Текст книги "Рай – Техас!"

Глава 23

Из-за ночных разборок с Грейси у Бобби Тома все утро не шел удар. Он сыграл самую отвратительную партию в гольф в своей жизни, и бесконечные подначки друзей отнюдь не улучшили ему настроения.

Весь день он чувствовал себя совершенно разбитым и сейчас с трудом поддерживал беседу с десантницами из ночных клубов Чикаго, которых прислал к нему расторопный Бруно. Их веселое щебетание почему-то казалось ему неимоверно скучным. Амбер устала от участия в бесконечных танцульках и подумывала заняться микробиологией, Чармейн недавно обнаружила, что она Лев, рожденный под знаком Международного Блина, а Пейтон всячески демонстрировала свои познания в футболе, вероятно, прослышав о расторгнутой помолвке. Бобби Том совсем уже собрался повесить их на широкую шею Троя Айкмена, но вовремя вспомнил, что они еще будут нужны ему, чтобы привести в чувство Грейси.

Надо отдать должное Бруно, красотки были невероятно эффектны. Экстравагантность их причесок усугублялась неимоверными нарядами, облегающими их умопомрачительные фигурки, ибо они разоделись на западный лад, каждая по собственному разумению. Амбер красовалась в облегающих джинсах и цветном топе с шерифской звездой, одиноко мерцающей на необъятной груди, Пейтон щеголяла в костюме салонной барышни с очаровательным вырезом у пупка, а Чармейн зазывно потряхивала юбкой пастушки, целиком состоящей из цветной бахромы. Мельком глянув на Грейси, он увидел на ней знакомое желтое платье и поразился, насколько лучше она выглядит по сравнению с его эскортом, и это наблюдение отнюдь не прибавило ему оптимизма.

Приватная костюмированная вечеринка была организована на небольшом ранчо в нескольких милях от городка, хотя вряд ли можно считать приватным мероприятие, на которое, помимо участников гольф-турнира и коллектива студии «Уиндмилл», съехалась половина Теларозы. И все же вечеринка имела право именоваться закрытой, потому что по настоянию Бобби Тома на ранчо решено было не допускать толпу диких туристов, чтобы они не замучили присутствующих знаменитостей вымогательством сувениров и автографов. Гостей же обязали явиться на бал в нарядах, хотя бы отдаленно напоминающих о временах освоения Дикого Запада.

На вчерашнем банкете было произнесено немало официальных речей и тостов, поэтому сегодняшний вечер решили провести без излишней помпезности, отдав дань только церемонии награждения победителей гольф-турнира, и, конечно же, Бобби Тома утвердили в должности ее распорядителя, от которой ему не удалось отвертеться. Переполненный горячительными напитками бар и просторный танцевальный зал гарантировали собравшимся приятное времяпрепровождение чуть ли не до утра.

Оставшиеся за бортом такого великолепного празднества туристы тоже не были забыты, и в пригородном парке Теларозы для них всю ночь должны были выступать кантри-ансамбли, бурлило родео и призывно сияли огнями передвижные торговые точки, в которых можно было найти все, от стаканчика крепкого виски до знаменитых техасских стетсонов.

Поскольку дождя не ожидалось, около коровника соорудили еще одну танцплощадку, и награждение чемпионов предполагалось совершить именно там. Там же, под увешанными гирляндами деревьями, располагался небольшой киоск, в котором Грейси продавала лотерейные билеты для розыгрыша роскошного стеганого одеяла, пошитого искусниками с «Зеленых холмов». Ее мрачноватый вид наполнил сердце Бобби Тома такими болезненными эмоциями, что он поспешил отвернуться.

– Привет, Би Ти, у тебя, кажется, намечаются небольшие волнения на задних линиях? – Бадди широко ухмыльнулся ему, протягивая пластиковый стаканчик пива.

– На передних линиях тоже, – добавила Терри Джо, выразительно покосившись на десантниц из Чикаго, которые во всех направлениях расточали очаровательные улыбки.

– Бадди, будь добр, угости девушек кокой! Нам с мистером Чокнутым надо поговорить.

В списке возможных собеседников Бобби Тома на сегодняшний вечер Терри Джо стояла последней, но она резко выделилась на первое место, когда схватила его за руку и потащила в сторону от веселящейся толпы.

