Текст книги "Крымский мост"

Виктор Пахомов (Новороссийск)

Как известно, в результате распада Советского Союза Черноморский флот России фактически лишился всех своих баз, за исключением Севастополя. Сейчас приходится лишь удивляться действиям преступной клики Ельцина, которая в оголтелой борьбе за власть готова была пожертвовать национальными интересами, отдавая территории России внезапно возникшим «суверенным» государствам, которые избрали своей идеологией откровенную русофобию. И всё же на общем фоне расчленения единой великой Родины потеря Крыма для русского человека была особенно горькой и унизительной. Черноморский флот понёс жесточайший ущерб, сравнимый разве что с потерями в Цусимском сражении: были утрачены базы и аэродромы, расположенные на территории четырёх союзных республик, 2 военно-морских училища в Севастополе, центры подготовки лётчиков морской авиации, почти вся структура береговой обороны; к Украине и Грузии отошла часть корабельного состава. Всё это привело к утрате господства России на театре, имеющем колоссальное геополитическое значение.

Новороссийск прежде воспринимался как глубокий тыл Черноморского флота, и до 1991 года боевые соединения кораблей в нашем городе не базировались. Однако поскольку Севастополь в условиях постоянного политического шантажа со стороны украинских властей становился всё более ненадёжным местом базирования наших военно-морских сил, Новороссийск постепенно начал восприниматься как единственная реальная альтернатива «Городу славы русских моряков». Очевидно, что рано или поздно нам пришлось бы перевести главные силы флота в Цемесскую бухту. Несмотря на экономические сложности, с 1994 года было многое сделано для превращения Новороссийска в полноценную военно-морскую базу. Главный шаг в этом направлении последовал, когда была принята Федеральная программа «Создание системы базирования Черноморского флота на территории Российской Федерации в 2004—2020 годы», в соответствии с которой на развитие базы в Новороссийске выделяется 92 млрд. рублей. В районе Шесхариса ведётся интенсивное строительство флотской инфраструктуры, позволяющей обеспечить базирование 80 боевых кораблей. В ближайшие годы наш ЧФ должны пополнить примерно 15 боевых кораблей, в том числе несколько подводных лодок.

Возвращение Севастополя и Крыма в состав России отнюдь не отменяет строительство военно-морской базы в Новороссийске, хотя, разумеется, ситуация на Черноморском театре изменилась коренным образом. Участие флота в краткосрочной войне с Грузией в 2008 году подтвердило огромное значение морской силы в мировой политике. К сожалению, вполне вероятно, что Украина с помощью западных хозяев, подобно Грузии, возьмётся за создание современной армии и уж точно никогда не смирится с потерей Крыма. Восстановление державного могущества России настоятельно требует обновления и развития флота, и ещё одна современная база на Чёрном море нам просто необходима.

Город-герой Новороссийск имеет необыкновенно насыщенную драматическую историю, которая удивительным образом напоминает судьбу Севастополя. Аналогии напрашиваются сами собой. Оба города возникли в ходе борьбы России с Османской империей за контроль над Причерноморьем. Севастополь был заложен почти на полвека раньше, чем Новороссийск, – в 1783 году. С самого начала он развивался как главная база нашего Черноморского флота. Новороссийск со дня своего возникновения служил важнейшим форпостом Российской империи на побережье Кавказа. Оба города вписали славные страницы в летопись Отечества в годы Крымской войны. Оборона Севастополя, продлившаяся 349 дней, доказала мужество и силу духа русского народа. В боях за крымскую твердыню наша армия и флот потеряли 102 тысячи человек убитыми и ранеными. Город был полностью разрушен и напоминал руины легендарной Трои. Однако и Новороссийск не сдался врагу. После жестокой бомбардировки с моря он был оставлен гарнизоном, взорвавшим военные укрепления и гражданские сооружения.

