Текст книги "Недостаточно хороша"

– Смотри, все, что я могу тебе сказать относительно Игоря – он очень дружелюбен. Некоторые девушки воспринимают симпатию за чувства. Насколько он поступает сознательно, я не уверена. Не знаю, что двигало его поступком по отношению к тебе. Ты можешь выяснить сама и обжечься. В любом случае, сейчас он с другой.

Она немного помолчала, перебирая складки простыни, а потом ответила:

– Маш, ты отлично все разложила по полочкам. Я подумаю над твоими словами.

Мы обнялись, выключили свет и улеглись спать, каждая на свою половину кровати. Но я долго не могла заснуть, бездумно вглядываясь в темноту. Не уверена, помогла ли я Яне, но вот она меня здорово выручила. Если бы не наш разговор, то я провела бы ночь, изнывая по Игорю. Сейчас мне хотелось хорошенько врезать ему по одному месту.

Новый поворот

Раз уж лето я решила провести дома, папа взял меня в семейное дело. Выделил закуток в офисе – рядом с копировальной машиной, как раз напротив стеклянной стенки его кабинета. Теперь утром, наскоро выпив чашку кофе с тостами, мы оба садились в машину и уезжали на работу.

Поначалу, я занималась компьютерной программой, предназначенной упорядочить доселе хаотичный процесс управления заказами. Я постаралась написать функциональную и простую в обращении программу, чтобы даже папа сумел быстро ее освоить. Тот оказался очень доволен результатом труда и назначил меня вести переговоры с клиентами. Сказал, что раз я желаю стать «большим начальником», то практиковаться уже пора, а он готов подстраховать, если что.

Не могу сказать, что все прошло гладко – моя практика стоила нам нескольких заказов и немалой доли доходов. Я прошла хорошую школу жизни за пару месяцев – меня не раз ставили на место более опытные бизнесмены. Было вдвойне обидно, так как я подводила родных. Пусть я не могла похвастаться выдающимися достижениями в сфере менеджмента, зато набралась полезного опыта. В том числе, как справляться с неудачами.

В общем, ко второму курсу я уже мечтала вернуться к учебе, где на тебе не висит столько ответственности. Кстати, вторую сессию я сдала хорошо, но спустилась на третье место в классе, после Игоря и Максима. Что ж, этого можно было ожидать, все-таки кроме учебы меня занимали в то время совсем другие проблемы.

Интересно, что долгая разлука многое расставила по местам. Я почти не вспоминала Максима и убедилась в правильности решения не встречаться с ним. Он, видимо, чувствовал совсем иначе, так как, увидев меня, просиял, тут же спрятал глаза и отвернулся.

Я изменилась за лето. Из девчонки-студентки превратилась в стильную даму – отрастила волосы, чтобы собирать в солидный пучок на затылке, стала подводить глаза черными стрелками и носила шифоновые блузки со строгими юбками. Главная деталь, которая превращала серую мышку в привлекательную леди, – туфли на высоком каблуке. Конечно, так одеваются на собрания в фирме, и поэтому в университете я заменила юбку на джинсы, но флер от образа бизнесвумен остался витать в воздухе.

Я понравилась Максиму, даже слишком. Мелькнувшего острого сожаления невозможно было не заметить. Игорь тоже проводил меня медленным задумчивым взглядом. Я спрятала довольную улыбку, мне тоже позволены маленькие триумфы, особенно после того, как все лето меня окунали лицом в грязь, как маленькую девчонку.

Да, второй курс начался совсем не так, как первый. Мне не нужно было напрягаться, чтобы завоевать внимание или авторитет. Он у меня уже был. Когда я говорила, все слушали. Маргарита не пыталась поддеть, а Саша подтвердить свою значимость – они перестали видеть во мне конкурентку. Я вышла в свою, особую лигу, и мне было там хорошо и спокойно.

То есть было бы, не существуй на свете Игоря. Я все еще неровно дышала к нему.

