Текст книги "Звезда моей судьбы"

Я ничего не ответила, просто покаянно шмыгнула сопливым носом и утерла его ладонью. Полагаю, тут и без комментариев все понятно. Уж если куртизанка начала рассуждать о морали, значит, дела у меня обстоят хуже некуда…

– Пошли! – не терпящим возражения тоном изрекла порхающая и повела меня за собой.

Мы обошли замковую стену и остановились перед скромной, неприметной калиткой. Там нас уже ждали. Чрезмерно дородная, но вместе с тем складная и милая пожилая женщина, кокетливо подпоясанная безупречно белым передником, возмущенно всплеснула пухлыми руками, сочувственно разглядывая меня – жалкую, усталую, поникшую.

– Надо же, до чего эти изверги Наследницу довели, – ворчала она, подразумевая неизвестно кого, и настойчиво пропихивала в калитку вяло упирающуюся меня. За стеной я обнаружила наполовину вырубленный парк, наверное раньше отличавшийся завидной густотой и тенистостью. Конвоируемая Элали и добродушной толстухой, я проследовала по тропинке и попала в небольшой флигель, являющийся частью королевского дворца. Меня завели на теплую кухню и усадили в высокое резное кресло, придвинутое к очагу, где жарко полыхали отличные сосновые поленья.

– Устраивайтесь поудобнее, а меня Пилей зовите, ваша милость, – не переставая бухтела толстуха, стаскивая с моих негнущихся ног задубевшие от грязи сапоги. – Сейчас мы с вами кушать будем, затем купаться в лохани с горячей водой, а потом – баиньки. И не стесняйтесь меня, ради Неназываемых, я ведь еще вашу матушку, покойную принцессу Аньерд, с самых пеленок вырастила.

– Спасибо! – поблагодарила я слабым шепотом. Подумала и добавила: – Нянюшка…

– Деточка моя! – расчувствованно всхлипывала Пиля, целуя меня в давно не чесанную макушку. – Родненькая, да я ради тебя жизни не пожалею. Ишь до чего они тебя довели, злыдни! Ладно хоть принц Арден… ой, то есть его величество Арден, велел нам тебя отыскать и приютить…

– Арден? – удивленно хмыкнула я. – Ну-ну…

– Чего нукаешь? – подначивающе рассмеялась отрешенно привалившаяся к стене Элали. Она задумчиво сложила руки на груди и рассматривала меня с каким-то затаенным восторгом. – Запрячь Ардена ты, значит, не соизволила, зато нукаешь.

Я протестующе повела плечом:

– Признайся, ты во мне разочаровалась?

– Ничуть! – фыркнула прекрасная куртизанка. – Вы оба слишком свободолюбивы, а ты и без меня отлично понимаешь: каждый мужчина ищет спутницу своей жизни, а не ее хозяйку.

– И как он тебе? – спросила я, намекая на Ардена.

– Красив, – равнодушно признала Элали. – Высок, аристократичен и тощ!

– А ты что, предпочитаешь полных мужчин? – изумленно хлопнула ресницами я.

– Полных – чего? – метко съязвила порхающая, которая и в детстве-то никогда за словом в карман не лезла. – Хотя ты права, в мужчинах всегда полно эгоизма и пафоса. Ну да ничего, скоро он поумнеет – и из вас выйдет отличная пара.

– Не выйдет! – хмуро перебила я. – Арден женится на Эвридике, это уже решено!

– Выйдет, – лениво повторила куртизанка. – Уж ты мне поверь, у меня в таких щекотливых вопросах глаз наметанный.

Я озадаченно замолчала, сбитая с толку ее настойчивостью и непоколебимой уверенностью в собственной правоте.

– Вот и хорошо! – между тем хлопотала вокруг меня нянюшка, выставляя на стол миску с мясным рагу, которое я начала неторопливо есть, наслаждаясь каждым проглоченным куском. Элали не покидала своего поста возле стены, словно караулила непослушную меня, а Пиля уселась напротив и стала поглаживать мои худые пальцы.

– Худенькая вы какая, аж жалость разбирает, – квохтала она, обхаживая меня, словно наседка, пестующая своего единственного цыпленка. – Даже светитесь вся насквозь.

– Она же звезда, ей и положено светить! – пошутила Элали, но произнесенная ею фраза прозвучала неожиданно серьезно.

Я только собиралась ответить, как внезапно на кухню забежал несуразный лопоухий щенок и забавно повалился мне под ноги, запнувшись об отставленный в сторону сапог. Я вылезла из кресла, присела, поймала лохматого дурашку и ласково перекатила на бочок. Рассеянно почесала ему за ушком, грудку, под мышкой. Тот перевернулся пузом кверху и вдруг на радостях пустил верноподданнический фонтанчик.

