Текст книги "Быстрый мир"

Сначала ему было очень неуютно от того, что он самый главный человек на объекте. Все-таки, как ему казалось, чтобы быть прорабом, надо обладать определенными качествами. Например, уметь материться. Но по мере работы по возведению дворца он пришел к выводу, что главное – это человеческое отношение и грамотно подобранный персонал.

Дмитрий Сергеевич не терпел панибратства, но и стену вокруг себя не строил – к нему можно было подойти практически по любому вопросу, и он мог выслушать, хоть крановщика, хоть подсобника. Выслушать и, если необходимо, помочь советом или выполнить просьбу. Единственное, что могло вывести его из себя, это, когда кто-то пытался скорректировать его проект.

– Давайте положим вот эти плиты!

– Они тоньше. В проекте же ясно прописано, какие должны быть.

– Да, в проекте-то по стандартам все. А кто стандарты пишет? Сидят там у себя в кабинетах и пишут. Шли бы лучше на стройку, а не бумагу марали!

– Я сказал, сюда кладем именно эти плиты! А если я хоть где-то услышу на площадке, что вы хотите что-то чем-то заменить, выгоню, нафиг! Работайте, товарищ старший смены!

Шеф и Сергей Пантелеевич не вмешивались в его работу. Они сначала приезжали через день, потом раз в неделю, а через год и того реже. Бывало, просто звонили, бывало, звали его на дачу или в кабинет.

– Слушай, – как-то раздался телефонный звонок, – Дима, у меня тут такое дело…

– Да, Сергей Пантелеевич…

– Решили мы тут конкурс на название дворца объявить. Как ты на это смотришь?

– Я не думаю, что от меня что-то зависит. Мне главное его сдать в срок и в соответствии с проектной документацией, а как он будет называться, это уже ваше дело.

Через день на стройплощадку приехали репортеры с одного из телеканалов. Бодрая ведущая сходу атаковала Дмитрия:

– Как вы считаете, какое из названий, предложенных на выбор, наиболее достойно для того, чтобы стать именем дворца?

– Я, если честно, не знаю, какие есть варианты. Думаю, прежде всего заказчику решать, как должно называться это здание!

– Но вы же знаете о том, что открыто голосование?

– Мне рассказывали, но я не углублялся в подробности.

Строительство вышло на финишную прямую. Из-за некоторых задержек с поставками слегка сместился график, но, благодаря тому, что рабочие согласились несколько раз выйти в выходные, от плана не отстали. Огромные башенные краны давно демонтировали, а в помещениях шустрили отделочники. В общем-то, строго говоря, работа Дмитрия Сергеевича была закончена – дворец был готов! Но нельзя было просто уйти с объекта. На этапе отделки, как знал сам Дмитрий, могли произойти необоснованные задержки и банальное хищение. Как это ни странно, но все строительные процессы давно расписаны. Даже количество слоев краски утверждено.

– Сколько тут слоев?

– Два.

– А почему два, если по стандарту нужно три.

– Так, и так нормально же…

– Не нормально. Мы смету рассчитывали по нормативам, а по нормативам тут три слоя.

– Ну, сэкономили немного, что в этом плохого?

За два года Дмитрию пришлось расстаться с несколькими хорошими специалистами. Они попались на воровстве, и ладно бы они воровали стройматериалы, они воровали качество!

Дмитрий понимал, что большое состоит из мелочей. И ни одна мелочь не может быть незначительной. Тем более, когда строишь не просто здание, а возводишь часть огромного экспериментального энергоносителя.

Журналистка попросила провести ее по дворцу:

– А вот эти вот антенны – это что?

– Это для бесперебойного интернета и телефонии, – ответил Дмитрий, – А вам не нравятся? Красивые же!

– Просто дворец и так на космический корабль похож, а с этими антеннами так совсем, как будто летающая тарелка!

– Да, это отличное дизайнерское решение, я согласен.

За месяц до открытия дворца по телевизору устроили целое шоу, посвященное его будущему названию:

– Итак, – ведущая сделала паузу, – мнения экспертного совета и жителей города, принявших участие в голосовании, совпали! Из десяти вариантов, попавших в шот-лист выбрано одно! Новый дворец спорта получает название… Дворец Спорта Чемпионов!

