи… Высшие твари уже меньше похожи на обычных животных, но все еще вполне поддаются систематизации.

А вот ранг вне рангов – это всегда что-то уникальное, исключительное.

Среди тварей, что на вершине цепочки, можно проводить параллели, но никогда нельзя найти двух одинаковых. Каждый такой гейст – это продукт индивидуального развития, естественного отбора и личной эволюции, если говорить научно.

Твари появляются на свет относительно слабыми, агрессивными, но откровенно туповатыми. Стая рипперов, вышедших из логова в свое первое лето, может переть грудью на пулемет и дохнуть пачками, и в этом их ключевое отличие от обычных животных. Хищник живет, лишь пока он здоров и способен охотиться, а это прямо противоположно идее связываться с добычей, которая тебе не по зубам. На такую будешь охотиться – сам ощипанный уйдешь.

В молодых гейстах же есть только тупая кровожадность. Но убей вожака стаи, убей каждую третью тварь, и остальные начинают резко умнеть. Гейсты изначально тупы, но быстро учатся. Они скоро начинают понимать, что магия и огнестрельное оружие – смертельны. Что не на всякого человека вообще стоит нападать, а если уж нападаешь, то надо атаковать сразу с нескольких сторон, таиться в засаде, путать следы…

Чем дольше живет тварь – тем она умнее. Чем дольше живет тварь – тем она сильнее. Причем не фигурально, а буквально – то, что в нормальной природе длится миллионы лет эволюции, у гейстов протекает за какие-нибудь десятки лет. Например, чтобы гайеру дорасти до чего-то ранга нивидера, нужно лет пятьдесят – была тварь размером с крупного орла, а получилось чудовище, способное утащить в лапах человека или теленка.

Ну или кайнмены. Там даже непонятно, из чего они эволюционируют, потому что риппер развивается до вервольфа, фрехтен – до фирфаза… А из чего может развиться тварь, больше всего похожая на человека? Ведь ничего похожего на средних и старших рангах даже и близко нет…

С другой стороны – и хорошо, что такая дрянь редко встречается. Второй Цвайштадт или Гамельн – это последнее, о чем можно мечтать.

Даже относительно слабый вервольф – это та еще проблема, а бедствие типа гамельнского поводыря – это вообще катастрофа. И нечего кивать на то, что не так страшен дэв, как о нем бает мобед, и что есть твари вроде Вайссвала… Но там-то вообще бедствие в масштабах целого континента. Насколько знаю, его пять лет назад под Тобруком серьезно потрепали с помощью авиации и зенитных пушек, но и то убить не смогли. А как ты вообще убьешь летучую тварь размером с крейсер, а? Даже в Охотничьих дневниках о таких гейстах ничего нет, кроме разве что общих рекомендаций… Ну, что-то вроде: «…а потом отрубите ему голову». Или: «…наносите урон магией и оружием до тех пор, пока тварь не поменяет очертания».

Очень смешно, да. Прям обхохочешься.

И даже если бы у нас были огромные деньги на содержание приличествующей титулу дружины, то все равно хрен по всему блюду. Не положено графам владеть военным снаряжением высшего ранга, к которому относятся авиация и специальные орудия. Это в Алемании Винтеры герцогами числились, а в Конфедерации герцогами, то бишь князьями, можно быть только при определенном уровне дохода и подконтрольной территории. А у беглецов какой доход и земли? Так что – графы, и не колышет. А графам ничего серьезнее броневиков и пулеметов не полагается. С другой стороны, каким-нибудь баронам и о таком только мечтать приходится – там и по средствам, и по договорам им не полагается больше полусотни человек в дружине. Да и то больше на бумаге – мало у какого барона есть средства такую толпу содержать.

Есть, конечно, еще всякие новопроизведенные или удачно женившиеся, но прямо скажем – таких за ровню никто и никогда считать не будет. Деньги могут помочь купить землю, но не магические способности, а если с кем и получается породниться, то это будут лишь угасающие или очень слабые кланы. И уж всяко ни одного Старшего Дара, нет-нет-нет, ни в коем случае. Так, какие-нибудь слабые стихийники; возможно, алхимики, артефакторы…

Мистические глаза Заклинателя тварей – Дар, конечно, не самый… популярный и полезный, но все-таки Старший. Правда, с нами один хрен не связываются, но это уже исключительно заслуга дяди. Кто там года два назад к Хильде пытался посвататься-то? Ковальские… Коротаевы… Комаровские? Помню, что кто-то из западных кланов… А, плевать. Все равно это был первый и, вероятно, последний раз, когда кто-то что-то пытался там снисходительно говорить дяде, типа – гордись, нищеброд! Осчастливим весь твой захудалый клан браком нашего имбецила и твоей оторвы, а заодно, может, и деньжат подкинем…

Сваты тогда много чего в таком духе высказали, пользуясь тем, что маявшийся с похмелья дядя все больше молчал и не расставался с огромной кружкой приводящего в порядок эликсира.