– Ишь ты, чего учудил, увалень! – умилилась болтливая Пиля. – Видать, вы ему сразу понравились. А ведь до вас он ни на кого и смотреть не хотел, гавкал только да норовил зубами тяпнуть. Эта важная принцесса Эвридика, – нянька негодующе дернула пухлой щекой, – уже приказала его на улицу выкинуть.

– Еще чего! – возмутилась я.

– И не говорите, детка! – обрадованно подхватила толстуха. – Тьма знает, что творит эта Эвридика во дворце, вся прислуга ее с первого взгляда невзлюбила. Она горничных гоняет, на камердинера накричала, цирюльнику таз с водой на голову надела, дескать, тот ее плохо причесал! Фурия, а не принцесса!

– И среди дорогих женщин немало дешевок! – насмешливо поддержала ее Элали.

Я, не переставая возиться с щенком, смущенно скосилась на излишне откровенную куртизанку.

– Ну зачем ты так, сразу все на деньги переводишь? – пробормотала я.

– А как узнать себе цену, если не продаешься? – грубовато расхохоталась она, показав ослепительно белые зубы. – Не пара они, попомни мои слова.

Я досадливо отмахнулась, абсолютно не желая воспринимать ее сомнительные доводы.

– Так можно нам щенка на кухне оставить? – вдруг непоследовательно спросила нянька, заискивающе глядя на меня. – Он никому не помешает, а вам, глядишь, все веселее будет.

Словно поняв, что речь идет о нем, шкодливый приблудыш забавно приподнял правое ухо и смачно облизал мне нос. Я радостно рассмеялась, чувствуя, как оттаивает моя заледеневшая душа и согревается замерзшее тело.

– Ну прямо конец света, а не день сегодня выдался! Пиля, слушай мой приказ: готовься щенка стирать, меня мыть, обед готовить. Впредь кормить станешь нас с ним порознь: его на кухне, меня в столовой. Самое главное – посуду не перепутай!

– Слушаюсь, ваша милость! – по-военному четко отрапортовала счастливая нянька и отправилась греть воду.

Чем больше я сплю, тем меньше от меня вреда. Ну в смысле тогда я никого драконами не травлю, не разочаровываю и не пугаю. Плохо одно: как только я ложусь спать, ко мне в голову сразу же лезет всякая ерунда… Интересно почему. А-а, кажется, догадалась: ерунда тоже хочет спать и просится домой!

Я с измученным вздохом перевернулась на другой бок, еще чуть-чуть полежала и решительно откинула одеяло. Хватит себя мучить, все равно не усну! Вроде бы за столом у меня буквально веки слипались от усталости, потом я чуть не вырубилась в лохани с горячей водой, но стоило добраться до кровати, как сразу же на тебе – сна ни в одном глазу. Словно кто-то посторонний старательно долбил по моей голове, внушая одно и то же монотонно повторяющееся указание: «Не спать, не спать, не спать». И я никак не могла понять причину своего странного состояния. Полагаю, виной всему стало это роскошное ложе – застланное мехами и шелками. Выходит, отвыкла я уже спать на нормальной кровати, теперь мне куда милее ночевка в степи или пустыне, когда плащ заменяет одеяло, а с функцией подушки успешно справляется подложенный под голову кулак.

Утвердившись, таким образом, в своих ощущениях, я встала, оделась и критично оглядела отведенную мне спальню, порицающе прищелкнув языком. М-да… Тьма знает что, а не помещение! Комната была богато обставлена, даже чересчур пышно и крикливо, что вызывало у меня чувство неудобства. Уютом здесь и не пахло. Вместо тростника пол покрывали пушистые ковры, в уголке, на ширме, явно выбранной на самом дорогом прилавке осенней ярмарки, играли выписанные яркими красками сказочные животные. Стены завешивали гобелены эльфийской работы. Пара каменных львов стояла возле двери, глаза из полированного граната пылали на черных мраморных ликах. Ну разве тут уснешь? А кроме того, угнетало подсознательное предчувствие близкой беды, настойчиво напоминающее о необходимости как можно скорее покинуть этот пышный чертог… И я не имела оснований игнорировать столь очевидный намек.

Я на цыпочках покинула спальню, но, открыв дверь, едва не наступила на молоденькую служанку, умостившуюся под порогом. Я с недоумением посмотрела на девушку, неловко свернувшуюся калачиком на тонком веревочном половичке, а затем наклонилась и участливо тронула ее за плечо.

