Текст книги "Кровь аистов"

Покосившаяся от времени дверь была слегка приоткрыта, тогда как они хорошо помнили, что, уходя отсюда несколько дней назад, запирали ее на большой висячий замок. Они стояли, прислушивались, но так ничего и не обнаружили. Да у них и не было сил искать себе другое пристанище. Они плюнули – будь что будет – и вошли внутрь. И никого там не встретили. Замок лежал на полке возле двери вместе с ключом, пахло старым деревом и прибитой дождем пылью. Все как всегда: кто бы тут ни был, он уже ушел.

Мельниченко сразу повалился на старенький топчан – у него начинался сильный жар, а Волк хлопотал с вещами.

– Андрей, – подал он из глубины комнаты. – Подойти сможешь?

Тот с трудом оторвался от лежака и направился к нему. Волк посветил фонарем: на столе лежал сверток с лекарствами. Сталкер молча протянул Андрею листок бумаги. Сложенный вдвое лист А4 содержал перечень лекарственных препаратов и подробные медицинские предписания к приему. Внизу была приписка: «Буду утром. Дождитесь». И подпись – «Гость».

* * *

Теплое сентябрьское утро вовсю хозяйничало в посвежевшем от ночного дождя лесу, когда на крыльце избушки появился высокий мужчина в легкой осенней одежде.

– Доброе утро, – с порога поприветствовал он настороженных сталкеров. – Ну, как спалось, господа террористы?

– Чего это мы вдруг «террористы»? – буркнул Волк, не выпуская из рук автомата.

– А кто?! – рассмеялся Гость. – Проникли на секретный объект, отправили на тот свет команду Мигеля, великого и ужасного, да еще и его самого в придачу! Не без посторонней помощи, правда, но это уже дело третье.

Он прошел в комнату и присел на лавочку, с наслаждением вытягивая длинные ноги.

– Я отвечу на все ваши вопросы, но вначале завтрак. Он сейчас никому не помешает, – сказал и кивнул Волку: – Я оставил кое-что в шкафу.

Пока сталкер готовил завтрак, он повернулся к Андрею, показывая глазами на его рану:

– Как будешь объясняться по возвращении?

– Если оно вообще состоится, – пожал плечами Мельниченко.

Гость успокаивающе кивнул:

– Возвращайтесь спокойно. – История не получит огласки.

– Откуда вам это известно? – удивился Андрей.

– Тому, кто контролирует все организации в Зоне, не понравится, если одна рука начнет давить другую. Спецназ и объект в Припяти, который он охраняет, сами по себе. Научный лагерь – сам по себе. А подчиняются одним и тем же.

– Кому?

– Придет время – узнаете. Если доживете.

Гость прислонился спиной к потемневшей от старости бревенчатой стене, задумчиво разглядывая комнату. Старый деревянный стол у окна, за которым шумел осенний лес. Закопченная русская печь в углу и выцветшая фотография семейной пары на столе. Много лет назад люди в спешке бежали отсюда, бросив все свое имущество.

– Все ответы прямо перед вами, и вообще они всегда на поверхности, – вновь заговорил он. – Люди сами не желают знать правды – она не слишком удобна и не отвечает порой их собственным интересам. Первый ответ у вас под носом: попробуйте разобраться, кто и с какой целью вкладывает деньги в научный лагерь.

– Научные сообщества, – пожал плечами Мельниченко.

Волк с трудом подавил смешок от такой наивности.

– Наука всегда находилась в услужении у тех, кто имеет деньги. А деньги – это самая мощная власть, – назидательно сказал Гость. – Больше половины исследований, которые обеспечивает ваш центр, – фундаментальные. Они не принесут прибыли. Зачем вкладываться в овчинку, которая не стоит выделки? Вам было бы неплохо кое-куда заглянуть. Тем более, что дорогу туда вы уже знаете.

– Припять?! – выдавил Волк.

– Да, – кивнул Гость. – Там в свое время проводились интересные исследования. Правда, цели были поблагородней…

– Так, значит, Зона появилась из-за них? – спросил сталкер.

Гость покачал головой:

– У Зоны другие задачи. Но связь есть.

– Какие задачи?.. – начал было Волк, но тут же раздраженно осекся. – Можете не отвечать. Догадываюсь, ответ будет: «Узнаете, если доживете».