Он тоже изменился – отрезал свои длинные волосы, оставив стильную прическу, едва прикрывающую уши. Игорь похудел, черты лица заострились, а плечи, наоборот, раздались вширь. Он стал выглядеть еще лучше прежнего, и я не могла не гадать, как он провел свое лето.

Мы почти не общались, и все по моей вине – Игорь пытался звонить, несколько раз писал сообщения. Я была слишком занята, чтобы ответить, а еще яркой картинкой стояла перед глазами сценка, как меня мигом скрутило от любви от одной мельком брошенной фразы. Я не хотела продолжения, пусть долгая разлука совсем не остудила чувств – я все еще любила и хотела его.

Прочитанные в тринадцать лет любовные романы кричали мне, что теперь это навсегда и раз я не могу от него избавиться, то следует добиться, несмотря ни на что.

Они не будут услышаны – практичная часть моей натуры слишком крепко стоит на ногах, и ей в подспорье привитая в детстве гордость.

Кстати, в этом году Аня больше не была моей соседкой по комнате – она переехала жить с Женей в крохотную квартирку возле мединститута. Женя стал работать коучем и потихоньку набирал клиентуру среди вполне успешных людей. Раньше я никогда не слышала о такой профессии, поэтому долго и в подробностях расспрашивала, о чем идет речь.

Женя рассказал мне интересную историю. В монастырь Матери Терезы, в котором он провел несколько лет, съезжаются люди со всего мира. Кто-то пытается сбежать от неудач, а кто-то претворяет в жизнь давнюю мечту – помогать людям. Стефан был именно из вторых. В Австралии он оставил процветающий бизнес по продаже машин. Приюту Стефан подарил крупную сумму, жил наравне с другими добровольцами в тесном бараке и работал от зари до заката.

С Женей они сблизились на фоне общей любви к самым тяжелым малышам. Тем, кому по какой-то причине не помогали лекарства. Дети, под влиянием вируса, начинали тяжело болеть, подхватывая одну хворь за другой. Ломаный английский не помешал Жене и Стефану стать хорошими друзьями и научиться уважать друг друга. Перед отъездом Стефан решил помочь Жене с профессией, считая, что хорошие дела должны быть вознаграждены. Он забрал его в Австралию, и там Женя прошел курс профессионального коучинга.

Насколько я поняла – коуч помогает человеку выйти на пик своих возможностей, что-то вроде персонального психолога, который не просто слушает и кивает головой, а дает дельные советы, задания и следит за их исполнением.

В последнее время коучинг входит в моду, и даже крупные менеджеры не считают зазорным обратиться к специалисту, чтобы повысить успехи.

Женя помогал не только им, а еще и людям, которые проходят тяжелый период жизни – после развода или увольнения. Он рассказал, что коучинг забирает много душевных сил, но и результат налицо. Есть несколько людей, жизнь которых кардинально изменилась в лучшую сторону под влиянием Жени.

– Я буду лечить тела, а он души, – говорила Аня, с нежностью положив Жене руку на плечо.

Под влиянием разговоров о раскрытии своего потенциала, пока смелость меня не оставила, я решила подать резюме в Майкрософт на позицию программиста. Туда брали студентов, но обычно только с третьего курса. Были прецеденты, когда начинал работать второкурсник, но речь шла о настоящих гениях, которые с детства спали в обнимку с компьютерами. Я оценивала себя объективно и понимала, что выделяюсь больше за счет усидчивости, чем природного таланта, но что-то меня побуждало попробовать. Максимум – подам заново на следующий год.

Я никогда раньше не готовилась для интервью на настоящее рабочее место. Расспросила соседей Кирилла по комнате, и они дали мне сайт со списком пробных вопросов. Вопросы оказались больше на логику, похожие на задачки к олимпиаде по математике. Поначалу я просиживала над ними часами и позорно проверяла ответ в интернете, но потихоньку набила руку.