Парижский мирный договор лишил Россию права иметь боеспособный флот на Чёрном море, и настоящее возрождение Севастополя и Новороссийска началось уже после очередной войны с Турцией – 1877—1878 годов. В течение последующих двух десятилетий Севастополь совершенно преобразился, вернув себе статус крупнейшей военно-морской базы. Новороссийск, развивавшийся преимущественно как торгово-промышленный портовый город, стал центром учреждённой в 1896 году Черноморской губернии. События Первой русской революции затронули оба города. Мятеж на крейсере «Очаков» и других кораблях Черноморского флота, вспыхнувший в Севастополе в ноябре 1905 года, откликнулся в столице Черноморья массовым митингом, а затем и установлением Новороссийской республики. Оба восстания были жестоко подавлены властью, но вошли в историю как грозное предупреждение о грядущих социально-политических катаклизмах в России.

Боевые действия на Чёрном море в период Первой мировой войны начались с обстрела германо-турецкими кораблями Одессы, Севастополя, Феодосии и Новороссийска. Линейный крейсер «Гебен» атаковал главную базу нашего флота, подвергнув бомбардировке береговые сооружения и потопив минный заградитель «Прут». Крейсер «Бреслау» и минная канонерская лодка «Берк» учинили подлинный разгром новороссийского порта, уничтожив большие запасы топлива и отправив на дно несколько транспортных судов. В 1916 году в Севастополе взорвался линейный корабль «Императрица Мария». Однотипный дредноут «Свободная Россия» (бывшая «Императрица Екатерина Великая») спустя два года упокоился на дне Цемесской бухты. Гибель эскадры в 1918 году явно перекликается с драматическим эпизодом Крымской войны, когда на входе в Севастопольскую бухту были затоплены корабли русского Черноморского флота. В Новороссийске и Севастополе поставлены величественные монументы в память об этих печальных и героических событиях.

Октябрьская революция и Гражданская война вовлекли оба города в эпицентр братоубийственной розни, сопровождавшейся интервенцией Германии и стран Антанты. Сначала в Севастополе и Новороссийске появился германо-турецкий дредноут «Гёбен», ему на смену пришли английские, французские, итальянские и американские корабли. Исходу белогвардейцев из Севастополя предшествовала поспешная эвакуация армии Деникина из Новороссийска. Эти волнующие главы Гражданской войны похожи во многих деталях и подробностях.

Несмотря на невиданные потрясения и бедствия, вызванные братоубийственной смутой и едва не приведшие наше Отечество к полной катастрофе, советской власти в течение 20—30-х годов прошлого века быстро удалось отстроить черноморские города и почти с нуля воссоздать новый могучий флот. В 1939 году численность населения Новороссийска (95 тысяч человек) и Севастополя (114 тысяч человек) почти сравнялись. В историю Великой Отечественной войны как самые яркие героические события вошли 250-дневная оборона Севастополя и 225-дневная эпопея боёв на Малой земле под Новороссийском. Конечно, вряд ли правомерно сравнивать размах этих сражений, однако нелишне вспомнить, что боевая поддержка и снабжение главной черноморской крепости осуществлялись из Новороссийска и последний крупный надводный корабль, ушедший из Севастополя, лидер «Ташкент», именно в Новороссийск доставил фрагменты знаменитой панорамы Рубо! С успешной Новороссийской десантной операции 1943 года началось полномасштабное наступление наших войск на южном фланге огромного советско-германского фронта. Менее чем через год мощным ударом наших сухопутных частей при поддержке флота был освобожден Севастополь.

Оба города лежали в руинах, разрушенные фактически на 100 процентов, но вновь в буквальном смысле слова восстали из пепла! К сожалению, ещё одно трагическое событие связало судьбы славнейших черноморских городов – взрыв линейного корабля «Новороссийск» в главной базе флота в 1955 году. Уже после распада Советского Союза, когда многим казалось, что обильно политый кровью наших предков Крым потерян Россией навсегда, как некий символ надежды из Севастополя в Цемесскую бухту был прибуксирован крейсер «Михаил Кутузов». А вскоре рядом с его стоянкой на высокой колонне вознеслась бронзовокрылая Морская слава России, держащая в руках парусный корабль.

