Текст книги "Драконий пир"

Дракулу выручало то, что договоры Богдана с Яношем существовали только на бумаге, а на деле никакой поддержки от венгра не было. Например, в августе 1450 года (через месяц после заключения второго договора) в Молдавию пришли поляки, а Гуньяди даже не подумал помогать своему «сыну». Из-за этого Богдан, сумев разделаться с поляками в одиночку, тоже не чувствовал себя обязанным и не отсылал Дракулу прочь.

Так продолжалось вплоть до середины октября 1451 года, когда Богдан был убит в результате боярского заговора, причём молдавского государя обезглавили точно так же, как в своё время отца Дракулы.

Такое сходство смертей, конечно же, произвело на Дракулу очень тяжёлое впечатление, и только из-за этого он согласился уехать вместе с сыном Богдана, Штефаном, в Венгрию.

Штефан, справедливо опасаясь тоже оказаться убитым заговорщиками, решил воспользоваться соглашением своего отца с Яношем и получить убежище на венгерской территории, однако туда надо было ещё добраться, что представляло для Штефана большую трудность, поскольку он был неопытен в житейском плане.

Вплоть до октября 1451 года Штефана жил под опекой родителей (князя Богдана и княгини Олти) и в этом был очень не похож на Дракулу, который в раннем отрочестве лишился матери, в ранней юности лишился отца, а последние три года (начиная с 1448-го) жил самостоятельно и полностью за себя отвечал.

Штефан из-за своей неопытности мог очень глупо попасться в руки новому молдавскому князю Петру Арону, и поэтому Дракула согласился проводить друга в Венгрию к Яношу, а путь лежал через брашовские земли – те самые земли, куда Дракула три года назад категорически отказывался ехать.

Конечно, помогая другу, Дракула подвергал себя опасности, но в то же время прекрасно понимал, что сейчас испытывает Штефан, поэтому сочувствовал ему и не мог бросить на произвол судьбы.

Три месяца в Брашове

Приезд Дракулы в Брашов состоялся той же осенью 1451 года, а более точную дату можно попытаться вычислить, если учитывать некоторые факты.

Богдана убили в ночь на 17 октября в селении Реусень недалеко от Сучавы. Протяжённость пути из Сучавы до Брашова составляет примерно 320–340 км, то есть если Дракула и Штефан на пути через горы берегли коней, преодолевая не более 60 км в день, то должны были добраться до Брашова дней за шесть.

Если предположить, что путешественники по неким причинам останавливались в других трансильванских городах, например в Клуже, то всё равно получается, что они оказались в Брашове не позднее первой декады ноября 1451 года.

Янош узнал об этом только через три месяца. В письме от 6 февраля 1452 года, отправленном в Брашов, он говорит: «Как мы узнали, Светлейший принцепс Влад, сын покойного Дракула воеводы, который в настоящее время у нас обретается, намерен самому воеводе Владислаусу без нашего постановления и нашей воли себя противопоставить»[64]64
  Здесь и далее перевод письма выполнен автором статьи с оригинального латинского текста.


[Закрыть]. Что же Дракула делал в городе почти три месяца и почему всё же обнаружил себя перед врагом?

В поисках убежища?

Некоторые историки полагают, что Дракула подобно Штефану рассчитывал на убежище.

В письме Яноша от 6 февраля 1452 года можно прочитать: «Влад прибыл из земель Молдавских в области наши в поисках нашей защиты». Но не кажется ли это странным? За 6 лет до этого Янош приказал обезглавить отца Дракулы, а теперь Дракула ищет защиты у человека, из-за которого стал сиротой? Это какой-то нонсенс, но в то же время защита Дракуле была нужна, ведь он, не захотев поладить с новым молдавским государем Петром Ароном, погубившим Штефанова отца, тем самым загнал себя в угол.

В Молдавии жить стало нельзя, потому что там правил Пётр Арон. В Румынии жить стало нельзя ещё раньше, потому что там правил Владислав, у которого Дракула отобрал трон в 1448 году. В Турцию возвращаться тоже было нельзя, потому что там на Дракулу могли разгневаться за то, что долго не приезжал, или за то, что не усидел на румынском троне, то есть допустил, чтобы турецкая помощь, оказанная в 1448 году, пропала зря.