Дворец открывали с помпой! В начале хоккеисты из сборной России и питерской команды на новеньком льду сыграли получасовой товарищеский матч. Дмитрий с дочкой сидели на трибуне среди обычных зрителей и криками поддерживали сборную:

– Давай! Вперед! Го-о-о-ол!

Следом на небольшой сцене появился популярный репер Mitrra. Он читал свои тексты, пока огромные машины ровняли лед для выступления фигуристов:

«Все в этой жизни закручено в единый моток,

Из ниток комок, не выткать платок,

Перекати-поле крутит в поле юный, но спесивый ветерок,

Все хоть тут переплелось,

Но не сказать,

Что явно определено».

После фигуристов выступил губернатор:

– Я очень рад, что частный капитал работает на благо города! Спортивных сооружений не бывает много, тем более, когда политика нашей страны нацелена на оздоровление населения! На базе Дворца Спорта Чемпионов будет открыт новый юниорский хоккейный клуб и секция фигурного катания. Молодежь со всего города будет съезжаться сюда на тренировки, хоккейные матчи, соревнования и, конечно же, концерты!

Вечер закрыл немолодой, но вполне себе бодрый легендарный рокер из Владивостока. Дмитрию Сергеевичу было приятно увидеть его в этот вечер: все-таки, почти земляк!

Несмотря на просьбы Шефа и Сергея Пантелеевича, Дмитрий не остался на банкет, который они решили устроить сразу после официальной части:

– Я рад, что все получилось, но давайте отложим на две недели мое присутствие на всякого рода банкетах и праздниках. Все-таки именно через две недели мы сможем точно сказать, что все получилось, или не получилось…

– Типун тебе на язык!

– Сами же говорите, что в любом случае у города будет хороший дворец. Между прочим, с катком бесплатным!

IV

Дмитрий проснулся от звонка будильника. Во сколько же он вчера лег? Или три часа ночи можно считать за сегодня? От цифр пухла голова, а графики двоились в глазах, когда он решил все-таки отправиться наверх, чтобы поспать.

Открыв глаза, он огляделся. Маленькая комната метра два на три. Зарешеченное окно, узкая кровать и тумбочка. Воинствующий минимализм. В здании пункта управления таких комнат, расположенных на втором этаже, было десять. Именно столько человек должны будут обеспечить пуск и остановку энергетического контура.

Натянув джинсы и футболку, он обулся и вышел в коридор. Пусто и гулко. Интересно, все остальные уже проснулись?

Дмитрий, по пути зайдя в туалет, спустился в подвал. За мониторами дежурили два человека:

– Доброе утро, Дмитрий Сергеевич.

– Доброе. Ну, как? Все в порядке?

– По вашей части да. Небольшая накладка с метеорологами вышла. Они прислали цифры атмосферного давления с другой части города…

– И чего?

Дмитрий не имел никакого отношения к метеорологической службе. Для него было загадкой, как они смогут сегодня организовать грозу. Но эти два молчаливых человека парой фраз убедили его, что все будет.

– Правда, город промокнет до нитки, если так можно сказать. Немного не рассчитали и лить будет полдня.

– Ну, это же не критично?

– Ни капли! Просто наша гроза в очередной раз покажет, что Гидрометцентр может ошибаться.

– Этим никого не удивишь. Хотя, соглашусь, в последнее время они научились предсказывать погоду почти без ошибок.

Пройдя через заставленные столами с мониторами помещение, Дмитрий Сергеевич толкнул дверь в кухню, где за столом сидели несколько человек.

Поздоровавшись и пожелав приятного аппетита, Дмитрий достал из холодильника контейнер с салатом и, насыпав в тарелку овсяные хлопья, залил их кипятком.

Часы над плитой показывали десять утра. Через шесть часов нужно запускать накопитель. Примерно через полчаса после запуска дворец и два построенных рядом с ним десятиэтажных дома должен быть отключены от городской электросети.

Зевая, в кухню вошел Андрей:

– Утро доброе!

