Текст книги "Творения преподобного Симеона Нового Богослова. Слова и гимны. Книга третья"

Гимн сорок седьмой

О богословии и о том, что не изменившемуся через причастие Святого Духа и не сделавшемуся с познанием богом по усыновлению непозволительно учить людей (вещам) Божественным

Кто утешит скорбь сердца моего? Сказав: скорбь, я показал любовь к Спасителю.

Любовь же эта есть действие Духа или, лучше, существенное Его присутствие, ипостасно видимое внутри меня (как) свет. Свет же этот несравним и весь невыразим. Кто отделит (и разлучит) меня от чувственных (вещей), от которых я избавился однажды и скрылся от них, ставши вне мира? кто даст мне тишину и спокойствие от всего, дабы я насытился красотою и созерцанием Того, непостижимость Которого воспламеняет (во мне) эту любовь? ипостасная же любовь есть несколько постижимое [в Нем]. Ибо любовь есть не имя, но Божественная сущность, сообщимая и непостижимая и совершенно Божеская. Сообщимое постижимо, а что выше его, то – никоим образом. Поэтому я и сказал тебе, что та любовь постижима и что она ипостасна, как сообщимая и постижимая. Ибо все постижимое и сообщимое есть, конечно, сущность ипостасно сообщимая и точно так же постижимая, так как не имеющее сущности и есть ничто и называется (ничем). Божественное же и несозданное естество пресущественно, так как оно превосходит сущность всего тварного; называясь пресущественным, оно, однако, имеет сущность и ипостась, будучи мыслимо превыше всякой сущности и совершенно несравнимо с тварной ипостасью, ибо оно все неограниченно по природе. Неограничиваемое же как ты назовешь ипостасью? а не имеющее ипостаси есть ничто; как же оно сообщимо мне?

Если же ты не веришь, то я приведу тебе свидетелем Павла, утверждающего, что и то и другое верно. Ибо когда он говорит, что имеет внутри Христа, говорящего и вещающего ему Пресвятым Духом, то утверждает, что Божество сообщимо и ограничиваемо, Которое, (однако), соприсутствовало в нем неограниченно и непостижимо. Когда же представляет обитающим во свете неприступном и свидетельствует, что Оно никогда не было видимо человеком (см. 1 Тим. 6, 16), тогда показывает неограниченность (Его) и непостижимость. Ибо как он приобщился или всецело прикоснулся того, Кого никто из людей никогда не видел? – никоим образом, конечно – скажешь ты мне, если ты не желаешь спорить (со мною). Когда же опять он говорит тебе: Бог (древле прежде) рекий из тьмы свету возсияти, Иже возсия внутри меня (2 Кор. 4, 6), то Какого иного Бога, скажи, дает разуметь тебе, как не Того, Который обитает во свете неприступном и Которого никоим образом никто из людей никогда не видел? Ибо Сам пресущественный, будучи исперва несозданным, воспринял плоть и видим был для меня сотворенным, Сам всего меня, (Им) воспринятого, дивно обожив. Веруешь ли этому, скажи мне, и ничуть ли не сомневаешься? Итак, если Бог, соделавшись человеком, как веруешь ты, обожил меня – человека, которого Он воспринял, то я, соделавшись Богом по усыновлению, вижу Бога по естеству, Того, Кого никто из людей никогда не мог, да и совершенно не может увидеть. Те же, которые восприняли Бога делами веры и, быв возрождены Духом, наименовались Богами, видят Его Самого – Отца их, всегда обитающего во свете неприступном, имея Его обитателем, живущим в них самих, и сами (взаимно) обитают в Нем – совершенно неприступном.

Это есть истинная вера, это дело Божие, это печать христиан, это Божественное общение, это сопричастие и Божественный залог, это есть жизнь, это царство, это одеяние, это хитон Господень, в который облекаются крещающиеся верою, не в неведении, говорю тебе, и не в бесчувствии, но через веру с чувством и знанием, чтобы ты не сказал, что я (лишь) верую, что облекся во Христа. Я не говорю: веруй этому, но дело веры, (и утверждение веры, и правое исповедание веры), и несомненное совершенство [полноту] веры имей, оттого что ты с чувством и знанием облекся во Христа, сияющего, блистающего славою Божества и в яснейшем свете всего тебя изменяющего, (между тем как) ты неизменно остаешься двояким из того и другого: по усыновлению – Богом, по природе же весь являешься (ничем иным, как) человеком. Когда же ты соделаешься таковым, как сказал я тебе, тогда приди и стань с нами, о брате мой, на горе Божественного ведения и Божественного созерцания, и мы услышим вместе Отчий глас.