Теоретически Дракула мог бы остаться в Молдавии, но не хотел – из принципиальных соображений, и проводить Штефана в безопасные земли взялся тоже из принципиальных соображений, однако всё равно непонятно, зачем Дракула обнаружил себя по приезде в Брашов. Хочешь проводить друга – проводи, но тихо. Хочешь переселиться из Молдавии в Трансильванию – переселись, но опять же тихо. Зачем называть всем и каждому своё настоящее имя?

Почему не инкогнито?

Паспортного контроля на границах в то время не было, да и паспортов с фотокарточками – тоже. В приграничных крепостях интересовались в основном купцами, поскольку с купцов собирали пошлину, а знатные люди пошлину не платили, поэтому если через границу ехал некий человек, хорошо одетый и без товаров, то к нему вопросов не было – никто такого путешественника не останавливал и не спрашивал: «Куда и зачем едешь?»

Дракулу остановили и спросили бы, только если бы он буянил или вёл с собой многл вооружённых людей, но Дракула ехал лишь вдвоём со Штефаном и, может быть, с несколькими слугами. Так почему же не сохранить инкогнито? Пусть в письме Яноша Гуньяди чётко написано: «Прибыл в поисках нашей защиты», то есть хотел попросил убежища, но зачем надо было просить вместо того, чтобы просто жить?

Это становится всё более непонятным в связи с тем, что написано в том же письме относительно планов Дракулы по поводу свержения Владислава с румынского престола. Зачем Дракуле обсуждать эти планы с Яношем, если было известно, что, во-первых, Владислав являлся ставленником Яноша, а во-вторых, Янош совсем недавно заключил трёхлетнее перемирие с турками на условиях, что Владислав останется на румынском троне. То есть если бы в Румынии насильственно сменилась власть, это стало бы поводом для начала новых военных действий, которые Яношу были не нужны. Следовательно, если бы Дракула попросил у Яноша защиту и заявил о своих притязаниях на румынский трон, то однозначно получил бы отказ.

Неужели Дракула не понимал, как настроен Янош? Дракула был не дурак, поэтому не стал бы просить «защиту», которую не получил бы в силу политических обстоятельств. Дракула не мог рассчитывать на благосклонность Яноша, даже если бы вдруг сделался циником и забыл о том, что договаривается с погубителем своего отца.

Дракула циником никогда не был – он был идеалистом! Своеобразным, конечно, но идеалистом, и именно таким он предстаёт в памфлетах и анекдотах, рассказывающих о его весьма странных методах, с помощью которых этот человек стремился сделать мир лучше.

Между тем всё в том же письме Яноша от 6 февраля 1452 года мы находим ещё одно странное замечание. Янош заявляет: «Против самого воеводы Владислауса никакой силе, вплоть до воинов, быть поднятой и отправиться в поход на самого (этого воеводу) мы не позволим». То есть получается, что Дракула зимой 1451–1452 годов собирал в Брашове войско? Но если он собирал войско, тогда зачем защита Яноша? Войско – само по себе лучшая защита.

Слова самого Яноша о том, что Дракула ищет защиты и собирает войско, в данном случае не являются доказательством, потому что Янош пишет «как мы узнали». То есть ему кто-то сообщил. А кто? Сам Дракула? Нет, потому что Янош так бы и сказал. Янош пишет «как мы узнали», обращаясь к жителям Брашова, то есть, очевидно, узнал всё от них.

Получается, что Дракула армию не собирал и к Яношу не обращался, а просто хотел тихо пожить в Трансильвании, но не получилось. Он оказался в руках городских властей Брашова, а брашовяне уже сами начали строить предположения, зачем он приехал, и выдали эти предположения за факты в письме к Гуньяди.

Как всё могло быть на самом деле

Судя по всему, Дракула зимой 1451–1452 года не вступал в переговоры с Гуньяди, а обнаружил себя случайно.