– А ты-то чего здесь?

– А мне отсюда удобнее во дворец ехать. Сейчас позавтракаю и поеду готовиться к приезду музыкантов. Хочешь, для дочки твоей автограф возьму? Она, кстати, по билету же идет?

– Да, купила зачем-то. Юношеский максимализм не позволил ей просить папочку организовать проходку.

– Эх, дети…

Вообще, конечно, в тридцать восемь лет быть отцом восемнадцатилетней девушки – это интересное ощущение. Да и вообще, странно понимать, что тебе всего тридцать восемь, а ты строишь огромные здания и чисто теоретически уже можешь стать дедушкой. Хотя, есть такое ощущение, что в прошлом люди взрослели и старели несколько раньше. Пушкин как-то писал о том, что в комнату вошел старик лет тридцати – так шестнадцатилетний поэт отозвался о Карамзине. А Ивану Сусанину, когда он водил поляков в костромских лесах, было всего тридцать два. Интересно, что в народной памяти о нем сохранилось представление как о зрелом бородатом мужике.

Время словно бы замедляется, давая каждому поколению все больше лет, месяцев и дней. И с каждым поколением человек все позже и позже взрослеет. Он словно бы цепляется за ускользающее детство, боясь вступать в загадочный и серьезный мир взрослых. Или дело не в этом?

Выпив кофе, Дмитрий поднялся по лестнице, вышел на крыльцо и достал сигареты.

Затянувшись, он поежился от сырого и холодного осеннего воздуха. Да, гроза сегодня удивит многих. Интересно, а зимой ее тоже можно вызвать?

Человек всегда стремился к тому, чтобы быть не только хозяином мира, но и его властителем. Он научился поворачивать реки вспять и осушать моря, он разгоняет тучи и делает дождь. Да кем он себя возомнил?!

Ученые давно перестали описывать мир. Они ищут способы, как на него воздействовать и как использовать его для целей человека. Когда-нибудь закончится нефть, когда-нибудь в океане передохнет вся рыба, когда-нибудь растают льды Антарктиды… Когда-нибудь… Но до этого же еще целая вечность!

Докурив, Дмитрий сунул окурок в железную банку из-под кофе, стоящую на ступеньке и написал SMS:

«Доброе утро, Даша! У меня все окей! Рите привет! Завтра вернусь!».

Главное, чтобы ничего не сорвалось и не пошло не так.

Один из ученых, работавших на Шефа, рассказал как-то Дмитрию о том, что планету окружает тонкая практически незаметная оболочка, содержащая в себе всю информацию об органической жизни на планете:

– Кто-то называет это коллективным бессознательным.

– Но, ведь, это же только теория!

– Дмитрий, ты знаешь, что очень многие открытия долгие годы не принимаются официальной наукой. Особенно, если они относятся к каким-то невидимым вещам. Юнг не мог обосновать свою теорию физически, мы же, разрабатывая энергонакопитель, нашли то, чего ему не хватало. Обоснование общего информационного поля планеты – это наш следующий шаг после осуществления проекта «Новой Энергетической Компании».

Телефон завибрировал. Пришел ответ от жены:

«Доброе утро. Рита не спала опять. Готовится к концерту. Удачи тебе. Жду».

А ведь, кажется, еще недавно Рита была совсем маленькой: ползунки, погремушки, глупые мультики про фей и пони, куклы, плакаты Ланы Дель Рей и Дэвида Гетта… Теперь восемнадцать. Молодая женщина. Дмитрий никак не мог свыкнуться с тем, что он должен быть ее родителем. То есть, не просто старшим, а именно папой со всеми вытекающими… Так вышло, что они общались больше как друзья. Например, за забытую дома шапку или мокрые варежки он ее не ругал, хотя и помнил, как его самого за такое ругала мать. Она ругала, а он не понимал, почему она, вместо того, чтобы помочь, еще и обижает. Если Ритины варежки оказывались мокрыми, у Дмитрия Сергеевича в кармане находилась еще одна пара:

– Надевай, а те, как придем, давай на батарею!

