Текст книги "Сладостное поражение"

Джей хранил молчание, предоставив Эрику право определиться с направлением.

– Шестьдесят девятая улица, – ответил Эрик. – Нам на метро.

– А почему бы нам не пойти пешком? – предложила Кейт.

На путь в тридцать кварталов уйдет много времени, но хорошая физическая нагрузка всех делает покладистыми. Да и говорить легче, когда тебя не буравят взглядом.

Тротуар не вмещал троих, поэтому Джей отстал, позволив Кейт с племянником идти впереди. Ее несколько удивило то, что тинейджер начал интересоваться ее полицейским прошлым.

– А почему вы решили стать копом?

– Я всегда об этом мечтала. И таких людей большинство в департаменте полиции Нью-Йорка. Мы выросли, зная, кем мы хотим стать. Правда, позже я передумала и решила уйти из полиции.

Она обернулась в сторону Джея и увидела его грустное лицо.

– А стрелять приходилось?

– У меня был револьвер, но, слава богу, я ни разу им не воспользовалась на работе.

– А это опасно – быть полицейским? Или они только в кино рискуют?

– Да, опасно. Но нас специально готовили к ситуациям, какие только возможно себе представить.

– А как готовили?

– Ну, часть тренировок проходила в классе за чтением и обсуждением самых разных случаев. Кроме этого мы изучали поведение потенциальных преступников и на симуляторе, где отрабатывали наиболее опасные ситуации и узнавали правильный порядок действий, чтобы было легче брать ситуацию под контроль в реальной жизни.

– Красиво звучит. А почему же вы решили уйти?

– Работа независимого сыщика тоже интересная. И надо помогать людям, что было частью моей прежней работы, которую я очень любила.

Она выждала несколько минут, потом задала вопрос:

– Ты когда-нибудь задумывался, кем ты хочешь стать после окончания школы?

– Не уверен.

Интересно, сказал ли он правду.

– Почти везде сейчас требуется диплом высшей школы.

– Знаю.

Она обернулась к Джею, с интересом прислушивающемуся к их беседе. Он подал ободряющий жест.

– Так почему же тогда прогуливаешь уроки? – начала она мягко. – Проблемы с одноклассниками или с учителями?

– Маме было все равно, сижу я там или нет. Она говорила, что школа надоедливая и глупая вещь.

– Ты сам-то тоже так считаешь?

Он приподнял плечо, поправив одновременно рюкзак.

– Некоторые уроки – да.

– Когда поступишь в высшую школу, у тебя будет право самому определяться, что учить. Наверное, это лучше, когда есть выбор.

– Надо бы сначала попасть в эту высшую школу, – не выдержал Джей.

Правильное по содержанию замечание Джея, по мнению Кейт, не способствовало пониманию. Эрик опустил голову, шаг его замедлился. Возможно, он просто устал.

Между делом они подошли к невысокому зданию на 69-й улице. Эрик облокотился на кирпичную кладку, пока Джей разговаривал с Кейт у входа в дом.

– Спасибо, что составили компанию.

– Никаких проблем.

Она забеспокоилась, взглянув на Эрика.

– С тобою все в порядке? Не будешь возражать, если потрогаю твой лоб?

Когда тот в ответ только пожал плечами, она подошла к нему и протянула руку, коснувшись лба под его кудряшками. Лоб был очень горячим, но это могло быть результатом долгой прогулки.

– Как себя чувствуешь?

Эрик ничего не ответил, теперь уже Джей приблизился к нему, чтобы внимательнее разглядеть племянника.

– Он мало ел на ужин и на завтрак. Допускаю, вы правы, Кейт, он подхватил эту заразу, которой полно вокруг.

– В горле сильно першит. Многие ребята в школе заболели, – сообщил Эрик.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовался Джей. – Ты там не часто бывал последнее время. – Эрик вспыхнул, а Джей, надо полагать, пожалел о своем саркастическом комментарии. – Все в порядке, Эрик. Поговорим об этом позже. А прямо сейчас тебя бы надо уложить в постель.

– И немного куриной лапши, – добавила Кейт. – Я всегда так делаю, если простужаюсь.