Штефан, искавший покровительства венгра, конечно, отправил Яношу письмо, а в этом письме назвался, напомнил о договоре 1450 года и попросил разрешения пожить в Трансильвании. Дракула в этом послании не мог быть упомянут, ведь даже если Штефан предлагал Дракуле выступить посредником в примирении с Яношем, сыну Богдана следовало сначала укрепить собственное положение, а уж затем хлопотать о друге.

Пока Штефан ждал ответа от Яноша, Дракула решил оставаться в городе – просто на всякий случай, ведь Янош мог и не позволить Штефану жить в Трансильвании. А куда тогда беглый сын молдавского князя мог податься? Вряд ли Штефан сам нашёл бы наилучшее решение, ведь был человеком, в житейском плане неопытным. Дракуле наверняка казалось правильным его подстраховать, и всё сложилось бы хорошо, но Брашов оказался очень «весёлым» городом.

Как мы знаем, во всех немецких городах Трансильвании (как и в немецких городах за её пределами) существовало то, чего никогда не было ни в средневековой Румынии, ни в средневековой Молдавии, – узаконенная проституция.

И вот Дракула и Штефан, которым на тот момент исполнилось лет по двадцать с небольшим, приехали в Брашов и, несмотря на всё их хорошее воспитание, конечно, оценили особенность немецкого города. Они были молодые, неженатые и при деньгах – весьма опасное сочетание.

Особенно много денег имелось у Штефана, ведь он, покидая Молдавию, забрал с собой те деньги, которые ещё оставались в княжеской казне, и сумма наверняка оказалась весьма значительная, да и у Дракулы, который выгреб румынскую казну в 1448 году, тоже деньги ещё не кончились.

В общем, понеслось! А ведь проститутки, даже находящиеся на легальном положении, часто становятся источником беспорядков. Из-за таких женщин часто возникают драки, и даже с поножовщиной. Вполне возможно, что Дракула однажды оказался вовлечён в такую заварушку, после чего был схвачен как нарушитель общественного спокойствия и таким образом попал в поле зрения городских властей Брашова.

По делу о драке должны были провести расследование и таким образом выяснить не только имя Дракулы, но и то, что он вместе со Штефаном привёз в город большую сумму денег. Вот тут брашовяне наверняка и решили, что Дракула подобно Штефану ищет покровительства у Яноша, а деньги привёз затем, чтобы нанять в Трансильвании войско и двинуться на Владислава.

Разумеется, Дракула оказался вынужден побеседовать с городским советом Брашова, хотя в начале своего приезда подобной беседы избегал.

Сама беседа могла происходить примерно так:

Совет: Зачем ты приехал в наш город?

Дракула: Так вы же сами меня приглашали. Правда, это было три года назад, но вот теперь я всё же приехал.

Совет: Мы приглашали правителя, а ты больше не правитель.

Дракула (пожимая плечами): Тогда я могу уехать.

Совет: А почему ты столько времени жил в нашем городе инкогнито, если приехал по нашему приглашению?

Дракула (опять пожимая плечами): Я не хотел вас тревожить до тех пор, пока не придумаю, о чём с вами говорить.

Совет: А с господином Яношем Гуньяди ты хотел говорить?

Дракула: Нет. О чём мне с ним говорить?

Совет: О том, чтобы он простил тебя.

Дракула: Меня? Гуньяди отрубил голову моему отцу, а мне у этого человека просить прощения?

Совет: Да. Потому что ты смутьян и сын смутьяна.

Дракула: А вам-то что до этого?

Совет: Ты смутьян и сын смутьяна.

Дракула: Разве я так сильно потревожил покой вашего города? За мебель, поломанную в драке, и за разбитую посуду я готов заплатить. Да, я оказался вовлечён в драку. Но больше вам меня упрекнуть не в чем.

Совет: Ты смутьян и сын смутьяна. Ты приехал к нам не просто так.

Дракула: Я приехал, сопровождая своего приятеля. И всё.

