Текст книги "Драконий пир"

Если кандидат становился князем, то все его помощники, которые до того момента служили бесплатно, получали должности при дворе, а также землю, и не исключено, что Мане Удрище возвысился именно так. Возможно, он был среди доверенных лиц отца Дракулы, собиравшихся в Сигишоаре, но даже если он пришёл на службу на несколько лет позже, всё равно можно говорить о том, что сам Дракула помнил «дядю Мане» с детства.

Также не подлежит сомнению, что в 1440-х годах Мане Удрище с младшим братом Стояном хоть и утвердились в княжеском совете, однако не играли там серьёзной роли. О положении этих двух бояр можно делать выводы на основании тех правил, по которым составлялись средневековые румынские грамоты. В тексте следовало не только перечислить всех бояр, присутствовавших на княжеском совете в день составления документа, но и соблюсти порядок перечисления: чем знатнее человек, тем ближе к началу списка. Вот почему тот факт, что Мане Удрище с братом в грамотах отца Дракулы всегда упоминались в самом-самом конце списка, говорит о многом.

Предательство

Конечно, Мане Удрище считал себя обделённым и смириться с этим не желал. Ему хотелось продолжить карьеру, и брат Стоян, скорее всего, держался того же мнения, однако оба понимали, что ждать новых милостей от отца Дракулы вряд ли следует.

Затем произошли достопамятные события декабря 1446 года, когда венгр Янош Гуньяди пришёл в Румынию с войском, велел, чтобы отцу Дракулы отрубили голову, а на освободившемся троне устроил Владислава.

Мане Удрище поддержал венгерского ставленника, причём оказал ему некую очень ценную услугу, потому что влияние Мане в княжеском совете резко возросло. Во всех грамотах Владислава, где упоминается Мане Удрище, этот боярин всегда стоит первым в списке участников совета. Был последним, а стал первым – такие перемены не происходят просто так. А что касается Стояна, то он стал начальником конницы наряду с другим боярином – Димитром.

Пробуждение совести

Со сменой князя карьерные амбиции Мане были удовлетворены. Мане сделался самым влиятельным боярином в совете, а более высокой должности просто не существовало. Мысли этого человека больше не были заняты заботами о материальном и, что вполне естественно, перенаправились на духовное.

В грамоте от 2 января 1450 года сказано, что Мане Удрище дарит монастырю под названием Козия водяную мельницу. Чем вызвана такая щедрость, не уточняется, и это довольно странно, поскольку в той же грамоте очень подробно рассказывается история, как боярин Казан и его брат Раду решили сделать монастырю дар.

Казан и Раду пожелали, чтобы настоятель Иосиф включил в «монастырский поминальник» всю их семью, а именно: их отца Радула, их мать Стану, самих Казана и Раду, а также их покойного брата Сахака. Казан и Раду просили для себя и родичей «вечного поминовения», а взамен подарили водяную мельницу и «место под келью», чтобы кто-то из монахов мог жить рядом с мельницей и следить за ней.

Также в грамоте сообщается, что Казан и Раду попросили государя Владислава заверить этот договор между ними и монастырём, дабы и следующий настоятель помнил о том, кого нужно поминать.

В общем, подробностей множество, и в этом множестве как-то странно выглядит одинокая фраза, что ещё одну водяную мельницу дарит боярин Мане Удрище. Складывается впечатление, что мысль о пожертвовании возникла у Мане внезапно, когда он, присутствуя на совете, услышал просьбу Казана и Раду. «Ну и от меня припишите мельницу», – наверное, сказал Мане, которому вдруг захотелось сделать доброе дело, а вот что за грехи он стремился искупить этим благодеянием, не сказал.

К Дракуле за прощением

Судя по всему, дарение мельницы не очень помогло, и совесть продолжала мучить Мане, так что не позднее 1455 года он начал переговоры с Дракулой – разыскал его, находившегося в это время в Молдавии или в Трансильвании, покаянно склонил перед ним голову и предложил помощь.