– У меня завалялись кое-какие консервы в шкафу, – произнес Джей. – Посмотрим, что еще там найдется. Спасибо еще раз, Кейт. – Он взял ее за руку. – Вызвать для вас такси?

– Здесь недалеко. Я дойду. – Она прошла немного вперед, затем оглянулась. – Береги себя, Эрик. Приятно было познакомиться.

Тинейджер как-то равнодушно махнул ей в ответ и скрылся вслед за дядей.

Кейт остановилась. Почему-то ей трудно было уходить от этой парочки. Между ними существовало такое напряжение. Ей казалось, что она поняла почему. Эрик вынужден был вести себя с ней вежливо. К дяде это не относилось.

Холод заставил ее двинуться дальше. Проходя мимо магазинчика с открытой витриной, она решила задержаться и что-нибудь купить поесть. Неожиданно она поймала себя на том, что подбирает продукты для приготовления домашней куриной лапши.

В очереди в кассу она заметила молодую маму. Здоровая пышная женщина несла на груди в специальном держателе четырехмесячного ребенка. Ребенок проснулся и был забавен в своих попытках поиграть материнскими золотыми сережками в ушах.

Кейт не смогла удержаться от комментария:

– Какой славный ребенок.

Ребенок был в пурпурном зимнем костюмчике и зеленой шапочке.

– Девочка или мальчик?

– Девочка.

Молодая мама одарила ее усталой улыбкой. Затем поставила жестяную банку с детским питанием и упаковку подгузников на ленту транспортера. Ребенок опять дотянулся до сережек.

– Эмма, прекрати, дорогая. – Мама отодвинула ручку и поцеловала пальчики.

– С вас тридцать семь пятьдесят, пожалуйста.

– Простите. – Кейт неожиданно для себя осознала, что кассир обращается к ней.

Она заплатила за продукты, вышла из магазина, знакомое желание охватывало ее и сдавливало грудь.

Хочу ребенка.

Она подставила лицо мартовскому ветру. Это быстро привело ее в чувство. Она не была замужем, и у нее не было перспектив забеременеть. Ей бы следовало заняться работой.

После ужина надо поискать кое-что в Интернете. Последние дни успокоение она находила только дома. Но никак не получалось забыть взгляд Эрика. Печаль была так глубоко упрятана в его душе, много глубже, чем гнев на дядю.

Она развернулась и пошла назад. У подъезда она позвонила по домофону Джею.

– Привет. Это Кейт. Если я вам не в тягость, могу приготовить вам и Эрику суп на ужин.

Глава 10

За время работы в полиции Кейт научилась легко ориентироваться в квартирах. Квартира Джея не стала исключением. Кожаная мебель высокого качества, разумно расставленные лампы и огромный, с плоским экраном телевизор характеризовали хозяина как одинокого мужчину с хорошим жалованьем. Фотографии в рамках на стенах (везде только небо, снятое в полете) выдавали в нем пилота.

Эрик уснул прямо на диване, поэтому она старалась не шуметь, разглядывая фотографии.

– Изумительно.

На одной фотографии была снята нижняя граница облачности из ватных облаков на фоне бескрайнего голубого неба. На другой – снят закат над Сьерра-Мадре, полосы света от землисто-розовых до оранжевых и фиолетовых тонов. И последняя фотография, возможно оставляющая самое сильное впечатление, демонстрировала грозовой фронт в ночи и была сделана с выигрышного ракурса, доступного лишь пилотам.

– Эти молнии кажутся совсем рядом. Не боялись?

– Грозовые штормы всегда опасны. Но нас учили проходить сквозь линию шторма. Если не можешь найти спокойное место на радаре, следует вернуться.

Она прошла на кухню, где Джей уже разложил принесенные ею продукты. Из динамика коммуникатора, лежавшего на столешнице, доносилась мелодия, рядом стояла открытая бутылка газированной воды и два стакана.

Джей вручил ей один из стаканов.

– Это очень любезно с вашей стороны, Кейт.

– Не больно-то и любезно. У меня эти вечера ничем не заполнены.