– В точку! – рассмеялся Гость.

А затем умолк, вспоминая что-то, и глаза его полыхнули зеленой яростью. От него исходила такая мощь, что, казалось, двигаются стены вокруг, сжимаясь, как резиновые. Этот странный человек любого мог напугать до трясучки, но вскоре гнев его начал стихать.

– Славное было время, – произнес он вполголоса. – И славные люди…

Выяснять, что он имел в виду, никто из друзей не рискнул.

– Какие исследования? – решился наконец спросить Волк.

– Недалеко отсюда, на заброшенном хуторе, живет человек. Он уже глубокий старик, но разум ясный. Захочет – расскажет. Ему есть что рассказать.

– Как ему удалось здесь выжить? – удивился Андрей.

– Да здесь многим удается выжить, – усмехнулся Гость. – Территория Зоны – больше восьми тысяч квадратных километров и постоянно расширяется. А вы оба так заняты своими делами. Где ж тут заметить, что рядом с вами живет почти полмиллиона человек?

– Выживать довольно тяжело, – только и нашелся Волк.

– Это верно, – согласился Гость и, потянувшись к его ПДА, набросал какие-то координаты на электронном табло. – Стоит заглянуть сюда. Хотя бы ради интереса. Там старый радиолокационный комплекс, единственный в мире, других таких нет.

– На карте – пусто, – вскинул глаза сталкер.

– Город в свое время был засекречен. Так что на карте его нет. Посмотри через спутник: там группа строений. Еще год назад информации о Чернобыле-2, как называли эту РЛС, в Сети хватало.

– Что изменилось спустя год? – подал голос Андрей.

– Станцию снова собираются использовать, – последовал ответ. – Поэтому любые упоминания о ней уничтожены и в Сети, и в прессе.

Гость вынул из кармана портативный компьютер, тот негромко пискнул, и на экранах их ПДА побежали ряды загружаемой информации.

– Старые подборки, – пояснил он. – Посмотрите потом – пригодится.

Друзья смотрели недоверчиво. В их глазах читалось много сомнений и вопросов, так что Гость вновь заговорил:

– Эта РЛС должна стать главным чернобыльским «цербером». Ее переоборудуют на излучение опасного для всех живых существ сигнала. Центр Зоны закрывают от всего остального мира: ни входа, ни выхода. Ваша экспедиция в ближайшие годы будет последней.

– Откуда энергия? – Вскинул глаза Волк.

– Запущены уцелевшие энергоблоки. – Гость усмехнулся, глядя на их побледневшие лица. – Тем, кто платит, плевать, чем это грозит всему живому в радиусе нескольких тысяч километров.

Андрей растерянно молчал, а Волк, как более старший и опытный, почувствовал, что влипает в историю, где СБУ будет наименьшей из зол, с которыми он обязательно столкнется.

– Зачем вы нам все это рассказываете? – спросил он.

– Вы же сами просили меня об этом, – напомнил Гость. – А решение за вами – тут я не советчик. Но рано или поздно Зона придет к вам, куда бы вы от нее ни бежали. А здесь – ваша земля. В ней лежат ваши предки. Бороться за нее или нет – решайте сами.

Он поднялся из-за стола:

– Мне пора.

– Можно последний вопрос? – спросил Андрей.

Гость уже стоял в дверях.

– Насчет источника?

– Ну… да, – удивленно кивнул Мельниченко.

– Доберетесь – увидите. Да, вот еще что. Вам лучше сегодня побыть здесь, в безопасности. Спецназ устроил на вас охоту. Вернетесь в лагерь – переждите, пока все уляжется.

Сухо попрощавшись, он исчез за дверью.

* * *

Черно-серая, в разводах гадюка приподняла голову из высокой травы. Она чувствовала дрожь земли, гулкий топот, но не могла сообразить, откуда все эти звуки доносятся. Грохот все нарастал, и через мгновенье рядом с ней впечатался в степную траву тяжелый ботинок. Змея шарахнулась в сторону, попала хвостом под другой ботинок, и над ней, как своды тоннеля над летящим поездом, пронеслись санитарные носилки.

Четверо мужчин в полевой униформе бегом несли раненого к медицинскому бункеру. Разорванный живот зиял содержимым, а вместо одной ноги остались клочья изжеванных тканей и костей, брызжущих фонтанами крови. Стальная дверь с лязгом распахнулась.