Вероятность того, что всё было наоборот, то есть инициативу проявил Дракула, а не Мане, крайне мала. Во-первых, Дракула не стал бы начинать переговоры с погубителем отца, а во-вторых, у Дракулы просто не было бы возможности начать их: он не мог ни связаться с Мане, ни отправить ему своего верного человека. А вот сам Мане мог отправить кого-нибудь на поиски Дракулы с наказом провести предварительные переговоры.

На службе у Дракулы

То, что переговоры действительно состоялись, сомневаться не приходится, потому что из всех бояр, предавших отца Дракулы, Мане Удрище и его брат Стоян оказались единственными, кто упоминается в грамотах самого Дракулы. Остальные предатели (12 человек) не упоминаются у Дракулы ни разу. Не упоминаются они и в грамотах последующих государей. Эти бояре просто исчезли, а что с ними случилось, понятно: людей посадили на кол.

Почему же Мане Удрище и Стоян избежали этой участи? Ответ только один – они помогли Дракуле вернуть власть и рассказали о подробностях боярского заговора, которые нельзя было узнать, изучая архивы.

Важно и то, что Мане Удрище с братом Стояном раскаялись вовремя, ведь очевидно, что осенью 1456 года, когда Дракула уже сверг Владислава, остальные бояре-предатели также пытались вымолить себе прощение. Денадцать прежде не раскаявшихся заговорщиков пускали слезу и говорили, что сожалеют, но было слишком поздно. Мане Удрище и Стоян раскаялись заранее – не позднее 1455 года – и потому выжили.

Тайный агент по вербовке бояр

Неизвестно, как проходил разговор Мане с Дракулой, когда боярин приехал к сыну своего бывшего государя первый раз, однако итоги известны.

Дракула согласился принять помощь от Мане, но поставил условие: «Никого из предателей моего отца я больше не прощу – прощаю только тебя и твоего брата, – поэтому если станешь перетягивать на мою сторону кого-то из бояр Владислава, перетягивай только тех, кто поступил к нему на службу недавно и не запятнал себя предательством».

Мане вернулся к румынскому двору и начал вести там «подрывную деятельность» – переговорил с несколькими боярами из княжеского совета, предлагая перейти на службу к Дракуле.

Как Мане и обещал своему новому господину, он говорил только с боярами-новичками и в итоге завербовал несколько человек. Эти бояре упоминаются в грамотах Дракулы:

1) Казан Сахаков – тот самый, который в 1450 году дарил водяную мельницу монастырю Козия, а своё прозвище получил по имени умершего брата. Некоторые исследователи пишут, что Казан служил начальником канцелярии у князя Александра Алдя в 1431–1436 годах, а также у отца Дракулы в 1445 году, однако в грамотах тех времён Казан упоминается без прозвища, так что, скорее всего, начальником канцелярии был другой боярин с таким же именем, а Казан Сахаков до Владислава никому не служил.

2) Стан Нэгрев – сын боярина Нэгри, служившего начальником конницы у князя Дана. Сам Стан Нэгрев до Владислава никому не служил.

3) Дука – происходил из греческой семьи. До Владислава никому не служил.

«Подрывная деятельность» Мане продолжалась вплоть до весны 1456 года, а затем началась подготовка государственного переворота.

В грамоте от 15 апреля 1456 года, составленной незадолго до того, как Владислав был свергнут Дракулой, осталось свидетельство, что Мане Удрище не присутствовал на совете в тот день. Вместо Мане там заседал его сын Драгомир Удрище, а сам боярин, очевидно, поехал к Дракуле в Трансильванию, чтобы отчитаться в проделанной работе и последний раз обговорить все детали предстоящего захвата власти.

Дальнейшая судьба

Дракула пришёл к власти в августе 1456 года, а боярин Мане Удрище последний раз упоминается в грамоте от 16 апреля 1457 года. Его младший брат Стоян последний раз упоминается 20 сентября 1459 года.

