Текст книги "Миграционное право России. Теория и практика"

В большинстве случаев акты федеральных органов исполнительной власти в сфере миграции принимаются в развитие актов Правительства РФ по определенному кругу вопросов. Например, в законодательстве федерального уровня представлены нормативные правовые акты, регламентирующие статус переселенцев из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей («северных» переселенцев). В данной сфере правового регулирования следует отметить постановление Правительства РФ от 7 марта 2000 г. № 198[73]73
  СЗ РФ. 2000. № 12. Ст. 1286.


[Закрыть], которым утверждена Концепция государственной поддержки экономического и социального развития районов Севера; постановление Правительства РФ от 31 декабря 1997 г. № 1664[74]74
  СЗ РФ. 1998. № 2. Ст. 256.


[Закрыть] «О реформировании системы государственной поддержки районов Севера»; постановление Правительства РФ от 10 июля 1995 г. № 700[75]75
  СЗ РФ. 1995. № 30. Ст. 2936.


[Закрыть], которым утверждена федеральная целевая программа «Строительство на территории Российской Федерации жилья для граждан, выезжающих из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей». В целях реализации положений данных актов была принята Инструкция о порядке финансирования мероприятий, предусмотренных положением о содействии переселению граждан в рамках пилотного проекта социального реструктурирования районов Крайнего Севера, утвержденная приказом Минфина России и Минэкономразвития России от 5 августа 2002 г. № 76н/224[76]76
  Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти РФ. 2002. № 39; 2003. № 39.


[Закрыть].

К актам названных органов, являющихся источниками миграционного права, следует отнести, например, административные регламенты федеральных органов исполнительной власти, определяющие процедуры осуществления ими действий и принятия решений в связи с непосредственным обращением граждан или организаций в целях реализации их прав и законных интересов либо в связи с иным исполнением полномочий в миграционной сфере.

Разработка и утверждение административных регламентов имеют основной целью упорядочение и конкретизацию обязательств органов исполнительной власти перед обществом, что должно способствовать повышению эффективности государственного управления и качества публичных услуг. Это своего рода инструмент, который позволит обществу контролировать и оценивать деятельность органов исполнительной власти[77]77
  См. подробно: Нарышкин С. Е., Хабриева Т. Я. Административная реформа в России: некоторые итоги и задачи юридической науки // Журнал российского права. 2006. № 11. С. 3–13; Игнатюк Н. А. Административные регламенты федеральных органов исполнительной власти: вопросы методологии // Журнал российского права. 2006. № 10; Яцкин А. В. Правовое регулирование разработки административных регламентов // Журнал российского права. 2006. № 10; Административная реформа в России. Научно-практическое пособие / Под ред. С. Е. Нарышкина, Т. Я. Хабриевой. М., 2006. С. 136–139.


[Закрыть].

В качестве примера можно назвать Регламент взаимодействия Федеральной службы по труду и занятости и Федеральной миграционной службы и их территориальных органов по осуществлению мероприятий по контролю (надзору) за трудовой деятельностью иностранных работников на территории Российской Федерации, утвержденный приказом от 3 апреля 2007 г. Роструда № 40 и ФМС России № 66[78]78
  Российская газета. 2007. 15 мая. № 100.


[Закрыть]; Регламент проведения проверочных мероприятий по соблюдению положений законодательства Российской Федерации в сфере миграции территориальными органами Федеральной миграционной службы, утвержденный приказом ФМС России от 16 января 2007 г. № 10[79]79
  Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти РФ. 2007. № 9.


[Закрыть]; Административный регламент Федеральной службы по труду и занятости по предоставлению государственной услуги содействия гражданам в поиске подходящей работы, а работодателям в подборе необходимых работников, утвержденный приказом Минздравсоцразвития России от 3 июля 2006 г. № 513[80]80
  Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. РФ. 2006. № 39.


[Закрыть].

Федеративный характер Российского государства обусловливает (помимо федерального законодательства) наличие законодательства субъектов Федерации. В него включаются: конституции и уставы субъектов РФ, нормативные акты, издаваемые законодательными и исполнительными органами власти субъектов РФ. Правотворческая прерогатива субъектов РФ заключается в выработке механизма реализации положений федерального законодательства в сфере регулирования миграционных отношений с учетом социально-экономических, территориальных, географических и иных особенностей их развития или особенностей региона, объединяющего несколько субъектов Федерации.