Увы, насколько лишены мы Божественного достоинства! насколько удалены от жизни вечной! Сколь небо отстоит от земли преисподних и несчастным образом некогда там удержанных, настолько или даже еще более все мы поистине отстоим от достоинства Божия и Божественного созерцания, хотя, сверх ожидания, говорим, что обитаем с Ним и имеем в себе пребывающим и обитающим всего Того, Кто живет в неприступном свете; и, сидя в преисподней, хотим (еще) философствовать о том, что над землею, и на небе, и превыше небес, как точно знающие, и рассказывать (о том) всем и называться знатоками и основательными богословами, и таинниками неизреченных (откровений), что и есть, конечно, признак бесчувствия. В самом деле, неужели не бесчувствен и даже более того тот, кто, родившись несчастно в преисподней, и обитая в совершенном мраке настоящего мира, и не узрев света будущего века, который совершенно воссиял на земле и непрестанно сияет, утверждает, что знает и разумеет то, что на небе, и видит все тамошнее, и прочих (тому) учит? Ибо подобно тому, как слепец, захотевший спорить со зрячими и утверждать, что эта монета – медная, и эта печать (кого-то) другого, [а не царя], и (вычеканенные) на монете буквы означают то-то и то-то, поистине был бы необычайным чудищем для слышащих и видящих, что монета эта – золотая и весьма звонкая, и печать поистине царская, показывающая (ничуть) не поддельный образ царя, а начертание означает его имя, так (то же самое) и с нами бывает, но мы не допускаем, чтобы нечто (подобное) могло случиться, и никого не стыдимся: ни самих святых, ни Ангелов, сверху взирающих на наши (дела). Но на нас исполняется слово Господне, говорящее, что видящие не видят и опять слышащие затыкают скорее душевные уши и отнюдь не слышат глаголов Духа (см. Мф. 13, 13). Хотя телесными, плотскими ушами они и слышат, но духовные уши сердца имеют покрытыми и совершенно не могут слышать Бога. Ибо они никоим образом не в состоянии снять с самих себя покрывала гордости и нечувствия, потому что сами на себя возложили его добровольно и хотят (иметь) очи и уши покрытыми, и потому думают, что видят и слышат. Если же кто скажет им: послушайте, чада мои, снимите покрывало с сердец ваших (см. 2 Кор. 3, 15), то они раздражаются за эти самые слова, что он назвал их не отцами, но чадами, и, возымев к нему от этих слов (тем) большую ненависть, не могут понять находящуюся в них страсть, лучше же – страсти, помрачающие ум и сердце и удаляющие от Бога уже воспринятых (Им). Рабы самомнения и гордости, добровольно ставшие (ими) и отдавшиеся в плен, они всегда исполняют свою волю; оставив Божии законы, они сами себе суть закон, и не Богу, но себе самим они служат, о, дерзость, вместо славы Божией ища своей (славы) и стараясь создать ее всякими делами и способами. Итак, слава Христова есть Крест и страсти, которые Он подъял ради нас, дабы нас прославить. Но они не хотят этого претерпеть, как Он претерпел, и отказываются сделаться причастниками славы Божией, предпочитая, о, нечестие, славу от людей, и избирают добровольное отлучение от Бога. Но Ты, Христе мой, избавь надеющихся на Тебя от гордости и скверного пристрастия к суетной славе, и соделай причастниками Твоих страданий и славы, и сподоби нас быть нераздельно Твоими ныне и в будущие веки веков. Аминь.