Посасывая воду из стакана, она внимательно оглядывала кухонные полки. Затем, полагаясь на интуицию, открыла одну из них. Внутри она обнаружила большую кастрюлю, которую в общем-то и искала. Она наполнила ее на две трети водой, затем добавила кусочки цыпленка, купленного в магазине.

– Вы варите цыпленка?

– Делаю бульон.

– Чем могу помочь?

Она вручила ему луковицу, морковку и пучок сельдерея.

– Порубите на глазок и добавьте в кастрюлю.

– Итак, каковы ваши планы? – спросил Джей, усаживаясь за работу.

– Вы имеете в виду розыски отца Ханы?

– Нет. Те свободные вечера, которые вам нечем заполнить.

– В краткосрочном плане я хочу завести котенка.

– А в долгосрочном?

– Я уже говорила вам, чего я хочу, – мягко парировала Кейт.

– Детей?

– Да.

Джей высыпал нарубленные овощи в кастрюлю.

– Такая женщина, как вы, может себе позволить все и сразу. Мужа, и детей, и кошку. Черт возьми, вы можете даже замахнуться на собаку.

Он передал ей деревянную ложку, и она помешала содержимое кастрюли.

– Вам так легко рассуждать об этом.

– Просто я подумал, что вам все это нужно брать в одном пакете. Если это то, о чем вы мечтаете.

Она накрыла кастрюлю крышкой. По кухне поплыл приятный аромат.

– Я все время думаю, не затуманило ли мое страстное желание иметь семью восприятие Коннера. И боюсь, все может повториться.

– Вы отнюдь не производите впечатление человека, который способен повторить ту же ошибку.

– Значит, я сделаю в следующий раз другую ошибку, – пожала она плечами. – Не лучше ли мне просто родить ребенка, исходя из отмеренного мне физиологией времени? А если я потом и встречу своего человека, семья все равно сложится.

– Но не окажется ли это для вас движением назад? Сначала ребенок, а муж потом?

– Не так. Не совсем так. – Она вспомнила очаровательного ребенка в продуктовом магазине и вздохнула. – Надо бы добавить еще овощей. Все-таки это суп, а не бульон.

Она показала Джею, что делать, и какое-то время они молча занимались каждый своим делом. Кейт чувствовала некоторую неловкость в воцарившемся молчании. Она чисто физически ощущала присутствие Джея. Его широкие плечи, сильные умелые руки не давали ей покоя.

Он двигался по кухне с необыкновенной легкостью. Она предположила, что Эрик частенько засматривался на своего дядю, хотя Джей и не догадывается об этом. Угрюмое молчание стало прикрытием. Но почему он закрылся, для нее оставалось тайной.

Когда настало время заправить бульон, Джей помог его процедить, пока она держала дуршлаг над второй кастрюлей. Вынув косточки, она добавила немного трав.

– А как ваши дела? – поинтересовалась она, вытирая столешницу. – Теперь, когда вы больше не летаете вокруг света, как вы предполагаете познакомиться с женщиной?

– Сейчас мне не до амурных дел.

Он перевел взгляд в сторону гостиной. Она прекрасно понимала, что его беспокоит.

– Если верить словам мальчика, мать не придавала значения образованию.

– Трейси не была плохой или вредной. Она просто не делала над собой никаких усилий. И ни от кого этих усилий не требовала. Не могу винить ее за это, если вспомнить, какой пример ей подавала наша мать.

– А как выглядела Трейси?

– Нежной и прелестной. Ее волновало только, как бы повеселиться. И еще была словно медом намазана для всяких болванов и мерзавцев, которые к ней слетались как мухи. Может, и к лучшему, что ни один из ее романов не длился долго.

– А отец Эрика?

– Ну, этот слинял, как только узнал, что Трейси беременна. С тех пор ни слуху ни духу.

– Вы хоть когда-нибудь пытались найти его? Ради алиментов хотя бы?

– Что вы, какие с него алименты!

Кейт кивнула в знак согласия. Она видела-перевидела подобную публику, служа офицером полиции.

– Да, Эрику было трудно.