А вот Даша, несмотря на то, что смогла за эти годы сохранить фигуру и молодость лица, в общении с дочерью была как раз-таки классической мамой. Иногда строгой, иногда мягкой, но никак не старшей подружкой. Именно мамой!

Зайдя в центр управления, Дмитрий сел за компьютер.

Так, все хорошо! Никаких изменений. Ночью проверили механику, проверка никак не повлияла на конструкцию. Это радует. Теперь главное, чтобы в рабочем режиме все было так же нормально.

– Волнуешься? – Шеф подошел сзади и положил руку на плечо Дмитрия, – доброе утро!

– Нет, что мне волноваться? Я уверен в том, что построил.

– Но, согласись, есть же мандраж. Я, вот, как на иголках. Мне еще одно дело уладить нужно… Скажем так, не особо приятное.

– Какое?

– Эх, Дима, рассказал бы я тебе, да боюсь, после этого тебя убрать нужно будет. Свидетелей, знаешь же, убирать принято…

– Ну, раз шутите, значит все хорошо будет, – улыбнулся в ответ Дмитрий.

– Ну, да, – Шеф как-то сразу помрачнел и, достав из кармана телефон, пошел в сторону кухни, – нужно на связи быть. Пойду, хоть, кофе попью, что ли. Запуск по графику.

Запуск произошел практически незаметно. Как-то обыденно, что ли.

Над городом бушевала гроза, создавая необходимое напряжение и электромагнитные волнения. Все шло как по нотам. Даже скучно.

Дмитрий в очередной раз подумал о том, что неплохо бы засесть за умные книжки, чтобы понимать принцип работы того, часть чего он построил. Все-таки, одно дело работать с цифрами и контролировать их изменения, а совсем другое – понимать, почему эти изменения происходят.

То, что связано с электричеством, всегда обладает известной долей романтики. Когда говоришь об этом, на ум приходят гениальный безумец Тесла, доктор Франкенштейн со своим монстром и Эммет Браун. Электричество невозможно потрогать, но оно может убить. Его можно увидеть, но нельзя описать.

Человек сам по себе очень сильно зависит от электричества. Он вырабатывает его, и оно играет огромную роль в его жизни. Странно, что человек не всегда готов принять то, что весь мир, грубо говоря, работает на электричестве. До проекта «Новой Энергетической Компании» Дмитрий Сергеевич даже не думал об этом. Ему, в общем-то, было все равно. Но, чем больше он работал в «НЭК», тем больше заражался идеями Шефа.

– Ты только представь, что будет, если мы научимся не только создавать и накапливать электричество, но и влиять на него!

– Зачем?

– Оно – это основа основ. Тот самый Философский Камень и Священный Грааль. Ты думаешь, что электричество нужно только для освещения квартир и работы холодильника? Конечно же, нет! Ты не глупый парень, и прекрасно понимаешь, о чем я говорю. В мире есть две движущие силы – это электричество и информация. Познав связь между ними, мы сможем управлять материей.

– Звучит, будто монолог злодея из фантастического мультсериала.

– Да, и ладно! Но ты прав. У нас так принято, что фантастика рассматривается исключительно как выдумка, хотя роль у нее не всегда развлекательная. Фантасты дают повод для размышления ученым. Они строят логические гипотезы, которые, несмотря на всю их невероятность, хорошо бы все-таки иногда проверять.

– Так, а что насчет управления материей?

– Эх, никакого в тебе романтизма! Хотя, при твоей работе, действительно, лучше быть скептиком.

А вечером зажглась тревожная лампочка. Это было странно, так как по показаниям приборов все было в норме. Дмитрий Сергеевич, надев на голову наушники с микрофоном, набрал Шефа:

– Что-то непонятное происходит. Вы далеко?

– Я у дворца. У нас беда!

– Что случилось? Показания в норме, все цифры хорошие, все стабильно.

– У нас ЧП. Во дворце стреляли. Есть убитые. Убит музыкант Макс Канев, девочка-блогер и их предполагаемый убийца. Тут дурдом полнейший: «скорая», полиция… Хорошо, хоть, людей во дворце нет. Это после концерта случилось.