При принятии данных актов учитывается конституционный принцип недопустимости противоречия законодательства субъектов РФ Конституции и федеральному законодательству (ст. 76). В то же время относительно недавняя история развития федеративных отношений в России знает случаи нарушения со стороны отдельных субъектов Федерации (в их нормативных правовых актах) Конституции РФ и федерального законодательства. В актах ряда субъектов Федерации в свое время прямо допускалась возможность ограничения на конституционном (уставном) и законодательном уровне свободы передвижения и выбора места жительства для иностранных граждан и лиц без гражданства, а в отдельных случаях – и для российских граждан (Конституция Республики Дагестан, уставы Краснодарского и Ставропольского краев, Курганской области). Безусловно, такие акты не могли и не должны были рассматриваться в качестве источников миграционного права, поскольку они противоречили Конституции РФ и федеральному законодательству[81]81
  См. об этом более подробно: Воронина Н. А. Правовое регулирование миграции в России // Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение. М., 1997. С. 33–45.


[Закрыть].

Действующее федеральное законодательство позволяет субъектам самостоятельно решать некоторые вопросы, например о целесообразности привлечения иностранной рабочей силы, объемах трудовой иммиграции. Субъекты РФ, в том числе учитывая санитарно-эпидемиологическую и демографическую обстановку в сопредельных государствах, могут определять порядок посещения своих территорий, предоставлять квоты в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства; принимать решения, оформленные в виде нормативных правовых актов, по другим вопросам в сфере миграции населения с учетом установленного разграничения полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Федерации.

При рассмотрении источников миграционного права регионального уровня отметим, что учредительные акты большинства субъектов РФ вопросы миграции практически не регламентируют, что отражает современное состояние разграничения нормотворческих полномочий между уровнями публичной власти[82]82
  См. подробно гл. II.


[Закрыть], хотя конституции и уставы некоторых субъектов продолжают регулировать вопросы, касающиеся порядка проживания и пребывания мигрантов (ст. 94 Устава Челябинской области[83]83
  Сборник законов и нормативных правовых актов Челябинской области. 1995. № 5.


[Закрыть]), правового статуса беженцев (ст. 18 Устава Алтайского края[84]84
  Алтайская правда. 1999. 20 октября.


[Закрыть]).

Принятые в субъектах Федерации законодательные и иные нормативные правовые акты по вопросам миграции населения, являющиеся источниками миграционного права, можно подразделить на несколько групп:

акты, регламентирующие порядок пребывания или жительства на территории субъекта Федерации;

акты, регламентирующие статус специальных учреждений субъектов Федерации для содержания иностранных граждан, подлежащих депортации или административному выдворению за пределы Российской Федерации;

акты, устанавливающие порядок привлечения и использования иностранной рабочей силы;

акты, посвященные вопросам социальной поддержки отдельных категорий мигрантов;

акты, посвященные другим вопросам в сфере миграции населения.

Например к актам, регламентирующим порядок пребывания или жительства на территории субъекта Федерации, можно отнести Закон Краснодарского края от 2 июля 2004 г. № 735-КЗ «О реализации государственной политики по вопросам правового положения иностранных граждан и лиц без гражданства на территории Краснодарского края»[85]85
  Информационный бюллетень Законодательного Собрания Краснодарского края. 2004. № 19 (1).


[Закрыть].

Среди актов регионального уровня, относящихся ко второму виду источников миграционного права, относится Закон города Москвы от 8 декабря 2004 г. № 84 «О специальных учреждениях города Москвы для содержания иностранных граждан, подлежащих депортации или административному выдворению за пределы Российской Федерации»[86]86
  Ведомости Московской городской Думы. 2005. № 1. Ст. 343.


[Закрыть].

В качестве актов субъектов Федерации, устанавливающих порядок привлечения и использования иностранной рабочей силы, можно указать Областной закон Смоленской области от 1 декабря 1999 г. № 59-з «О дополнительных правах и гарантиях деятельности профессиональных союзов в Смоленской области»[87]87
  Вестник Смоленской областной Думы. 2000. № 8. С. 167; Вестник Смоленской областной Думы и Администрации Смоленской области. 2001. № 10. С. 47; 2002. № 5. С. 23.