А потом Райнхард допил свой огуречный рассол, поморщился и снял со стены БАР.

Ка-а-ак они бежали!.. Хильде еще потом попало за то, что она им свистела и улюлюкала вслед.

Перевернулся на бок.

И вместе с этим переворотом совершил переворот мыслей.

Я ж Хильде пообещал ее мотоцикл из полицейских застенков достать. Вот только как? Ну, насчет того, что отдадут его только дяде, это Потапыч явно для красного словца сказал… Если дядя в управу придет, то управа сразу же сильно пожалеет. Все-таки кто они и кто граф Винтер? Ладно, это мы знаем, что у дяди просто такое своеобразное чувство юмора, а многие за чистую монету принимают его игру в головореза и черного мага…

О, а это мысль, кстати… Мне нравится эта мысль, и ее определенно стоит обдумать…

Сон уже почти накрыл меня…

И тут я резко сел, откинув в сторону плащ и ухватывая загодя раскинутую схему сигнальных чар.

– Хильда, Мина, подъем, – негромко произнес Райнхард, передергивая затвор винтовки.

– Мм? – Полусонная Вилли села и по-детски потерла глаза кулачками. – Уже пора вставать?

– Еще пять минуток… – пробормотала блондинка, плотнее укутываясь в плащ.

А затем с воплем подскочила, когда дядя щелкнул пальцами.

Искра в задницу – это очень бодряще, факт. Может, заклинания высоких рангов мне и не даются… или не давались раньше, а такие вот простенькие чары я разучил быстрее всех и лучше всех. И с успехом ими пользуюсь.

– Тсс. – Райнхард поднялся на ноги и магическим импульсом разложил штык на винтовке. – Тихо. Разворачивайте схемы поиска.

Дядя запрыгнул на одну из торчащих каменных плит.

– «Шпац», «ойле» и «штиль» – сразу же, «блиц» – под рукой, – скомандовал он, тоже протягивая руку к висящей на поясе сумке с зельями. – Все оружие – в готовность, штыки примкнуть. У кого с магией плохо – заряжайтесь. И про дожигатели не забывайте.

Наши лошади были расседланы и привязаны в стороне от лагеря, но поклажа с них лежала рядом с костром. Штык-нож к «мосинке» у меня висел на поясе, у Вилли тоже, а вот Хильде пришлось порыться, чтобы достать клинок к своему дробовику и заодно отстегнуть с пояса палаш.

– Не стоим кучей, – негромко произнес я, примыкая к винтовке шестнадцатидюймовый клинок. – Рассредоточились.

Вилли выбрала позицию под двумя сложившимися плитами на пригорке недалеко от Райнхарда. Хильда осталась на земле, спрятавшись за одним из камней, а я по примеру дяди запрыгнул повыше, но не на плиту, а на толстую нижнюю ветвь одиноко стоящей липы.

На ощупь достал из сумки нужные эликсиры и принял один за другим, поморщившись от горечи – травы перебивали алкогольный дух, но настойка все равно была крепковата. В пересчете на обычный алкоголь – почти полчарки водки. Это вам не тварь чихнула…

«Штиль» не дал никаких ощутимых эффектов, хотя вообще-то сильно понижал чувствительность к боли. Разве что во рту осталось горькое травяное послевкусие, но его почти сразу же смыл медовый привкус «ойле», которое одним махом прогнало остатки сна. Ну и вот «катз» – безвкусный, зато сразу сузил обзор, но взамен дал возможность видеть в темноте…

И мир вокруг расцвел всеми оттенками серого.

Но не как в тех видениях, что теперь стали меня посещать, – обычный эффект от не менее обычного зелья ноктовиденья…

И никаких мертвых людей и горящих городов.