Гимн сорок восьмой

Кто есть монах, и какое его делание. И на какую высоту созерцания взошел этот Божественный отец

 
Монах – тот, кто не смешивается с миром
И с одним Богом непрестанно беседует;
Видя (Его), он и (Им) видим бывает и, любя – любим,
И соделовается светом, неизреченно сияющим.
Будучи прославляем, он (тем) более считает себя нищим,
И, принимаемый в домах, является как бы странником.
О, совершенно необычайное и несказанное чудо!
От безмерного богатства я беден
И, обладая многим, думаю, что ничего не имею,
И от обилия вод, говорю, я жажду.
Кто даст мне то, что я изобильно имею?
И где найду я Того, Кого повседневно вижу?
Как удержу я то, что и внутри меня есть,
И вне мира, ибо оно совершенно невидимо?
Имеющий уши слышать да слышит,
Правильно понимая слова неученого.
 

Гимн сорок девятый

Моление к Богу, и как этот отец, соединяясь с Богом и видя славу Божию, в нем самом действующую, приходил в изумление

 
Как я внутри себя поклоняюсь Тебе и как вдали Тебя созерцаю?
Как в себе усматриваю и на небе вижу Тебя?
Ты один знаешь, делающий это и сияющий, как
Солнце, невещественно в моем вещественном сердце.
Ты, воссиявший мне светом славы Твоей,
Боже мой, Чрез апостола Твоего и ученика и раба,
Всесвятого Симеона, Сам и ныне воссияй мне
И научи Духом петь ему гимны,
Новые вместе и древние, Божественные и сокровенные,
Дабы чрез меня дивились знанию Твоему,
Боже мой (см. Пс. 138, 6),
И (тем) более проявлялась великая премудрость (Твоя),
И все, услышав, восхвалили Тебя, Христе мой,
Так как и я говорю новыми языками по благодати Твоей.
Аминь, да будет, Господи, по воле Твоей.
Я болезную, я страдаю смиренною душою своею,
Когда внутри ее явится ясно сияющий свет Твой.
Любовь называется у меня болезнью и является
Страданием, оттого что я не могу всего Тебя обнять
И насытиться, насколько мне желательно, и [потому] я воздыхаю.
Однако, так как я вижу Тебя, то для меня довольно и этого,
(Что) и будет (мне) славою, и радостью, и венцом Царствия,
И превыше всего сладостного и вожделенного в мире;
Это покажет меня и подобным Ангелам,
А быть может, и большим их соделает меня, Владыко.
Ибо если Ты невидим для них существом
И естеством неприступен, мне же Ты видишься
И совершенно смешиваешься со мною сущностью естества (Своего),
Ибо они не отделены в Тебе и совершенно не разделяются,
Но естество (есть) существо Твое и существо – естество,
То поэтому, причастившись Плоти Твоей, я приобщаюсь естества (Твоего)
И поистине бываю причастником существа Твоего,
(Делаясь) соучастником и даже наследником Божества
И бывая в теле выше бестелесных,
Я полагаю, (что) и сыном Божиим соделоваюсь, как сказал Ты
Не к Ангелам, но к нам, Богами так (нас) назвав:
Аз рех: Бози есте и сынове Вышняго вси (ср. Пс. 81, 6; Ин. 10, 34).
Так как Ты соделался человеком, будучи Богом по естеству,
Неизменно и неслиянно, пребыв тем и другим,
То и меня, человека по природе, соделал Богом
По усыновлению и по благодати Твоей чрез Духа Твоего,
Чудным образом, как Бог, соединив разделенное.
 

Гимн пятидесятый

Общее наставление с обличением ко всем: царям, архиереям, священникам, монахам и мирянам, изреченное и изрекаемое от уст Божиих