– Доктор!!

Навстречу бежали военный хирург с санитаром. Раненого спешно погрузили на каталку. Непонятно было, как он еще жив.

– В реанимацию!

Со всех сторон уже сбегался медперсонал. Один из врачей притормозил возле охранников.

– Мужчина, двадцать семь лет, – нападение животного. Вид неизвестен. Группа крови – вторая положительная. Аллергии нет, – доложил сотрудник службы безопасности, поглядывая на медицинский браслет потерпевшего.

Врач бросился вслед за остальными. Раненого переместили на реанимационный стол, мгновенно подключая аппаратуру.

– Блокируйте артерию. – Хирург уже натягивал халат. – Пульс?

– Сорок. Падает.

Резко запищал электрокардиограф.

– Остановка сердца.

– Адреналина внутривенно. Начинайте дефибрилляцию. Чего возитесь? Кислород давайте!

Изуродованное тело подпрыгнуло на столе от электрического разряда.

– Сигнал?

– Отсутствует.

– Разряд!!

Вид бьющегося в конвульсиях человека был ужасен. Из разорванных артерий, ощетинившихся хирургическими зажимами, брызгала кровь. Часть внутренностей из разодранной брюшины высыпалась на стол, но молодой, сильный организм все еще цеплялся за жизнь.

– Есть пульс.

– Ну, что ты возишься?! – рявкнул реаниматолог на молоденькую медсестру, пытавшуюся вставить кислородный катетер в судорожно сжатую трахею. – Атропин два куба!

Он резко отстранил перепуганную девушку и ловким движением погрузил трубку в горло раненого. Зажужжал аппарат принудительной вентиляции легких.

– Стабилизируйте. И займитесь брюшной полостью. Где кровь?

Через прозрачную стенку смотровой Андрей наблюдал, как бригада врачей боролась за жизнь пациента. Парень был обречен. Даже если каким-то чудом он выживет, все, что его ждет дальше, это боль и страдания. И глубокая инвалидность.

– Ты что тут делаешь?

Мельниченко вздрогнул от неожиданности. Рядом с ним стояла симпатичная молодая женщина в белом халате.

– Я – на перевязку, – смутился Андрей.

– Пошли, перевяжу тебя. Сестры сейчас все там, – кивнула она в сторону операционной.

– Я Андрей, – невпопад буркнул молодой ученый.

– Тамара Алексеевна. – Женщина улыбнулась, и в глазах ее замелькали веселые искорки. – Можно – Тамара.

– Очень приятно… – Парень начал стремительно краснеть, так что врач едва не покатилась со смеху.

В перевязочной она осмотрела его рану:

– Несчастный случай?

– Да. А что? – напрягся Андрей.

– Я, конечно, не криминалист, – она покачала головой, – но ранений повидала достаточно. Пуля из автомата едва ли могла пробить два слоя бронежилета и тело навылет. Не напрягайся: как все было на самом деле, меня не особо интересует.

Пока она осторожно перебирала мягкими пальчиками его живот, ощупывая края раны, парень краснел все сильнее. Женщина это заметила (на то она и женщина), и ей было приятно. Парень попался симпатичный и, что немаловажно, холостой. Поэтому вопрос «Что вы делаете сегодня вечером?» она восприняла благосклонно:

– Дежурю.

– Да? – буркнул Андрей. – А ночью?

Женщина от души расхохоталась. Да, он определенно ей нравился.

– По обстоятельствам. Но с ночными клубами у нас напряженка! Здешняя романтическая программа включает только прогулки под луной вдоль рядов колючей проволоки.

– Нет, – Андрей смотрел на нее с легкой улыбкой. – За ними.

Тамара перестала смеяться, и взгляд ее стал заинтересованным.

– Ты серьезно?

– Да. Здесь есть на что посмотреть – такого нигде больше не увидишь. Но идти нужно ночью. – Он лукаво прищурил голубые глаза.

Потом она недоумевала, почему согласилась выйти с совершенно незнакомым парнем ночью в Зону, которой днем-то боялась как огня. Наверное, потому что незамужние молодые женщины часто совершают глупости, если рядом мужчина, который им нравится. В полночь они встретились возле северного КПП, Волк пошел с ними за компанию – на всякий случай, и впервые за полгода Тамара осмелилась выйти за ворота лагеря в сопровождении двух вооруженных спутников.

