Текст книги "Бесплодные земли"

29

Роланд убрал револьвер в кобуру, взялся обеими руками за колесо на железной двери и попытался его повернуть. Оно не сдвинулось ни на дюйм. Это в общем-то не удивило стрелка. Он, собственно, и не надеялся на что-то большее. Однако проблема в виде закрытой двери оставалась серьезной, и ее надо было решать.

Остановившись у левой ноги Роланда, Ыш поднял мордочку и с нетерпением взглянул на него, ожидая, когда стрелок откроет дверь, чтобы они могли пойти дальше – к Джейку. Но если бы все было так просто! Стоять тут, у двери, и ждать, пока кто-нибудь выйдет, не имело смысла: кто его знает, когда кому-нибудь из седых понадобится воспользоваться именно этим выходом? Может быть, час пройдет. Может быть, целый день. Может быть, несколько дней. А пока Роланд будет торчать здесь под дверью, теряя время, Гашеру со товарищи может в башку что угодно стукнуть. Поджарить Джейка живьем, например.

Стрелок прижался ухом к двери, но не услышал ни звука. И это тоже его не особенно удивило. Он уже видел такие двери – замок не собьешь ничем, хоть пали в него из револьвера, и через них вообще ничего не слышно. Дверь может быть одинарной, а может быть и двойной: две двери, одна за другой, и между ними пустое пространство. Чтобы открыть эту дверь, нужно нажать на кнопку, которая приводит в движение механизм замка. Но ее как-то нужно найти. Вот если бы Джейку удалось до нее добраться, тогда есть надежда, что не все еще потеряно.

Роланд хорошо понимал, что в этом ка-тете он, скажем так, недействительный член. Наверное, даже Ыш способен глубже, чем сам он, проникнуть в суть тайной жизни, наполняющей это маленькое содружество (стрелок, например, сомневался, что Ыш проследил путь Джейка по этому темному лабиринту тоннелей, залитых проточной водой, с помощью одного только нюха). Однако при всем том Роланд сумел помочь Джейку, когда мальчик пытался пройти в его мир через дверь в земле. Он смог увидеть… а когда Джейк уронил ключ в щель в полу и пытался его достать, стрелок сумел передать ему мысленное сообщение.

Быть может, и в этот раз тоже получится. Только надо быть осторожным. В лучшем случае седые допетрят, что что-то происходит. В худшем – Джейк истолкует послание стрелка неверно и совершит какую-нибудь глупость.

Вот если бы он мог видеть…

Роланд закрыл глаза и сосредоточился, пытаясь мысленно пробиться к Джейку. Он представил себе глаза мальчика и послал свое ка искать эти глаза.

В первый раз у него ничего не вышло, но в конце концов перед мысленным взором Роланда сложился расплывчатый образ: лицо в обрамлении длинных, светлых с проседью волос. Зеленого цвета глаза мерцали в глубоких глазницах, точно призрачные огоньки в полумраке пещеры. Роланд тут же сообразил, что это Тик-Так собственной персоной и что он – потомок того самого Давида Шустрого, погибшего при крушении воздушной кареты.

Наблюдение интересное, но в данном случае не имеющее никакой практической ценности. Стрелок попытался как следует рассмотреть остальную часть комнаты, где держали Джейка, и людей, в этой комнате находящихся.

– Эйк, – прошептал Ыш, как будто желая напомнить Роланду, что сейчас не самое подходящее время для сна.

– Тс-с-с, – шикнул тихонько стрелок, не открывая глаз.

Но, как Роланд ни старался, больше он ничего не сумел разглядеть. Только какие-то размытые пятна. И Роланд, кажется, знал почему. Все внимание Джейка было сейчас полностью сфокусировано на одном человеке – Тик-Таке; все остальное и все остальные представлялись смутными тенями, подернутыми туманом, на самом краешке Джейкова восприятия.

Роланд открыл глаза и, раздосадованный, хлопнул левой рукой, сжатой в кулак, по раскрытой ладони правой. Он был уверен, что сможет увидеть и больше, если слегка поднапряжется… но тогда Джейк скорее всего ощутит его мысленное присутствие. А это опасно. Гашер может что-нибудь заподозрить, а если не он, то уж Тик-Так почует неладное наверняка.

Он поднял голову и задумчиво оглядел узкие вентиляционные люки, забранные решеткой, потом опустил взгляд на Ыша. Роланд давно уже не сомневался, что ушастик разумен, только не знал, до каких пределов. Похоже, сейчас ему предстоит это выяснить.