[Закрыть], устанавливающий, что привлечение и использование в Смоленской области иностранной рабочей силы осуществляется с учетом мнения соответствующей территориальной организации профсоюзов, территориального объединения организаций профсоюзов.

Помимо этого на региональном уровне принимаются акты высших органов исполнительной власти субъектов РФ о выдаче заключений на привлечение иностранной рабочей силы (например, постановление Администрации Ростовской области от 7 августа 2002 г. № 375 «О порядке выдачи заключений (предложений) на привлечение работодателями иностранной рабочей силы»[88]88
  Наше время. 2002. 16 августа.


[Закрыть]); регламентируются вопросы деятельности координационных органов, обеспечивающих целенаправленную совместную деятельность территориальных органов федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъекта РФ, органов местного самоуправления в субъекте РФ и другие акты.

К числу актов, посвященных вопросам поддержки отдельных категорий мигрантов, можно отнести региональные миграционные программы, утвержденные актами высших должностных лиц субъектов Федерации или высших исполнительных органов государственной власти субъектов Федерации. Отдельным видом таких программ являются региональные программы содействия добровольному переселению лиц из числа соотечественников, проживающих за рубежом. Например, в Красноярском крае постановлением Совета администрации Красноярского края от 23 августа 2007 г. № 362-п утверждена Программа Красноярского края по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом, на 2007–2009 гг.[89]89
  См.: Ведомости высших органов государственной власти Красноярского края. 2007. № 41/193.


[Закрыть]

Отмеченные подзаконные нормативные правовые акты, действуя в качестве источников миграционного права, бесспорно, вносят свой вклад в конкретизацию правового регулирования сферы миграционных отношений. В то же время нельзя не согласиться с исследователями нормативных правовых актов субъектов РФ в данной сфере, которые отмечают, что «строгая система этих актов отсутствует. В одних субъектах проблема регулируется законами, в других – указами президента (постановлениями главы администрации), в-третьих, постановлениями правительства или распоряжениями главы кабинета, в-четвертых, постановлениями (решениями) органов законодательной власти»[90]90
  Вынужденные мигранты в Центральной России. Правовые основы и практика регулирования вынужденных миграций в субъектах Российской Федерации / Под ред. В. Мукомеля и Э. Панина. М., 1999. С. 196, 197.


[Закрыть].

Такую ситуацию допустимо отнести к ущербной стороне развития миграционного права в целом. Во многом она сложилась из-за отсутствия четкого разграничения полномочий не только между федеральными и региональными органами государственной власти в сфере регулирования миграции («по вертикали»), но и внутри системы органов государственной власти субъектов Федерации («по горизонтали»)[91]91
  См. об этом подробно в гл. II.


[Закрыть].

В системе источников миграционного права присутствует и такая категория, как нормативные правовые акты местного самоуправления. Рассмотрение их в структуре источников миграционного права допустимо с учетом, что таковыми они могут являться при условии наделения органов местного самоуправления отдельными государственными полномочиями в сфере миграции согласно положениям Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»[92]92
  СЗ РФ. 2003. № 40. Ст. 3822.


[Закрыть]. Регулирование миграционных отношений, в силу указанного Закона, устанавливающего круг вопросов местного значения, не охватывается компетенцией местного самоуправления. Однако государственные полномочия в сфере миграции могут быть переданы органам местного самоуправления. При этом на основании ст. 7 Закона по данным государственным полномочиям, переданным органам местного самоуправления, могут приниматься муниципальные правовые акты на основании и во исполнение положений, установленных соответствующими федеральными законами и (или) законами субъектов РФ.

В силу положений названного Закона органам местного самоуправления может быть предоставлено (федеральными законами) право участвовать в реализации отдельных государственных полномочий, в том числе в сфере миграции населения, с предоставлением им права регулировать своими актами отдельные вопросы в названной сфере отношений. В таком случае принятые на уровне местного самоуправления акты вполне возможно рассматривать в качестве источников миграционного права России.

Одним из вопросов, носящих дискуссионный характер, является отнесение к числу источников права судебных решений.