– Что, черт возьми, с тобой стряслось? – спросила она через минуту, приперев его мощным торсом к ограде загона. – Ты понимаешь, что делаешь с Грейси, разрывая вашу помолвку подобным образом?

Он возмутился:

– Это она так сказала? Что именно я разорвал нашу помолвку?

– Она совершенно ничего не сказала, но я и сама догадалась, что тут к чему. Мне удалось у нее выведать только то, что вы пришли к общему решению прекратить ваши отношения.

– И ты полагаешь, это означает, что именно я прекратил их?

– А разве это не так?

– Проклятие, нет.

– Бобби Том, ты утверждаешь, что Грейси бросила тебя?!

Он слишком поздно заметил ловушку, которую сам себе приготовил.

– Нет, Терри! Конечно, нет! Таких, как я, не бросают.

– Нет-нет, она бросила тебя, не так ли? Она натянула тебе нос. Святой Моисей! – Широко улыбаясь, Терри вскинула голову к небесам: – Благодарю тебя, Господи!

– Прекрати, Терри! Грейси вовсе не бросала меня. Разве ты еще не выяснила, что в действительности мы никогда не были помолвлены? Это было придумано для того, чтобы кое-кто держался от меня подальше, пока я тут.

То, что Терри Джо выразительно покрутила пальцем у виска, обидело его вдруг до чрезвычайности.

– Не мели чушь, Би Ти! Конечно, вы были помолвлены. Слепой глупец и тот мог бы заметить, что вы любите друг друга.

– Нет, Терри! Возможно, конечно, она меня и любит, но я… я просто забочусь о ней. Спору нет, она очень привлекательна и все такое. Но при чем тут любовь? Она не моего типа, Терри Джо.

Терри Джо серьезно оглядела его:

– Это уже пугает. Ты так больше ничего и не понял в женщинах с тех пор, как бросил меня после Шерри Хоппер? – Она покачала головой. – Когда ты повзрослеешь, Бобби Том?

Не прибавив ни слова, она отошла от него. Он смотрел ей вслед с нескрываемой обидой. С чего это она вообразила, что весь сыр-бор разгорелся по его вине? И с каких это пор его жизнь стала такой перекрученной? До недавнего времени он думал, что все идет вкривь и вкось с того дня, когда Джамал снес ему колено, но теперь, кажется, есть все основания полагать, что настоящая катастрофа разразилась в ту ночь, когда Грейси заявилась в его дом со своим неуклюжим стриптизом.

До скупых мужских слез дело не дошло, потому что его нежно облобызала Натали, оглядываясь на Энтона, на руках которого подпрыгивал розовощекий Элвис. Раскланявшись с ними, Бобби подумал о том, какая все-таки Натали красивая женщина. Красивая и милая одновременно. Он видел ее совершенно голой и целовал часами до ломоты в зубах. Она валялась с ним в постели, боролась с ним, стреляла в него, а вчера они опять прыгали нагишом в реку. Они с Натали прошли вместе через многое, но он не ощущал никакого единения с ней, того единения, которое ежесекундно вспыхивало между ним и Грейси, стоило им оказаться рядом.

Непринужденная болтовня длилась пару минут, а потом розовощекий Элвис очутился в его руках, потому что его родителям взбрело в голову потанцевать. Малыш тут же вцепился в поля его стетсона, а когда Бобби Том вскинул голову, принялся сосать один из концов его черного шарфа, в ковбойской манере повязанного вокруг шеи. Несмотря на то что Бобби Том очень пристрастно относился к каждой детали своей одежды, он не мог отказать ребенку в этом невинном удовольствии.

От ребенка пахло сладко и чисто, и он внезапно почувствовал щемящую боль в глубине сердца.

Чикагские секс-десантницы двинулись было к нему, но он притворился, что не видит их, и спрятался за одной из пристроек. Элвис начал сосать воротник его рубашки. Когда он осторожно выглянул из-за угла, ему в глаза бросились очертания знакомой с детства фигуры. Сузи Дэнтон стояла в десяти ярдах от него у одного из накрытых столиков. Она была одета в длинную темную юбку и аккуратную белую учительскую блузку, скрепленную на шее наследственной брошью с камеей. Он окаменел, увидев, что Уэй Сойер направляется к ней, но взгляд его автоматически отметил, что этот тип выглядит очень неплохо в поношенных джинсах, побитой шляпе, старых ботинках и простой фланелевой рубашке.