 
О Христе, подай мне слова мудрости,
Слова ведения и Божественного разумения,
Ибо ты знаешь бессилие моего слова
И непричастность (мою) ко внешней науке.
Ты знаешь, что Тебя одного я имею
Жизнью, и разумом (словом), и знанием, и мудростью,
Спасителем, Богом, и защитником в жизни,
И дыханием смиренной души моей.
Я странник и беден словом;
Ты же – надежда моя и помощь моя,
Ты – похвала, богатство мое и слава.
Ты от мира восхотел, Слове,
По благоутробию воспринять меня, странного,
Недостойного, ничтожного и худшего
Всякого человека и всякого бессловесного
животного. Потому и уповаю я на милость Твою,
И прошу Тебя, и припадаю, и говорю:
Дай правое слово, дай силу, дай мне крепость
Сказать ко всем посвященным Тебе
И служащим Тебе, Царю всех,
Сказать тайносовершителям, и начальникам, и служителям,
Мнящим, что они видят Тебя, и служат,
И подлинно работают Тебе как Владыке.
Все люди: цари и вельможи,
Священники, епископы, монахи и разночинцы,
Не сочтите недостойным послушать гласа
И слов моих – человека ничтожного,
Но откройте мне уши сердца (вашего)
И услышьте и уразумейте, что говорит
Бог всех и прежде всех веков,
Неприступный, единый Вседержитель,
В руке Которого дыхание всего существующего.
Цари, вы хорошо делаете, что ведете войны против язычников,
Если сами не творите языческих
Дел и обычаев, советов и решений
И многими делами своими и словами
Не отвергаетесь меня – Царя вашего.
Лучше вам было бы хранить Мои слова
И право соблюдать все заповеди Мои,
В блаженной нищете Проводя безмятежную жизнь.
Ибо какая вам польза защищать мир
От смерти и временного рабства,
Самим же повседневно быть рабами
Страстей и бесов чрез дела (свои)
И наследниками огня неугасимого.
Ибо хороши все дела, какие кто ни делает
Ради Меня и сострадания
И милосердия к ближнему,
Если прежде всего он себя самого милует,
И слова Мои хранит со всяким тщанием,
И показывает искреннее раскаяние
В том, что сделано (им), без сомнения, раньше,
И после не возвращается более к тому,
Но пребывает (твердым) в Моих Владычних словах
И истинных законах и повелениях;
И так без нарушения делает все
Даже до смерти, ни одним словом,
Ни одной чертой из написанного
Не пренебрегая. (Вот) это – Мне жертва,
Это Мне фимиам, и приношение, и дар;
Без этого же вы – хуже язычников.
Епископы-председатели, разумейте!
Вы – отпечаток Моего образа,
Вы достойно поставлены собеседовать со Мною,
Вы имеете предвозлежание над всеми
праведниками Как именующиеся учениками Моими
И носящие Мой Божественный образ;
Вы даже над малейшим общим собранием
Восприняли таковую власть,
Каковую получил Я от Отца – Слово,
Которое воплотилось, будучи Богом по естеству
И соделавшись двояким в действованиях,
Волях и естествах также;
Я, Который нераздельно и неслитно есмь Бог и, наоборот, человек и Бог.
Как человек, Я сподобил (вас) держать Меня вашими руками,
Как Бог же, Я совершенно Неуловим для бренных рук,
И невидим для невидящих,
И неприступен, [когда бываю] закланным за всех,
Я – двоякий в одной ипостаси.
Из епископов есть такие, которые по причине этого
Превозносятся над всеми малейшими,
Как над презренными и внизу сидящими.
Из епископов есть такие, которые далеки от этого достоинства,
Не из тех, у которых со словом согласуется и жизнь,
Являясь печатью их Боговдохновенного Учения и Боговещания,
Но из тех, у которых жизнь противоположна слову
И которым неведомы страшные Мои и Божественные (таинства):
Они думают, что держат [в Евхаристии] хлеб, который есть огнь,
И, как простой, презирают Мой хлеб,
И мнят, что видят и едят кусок (хлеба),
Не видя Моей невидимой славы.
Из епископов есть многие из немногих,
Которые высоки и смиренны Худым и противным смирением,
Которые гоняются за славою человеческою,
А Меня – Творца всех, презирают,
Как нищего и презренного бедняка;
Они недостойно прикасаются к Моему Телу,
И, ища превосходства над многими,
Незванно входят внутрь Моего святилища,
И (внутрь) чертога неизреченных [таинств] Вступают без хитона
Благодати Моей, которой они никоим образом не восприняли,
[Приступая] к тому, на что и совне взирать им не подобает;
Но Я долготерплю, (будучи) весьма человеколюбив.
Входя же, они беседуют со Мною, как с другом,
И, не пребывая там в страхе, как рабы,
Показывают себя близкими [Мне лицами].
Не разумея Моей благодати,
Они и за других (еще) ходатайствовать обещаются,
Будучи сами повинны во многих грехах.
Совне хорошо одевая тело,
Они кажутся блистающими и видятся чистыми;
Души же хуже грязи и тины,
Лучше же, (хуже) всякого смертоносного яда
Имеют эти лукавые праведники.
Ибо как некогда Иуда-предатель,
Приняв хлеб от Меня недостойно,
Съел его, как часть обыкновенного хлеба,
И потому сатана вошел
В него тотчас и бесстыдным предателем Меня —
Учителя (своего), соделал,
Воспользовавшись им, как слугою и рабом,
И исполнителем своей воли;
Так случается в неведении и с теми,
Которые недостойно, дерзко и самонадеянно
Прикасаются к Моим Божественными Тайнам.
В особенности (таковы) возвышающиеся на престолах над святыми[26]26
  То есть над верующими.


