Текст книги "Быстрый мир"

– Герман! – Шеф перебил его, – Давай без интимных подробностей!

В зале засмеялись.

– Нет, это важно! Это как у Эммета Брауна в фильме «Назад в Будущее»! Только там он упал с унитаза, а я сел на него и обнаружил в нагрудном кармане визитку. Сквозь похмельный туман в мое сознание вернулась память о странном человеке, ничего не понимающему в физике, но желающем с помощью оной изменить целый мир. Вернувшись в комнату, я достал блокнот и по памяти постарался восстановить его концепцию нового электричества. Он взглянул на проблему очень нетрадиционно. Местами дилетантски, местами, наоборот, явно опережая время. В общем, я позвонил ему и позвал к себе в гости.

– Я приехал, – Шеф усмехнулся – привез с собой ящик пива. Но только к пиву мы так и не притронулись!

– За ночь я смог подвести теорию под его безумные фантазии, и, что самое интересное, вся та мешанина из обрывочных знаний, помноженных на предположения, которую он высказал мне тогда, вдруг выстроилась в строгую систему. Стало понятно, что это не просто болтовня – это шаг к будущему! Мы шагнули на территорию где-то между грозовой и СВЧ энергетиками и квантовой механикой. Казалось бы, мы смешали невозможные ингредиенты, но они по какой-то нелепой случайности идеально подошли друг к другу.

– Я помню, как в семь утра мы, дописав концепцию, отправили письмо паре друзей Германа…

– Да, и они начали звонить мне, мол, как это все одновременно и безумно и интересно. Так из моих товарищей и собрался теоретический отдел компании. И нам вдвойне приятно, ведь сегодня материализуются и наши мечты!

Дмитрий Сергеевич сидел перед тарелкой и уплетал салат. Интересно, специально приготовили «Оливье», как бы знаменуя переход в новую эру, или просто так совпало?

Ему было сложно осознавать себя сейчас в этом зале. Ему тридцать восемь, он построил грандиозное сооружение, он принял участие в создании того, что изменится мир, он схоронил дочь…

На следующий день после трагедии в городской газете вышел большой материал о том, что случилось. Влияния Сергея Пантелеевича хватило на то, чтобы журналисты не упоминали Риту.

– Пойми, – депутат сам позвонил Дмитрию Сергеевичу, – я не мог допустить, что информация о твоей дочке попала бы на страницы газет.

– Да, мне, в общем-то, и лучше. Пусть эта трагедия останется только со мной.

– Я руководствовался несколько иными соображениями. Ты – главный архитектор дворца, и совсем не хорошо было бы, если бы вокруг убийства твоей дочери начался формироваться негативный облик сооружения. Итак-то не очень хорошо, а так журналисты бы раздули это до небес. Им только дай кость – вцепятся как собаки.

Дмитрий Сергеевич слушал Сергея Пантелеевича, как говорится, вполуха. Держа в руке свежую газету, он параллельно читал статью об инциденте.

Эх, как это все по-дурацки вышло. Какой-то случайный бандюган без особой мотивации стреляет в музыканта и блогершу… Ерунда какая-то.

Нет ничего ужаснее немотивированного зла. Если зло происходит без причин, то это рождает тот самый первородный ужас. Например, в фильме «Чужой» инопланетная тварь убивала не потому, что она что-то хотела. Она убивала просто. Просто потому, что она так устроена!

Имя убийцы показалось знакомым Дмитрию. Он где-то его слышал совсем недавно. Мефодий… Гм, не часто так детей называют. Где же он мог его слышать?

Когда Шеф с Германом закончили с воспоминаниями, на экране появился общий план центра управления:

– Итак, – послышался голос физика, – я буду считать до десяти, а потом жму на эту кнопку. Один!

Дмитрий Сергеевич не любил театральщины. Ну, почему бы просто не запустить систему так, как запускают обычный прибор или механизм? Без помпы и лишних спецэффектов!

– Два!

Странно, что Герман считал не в обратную сторону. Хотя, нельзя не согласиться, что обратный отсчет окончательно бы свел запуск контура к киношной банальщине.

– Три!

Все-таки, почему «Оливье»? Дмитрию захотелось мандаринов, но их на столах не наблюдалось. Видимо, никакого новогоднего символизма в салате действительно не было.

– Четыре.

Вот, до чего же человек странен. Он во всем ищет скрытые смыслы, какие-то знаки. Иногда кажется, что, ища их, он словно бы отказывается от звания высшего существа на планете.