Совет: А зачем вы привезли с собой так много денег?

Дракула: Я не имею к этим деньгам ни малейшего отношения. Это деньги моего приятеля. Он теперь изгнан из своей страны, и ему нужны деньги, чтобы было на что жить, пока он не вернётся на родину. Не Святым Духом же ему питаться!

Совет: А мы полагаем, что это деньги и твои тоже. И ты хочешь нанять на эти деньги войско, чтобы пойти за горы и свергнуть Владислава.

Дракула: Это деньги не мои, и ничего подобного я делать не намерен.

Совет: А мы полагаем, что намерен.

Дракула: Да говорю же вам, что нет!

Совет: Тогда пусть об этом судит господин Янош Гуньяди. Мы напишем ему письмо, и пусть он скажет, что нам с тобой делать. А пока мы будем ждать ответа на письмо, ты посидишь взаперти.

И вот тут мы подходим к ещё одному важному моменту, который не учитывают историки.

У Р. Флореску и Р. Макнелли в книге «Дракула: многоликий князь» сказано, что Гуньяди, узнав о приезде Дракулы в Брашов, отреагировал «мгновенно», то есть решение по делу Дракулы было принято быстро. Но ведь это же Средние века, когда не существовало ни телеграфа, ни телефона, ни электронной почты и всю корреспонденцию отправляли не самым быстрым способом – гонцами.

Даже если реакция Яноша оказалась мгновенной (а это чистое предположение Флореску и Макнелли, не подтверждённое источниками), то скорость самой реакции мало что значила. Янош получил весть из Брашова, находясь в венгерской столице (Буде), а если учесть расстояние между Брашовом и Будой, то у нас получается очень интересная математика.

Протяжённость наикратчайшего пути от Брашова до венгерской столицы составляет 650 км. Верховая лошадь (на которой едет гонец) преодолеет такое расстояние за 11 дней, а если гонец торопится, то – за 10. Значит, даже если бы Янош, получив письмо из Брашова, ответил в тот же день, то брашовянам, чтобы доставить письмо и дождаться ответа, требовалось бы не менее 20 дней. А ведь не факт, что Янош ответил в тот же день, так что брашовяне могли ждать и месяц. Это же целая вечность!

При этом Дракула, попав в поле зрения властей Брашова, если не знал, то уж точно догадывался, что брашовяне напишут письмо Яношу. И неужели Дракула стал бы сидеть и ждать, пока придёт ответ от Яноша? Ведь в этом послании могло быть повеление: «Казните этого смутьяна». К счастью, повеление было другим – изгнать смутьяна из города: «С таких пор тому самому Владу в тех самых ваших землях не давайте ни места для временного проживания, ни (возможности) схождения вниз (с гор на равнину, в Румынию). И даже предпочтительнее, чтобы вы его захватили в плен и из тех самых земель (Брашова) удалили… Он (Влад) со своей стороны никогда не должен бы терять к нам уважение. И так как упомянутый Влад прибыл из земель Молдавских в области наши в поисках нашей защиты, поэтому мы того самого (Влада) по той самой дороге (в Молдавию), под означенной защитой в виде наших верных людей, в добром здравии препроводить (вам) предоставляем».

Напомню, что Дракула был бы идиотом, если бы обратился к Яношу Гуньяди за защитой и всерьёз рассчитывал на то, что получит от этого венгра поддержку в своих притязаниях на румынский трон. А ведь Дракула был не идиот и к тому же не мог предать память своего убитого отца. Именно поэтому будет логичным предположить, что Дракула, засветившись в Брашове, намеревался тут же уехать, но оказался заперт в городской тюрьме или в одной из крепостных башен, потому что иначе брашовянам не имело смысла сочинять письмо Яношу. Пока они, отправив гонца, ждали бы ответа (не менее 20 дней) Дракула уже 20 раз успел бы уехать.