Севастополь и Новороссийск – это города-братья, вместе пережившие грандиозные исторические катаклизмы, выстоявшие в суровых потрясениях. Этим морским крепостям и далее предстоит быть оплотом могущества нашей Родины на южных рубежах.

Людмила Салтыкова (Рязань)

Дорога – волшебное слово,

Поёт и трепещет душа.

Мне в путь бы отправиться снова,

Тропу одолеть иль большак.

Пешком, не спеша, иль попуткой,

Иль сесть на автобус-экспресс,

Иль рельсы выслушивать чутко,

На поле смотря и на лес…

Автоэпиграф

Да, путешествовать интересно: и новое узнаёшь – о нашей стране, других землях, людях, – да и себя по-другому оцениваешь, на что способна. Ещё на Первом международном фестивале литературы и культуры «Славянские традиции», который проводится на Азовском побережье Крыма в г. Щёлкино, что рядом с мысом Казантип, мы поехали на экскурсию в Старый Крым. Какие литературные имена связаны с ним, а также с Коктебелем и Феодосией (туда мы тоже ездили)! Это культурно-географическое пространство создатель и первый директор музеев А. С. Грина, К. Г. Паустовского и Литературно-художественного музея в Старом Крыму (входят в состав «Коктебельского эколого-историко-культурного заповедника „Киммерия М. А. Волошина“») Надежда Семёновна Садовская назвала «Киммерийским треугольником».

В музее К. Паустовского нам рассказывают, что Константин Георгиевич был поклонником творчества А.С.Грина. Его произведения Паустовский открыл для себя ещё гимназистом. Однажды, летом 1924 года, ему посчастливилось увидеть великого писателя-романтика в редакции московской газеты «На вахте». Эта встреча произвела на Константина – начинающего литератора – огромное впечатление.

В Старый Крым он впервые приехал в 1934 году специально – увидеть город, в котором творил Александр Степанович, поклониться его могиле, поскольку в 1932 году Грин скончался. А узнав, что Грин ходил в гости в Коктебель к Максимилиану Волошину по старой заброшенной дороге, по тропе среди гор и лесов – около 17 км вместо 30 км по шоссе, – Паустовский тоже прошёл этим путём и потом не раз им пользовался. Эту старую земскую дорогу назвали Гриновской дорогой, или Тропой Грина.

«А можно сделать информацию про „Тропу Паустовского“ на рязанской земле?» – спросили мы, рязанские участники фестиваля, у экскурсовода. «Да, это интересно. Мы переписываемся с Домом-музеем Пожалостина»

Вот что писал о рязанской Мещёре К. Г. Паустовский: «Я много ездил по России… Во время этих поездок я открыл для себя вторую свою родину … – так называемые Мещёрские леса невдалеке от Москвы. Это был край чистейшей и скромной поэзии, край лесной тишины, заросших озёр, забытых рек, осенних ночей, пахнущих крепким вином, бесконечного цветения трав и лесных людей, сохранивших в своих сторожках всю прелесть, весь музыкальный звон и точность русского языка».

О Солотче и Мещёре К. Г. Паустовский знал от рязанских родственников своей жены Е. С. Загорской-Паустовской, которая была уроженкой Зарайского уезда Рязанской губернии. Вместе со своей двоюродной сестрой А. П. Загорской-Павловой она окончила Рязанское женское епархиальное училище (сейчас там Рязанский госуниверситет им. С. А. Есенина).