– Пять!

Интересно, Герман сбавит темп в конце отсчета? Было бы забавно, если бы перед «десять» он начал, как в детском саду, оттягивать момент старта придуманными детскими цифрами «девять с половиной», «девять с ниточкой», «девять с иголочкой» и прочими им подобными.

– Шесть! Семь!

Да, все-таки, волнительно как-то. Наверное, действительно, роль играет обстановка. В первый раз все прошло довольно обыденно. Впоходячку и с кружкой чая, а тут…

– Восемь!

А тут, прямо-таки голливудский размах. Все в зале замерли, глядя на экран.

– Девять!

На экране Герман с кружкой в руке стоял у центрального компьютера. Поставив чай на стол, он сел в черное кожаное кресло и положил руку на клавиатуру.

– Десять!

VI

Убегать от настоящего динозавра, особенно, если это не просто некий абстрактный древний ящер, а вполне себе конкретный тираннозавр, занятие, хоть и увлекательное, но не самое приятное. Дмитрий Сергеевич теперь мог заявить об этом с полным пониманием того, о чем говорит.

С камерой в руках он сидел на заднем сидении внедорожника и шумно дышал, глядя как за окном проносятся деревья. За рулем был старый знакомый Сева:

– Ну, как, получили дозу адреналина?

– И не говори. Жаль, только, не смог на бегу его снять. Хотя, надо посмотреть, вдруг что-то все-таки вышло.

Скрипнув тормозами, черный угловатый автомобиль, замер у дверей дворца спорта.

– Может, еще снимите.

– Сева, тут все очень быстро меняется. Не удивлюсь, если они к обеду вымрут, а вечером мы поедем охотиться за мамонтами.

Первого динозавра служба безопасности заметила на рассвете. В бинокль увидели длинную шею с маленькой головой, возвышающуюся над лесом. Потом увидели вторую.

Учитывая, как быстро развивался мир, любое промедление увеличивало риск этим существам остаться только в памяти тех, кто успел их увидеть ранним утром. Допускать этого никак не хотелось. Это все равно, что встретить живого Джона Леннона и не попросить у него автограф!

Услышав о динозаврах, Дмитрий Сергеевич попросил у Шефа машину с водителем, взял камеру и вышел на парковку. Сев в джип, они с Севой поехали по шоссе.

Толком удалось снять только трицератопса. Он мирно пил воду из Невы километрах в тридцати от дворца. Водитель остался в машине, а Дмитрий Сергеевич, спрятавшись за ствол стоящего на берегу дерева, включил камеру.

Трицератопс выглядел почти так, как его показывали в фильмах и научных передачах. Однако было в нем что-то такое, чего так и не смогла передать ни одна студия компьютерной графики: он оказался абсолютно обыденным и даже неинтересным. Ну, да, живой динозавр с рогами. Да, большой. Но никакого киношного «уау!» его созерцание не вызывало. Грандиозно, конечно, но ожидания не оправдал.

А потом где-то справа что-то очень громко хрустнуло. Через секунду на поляне у водопоя словно из ниоткуда возник тираннозавр. Рассмотреть его, правда, толком не удалось. Он, будто не заметив большого и аппетитного трицератопса, ломанулся в сторону тощего очкарика с камерой.

– Твою ж мать! – выматерился Дмитрий Сергеевич и побежал между деревьями в сторону трассы. Он очень хорошо помнил из книжек про динозавров, что тираннозавр не только страшный зверь, но еще и быстрый.

Пытаясь снимать через плечо, Дмитрий петлял между деревьев. Повезло, что лес. На открытой территории ящер бы точно его нагнал.

Буквально выпрыгнув в машину, Дмитрий стукнул по приборной панели:

– Гони!

Во дворце было тихо.

Утро выдалось на редкость смурным. За окнами ветер шелестели ветвями деревьев, а небо, казалось, налилось свинцом. Собирался дождь.

Когда в зале в тот день погас свет, кто-то пошутил, что символично начинать новую энергетическую эру с того, что перегорели лампочки. Кто-то даже предположил, что так и было задумано. Дмитрий Сергеевич, например, ожидал, что сейчас, вот, буквально с секунды на секунду, резко включится освещение на сцене и в компании танцовщиц Шеф с тростью в руках и с цилиндром на голове споет что-нибудь наподобие песенки из какого-нибудь голливудского мюзикла – уж если устраивать шоу, то до конца!