Моя поисковая сеть засекла крупного одиночного гейста, но и только – даже с учетом невесть почему усилившихся способностей точное местоположение нарушителя мне определить было не по силам. Я знал, что сигнальную нить что-то задело, но где именно – было непонятно. Расширение поискового круга до семидесяти саженей ничего не дало – пусто.

– Где? – спросил я, опираясь локтем левой руки на винтовочный ремень, перехватывая «мосинку» поудобнее и проверяя плавность хода рычажка дожигателя.

– Примерно на два часа, – указал рукой Райнхард, водя стволом БАРа из стороны в сторону. – Полтораста саженей.

Ух… Нет, мне это все еще не по силам. Значит, попытаемся усилить слух – и то будет больше шансов заметить. Главное, потом вовремя погасить, когда или если начнется стрельба. Конечно, я сейчас под «штилем», но все равно может очень больно по ушам врезать…

Сузил поисковое заклинание и начал шарить им в указанном направлении.

Ничего… Ничего… Ниче…

Вот. Что-то есть.

Среди деревьев неторопливо двигался гейст. Идет на четырех лапах – крупнее риппера, но мельче урса и более поджарый. Крупная голова, пара алых буркал, мощные вытянутые челюсти. Высокая холка, почти натуральный горб – прикрыт костяными пластинами, делающими его похожим на череп какой-нибудь коровы или козла. Сходство усугублялось двумя загнутыми назад рогами, торчащими из хребта.

Ну и как финальный штрих – длинный гибкий хвост, покрытый костяными пластинами и увенчанный самым настоящим роговым клинком.

Химера. Мать ее.

Я начал еще раз в темпе вспоминать все, что я помнил об этом гейсте высшего ранга. Урсы как бы тоже высшие, но их туда отнесли, пока еще не было огнестрельного оружия. Для егеря с копьем или арбалетом он опасность представлял, для вооруженного магазинной винтовкой или штуцером бойца – уже не особо.

Химера – другое дело. Не только сильная, но и быстрая. А еще – очень живучая. Даже если снести ей голову из штуцера, она успеет прыгнуть и полоснуть когтями. Нужно поразить не менее четырех морт-точек – голова, шея ниже ушного выроста, участок выше нагрудной пластины, крестец, задняя часть горба, бок близ лопатки…

Ну или размолотить химеру в кашу и при этом увернуться от всех ее атак.

Раз плюнуть, ага.

– Вижу, – доложил я.

– Не вижу, – в один голос сказали кузины.

– Конрад, даешь целеуказание.

– Понял.

Достал из сумки и проглотил порцию «блица», отчего серый мир вокруг стал ярко-серым, а сердце застучало громче и медленнее. Точнее, сердцебиение у меня даже ускорилось, как и восприятие, – отсюда и легкая заторможенность всего и вся вокруг…

Я передернул затвор «мосинки», поймал вылетевший патрон и положил его в подсумок, а сам достал из кармана кителя патрон с трассирующей пулей, вложил его в винтовку и дослал в ствол.

– Готов.

– Хильда, на тебе сеть. Второй ранг, не меньше.

– Поняла.

Сестра опустила дробовик и принялась строить схему ловчего заклинания.

– Слушать сюда, – произнес Райнхард. – По моей команде Конрад даст целеуказание. Вилли, будь наготове. Как увидишь тварь – выпускай все пули и сразу перезаряжайся. Постарайся бить в голову. Гейст метнется сюда, я постараюсь его прикончить. Если нет – Хильда накинет на него сеть, и расстреливаем все вместе накоротке. Все понятно?

– А на кого мы охотимся? – полюбопытствовала Мина.

– Химера. Еще вопросы? Тогда по моей команде…

Я прицелился в гейста. Вряд ли попаду, конечно, хоть здесь и смешная дистанция – у трассирующей пули хуже баллистика, да и моя «мосинка» пристреляна без штыка… Попробуем все-таки прикинуть упреждение. Штык тянет вниз, а трассирующая сильнее улетает вправо и вверх, так что…

– Начали.

Погасил усиление слуха и нажал на спусковой крючок. По ушам ударил грохот выстрела, а в плечо чувствительно толкнул приклад.

Зеленый огонек пронесся между стволов деревьев, воткнулся аккурат в костяной горб химеры и вспыхнул снопом изумрудных искр. Тварь зарычала, остановилась и припала на передние лапы. И тут же почти со скоростью пулемета Вилли разрядила весь магазин в голову гейста. Один из багровых огоньков погас – сестра все-таки умудрилась выбить монстру глаз.