– Ложись на мое место, а то ведь замерзнешь насмерть! – прошептала я.

– А вы, ваша милость? – благодарно забормотала заспанная девица, поеживаясь от насквозь пронизывающего сквозняка, ибо камина в коридоре не имелось.

– Прогуляюсь, – улыбнулась я. – На свежий воздух выйду.

– А! – догадливо хихикнула эта простая душа, поняв меня совершенно неправильно. – До ветру, значит… А зачем? У вас же ночной горшок под кроватью, очень удоб…

– Иди спи! – Не дав девушке договорить, я со смешком втолкнула ее в свою спальню. – И горшком пользоваться разрешаю. Я вернусь не скоро…

– Спасибо! – счастливо лепетала служанка, укладываясь в мою кровать и с головой накрываясь теплым одеялом. – Уже и не помню, когда я в последний раз так роскошно ночевала…

Не оглядываясь, я прошла через кухню и вышла в сад, мысленно прокручивая в голове ее слова относительно «ночевать в последний раз»… Эх, если бы я тогда знала, насколько точно характеризуют они участь несчастной служанки… Возможно, тогда я смогла бы как-то изменить ближайшее будущее, заставив его развиваться по-иному. Возможно… А впрочем, разве наше будущее всегда зависит только от нас?

Эвридике не спалось… Придерживая широкий подол теплого ночного пеньюара, она спустила ноги с кровати, сердито ругнулась и тут же сунула ступни в домашние меховые туфельки, отороченные лебяжьим пухом. Дрова в камине спальни давно прогорели, и никто не торопился подбросить новые, – видимо, вознамерились уморить ее холодом. Тьма знает что!.. Принцесса возмущенно нахмурилась и, схватив стоящий на столике колокольчик, требовательно позвонила. Потом еще и еще раз… Увы, никто не поспешил откликнуться на ее призыв, не вбежал с охапкой хорошо просушенных дров и не принес извинения. А между тем тонкие струйки холода беспрепятственно проникали под неплотно примыкающую к полу дверь, обвиваясь вокруг стройных ног эльфийки… Как будто некое голодное чудовище лизало ее лодыжки и коленки своим длинным, отвратительно ледяным языком! Эвридика передернулась от гадливости и торопливо распахнула дверь своей спальни, шагнув за порог. Сейчас она отыщет этих нерадивых разгильдяев слуг и устроит им показательную взбучку!

А еще ее гнали из комнаты ревность и подсознательная интуиция, подсказывающая: «Ты должна сейчас находиться не здесь. Ты просто обязана отправиться туда – в тот уединенный флигель, где Арден приказать разместить Йону!» Да, Эвридика знала и об этом! О, она отнюдь не дура и к тому же не обременена излишней щепетильностью, а посему смогла подслушать разговор между Арденом и его отцом, произошедший за якобы прочно закрытыми дверями королевского кабинета. И нетрудно догадаться, как сильно разгневалась принцесса, услышав о том, что ее лицемерный жених приказал разыскать сбежавшую с дворцового крыльца Наследницу и устроить ее с комфортом. Причем он несколько раз подчеркнул свое настоятельное указание: Йону надобно поселить не в главном корпусе замка, а в отдаленном флигеле, спрятав от Эвридики. Выходит, он намеренно обманул ее, свою будущую жену! Эльфийка злобно фыркнула и мстительно сжала прикрытые кружевными манжетами кулаки. Ничего, она сию же минуту доберется до этих тихих покоев и выцарапает глаза неугомонной сестричке, никак не желающей оставить в покое ее жениха… Она не станет медлить…

Радикально настроенная, Эвридика уже свернула в темный коридор, ведущий к флигелю, как вдруг резко отшатнулась к стене, затрепетав от ужаса. По мраморному полу неслышно скользили две толстые черные змеи, движущиеся в том же самом направлении, что и она сама… Принцесса сразу же ощутила исходящую от них магию – темную, страшную, нечеловеческую! Змеи в королевском дворце Блентайра? Но как могли эти дикие твари попасть в скованный песками город?

И тут до эльфийки дошло! Лишь одно существо во всем Лаганахаре имело власть над подобными магическими созданиями, обладая способностью контролировать их волю и направлять разум. И этим всесильным хозяином всех змей являлась богиня Банрах, бесспорно имеющая собственные претензии к Наследнице трех кланов. И значит, именно змееликая направила своих детей в тот дальний флигель, поручив им… Хм, она-то уж точно приказала своим змеям не с днем рождения Наследницу поздравить!.. Тут Эвридика даже прикусила кружевную манжету, чтобы подавить торжествующий смешок. Да, похоже, Наследницу ждут крупные неприятности! Глобальные и смертельные неприятности! А Эвридике уже не требуется что-либо предпринимать. Ей нужно только немножко подкорректировать чужие замыслы, направляюще подтолкнув карающую длань судьбы. Змеям богини Банрах ничто не должно помешать. Ничто и никто!