Исследователь М. Казаку в своей книге «Дракула» намекает, что эти бояре исчезли из грамот потому, что были казнены, однако вряд ли Казаку прав. Не надо забывать, что Мане Удрище и его брат во второй половине 1450-х годов уже находились в почтенном возрасте. Обоим было под 60 лет, а Дракула являлся правителем энергичным, постоянно ходил в походы, поэтому, вероятнее всего, престарелые бояре просто не выдержали такого темпа и решили уйти на покой.

Ещё один довод в пользу мирного ухода связан с судьбой имений Мане. Если бы Дракула казнил этого боярина, то конфисковал бы его землю, однако этого не произошло. Известно, что имения получил в наследство сын Мане – Драгомир.

Драгомир не упоминается в грамотах Дракулы, зато упоминается у князя Раду Красивого (брата Дракулы), а также у последующих государей.

«КАЗНЬ ПОСЛЕ ПИРА», ИЛИ «КРОВАВАЯ ПАСХА»

История и слухи

Массовая казнь бояр, совершённая Дракулой и являющаяся одним из самых известных его «деяний», с годами дала повод для возникновения множества слухов. Принято считать, что Дракула предварительно пригласил бояр на пир и там объявил свой приговор. Также говорят, что пир был устроен в честь праздника Пасхи, но это уже сомнительно. А когда заходит речь о количестве казнённых, числа называются просто фантастические, и это заставляет ещё больше сомневаться в достоверности таких утверждений.

В истории о «казни после пира», или «кровавой Пасхе», существует такая путаница утверждений, что разобраться в ней крайне сложно, а возникла она главным образом потому, что основными источниками о событии являются вовсе не документы княжеской канцелярии, рассмотренные в другой статье.

Можно только удивляться, насколько историки доверяют памфлету о Дракуле, ведь дату казни бояр «установили» по памфлету 1463 года и по поэме Бехайма, хотя эти тексты являются даже не историческими сочинениями, а литературными произведениями.

Исследователи предположили, что автор памфлета и автор поэмы в своих рассказах придерживаются строгой исторической хронологии. На чём основано это предположение – загадка, но поскольку в этих текстах эпизод с массовой казнью бояр упоминается незадолго до событий 1460 года, то казнь была автоматически отнесена к году 1459-му. Вот и все обоснования. Правда, некоторые историки (например, Н. Стоическу) всё же пишут «предположительно 1459-й», но такие, как М. Казаку, ничего не предполагают, а просто утверждают и даже называют дату.

На самом же деле казнь состоялась не позднее 1457 года, но об этом мы поговорим чуть позже, а для начала рассмотрим источники в обратной хронологии, чтобы понять, сколько в этой истории всего напридумано.

Через 100 лет после казни

Позднейшим источником, рассказывающим о казни, являются румынские летописи XVI века. То есть они были созданы примерно через 100 лет после того, как случилась упомянутая казнь. К тому же в те времена летописцы частенько основывали свой «исторический» рассказ на устных преданиях, которые фактически являются слухами. Один человек сказал другому, другой – третьёму, третий – четвёртому, а в результате мы имеем эффект испорченного телефона.

Вот во что превратился рассказ о казни спустя 100 лет после того, как она состоялась: «В пасхальный день, когда все жители (города Тырговиште) праздновали и танцевали, он (Дракула) схватил всех. Взрослых людей он посадил на колья вокруг города; а юношей вместе с жёнами, мальчиков и девочек – всех заставил работать в замке (Поенарь) прямо в праздничных одеждах до тех пор, пока одежды не превратились в лохмотья, и они не оказались голыми»[66]66
  Перевод из румынского издания книги «Хроника Кантакузина» («Letopiseţul Cantacuzinesc»).


[Закрыть].

Примечательно, что рассказ о Пасхе и о крепости Поенарь есть только в летописях, созданных заметно позже описанных событий. В рассказах современников Дракулы мы не встречаем ничего подобного, а значит, все эти детали являются позднейшими выдумками, как и утверждение, что жертвой расправы пал целый город.