[Закрыть],
Над жертвенником и священством,
Имеющие совесть, и прежде поврежденную,
И после того совершенно осужденную;
Они, входя в Мой Божественный двор,
Бесстыдно стоят во святилищах,
Открыто разговаривая предо Мною
И совершенно не видя Моей Божественной славы,
Которую если бы видели они, то не делали бы этого
И (даже) в преддверия Моего Божественного храма
Так дерзко не смели бы войти.
Итак, что все это, что написано,
Истинно и верно, всякий желающий (может) узнать
Из тех самых дел, которые мы, иереи, творим;
И, отнюдь не найдя никакой лжи,
Убедится и признает, Что Сам Бог чрез меня изрек это,
Если (только) он не кто-либо из творящих это
И не старается хитрыми словами рассеять
И скрыть (свой) собственный стыд,
Который пред Ангелами и людьми Будет открыт Тем,
Кто откроет Тайная тьмы (ср. 1 Кор. 4, 5), Господь Бог всех.
Кто из нас, нынешних иереев,
Предочистив себя от беззаконий,
Так дерзнул (приступить) ко священству?
Кто мог бы сказать это с дерзновением,
Что он презрел славу земную
И ради одной небесной священнодействует?
Кто довольствовался одним только необходимым
И не утаил чего-либо (принадлежащего) ближнему?
Кого совесть своя
Не осуждала за взятки,
Чрез которые он старался сделаться и сделать [священнослужителем],
Купив или продав благодать?
Кто не предпочел друга пред достойным,
Поставив скорее недостойного?
Кто не старается своих близких
Друзей сделать епископами,
Чтобы пользоваться властью во всем
Чуждом? ведь это (еще одно) из посредственных (дел),
Считающееся даже безгрешным теми,
Которые вмешиваются в дела другой Церкви.
Кто по просьбе мирских (людей):
Вельмож, друзей, богатых и начальников —
Не рукоположил (кого-либо) и вопреки достоинству?
Поистине, нет ныне никого из Всех них, имеющего чистое сердце,
Кого бы не колола совесть,
Так как он непременно сделал одно из того, о чем я сказал.
Но мы все бесстрашно грешим,
Не заботясь ни о пресечении зла, Ни добра не делая;
Поэтому и не каемся, Погрузившись во глубину зол
И бесчувственно пребывая в этом.
Ибо, не вкусив Божественной славы,
Мы не можем презреть земную славу.
Любовь же к славе, говорю, человеческой
Совершенно не позволяет душе ни смиряться,
Ни добровольно порицать себя самое.
Если это так, то как, скажи мне,
Гоняющийся за славою человеческою
И нуждающийся в тленном богатстве,
Желающий иметь множество золота,
И ненасытный в похищении,
И злопамятный к тем, которые не часто дают,
Дерзнет сказать, что имеет Бога обитателем (в себе)?
Не воспринявший же Христа И Его Отца и Духа Святого,
Известно живущего и ходящего,
Единого Бога в сердце своем,
Как покажет истинное служение?
От кого иного он научится смирению?
Или как наставлен будет Божественной воле?
Кто будет ходатаем для него или примирит (его) с Богом
И представит непостыдным служителем
Единому чистому и непорочному Богу,
На Которого Херувимы не смеют воззреть
И Который неприступен для всех Ангелов?
Кто укрепит его безгрешно править
И неосужденно священнодействовать
Страшную службу непорочной Жертвы?
Какой Ангел, какой человек может
Изречь это или возможет сделать?
Ибо я говорю и свидетельствую всем:
(Никто не заблуждайся и не обольщайся словами)