Полагаем излишним детально рассматривать содержание соответствующей дискуссии. Основные точки зрения, а также аргументы в их поддержку общеизвестны[93]93
  См., например: Нерсесянц В. С. У российских судов нет правотворческих полномочий // Судебная практика как источник права. М., 2000. С. 107–112; Лившиц Р. З. Судебная практика как источник права // Судебная практика как источник права. М., 1997. С. 7.


[Закрыть]. Признаем, что нельзя отрицать важную регулирующую роль судебных решений, которые имеют большое значение для правопонимания в целом. И если вкладывать в понятие права не только правовые нормы, а все правовые предписания, считать источником права «источник правового результата»[94]94
  См.: Иванов В. В. Общие вопросы теории договора. М., 2000. С.15.


[Закрыть], т. е. любой правовой акт, то при таком исходе судебные решения, несомненно, входят в их число[95]95
  Кутафин О. Е. Источники конституционного права Российской Федерации. М., 2002. С. 146, 147.


[Закрыть].

Следует признать, что в последнее время судебные акты оказали значительное влияние на формирование некоторых механизмов правового регулирования в сфере миграции населения[96]96
  См., например, об этом: Выборочное совместное изучение Верховным Судом Российской Федерации, судами республик, краевыми, областными соответствующими судами Российской Федерации и Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев судебной практики в Российской Федерации, касающейся процедуры определения статуса беженца. М., 2004.


[Закрыть].

Во-первых, это связано с тем, что судебные органы в процессе реализации миграционного права способствуют единообразию понимания его норм, в том числе с точки зрения правильного их соотношения.

Во-вторых, решения судов о признании определенных нормативных актов недействительными и недействующими служат толчком правотворческой деятельности государственных органов.

Наконец, судебные решения зачастую выступают средством разрешения юридических коллизий.

Такое влияние судов на систему правового регулирования во многом связано с деятельностью Конституционного Суда РФ и органов конституционной юстиции субъектов Федерации.

Выявляемые Конституционным Судом РФ в процессе толкования Основного Закона и иных нормативных правовых актов правовые позиции представляют собой не просто систему правовых аргументов, а общие правовые ориентиры, устойчивую правовую мотивацию для правотворчества[97]97
  См., например: Хабриева Т. Я., Волкова Н. С. Правовые позиции Конституционного Суда РФ и парламент. М., 2005; Петров А. А. Решения Конституционного Суда РФ в механизме правового регулирования. Иркутск, 2007. С. 197, 198.


[Закрыть].

Правда, анализ практики Конституционного Суда России показал, что вопросы миграции населения – редкий предмет в конституционном судопроизводстве. Единственное дело по конституционной жалобе гражданина, касающееся вопросов статуса мигранта, было рассмотрено в 2002 г.

Заявитель оспаривал конституционность положений ст. 9 Закона Российской Федерации «О вынужденных переселенцах», согласно которым федеральный или территориальный орган миграционной службы лишал лицо статуса вынужденного переселенца в случае, если оно было осуждено за совершение преступления.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 ноября 2002 г. № 15-П по делу о проверке конституционности положений подп. 1 п. 3 и абз. 1 п. 6 ст. 9 Закона РФ «О вынужденных переселенцах»[98]98
  Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. № 1.


[Закрыть] можно выделить несколько правовых позиций, важных для понимания содержания статуса мигранта.

1. Лицо, признанное вынужденным переселенцем, нуждается в дополнительной поддержке государства для восстановления нарушенных прав. Поэтому законодатель предусматривает экономические, социальные и юридические гарантии защиты прав и законных интересов переселенцев на территории Российской Федерации, устанавливая срок, на который гражданину предоставляется статус вынужденного переселенца. В этой связи статус вынужденного переселенца имеет специальный, целевой и срочный характер. По мере исполнения государством своих обязанностей по восстановлению нарушенных конституционных прав вынужденного переселенца объем дополнительных прав и гарантий, обусловленных его статусом, сокращается. С истечением установленного срока и при отсутствии оснований для его продления действие статуса вынужденного переселенца прекращается.

2. Определяя статус вынужденных переселенцев, основания его получения и утраты, а также содержание, порядок реализации обусловленных им экономических, социальных и иных гарантий, федеральный законодатель вправе установить меры юридической ответственности за нарушение законодательства о вынужденных переселенцах, в том числе за злоупотребление вытекающими из указанного статуса правами.