Пришлось учиться составлять резюме. Оказывается, это совсем не легкая работа, принуждающая усиленно приукрашивать реальность и при этом не выглядеть зарвавшимся вруном. Я сумела написать кое-что и отправила папе на проверку. Он пропустил страничку по своим каналам, и когда та вернулась ко мне, я от удивления поперхнулась кофе.

Строчки были сухими и емкими, но по ним выходило, что моя несчастная программа по управлению складом спасла фирму подрядчика от неминуемого краха и принесла немалый доход. Все остальные пункты были составлены таким образом, будто мои великие заслуги преуменьшались из скромности. Честно, я бы и за тысячу лет не додумалась до таких совершенных формулировок.

Я отослала резюме и через неделю мне позвонили назначить дату интервью. По ногам разлилась предательская слабость, и я попросила две недели на подготовку. Лицом к лицу с нанимателями мне придется соответствовать сильно приукрашенному образу, и красивая улыбка не заменит настоящих знаний.

Вот черт! Я совсем не умею проходить интервью. Никакого опыта. Меня позорно выставят за дверь.

Представив во всех деталях сцену, где меня публично унижают за незнание базовых функций, я в первый раз в жизни пропустила лекции и плотно засела решать задачки. Кроме этого, я набралась смелости и разослала резюме в пару компаний, которые набирали работников из студентов. Работать там я была не намерена, но хотелось набить руку перед Майкрософтом.

Первое интервью было назначено на следующий же день. Я весь вечер просидела у Ани. Женя меня крепко вымуштровал, пока ответы на каверзные вопросы «расскажи немного о себе» или «какие твои слабые стороны» не стали отлетать от зубов.

Я надела строгий костюм песочного цвета, каблуки и почувствовала себя как минимум молодым специалистом с великим будущим. Улыбнулась отражению в зеркале, кокетливо подмигнула и отправилась завоевывать мир.

Компания была маленькой, основатели еще не успели найти финансиста и работали на свои сбережения. Поэтому искали дешевую рабочую силу среди студентов. Мне понравилась их идея давать маленькие ссуды на короткий срок под проценты прямо через аппликацию на телефоне, без необходимости обращаться в банк.

Интервью проводили двое довольно молодых парней, строгие и неулыбчивые – они смотрели на меня без особого доверия, и деловой костюм не произвел на них никакого впечатления. Сначала меня попытались поймать на несоответствии резюме, но я с легкостью ответила о том, как написала программу для фирмы отца. В принципе ничего сложного там не было. Когда я уже решила, что место у меня в кармане, они перешли к вопросам на сообразительность. И тут меня размазали по стенке за первые минуты. Стоило мне заколебаться в ответе на первый вопрос, как у мужчины справа, сидевшего в очках, загорелись глаза и он начал въедливо ковыряться в несоответствии, пока я не почувствовала себя полной дурой.

Второй парень, вроде пожалев, задал кажущийся легким вопросик, который я попыталась решить тремя возможными способами, но то ли после экзекуции мозги отказывались соображать, то ли задачка была с закавыкой, но осталось только кокетливо хлопать глазами и фальшиво улыбаться. Меня выставили за дверь, провожая уничижительными взглядами. Всю дорогу домой слезы градом катились из глаз, я размазывала тушь и хлюпала соплями.

– Да ладно тебе, – участливо сказала Аня, не понимающая глубины трагедии. – Ты же все равно не хотела к ним наниматься, так какая разница, что о тебе подумают?

– Дай ей выплакаться, – Женя похлопал меня по плечу. – Разве ты не видишь, что она готовится к следующему бою?

Он был прав, я уже назначила новую экзекуцию на четверг. Стартап-компания по заказу кофе через телефон. Не понимаю, зачем я сама над собой так издеваюсь?