Летом 1930 г. Екатерина Степановна с сыном Вадимом гостила в Рязани у сестры. В письме от 1 августа 1930 г. (из Москвы в Рязань) Константин Георгиевич писал жене: «Теперь – насчет отпуска. Напиши, что ты думаешь. Я бы с радостью провел отпуск где-нибудь в Солотче, на воде, в лесах, ловил бы рыбу и очень бы отдохнул… О Солотче я думаю ещё и потому, что для поездки на юг надо много денег, т. к. там очень скверно с продовольствием. Всё есть, но цены выше московских. Напиши, что ты об этом думаешь. Меня в последнее время срединная Россия, наши реки, луга и леса, даже дожди привлекают гораздо больше, чем юг. Кроме того, в Солотче мы могли бы быть с Димой».

Константин Паустовский обладал удивительным даром видеть необыкновенную красоту обыкновенной земли, находить романтику в буднях людей, а затем тепло и просто поведать о своих героях в новеллах и очерках.

Первый очерк писателя «Мещёрский край» был опубликован уже в 1931 году в журнале «Наши достижения». Одно за другим выходили и свет новые произведения Паустовского о лесном крае и его людях.

Появился небольшой цикл рыболовных рассказов «Летние дни» (1937). Затем повесть «Мещёрская сторона» (1939).

Обе книги объединяет общая тема – тема любви к Родине, красоты природы средней России. Константин Паустовский неоднократно возвращается к этой волнующей его теме. Например, в новелле «Кордон 273» (1948), в рассказе «Клад» (1953) и в других.

В результате сотни тысяч людей познакомились, а вернее сказать, полюбили «этот задумчивый лесной край», богатый «лесами и торфом, сеном и картофелем, молоком и ягодами», потянулись на Рязанщину, на Оку.

Курортный поселок Солотча расположен в 20 км к северу от города Рязани. Солотчу называют «Воротами в Мещёру». Здесь, в доме академика гравёра И. П. Пожалостина и проживал в летние месяцы К. Г. Паустовский. Дом был возведён в Солотче в 1880 году по личному проекту И. П. Пожалостина. После возвращения в 1894 г. из Петербурга в Рязань на постоянное жительство И. П. Пожалостин много времени проводил в Солотче. Здесь были созданы последние его гравюры. После смерти художника в 1909 году в доме проживали его дочери Екатерина и Александра. В 1930—50-е гг. здесь жили (в летней кухне, между прочим) и работали известные писатели К. Г. Паустовский, А. П. Гайдар, Р. И. Фраерман, произведения которых, написанные в Солотче, вошли в золотой фонд отечественной литературы.

В дни празднования 155-летия со дня рождения художника, в 1992 году был открыт Дом-музей И. П. Пожалостина в качестве отдела Рязанского государственного областного художественного музея им. И. П. Пожалостина. Литературная экспозиция Дома-музея рассказывает о том, какое место занимают солотчинские впечатления в произведениях К. Г. Паустовского и А. П. Гайдара.

От усадьбы дома-музея начинается экскурсионный маршрут «Тропа К. Г. Паустовского». Длина тропы около 20 км и рассчитана на 1 день пути. Тропа проходима в любое время года. Путешествовать по ней можно пешком, на лыжах и на велосипеде. Маршрут затрагивает село Полково, озеро-пруд Ларино, далее путь проходит на Боровое (Чёрное), Чёрненькое озеро, которые являются памятниками природы и имеют соответствующий режим охраны. Есть маршрут с одноимённым названием «По тропе Паустовского» с выходом на р. Пра, от д. Селезнево (оз. Лебединское) на кордон 273, на котором неоднократно бывал К. Паустовский. Проходили и мы по части этого маршрута до озера Чёрненького, а около посёлка Солотча побродили по заброшенной, к сожалению, железнодорожной одноколейке, по которой когда-то приехал Паустовский из Спас-Клепиков, что на севере Рязанской области, в Солотчу (потом он описал эту поездку). А сотрудники Национального парка «Мещёрский» планируют создать к весне 2016 года Музей лесника на «Тропе Паустовского», описанный в очерке «Кордон 273».

И вот мы опять в старокрымском музее. Главной экспозиционной фантазией является тема странничества, выраженная ведущим текстом экспозиции, словами К. Г. Паустовского «Жить нужно странствуя».