Сузи резко вздрогнула, когда Уэй положил руку ей на плечо, и Бобби Том подобрался, готовый прийти своей матери на помощь, но вдруг заметил, что все ее тело словно обмякло. На мгновение у него появилось тягостное подозрение, что Сузи прижимается к Сойеру, но потом эта сутулость исчезла, и она, отстранившись, смешалась с толпой.

Уэй с минуту стоял не двигаясь. Когда он в конце концов повернулся, лицо его было исполнено такой безнадежной печали, что Бобби Том невольно ощутил к нему нечто вроде сочувствия. Он покрепче прижал к себе малыша. Боже, что с ним творится? Почему он неожиданно для себя видит в Уэе собрата по несчастью?

– Ты разбиваешь Бобби Тому сердце, – шипела меж тем Терри Джо, оттаскивая Грейси от столика с лотерейными билетами. – Как ты можешь так безжалостно с ним обращаться?

Хотя Грейси не был свойствен сарказм, но три томные блондинки, опять повисшие на руке Бобби Тома, заставили ее язвительно улыбнуться:

– Очень похоже, что сердце его разбито, и, кажется, на три неплохих куска.

– Он не принимает всерьез этих легкомысленных женщин, и ты знаешь об этом. Он думает только о тебе.

– Думать – это далеко не значит любить. – Грейси смотрела, как одна из красавиц подносит кружку пива к его губам. Она не знала, что для нее более болезненно наблюдать: как он возится с Элвисом или тискается с этими невозможными леди. – Просто мне слишком больно и дальше выносить все это.

Терри Джо не выказала ей никакого сочувствия:

– Чтобы получить что-либо достойное, нужно выдержать не один бой. Я полагала, что у тебя больше выдержки, но теперь начинаю вспоминать, что ты всего лишь янки.

– Я не понимаю, чем это ты так оскорблена? Со дня моего появления здесь вы все твердили мне, что я не в его вкусе.

– Это правда. Но вспомни, что отвечал Бобби Том? Что сердце ходит своими путями.

– Он лгал, когда говорил это! Уж тебе-то, Терри, должно быть хорошо известно, как легко с его губ слетают пустые слова.

Терри Джо надменно выпрямилась:

– Это не так. Бобби Том Дэнтон один из самых честных людей, которых я когда-либо встречала.

– Ха!

– Для человека, влюбленного в него, ты слишком язвительна.

– То, что я люблю его, вовсе не означает, что я слепа. – Она вскинула подбородок. – Я должна вернуться к своему столику.

– Нет. Бридж-кружок Сузи оккупировал его на пару часов. Ты немного передохнешь и хорошо проведешь время. Черт побери, Грейси, встряхнись и покажи ему, из какого теста ты сделана!

Словно подслушав слова Терри, Рэй Бевинс, обаятельный молодой мужчина, один из актеров студии «Уиндмилл», как по мановению волшебной палочки возник около Грейси:

– Я весь вечер ждал, когда ты закончишь свою возню, чтобы мы могли потанцевать, Грейси.

Грейси проигнорировала одобрительную улыбку Терри Джо.

– Мне очень жаль, Рэй, но я недостаточно хорошо себя чувствую, чтобы веселиться.

– Да, я слышал, что вы с Бобби Томом расстались. Кажется, он прилагает все усилия, чтобы заставить тебя ревновать.

– Он просто такой, как есть.

– Ты не должна позволять ему так обращаться с собой. Всем нашим парням нравится Бобби Том, но я полагаю, не секрет, что многие из нас испытывают к тебе более чем дружеский интерес. Мы кинули жребий, кто первым танцует с тобой, и я выиграл.

Она ответила ему благодарной улыбкой:

– Спасибо, Рэй, но, если честно, у меня сейчас просто не лежит к этому сердце.

Пока Рэй и Терри Джо не начали давить на нее тандемом, она ускользнула от них в толпу. Было приятно узнать, что несколько мужчин находят ее привлекательной, но у нее просто не было сил даже на мимолетный флирт.