Рассказ Халкокондила

Чуть ближе к истине стоят записки греческого историка Лаоника Халкокондила, поскольку он был современником Дракулы. Однако Халкокондил получал сведения о Дракуле, находясь при дворе Махмуда-паши – одного из первых лиц Турецкого государства, – причём в то время, когда Дракула уже прославился как непримиримый враг турок.

Понятно, что греческому историку при дворе Махмуда-паши ничего хорошего о Дракуле рассказать не могли. Понимал это и сам Халкокондил, стараясь отнестись к услышанным историям непредвзято, однако поток грязи можно фильтровать сколько угодно, и всё равно получится грязь.

Надо ли удивляться, что у Халкокондила рассказ о казни, устроенной Дракулой, получился следующий: «Он (Дракула) призвал знатных жителей страны, причастных к смене князей, а после – уничтожал их вместе с семьями, сажал на кол вместе с детьми, жёнами, слугами… Он убил около двадцати тысяч мужчин, женщин и детей»[67]67
  Перевод из румынского издания сочинения «История» Лаоника Халкокондила.


[Закрыть].

Обратите внимание на цифру – 20 000! А вот другие источники говорят о гораздо меньшем числе казнённых – около 500 человек.

Рассказ Михаэля Бехайма

Поэма Михаэля Бехайма, подобно Халкокондилу являвшегося современником Дракулы, также рассказывает о казни, но этот рассказ, как ни парадоксально, вызывает чуть больше доверия, чем записки Халкокондила.

В своей поэме Бехайм даже не скрывает намерения очернить Дракулу и называет его «самым лютым из владык» и «злейшим зверем всех времён», однако именно Бейхам говорит, что число жертв казни составляло 500 человек. Это удивительно мало по сравнению с тем количеством, о котором говорится у Халкокондила.

Вот парадокс: Халкокондил, который хочет быть непредвзятым, говорит о 20 000 казнённых, а Бехайм, несмотря на все свои старания очернить Дракулу, называет число гораздо меньшее, хотя логичнее было бы наоборот – очернитель должен говорить о 20 000, а объективный рассказчик о 500. Вот и получается, что число 500 всё-таки достовернее.

А теперь для наглядности цитата из Бехайма:

 
А Дракул повелел созвать
на пир отборнейшую знать…
 
 
спросил он избранных господ,
кто помнит, сколько воевод
Валахией владело;
и каждый называл, как мог,
число властителей и срок
земного их удела.
Так воевод немало
припомнили наверняка;
у юноши и старика
число не совпадало;
кому что в голову пришло,
однако точное число —
по-прежнему загадка;
попробуй всех перебери!
Один сказал, десятка три,
другой, что два десятка.
Не находя ответа,
свел их число юнец к семи
перед знатнейшими людьми;
была их песня спета.
 
 
Рек Дракул: «А по чьей вине
сменилось в бедной сей стране
властителей так много,
как это было до сих пор?
За этот гибельный позор
судить вас нужно строго».
Старейших и юнейших,
всех без изъятья осудил;
на колья Дракул посадил
пятьсот мужей знатнейших[68]68
  Текст цитируется по переводу В. Микушевича, опубликованному в приложении к книге: Стокер Брэм. Дракула (роман). М.: Энигма, 2005.


[Закрыть].
 

Из документа 1463 года

Также существует памфлет 1463 года, рассказывающий о жизни Дракулы. Это произведение подобно поэме Бехайма тоже никак нельзя назвать историческим сочинением, поскольку принцип непредвзятости и объективности там не соблюдается.

Следует отметить, что Бехайм активно черпал информацию из этого документа, так что сведения из памфлета 1463 года во многом совпадают с поэмой: «Он (Дракула) созвал бояр и всех дворян своей страны к себе на пир и, когда еда была принесена, обратился к старейшему вельможе, спросив, скольких правителей страны тот помнит. Вельможа рассказал, что помнит очень многих. Тот же вопрос был задан другим гостям, молодым и старым – пусть подсчитают, скольких правителей помнят они. Один ответил, что помнит пятьдесят, другой – тридцать, двадцать, двенадцать, и не нашлось ни одного человека, который вспомнил бы менее семи князей. И князь приказал их всех посадить на кол. Всего пятьсот человек»[69]69
  Перевод из немецкого текста памфлета, опубликованного румынским историком Иоаном Богданом в книге «Влад Цепеш».