Однако свет не зажегся. Один из охранников обратил внимание, что потухли даже таблички «выход», висящие над дверями. Такого не должно было случится, поскольку все они имеют автономное питание.

– Спокойнее, друзья! – по голосу Дмитрий узнал Сергея Пантелеевича, – оставайтесь на местах. Сейчас разберемся, что со светом. У кого есть фонарик на телефоне? Мой телефон, кажется, сел.

Дмитрий достал из кармана мобильник и наощупь попытался его разблокировать. Странно, тоже сел, что ли?

Откуда-то взялись свечи:

– Друзья, сейчас официанты с подсвечниками подойдут к каждому столу и помогут всем выйти, – руководил Шеф, – не пытайтесь сделать это сами, еще споткнетесь, поранитесь.

Первое, что поразило Дмитрия, когда он вышел из зала, это абсолютно темные дома за окном. Неужели что-то пошло не так и они обесточили весь район?

А вторым, что его удивило еще больше, стало то, что на проспекте, ни капли не двигаясь, стояли автомобили. Просто стояли. Стояли так, словно кто-то нажал на паузу, остановив все движение. Остановив, и вытащив из-за рулей и с пассажирских мест водителей и их попутчиков… Ни одного человека! Впрочем, людей не было и на тротуарах…

– Что за чертовщина? – рядом с Дмитрием с бокалом вина стоял один из физиков, – Почему так вышло?

– Что вышло?

– Дмитрий Сергеевич, боюсь, что без каких-либо точных данных я этого сказать не смогу.

– Спасибо за подробный и обстоятельный ответ, – сморщился Дмитрий Сергеевич.

В подвале дворца нашлись бензиновые генераторы, которые не успели вывезти после окончания строительных работ. Слив топливо из нескольких автомобилей, их удалось заправить и включить, присоединив к системе аварийного освещения.

– Надо бы в Разметелево съездить, – предложила какая-то женщина. Кажется, это была сотрудница бухгалтерии.

– Нужно компьютеры включить и посмотреть отчеты. Возможно, поймем, что случилось, – ответил Шеф, – есть у кого сигарета?

Дмитрий Сергеевич достал пачку и зажигалку…

Уже через час, стало ясно, что мир уже никогда не будет прежним. Эта фраза в голове Дмитрия прозвучала как-то уж слишком пафосно, но как еще можно сформулировать свое отношение к тому самому полному офигению от происходящего, помноженному на чувство нереальности и непонимание того, что делать дальше и чем все может закончиться.

– Друзья, – в холле было сумеречно, отчего слова одного из физиков звучали действительно жутко, – конец света всегда казался страшилкой, но сейчас мы наблюдаем именно это явление. Я говорю об этом так спокойно, поскольку не считаю нужным поддаваться панике. Мы здесь, мы живы и, как это не дико, мы единственные живые существа на планете. Произошел неконтролируемый выброс энергии. Вернее, не совсем так… Наши накопители создали воронку, в которую, помимо грозовой энергии попала та, что содержится в информационном поле земли. Мы обнулили его. Что стало причиной этого, мы пока не знаем.

– Что значит, обнулили? – Дмитрий Сергеевич поднял руку над головой, – Что ты имеешь в виду?

– Все просто и сложно одновременно. Наш запуск подтвердил, так сказать экспериментально, одну из теорий. Еще в процессе работы над накопителем мы предположили, что вся живая материя, вырабатывая и потребляя энергию, связана с единым энергетическим полем. И это поле является носителем и хранителем информации. Причем, не только мысленной, но и о том, в каком порядке нужно собирать атомы, чтобы на планете были живые организмы. Мы попросту стерли всю информацию, отчего все живое в долю секунды распалось на мельчайшие частицы. Понимаете?

Дмитрий понимал.

Единственное, радовало, что после слов физика не возникло никакой паники. Наоборот, появилось ощущение некоторого спокойствия. Нет ничего страшнее неизвестности. Если нет определенных координат и точек отсчета, невозможно выстроить стратегию, невозможно понять, что делать, и что может последовать за этими действиями.

– В общем-то, у нас есть проблема, – физик поправил очки, – в мире нет ничего живого. Нет растений, нет животных. Рано или поздно кончится весь кислород и вся еда…

– На наш век хватит, – Шеф подошел к нему, – или ты говоришь о возможности появления нового поколения?