– Ну, не легко, это точно, – согласился Джей. – Жить с Трейси было не сладко. Кажется, только сейчас была на седьмом небе от счастья, а в следующее мгновение – безнадежно подавлена. Последний разрыв с этим типом и привел к передозировке, которая ее и убила.

Кейт вздрогнула. Такое страшное описание трагической смерти.

– Простите, ради бога.

– Мерзавец, из-за которого все и случилось, даже не пришел на прощальную церемонию. – Он горько усмехнулся. – Понятно ведь, какая сумятица у Эрика в душе. Мне надо еще раз попробовать поговорить с ним.

– А вы часто с ним общались?

– Когда он был совсем маленьким. Как только Трейси перестала нуждаться в няньке, она стала избегать общения со мной. Я это объяснял тем, что она устала от бесконечных нравоучений о пьянстве и своих бойфрендах. А я, как назло, не умел себя сдерживать.

Он потер шею, выглядел он утомленно, чувство вины не покидало его. Больно было на него смотреть.

Жизнь Эрика складывалась тяжело. Но насколько она могла судить, жизнь Джея была не легче.

– Если повезет, Эрик избежит ошибок матери и начнет заниматься.

– Если он так поступит, то только благодаря вам. Вам удалось его сегодня разговорить. Вы знаете какой-то секрет, Кейт Купер.

Хотя они стояли в нескольких футах друг от друга, Кейт смогла уловить тепло его взгляда. В нем присутствовали благодарность и что-то еще.

Она почувствовала некую связь с ним, которую не могла сама себе объяснить.

Влекомая неизвестностью, она не жаждала детальных объяснений.

Ни один из них в данный момент не стремился к установлению неформальных отношений. Было ли такое возможно, что им просто хватало общества друг друга?

Она вытерла руки и объявила оживленно:

– Через пятнадцать минут добавьте яичную лапшу в бульон. Как только она сварится, суп можно будет ставить на стол.

Заметив, что она направляется к выходу, Джей спросил:

– Разве вы не останетесь поужинать с нами?

Кейт отрицательно покачала головой:

– Суп для Эрика. Надеюсь, что он скоро поправится.

С этими словами она покинула квартиру, сильно опасаясь того, что могло бы случиться, задержись она еще на какое-то время.

Когда Эрик проснулся, Джей наполнил тарелку куриной лапшой и отнес ее в гостиную, поставив на кофейный столик.

– Ты сможешь что-нибудь съесть?

– Попробую. – Эрик завис над столиком, потом взял ложку. – Неплохо получилось.

– Кейт приготовила для тебя.

– Да-а? – удивился Эрик. – Она замечательная.

Джей был с ним полностью согласен, и это заставляло его в душе противиться тому состязанию, в которое они оказались вовлечены. Что же делать? Ему нужна эта работа.

Он вернулся на кухню забрать бутерброды, приготовленные им для самого себя, потом вернулся в общую комнату, чтобы там их съесть.

После того как оба поужинали, Джей попытался поговорить с племянником.

– Эрик, ты должен начать посещать школу. Каждый день. Без пропусков.

Эрик лениво посмотрел в его сторону:

– Да-а?

– Это не обсуждается.

– А что ты сделаешь, если я не послушаю тебя? Позвонишь по тому телефону социальному работнику? Может, подыщешь для меня временных, или как они там называются, родителей?

Удар был ниже пояса.

– Зачем ты так говоришь?

– Я же тебе мешаю, чего бы тебе не признаться в этом? Сначала тебе пришлось переделать квартиру и выделить мне комнату. Затем нужно было бросить летать. Ты, возможно, прямо сегодня затащил бы в постель эту горячую девчонку, если бы я тут не болтался.

– Парень, ты ничего не путаешь?

Эрик скривил нагловатую усмешку.

– Сразу же оговорю главное. Я никогда не потащу в постель Кейт Купер. Ей нужен другой мужчина, а не я. Во-вторых, я действительно переделал из-за тебя квартиру. Мы же одна семья.

– И что это означает?

Джей стиснул зубы, чтобы не выругаться, и глубоко вздохнул. Он не желал, чтобы размолвка переросла в крикливую брань между ними.

– Это означает, что ты живешь со мной и слушаешь меня.