3. Возможные изъятия из статуса вынужденного переселенца представляют собой ограничения прав и свобод граждан Российской Федерации, их государственной защиты, такие ограничения – в силу статей 17 (ч. 3) и 55 (ч. 3) Конституции РФ – могут быть предусмотрены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Поэтому лишение гражданина статуса вынужденного переселенца в связи с осуждением за совершенное преступление, т. е. по признаку наличия судимости, непредусмотренное уголовным законодательством и оформленное решением органа миграционной службы в административном порядке, по сути, выступает в качестве дополнительной меры ответственности, что противоречит конституционной концепции юридической ответственности.

В практике Суда есть решения, косвенно затрагивающие вопросы миграции населения, но имеющие значение для развития законодательства в этой сфере в целом. Касались они в основном права граждан на свободу передвижения и выбор места жительства. В свое время издаваемые в этой сфере нормативно-правовые акты субъектов Федерации, в частности Москвы и Московской области, нарушали федеральное законодательство и ущемляли тем самым права граждан на выбор места пребывания и жительства, создавая им многочисленные препятствия в регистрации на новом месте и, по сути, возрождая существовавший в прошлом разрешительный по своему характеру режим прописки.

Пресекая подобного рода нарушения прав и свобод граждан Российской Федерации, Конституционный Суд РФ высказал ряд правовых позиций, согласно которым право свободного выбора места жительства не носит абсолютного характера и его осуществление в силу ст. 17 (ч. 3) Конституции РФ не должно нарушать права и свободы других лиц.

Право на выбор места жительства составляет часть свободы самоопределения личности. В этой связи регистрационный учет является уведомительным, не может носить разрешительного характера и служить основанием для ограничения этого права гражданина.

Органы власти субъектов РФ наряду с Российской Федерацией также вправе принимать правила регистрационного учета, не изменяя, однако, его правового режима и не допуская ограничения прав и свобод граждан.

Срок нахождения в том или ином месте временного пребывания должен определяться самим гражданином; его установление государством недопустимо, поскольку означает ограничение свободы при выборе места пребывания[99]99
  См., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 4 апреля 1996 г. № 9-П по делу о проверке конституционности ряда нормативных актов города Москвы и Московской области, Ставропольского края, Воронежской области и города Воронежа, регламентирующих порядок регистрации граждан, прибывающих на постоянное жительство в названные регионы // СЗ РФ. 1996. № 16. Ст. 1909; Постановление от 2 февраля 1998 г. № 4-П по делу о проверке конституционности пунктов 10, 12 и 21 Правил регистрации и снятия граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 17 июля 1995 г. № 713 // СЗ РФ. 1998. № 6. Ст. 783.


[Закрыть].

Решения судов общей юрисдикции, возглавляемых Верховным Судом РФ, направлены на единообразие применения на всей территории государства норм миграционного права, в первую очередь по вопросам защиты прав и законных интересов участников миграционных правоотношений.

Практика судов общей юрисдикции в рассматриваемой сфере также главным образом связана с жалобами на нарушение прав и свобод граждан.

В соответствии со ст. 46 Конституции РФ и ст. 1 и 3 Закона РФ от 27 апреля 1993 г. № 4866-I «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права граждан» (в ред. от 14 декабря 1995 г. № 197-ФЗ)[100]100
  СЗ РФ. 1995. № 51. Ст. 4970.


[Закрыть] граждане могут обжаловать в суд любые решения и действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц.

Ведущим здесь, безусловно, является Верховный Суд РФ, поскольку он в первой инстанции рассматривает дела об оспаривании нормативных актов федеральных министерств и ведомств, касающихся прав и свобод граждан, и его практика позволяет нижестоящим судам не применять нормативные акты, нарушающие права и свободы граждан или препятствующие их осуществлению.

Одним из наиболее интересных примеров является рассмотрение Верховным Судом РФ дела по заявлению общественной благотворительной организации помощи беженцам и вынужденным переселенцам «Гражданское содействие» о признании незаконными п. 1 и 2 «Порядка выплаты компенсаций за утраченное жилье и (или) имущество гражданам, пострадавшим и результате разрешения кризиса в Чеченской Республике и покинувшим ее безвозвратно», утвержденного постановлением Правительства РФ от 30 апреля 1997 г. № 510[101]101
  СЗ РФ. 1997. № 20. Ст. 2281.