Дмитрий Сергеевич смотрел на монитор и пытался понять, что именно он видит. Приборы зафиксировали какую-то энергетическую вспышку. Словно бы накопитель не только вбирал в себя энергию, а что-то в один из моментов отдал в пространство.

– Эй, Дима, ау! Ты здесь?

– Погодите, тут что-то странное. То ли помехи, то ли утечка. Надо разбираться, давайте позже…

Стрельба после концерта. Хорошо, хоть, не во время. Рита, интересно, уже знает о том, что случилось? Все-таки этот Макс ее любимчик. Хотя сейчас это не так важно. Чуть позже нужно позвонить домой. Что же это за вспышка?

Дмитрий Сергеевич застучал по клавиатуре. Нужно было отмотать отчет онлайн на несколько минут. Так, что здесь?

– Очень интересное явление… – за спиной Дмитрия встал один из физиков, – похоже, будто какая-то энергия прорывается сквозь электромагнитное поле накопителя.

– Что за энергия? – Дмитрий развернулся на стуле.

– Слушай, пока сложно определить. Вспышка с западной стороны в районе одной из антенн.

– Да, вижу…

Дмитрий снова повернулся к монитору. Возможно, что накопитель попросту переполнен, и энергия вышла в атмосферу. Такая вот молния наоборот. Но почему не через антенну? Почему конструкция контура вообще никак не отреагировала на это?

– Дима, у меня кое-что для тебя интересное, – один из физиков снова подошел к нему, – взгляни…

Дмитрий пробежался взглядом по листу с распечатанными графиками и цифрами:

– Что за чертовщина? Такого же не может быть? Как может быть электричество с такими свойствами? Что за мешанина цифр?

– Есть, конечно, предположение одно….

– Слушаю?

– Ничего экстраординарного, просто сбой оборудования. Из-за сбоя программа выдала ошибку. Я тебе больше скажу, компьютер заявляет, что этот выброс не растворился в воздухе, а, как бы это сказать… – физик пытался подобрать слова, – он телепортировался сквозь пространственно-временное искажение, возникшее непосредственно в момент выброса.

– Ну, это уже что-то из фантастики. Не может такого быть. Наверное, действительно, что-то переглючило. Я вообще сомневаюсь, что наши компьютеры и датчики могут такое зафиксировать.

– Наши могут, – физик улыбнулся, – но только не при таких условиях. То, что мы видим на отчете, абсолютно нелогично и противоречит базовым законам физики и квантовой механики. И тут, либо мы столкнулись с чем-то, с чем еще никто не сталкивался, либо, это действительно просто помеха. На данном этапе я больше все-таки склоняюсь к варианту компьютерного глюка.

Дмитрий промолчал. Он не стал ничего уточнять про пространственно-временные искажения и прочую научно-фантастическую белиберду. Шеф нанял несколько одаренных физиков для работы над своими научными и околонаучными проектами, но эти ребята были, как бы это сказать поприличнее, не совсем от этого мира. Шеф создал им идеальные условия, в результате чего они, попав в зону комфорта, окончательно потеряли связь с реальностью… С ними, конечно, интересно поболтать, но не когда у тебя конкретная проблема.

Несмотря на то, что горела тревожная лампочка, в центре управления не было никакой паники. Это объяснялось тем, что каждый, отвечая за свой участок, видел, что по его части нет никаких проблем. Даже непонятная вспышка, возникшая на мониторе, не смогла сбить расслабленность и спокойствие. Нельзя же реагировать на каждый глюк! Надо поставить задачу программистам разобраться в этом, только и всего… А если это не глюк, то так с наскока не разберешься – нужен глубокий анализ, а это будет возможно сделать только завтра, когда будет собрана вся информация со всех приборов и сделаны предварительные отчеты.

Зазвонил телефон. Надев гарнитуру, Дмитрий кликнул на иконку «Принять вызов»:

– Да, слушаю…

– Дмитрий, – голос Шефа звучал настороженно, – очень плохая новость. Пожалуйста, отойди от компьютера, передай все отчеты кому-то кто рядом и езжай домой.

– Почему?