Хватит кокетничать, ответ прост. Потому что хочу многого добиться и готова ради этого тяжело работать. Раньше я думала, что успешным людям все дается легко, а если человека преследуют неудачи, то придется смириться с судьбой и не желать большего. Но пример папы перед глазами доказал обратное.

Моя семья сумела подняться с самого низа социальной пирамиды. Я хорошо помню вкус картошки и хлеба на завтрак, обед и ужин. Мне из первых рук пришлось узнать, какова цена успеха. О провальных интервью я не расскажу никому, кроме самых близких. Все остальные будут под впечатлением, что я порхаю по жизни легко, как бабочка, – школьная золотая медаль, отличница в университете и так далее. А на самом деле за красивым фасадом кровь, пот и слезы.

Следующее интервью я тоже завалила, хотя на первые пару вопросов ответила почти без запинок. Потом я провела с Женей работу над ошибками, и он, выслушав доклад о собеседовании, поделился догадкой, что мой ход мысли был слишком путаным и работодателям это не понравилось. Я выслушала, скорбно поджав губы, и пообещала в следующий раз быть более последовательной.

Я сама не заметила, как прониклась к Жене доверием и впустила в круг близких людей. Может, за счет давней дружбы с Аней, а может, за счет обаяния самого человека, но Женя распространял вокруг себя поле покоя и безопасности, в котором было приятно погреться. Я не чувствовала к нему влечения, даже не воспринимала как мужчину. В мой вкус к парням он совершенно не вписывался – мне не нравились «дети природы», а он вечно ходил нечесаный и расхристанный. Ане не было до этого никакого дела. Она смотрела на Женю, как на божий подарок, с обожанием и восхищением, не веря собственному счастью.

Я смотрела на них и даже не надеялась, что когда-нибудь смогу кого-нибудь встретить. Решила, что раз не везет в любви, брошу все рвение на карьерный рост. А потом лет в тридцать заведу десять кошек и рожу от донора.

За две недели до собеседования я решила несколько сотен задач по математике и программированию и прогнала себя по трем интервью. Ответ на последнее, в маленькую стартап-компанию по обработке видео, я еще не получила. Вроде прошло оно лучше первых двух, что вселяло надежду.

Офис Майкрософта выглядел стильно и непретенциозно – высокие потолки, удобная мягкая мебель и вежливая секретарша в приемном зале. Меня проводили в кабинет с красивым видом на город и предложили выпить чашечку кофе. Я не отказалась.

Я была одета в белую шифоновую блузку с перламутровыми пуговицами у воротничка и черные брюки. Влажные от волнения руки я держала на коленях и следила, чтобы они не дрожали.

В кабинет зашли трое, по очереди пожали друг другу руки и уселись в кресла, расположенные по кругу. Нас разделял низкий журнальный столик с напитками и печеньем, создавалось ощущение непринужденной беседы.

Женя учил меня неторопливо разглядывать интервьюеров и выбирать самого дружелюбного, кому можно смотреть в глаза, отвечая на вопросы. Я с первого взгляда определила для себя темноволосого симпатичного парня лет тридцати в черной рубашке и элегантных черных брюках. Я разглядела кожаный браслет у него на запястье под рукавом, который указывал, что он не настолько серьезен, как хочет казаться.

Двое других представились по имени-отчеству и назвали свои должности, а этот просто сказал:

– Даниил Фрейман, – и улыбнулся.

Я не очень поняла, как это воспринимать. Он не работает в компании? Тогда что он тут делает? И как мне поступить, сосредоточиться на ком-то другом или как задумала раньше?

Двое других были сухонькими дядечками лет сорока, и они меня немного смущали, заставляя чувствовать себя девчонкой, а Даниил сам притягивал внимание, потому что, несмотря на кустистые брови, глаза под ними были умными и пронзительными и смотрели дружелюбным, чуть ироничным взглядом.

И еще, это имя я уже где-то слышала, только не могла припомнить где.