Она тяжело опустилась на стул около небольшого деревянного столика, куда Натали и Энтон свалили вещички Элвиса. Примостившись там, она поняла, что с этой позиции ей хорошо виден Бобби Том.

Казалось, он прекрасно проводит время, смеясь и заигрывая с великолепными блондинками, очевидно, наслаждаясь тем фактом, что теперь он – свободный мужчина. Одна из девиц с руки кормила его чипсами, в то время как другая терлась щекой о его плечо. Почувствовав взгляд Грейси, Он повернул голову в ее сторону. Их глаза на какое-то мгновение встретились. Потом он улыбнулся красотке, стоящей перед ним. Прекрасно зная, что Грейси видит все это, он наклонил голову и демонстративно поцеловал ее в губы.

Если бы ему захотелось причинить ей большую боль, вряд ли он смог бы найти лучший способ это сделать. Он сжал ладонями голову веселой подружки точно так же, как сдавливал виски Грейси. Ей хотелось закричать.

Несколько гигантов, с которыми Грейси познакомилась на вчерашнем банкете, подошли к нему, и он принялся развлекать их, должно быть, очень смешной историей, продолжая обнимать женщин. Она лучше, чем кто-либо, знала, насколько он может быть привлекателен, и очень быстро вокруг него собралась небольшая толпа.

– Тули Чендлер заверила меня, что, купив десяток лотерейных билетов, я автоматически получаю права на танец с вами, мисс Сноу.

Грейси вскинула голову и увидела Уэя Сойера, возвышающегося над ней с веером лотерейных билетов в руке. Она улыбнулась:

– Благодарю за поддержку, мистер Сойер, но я не чувствую себя расположенной к танцам.

Он протянул руку и помог ей встать.

– Идемте, Грейси. Вы похожи на побитую собачонку.

– Я не очень хорошо умею скрывать свои чувства.

– У вас это написано на лице! – Он притянул Грейси к себе и, к ее ужасу, крепко поцеловал прямо в губы. Она онемела от удивления. – Это, – улыбнулся он, – поставит на место Бобби Тома Дэнтона.

Легко приняв на себя роль лидера, он вывел ее на танцплощадку. Группа кантри наигрывала мелодичную балладу, и в мужчине, уверенно обнимавшем ее, ощущался хороший танцор. Она почувствовала себя так уютно, что ей захотелось закрыть глаза и положить голову ему на грудь.

– Вы милый человек, – сказала она. – Я всегда это знала.

– Даже до того, как я сделал заявление по поводу «Розатек»?

– Я ни минуты не сомневалась, что вы не станете закрывать фирму. Остальным нужно было только посмотреть на вас повнимательней, и они бы тоже все поняли.

Его грудь дрогнула от тихого смеха. Некоторое время они двигались молча, потом Грейси почувствовала в нем едва заметное напряжение. Она проследила за направлением его взгляда и увидела Сузи, которую вел мимо них Бадди Бейнз.

– Бобби Том вовсе не так жесток, мистер Сойер, – сказала она мягко. – Просто ему кажется, что таким способом он защищает ее. Рано или поздно он придет в чувство. – У вас очень оптимистичный взгляд на человеческую природу, мисс Грейси. – Он повел ее в дальний угол площадки, одновременно меняя тему: – Горожане жалеют, что вы уезжаете. За короткое время вы сделали тут больше хорошего, чем большинство из них за всю жизнь.

Она была искренне изумлена:

– Я ничего такого не сделала.

– Разве? Давайте посмотрим, так ли это? Всем известно, что мисс Сноу сформировала добровольческую организацию для улучшения условий жизни обитателей «Зеленых холмов» и разработала программу необходимых мероприятий. Создание Центра пожилых горожан в Теларозе – это тоже ее идея. До меня также доходило, что она много времени проводила в приюте, навещая одиноких людей. Я полагаю, тут есть чем гордиться по сравнению с тем, кто ничего в своей жизни не делал, кроме того, что бегал по футбольным полям за мячом.

Она попыталась возразить. Бобби Том очень отзывчив. Он всегда щедро раздает деньги нуждающимся и, не жалея ни сил, ни времени, встречается… А с кем, собственно говоря, он встречается? Она бросила косой взгляд на блондинок и примолкла. И потом, кажется, речь тут идет не о нем, а о ней.