Кто прежде не оставит мира,
И от души не возненавидит (всего) мирского,
И искренно не возлюбит единого Христа,
И ради Него не погубит душу свою,
Не заботясь ни о чем для человеческой жизни,
Но как бы ежечасно умирая,
Не будет много плакать о себе и рыдать,
И не будет иметь желания только к Нему одному,
И чрез многие скорби и труды
Не сподобится воспринять Божественного Духа,
Которого дал Он Божественным апостолам,
Дабы чрез Него изгнать всякую страсть,
И легко исправить всякую добродетель,
И стяжать обильные источники слез,
Откуда очищение и созерцание души,
Откуда познание Божественной воли,
Откуда просвещение Божественным озарением
И созерцание неприступного света,
Откуда бесстрастие и святость
Дается всем сподобившимся
Видеть и иметь Бога в сердце,
И быть Им хранимыми, и хранить
Неповрежденными Его Божественные заповеди;
Тот да не дерзнет принимать священство
И предстоятельство над душами или стать начальником.
Ибо как Христос Богу Отцу Своему
И приносится, и Сам Себя приносит,
Так и нас Сам Он и приносит,
И Сам же опять и принимает нас.
Ибо [иначе] в суд и в осуждение будет
Предприятие таковых дел;
(Это) хуже убийства, хуже прелюбодеяния и блуда
И всех других грехов.
Все эти (грехи) ныне совершаются против людей,
Ибо мы грешим, конечно, друг против друга.
Торгующий же нагло Божественными [таинст вами]
И продающий благодать Духа
Грешит, конечно, против Самого Бога.
Ибо представляющий Лицо Слова
И жить должен так, как Оно,
И, последуя Ему, так говорить:
Лисицы, без сомнения, имеют норы,
И все птицы – гнезда,
Я же не имею, где главу приклонить (см. Мф. 8, 20).
Ибо сподобившийся быть служителем Христовым
Сам совершенно не должен иметь ничего своего,
Ни приобретать чего-либо мирского,
Кроме необходимого для тела и только;
Все же прочее принадлежит бедным и странникам,
И его церкви [в которой он служит].
Если же, напротив, он дерзнет для своих расходов
Безвременно пользоваться этим со властью
И принадлежащее странникам раздавать сродникам,
И строить дома, и покупать поля,
И набирать толпу рабов,
То, увы, какой суд (ожидает) его?
Без сомнения, он подобен человеку,
Все приданое жены своей
Худо расточившему по неразумию,
Который, будучи схвачен и не имя (чем) уплатить,
Когда с него требуют для нее денег, конечно,
Для возмещения его супруги,
Предается в темницу на заключение.
Так будет и с нами, священниками и священнослужителями,
Которые ради себя самих, и сродников, и друзей
Злоупотребляют церковными доходами
И совершенно не пекутся о бедных,
Но строят дома, бани, монастыри, башни,
Дают приданое и устраивают браки,
Церкви же свои, как чужие,
Презирают и нерадят о них.
Отлучаясь на долгое время,
Мы проживаем в чужой стране,
Оставляя жен своих вдовыми
И не имея о них никакого попечения.
Иные же (из нас) пребываем в них и живем
Не потому, чтобы нас удерживала любовь к ним,
Но чтобы только жить от богатых доходов
С них и роскошествовать.
О красоте же души невесты Христовой
Кто из нас, иереев, заботится?
Укажи мне (хотя) одного только, и я удовольствуюсь им.
Но горе нам, священникам, монахам,
Епископам и священнослужителям седьмого века[27]27
  То есть седьмого тысячелетия от сотворения мира.