И тогда Эвридика торопливо сплела чары крепкого сна, дополнительно обрушивая их на и так уже спящий замок. Она удовлетворенно понаблюдала за скрывшимися во флигеле змеями и крадучись пробралась обратно, в свою спальню, разом позабыв и о терзающем ее холоде, и о гневе на нерасторопных слуг. До подобных ли мелочей сейчас, если в замке творится такое… Такое! Эльфийка радостно хихикнула и довольно потерла ладони. Все складывается как нельзя удачнее! Кажется, теперь она навсегда избавится от Наследницы, постоянно мешающей личному счастью самой Эвридики. Избавится, ничем не запятнав свою репутацию. Видать, не зря она всегда верила, что самое полезное чувство – это зависть. Ведь именно зависть укрепляет веру в себя и помогает снисходительно относиться к успехам всех этих жалких и ничтожных людишек!

А утром она примется громче всех кричать и картинно заломит руки, оплакивая свою трагически скончавшуюся сестричку: «Ах, какое горе, Наследница умерла!» Но Эвридика о том ничего не знает, ничего не слышала – она ведь так крепко спала минувшей ночью. Впрочем, точно так же, как и все обитатели замка. А вот что касается фактов, подтверждающих причастность принцессы к совершившемуся злодеянию… Тссс! Об этом никто не должен знать!..

Блентайр спал… Нынешняя ночь выдалась необычайно темной и холодной. Даже и не скажешь, что на дворе уже весна. Я настороженно вглядывалась в наплывающий на город туман, сильно затруднивший мое продвижение по улицам. Ненормальный он какой-то – липкий, чрезвычайно плотный и белый, словно молоко. В таком запросто можно заблудиться. А еще в этом тумане присутствовало что-то нехорошее: почти разумное, враждебное и магическое. Я нервно схватилась за рукоять меча, но потом упрекнула себя в излишней впечатлительности и, посильнее надвинув на лоб капюшон пелерины, зашагала быстрее, спеша поскорее достичь задуманного места.

Толстая ткань капюшона избавила меня еще от одной весьма неприятной детали: иногда мне чудились чьи-то саркастичные смешки, перемежаемые змеиным шипением, доносящиеся из молочной пелены. Все эти звуковые эффекты создавали правдоподобную иллюзию присутствия в тумане некоего злобного существа, упорно меня преследующего. Признаюсь, мне стало здорово не по себе, хотя я и склонялась к тому, чтобы признать эти зловещие шумы плодом моего не ко времени разыгравшегося воображения, измученного усталостью и бессонницей. Блуждая по плохо освещенным улицам Блентайра, я неоднократно порывалась повернуть обратно, но каждый раз меня останавливало подсознательное предчувствие опасности, только и поджидающей моего возвращения. И опасность эта крылась в королевском дворце…

Наконец, изрядно натоптав ноги и промокнув от оседающего на одежде тумана, я достигла тихой окраины, где и располагался отлично запомнившийся мне домик, принадлежащий Ребекке. Я поднялась на покосившееся щелястое крыльцо, вынула из железных ушек простую палочку, заменявшую воительнице замо́к, и, толкнув гостеприимно распахнувшуюся дверь, без приглашения проникла в хибарку лайил. Внутри домика практически ничего не изменилось, лишь еще толще стал слой пыли, покрывающей мебель, да испуганно замолчал романтично поскрипывающий в углу сверчок.

– Свои! – вполголоса сообщила я, успокаивая насторожившееся насекомое. Доверчивый сверчок сразу же мне поверил и немедленно возобновил свои вокальные упражнения.