Она ощутила растерянность. Мистер Сойер разбередил душу Грейси, заставив ее впервые в жизни взглянуть на себя не как на заурядную дурнушку, а как на личность, достойную всяческого уважения и любви. Разве оказывать реальную помощь людям, волею обстоятельств попавшим в затруднительное положение, менее важно, чем блистать ослепительной внешностью и покорять сердца обаянием, данным тебе природой? Этот немолодой, уверенный в себе и очень симпатичный мужчина словно распахнул перед ней дверь в широкий, полный безграничных возможностей мир, о существовании которого она не подозревала, и вдохнул в Грейси уверенность, что она – его полноправная часть. Она впервые поняла, что живет и действует, что у нее появились верные и замечательные друзья и что… Бобби Том совсем не парит в недосягаемых для нее высотах, а даже наоборот, она в какой-то степени может посмотреть на него свысока. Это было так неожиданно и ново для Грейси, что у нее закружилась голова. Танец подошел к концу, и она с грустью выскользнула из объятий мистеpa Сойера, чтобы тут же довериться восхищенной и почтительной улыбке нового партнера.

Бобби Том, пристегнув блондинок к могучим плечам знакомых ребят из операторской группы, подошел к своей матери:

– Я надеюсь, ма, ты подаришь мне следующий танец?

– Только в том случае, если ты записан в моей танцевальной карте! – Она улыбнулась, и они рука об руку вышли в круг.

Мать и сын были неплохими танцорами и очень подходили друг другу. Свободно и совершенно синхронно двигаясь в ритме тустепа, они не раз срывали аплодисменты публики, однако Бобби Том не получал обычного удовольствия от танца. Краем глаза он неотрывно следил за Грейси, которую сейчас приобнимал какой-то долговязый верзила. Интересно, когда это она научилась так свободно и независимо держаться? В движениях ее появилась уверенность, и легкие ножки Грейси, казалось, совсем не сбивались с такта.

Он с усилием встряхнул головой и обратился к Сузи:

– Ма, мне надо серьезно поговорить с тобой.

Он почувствовал, как она напряглась.

– О чем можно говорить в такой обстановке?

– Ты знаешь, в последнее время я часто вспоминаю отца.

– Я знаю. Он очень любил тебя.

– Мне иногда очень его не хватает. Она вскинула одну бровь и посмотрела на него долгим внимательным взглядом.

– Ты когда-нибудь задумывался о том, что в твоем возрасте он уже имел четырнадцатилетнего сына?

– Уу-мм.

Она нахмурилась:

– Что произошло у вас с Грейси? И зачем ты притащил сюда этих отвратительных женщин?

– Все в порядке, ма. Ты великолепно знаешь, что наша помолвка была фиктивной. Так что не делай вид, что наша ссора такая уж большая трагедия.

– Я привыкла думать о вас как о паре и начала верить, что вы и вправду поженитесь.

Он фыркнул, чтобы скрыть смущение:

– Ма, неужели ты действительно представляла нас мужем и женой?

– Это было не трудно. Я видела, как ты счастлив с ней.

– О каком счастье туг можно говорить? Грейси очень мила и забавна. Какое-то время она развлекала меня, но все это уже в прошлом.

Она покачала головой и на какой-то миг прижалась щекой к его груди.

– Я беспокоюсь за тебя, дорогой. Я очень за тебя беспокоюсь.

– Я тоже очень беспокоюсь о тебе, ма, так что мы квиты.

Он заметил, что Грейси перешла в руки Дэна Кэйлбоу. Его бывший тренер, кажется, чудно проводит время. Куда смотрит Фэб? А, вот и она. По-прежнему весела и ослепительна, и майор Бейнз закатывает к небу глаза, уворачиваясь от атакующих наскоков ее бюста. Он коротко вздохнул и решился на прямой вопрос:

– Ма, что происходит у тебя с Сойером?

– Его зовут мистер Уэйленд Сойер, и, если ты именно его имеешь в виду, я отвечу, что между нами нет ничего такого, о чем стоило бы сейчас говорить.

– Ма, я говорил с ним. Ее глаза засверкали.

– Он что-нибудь рассказал тебе? Ему не следовало этого делать без моего ведома.

– Он хотел, чтобы я помог вам сойтись. Фактически просил у меня благословения.