Эрик пристально смотрел на него.

Черт его побери, мальчишка абсолютно нормально разговаривал с Кейт. Пятнадцать минут они провели вдвоем, и Эрик опять превратился в бунтаря и неконтролируемого подростка.

Джей забрал грязную посуду на кухню. Ни малейшего представления, как быть дальше.

На следующее утро Эрик практически был здоров, поэтому Джей настоял на том, чтобы тот отправился в школу. Для себя он решил, что работа подождет, пока он сам не убедится, что Эрик действительно пошел в школу.

Племянник был молчалив и сердит, как обычно, даже когда Джей подарил ему новый мобильник.

– Зачем это?

– Он твой.

Эрик покрутил аппарат в руках, словно пытался найти в нем какой-нибудь изъян.

– Я записал в память свои телефоны, – добавил Джей. – Домашний, мобильный и офисный.

– Дошло. Это чтобы держать меня под колпаком.

Черт. Парня не перехитрить. Джей взял свой портфель и ключи.

– Пошли, нам пора двигаться. Тебе не стоит опаздывать.

– У меня есть в запасе несколько минут. Иди первым.

– Не думаю. – Джей придержал дверь открытой, дожидаясь, пока Эрик наденет кроссовки.

– Что тебе пришло в голову? – поинтересовался Эрик. – Отвести меня за руку прямо в класс?

– Если будет необходимо.

Выйдя на улицу, они оказались по щиколотку в снегу.

Снегопад прошел ночью, и город выглядел сказочным. Но под ногами была грязевая каша, местами замерзшая.

– Гляди под ноги, – предупредил он Эрика. – В аэропорту, должно быть, сейчас весело, – прокомментировал Джей, обращаясь в основном к самому себе.

Он думал о вещах, которые были важны для него в прежней жизни: обледенение, скользкая взлетно-посадочная полоса, нарушение расписания и раздраженные пассажиры.

Поездка с Эриком на метро не доставила радости. Два незнакомца, которым всего лишь оказалось по пути. Попутчики, вот кто они.

Не проронив ни слова, Эрик направился к школе, Джей последовал за ним.

– Послушай, я знаю, что, как только повернусь к тебе спиной, ты сможешь сбежать, если захочешь. Прошу тебя, не делай этого, Эрик. Сходи в школу. Сделай это для себя. Для своего будущего.

Эрик пристально взглянул на него. Джей так и не понял, достигли ли его слова цели, значили ли они для мальчика хоть что-нибудь. Они постояли некоторое время у ворот школы, не проронив ни слова. Затем Эрик повернулся и потащился к зданию.

Джей дождался, когда Эрик войдет внутрь, затем взглянул на часы. Он опаздывал, поэтому решил взять такси до офиса. Подняв руку, он подал знак водителю желтого такси, стоявшего в конце квартала.

По дороге к метро Кейт боролась с тяжелым внутренним чувством вины. Не было ничего нечестного в ее походе в спортзал на встречу с Оливером Крейном. Ну, не позвала она туда Джея! Но ведь никто и не предполагал, что они работают слаженно, как единая команда. Каждый за себя. Она не сделала ничего предосудительного.

Хотя после вчерашнего вечера, проведенного у Джея дома, после общения с Эриком, Кейт не могла не задуматься, кому из них двоих эта работа нужна больше. Она поспешила вниз по ступеням, чтобы успеть на поезд, стоявший у платформы, а влетела в двери прямо перед их закрытием.

Кейт пришлось напомнить себе, что это место предназначалось именно ей. Линдсей столько раз пыталась переманить ее в агентство. Просто не повезло, что, когда она наконец-то решилась сказать «да», Натан неожиданно пообещал это же место одному из своих приятелей.

Ей было сложно, она привыкла работать в команде. Никакого внутреннего соперничества, вредящего делу.

А может быть, виной всему то, что она позволила себе зайти в отношениях с Джеем слишком далеко.

Он был ее соперником. Ей следовало его воспринимать как врага.

Но удерживать людей на расстоянии вытянутой руки никогда не было свойственно ей. Она решила поговорить с ним позже. Пусть она приготовила кастрюлю куриной лапши для его племянника вчера вечером, ему не следует надеяться, что она легко сдастся.