– Мы можем смириться и дать планете стать мертвой, – физик развел руками, – но, как мне кажется, если мы сохраним человечество, то это будет здорово!

Вот и все объяснение. Простое слово «Здорово». Без причины и мотивации. Как много фильмов и книг посвящено тому, что горстка людей хочет восстановить человечество. Но возникают вопросы, через сколько поколений люди, являющиеся потомками пары сотен выживших, перемрут в раннем возрасте вследствие генетических заболеваний, прогрессирующих без притока свежей крови, и для чего вообще спасать человечество. Причем, второй вопрос куда актуальнее. Планета мертва, а они лишь песчинки на ее теле. Умирающие паразиты на трупе донора. Можно ли жить полноценно в мире, где нет ничего живого, кроме тебя? Нужно ли вообще в нем жить? Нужно ли воссоздавать цивилизацию, принимать заново законы, строить государство? А, может, плюнуть на все и предаться разврату и пьянству, коротая последним дни в диких оргиях и гедонистической Валгалле?

Вопросов слишком много. И ответов на них пока нет. Куда уж далеко ходить, если нет ответов даже на самый простой вопрос, расходиться ли им по своим домам или организоваться и заселиться где-то в одном месте.

Словно бы прочитав мысли Дмитрия, слово взял Сергей Пантелеевич:

– Друзья, пока я все еще являюсь представителем власти. И хочу заявить, что нам в сложившейся ситуации и в свете новых обстоятельств необходимо держаться рядом. Это необходимо для эффективного обеспечения безопасности и сохранения целостности нашего маленького, но сплоченного коллектива. Предлагаю занять квартиры в двух домах, построенных вместе с дворцом. Поскольку они еще не заселялись, ключи ото всех квартир есть в комнате вахтера. Да, и, вот, что… Я бы хотел, чтобы несколько мужчин взяли на себя роль патруля. Думаю, что охрана может продолжить нас охранять. Так ведь, ребята?

Вообще, конечно, Дмитрий Сергеевич не мог ручаться за точность воспоминаний. То, что произошло, на самом деле, такое ощущение, что вырвало его на несколько дней из реальности. Для него все словно бы остановилось. То есть, как бы это объяснить… Он сам не сразу сформулировал это. Он чувствовал себя не частью того, что происходит вокруг, а сторонним наблюдателем, словно бы это не жизнь, а некий новый аттракцион, в центре которого он случайно оказался. Осознание того, что все это действительно происходит не пришло даже тогда, когда он бежал от тираннозавра.

Несколько дней до случая на берегу Невы выдались невероятно насыщенными. В первые же сутки стало ясно, что мир не собирается сдаваться. Внутри информационного слоя атмосферы начались какие-то процессы. Информация, оставшаяся в пространстве над контуром, начала воссоздавать утерянные или уничтоженные фрагменты всего кода планеты. Подключенные к генераторам приборы ежесекундно фиксировали изменения. Это было похоже на то, как восстанавливается операционная система компьютера.

Буквально через несколько дней Дмитрий проснулся от шума листвы. Тогда за завтраком ребята из охраны показали видеозапись, как абсолютно безжизненное поле начало покрываться травой, а потом на нем с какой-то невероятной скоростью выросли деревья…

Первые птицы и звери, первые насекомые и вот, динозавры… Очень сложно было дать ответ на вопрос, соответствует ли эта последовательность появления видов той, что была раньше. Слишком много информации и слишком мало возможностей наблюдать и анализировать.

Дмитрий поднялся на четвертый этаж дворца и постучал в дверь кабинета Шефа:

– Да!

– Можно?

– Да, Дима, заходи. Мне уже рассказали, что ты в леса ломанулся с камерой.

– Я решил, что нельзя упускать возможность снять динозавра и, – он усмехнулся, – прогуляться по настоящему парку Юрского периода.

– Ну, тогда, показывай.

Дмитрий Сергеевич с помощью провода подсоединил камеру к компьютеру.

– Ого, какой! – Шеф прильнул к экрану, – какой-то он маленький. Или мне кажется?

– Я думаю, что кажется. Он великолепен! Хотя, конечно, совсем не такой, как в кино.

Человеку иногда свойственно становиться несколько отстраненным от того, что происходит вокруг. В такие моменты он продолжает что-то делать, но эмоции не бьют его изнутри. Наверное, это очередной механизм самозащиты.

– Дима, мы тут покопались в отчетах и соотнесли информацию с первых испытаний с той, что получаем сейчас.

– И?