Зона нахлынула, как океанский прилив, затопив женское сознание, и Тамара ощутила ее иначе, чем мужчины. Почувствовала безудержную агрессивную мощь, которая ее ошеломила и перепугала. Зона была живая, неукротимая. И если мужики всерьез рассчитывали освоить ее и подчинить себе, это было самой большой глупостью в их жизни. Она никому не подчинится. «Апорт!», «К ноге!» – это не для нее. Зона всего лишь мирится с человеческим соседством. До поры до времени…

Мужчины и не подозревали, какие мысли бродят в голове их спутницы. Они шли быстро и разговаривали мало, сосредоточив все внимание на дороге. Миновав открытый степной участок, все трое углубились в лес, где тропа сразу же ощутимо пошла вверх. Женщина совсем выбилась из сил в тяжелом защитном костюме – куда ей было угнаться за двумя сталкерами! Прогулка вышла утомительной, но в конце концов окупилась так, что она позабыла про усталость.

Лес закончился, люди поднялись на высокий холм. Здесь не было растительности, ни одной травинки, – почва превратилась в гладкий твердый коричневый панцирь, покрывший вершину, словно огромная лысина. Тамара с подозрением поглядывала себе под ноги, но Андрей взял ее за руку и повел за собой: «Закрой глаза».

– Можешь открывать.

И у женщины перехватило дыхание. Глубоко внизу простиралась огромная, подсвеченная ночными огнями долина. Крутой обрыв под ее ногами летел в самую гущу разноцветного пожара. А там повсюду били фонтаны ослепительно-белого, искрящегося пламени, крутились и извивались мощные плазменные вихри всех цветов радуги, обретая самые причудливые очертания. Вся долина кружилась в диком неземном танце, столь прекрасном, что женщина потеряла дар речи. Теперь она поняла, почему этих чертовых мужиков за уши отсюда не вытянешь.

Посреди долины, словно гигантский искрящийся бутон, цвела аномалия. «Китайская шутиха», высотой с шестнадцатиэтажный дом, раскинула тысячи своих щупалец, объяв ими долину на сотни метров вокруг. Они переплетались в воздухе, выписывая невероятные узоры, и, несмотря на кажущийся хаос, в этом движении четко прослеживалась гармоничная структура.

Женщина, как зачарованная, наслаждалась танцем неукротимой стихии и простояла бы так еще, но мужчины засобирались обратно. Тамара окинула прощальным взглядом долину и с явной неохотой повернулась к ней спиной. Им предстояло возвращаться, и на этот раз другой дорогой. Спутница их была еще вся под впечатлением от увиденного, Андрей шутил и заигрывал с ней, но не потерявший бдительности Волк заметил, как Мельниченко меж делом вставил в автомат магазин с бронебойными патронами, которыми пользовался крайне редко. Сталкер напрягся: Андрей явно что-то почувствовал, а Волк знал, как часто сбываются эти его «предчувствия». Он притормозил и вежливо попрощался с друзьями:

– Идите-идите, у меня кое-какие дела. Я вас догоню.

Он сошел с дороги и растворился в чаще, а спустя минуту на склоне холма в лунном свете мелькнули два черных силуэта. Кто-то шел по их следу.

А Мельниченко давно это почувствовал. Заставив Тамару замолчать, он достал прибор ночного видения.

– Андрей, что происходит? – спросила она дрожащим голосом.

Очарование этой волшебной ночи исчезло, и ему на смену пришел страх.

– Мы здесь не одни. – Андрей опустил инфракрасные окуляры и снял оружие с предохранителя. – Пошли. Быстро!

Он потащил Тамару в лес и усадил в густом кустарнике.

– Сиди здесь. Не шевелись и ничего не говори, – прошептал он, глядя в ее испуганные глаза. – Ни звука! Поняла?

Она кивнула, недоумевая.

– Не бойся, я тебя выведу.

Он исчез за деревьями, оставив Тамару совсем одну. Черный непроглядный лес шумел вокруг ночным ветром, время шло, и ей становилось все страшней. Она боролась, как могла, с охватившей ее паникой, в кровь кусала губы, чтобы не сорваться с криком куда глаза глядят, как вдруг рядом захрустели сухие ветки. Мелькнула тень, за ней еще одна, и очень тихо из чащи вынырнула группа вооруженных людей, остановившись поблизости.