– Я не могу в это поверить! – Ему показалось, что в глазах матери промелькнул затаенный вопрос, который она побоялась высказать.

– Он говорил так, будто имеет на тебя какие-то права.

Бобби Том выжидательно посмотрел на мать. Он ожидал возмущений или оправданий, но Сузи лишь поморщилась и отвела взгляд в сторону.

– Уэй не имел права тебя в это впутывать.

Боже правый, его мать, кажется, действительно неравнодушна к этому человеку! Вместо ожидаемой вспышки гнева почему-то пришла печаль. Он заговорил медленно и осторожно, тщательно подбирая слова:

– Представь себе, что ты умерла, ма. И что через четыре года после твоей смерти отец встретил женщину, которая могла бы скрасить ему остаток жизни. И эта женщина пришла бы ко мне с просьбой благословить их союз. Что бы ты посоветовала мне ей ответить?

– Это не одно и то же, Бобби Том. Мужчина и женщина в сходных ситуациях ощущают и ведут себя по-разному.

И все же нотка сомнения проскользнула в ее словах. Он не знал, что ему делать. Увеличивать эту брешь? Или помочь ей закрыться?

– Но в данном вопросе не существует нюансов. Только «да» или «нет».

– Ты еще молод, Бобби Том. У тебя нет опыта совместной жизни с кем-либо. Все, что мужчина ищет в женщине, помимо любовных утех, ты получал от меня.

– И все же мне бы хотелось, чтобы ты ответила на мой вопрос.

– Я не понимаю, зачем ты так давишь на меня? Тебе ведь не нравится Уэйленд? Значит, проблема решена.

– Да, черт побери, мне он не нравится, но, с другой стороны, могу сказать одно: кое-какие черты в нем заставляют меня уважать этого сукина сына.

– Не выражайся, – автоматически заметила она, и тут же глаза ее наполнились слезами. – Бобби Том, мне так трудно сейчас. Твой отец и я…

– Я знаю, как вы относились друг к другу. Я видел вас каждый день на протяжении многих лет. Может быть, потому я и не могу так долго найти себе пару. Мне хочется того же, что было у вас.

Боковым зрением он вновь увидел Грейси, и вдруг неожиданное прозрение озарило его мозг. Боже, до чего же он был непробиваемо туп! Его счастье кружилось в четырех шагах от него, а он все привставал на цыпочки, поглядывая, нет ли его где-нибудь там – за горизонтом! Грейси и только Грейси давно уже стала частью его существа, с ее угловатой фигуркой и взбалмошным поведением, и он всегда тосковал, когда ее почему-то не оказывалось рядом. Ему не хватало ее умненьких серых глаз, ее голоса, ее ночных гортанных всхлипов. С ней единственной он мог свободно говорить на любые темы, не опасаясь быть неправильно понятым. Она словно была огромным зеркалом, в котором отражался он весь, и это зеркало никогда ему не лгало. Он вспомнил, что Грейси гладила его против шерстки только тогда, когда он оказывался не прав, хотя его самолюбие не всегда позволяло ему осознать это. Она всегда подставляла ему плечо, поддерживала его во всех его добрых начинаниях и хваталась с охотой за ту работу, от которой он почему-либо вдруг начинал отлынивать. Она отдавала ему всю себя и никогда ничего не требовала взамен, а он, как последний болван, все пытался перевести ее на тройную ставку.

Он потряс головой. Во всем виноват тот самый футбол, который поглотил его целиком и задержал его духовное взросление. Он нырнул в эту пучину еще мальчиком и вынырнул все тем же подростком, с неврастеническими взглядами на жизнь и куцей шкалой ценностей. Откуда он взял, что его тип женщины – это высокие, плотные блондинки с пышными бюстами? Теперь он знал откуда. Со страниц иллюстрированных журналов, которые он перелистывал в детстве. Футбол отнимал у него все время, и ему просто некогда было оглядеться, что там еще имеется под рукой.

Он вновь кинул взгляд на Грейси и задохнулся от радости. Ему почудилось, что сам Хойт Дэнтон встал рядом с ним и одобрительно кивнул, вынув изо рта неизменную трубку. Но Хойт, казалось, хотел от него чего-то еще.