Стрелок поднял здоровую левую руку, просунул пальцы между горизонтальными прутьями вентиляционной решетки, ближайшей от двери, через которую увели Джейка, и потянул. Она оторвалась, осыпав его хлопьями ржавчины и засохшим мхом. Пролом, открывшийся за решеткой, оказался, естественно, слишком узким для человека… но не для ушастика. Роланд положил решетку на пол, взял Ыша на руки и тихонько шепнул ему в самое ухо:

– Иди… посмотри… и возвращайся ко мне. Понимаешь? Тебя не должны увидеть. Никто. Просто иди посмотри и возвращайся сюда.

Ыш не мигая смотрел ему прямо в глаза, не говоря ничего – даже имени Джейка зверек не протявкал ни разу. Роланд не знал, понял Ыш или нет, что он ему сказал, но тратить время на праздные размышления не было никакого смысла. Если Ыш понял, то понял, если же нет… Стрелок поднес зверька к вентиляционной шахте. Тот обнюхал остатки засохшего мха, деликатно чихнул и уселся на краешке вытяжки, глядя на Роланда. В его странных глазах с золотым ободком читалось явное сомнение. Сквозняк шевелил его длинный шелковистый мех.

– Иди посмотри и возвращайся ко мне, – повторил Роланд шепотом.

Ыш, заблаговременно втянув когти, развернулся и скрылся в сумраке шахты, беззвучно ступая на мягких подушечках лап.

Роланд вытащил револьвер и занялся самой тяжелой работой – стал ждать.

Ыш вернулся уже через три минуты. Роланд снял его с края вытяжки и опустил на пол. Ыш запрокинул голову и поглядел на стрелка снизу вверх, вытянув длинную шею.

– Сколько их, Ыш? – спросил Роланд. – Сколько там человек?

Ыш продолжал молча смотреть на него. Прошла секунда, другая. Роланд отчаялся и решил, что уже ничего не выйдет, как вдруг зверек нерешительно приподнял правую лапу, выпустил когти и уставился на нее, как будто пытался припомнить какую-то важную, сложную вещь. А потом начал стучать лапой по полу.

Один… два… три… четыре. Пауза. И еще два удара, быстрых и аккуратных – выпущенные когти легонько цокнули по стальному полу: пять, шесть. Потом опять небольшая пауза. Ыш задумался, склонив голову. Он был похож на ребенка, который запутался в сети сложных логических построений. Наконец он еще раз – последний – стукнул когтями по полу, глядя при этом на Роланда.

– Эйк!

Шестеро седых… и Джейк.

Роланд взял зверька на руки и погладил его по шерстке.

– Молодец, – шепнул он Ышу, преисполненный изумления и благодарности. Он ждал какого-то результата, но не смел и надеяться на столь исчерпывающий и точный ответ. А что ответ точный, Роланд даже не сомневался. – Хороший мальчик! Малыш!

– Ыш! Эйк!

Да. Джейк. В этом-то все и дело. Джейк, которому он, Роланд, дал обещание. И он намерен сдержать свое слово.

Стрелок погрузился в раздумья. Манера его строить мысленный монолог была весьма своеобразной. Сухой прагматизм сочетался в ней с природной, звериной интуицией, унаследованной им скорее всего от бабушки, женщины странной – Дедре Безумной. Именно благодаря интуиции Роланд сумел уцелеть и прожить столько лет после гибели всех его прежних товарищей. И теперь с ее помощью ему предстояло спасти Джейка.

Он снова взял Ыша на руки, в полной мере осознавая, что Джейк еще может – может – выжить, а вот ушастик наверняка погибнет. Стрелок прошептал несколько слов в настороженно приподнятое ухо зверька. Сделал паузу. Повторил команду. Опять сделал паузу и повторил. Замолчал наконец и запустил ушастика в вентиляционную вытяжку.

– Хороший мальчик, – шепнул Роланд на прощание. – Иди. Сделай, что надо сделать. Мое сердце с тобой.

– Ыш! Ерце! Эйк! – отозвался ушастик и убежал в темноту.

Роланд ждал.

Сейчас начнется такое, что всем чертям будет тошно.

30

Задай мне вопрос, Эдди Дин из Нью-Йорка. И пусть это будет хороший вопрос… ибо если вопрос будет глупым, вы оба умрете, откуда бы вы ни пришли.

И как, скажите, пожалуйста, реагировать на подобное заявление?

Темно-красный огонек на переговорном устройстве внезапно погас. Вместо него опять засветился розовый.