– Разделились… – донеслось из-за деревьев.

– Молодой вместе с бабой?! – раздался властный шепот.

– Вроде…

– Бабу не трогать. Молодого без меня не шмонать.

– А со вторым чего делать?

– Чего хочешь. Только без шума.

При этих словах Тамаре стало дурно, она повалилась на землю, отчего затрещал кустарник.

– Тихо!

Люди в ночи замерли всего в метре от нее, чутко прислушиваясь к шелестящим на ветру деревьям. Она чувствовала запах их пота и табака, а они, если б не шум листвы, непременно услышали бешеный стук ее сердца и скрежет стиснутых от ужаса зубов.

– Да ветер это, черт бы его подрал! – вновь раздался хриплый голос.

– Вперед! – скомандовал вожак.

И черные фигуры скрылись из виду, оставив близкую к обмороку женщину одну. Она тряслась от страха и уже почти ничего не соображала, когда чьи-то сильные руки сдавили ей лицо и плечи, не давая ни дернуться, ни вздохнуть. Тамара забилась в стальных клешнях, а над ее ухом прозвучал знакомый голос:

– Тише, тише!

Хватка немного ослабла, голову ее с силой развернули, и только тогда женщина поняла, что держит ее Андрей. Она уткнулась лицом ему в грудь, захлебываясь в сдавленных рыданиях, а он смущенно гладил ее по плечу, упрашивая не шуметь.

– Пойдем, надо выбираться.

Он быстро повел ее за собой. А неподалеку от них ночь с треском разорвали автоматные очереди и снова раздались громкие мужские голоса.

– Андрей, кто они такие? – Голос у Тамары дрожал.

– Бандиты. – Андрей крепко взял ее за руку, прислушиваясь к звукам ночного боя. – Волк их уведет, а нам нужно проскочить как можно тише.

Вскоре звуки выстрелов остались далеко позади и Тамара немного пришла в себя, тогда как Андрей никакого спокойствия не ощущал. Конечно, это были бандиты, но здесь их раньше никогда не видели – у них нет ни навыков, ни оборудования для жизни в глубокой Зоне. Никто из них не рискнет связаться ни с Меченым, ни, тем более, с Волком, за которым четыре десятка вооруженных сталкеров. Бандиты появились здесь из-за него!

Матеря себя на чем свет стоит за то, что потащил беззащитную женщину за собой в Зону, Андрей теперь думал только о том, как вернуть ее обратно в лагерь. Он сделал огромный крюк по лесу, пройдя в стороне от дороги через болото и полную аномалий старую лощину, и лишь к утру вывел свою спутницу к южным воротам лагеря. Там он вновь достал электронный бинокль, и по спине у него побежали мурашки: датчики движения, истошно запищав, ухватили не меньше двадцати целей: холм наводнили бандиты. И Волк был там, посреди этой «малины», совсем один! Проводив едва державшуюся на ногах Тамару до бункера, Андрей попытался связаться с другом, но его ПДА молчал. Мельниченко не находил себе места, и когда до рассвета оставались считанные минуты и он уже оформлял пропуск, чтобы отправиться на поиски друга, тот наконец объявился.

Он пришел смертельно усталый, весь перепачканный кровью, на немой вопрос Андрея угрюмо отрезал: «Не моя» – и, осушив литровую бутыль воды, потащил товарища подальше от любопытных ушей.

– Ты вообще знаешь, кто это был? – Сталкер все не мог отдышаться от тяжелого ночного марафона. – Это – Череп, и по ходу вся его банда с ним. Они искали тебя.

Андрей вскинул растерянные глаза.

– У тебя с Черепом были какие-нибудь стычки, о которых я не знаю? – Волк оперся рукой о стенку бункера, согнувшись в три погибели.

Мельниченко отрицательно помотал головой.

– Ну, тогда совсем плохо.

– Почему?

– Потому что Череп очень серьезный и опасный хрен. И если он потащил свою авторитетную задницу без личной на тебя обиды, значит, кто-то его убедил. – Волк покачал головой. – Андрюха, если что-то между вами было, я должен знать: с Черепом война будет на уничтожение, не дай бог. У него полсотни штыков, и каждый день прибывают новые. Говорят, он доверенное лицо Барона.