Тема «странствий» звучит во всех разделах экспозиции музея. Особое место в скитаниях Паустовского занимает Крым, «где хотелось остановить время, чтобы не терять ощущение молодости». На крымской земле написано около половины произведений писателя. Судьба тесно связала Паустовского с Юго-Восточным Крымом. Под впечатлением Киммерии написаны отдельные главы повести «Чёрное море», рассказы «Потерянный день», «Умолкнувший звук», «Робкое сердце», «Синева», «Встреча».

Пребывание в доме 31 по улице К. Либкнехта в городе Старый Крым отмечено одним из самых счастливых событий в жизни писателя. В 1949 году Константин Паустовский связывает свою судьбу с Татьяной Алексеевной Арбузовой, ставшей его музой, благодаря которой мы можем наслаждаться такими произведениями писателя, как «Повесть о жизни», «Золотая роза» и многими другими. Константин Георгиевич знакомит любимую женщину с дорогими его сердцу местами, в том числе и со Старым Крымом. Вот запись в дневнике писателя, посвящённая тому моменту: «Всё то же ощущение сказки, с Таней к дому Грина… Грин благословил бы нашу любовь».

Значительное место в экспозиции занимает тема «К. Паустовский и А. Грин». Именно благодаря своему кумиру Александру Грину Константин Паустовский впервые приехал в Старый Крым в 1934 году, затем вновь возвращался сюда в разные годы. Под впечатлениями Старого Крыма в 1934—1935 годах Паустовский написал главу «Горная роса», новеллу «Сказочник» повести «Чёрное море» («Грин был суровый сказочник и поэт морских лагун и портов…»). В 1938 году в Старом Крыму Константин Георгиевич работает над вёрсткой книги «Повести и рассказы». В 1939 году писателем написана большая статья «Жизнь Александра Грина». «… Мне страшно хотелось сказать ему, – вспоминает Паустовский в «Книге скитаний», – как он украсил мою жизнь крылатым своим воображением, какие волшебные страны цвели, никогда не отцветая, в его рассказах».

А «старую почтовую дорогу», теперь – «Тропу Грина», Константин Георгиевич любил, как и многие известные писатели и художники – Алексей Каплер и Юлия Друнина (ездили на лошадях), Максимилиан Волошин, Анастасия и Марина Цветаевы, Сергей Эфрон и другие. По этой дороге в своё время (сентябрь 1825 года) проехал А. С. Грибоедов, пробираясь на Кавказ, а потом в Персию, навстречу своей страшной судьбе. Вот как сам Александр Грин описывает своё путешествие: «Я шёл через Амеретскую долину, диким и живописным путём, но есть что-то недоброе, злое в здешних горах – отравленная пустынная красота. Я вышел на многовёрстное сухое болото; под растрескавшейся почвой кричали лягушки; тропа шла вдоль глубокого каньона с отвесными стенами. Духи гор показывались то в виде камня странной формы, то деревом, то рисунком тропы. Назад я вернулся по шоссе, сделав 31 версту. Очень устал и понял, что я больше не путешественник, по крайней мере – один…».

Тропа стала популярной среди туристов в 60-е годы, когда внимание к творчеству писателя набирало свой пик. Стало хорошей традицией после фестиваля «Алые паруса», проходящего в Старом Крыму, спуститься в Коктебель по тропе Грина. Вот как отзывается в интернете о таком путешествии одна из почитательниц Грина: «Прав был Грин, говоря про что-то недоброе, злое в здешних горах, и так же, как Грин, придя, в Коктебель, я была обессилена и измождена. Но оно того стоило, и, в отличие от Грина, я поняла, что я ещё вполне ничего путешественник и с удовольствием прошла бы ещё эти поражающие своей красотой 23 километра».