– На месте перестрелки найдено тело твоей дочери…

V

Похороны… Довольно мерзкое мероприятие, если подумать. Но из поколения в поколение нам внушают, что нужно с почестями отправлять человека в иной мир. Хотя, ясен пень, не человека мы кладем в красивый ящик и ставим над ним красивую гранитную плиту, а только лишь его тело.

Дурным тоном является, если ты не приедешь на похороны. Ужасным будет считаться решение не проводить поминки. Мол, как так? Надо же, как у людей, чтоб… Да кто сказал, что так и надо? Кто придумал, что именно так правильно?

Дмитрий Сергеевич практически не спал в дни до похорон Риты. Услышав страшную новость, он тут же пулей вылетел из здания центра управления и сел в машину. Ехать! Бежать! Спешить!

По пути звонок Даше. Она уже все знала. Ей позвонили из службы безопасности дворца. Позвонили за минуту до Дмитрия. Она даже не успела заплакать. Шок! Разве опишешь этим коротким словом состояние, наваливающееся после того, как узнаешь, что ты больше никогда не увидишь дорогого человека… Что его больше нет. Что через пару дней, положив его тело в гроб, тебе нужно будет убирать его вещи: что-то выбрасывать, что-то раздавать друзьям…

– Даша, я через полчаса буду дома.

– Хорошо.

– Держись, я скоро.

– Хорошо.

Дмитрий Сергеевич старался не превышать скорость. Зачем рисковать своим здоровьем и жизнями тех, кто вокруг? То, как быстро он приедет домой, ничего не изменит, ведь так?

Дома он обнял жену. Она не спросила, как ему удалось из командировки добраться всего за полчаса. Это было не важно. Не важно настолько, что даже мысли задать этот вопрос в тот момент не возникло.

Ночью звонил человек из полиции. Он, скомкано представившись, попросил их приехать утром на опознание:

– Это чистая формальность, но мы обязаны ее соблюсти.

Злая и беспощадная формальность. Формальность, дарящая иллюзию надежды. А, что, если это будет не ее тело? А, вдруг!

После опознания они с Дашей сидели в небольшом кафе и пили кофе. Он держал ее руку и смотрел в ее глаза:

– Я не знаю, что говорить в таких случаях.

– А я не знаю, что отвечать.

– Знаешь, мы же должны плакать, убиваться…

– А вместо этого просто пусто, – Дашины пальцы сплелись с его пальцами, – так странно. Все настолько нелепо и нереально. Тебе следователь рассказал что-то?

– Больше ничего…

Следователь устало отрапортовал, что тело Риты нашли в гримерке погибшего музыканта Макса Канева.

– Тело находилось в промежутке между навесным и обычным потолками, – канцелярским языком рассказывал молодой капитан, – смерть произошла мгновенно от выстрела в сердце.

– Вы знаете, как она туда попала?

– Дмитрий Сергеевич, я знаю, что вы строили этот дворец. И вы наверняка уже догадались, что она, судя по всему, проникла в гримерку по вентиляции.

Веками внушают, что смерть не только уносит человека, но и приносит в мир живых необъяснимую скорбь. Но есть ли объяснение этой скорби?

Дмитрий сидел с Дашей за столиком около огромного панорамного окна, выходящего на проспект.

– Она очень хотела познакомиться с этим самым Максимом, – Даша положила голову на плечо мужа, – вот и залезла к нему в гримерку.

– Ты знала, что она собирается это сделать?

– Я догадывалась. Конечно, я не предполагала, что она полезет через вентиляцию, но допускала возможность, что она знает какой-то тайный ход или что-то вроде того.

– Да, она знала дворец как свои пять пальцев. А я помню, как сам рассказал ей, что внутри вентиляционных труб наварены ступени…

Традиционно кремацию приравнивают к погребению тела в земле. Хотя, конечно, она на него совсем не похожа. Разве что, гроб объединяет два этих вида похорон, да общая атмосфера нарочитой скорби.