– А это еще кто?

– Это, – усмехнулся Волк, – всего лишь крупнейший в Европе наркодилер! Череп в Зоне не для того, чтобы щипать по лесам сталкеров. Артефакты его мало интересуют, оружием он занимается постольку поскольку. Зато к нему чуть ли не каждый день стекаются сельхозтехника и удобрения. И еще он вербует местных для работы на плантациях. Ребята мои проверяли.

– Рай для наркобаронов?

– Он самый. Похлеще Колумбии. Тем более что климат в Зоне теперь позволяет. И у этих орлов сегодня было задание взять молодого со шрамом живьем, спеленать и доставить Черепу.

– Откуда такие сведения? – Андрей с подозрением глянул на то, как Волк пытается счистить «не свою» кровь с рукава комбинезона.

– Сорока на хвосте принесла. Говорил вчера кому-нибудь, куда идешь?

Мельниченко покачал головой.

– А пропуск утром заказывал?

Получив утвердительный ответ, Волк кивнул:

– Вот кто-то из лагеря и сообщил. Ничего странного не замечал в последнее время?

– Дай-ка подумать. Вроде нет. Разве что три недели назад кучу народу на тот свет отправил, а в остальном все просто зашибись! – огрызнулся Андрей. – И кому бы это желать мне смерти?!

– Не психуй, Андрюх. – Волк немного смягчился. – Вряд ли это спецназ. Череп для них пальцем о палец не ударит. Он птица высокого уголовного полета.

Андрей молчал, что-то напряженно обдумывая.

– У меня кто-то рылся в вещах, – выдал он наконец.

– Когда?

– На неделе. Причем раза три.

– Мне почему не сказал?

– Не сразу сообразил, – пожал плечами Мельниченко. – Аккуратно рылись.

Теперь пришла очередь задуматься Волку.

– Спецназ здесь ни при чем, – сказал он. – Воякам шкуры наши нужны, а мы их в тумбочку на ночь не складываем.

Взгляд у Волка стал странным.

– Ты игрушку свою, которую тебе «железный дровосек» в Припяти подкинул, никому не показывал?

Андрей удивился:

– Нет…

– А мог ее кто-то увидеть?

Мельниченко замолчал на несколько минут, перебирая в памяти события последних недель.

– Мог… – выдавил он.

– Кто? Где?

– В лазарете, когда нас привезли. Я сознание потерял во время переливания крови. Врачи меня раздели, а камень был под одеждой.

– А встречал нас, дай бог памяти, штатный чекист, которому медперсонал обязан докладывать о любой дряни, что мы тащим из Зоны. – Волк покрутил головой, разминая затекшую шею. – Вот тебе и ответ.

– Думаешь, он все это устроил?

– Да нет! – усмехнулся сталкер. – Ручонки коротки. Кто-то покруче, кому он преданно служит.

– СБУ?

– Не думаю. Ради них Череп так прогибаться не стал бы. Послал бы десяток молодцев. Самому-то чего переться? – Волк покачал головой. – Кому-то твоя цацка очень нужна. Не просто так ведь тебе ее презентовали.

Какое-то время оба молчали.

– И чего делать? – угрюмо спросил Андрей.

Сталкер пожал плечами:

– Самое простое – засунуть ее в твой шкафчик и подождать до вечера, пока она таинственно исчезнет после очередного «обыска». – Он улыбнулся. – Но, сдается мне, ты так не поступишь. Поэтому сиди в лагере вплоть до экспедиции. Может, артефакт как-то с ней связан. – Волк неожиданно рассмеялся: – Бандиты пытаются тебя достать, СБУ пытается тебя достать, спецназ тоже ищет с тобой встречи. У тебя просто талант заводить друзей!

Он поднялся со скамейки, собравшись уходить.

– Зато Тамарке ты нравишься. Так что посиди дома, постарайся не злить родителей и займись делами сердечными. А я попробую разузнать побольше.

Волк ушел, а Мельниченко вернулся в жилой бункер. До работы оставалось всего два часа, так что времени на сон уже не было. Он привел себя в порядок, напился крепчайшего кофе и, открыв ноутбук, вошел в местную интрасеть лагеря. Там, в разделе «Заказы сотрудников», Андрей набил свою фамилию и личный номер, а в ячейке «Номенклатура» выбрал «Роза алая Кордес бриллиант – 25 шт.».