Интервью началось неплохо, на стандартные вопросы о том, кто я и зачем им, я ответила связно, логично выстраивая тезисы. С первой задачкой неплохо справилась. А потом опять начался форменный расстрел. У одного из дядечек загорелись глаза, когда у меня дрогнул голос в ответ на вопрос о рекурсии, и он вцепился как клещ, задавая один за другим, как из пулемета, вопросы о рекурсиях возрастающей сложности, пока я не попросила пощады.

Даниил мне ободряюще улыбнулся уголком губ, мол, ничего страшного. Я, извиняясь, пожала плечами: прыгнуть выше головы не могу: что знаю, то знаю.

В итоге мне сказали прямо и честно, что пригласили на интервью из-за хороших оценок, но на должность я не тяну. Ничего страшного – меня похлопали по плечу, – приходи на следующий год, когда багаж знаний увеличится, и в Майкрософте обещают честный второй шанс.

Вышла на улицу бледной и расстроенной. Злилась на себя из-за потерянного времени, пропущенной учебы и заваленного интервью. Даже проснулось давнее желание заесть обиду эклером с шоколадом. Держала в руках мысль, что эклер я никак не заслужила.

Я уже достала мобильник позвонить Ане и рассказать о неудаче, как меня спросили сзади:

– Спешишь?

Я обернулась. На меня смотрел Даниил и загадочно улыбался. Пальцы сами нашли красную кнопку и отключили разговор прямо под вопросительное Анино «Алло?».

– Нет, не спешу.

– Я бы тебя пригласил на чашечку кофе, но погода замечательная, – он сделал жест рукой, показывая на пронзительно голубое небо с перьями облаков. – Прогуляемся по городу, если хочешь, я недавно переехал и еще ничего не видел. Ты не против?

– Нет, конечно нет.

Боже, меня уже так давно не приглашали на свидание! Или это не свидание и ему просто нужен проводник? Я уже ни в чем не уверена.

Мы пошли по улице по направлению к остановке. Я тайком рассматривала небритую щеку с черной щетиной, пушистые ресницы и нос с небольшой горбинкой. По-своему красив, но главное – спокоен и уверен в себе. Не навязывается, не пытается понравиться. Спокойно идет рядом и думает о своем, не пытаясь завязать разговор.

– Можно спросить, откуда вы приехали?

– Мне очень неудобно: я обратился на «ты», а меня поставили на место. Прошу прощения.

Я ужасно смутилась, он мне чем-то понравился, и я хотела произвести хорошее впечатление, а вместо этого заставила его почувствовать себя грубияном.

Я принялась многословно извиняться и перешла на «ты», но он только отмахнулся и с улыбкой сказал:

– Проехали.

Начали мы плохо, поэтому единственным способом исправить ситуацию показалось сказать правду.

– Признаюсь честно, я сама в Краснодаре только год, и большинство времени посвятила учебе, поэтому из рук вон плохо знаю местность. Если хочешь, поедем в центр, купим путеводитель и будем бродить по достопримечательностям, уткнувшись носами в книгу.

Даниил удивленно усмехнулся, будто только что я сообщила ему замечательную новость, а не призналась в своей полной профнепригодности в качестве проводника.

– Давай, отличная идея, – сказал он. – Только без путеводителя. Пойдем куда глаза глядят. Если у тебя нет других дел, естественно.

Я отрицательно покачала головой. Ехать в общежитие не хотелось, там, как цунами за спиной, меня ждала гора невыученного материала.

Мы словили автобус и поехали, ютясь на сиденьях в последнем ряду, как подростки. Даниил постоянно показывал на интересные здания за окном и с энтузиазмом комментировал:

– Мария, посмотри, какая красота! Ну же, ты все пропустишь! Глянь, там за углом голубое здание с белыми окнами. Прям дворец, интересно, кто в нем живет?