Несколько раз процитированное письмо Яноша датировано 6 февраля 1452 года, и получается, что Дракула как минимум с конца января до середины февраля 1452 года сидел взаперти в Брашове. (Если от 6 февраля отступить на 10 дней назад, то получается 26 января – тогда могло быть написано письмо брашовян, а ответ от Яноша, датированный 6-м числом, брашовяне не получили бы раньше 16-го числа.)

К тому же нам известно ещё одно письмо Яноша о Дракуле, отправленное брашовянам уже после того, как 6 февраля венгр повелел изгнать Дракулу из города. Это новое письмо датировано 30 марта, и, судя по содержанию, никаких других писем между 6 февраля и 30 марта в Брашов отправлено не было. То есть Янош переписывался с брашовянами довольно-таки неспешно, и они опять обсуждали Дракулу, которого уже не было в Брашове.

По самой структуре и содержанию писем можно с уверенностью сказать, что инициатива в этой переписке исходила не от Яноша Гуньяди. Письма Яноша звучат так, как если бы он по пунктам отвечал на вопросы, поступавшие от брашовян. Учитывая подсчёты, касающиеся передвижения гонцов, а также то, что между 6 февраля и 30 марта лежит интервал почти в два месяца, можно сделать вывод, что Янош оставлял письма брашовян без ответа по три недели или дольше и Дракулу однозначно следовало посадить под замок, чтобы не сбежал, пока придёт ответ на первое письмо от 6 февраля.

Что касается брашовян, то в 1452 году они явно не стали докладывать Яношу, что Дракула заперт. Именно поэтому Янош 6 февраля пишет: «Предпочтительнее, чтобы вы его захватили в плен и из тех самых земель (ваших) удалили». А брашовяне, получив такой ответ, только обрадовались, что, оказывается, угадали волю своего господина – захватили Дракулу в плен, хотя далее Янош указал, что смутьяна следует под конвоем препроводить обратно в Молдавию.

Дракула в Молдавии во второй раз

В том же феврале, когда было отправлено письмо Яноша брашовянам, Пётр Арон был свергнут двоюродным братом Дракулы – всё тем же князем Александром, который пользовался поддержкой поляков и избегал союза с Венгрией.

Дракула спокойно вернулся в Молдавию, хотя Янош решил выгнать его и оттуда: в феврале 1453 года венгр заключил с Александром такое же соглашение, как в своё время с Богданом. Александр назвал Яноша своим «родителем» и обещал жениться на Янышевой внучке, но с исполнением договора опять возникли сложности. Уже летом 1453 года Александру начал искать себе «родителя», который получше, и отправил посольство к польскому королю в Краков. Осенью того же года ответное польское посольство прибыло в молдавскую столицу Сучаву, а Дракула, пользуясь этой ситуацией, продолжал жить в Молдавии, несмотря на угрозы со стороны Яноша.

Это закончилось в мае 1455 года, когда Пётр Арон сам договорился с поляками и сверг князя Александра. Дракула, по-прежнему не желая кланяться Петру Арону, предпочёл уехать. Куда он направился в 1455 году, неизвестно, но в конце концов оказался… в Трансильвании, что, конечно, было вызовом Яношу.

Покушение на Дракулу

В это самое время в Венгрии все только и говорили о крестовом походе, к которому призывал папа римский ради освобождения Константинополя, уже два года как захваченного султаном Мехмедом II, сменившим на троне Мурата II.

Ради поддержания своего замысла папа в 1455 году отправил в венгерские земли делегацию францисканских монахов во главе с Джованни да Капистрано, которая должна была агитировать простых людей записываться в крестоносное ополчение.

Речь шла об освобождении православного города, но православных добровольцев в поход не брали из принципа и предлагали им перейти в католицизм. Вот почему монахи-агитаторы, прибыв в феврале 1456 года в Трансильванию, невольно вызвали там большое возмущение, ведь эта территория хоть и была венгерской, но с большим процентом румынского православного населения. «Как же так? – думали румыны, слушая призывы к походу. – Не пускать православных освобождать православную святыню?!»