* * *

Солнце село около часа назад, погрузив землю во мрак, но на лесной поляне весело потрескивал небольшой костер. Вокруг него расположились пятеро небритых, усталых от тяжелого дневного перехода мужчин. Над поляной все еще плавал вкусный запах жареной тушенки, возле костра валялись опустошенные банки, а по кругу уже пошла фляжка со спиртом. На нее, впрочем, не налегали: пятьдесят граммов – обычная суточная доза от радиации.

– Ох, до чего ж у батьки тушенка добрая! – раздался довольный сытый голос. – Хоть и дорогая.

– У кого? – удивились в ответ.

– Тушенка, говорю, белорусская хорошая, – пояснил осоловевший мужик лет тридцати в полевом маскхалате. – Где оторвал, Дрон, у вояк что ли?

Старший группы, высокий широкоплечий мужик, сидя на корточках, поправлял прутом горящие угли:

– У вояк соя сплошная. Эта из научного лагеря.

– Почем?

– Три бакса.

– Три бакса – это даром, – подал голос молоденький парнишка, стараясь выглядеть как можно солидней. – Надо еще прикупить, пока цены не поднялись.

– Волк уже заказал десять ящиков, куда тебе еще, Клоп? – усмехнулся вожак. – Барыжить, что ли, собрался?

Сталкеры заржали, а парень густо покраснел: он был самым молодым из всех, и хотя не состоял на побегушках, но подшутить над ним старшие любили.

– А где, кстати, Волчара? – поинтересовался один из сталкеров. – И чего он с нами не пошел?

– У него дела, сказал. – Старший лениво приоткрыл глаза. – Пришел рано утром, скинул заказ от головастиков и техзадание на замеры возле источника, мужикам велел забрать из лагеря провиант и оборудование, а сам свинтил куда-то.

Народ оживился. Обсудили на скорую руку частые отлучки своего вождя, а потом пошли байки, анекдоты и прочий треп на «сон грядущий». Когда завели разговор о предстоящей на завтра работе, парнишка не выдержал и задал давно мучивший его вопрос.

– Дрон, а чего там, у источника? – спросил он старшего группы.

Тот усмехнулся.

– Вон, – кивнул он на мужика в маскхалате. – У этого спроси. У него лучше получается.

– Расскажи, – попросил молодой.

Сталкер в маскхалате резко помрачнел.

– Чего рассказывать – гиблое место. Люди там пропадают.

– То есть? – напрягся паренек.

– Вот тебе и то есть. Последний раз из пятерых вернулись только двое.

– А с остальными чего?

– Двое сгинули, один умом тронулся. Дьявольщина там какая-то творится. Вроде нет ничего, а на душе кошки скребут. Здоровые мужики плачут как дети. Один застрелился прямо у нас на глазах, ни с того ни с сего. Глаза вдруг остекленели, ствол себе в рот вставил…

Парень оторопело огляделся. Сталкеры сидели пригорюнившись, а вожак мрачно кивал, слушая сталкера в маскхалате. Костер начал угасать, и в темноте голос рассказчика звучал еще более зловеще:

– Полбашки снес. Мы его в стороне положили – думали, позже похороним. Я ночью отлить встал, смотрю: трупа нет. А кусты аж колотятся. Я один не рискнул лезть – мужиков поднял. Заглянули, а он там, в кустах. Трясется весь, как лягушка под током, руки-ноги ходуном, и встать пытается.

– Как зомби что ли? – Голос у молодого дрожал.

– Да. А был еще такой сталкер – Васька Самец. Одним из первых к источнику пошел. Дрянь его какая-то убила и похарчила, да, видать, не до конца – в прошлый раз Дрону удалось на мобилу сфоткать то, во что он превратился. Гнилой труп – то ли ходит, то ли ползает, кости торчат, и хрипит чего-то себе под нос. Лучше уж смерть, чем такое…

Старший снова кивнул, соглашаясь с рассказчиком.

– Пакость там какая-то бродит. По ночам…

Кое-кто из мужиков украдкой перекрестился, отчего парню стало совсем худо.