[Закрыть].

Из княжеских грамот XV века

А теперь, наконец, обратимся к самым надёжным источникам. Это княжеские грамоты, которые, как уже говорилось в другой статье, имели одну интересную особенность: в конце грамоты полагалось указывать всех бояр, присутствовавших при составлении данного документа. Вот почему, изучая грамоты, можно отследить, как менялся состав боярского совета от года к году и от князя к князю, и таким образом вычислить, кого и когда казнил Дракула.

Учёные, конечно же, попытались проанализировать грамоты, однако анализ получился довольно странный. Самая первая из рассматриваемых грамот датирована 16 апреля 1457 года. То есть Дракула составил её через 8 месяцев (!) после того, как пришёл к власти. За эти 8 месяцев можно было многих казнить, но историки почему-то не допускают такой возможности и говорят: если кто-то из бояр, указанных в этой грамоте, не указан в последующих документах, значит, эти бояре и стали жертвами знаменитой казни.

Однако списки бояр в грамотах Дракулы почти не различаются – везде упоминаются одни и те же люди, так что исследователям, несмотря на все старания, удаётся насчитать не более четырех так называемых «казнённых».

В то же время существуют грамоты отца Дракулы и грамоты князя Владислава, занявшего румынский престол после того, как отец Дракулы был убит. Почему не включить грамоты этих князей в анализ и не проследить, кто из бояр, служивших отцу Дракулы, перебежал к Владиславу, а кто не перебежал?

Это имело смысл сделать, ведь в источниках, рассказывающих о массовой казни, которую устроил Дракула, упоминается, что целью казни было наказание предателей. В румынских летописях XVI века сказано, что Дракула решил устроить массовую казнь, узнав об обстоятельствах смерти своего старшего обрата – оказалось, того убили бояре, а точнее похоронили заживо. В записках Халкокондила сказано, что Дракула казнил не просто бояр, а тех, которые были «причастны к смене князей». Наконец, в поэме Бехайма и в памфлете 1463 года говорится, что Дракула обратил внимание на странный факт: князья на троне меняются, а бояре в княжеском совете остаются те же.

Всё указывает на то, что анализировать надо не только грамоты Дракулы, но и грамоты предыдущих князей. В итоге получается список из 10 бояр, служивших отцу Дракулы, а затем переметнувшихся на сторону князя Владислава, взошедшего на трон по протекции венгерского вельможи Яноша Гуньяди. Это бояре: Тудор, Мане, Станчул, Юрчул, Димитр, Михаил, Нгое, Влексан Флорев, Татул Сребул, Баде (о них подробно говорилось в одной из предыдущих статей).

Все эти бояре уже не упоминаются в грамоте от 16 апреля 1457 года, самой первой из известных грамот самого Дракулы. Более того, эти бояре перестают упоминаться вообще где бы то ни было. Их нет ни в последующих грамотах Дракулы, ни в грамотах румынских князей, которые правили после Дракулы.

Исчезновение с политической сцены десятка человек не может быть простой случайностью. Можно с уверенностью утверждать, что к 16 апреля 1457 года этих бояр уже не было в живых.

Ещё двое бояр (Раду и Шербан), которые предали отца Дракулы и перешли на службу к Владиславу, были казнены чуть позже, в 1460 году, потому что они укрылись от Дракулы в трансильванском городе Брашове, где в это время обитал один из претендентов на румынский престол – Дан. Они упоминаются в одном из его писем, но далее – уже нигде.

О КНЯЖЕСКИХ ПИРАХ В РУМЫНИИ

В этой статье будет рассмотрен исторический источник, который ничего не сообщает о знаменитом пире, устроенном Дракулой, но в то же время весьма подробно говорит о княжеских пирах, которые устраивались в те времена в Румынии. Изучение этого источника позволяет лучше почувствовать атмосферу Дракулова пира и понять, был ли тот пир чем-то особенным или вписывался в общую традицию.