Постепенно я заразилась отличным настроением и тоже дергала его за рукав и говорила:

– Ты все пропустишь, смотри и запоминай – тут лучший клуб города, видишь – деревянная дверь между зданиями с черной надписью? Ну там, где мусорка… Да не смотри на меня так, отличное место, они специально шифруются, чтобы круче выглядеть.

– А ты любишь танцевать?

– Люблю, только часто ходить не получается.

– Я вообще не помню, когда в последний раз танцевал. Если не стыдно тащить старика, возьми меня тряхнуть стариной.

– А сколько тебе?

– Двадцать девять. А тебе, красавица?

Я даже зарделась от такого обращения, хотя да, в его глазах я читала интерес. Нравлюсь. В груди заплясали джигу пузырьки шампанского.

– Двадцать один. Ты и вправду пожилой, артрит не замучил?

– Не боись, суставы в порядке, как и кое-что другое. Я о голове в случае чего. На память не жалуюсь.

– Ну смотри, тогда придется тебе запоминать дорогу. У меня врожденный топографический кретинизм. До сих пор через раз общежитие нахожу. Соседи привыкли, что могу вечерами долго стучать в дверь и сердиться, а потом сконфуженной уползать к себе домой.

Он опять послал мне тот же удивленный, но радостный взгляд.

Так мы и болтали, между делом узнавая все больше и больше деталей друг о друге. О работе в Майкрософте я стеснялась спрашивать, не хотелось нарушать непринужденность беседы.

Приехав в центр, мы проголодались, и Даниил предложил все-таки посидеть в кафе и выпить чашечку кофе. Я не отказалась.

Светило солнышко, но уже дул прохладный осенний ветер, швыряя горстями листья по тротуару. Мы остановились в неплохом местечке на Красной улице неподалеку от парка. Сели за столик на дощатом патио, под навесом в красную полоску, у перилл с горшками гортензий.

Даниил пил лимонад через трубочку и подставлял лицо солнцу, довольно прищуриваясь.

– Даниил… – начала я, собираясь спросить его, откуда-таки он приехал.

– Зови меня просто Данила. Полным именем меня только чужие зовут, а мы ведь уже вроде не чужие, правда, Мария?

– Тогда и я просто Маша.

– Да? И тебе не хочется красиво называться на европейский манер?

– Как будто личину носить, – скривилась я. – Зачем выпендриваться?

Он откинулся на спинку стула, задумчиво крутя в руках трубочку из лимонада.

– Знаешь, от имени многое зависит, тебе это любой специалист скажет. Тот же брендинг, например.

Я фыркнула и отпила маленький глоточек из чашки с дымящимся кофе.

– Так я же не самопиаром с тобой занимаюсь, а просто гуляю по городу. Мы уже вроде как не на собеседовании. Я его провалила и теперь просто Маша.

Я подмигнула Даниле, а он щелкнул пальцами, поймав ускользающую мысль:

– Кстати об интервью, я вот что хотел тебе сказать: не переживай, я видел, что расстроилась. Ты хорошо отвечала, мне понравился твой ход рассуждений. Просто нет смысла тебя брать на студенческую ставку с недостаточным багажом знаний – пока поймешь, что к чему, уже год пройдет. Ты сколько готовилась?

– Две недели, – сказала я, густо покраснев и жуя булочку.

– Ну ты даешь, Маша! Никогда бы не сказал… Серьезно?

Я сконфуженно кивнула.

– Блин, вот смелость! Неплохие амбиции, – сказал он, покачав головой и помешивая трубочкой лимонад с кубиками льда. – Далеко пойдешь, Маша, поверь, в этом мой глаз наметан.

Я не поняла, посчитал ли он меня зарвавшейся выскочкой или действительно оценил самонадеянный порыв начать работать в Майкрософте. Я знала, что другие готовились месяцами и даже брали специалистов для натаскивания перед собеседованием. Я уделила всего лишь интенсивные две недели и надеялась на лучшее. Меня поставили на место, и это было болезненно, но не смертельно.