Так что есть у нас цель – пройти и «Тропой Грина» по лесу, горам и степи, попробовать себя, набраться тех впечатлений, которыми были полны и Александр Грин, и особенно Константин Паустовский, так любивший и рязанскую Мещёру…

Валерий Цветков (Козельск)

…И гад морских подводный ход…

Александр Пушкин. «Пророк».

В 2010 году мне посчастливилось познакомиться с замечательным пейзажистом, членом Союза художников России Сергеем Багровым и его женой Еленой Кук. Они мне поведали об удивительном событии, произошедшем с ними.

Это случилось 26 июня 2009 года на безлюдном мысе Опук, что находится на юго-востоке Керченского полуострова Крыма.

Хотя вокруг простирается голая безводная степь, в этом месте – сущее раздолье для разнообразных представителей фауны. А морские пейзажи просто завораживают. Поэтому-то Сергей Васильевич и выбрал для пленэра именно Опук.

Палатка путешественников стояла на узкой песчаной косе совсем близко от моря.

В тот достопамятный день после обеда художник, расположившись рядом с полосой прибоя, писал очередной пейзаж и, как говорится, никого не трогал. Вдруг из воды приблизительно в двадцати метрах от него показалась чёрно-серая гладкая голова. Из-под сильно выраженных надбровных дуг на человека пристально взирали янтарные глаза. Затем появилось и змеевидное туловище – такое же гладкое – длинной приблизительно метра три. Следует отметить, что на нём каких-либо выступающих частей, скажем, плавников, видно не было. На ярком солнце тело существа празднично блестело.

Художнику сделалось жутко, но одновременно возникло и любопытство. Такие же ощущения испытала и его жена. Она только что вышла на берег после купания в бирюзовом море. Так что, возможно, всплывший змей интересовался: куда от него делся потенциальный и к тому же весьма аппетитный обед?

В течение минуты чудище несколько раз погружалось и выныривало, а затем скрылось.

Ровно через сутки, когда супруги купались, оно вновь появилось. Теперь ещё ближе – всего в десяти метрах от них. Елена и Сергей пробкой шампанского вылетели на берег. На этот раз они смогли наблюдать змея целый час! В течение этого времени чудовище соизволило несколько раз проплыть вдоль берега.

Вскоре супруги узнали от местных жителей, что им довелось видеть Карадагского змея, или Блэкки, который, между прочим, порой выползает на сушу. Представьте, что испытали от этого известия путешественники, проведшие ночь в палатке на берегу моря рядом с объявившимся амфибийным монстром!

После пережитого Сергей Багров заинтересовался увиденным существом и стал собирать о нём сведения. Этим он заразил и меня. Надо сразу сказать, что «наше» чудо-юдо известно значительно меньше, нежели лохнесский монстр.

Многие, встречавшие эту плотоядную тварь, описывают её сходно. Она чёрного цвета, длиной несколько метров и с «собачьей» головой. Говорят, что существо способно жить в двух средах и порою выбирается на берег. Это увеличивает опасность хищника для человека. Народная молва приписывает чудовищу несколько жертв. Правда, пока достоверно неизвестно, сожрало ли чудище хоть кого-либо из людей, но кое-кто, похоже, умирал от ужаса.

О подобных монстрах упоминается не только в народных преданиях, передающихся изустно, но и в многочисленных письменных источниках. До нас дошли сообщения ряда античных авторов, большинство из которых заслуживают доверия. Чреда свидетельств проходит чрез века вплоть до нашего времени.

Но прежде приведу несколько современных свидетельств. Начнём с косвенных.

Директор Карадагского заповедника Пётр Семеньков – геолог и писатель – долгое время собирает сведенья о чудовище, обитающем на подконтрольной ему территории.