Речь пойдёт о книге, которую сочинил румынский князь Нягое Басараб, а называется она «Поучение Нягое Басараба своему сыну Феодосию». Эта книга появилась в начале XVI века, то есть примерно через 50 лет после того, как состоялся «кровавый» пир Дракулы, но в Средние века традиции были весьма устойчивы: то, о чём говорит автор «Поучения», можно смело отнести к XV веку, что в данном случае особенно важно.

Немного об истории текста

«Поучение» сохранилось в трёх вариантах: на старославянском, на греческом и на румынском языках. Первичным является славянский текст. Греческий и румынский варианты – это переводы.

Когда был сделан греческий перевод, точно неизвестно. Он обнаружен на Афоне, в библиотеке монастыря преподобного Дионисия, и ещё один экземпляр греческого текста найден в Риме. Исследователи обычно пишут о греческом переводе, только сопоставляя его с румынским.

Румынский перевод появился в середине XVII века, а выполнил его боярин Удрище Нестурел, возглавлявший княжескую канцелярию при государе Матее Басарабе. На румынском языке текст дошёл до нас полностью, и его, в адаптированном виде, изучают в румынских школах примерно так же, как российские школьники изучают «Слово о полку Игореве».

Оригинальный старославянский текст «Поучения» сохранился лишь в отрывках, но интересующий нас отрывок, касающийся пира, не пропал, за исключением небольших фрагментов вначале и в конце. Со славянским текстом можно ознакомиться по изданию Императорской академии наук: «Слова наказательныя воеводы валашскаго Iоанна Нѣгоя къ сыну Ѳеодосiю – С.-Петербург, 1904». В этом издании отрывок, касающийся пира, идёт с самого начала, хотя в румынском тексте «Поучения», которое читают румынские школьники, тот же отрывок находится в середине.

Чтение

А теперь почитаем, что же в «Поучении» говорится о пирах. Текст отрывка дан по частям, ведь иначе невозможно охватить весь пласт получаемой информации. Пусть эта информация – в основном бытового свойства и формально не имеет отношения к Дракуле, но она позволит уловить саму атмосферу пира как мероприятия, то есть поможет представить, что чувствовал Дракула, сидя за столом, и что чувствовали гости.

В конечном итоге это поможет свежим взглядом взглянуть на источники, которые непосредственно говорят о пире Дракулы, и точнее отделить вымысел от исторической правды.

Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты

«Да не сажай при себе людей неумных и развращённых, ведь сказал пророк – с избранными избран будешь, а со строптивыми развратишься. Так же и я словами моими согласно речи пророка свидетельствую тебе. Если с избранными будешь, то во всякий день и час сможешь пользоваться добрым советом и благим поучением. Если же будешь с неумными и развращёнными (людьми), значит, и сам с ними неумным и развращённым хочешь быть»[70]70
  Здесь и далее перевод старославянского текста, выполненный автором статьи.


[Закрыть].

Вот одна из причин, почему Дракула не хотел оставлять в живых бояр-предателей. Библейскую цитату о «неумных и развращённых» (вар. «безумных и развращённых») он, конечно же, знал, а для Дракулы все предатели – развращённые люди. Уподобляться им Дракула не хотел, а согласно библейской мудрости (и не только библейской), дурной пример заразителен, поэтому тот, кто держит возле себя предателей, ничему хорошему у них не научится и вообще ничего хорошего от них не получит.

Музыка на пирах

«И как подобает для государя, пусть будут на твоей трапезе различные тимпаны и гусли, и цевницы ради веселья».

Теепрь мы понимаем, что на княжеских пирах в Румынии было отнюдь не тихо. Были разные музыкальные инструменты, играющие весёлую музыку.

Тимпан это ударный инструмент – барабан или бубен. Про гусли и так понятно, а что такое «цевница», точно неизвестно. Одни говорят, что цевница – это дудочка, то есть свирель или флейта, а другие утверждают, что это лира в форме треугольника. В данном случае более вероятен вариант духового инструмента, поскольку до этого был назван ударный (тимпан) и струнный (гусли). Значит, по логике третьим должен быть назван духовой, а не ещё один струнный.