– Это плохо? – наконец отважилась я спросить его напрямую. Раньше я бы ни за что не призналась в своих чувствах, но после истории с Игорем во мне что-то сломалось, и я больше не хотела ничего скрывать и оставлять недосказанным с парнем, который пригласил меня на свидание.

– Маш, – сказал Даниил, удивленно ухмыляясь и глядя исподлобья. – Ты все-таки такая девочка. Все тебе нужно знать, особенно о произведенном впечатлении.

Я пожала плечами, уже жалея о последнем вопросе.

– Мне это ужасно нравится, – сказал Данила и накрыл мою руку своей.

И вот что странно: у меня пробежали мурашки по коже и я еще больше покраснела. Его ладонь была теплой и шершавой, большой и сильной. И она уютно устроилась поверх моей, будто вернулась домой.

Я отпила глоток кофе и спрятала взгляд. Данила бы слишком много в нем прочитал.

Он оплатил счет, и мы отправились бродить по улочкам Краснодара. Прошлись мимо основных достопримечательностей: посмотрели на Свято-Екатерининский кафедральный собор, темно-красный с позолоченной луковицей, прогулялись по парку и покормили голубей остатками булочки из кофейни.

Мне было комфортно, и одновременно я вся дрожала от волнения и предвкушения, будто неслась на высокой скорости по безлюдному шоссе. Даниил бросал на меня заинтересованные взгляды и все не отпускал мою ладонь из своей.

В определенный момент мы заблудились, но нам было все равно, так как беседа не утихала. Данила рассказал о своей первой работе в старт-апе, как он целый год писал код, а босс кинул в конце, не заплатив ни копейки.

– Я тогда был беден, как церковная мышь. Ты даже представить не можешь, чем я питался.

– Еще как могу, – и я рассказала ему о том периоде, когда все деньги уходили на долги дедушки, а дома было шаром покати. Внезапно я осознала, что эту историю не рассказывала никому и никогда – слишком стыдилась. Поначалу бедности, а потом и богатства. Поэтому мне стало важно увидеть реакцию Данилы.

– Твой папа настоящий мужчина, – сказал он. – У него можно многому научиться.

Этой фразой он купил меня навеки.

– Я обожаю своего папу. Да, у него есть недостатки, но он всегда в меня верит и гордится мною. Из-за него я настолько наглею, что хожу по собеседованиям, к которым не готова.

– Понимаю, о чем ты. Моя мама очень беспокойная, но что бы не случилось, я для нее самый лучший. Замечательное чувство.

Мы обменялись взглядами, в которых хранился отголосок тепла, полученного от родителей. Вечерело, небо приобрело оттенок спелого баклажана, углубилось и расцвело искорками звезд. Бесцельное передвижение по городу вывело нас на берег реки Кубань. Мы устроились у самой воды, вытянув вперед ноги, ноющие от долгой прогулки. Некоторое время просто молчали, разглядывая блики на волнах от спелой дыни луны над головой. Потом Данил притянул меня к себе, и я положила голову к нему на плечо.

Его щетина колола мне лоб, а потом постепенно, оставляя царапающую дорожку на виске, затем на щеке, он опускал голову, пока не нашел своими губами мои губы. Он целовал меня осторожно, дав возможность передумать, сначала просто не торопясь пробовал на вкус, опаляя жарким дыханием. Потом, когда понял, что я отвечаю, кончик его языка тронул мою нижнюю губу, и я со стоном раскрылась ему навстречу и прижалась еще сильнее. Руки Данилы обвили меня, ладони заскользили по спине, а тем временем язык медленно и тягуче водил из стороны в стороны во рту, подаваясь навстречу моему языку.

А я ни о чем не думала, только наслаждалась ощущением сильных рук за спиной и умопомрачительным поцелуем. Меня еще никто так не целовал, умело, властно, обследуя каждый уголок рта, неторопливо и томно, стремясь растянуть наслаждение. Я потеряла счет времени, и мы все не могли оторваться друг от друга.