– Думай быстрее, – пролепетал, подгоняя, слабенький голосок Маленького Блейна. – Он никогда раньше не был таким сердитым… думай быстрее или он вас обоих убьет!

Эдди отметил – но как-то смутно, – что голуби все еще бесцельно кружат под куполом Колыбели и что некоторые из них, натыкаясь на каменные колонны, падают замертво на пол.

– Что ему надо? – прошипела Сюзанна в микрофон, обращаясь к Маленькому Блейну, чей голосок притаился где-то внутри. – Что ему надо? Скажи, ради Бога, что?

В ответ тишина. У Эдди возникло пренеприятнейшее ощущение, что минута отсрочки, любезно им предоставленная Большим Блейном для того, чтобы подумать как следует (если это была отсрочка и если Блейн, тот, который Большой, был любезен), сейчас закончится. Нажав на кнопку СЛУШАЙТЕ/ГОВОРИТЕ, Эдди заговорил этаким лихорадочно-жизнерадостным тоном, чувствуя, как по щекам и по шее его текут струйки пота.

Задай мне вопрос.

– Значит, так… Блейн! Чем ты вообще занимался за эти последние несколько лет? Как я понимаю, ты не выходил на этот свой юго-восточный маршрут? А почему? Настроения не было или другие причины имелись? А?

Тишина. Ни звука вообще. Только шелест и хлопанье голубиных крыльев. Не в меру богатое воображение услужливо нарисовало картинку: Ардис, пытающийся закричать, когда щеки его стали плавиться, а по языку пробежало пламя. У Эдди аж волосы встали дыбом. Только от страха? Или это усилилось напряжение невидимого электрического поля?

Думай быстрее… он никогда раньше не был таким сердитым.

– А кто вообще тебя сделал? – спросил в отчаянии Эдди, думая про себя: Знать бы мне только, чего он хочет, этот железный мудила! – Может, расскажешь нам эту страницу твоей биографии? Не седые, случайно? Нет… скорее всего это были Великие Старцы, да? Или…

Он беспомощно умолк. Молчание Блейна уже ощущалось буквально физически – как прикосновение к коже мясистых, жадно ощупывающих пальцев.

– Что тебе надо? – выкрикнул Эдди, отчаявшись окончательно. – Объясни, черт возьми, что ты хочешь услышать?

Никакого ответа – лишь кнопки на переговорном устройстве опять налились яростным темно-красным светом. Эдди понял, что время их истекает. Где-то поблизости включился невидимый механизм – раздалось глухое жужжание, похожее на гул электрического генератора. И как бы Эдди ни хотелось думать, что это лишь плод его разыгравшегося воображения, слуховая галлюцинация и все такое, звук был реальным. Очень даже реальным.

– Блейн! – воскликнула вдруг Сюзанна. – Блейн, ты меня слышишь?

Никакого ответа… Эдди чувствовал, как воздух вокруг наполняется электричеством, точно миска под краном – водой. В носу щипало при каждом вдохе. Пломбы в зубах гудели, как потревоженные насекомые.

– Блейн, у меня есть вопрос. Очень хороший вопрос! Послушай! – На мгновение Сюзанна прикрыла глаза, отчаянно потирая пальцами виски. – «Его не потрогаешь и не увидишь… гм… формы нет у него, и вообще ничего – только имя… Оно то коротким бывает… то длинным…» – Она запнулась и умоляюще поглядела на Эдди широко раскрытыми глазами. – Помогай! Я не помню, что дальше!

Но Эдди только уставился на нее как на законченную идиотку. Что за бред еще, черт возьми? У нее что, в голове помутилось от страха? Но тут его вдруг осенило, и он все понял. Последняя строчка загадки всплыла в его памяти, и все встало на место – как будто в картинке-загадке не хватало двух последних кусочков, но теперь они вдруг нашлись. Эдди бросился к микрофону:

– «И оно всегда с нами: во всех разговорах, забавах и играх». Что это? Вот наш вопрос, Блейн, – что это такое?

Красный огонек, подсвечивающий кнопки КОД-КОМАНДА и ВВОД под ромбом из цифр, погас. Через секунду – Эдди она показалась бесконечной – Блейн заговорил опять… но и за эту секунду Эдди успел ощутить, что мурашки от электричества у него на коже начинают проходить.

– ТЕНЬ, РАЗУМЕЕТСЯ, – ответил голос Большого Блейна. – ЛЕГКИЙ ВОПРОС… НО НЕПЛОХОЙ. ОЧЕНЬ ДАЖЕ НЕПЛОХОЙ.