Обязанность князя – развлекать своих гостей

«Так и всем следует делать перед воинами (дружинниками) своими всегда – если знаете больше, то устраивайте веселье, чтоб возвеселились любящие вас. А если услышите таковых (дружинников) голоса, (будто) играющие вам на свирели, не подобает вам увлекаться этой игрой. И тогда для развлечений многие люди из многих стран будут приходить к вам ради умения вашего (веселиться), ведь человек всегда увлекается музыкой, речами и играми, со всеми так. Эти люди полны недостатков и неразумны. И будь государем так, чтобы называться солью для людей и источником (мудрости), из которого все напьются. Даруй мудрость свою через речи и игры эти. Ведь если могут видеть (истину) и другие благодаря тебе, они захотят приглядеться и увидеть захотят то, что ты видишь. Начальником является тот, кто хочет наставить, и хочет дать ответ. Так же и я свидетельствую тебе словами моими. Если хочешь быть помазанником Божьим, то музыка, речи и игры подобают на твоём пиру. Ведь так подобает государю веселить воинов своих».

Суть этого отрывка: князю на собственном пире повеселиться не получится. Князь должен сделать так, чтобы веселились другие, а самому ему надо ясно представлять, что происходит во дворце и в стране.

То есть Дракула, который на пиру сидит и думает о том, что среди бояр стало слишком много изменников, это в общем-то типичная картина, и, как считает автор «Поучения», правитель на пиру остаётся со своими тяжёлыми мыслями один на один.

В «Поучении» прямо сказано, что бояре не любят, когда князь во время праздника говорит о трудностях, с которыми сталкивается правитель («если знаете больше, то устраивайте веселье»), но иногда некоторые подданные, видя чересчур задумчивого государя, могут попытаться убедить его, что в стране всё хорошо. Когда автор «Поучения» говорит про «голоса, играющие на свирели», то имеет в виду именно таких подданных. Но государю главное не поддаваться, не слушать эти речи. У него на всё должна быть своя точка зрения, а не внушённая кем-то. Автор «Поучения» прямо говорит: ты не слушай, а добивайся, чтобы тебя слушали, но делать это надо непринуждённо.

Кстати, в славянском оригинале этого текста чётко обозначено, что все развлечения на пирах делились на два вида: «гласование» и «играние». К сожалению, эти термины так просто не переведёшь, поскольку они довольно сложные.

Гласование – это всё, что выражается через звук, то есть сюда относятся разговоры (в том числе рассказывание сказок, притч, загадок), пение, игра на музыкальных инструментах.

Играние – это всё, что выражается через движение, то есть пляски, показательные номера акробатов и даже спортивные состязания где-нибудь во дворе княжеских палат или рядом с ними.

Всё это являлось частью развлечений на пире, и чем интереснее оказывались развлечения, тем больше уважения доставалось организатору, то есть князю, и это укрепляло его власть. А по поводу пира Дракулы можно с определённостью сказать, что он точно развлекал своих гостей беседой, задав им вопрос: «Скольких государей вы помните?»

Князь может выполнять просьбы

«Также, если хочешь цел быть, не считай себя виновным из-за тех речей (жалоб, просьб), которые возглашаются пред тобой. И волен ты просьбы своих воинов выполнить, однако стремись выполнить волю Бога твоего, Чьим именем ты помазан (на трон)».

Тут мы узнаём, что во время пиров бояре могли что-нибудь попросить у князя, и если просили, то это не означало, что гости были недовольны и что праздник не удался. Просьбы на пиру – обычное дело.