Химера рванула вперед.

Быстро передернул затвор и снова выстрелил.

Тварь чуть сместилась и понеслась прямо на меня.

Одиночными, но часто загрохотал дядин БАР.

Передернуть затвор. Выстрел.

Из своего импровизированного бункера открыла частый огонь перезарядившая «винчестер» Вилли.

Передернуть затвор. Выстрел!

Химера уже совсем близко от меня.

Передернуть затвор. Выстрел!..

Гейст прыгнул.

Пятиаршинная высота для химеры – раз плюнуть. Поэтому еще когда гейст сжался для прыжка, я спрыгнул вниз, оставляя после себя зародыш светляка.

Химера снесла ветку, на которой я сидел, а заодно и магический огонек, который полыхнул ослепительной вспышкой и обрушился вниз водопадом белоснежных искр.

Ослепленный гейст врезался башкой в ствол дерева, тряхнув его от корней до макушки, а затем свалился на землю. В бешенстве зарычал и несколько раз хлестнул хвостом.

Я оказался почти рядом с задницей твари, увернулся от прорезавшего воздух костяного клинка, а затем воткнул штык прямо в крестец монстра, целясь в промежуток между костяными пластинами. Навалился на винтовку, вгоняя клинок поглубже в тело гейста, а затем быстро отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от еще одного удара хвостом.

Швырнул в голову твари шоковое заклятие и рванул прочь.

Химера развернулась в мою сторону, помотала головой, пригнулась для прыжка, чтобы обрушиться мне на спину…

И тут в бок гейста ударила тяжелая трехлинейная пуля, заставив его пошатнуться. Прыжок твари смазался, и она просто понеслась вперед.

Химера махом сократила разделявшее нас расстояние, но я ускользнул прямо у нее перед носом, прыгнув вперед и вверх – на сложенные домиком каменные плиты.

А в рыло твари выпустила весь магазин прятавшаяся под ними Вилли, которая затем опустилась на одно колено и уперла в землю приклад винтовки с восемнадцатидюймовым штыком.

Гейст с размаха налетел на клинок, который попал ему аккурат выше грудной пластины и глубоко вонзился в тело твари. Мина почти распласталась на земле, уворачиваясь от ударов лап химеры, увенчанных громадными зазубренными когтями.

Позади монстра появилась Хильда и метнула в него магическую сеть, которая немедленно прижала тварь к земле. Вилли тут же выскочила из своего укрытия, оттолкнувшись подошвой ботфорта прямо от морды химеры.

Блондинка с коротким хаканьем воткнул штык своего «спенсера», а затем нажала на спусковой крючок. Выстрел картечью в упор буквально разнес в клочья горб твари, и та моментально проиграла борьбу с магической сетью, что притягивала монстра к земле.

Откуда-то сверху спрыгнул Райнхард. Взмах винтовкой, росчерк окутанного облаком искр штыка, и клинок отделил голову химеры от тела.

Я выдернул все еще торчащую из тела твари свою винтовку, открыл затвор и вложил свежую обойму. Лязгнул рукояткой, досылая патрон в ствол, и развернул поисковые чары.

– Шустрый… – Вилли пыталась высвободить из-под лежащей туши гейста свой «винчестер».

Высвободила. И недовольно протянула:

– Ну во-о-от… Штык погнулся…

– Перезарядиться! – рыкнул дядя. – Рано расслабляться!

– Вторая? – спросил я. – Где?

– На одиннадцать часов, – махнул рукой Райнхард, с лязгом вставляя новый магазин в БАР и передергивая рукоять затвора. – И на два часа.

– Еще две химеры? Хрена себе… – присвистнула Хильда, дозаряжая свой «спенсер» патроном, а затем азартно добавила: – Охотимся?

– Хочешь спать, пока рядом бродят две твари? – ухмыльнулся дядя.

– Я вот – не очень, – вставила Мина. – Прям очень не очень.

– Идем уступом. Хильда – со мной, Конрад – замыкающий. Держишь сектор на два часа.

Развернулись косой линией и пошли в лес, следуя за Райнхардом. Я уже привычно сузил область поиска в ту сторону, что обозначил дядя, но пока что ничего не обнаружил.