Теперь голос в динамике несколько оживился. В нем появилась задумчивость… и еще кое-что непонятное, неуловимое. Удовольствие, может быть? Или тоска? Эдди никак не мог определить эту странную нотку, но что-то в голосе из динамика напоминало ему голосок Маленького Блейна. И еще одно Эдди знал наверняка: неожиданное – и весьма своевременное – вмешательство Сюзанны спасло их. По крайней мере какое-то время им не придется переживать за сохранность своих драгоценных задниц. Склонившись над ней, он поцеловал ее в лоб – холодный, покрытый бисеринками пота.

– А ЕЩЕ ЗАГАДКИ ВЫ ЗНАЕТЕ? – спросил Блейн.

– Да, и немало, – немедленно отозвалась Сюзанна. – У нашего друга Джейка есть целая книга загадок.

– ИЗ НЬЮ-ЙОРКА ИЛИ ОТКУДА? – уточнил Блейн, и теперь Эдди понял, что это за странная нотка проскальзывает в его голосе. Блейн, может быть, и машина, но Эдди, будучи «героинщиком» с шестилетним стажем, уже безошибочно узнавал этот парализующий голод, когда все твои мысли заняты только одним.

– Да-да, из Нью-Йорка, – подтвердил он. – Но Джейка сейчас с нами нет. Его взяли в плен. Увел его некто Гашер.

В ответ тишина… а потом кнопки на переговорном устройстве опять замерцали уже знакомым бледно-розовым светом.

– Пока все идет хорошо, – прошептал голосок Маленького Блейна. – Но вам надо быть начеку… он хитрый…

Кнопки вспыхнули красным.

– ВЫ ЧТО-ТО СКАЗАЛИ? – Голос Блейна звучал теперь холодно и – Эдди мог бы поклясться в этом – подозрительно.

Он посмотрел на Сюзанну. Она вся напряглась, широко раскрыв глаза – испуганные, как у маленькой девочки, посреди ночи услышавшей странные шорохи под своей кроватью.

– Это я просто откашлялся, Блейн. Что-то в горле першит, – сказал Эдди и, тяжело сглотнув, утер рукой пот со лба. – Я… черт возьми, скажи правду и посрамишь дьявола… просто я перепугался до смерти.

– И ПРАВИЛЬНО СДЕЛАЛ. ЭТИ ЗАГАДКИ, ИЗ КНИГИ, ОНИ ТОЧНО НЕ ГЛУПЫЕ? ПОТОМУ ЧТО Я НЕ ПОТЕРПЛЮ ГЛУПЫХ ЗАГАДОК. МОЕ ТЕРПЕНИЕ НЕБЕЗГРАНИЧНО.

– Нет, они все хорошие… в основном, – отозвалась Сюзанна, бросив на Эдди тревожный взгляд.

– ТЫ ЛЖЕШЬ, ЖЕНЩИНА. ТЕБЕ НЕВЕДОМО КАЧЕСТВО ЭТИХ ЗАГАДОК.

– Откуда ты знаешь…

– СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ ГОЛОСА. ФРИКАТИВНЫЕ ПОСТРОЕНИЯ И ЭМФАТИЧЕСКИЕ УДАРЕНИЯ НА ДИФТОНГАХ ПОЗВОЛЯЮТ С ДОСТАТОЧНОЙ СТЕПЕНЬЮ ТОЧНОСТИ ОПРЕДЕЛИТЬ СООТНОШЕНИЕ ПРАВДЫ/ЛЖИ. КОЭФФИЦИЕНТ НАДЕЖНОСТИ АНАЛИЗА СОСТАВЛЯЕТ НЕ МЕНЕЕ 97 ПРОЦЕНТОВ ПЛЮС-МИНУС ПОЛПРОЦЕНТА. – Голос на мгновение умолк, а когда зазвучал снова, в нем явственно слышались угрожающие, немного манерные и медлительные интонации, которые показались Эдди знакомыми. Ну да, конечно… Это был голос Хамфри Богарта[28]28
  Хамфри Богарт (1899–1957) – американский актер.


[Закрыть]. – ГОВОРИ ЛУЧШЕ ТОЛЬКО О ТОМ, ЧТО ЗНАЕШЬ, КРАСАВИЦА. ПРИХОДИЛ ТУТ ТОЖЕ ОДИН УМНИК. ПЫТАЛСЯ МЕНЯ ОБЖУЛИТЬ. ЗНАЕШЬ, ЧТО С НИМ СТАЛО? ОБРЕЛ СВОЙ ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ НА ДНЕ СЕНДА, ОБУВ ПЕРЕД ЭТИМ НОВЕНЬКУЮ ПАРУ БЕЛЫХ ТАПОЧЕК.