Бобби Том посмотрел на мать и, увидев в ее глазах затаенную мольбу, содрогнулся от жалости и любви к ней. Он кашлянул.

– Послушай, ма. Все, что я вытворял до недавнего времени, было порождено моей личной неприязнью к Уэю, вызванной скорее всего ревностью. Я, как и ты, очень любил отца и чту его память. Но теперь я понял, что все мои переживания не должны влиять на твой выбор…

– О, мой мальчик…

Он настойчиво сжал ее плечо.

– Не перебивай, ма. Теперь я знаю так же хорошо, как помню свое имя, что мой отец и твой муж не хотел бы, чтобы ты страдала. Он всю жизнь любил только тебя и потому сейчас ни за что не позволил бы тебе мучиться. Это тебе говорю я – сын Хойта Дэнтона, в котором живет частица его души. Ваша любовь была огромной и благородной, но, отказываясь сейчас от своего будущего, ты невольно принизишь ее значение.

Он услышал, как она судорожно вздохнула:

– Ты думаешь дело обстоит именно так?

– Да.

– Я ведь не хотела ничего такого, – чуть слышно сказала она.

– Я знаю. Скажи, твои чувства к мистеру Сойеру изменяют твое отношение к памяти отца?

– О нет, никогда.

– Так не думаешь ли ты, что сейчас самое время решить, как ты будешь строить жизнь Дальше?

Он почувствовал, как она потянулась к нему, словно напившийся живительной влаги цветок.

– Да, Бобби Том! О Господи, да! – Она сбилась с ритма и прижалась к нему всем телом.

Он смущенно огляделся и повел ее дальше по танцевальной площадке. Она сжала его плечи и заглянула в лицо. Глаза ее полыхали от счастья.

– Ты самый чудесный сын на свете!

– Посмотрим, что ты скажешь к концу вечеринки. Я собираюсь кое-что отмочить. Но сейчас займемся более неотложными делами.

Высвободившись из рук Сузи, он подошел к одной из танцующих пар. Фамильярный хлопок по плечу заставил Уэя Сойера повернуться. На лице его отразилось искреннее недоумение, когда он сообразил, кто стоит перед ним.

– Вы что, абонировали миссис Бейнз на всю ночь, Уэй? Не пора ли нам обменяться партнершами?

Никогда прежде Бобби Тому не доводилось видеть столько растерянности в глазах другого мужчины. Уэй Сойер, утратив всю свою респектабельность, застыл на месте, полуоткрыв рот, словно ребенок перед Санта-Клаусом, которому преподнесли именно тот подарок, какой ему снился весь год. Миссис Бейнз, вежливо улыбаясь, сняла отяжелевшую руку партнера со своего плеча. Бобби Том усмехнулся и вытолкнул Сузи вперед.

– Моя мать – настоящая леди, Уэй! У нее отличная репутация, которую необходимо поддерживать! Я полагаю, что вы правильно поведете себя. И не слишком тяните волынку, иначе мне придется залезть на чердак и поглядеть, там ля еще валяется дедушкино ружье.

Сойер закинул назад голову и рассмеялся беззаботно и весело, как мальчишка. В следующее мгновение он, обнимая Сузи за плечи, уводил ее с танцплощадки.

Миссис Бейнз проводила парочку изумленным взглядом и обернулась к Бобби Тому. Ее глаза округлились.

– Он, кажется, потащил ее за коровник, Бобби Том?

– Вы думаете, он опять возьмется за старое?

– Ну, не знаю… но, Бобби Том, могут пойти разговоры…

Он прижал палец к губам:

– Тшшш, миссис Бейнз! Я задумал выгодно выдать мать замуж. Будем надеяться, что ничего страшного не произойдет.

Уэй и Сузи целовались как сумасшедшие. Он прижимал ее к дощатой стене коровника. Полочки ее аккуратной белой блузки разошлись и вылезли из-за пояса строгой темной юбки. Она уже не походила на чопорную школьную учительницу, но Уэй Сойер ничуть не выпадал из образа молодца-ковбоя, который очень ему шел.

– Я люблю тебя, Сузи! Я ждал тебя всю жизнь!

– О Уэй!..

– Скажи мне это. Пожалуйста, Сузи, скажи. Я хочу слышать твой голос.