Этой ситуацией решил воспользоваться Дракула. Он с помощниками ездил по тем же трансильванским городам, что и монахи-францисканцы, и агитировал обиженных, которых не брали в крестовый поход, примерно так: «Если хотите повоевать, то вступайте-ка вы, люди православные, в армию Дракулы! Мы пойдём бить государя Владислава, который стал большим другом католиков и попустительствует распространению их веры по Румынской земле».

Янош, узнав о том, что Дракула собирает армию, решил, что с этим наглецом пора заканчивать, – Дракулу попытались убить. Дракула сам упоминает об этом эпизоде в письме от 14 марта 1457 года, адресованном администрации города Сибиу: «Славные господа Иоанн Гереб де Вингарт и Николае де Визакна могли нас захватить и убить в городе Джод»[65]65
  Перевод письма выполнен автором статьи с оригинального латинского текста.


[Закрыть]. Дата покушения там не указана, но авторитетный румынский историк Николае Стоическу в книге «Влад Цепеш» предполагает, что всё должно было случиться в 1456 году.

Как говорит сам Дракула, инициаторами покушения стали Гереб де Вингард и Николае де Визакна, а действовали они по указанию Яноша Гуньяди, и в этом нет никакого сомнения, ведь Гереб де Вингард состоял в родстве с Яношем – их жёны были родными сёстрами. Что же касается Николае де Визакна, то как раз от его имени в 1448 году Дракула получил письмо с приглашением приехать в Брашов.

Место покушения тоже символично. Городок Джоаджу (Geoagiu), который в письме назван Джод, и сейчас можно найти на карте Трансильвании – в области под названием Хунедоара. То есть покушение произошло в вотчине Яноша Гуньяди!

Жаль, что в русском издании книги Матея Казаку «Дракула» место покушения названо неверно. В книге говорится «Джурджу» хотя на самом деле Джурджу – это сосем другое место, очень далёкое от Трансильвании.

Дракула готовится к войне

Покушение состоялось именно в то время, когда Дракула был очень близок к тому, чтобы прийти к власти во второй раз. У Дракулы была чёткая программа действий. Он рассчитывал, что скоро начнётся война с турками, которая отвлечёт Яноша Гуньяди и все его войска, а в это время можно будет захватить румынский престол и, если повезёт, разобраться с Владиславом.

То, что война назревает, стало понятно уже давно, поскольку с января 1454 года все венгерские магнаты и дворяне активно обсуждали идею крестового похода по освобождению Константинополя. О желании участвовать в походе также заявила соседствующая с венграми Священная Римская империя – сначала рейхстаг, а затем сам император.

Однако обсуждения велись открыто, поэтому о походе узнал султан и, не дожидаясь, пока крестоносная армия придёт к Константинополю, сам начал пробные военные действия на границе с Сербией (вассальным княжеством венгерской короны).

То, что поход на Константинополь не состоится, а вместо этого придётся оборонять Сербию, обнаружилось осенью 1455 года, поэтому Янош Гуньяди специально приехал в Белград, чтобы дать распоряжение насчёт укрепления обороны крепости.

Тем временем энтузиазм у крестоносцев начал угасать. Если бы все, кто обещал участвовать в походе, сделали это, то против султана выступило бы более 100 000 воинов, но этого не случилось.

Священная Римская империя сделала вид, что она вообще ни при чём. Значительная часть венгерских дворян тоже расхотела куда-либо идти. В итоге, когда в апреле 1456 года по Венгрии распространился слух, что турецкая армия вот-вот придёт, в поход приготовились выступить не более 50 000 человек, из которых половина были простыми крестьянами, собранными монахом-францисканцем Капистрано, неустанно проводившем агитацию.

Турецкая армия, которая в июне 1456 года двинулась к Белграду, насчитывала не менее 60 000 воинов, так что Янош Гуньяди со своим войском в 50 000 человек оказался действительно занят в этой войне. У него не было резерва, который можно было бы бросить на другую операцию, и как раз к этому времени Дракула приготовил свою небольшую армию (около 5000 ополченцев), которая прошла обучение и вооружилась, чтобы идти в Румынию.