[Закрыть],
Так как законы Бога и Спасителя
Мы попираем, как ничего не стоящие.
И если бы где оказался один малый пред людьми,
Пред Богом же великий, как познанный Им,
Не снисходящий к нашим страстям,
То он тотчас прогоняем бывает, как один из злодеев,
И изгоняется нами из (нашей) среды,
И отлучаем бывает от собрания, как некогда
Христос наш – (от синагоги) тогдашними
Архиереями и грозными иудеями,
Как Сам Он сказал и всегда говорит то
Ясным гласом величия Своего.
Но есть Бог, Который вознесет его,
И восприимет, как в нынешней жизни,
Так и в будущей, и прославит
Со всеми святыми, которых Он возлюбил.
Но что говорит и к нам Слово?
Те из монахов, которые мните (себя) ревностными,
Изобразите благочестием внутреннее,
Тогда и внешнее, конечно, предо Мною чисто будет.
Ибо это будет на пользу вам
И видящим ваши добрые дела,
А то вожделенно для Меня, Творца всех,
И для умных и Божественных чинов Моих.
Если же вы украшаете внешнее подобие
человека Одною обычною ему одеждою
И видящим вас кажетесь любезными
Чрез внешнее упражнение в трудах,
О любезном же Моем образе совершенно
Не заботитесь, об очищении и украшении
Со тщанием, слезами и трудами
Того, чрез который для Меня и для всех вы
и являетесь Людьми, понятно, разумными и Божественными,
То поистине вы уподобляетесь предо
Мною гниющим гробам,
Как некогда фарисеи, как сказал Я,
Говоря и обличая их безумие:
Совне вы блистаете, будучи внутри гнилы, полны
Мертвых костей и исполнены в гнилом
Сердце злых помышлений, слов,
Страстей, мыслей и лукавой заботы (см. Мф. 23, 27–28).
Ибо кто из вас взыскал этого:
Поста, говорю, жестокого жития, трудов,
Запущенных волос, железных вериг,
Власяницы, множества мозолей на коленях,
Твердого ложа, сена для постлания ложа
И всякого другого злострадания в жизни?
(Все) это хорошо, если хорошо совершаемо бывает,
[Как принадлежность] умного и сокровенного делания
Вашего, со знанием, мудростью и разумом;
Если же – без него, то что великого в этом вы
полагаете, Мня себя нечем, будучи ничем;
Без внутреннего делания вы подобны, пожалуй, прокаженным,
Одевшимся в светлые одежды к обману видящих (их).
Но, приветствуя всех внешних [пожеланием] радоваться,
Ревностно старайтесь стать [делателями] одного
Внутреннего делания, с потом и трудами
В Божественных добродетелях и священных подвигах,
Дабы явиться предо Мною девственниками в мыслях,
Просвещенными всяким разумением,
И соединиться со Мною, Словом, в слове
Премудрости Моей и ведения лучшего.
Все множество священного народа Моего,
Иди поспешно ко Мне, Владыке своему,
Иди и разрешись от уз мира сего;
Возненавидь всякий обман чувств,
Скоро беги от этих причин зла:
Похоти зрения и плоти,
Гордости мысленной и житейской (см. 1 Ин. 2, 16).
Знай, что (все) неправедное в мире
Ведет к гибели воспользовавшегося
Им страстно или пристрастно в жизни,
И несчастно делает врагом Моим.
Восприими в сердце любовь к Моим
Божественным вещам – вечным благам,
Которые, воплотившись, Я приготовил тебе, как другу,
Дабы ты всегда был со Мною, неизреченно свечеряя
На трапезе Царствия Моего Небесного со всеми святыми.
Познай себя самого, что ты смертен и тленен,
Будучи малым останком жизни на свете,
И что ничто не последует за тобою из того, что есть в мире
 Блестящего или увеселительного и приятного,
Когда ты отойдешь отсюда к тамошним селениям,
Кроме одних только дел, соделанных
Тобою в жизни, злых или добрых.
И познав тленность и смертность всего
И оставив дольнее, иди горе,
Я зову тебя К Себе – Богу всего и Спасителю,
Дабы ты поистине жил во веки веков
И наслаждался благами Моими, Которые
Я приготовил любящим Меня
Всегда, ныне и вовеки. Аминь.