В детстве Дмитрий Сергеевич был на похоронах своей бабушки. Тогда гроб с телом долго везли на дребезжащим автобусе за город, потом несли его по дорожке мимо крестов и надгробий, после говорили какие-то речи… Когда гроб с бабушкиным телом опустили в яму и стали закапывать, Диме стало не по себе. Ну, как так, это же его бабушка. Ночью пошел дождь, грохотал гром и сверкала молния, а маленький Дима никак не мог заснуть. Он думал о том, что вот прямо сейчас капли дождя падают на свежий холмик с временной табличкой, проникают сквозь песок, землю и доски и замирают на холодной коже его еще несколько дней назад живой бабушки… Это было жутко. Ему показалось, что похороны чем-то похожи на то, как выкидывают сломавшуюся вещь. После кремации хотя бы тела не остается, а пепел и вовсе можно по ветру развеять… Так думал Дмитрий, так думала и Рита:

– Папа, если со мной что-нибудь случится, ты меня не закапывай, хорошо, – как-то разбудила его четырнадцатилетняя дочь, – лучше сожги, а пепел разбросай в лесу или в поле, хорошо?

– Откуда такие мысли, Рита? Это ты лучше своим детям расскажи. Мне-то зачем это знать?

– Всякое в жизни бывает. Ты мне просто пообещай, хорошо?

Дмитрий Сергеевич сдержал обещание…

В крематорий приехали только самые близкие. Из Ритиных друзей были две девчонки ее возраста и загадочный молодой человек, не проронивший ни слова во время церемонии прощания.

– Ты нормально дома побудешь? – спросил Дмитрий Дашу, когда они вышли за ворота крематория.

– Да, конечно… – она понимала, что у ее мужа важное мероприятие, и ему будет лучше на работе, чем дома.

Они не стали устраивать поминок. Это несколько обескуражило родственников, но никто ничего не сказал, хотя за спинами, конечно, не преминули пошептаться. Ну и пусть, это на их совести!

Дмитрий завез Дашу домой. Эх, из-за этих пробок никак не рассчитать время. Он опаздывал, хотя, конечно, главное – это успеть к запуску.

Капли дождя били по крыше «Мазды», когда он запарковал ее у дворца. Вылез, ежась от ветра, подошел к дверям.

– Здесь частное мероприятие, – перегородил ему дорогу парень в костюме.

– А я и есть частное лицо, – буркнул Дмитрий и, показав пропуск, прошел мимо обескураженного охранника.

У Дмитрия был красный пропуск «НЭК». Таких было всего четыре – у Шефа, у Сергея Пантелеевича, у главного физика и у него. По негласному правилу каждый, кто имел такой пропуск, мог отдавать любые распоряжения и запрашивать у других сотрудников какую угодно информацию, оборудование или транспорт.

В холле его встретил Андрей. Андрей смотрел на Дмитрия настороженно.

– Привет, прошу, только не надо скорбных речей и жалости, – Дмитрий пожал его руку, – То, что случилось – это моя личная трагедия.

– Да, но у нас просто…

– У нас с вами просто праздник в честь второго тестового запуска системы. Да, праздник, и я бы хотел быть с теми, кто строил все это. А вот чего бы я не хотел, так это этот праздник портить. Все нормально. Пошли в зал.

После того как все отчеты были сохранены, они отправились на обработку в главный компьютер. Был проведен анализ всех данных и написана программа для полностью автоматического запуска. В Разметелево остались дежурить только несколько физиков, да и то, их присутствие в центре управления было чисто номинальным. Ну, страшновато как-то совсем уж без контроля оставлять…

– Андрей, вы выяснили, что это за вспышка была тогда?

– Нет. Но мы выяснили, что она никак не повлияла на систему. А это уже что-то. Все больше склоняемся к тому, что это глюк программы…

– Меня, знаешь, что смущает?

– Что?

– Меня смущает, что она была зафиксирована в том секторе, где располагалась гримерка. Ну, та самая, где стреляли…

– И?

– Да, пока сам не знаю.

Мог ли Дмитрий увидеть смерть своей дочери на экране? Если, да, то эта вспышка была выбросом освободившейся энергии. Хотя, конечно, все равно не становится понятным, что имели в виду физики, говоря о временных искажениях.