Гуньяди предлагает Дракуле помириться

Ряд историков склонны считать, что Дракула помирился с Гуньяди и был представлен венгерскому королю Ласло Постуму. На самом же деле всё это только предположения, опирающиеся на один-единственный документ – письмо Яноша Гуньяди от 3 июля 1456 года, адресованное «саксонцам Трансильвании», где венгр сообщает, что назначил Дракулу защитником трансильванских областей.

В 1431 году должность защитника Трансильвании получил отец Дракулы, и тогда это означало, что венгры официально поддерживают его притязания на румынский престол. Тем не менее далеко не факт, что Гуньяди в 1456 году дал Дракуле такую же должность потому, что хотел привести его к власти. Причина могла быть иной.

Напомню, что совсем недавно венгр хотел убить Дракулу, а тут вдруг изъявил желание мириться. С чего бы такие перемены?

Дело в том, что Дракула летом 1456 года снова стал серьёзной политической силой. Он собрал армию, которая должна была двинуться в Румынию, а Янош никак не мог этому помешать, потому что все его военные ресурсы были брошены на оборону Белграда. Гуньяди даже звал к Белграду румынского князя Владислава, но Владислав ответил что-то вроде: «Я никуда не пойду, потому что возле моей границы стоит Дракула со своим войском, который только и ждёт, когда я отправлюсь на войну, а сам тут же захватит мой трон».

Вот поэтому Янош стал миролюбивым и великодушным по отношению к Дракуле. Венгр надеялся, что Дракула примет предложенную должность, а значит, останется в Трансильвании защищать границу и в Румынию не пойдёт.

Письмо саксонцам Трансильвании, где говорится о назначении Дракулы, было отправлено 3 июля, а 4 июля Белград оказался полностью окружён турками, то есть для Яноша ситуация была уже критичной. Разбираться с Дракулой силовым путём он не имел времени, потому что торопился к Белграду, где на тот момент находилось совсем мало защитников (около 10 000), которые долго не продержались бы.

Янош Гуньяди с регулярными войсками и крестьянским ополчением прибыл к Белграду 14 июля, прорвал турецкую блокаду со стороны Дуная, а затем переправил в осаждённую крепость новых воинов и продовольствие. Он очень рассчитывал, что румынский князь Владислав ему поможет, но Владислав так и не пришёл к Белграду, а остался защищать свой трон.

Такое поведение Владислава означает, что Дракула не принял должность защитника границ. Дракула был не дурак, хорошо знал Яноша Гуньяди и мог распознать дипломатическую уловку, с помощью которой венгр пытался выиграть время.

Да, армия Дракулы, если смотреть на это чисто юридически, собралась незаконно, а Янош своим назначением как будто предлагал придать ей законный статус. Казалось бы, Дракуле это на руку, но в то же время Яношу после окончания войны с турками ничто не мешало отобрать у «защитника границ» эту должность и сказать: «Спасибо за помощь, а теперь распускай свою армию по домам, а если не распустишь, то с тобой и с твоими людьми мы поступим как с мятежниками». В итоге Дракула упустил бы возможность для прихода к власти и остался бы ни с чем, потому что Янош никогда не обещал ему румынского трона.

То, что Дракула не принял назначение от Гуньяди, косвенно подтверждается и письмом, которое 17 декабря 1456 года отправил брашовянам старший сын Яноша, Ласло Гуньяди. В этом письме Ласло называет Дракулу «неверный».

Кроме того, дальнейшее поведение Дракулы тоже показывает, что он не считал себя защитником Трансильвании: придя к власти во второй раз, он только и делал, что совершал военные походы в трансильванские земли, то есть поступал не как защитник, а наоборот.

Победа Дракулы и смерть Яноша Гуньяди

Всё указывает на то, что Дракула не попался на уловку Яноша и продолжил действовать по первоначальному плану – разобрался с Владиславом, пока Гуньяди занят с турками.