– Господи, – выдохнул Эдди. – Мы протопали миль четыреста, если не больше, и все для чего? Чтобы нарваться на Малыша Рича в компьютерной версии. Как тебе это удается, Блейн? Имитировать голоса парней вроде Джона Уэйна или Хамфри Богарта? Ребят из нашего мира?

Молчание.

– О'кей. На этот вопрос ты отвечать не хочешь. Тогда, может быть, на другой… если тебе так хотелось загадок, чего же ты сразу-то не сказал?

И опять никакого ответа. Впрочем, Эдди и так уже понял. Блейн обожает загадки, вот он и задал загадку им. Сюзанна ее разгадала. И слава Богу. А то было у Эдди одно неприятное подозрение, что, если б она не сумела ее разгадать, они бы сейчас с ней на пару валялись на белом полу Колыбели в виде брикетов угля.

– Блейн? – встревоженно позвала Сюзанна. Ответа по-прежнему не было. – Блейн, ты еще здесь?

– ДА. ЗАГАДАЙТЕ ЕЩЕ ЗАГАДКУ.

– Когда нельзя открыть дверь? – спросил Эдди.

– КОГДА ОНА РАСПАХНУТА. ПРИДЕТСЯ ВАМ ВСПОМНИТЬ ЧТО-НИБУДЬ ПОИНТЕРЕСНЕЕ, ЕСЛИ ВАМ В САМОМ ДЕЛЕ ТАК НУЖНО, ЧТОБЫ Я ВАС КУДА-ТО ОТВЕЗ. МОЖЕТЕ ВЫ ПРИДУМАТЬ ЧТО-НИБУДЬ ПОИНТЕРЕСНЕЕ?

– Сейчас сюда придет Роланд… он-то уж точно много чего придумает, – сказала Сюзанна. – Не будем сейчас говорить о загадках из книги Джейка… будет книжка, тогда и посмотрим… но Роланд знает их сотни. Он даже их изучал. В детстве. – Произнеся эти слова, Сюзанна вдруг поняла, что ей трудно представить Роланда ребенком. – А ты отвезешь нас, Блейн?

– МОЖЕТ БЫТЬ, – сказал Блейн достаточно ровным тоном, но Эдди все-таки уловил в его голосе едва различимую нотку жестокости. – НО ЧТОБЫ МЕНЯ ЗАПУСТИТЬ, ВАМ ПРИДЕТСЯ ЗАЛИТЬ НАСОС, А НАСОС У МЕНЯ ЗАЛИВАЕТСЯ НАОБОРОТ.

– Что ты имеешь в виду? – Эдди в недоумении уставился сквозь прутья ограды на гладкую розовую спину Блейна. Но Блейн не ответил ему. Ни на этот, ни на все последующие их вопросы. Ярко-оранжевые огоньки на панели продолжали гореть, но оба Блейна – и Маленький, и Большой – похоже, погрузились в спячку. Эдди, однако, был не настолько тупым, чтобы на это надеяться. Блейн не спал. Блейн наблюдал за ними. Блейн прислушивался к их «фрикативным построениям и эмфатическим ударениям на дифтонгах».

Эдди взглянул на Сюзанну.

– «Вам придется залить насос, а насос у меня заливается наоборот», – пробормотал он уныло. – Это загадка, да?

– Ну естественно. – Сюзанна мельком взглянула на треугольное окно Блейна, похожее на прищуренный насмешливый глаз, и, притянув Эдди поближе к себе, прошептала ему прямо в ухо: – Он не в себе, Эдди… законченный шизофреник, параноик и в придачу, возможно, маньяк.

– А я, ты думаешь, сам не вижу, – шепнул он в ответ. – Итак, что мы имеем? Чокнутый и гениальный компьютерный призрак со съехавшей крышей, монорельсовый поезд, задвинутый на загадках и развивающий сверхзвуковую скорость. Добро пожаловать в фантастическую вариацию «Пролетая над гнездом кукушки»[29]29
  Роман американского писателя Кена Кизи (р. 1935), экранизированный в 1975 году Милошем Форманом. Действие романа происходит в психиатрической лечебнице.


[Закрыть]!

– Есть у тебя какие-нибудь предложения насчет ответа?

Эдди покачал головой.

– А у тебя?

– Есть одна мысль… что-то такое в мозгу проблескивает. Впрочем, наверное, это не то. Я вот все думаю над словами Роланда. Помнишь? Что у хорошей загадки всегда есть и смысл, и отгадка. И что загадки похожи на трюки фокусника.