– Помнишь, как ты зафиксировал непонятную помеху?

– Да, конечно. Это было похоже на выброс энергии. Но выброса быть не могло, поскольку в тот момент контур работал на ее сбор.

– Я понимаю, что не было особо времени на глубокий анализ, но вчера я поднапряг физиков. Короче, выброс этот случился в момент смерти людей в гримерке. Иными словами, тот выброс – это энергия четверых погибших. В том числе и твоей дочери.

– Не может такого быть. Это ненаучно! Скорее всего совпадение.

– При всем уважении, но ты не физик. Как ты можешь такое говорить?

Человек часто считает себя мерилом всего, что есть во вселенной. Годами он формирует свои внутренние установки, и очень не любит отказываться от них. В школе ему рассказывают учебную версию истории и жутко упрощенные вариации биологии, физики и математики. И если он не продолжает заниматься науками, эти упрощенные знания так и остаются одними из основополагающих в его личной картине мира. Ему словно бы дают ключи, а он, так и не заглянув за дверь, считает, что уже овладел сокровищем, спрятанным за нею! И чем дольше он живет, тем сложнее ему принимать новую информацию. Христофор Колумб ничего не хотел знать о том, что он приплыл в какую-то Америку. Для него ее не существовало. Он плыл в Индию, и, как он считал, попал именно туда, куда планировал.

Любое явление, выбивающееся из привычного ряда, воспринимается как ошибка в расчетах или случайность и сбой системы. Очень трудно перевернуть игру. Очень сложно начать игру заново с учетом новых вводных.

– Да, я не ученый. Но я что-то смыслю в электричестве и…

– Это не электричество, – перебил его Шеф, – это вообще не та физика, к которой ты привык. Я тебе больше скажу, это не физика нашего измерения.

– А что? Я еще чего-то не знаю о ваших разработках?

– Да, – коротко ответил Шеф, – я же не буду тебя посвящать во все проекты, тем более, что к тебе отношение имеет только энергетический. Да и то, не весь…

– Что вы хотите сказать всем этим?

– Ты заметил, что с появлением информации появилась и материя? Информация, которая стала восстанавливать саму себя, восстановила и связи между частицами, создав в прямом смысле этого слова из воздуха жизнь на нашей планете. Причем не случайную, а ту, что была здесь. Даже, не создала, а воссоздала!

– Ну, да, есть подобная версия. Я слышал похожие рассуждения от ребят из научного отдела. А к чему вы вспомнили о той вспышке?

– Все это вот к чему… Проведя ряд исследований, мы обнаружили в пространственно-временной материи два момента, где вновь фигурирует вспышка, схожая с той, что была тогда.

– Вы намекаете на то, что мы своим контуром и всей цепочкой событий спровоцировали явление, схожее с квантовой телепортацией, и есть шанс, что моя дочь и все остальные участники той драмы появятся здесь?

– Ага, – Шеф щелкнул зажигалкой и затянулся, – Уравнение с расчетом квантовой запутанности, как выяснилось, имеет два решения. Только верное из них – одно. Первая вспышка случится через три дня.

– А вторая?

– По прогнозам через 31 год и 10 месяцев.

Дмитрий Сергеевич тоже достал сигарету. У него возникло странное ощущение. Ему показалось, что было бы лучше, если бы информация о вспышке была ошибочной. Нет ничего хуже обманутых надежд. Но если предположить, что это так, как говорит Шеф, то через несколько дней он увидит свою дочь живой и здоровой. Да, ту самую девочку, о кремации тела которой он договаривался несколько дней назад. Ту самую Риту, которую случайно застрелил какой-то бывший военный…

Газету со статьей об инциденте во дворце он держал в бардачке своей «Мазды». Автомобиль благополучно пережил условный Армагеддон и стоял там, где Дмитрий его и оставил – на парковке у входа во дворец.

Стоит также учесть, что если она вернется, то с ней вместе должны будут вернуться и те, кто погиб вместе с ней: Мефодий, Галя и Максим.

На фотографии в газете Макс Канев был изображение с гитарой, красноволосая Галя на фоне книжных полок, а Урвачев в военной форме – музыка, книги и война. Такой вот триумвират… Фотографии Риты, равно, как и информации о ней, в этом выпуске не было. Спасибо Сергею Пантелеевичу, что не сделал факт ее гибели достоянием общественности.

Дмитрий молча отсоединил камеру от компьютера и, затушив окурок, вышел в коридор…