Завизжали тормоза останавливающегося поезда, и в числе прочих пассажиров ее вынесло из вагона. Как речной поток, большинство из них двигалось вдоль платформы, потом вверх по ступеням до выхода на серые заснеженные тротуары.

Кейт вброд преодолела грязевые лужи и добралась до большого каменного здания, расположенного как раз напротив Центрального парка. Клуб «Атлетик» – нечто большее, чем просто спортивный клуб, это было мерило жизненного успеха Оливера Крейна, если уж тот сподобился стать его членом.

Войдя внутрь, она направилась к гардеробу, расположенному сразу за вестибюлем, как ей объяснили. Ей предоставили возможность заказать два коктейля из свежевыжатого сока и занять место за небольшим столиком.

Оливер Крейн заставил себя ждать около двадцати минут, и ее это нисколько не удивило. Уважение к другим людям, как ей сообщили, его не отличало. Когда же Крейн все-таки появился, она без труда вычленила его среди прочей публики. Хотя подернутые легкой сединой волосы и поредели, уши его все так же торчали в разные стороны, как на выпускной фотографии.

Она привстала пожать ему руку и вручила одну из визиток Линдсей. Он взглянул на карточку и озадачился:

– Мне кажется, вы называли себя Кейт Купер.

– Все так. Я написала свое имя и телефон на обороте. Я представляю детективное агентство «Фокс и Фишер», поэтому хотела бы, чтобы у вас остались и его реквизиты.

– Итак, в чем суть дела, по которому вам так срочно понадобилось переговорить с глазу на глаз?

Она предложила ему присесть на свободный стул и подвинула ему коктейль, который он неохотно принял. Если честно, он ее не впечатлил. Он был грубым, самодовольным и, она подозревала, неисправимым занудой. Был ли он таким с самого начала, или на него так повлияла карьера адвоката на Уолл-стрит?

Хоть что-то же должно было привлечь к нему Ребекку Вагнер. Что-то забавное или симпатичное.

– Нашему агентству было поручено разыскать биологического отца Ханы Юнг. Ее мать указала на вас как на одного из возможных отцов. Вам она должна быть известна под именем Ребекки Вагнер.

Зрачки его глаз расширились при упоминании этого имени. Мгновением позже, однако, выражение стало спокойным и безучастным.

– Я не помню никого с подобным именем.

– Вы поступили в Нью-Ингланд-колледж в 1984 году?

– Да, но не один же я там учился, там было полно парней.

– Но Ребекка переспала только с тремя из них.

– И вы полагаете, что я попал в это избранное сообщество? – спросил он с надменным превосходством. – Боюсь вас разочаровать.

Кейт не ожидала услышать неприкрытую ложь от этого человека, но она подготовилась к разговору. Она вытащила из сумки фотокопии страниц из ежегодного альманаха и предъявила ему фото Ребекки.

– Это не освежит вашу память?

Он внимательно изучил фотографию, затем отрицательно качнул головой:

– Боюсь, что нет.

Настала очередь Кейт рассердиться:

– Хана не ищет денег или какого-либо участия. Она хотела бы только проверить, все ли в порядке с наследственностью у ее настоящих родителей, прежде чем встанет вопрос о собственных детях.

На мгновение ей показалось, что Оливер Крейн готов сдаться. Но он поджал губы и отрицательно покачал головой. Он отодвинул коктейль и положил фото на стол.

– Вы что-то перепутали. Придется искать дальше.

Ничего она не перепутала, но ей стало ясно, что на сегодня ей ничего больше не узнать. Кейт встала и демонстративно положила ему в нагрудный карман пиджака визитную карточку их агентства. Крейн сделал вид, что не заметил этого. Он не предложил ей помощь в гардеробе, не проводил до выхода из клуба и ушел с видом человека, который не хочет ее больше видеть. И он действительно этого не хотел.

Кейт надеялась, что через несколько часов или хотя бы дней он достанет визитную карточку и угрызения совести заставят его позвонить ей.

Надежды надеждами. На них она не могла полагаться.