В статье, опубликованной в 1994 году в «Геологическом журнале» №1, Пётр Григорьевич рассказал о необычном улове. Событие произошло 7 декабря 1990 года. Бригада рыбаков Карадагского филиала ИнБЮМ АН Украины в составе А. А. Цабанова, Й. М. Нуйкина, М. М. Сыча и Н. В. Герасимова на моторной фелюге проверяла сеть, установленную на глубине 50 метров в акватории поселка Орджоникидзе. Снасть внушительного размера оказалась оборванной, а в ней нашли запутавшуюся хвостом афалину. Живот 230-сантиметрового дельфина был вырван вместе с рёбрами до самого позвоночника – притом за один раз. Длина выкуса по дуге оказалась около метра. По его краю – с обоих боков симметрично – на коже несчастного млекопитающего были отчетливо видны следы 16 зубов. Размер каждого составлял около 40 мм, а расстояние между ними – 15—20 мм. Голова дельфина была сильно деформирована…

Вид афалины оказался настолько ужасен, что вызвал у рыбаков панику. Они обрезали сеть с останками животного и на максимальной скорости ушли.

По их рассказу художник сделал рисунок афалины, убитой неизвестным существом. Изображение жертвы впечатляет!

Спустя несколько месяцев рыбаки привезли второго дельфина с подобными же следами. Жертвой неведомого хищника оказалась полутораметровая азовка. Её вытащили из сети, установленной в том же районе.

К сожалению, как это нередко бывает и у учёных (сам неоднократно сталкивался с подобным в их среде), никто из специалистов в течение нескольких месяцев так и не удосужился прибыть для осмотра животного. Оно же из-за аварии холодильной камеры разложилось.

Петру Семенькову известны и другие современные свидетельства.

Так, его приятель, корреспондент газеты «Судакский вестник», Александр Овчинников сам сподобился лицезрения змееподобного существа в море. С двадцатиметровой высоты мыса Француженка было хорошо видно, как дельфины бросились врассыпную, спасаясь от хищника.

Помимо этого, в собрании Александра Николаевича есть и случай, рассказанный ему сыном человека, погибшего от змея. Это произошло в тридцатые годы. Рыбак-татарин из Кучук-Ламбата (ныне – Малый Маяк) неожиданно столкнулся среди камней со змеем. Подоспевшие товарищи спасли перепуганного беднягу. Но, по-видимому, от нервного потрясения рыбака парализовало, и спустя месяц он скончался. При этом последними словами несчастного оказались: «Собачья башка…»

А вот что поведал ответственный работник исполкома горсовета Феодосии Владимир Бельский. Это произошло 12 августа 1992 года. Он купался в бухточке у мыса Киик-Атлама. Владимир Михайлович отплыл от берега метров на сорок. В этом месте глубина достигала четырёх метров. Внезапно он увидел метрах в тридцати от себя змеиную голову гигантской величины – длиной около полуметра. Она венчала шею диаметром сантиметров тридцать. Чудовище не преминуло тут же нырнуть в сторону Бельского. Купальщика спасла гряда камней, выходившая в бухточку. На берегу, укрывшись за валунами, Владимир Михайлович дал волю своему любопытству. Змей вновь показался из воды именно там, где прежде находился пловец.

Кожу на голове и шее монстра покрывали роговые пластинки серого цвета. «Общее ощущение – жуткое!», – констатировал чиновник.

Бельский привёл ещё один случай, который подтверждает и его рассказ, и впечатление от чудовища. Это произошло годом ранее приблизительно в том же месте. Тогда от разрыва сердца умер здоровый молодой человек – мастер спорта по плаванию.

А рыбинспектор В. М. Костюков передаёт рассказ некоего чабана, который видел у мыса Салар животное, похожее на змею. Туловище чудища походило на столб, а голова впечатляла своей величиной. Когда тварь, извиваясь, поплыла к стае дельфинов, они поспешили скрыться.

Ещё один случай. Полина Картыгина и её подруга как-то на пляже под Феодосией наткнулись на змея, которого вначале приняли за «огромное бревно».

Это всего лишь несколько свидетельств последнего времени.