– Я люблю тебя, Уэй. Ты сам знаешь это. С некоторых пор ты стал мне просто необходим.

Он еще раз крепко поцеловал ее и, запнувшись, спросил:

– А как же Хойт? Я знаю, как много он значил в твоей жизни.

Она сняла руку с его шеи.

– Я всегда буду помнить его и чтить его память, Уэй, но, знаешь, Бобби Том заставил меня понять одну вещь, которую мне следовало понять давно. Хойт одобрил бы этот шаг. Его дух не противится тому, чтобы мы были вместе. Я всегда буду верить, что сегодня вечером он послал нам благословение через нашего сына.

Уэй погладил ее по щеке.

– Это решение далось ему нелегко. Я знаю, как он любил Хойта. И потом, это ведь не секрет для тебя, Сузи, что он испытывает ко мне сильную неприязнь. Но я приложу все усилия, чтобы выправить положение.

Она улыбнулась:

– Ты ему очень нравишься, только он еще этого не понял. Вы скоро найдете общий язык. Бобби Том ничего не делает, не обдумав.

Он начал легонько покусывать ее нижнюю губу.

– Дорогая, мне нужно от тебя еще кое-что.

Она ускользнула из его рук.

– Бобби Том велел тебе относиться ко мне уважительно.

Он тяжело вздохнул:

– Я только раздену тебя, а потом буду очень уважительно обращаться с тобой.

Она сделала вид, что раздумывает:

– Не знаю, можем ли мы себе это позволить? Бобби Том очень строг. Я даже представить боюсь, что он с нами сделает, если что-нибудь заподозрит.

Он вздохнул еще тяжелее:

– На подготовку свадебной церемонии уйдет не меньше двух недель. Я не могу ждать так долго. Твоему сыну придется пересмотреть свой взгляд на проблемы старшего поколения.

– Пожалуй, ты убедил меня. Но все же, Уэй, прошу тебя, ни ребячься и будь осмотрительней.

Уэй Сойер поцеловал ее в полураскрытые губы и рассмеялся. Самому крутому хулигану Теларозы все-таки удалось завоевать сердце самой хорошенькой девочки со второго курса!

Взлетая на специально построенную для чествования победителей гольф-турнира площадку, Бобби Том не чувствовал под собой ног. Совершив небольшой набег на коктейль-бар, он ощущал очаровательную легкость во всем теле и словно бы раздался вширь от сознания, что жизнь наконец-то подкинула ему нечто из рук вон выходящее, способное вытолкнуть из его души ностальгию по футбольным полям. Он уже приблизительно знал, каким образом преподнести Грейси радостное известие о внезапно постучавшейся в его сердце любви к ней. Он всегда был склонен к эффектным жестам и намеревался сделать предложение своей будущей жене так, чтобы она запомнила на всю жизнь.

Грейси же в это время считала минуты до конца празднества. Несмотря на обилие галантных кавалеров, которые наперебой приглашали ее танцевать, на душе у нее было очень тяжело.

Но Терри Джо, по каким-то вздорным причинам, отказалась проводить розыгрыш лотереи, и на подиум вместо нее пришлось подняться Грейси. Пока мэр Теларозы благодарил приехавших знаменитостей за участие в Хэвенфесте, она от нечего делать рассматривала веселящуюся публику. На фоне общей людской массы, как всегда, выделялась Уиллоу – непроницаемым выражением лица и надменной усмешкой на губах, потом ей бросился в глаза Элвис, мирно посапывающий на руках Натали, затем взгляд ее выхватил из толпы группу футболистов из «Чикагских звезд», возглавляемую четой Кэйлбоу.

Некоторые из этих парней танцевали с ней в этот вечер и от души забавлялись ее абсолютным равнодушием к их именам и регалиям. Из их шуточек Грейси поняла, что они каким-то образом разнюхали, кто из них двоих является инициатором разрыва. Женщины, думала Грейси, только посочувствовали бы брошенной подружке, но эти парни от души хохотали над горькой долей их товарища, и она была уверена, что дело этим не кончится, что они еще доставят Бобби Тому немало досадных минут. Зная о его непомерной гордости и щепетильности, особенно в «женском» вопросе, Грейси пожалела его, и в душе ее рядом с болью поселилось сочувствие к этому эгоцентричному и не очень далекому властелину земного шара.