Гостям наливай, сколько выпьют, а сам пей в меру

«Питием (хмельных напитков) тело своё не отягощай. И пусть многие говорят, что много пить – это хорошо. А что хорошего? Когда человек опьянён, то, если имеет много мудрости, то хоронит её. А руки, которые у него есть, не служат ему. И ноги его не служат ему. И, имея язык, он не может разговаривать. Так как же не является злом пьянство, когда всё тело (человека) перестаёт приносить пользу ему! И как может он совершить что-либо для Бога или для людей! И ещё есть другой вред от пьянства, который состоит в следующем. Поэтому больше ешь (на пиру, чем пей). Во-первых, пьянство заставляет твоё тело болеть и обедняет твой дом, и губит твой ум. И с того времени, как погублен твой ум, погублена твоя душа. И если б в пьянстве нашем была польза, разве сделалось бы у кого-то из нас тело больным, разве дом обеднел бы, а разум оказался бы погублен? А через то, что губим свой ум, мы и от Бога нашего отдаляемся. И тот, кто хочет пристраститься к пьянству большому и безмерному в этой жизни, не назовётся последователем Божьим, а скотом назовётся. Такие слова мои о том, больше ли есть (на пиру или пить) – захочешь пристраститься к большому пьянству, назовёшься так же, как и скот. Если больше есть, (чем пить), то назовёшься последователем Божьим. А воинам своим давай пить (вина), сколько им надо. И ты испей, но в меру. Пусть властвует твой разум над вином (и отмеряет, сколько тебе пить), и не властвует вино над твоим разумом. И да заглянешь ты в умы слугам своим, и да не заглянут слуги твои в твои мысли».

Если автор «Поучения» так много места уделяет вопросу пьянства на пирах, значит, проблема была очень серьёзная.

Кстати, обильные возлияния, которые, конечно, были на пиру, устроенном Дракулой, многое объясняют. Во-первых, опьянение объясняет, почему бояре оказались так болтливы и признались, что пережили очень многих государей, а во-вторых, становится понятным, почему Дракула смог так легко схватить бояр на пиру. Если Дракула хорошенько напоил своих гостей, то они не смогли сопротивляться княжеской страже, которая, в отличие от бояр, отнюдь не была пьяной.

Не принимай решений, когда ты пьян

«И во хмелю не делай дар, путь даже любимому слуге. И также, если имел гнев на кого-нибудь (из слуг) ещё до того, как захмелел, то во хмелю не проявляй гнева на (этого) слугу и не унижай. И если захочет прийти к тебе кто-то, будучи пьяным, ты терпи до того, как он протрезвеет. Или если пред тобой провинится слуга пьяный, то не отнимай у него достояния, ведь ты сам же его и опоил (на пиру). Так же как опоил, так и терпи его. Поэтому говорю тебе я – во хмелю не делай дар, ведь это то же самое, как если б ты захотел имущество своё растратить, да и другое зло себе причинить. Ведь не хочешь же, чтобы говорили: «Пойдём же сейчас к оному недостойному господину, ведь он сейчас пьян. Когда же пойдём к трезвому, он не захочет нам дать ничего. А когда упьётся, то хоронит разум свой и не знает, что кому даёт». И это уже два зла. Первое – имущество своё растрачиваешь во хмелю. Другое – плохо о тебе говорят холопы. И ещё тебе скажу я – во хмелю не только не гневайся, но и не твори суд. Ведь от этого ещё одно особенное зло. И скажут все: «Не пойдём к господину тому в придворные, ведь когда упьётся, то хоронит разум свой и творит зло обычно в пьянстве. И осрамит нас или погубит нас». Поэтому слова мои да научат тебя. Во хмелю ни дарение, ни (другие) необдуманные поступки не делаются. И если хочешь дар сделать, то сделай наутро в трезвости и сопроводи приятными словами. И пусть поблагодарит тебя тот, кто принял дар, и руку твою пусть поцелует. И если захочешь дать волю гневу на кого-то или осудить, также наутро в трезвости со всеми боярами твоими рассмотри и суди. И кому что отводится законом, то и сделай с ним. А когда сидишь на трапезе, не разбирай судебных дел, ни дарований не раздавай. Ведь имеет трапеза своё назначение – веселье, чтобы веселились все слуги твои благодаря тебе».