В августе 1456 года Дракула повёл армию на Тырговиште и не встретил серьёзного сопротивления благодаря деятельности румынского боярина Мане Удрище, который за год до этого перешёл на сторону Дракулы и перетянул за собой нескольких своих товарищей, служивших Владиславу. В результате среди бояр Владислава пропало единство, наступила растерянность, так что Владислав неожиданно оказался в той же ситуации, в которую сам поставил отца Дракулы 10 лет назад, – бояре отказались проливать кровь за своего князя и выдали его на расправу.

20 августа венгерский ставленник был убит, и долгожданная месть Дракулы свершилась.

Убив Владислава, Дракула ещё не знал, что мстить Яношу уже не должен, поскольку за 9 дней до этого в Белграде Янош Гуньяди умер. Туркам не удалось захватить Белград, но и защитники не смогли толком отпраздновать победу, потому что в Белградской крепости вскоре после ухода турецкой армии началась эпидемия чумы. 11 августа 1456 года болезнь скосила и Яноша Гуньяди.

Думаю, если бы не эта неожиданная смерть, то второе правление Дракулы вряд ли оказалось бы длиннее первого, хотя многие историки считают, что Гуньяди оставил бы Дракулу князем, потому что к тому времени перестал благоволить Владиславу.

Логика историков понятна, ведь то, что Владислав не пришёл со своим войском к Белграду, Янош действительно расценивал как измену, однако, по моему мнению, это вовсе не означает, что венгр считал Дракулу наиболее подходящим кандидатом на трон. Яношу нужен был верный человек, а мог ли венгр считать верным того, кого сам сделал круглым сиротой?

У Гуньяди в запасе были и другие кандидаты на румынский престол. К примеру, у брашовян – давних и верных союзников Гуньяди – нашёл политическое убежище брат князя Владислава Дан. Разумеется, гостеприимство брашовян было тесно связано с политическими планами Яноша. Если бы Янош не умер, то новым румынским князем, вероятнее всего, стал бы именно Дан, ведь не случайно этого кандидата поддерживал сын Яноша, Ласло Гуньяди, который после отцовской смерти принял все дела.

К счастью для Дракулы, 16 марта 1457 года Ласло Гуньяди был казнён венгерским королём Ласло Постумом, поэтому Дан остался почти без поддержки – теперь ему помогали только брашовяне, которые продолжали оставаться врагами Дракулы по инерции.

ДРАКУЛА И БОЯРИН МАНЕ УДРИЩЕ

Необычная судьба

Боярин Мане Удрище несомненно является самой интересной фигурой из всех соратников Дракулы, поскольку ломает устоявшиеся стереотипы о том, что Дракула никогда никого не щадил и никогда не прощал обид. Несмотря на то что о Мане Удрище не раз упоминалось ранее, судьба этого боярина достойна того, чтобы рассказать о ней отдельно, и причина не только в том, что именно Мане помог Дракуле стать князем во второй раз. Перед нами очень необычная личность – предатель, который вдруг одумался и исправил последствия своего предательства. Такое бывает не каждый день…

На службе у отца Дракулы

Первые сведения о боярине с прозвищем Удрище встречаются в княжеской грамоте, изданной не позднее 1445 года, так что можно с уверенностью утверждать: этот человек сделал карьеру именно благодаря отцу Дракулы, правившему с 1436 по 1446 год. Мане Удрище в грамоте упомянут вместе со своим братом Стояном (он же Стойка). Оба брата названы как участники княжеского совета.

Иногда эту грамоту датируют 1439–1440 годами, а значит, Мане Удрище мог начать службу не в 1440-х годах, а раньше. Например, вскоре после того, как отец Дракулы стал князем, или ещё раньше, то есть в те времена, когда отец Дракулы жил с семьёй в Трансильвании, в Сигишоаре, и являлся только кандидатом на трон.

В Средние века в том регионе было принято, что всякий кандидат в князья собирал вокруг себя горстку доверенных лиц из боярской среды, которые помогали бы ему вести дела, касающиеся политики. Эти люди не имели ни денег, ни связей, но обладали полезными талантами – например, умением красиво говорить, стратегическим мышлением, способностью грамотно излагать мысли на бумаге и так далее.