Вообще рассказов о змее известно немало. Особенно предания о чудовище распространены в среде рыбаков восточной части Крыма. Некоторые журналисты собирали свидетельства о Блэкки. Однако в советское время публикацию материалов о черноморском монстре не разрешали. Теперь же о таких происшествиях газеты – как местные, так и центральные – пишут, напротив, уже с охотой.

О змее, водящемся в упомянутых местах, повествуют и средневековые татарские легенды. Встречи с чудовищем не прекратились и после присоединения (первоначального) Крыма к России.

В 1828 году исправник Евпатории в донесении начальству сообщал об обнаружении в уезде огромной змеи с заячьей головой и подобием гривы. Она нападала на овец и высасывала кровь. Узнаёте повадки чупакабры, жуткие рассказы о которой в прошлом веке стали будоражить фермеров некоторых стран Латинской Америки?

С. Славич со слов очевидцев рассказывает о встрече с огромной змеёй на Казантипе (Керченский полуостров), произошедшей ещё до войны. «…Однорукий чабан заметил под кустом тёрна что-то блестящее, похожее на отполированный дождями и ветрами бараний череп, и просто так, от нечего делать ударил герлыгой (посох пастуха с крюком на конце для ловли овцы за заднюю ногу – В.Ц.) по этому черепу. И вдруг случилось невероятное. Произошел как бы бесшумный взрыв – взлетел вырванный с корнями терновый куст, взметнулся клуб пыли, во все стороны полетели куски зачерствевшей земли. Чабан онемел и оцепенел, перестал понимать, где он и что с ним. Он видел только этот клуб пыли, а в нём своих словно взбесившихся овчарок и что-то громадное, с чудовищной силой и быстротой извивающееся. Когда чабан пришел в себя, одна собака была убита, а две уцелевшие с остервенением рвали ещё конвульсирующее тело какого-то огромного гада. То, что показалось однорукому бараньим черепом, было головой громадной змеи. Вскоре после того чабан, говорят, умер».

М. Быкова в своей книге, изданной в 1990 году, приводит воспоминание Марии Волошиной о том, что в 1921 году феодосийская газета напечатала любопытную заметку. В ней говорилось, что в районе горы Кара-Даг появился «огромный гад», и на его поимку была направлена рота красноармейцев. Максимилиан Волошин отправил вырезку с сообщением Михаилу Булгакову. Она и явилось толчком к написанию известной повести «Роковые яйца».

Быкова приводит и рассказ Наталии Лесиной. Событие произошло также на Карадаге в 1952 году. Местная жительница Варвара Зозуля у мыса Мальчик собирала хворост. То, что она приняла за кучу валежника, оказалось диковинным животным. У него была маленькая голова, тонкая шея, а спина, напротив, толстая как столб. Тварь, издавая писк, принялась разматываться словно клубок. При этом женщина заметила передние и задние конечности.

На Кара-Даге обнаружил змея и геолог Промтов.

В тот же период подобное существо видел и Всеволод Иванов. Дело было 14 мая 1952 года в коктебельской Сердоликовой бухте. В сотне метров от берега резвились дельфины. В середине залива – метрах в пятидесяти от берега – писатель заметил нечто. Через какое-то время Иванов понял: это животное. Длина его была метров 25—30, а толщина – «со столешницу письменного стола, если ее повернуть боком». Нижняя часть существа казалась белой, а верхняя – тёмно-коричневого цвета. Оно, извиваясь, медленно направилось в сторону дельфинов. Заметив опасность, млекопитающие скрылись. Неизвестное животное на пару минут подняло голову над водой, и писатель успел её рассмотреть. Видом голова походила на змеиную, а размером оказалась гигантской – в размах рук. Всеволоду Иванову посчастливилось наблюдать за змеем в течение почти сорока минут.

Осенью 1967 года Людмила Сегеда, гуляя вечером в Арматлукской долине, перешагнула через бревно. Затем она, обернувшись на всплеск, увидела змея толщиной как раз с бревно. Он переползал из одного водоёма в другой. А вот бревна, через которое она только что переступила, на месте уже не оказалось.