Наконец Данила отстранился и, отдышавшись, сказал с затуманенным взглядом:

– Знаешь, мне кажется, что все вокруг сделаны из пластика, а ты настоящая…

И уткнулся мне в затылок, потершись носом о чувствительное место за ушком. Я улыбнулась и откинулась к Даниле на грудь, закрыв глаза и впитывая его запах. Он крепко прижимал меня к себе, даже не лаская, а заявляя о своих правах, впечатывая в свое тело.

Мы шептались и рассказывали разные истории из жизни, наслаждаясь моментом, никуда не спеша. Гуляли, обнявшись, периодически прячась в темных закоулках, чтобы целоваться взахлеб, лихорадочно шаря по телу друг друга. Данила одолжил мне свою кожаную куртку, но взамен держал свою руку под моей блузкой прямо на талии.

В очередном темном подъезде он спросил меня, прислонившись лбом к стене и прикрыв глаза:

– Маш, я уже обжегся раньше и поэтому хочу расставить все точки над «и». Ответь, ты моя девушка или нет?

Я удивленно посмотрела на него и ответила:

– Твоя, твоя, не сомневайся. Я с кем попало не целуюсь.

Домой я пришла во втором часу ночи, полупьяная от нахлынувших чувств, с распухшими губами и подгибающимися ногами. Мне мучительно не хватало Ани, чтобы выпалить бессвязным набором слов, до чего же хорошо мне было сегодня вечером, и услышать, что так тоже бывает и не надо бояться, завтра не настигнет расплата.

Меня встретило темное общежитие, тиканье часов и грязный стакан на немытом столе. Спать не хотелось, я села на подоконник и наблюдала, как темный силуэт Данилы отходит обратно к такси.

Вдруг руки зачесались достать компьютер и вбить в поисковое окно заветное имя. Рядом не было никого, чтобы меня остановить, поэтому я поддалась этой слабости двадцать первого века.

С экрана неожиданно посыпались тысячи результатов поиска «Даниила Фреймана». Я провела глазами по строчкам и открыла по привычке окно Википедии. О нем есть страничка в энциклопедии? Вот дает!

Туман в голове рассеяла внезапная вспышка озарения, что прочитанное может навсегда изменить мое мнение о нем и лучше закрыть компьютер и отправиться спать. Но где вы видели Пандору, которая чуток приоткроет крышку и, ничего не рассмотрев, вернет все как было?

Страничка была совсем короткой, всего несколько строк.

Даниил Фрейман, программист, предприниматель, один из основателей поискового сайта «Людь», ориентированного на собирании информации о людях с просторов интернета. В 2014 году «Людь» был приобретен компанией Майкрософт за двадцать пять миллионов долларов.

Я в оцепенении уставилась на экран. Полчаса и несколько кликов по сайтам спустя, бессвязные мысли собирались в единую картину. Естественно, в Майкрософт все были уверены, что я буду знать имя Данилы, ведь я должна была хоть немного войти в курс дела компании перед собеседованием. Тем более, что набор на работу объявлялся в связи с приобретением «Людь», который был должен базироваться именно в Краснодаре.

Ничего не остается, как признать себя полной дурой. А с другой стороны, если бы я подготовилась к интервью как следует, какой шанс, что я вела бы себя с Данилой естественно, а не мямлила, обдумывая каждое слово?

Я бездумно уставилась в окно на ночной город, давая отдых слезящимся глазам. Теперь уже дороги обратно нет, Данила решительно обозначил, что мы встречаемся, и поздно смущаться. По большому счету, мне по барабану, сколько у него миллионов долларов. Главное, что от него у меня по-хорошему крыша поехала.

Просто не могу поверить, что мне могло так повезти. Хорошо иногда быть глупой.