В зале стояли столы, а над сценой висел огромный монитор. Официантка показала Дмитрию, куда ему сесть, а на сцене появился Шеф:

– Ну, что же, пришло время для самой ответственной части нашего мероприятия. Учтя все погрешности, выявленные на испытаниях, мы сегодня сделаем второй запуск энергетического контура. Так сказать, пишем в чистовик. Уже сейчас весь район подключен к нам, и буквально через несколько минут мы подарим нескольким десяткам тысяч жителей бесплатное электричество. Да, конечно, не навсегда, а пока только на один вечер, и в будущем, само собой, нужно будет как-то монетизироваться. Но все это не сегодня. Завтра о нашей компании узнает весь мир! Уже сейчас мы создаем концепцию перехода на электричество как основной источник питания для транспорта, уже сейчас в одной из лабораторий «НЭК» создаются прототипы новых электромобилей, уже сейчас мы готовы совершить настоящую энергетическую революцию.

Слова Шефа потонули в аплодисментах. Все это больше походило на какой-то фантастический блокбастер, но никак не на запуск серьезного и значимого для всего мира проекта. Огромный зал, гигантский экран с логотипом компании, столы, заставленные блюдами с едой, официанты во фраках, кордебалет в блестках, видимо, готовящийся к торжественному канкану по сторонам сцены…

– Мы стоим на пороге новой эры, – Шеф с микрофоном подошел ближе к собравшимся, – я вижу ваши лица, я знаю каждого из вас. С кем-то мы работаем над этим проектом уже шесть лет, с кем-то четыре года, кто-то подключился пару месяцев назад. Но все вы – специалисты высочайшего класса. Я доверил вам свою мечту, и вы помогли воплотить ее. Сейчас нас пока не видно. Никто не знает, что здесь всего через пару минут начнется новая эра. Но уже завтра все газеты мира будут трубить о нашей победе! И все люди города и страны будут за нас!

– Нас не посадят? – послышался чей-то выкрик из зала.

– Нет, конечно, – Шеф улыбнулся, – да, может показаться, что сейчас мы делаем что-то незаконное, но уже завтра мы будем гарантом закона, мы станем самим законом! Впрочем, давайте не будем отвлекаться на такие мелочи! Давайте свяжемся с центром управления. Внимание на экран!

На экране исчез логотип «НЭК», его сменила черно-белая рябь. Из колонок, подвешенных над сценой, послышалось шипение и мужской голос:

– Да, чтоб тебя! Как ты включаешься? Блин, – голос матюгнулся, – Понапридумывали!

– Герман, ау! Вообще-то мы тебя сейчас слышим, – Шеф постучал по микрофону, – Прием!

Через секунду собравшиеся увидели лицо одного из физиков. Физик был в очках и белом халате. Его взлохмаченный образ только добавлял ощущение какой-то дешевой фарсовости малобюджетных фантастических кинолент восьмидесятых годов.

– О, теперь я вас вижу! – Герман улыбнулся в камеру и почесал подбородок, – Здравствуйте! Я вижу вас всех! Вы что, камеру под потолок повесили?

– Именно так, – Шеф отвернулся от экрана и обратился к собравшимся в зале, – Все мы привыкли к тому, что физики сопровождают практически каждый процесс, связанный с контуром. Герман собрал большую команду молодых и перспективных ученых. Кто-то из них сейчас в зале, кто-то в центре управления. Всем этим людям я хочу выразить огромную благодарность. Без их веры в идею и их блестящих умов ничего бы этого не произошло, ничего бы этого не было!

– Можно мне сказать? – Герман помахал с экрана. – Когда наш любимый Шеф обратился ко мне шесть лет назад с безумной и фантастической теорией о том, как подарить миру дешевое электричество, я не отнесся к нему всерьез. Что уж тут скрывать, наше знакомство состоялось в ночном баре по пьяной лавочке. Мы напились как черти, и к утру он вывалил свое видение того, как должен работать некий энергетический контур. Я выслушал все это и, зачем-то взяв его визитку, вызвал такси. Дома я проспал почти до вечера, а потом, встав, пошел в туалет…