– Чернота наползает, как живая. Мы сначала ребят находили – все на куски. Лица перекошены, в глазах ужас. А потом догадались: «оно» из темноты приходит.

Костер погас. Черный лес навалился на людей, сдавив грудь первобытным страхом.

– Тьма… – едва не плакал сталкер. – Как живая… Холод, будто из могилы прет. А ты даже пальцем шевельнуть не можешь, ноги свинцом налились. И звук этот, господи-боже…

– Тихо!! – Один из сталкеров вскочил на ноги, обернувшись куда-то в сторону.

Люди повскакивали с земли, судорожно сжимая стволы.

– Хана! – истерически завизжал мужик в маскхалате. – Нам хана!!

Ошалевший от ужаса парень увидел, как из лесу на него стремительно наползает чернота.

– Сссмерть!! – услышал он леденящий душу свист над ухом, и чья-то холодная лапа схватила его за шею.

С воплем сорвавшись с места, он перелетел через угли, упал и замолотил руками и ногами во все стороны.

А затем лес взорвался от мужского хохота. Сталкеры рыдали от смеха. Пока красный как вареный рак пацан хлопал глазами, силясь отдышаться, с ними случилась настоящая истерика. Мужик в маскхалате завалился на спину, держась за живот, другой сидел на корточках и, захлебываясь от смеха, стучал по земле ладонью.

– Я себе чуть руку об землю не отморозил, чтобы похолоднее была! – рыдал в исступлении один из сталкеров.

Они никак не могли успокоиться, но вскоре парень очухался, и естественной реакцией после пережитого ужаса была, конечно, злость. Он налетел на обидчика с кулаками, остальные его оттащили, не переставая при этом смеяться, и старшему пришлось вмешаться.

– Все, брейк! – Вожак встал между задирами. – Угомонитесь, клоуны! – Он крепко взял парня за плечо. – Хватит, успокойся. Пошутили и будет.

Успокоиться они не могли еще долго, то один, то другой вновь вспоминал «милый розыгрыш» и начинал гнусно хихикать, отчего остальные тут же принимались ржать, а пацан продолжал дуться, вынашивая планы жуткой мести. В конце концов все успокоились. Паренек злиться уже больше не мог и чувствовал себя прекрасно, что не удивительно после той дозы адреналина, что выбросил в кровь перепуганный насмерть молодой сильный организм. Старший, глядя на него, прятал беззлобную улыбку.

– Ты хотел знать, что у источника? – спросил вожак.

Тот пожал плечами, всем своим видом показывая, что не больно-то интересно узнавать что-то от таких засранцев.

– Я скажу тебе, что там есть, – усмехнулся старший. – Ничего. Почти… Зона как Зона. Глубокая. Местами и впрямь чертовщина – излучение такое, что с катушек слетишь, если вовремя не уберешься. Кое-где активность микроорганизмов зашкаливает. А труп мы оттуда несли – мужик сдуру респиратор снял. Пока живой был, орал так, что полЗоны сбежалось. Даже героин боль не снимал. Принесли в научный лагерь, а через три часа Меченый делал ему вскрытие. Оказалось, бактерия: с пыльцой в рецепторы и по кровотоку – в мозг. Так что будешь завтра потеть в костюме химзащиты, как и все остальные. – Вожак улыбнулся: – Есть, правда, и приятные моменты: артефакты там попадаются – о-го-го!

Какое-то время все молчали.

– Почти, – вдруг сказал паренек.

– Что? – удивился старший.

– Ты сказал, там «почти» ничего нет.

– Ну да, почти, – отозвался мужик в маскхалате. – Кроме самого источника. Только вот в него и не попасть.

Парень глянул на него с подозрением, ожидая нового подвоха, но сталкер не шутил.

– Там сплошная стена, вроде плотного тумана. Пытаешься пройти – сначала вязнешь, а потом просто выталкивает наружу. Хоть с наскоку, хоть вприпрыжку – один черт.

Вожак кивнул:

– Меченый там одно время чуть не поселился. Все облазил, каждый куст обыскал. Даже параплан туда с Волком притащили. Едва ноги себе не переломали, два идиота. И беспилотники запускали, и мини-робота, и ни хрена. Не дается источник. – Старший поднялся. – Ладно, пора спать. Клоп, первый дежуришь. Через два часа меня разбудишь – сменю.