– Задают изначально неправильное направление.

Сюзанна кивнула.

– Сходил бы ты, Эдди, еще раз выстрелил… пусть они знают, что мы еще здесь.

– Ага. Знать бы только, там ли они еще.

– А ты сам как думаешь, Эдди?

Эдди уже пошел к выходу.

– Я не знаю, – ответил он, не останавливаясь и не оглядываясь. – Эту загадку, наверное, не разгадать даже Блейну.

31

– Попить чего-нибудь можно? – попросил Джейк. Голос его прозвучал невнятно. Нос заложило. Разбитые губы раздуло. Нос тоже уже распухал. Видок у мальчика был еще тот. Как будто он только что поучаствовал в массовой уличной потасовке, причем досталось ему больше всех.

– О да, – рассудительно отозвался Тик-Так. – Можно, конечно. Еще как можно. Питья у нас хоть залейся, да, Медный Лоб?

– Ага, – тут же откликнулся долговязый мужчина в очках, в белой шелковой рубашке и черных шелковых брюках, похожий на преподавателя колледжа, как их изображали на карикатурах в журнале «Панч» начала века. – Нехватки хорошего пойла у нас не предвидится.

Тик-Так поудобнее устроился на своем «троне» и бросил на Джейка шутливый взгляд.

– У нас есть вино, пиво, эль и вода, разумеется. Добрая старая водица. Иногда это все, что нужно твоему исстрадавшемуся организму. Глоток холодной, искристой и чистой воды. Как по-твоему, неплохо звучит, мой мальчик?

Горло у Джейка – распухшее и сухое, как наждачная бумага – болезненно сжалось.

– Неплохо, – выдавил он.

– Мне аж самому захотелось попить. – Тик-Так растянул губы в улыбке. В зеленых глазах заплясали недобрые огоньки. – Принеси мне водички, Тилли… черт возьми, не понимаю, куда подевались мои манеры!

Тилли вышла через вторую дверь, расположенную на другой стороне круглой комнаты – напротив той, через которую Гашер с Джейком вошли сюда. Джейк проводил ее жалобным взглядом и облизал распухшие губы.

– Ну вот. – Тик-Так опять повернулся к Джейку. – Значит, ты утверждаешь, что этот твой американский город… Нью-Йорк… очень похож на наш Лад.

– Ну… не совсем…

– Но тебе ведь знакомы некоторые машины, – не унимался Тик-Так. – Клапаны, лампы, насосы и все такое. Не говоря уже про огневодные трубки.

– Да. Только мы их называем неоновыми. Впрочем, это без разницы.

Тик-Так протянул к нему руку. Джейк весь сжался, но Тик-Так лишь легонько похлопал его по плечу.

– Да-да, без разницы. – Глаза у него так и сверкали. – И компьютеры тоже тебе знакомы?

– Да, но…

Тилли вернулась с кувшином воды и робко приблизилась к трону Тик-Така. Тот отобрал у нее кувшин и предложил его Джейку. Мальчик протянул руку, но Тик-Так вдруг убрал кувшин и стал пить сам. Джейк смотрел, как с губ Тик-Така стекает вода и льется тоненькой струйкой по его обнаженной груди, и парнишку начала бить дрожь. Он ничего не мог с собой поделать.

Тик-Так поглядел на Джейка поверх кувшина, словно только что вспомнил, что он тут не один. За спиной у него Гашер, Медный Лоб, Брандон и Хутс ухмылялись, как школьники младших классов, которые только что услыхали смешную сальную шуточку.

– Вот те на, мне вдруг так захотелось пить, что я совершенно забыл о тебе! – воскликнул Тик-Так. – Нехорошо с моей стороны, черт возьми! Просто невежливо… Но она была такой чистой… такой хорошей… прохладной… я просто не мог устоять…

Он опять протянул кувшин Джейку и опять убрал его, едва Джейк потянулся к нему.

– Сначала, мой мальчик, ты мне расскажешь о биполярных компьютерах и транзитивных схемах, – объявил он как отрезал.

– Что… – Джейк украдкой взглянул на вентиляционную вытяжку, за решеткой которой он видел глаза с золотым ободком. Теперь их там не было. Ему уже стало казаться, что он их все-таки вообразил. Джейк опять перевел взгляд на Тик-Така, в полной мере осознавая, что никакой воды он не получит. Глупо было бы даже мечтать об этом. – А что такое биполярные компьютеры?

Лицо Тик-Така исказилось от ярости, и он выплеснул остатки воды из кувшина Джейку в лицо.