Углубились почти на сотню саженей. Все равно пус…

Дядя неожиданно поднял руку, а затем встал на одно колено около ближайшего дерева и опустил ладонь горизонтально. Мы немедленно последовали примеру Райнхарда, укрывшись за ближайшими деревьями, которые хотя бы в теории могли выдержать удар разогнавшейся десятипудовой туши химеры. Я при этом не забывал держать порученный мне сектор.

– Двести саженей, – неслышно для обычного человеческого слуха произнес дядя.

Ну ни… чего себе!

Я, конечно, знал, что Райнхард может почуять гейста за полтораста саженей, но для него, оказывается, и две сотни не предел. Хотя слабый Голос – это, вероятно, как раз расплата за такие охотничьи способности…

И тут я заметил.

Не магией – обычным усиленным слухом, как в моем секторе хрустят ломаемые ветки и скрипят стволы деревьев.

Что-то двигалось за пределом поискового радиуса.

– На один час, – произнес я, крепче сжимая винтовку. – Дальше сотни саженей.

– Что там? – громким шепотом спросила Вилли, начиная крутить головой по сторонам.

– Не знаю.

Что-то двигалось за пределом поискового радиуса…

Что-то очень большое.

Райнхард бросил взгляд в указанную сторону, прищурился.

– Всем заглушить ауру. Живо!

Я быстро закольцевал свою магическую тень и затаился.

Потянулись минуты ожидания. Присел за дерево, уперся локтем левой руки в собственное колено, поудобнее перехватывая винтовку и на всякий случай строя схему заклинания. Белое пламя даже бронеход прожжет при нужде, а если еще влить в него побольше энергии…

Уши неожиданно заложило, а сердце пропустило удар. Ночь вокруг вновь стала кромешно-черной – даже чернее, чем была. Будто бы никакого принятого «катза» и в помине не было…

И тут же пришло понимание, что́ это за тварь.

– Тойфель… – едва слышно произнесла Вилли.

Ночную тишину разорвал оглушительный рев, а затем послышался грохот от ломящейся сквозь чащу огромной туши.

Еще один рык, но уже на полтона ниже и почти сразу же захлебнувшийся.

По ушам ударила еще одна беззвучная волна. Снова шум и треск ломаемых деревьев. Рык. Глухой удар. Треск и шум падающего дерева. А затем – влажное чавканье.

Не знаю, сколько мы так просидели в темноте, с укрытой аурой и без единого звука. Никто не двигался и не шевелился – дядя ничего не делал и никаких команд не давал, а мы привыкли слушаться Райнхарда. Глава Винтеров – больше чем глава клана, он прежде всего командир. Поэтому мы сидели и ждали.

Было ли страшно? Не знаю. Может быть. Совсем чуть-чуть. Даже с учетом того, что химера оказалась непростым противником, а второй тварью закусил тойфель. Причем, похоже, без особых проблем закусил. Да и откуда проблемы у гейста высшего ранга такой силы? И массы, что важно. Если в химере десять пудов не до конца живого веса, то в тойфеле десять раз по десять пудов…

А затем ночь вновь расцвела всеми оттенками серого, а чавканье прекратилось, и звук ломящейся сквозь чащу туши стал удаляться. И лишь затем дядя нарушил тишину:

– Все, мелочь, выдыхаем – он ушел.

– А мы его не убьем? – с плохо скрываемым азартом произнесла Хильда.

– А он тебя не сожрет? – хмыкнул дядя. – Здесь нужны мины, приманки на тойфеля и штуцер. У тебя, случайно, в ридикюле такого не завалялось?

– У меня и ридикюля-то нет… – буркнула блондинка.

– О, так ты знаешь, что это такое… – невинным тоном прокомментировала Мина.

– Укушу.

– Возвращаемся в лагерь. – Райнхард поднялся на ноги. – Снимаемся и уходим к Зеленой скале.

– Мы пойдем ночью? – удивилась Хильда. – А разве…

– Тойфель.

– Чего – тойфель?

Мы одновременно посмотрели на блондинку, которая поежилась под нашими взглядами.

– Ч-чего так смотрите-то?

– Вернусь домой – повторишь мне первые три параграфа третьего тома «Бестиария», – будничным тоном произнес Райнхард.

– Чего?!

– Четыре параграфа.

Вилли захихикала, я тоже не удержался от короткого смешка, но потом замолчал и посмотрел на серую хмарь в той стороне, куда ушла тварь.

И все-то интересно мне знать – почему уже второй день подряд гейсты стали активны не только днем, но и ночью?..