[Закрыть].

Заявитель утверждал, что Правительство РФ вышло за пределы своей компетенции и нарушило принцип равенства всех перед законом, установив, что право на получение компенсации имеют граждане, вставшие на учет в территориальном органе миграционной службы в период с 12 декабря 1994 г. по 23 ноября 1996 г. при условии снятия с регистрационного учета всех членов семьи по прежнему месту жительства и их отказа от жилья на территории Чеченской Республики.

Требование о необходимости постановки на учет в территориальном органе миграционной службы для получения компенсации по мнению Суда противоречит Указу Президента РФ от 5 сентября 1995 г. № 898 «О дополнительных компенсационных выплатах лицам, пострадавшим в результате разрешения кризиса в Чеченской республике»[102]102
  СЗ РФ. 1995. № 37. Ст. 3586.


[Закрыть]. Кроме того, оно нарушает конституционный принцип равенства всех граждан перед законом (ст. 19 Конституции РФ), поскольку одни граждане будут иметь право на получение компенсации за утраченное жилье и имущество, а другие при тех же условиях будут лишены этого права только потому, что несвоевременно встали на учет, что нельзя признать правильным[103]103
  Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. № 2.


[Закрыть].

Вопрос о влиянии судебных актов на миграционно-правовое регулирование не может быть ограничен рассмотрением только актов российского правосудия. Исходя из содержания ст. 35 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.)[104]104
  СЗ РФ. 2001. № 2. Ст. 163.


[Закрыть] в редакции Протокола № 11 от 11 мая 1994 г. жалоба гражданина может быть направлена в Европейский Суд по правам человека (г. Страсбург) при условии исчерпания всех внутренних средств правовой защиты, как это предусмотрено общепризнанными нормами международного права. Это условие корреспондирует положениям п. 3 ст. 46 Конституции РФ, в соответствии с которым каждый может обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека и гражданина, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства защиты. При этом необходимо отметить, что жалоба может подаваться на те нарушения, которые имели место после ратификации Конвенции Россией.

Конвенция непосредственно не регулирует миграционные отношения, однако ее нормы касаются правового положения мигрантов в общегражданском аспекте.

В соответствии со ст. 46 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод решения Европейского Суда обязательны для государств – участников данного дела. Российская Федерация официально признала юрисдикцию Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней. Тем самым всем российским судам необходимо учитывать в своей деятельности практику Европейского Суда по правам человека. При этом характер влияния актов «европейского» правосудия на национальное право России еще предстоит изучить.

Таким образом, следует признать потенциально значимую роль судебных решений в регулировании вопросов миграции населения. Допустимо предположить, что регулирующая роль судов будет усиливаться с развитием миграционного законодательства.

Кроме вышеперечисленных источников миграционного права, на его развитие влияют общие принципы права (такие, как справедливость, юридическое равенство, гарантированность государством прав и свобод человека и гражданина, возмещение государством всякого ущерба, причиненного личности незаконными действиями государственных органов и должностных лиц), правовые обычаи, а также развивающиеся доктринальные основы миграционного права. Последние, хотя и не подпадают под формально-юридическое определение источников миграционного права и в этом значении таковыми не являются, однако обеспечивают поступательное развитие миграционного права в соответствии с общими закономерностями развития правовой системы государства.

Итак, в источниках миграционного права представлен весь их спектр, свойственный российской системе права. Для их характеристики важно признание федерального закона главным регулятором миграционных отношений. Однако в связи с запаздыванием законодателя в реагировании на сложившиеся и складывающиеся отношения в этой сфере, наличием значительного числа процессуальных аспектов этих отношений, а также поиском оптимальных форм их регулирования сохраняется достаточно большой объем подзаконного нормотворчества, которое ограничено строгими рамками компетенции соответствующих государственных органов. Роль регионального сегмента правового регулирования невелика, но в связи с тенденцией возложения ответственности за социальную адаптацию мигрантов на органы власти субъектов Федерации следует ожидать его расширения. Одним из непременных условий формирования источниковой базы современного миграционного права России в условиях глобализации будет активное внедрение международных и межгосударственных стандартов регулирования правоотношений в сфере миграции населения.