– Даже и не пытайся водить меня за нос! – заорал он благим матом, сорвал с руки часы Джейка и потряс ими у мальчика перед носом. – Когда я тебя спросил, как они работают, на биполярных или монополярных схемах, ты мне ответил, что они вообще не на схемах работают. Значит, ты знал, о чем говоришь… Так что не надо сейчас мне заливать, будто ты не понимаешь, о чем идет речь… ты прекрасно во всем разбираешься!

– Но… но… – Джейк не знал, что сказать. Голова у него кружилась от растерянности и страха. Смутно, как будто издалека, до мальчика вдруг дошло, что он судорожно облизывает языком пересохшие губы, пытаясь выжать из них хоть капельку влаги.

– Тут, под гребаным этим городом, не меньше тысячи этих гребаных биполярных компьютеров, а может быть, сотни тысяч, но работает только один. И он тоже не делает ни хрена, только играет в «Не зевай» и запускает пленку с этими долбаными барабанами! А мне нужны эти компьютеры! Я хочу, чтобы они работали – и работали на меня!

Тик-Так резко подался вперед, схватил Джейка за плечи, встряхнул его, точно тряпичную куклу, и швырнул на пол. Джейк ударился о торшер – тот свалился, и лампочка лопнула с глухим звуком, похожим на сдавленный кашель. Тилли испуганно взвизгнула и, широко раскрыв глаза, отступила на шаг. Медный Лоб и Брандон встревоженно переглянулись.

Тик-Так наклонился вперед, опираясь локтями о бедра, и проорал Джейку прямо в лицо:

– Они мне нужны, И Я ИХ ПОЛУЧУ!

Воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая только едва различимым шелестом воздуха, поступающего через вентиляционные шахты. А потом яростная гримаса исчезла с лица Тик-Така, как будто и не было ее вовсе, – исчезла, сменившись очередной обаятельной улыбкой. Наклонившись пониже, он помог Джейку подняться на ноги.

– Прошу прощения, погорячился. Стоит мне только задуматься об огромном потенциале, который кроется в этом чертовом городе… в общем, меня иной раз заклинивает. Так что, мой мальчик, прими мои искренние извинения. – Подобрав с пола кувшин, он швырнул его Тилли. – Наполни его и неси сюда, ты, никчемная сучка! Чего стоишь смотришь? Давно пора сообразить.

Он опять повернулся к Джейку, по-прежнему улыбаясь дежурной улыбкой ведущего телеигры.

– Ну хорошо… ты чуть-чуть пошутил, я чуть-чуть пошутил. А теперь шутки в сторону. Расскажи мне о биполярных компьютерах и транзитивных схемах. Все расскажи, что знаешь. А потом можешь пить сколько влезет.

Джейк открыл было рот, чтобы хоть что-то сказать, – он, правда, еще не придумал, что именно, – как вдруг у него в голове явственно прозвучал голос Роланда:

Как-нибудь отвлеки их, Джейк… Там где-то должна быть кнопка, которая открывает дверь… если ты знаешь где, постарайся подойти к ней поближе.

Тик-Так пристально наблюдал за ним.

– Только что тебя, кажется, посетила какая-то дельная мысль, да, мой мальчик? Меня не обманешь. Ты ведь не будешь держать ее в тайне? Мы же тут все друзья, а от друзей у нас нет секретов. Мне ты можешь сказать – своему старому доброму другу Тикки.

Краешком глаза Джейк уловил промельк движения в вентиляционном отверстии. Правда, он не решился поднять глаза и посмотреть туда – в особенности сейчас, когда Тик-Так так внимательно наблюдает за ним, – но он знал, что Ыш вернулся.

Отвлеки их… Внезапно Джейк понял, как это лучше сделать.

– Да, есть у меня одна мысль, – сказал он. – Только не о компьютерах. Так… кое-что о моем старом добром приятеле Гашере. И его старом добром приятеле Хутсе.

– Эй, эй! – встрепенулся Гашер. – Ты это о чем, малыш?

– А почему бы тебе не открыть свой секрет, Гашер? О том, кто тебе дал пароль? Тогда я бы смог подсказать Тик-Таку, где ты его прячешь.

Тик-Так озадаченно поглядел на Гашера.

– О чем это он?

– Ни о чем! Просто бредит! – заверил его Гашер, но все же не смог удержаться и украдкой взглянул на Хутса. – Понимает, наверное, что попался, вот и хочет меня усадить голой задницей вместо себя на горячую сковородку. Я же тебе говорил, что он тот еще фрукт. Я тебя предупреждал…

– Может, желаете посмотреть, что у него там в платке? – продолжал Джейк. – Он там прячет клочок бумажки, на котором написано слово. Мне пришлось прочитать ему это слово, потому что он даже читать не умеет.

На этот раз, правда, Тик-Так не сорвался… зато лицо его побагровело, постепенно налившись краской, – так летнее небо темнеет перед грозой.

– Покажи-ка мне свой платок, Гашер, – попросил он пока спокойно. – Позволь своему старому доброму другу взглянуть на него хоть одним глазком.

– Все он врет, говорю тебе! – заорал Гашер, схватившись обеими руками за свой платок и отступив на два шага к стене. Прямо над ним, в сумраке вентиляционной шахты, мерцали черные с золотым ободком глаза Ыша. – Посмотри только на эту рожу – сразу видно, что он все врет, мелкий пакостник. Вот гаденыш!

Тик-Так перевел взгляд на Хутса, которого, казалось, сейчас вырвет от страха.

– Ну так что? – Голос его оставался до жути спокойным. – Ты ничего мне не хочешь сказать, Крикун? Я знаю, вы с Гашером – старые гомики. И что мозгов у тебя меньше, чем у гуся потрошеного, для меня это тоже не новость. Но чтобы вот так вот взять и записать пароль, открывающий доступ во внутренние помещения… это каким же надо быть идиотом… даже ты мог бы сообразить. Или нет? Отвечай, когда я тебя спрашиваю.

– Я… я просто подумал…

– Заткнись! – оборвал Хутса Гашер и метнул в сторону Джейка горящий взгляд, исполненный ненависти в чистом виде. – Ты за это поплатишься, котик… я убью тебя, вот увидишь.

– Дай сюда свой платок, Гашер, – сказал Тик-Так. – Хочу посмотреть, есть там что-нибудь или нет.

Джейк сделал шаг в направлении пульта с кнопками.

– Нет! – Гашер опять вскинул руки и схватился за платок, как будто тот мог неожиданно улететь. – Нет, будь я проклят!

– Подержи его, Брандон, – велел Тик-Так.

Брандон бросился к Гашеру. Движения Гашера были, конечно, не столь стремительны, как у Тик-Така, однако он тоже отреагировал вовремя: наклонившись, он выхватил нож из голенища высокого сапога и всадил его Брандону в руку.

– Ах ты, гад! – вскрикнул Брандон от боли и неожиданности. По руке потекла струйка крови.

– Посмотри, что ты наделал! – запричитала Тилли.

– Можно хоть что-нибудь вам поручить? Все каждый раз приходится делать самому! – объявил Тик-Так, скорее в раздражении, нежели в гневе, и поднялся на ноги. Гашер попятился от него, размахивая перед собой окровавленным ножом. Вторую руку он ни на миг не отрывал от платка у себя на голове.

– Не подходи, – выпалил он, тяжело дыша. – Я люблю тебя, Тикки, как брата, ты знаешь… но если ты подойдешь, я всажу этот нож тебе прямо в кишки… так и знай.

– Ты?! Вряд ли, – отозвался со смехом Тик-Так, доставая из ножен свой кинжал. Взгляды всех остальных были прикованы к этим двоим. Джейк сделал два быстрых шага к пульту с кнопками и потянулся к той, на которую вроде бы нажимал Тик-Так, закрывая дверь.

Гашер отступал, пятясь задом, вдоль круглой стены. Свет разноцветных неоновых ламп, ложась на его изъязвленную рожу, придавал ей оттенки самые разнообразные, но все какие-то болезненные: мертвенно-зеленоватый, лихорадочно-красный, желчно-желтый. Теперь под вентиляционной решеткой, за которой поблескивали глазки Ыша, стоял Тик-Так.

– Убери нож, Гашер, – рассудительно проговорил гигант. – Я тебе поручил привести мальчишку. Ты парня привел, нет вопросов. Если кто и виноват, то не ты, а Хутс. С ним я еще разберусь. А к тебе у меня претензий нет. Я просто хочу посмотреть…

Джейк увидел, что Ыш присел, готовясь к прыжку, и понял сразу две вещи: что собирается сделать ушастик и кто его этому научил.

– Ыш, нет! – крикнул он.

Все, как один, повернулись к нему. В это мгновение Ыш прыгнул. Ударился с той стороны о решетку и выбил ее своим весом. Тик-Так обернулся на звук.

Ыш плюхнулся прямо на запрокинутое кверху лицо Тик-Така, тут же принявшись царапать и кусать его.