Я прошлась по комнате, окунувшись в шквал хаотичных воспоминаний, почти зримо закружившихся вокруг меня. Я снова видела Ребекку, заботливо скармливающую мне и Беониру свои скудные запасы пищи; видела наш тайный поход в подземелья города, а затем – и более масштабное путешествие к Зачарованному побережью. И вдруг страшное напряжение, неотступно владеющее мной весь этот вечер, вплоть до последнего момента, отступило и исчезло без следа. Я поняла – грозящая мне опасность миновала, здесь мне ничто не навредит, отныне я в безопасности. И сразу же после этого я опустилась в любимое кресло Ребекки, мягко покачивающееся на изящно изогнутых полозьях, беззаботно откинула голову на высокую спинку и забылась крепким, сладким сном…

Птички, неизвестно откуда взявшиеся в королевском саду Блентайра, едва успели завести свою утреннюю песенку, как вдруг их трели оказались нарушены самым вульгарнейшим и безобразнейшим образом, а именно – чьими-то паническими и истеричными воплями. Что парадоксально, доносились они из самого тихого уголка королевской резиденции, из отдаленного флигеля, спрятанного в неприметной части парка. Кричала женщина. Пожилая, полная и невысокая, она вопила отчаянно и самозабвенно, прижав ладони к своим пухлым щекам и выкатив горестно округлившиеся глаза. А громкость и тональность криков настолько не соответствовали скромным физическим данным женщины, что было совершенно непонятно, как такое огромное количество звуков помещается в столь небольшом горле. Но все-таки против очевидного не попрешь, а посему приходилось признать: страшные вопли издает именно эта женщина, едва ли хотя бы раз в жизни повысившая голос на кого-либо вообще, включая мышей, пауков и тараканов. И от этого ее вопли казались еще ужаснее.

– Спасите! Помогите! Убили! – надрывалась женщина, уже срываясь на визг и хрип. – Совсем убили!

– Кого убили? – растерянно осведомился Арден, ворвавшись во флигель. – Пиля, успокойся, тебе, наверное, кошмар приснился…

– Нет, не приснился! – всхлипнула нянька, прикрываясь фартуком. – Моя вина, недоглядела я, убили нашу деточку…

Лохматый щенок, сидящий у ее ног, вскинул мордочку и скорбно протяжно завыл.

– Деточку? – обмер Арден, бледнея от нехорошего предчувствия. – Убили? Где она?

– Там! – Пиля махнула рукой, указывая в сторону спальни. – На кровати лежит!

Молодой король на негнущихся ногах вошел в комнату, затененную плотно задернутыми шторами, склонился над кроватью… и пронзительно вскрикнул…

Без сомнения, распростертая на меховом одеяле девушка был мертва. Причем, судя по холодной коже и общему одервенению всего тела, смерть настигла свою несчастную жертву уже давно, часа три назад. Лицо покойницы распухло и почернело до неузнаваемости, но граничащая с худобой стройность, тонкий носик и волнистые черные волосы показались Ардену настолько знакомыми, что он горестно застонал и упал на колени.

– Неназываемые! – навзрыд сетовал он, прижавшись щекой к холодной руке покойницы. – Как допустили вы подобное? Кто смог и посмел погубить Наследницу, последнюю надежду нашего мира?!

– Что тут случилось? – На пороге комнаты появилась старательно позевывающая Эвридика. – Орут, ревут, не дают мне спать… Ой! – Она уставилась на мертвую. – Что это с Йоной?

– Умерла! – нехотя процедил Арден, с ненавистью косясь на невесту. – И если я узнаю, что ты причастна к ее смерти, то…

– Да я же спала сном младенца! – невинно захлопала ресницами Эвридика.

– Пропустите нас! – В спальню бесцеремонно протиснулись Элали и Пиолина, первая – безупречно одетая и причесанная, вторая – наспех замотанная в коричневый плащ, накинутый поверх ночной рубашки. Они настойчиво оттеснили короля от кровати и склонились над покойницей…

– Это явно насильственная смерть! – авторитетно констатировала целительница, ощупав шею мертвой. – Я нашла две крохотные ранки, оставленные острыми клыками. Она умерла от змеиного яда!

– Банрах! – заскрежетал зубами Арден, размеренно молотя кулаками по дверному косяку. – Это ее месть! Я даже и подумать не мог, что змееликая подошлет своих змей во дворец!..

– Разнылся, будто девчонка! – презрительно оборвала его речь Элали. – С богиней мы еще поквитаемся, будь уверен. А пока распорядись насчет похорон. Я дам для нее свою белую рубашку, сойдет за саван. А в саду много укромных мест, прикажи выкопать могилу и прочитать над бедняжкой пару молитв. Нам некогда устраивать траур, и без него дел невпроворот…

– Да ты что, с ума сошла? – вне себя от горя истошно заорал Арден, замахиваясь кулаком на куртизанку. – Хоронить нашу бесценную Йону в саду, в твоей рубашке?!

– Йону? – охнула Пиолина, хватаясь за грудь в области сердца. – А с нею-то что? Надеюсь, она в здравии? Куда вы ее запрятали?

– Йону? – выпучила глаза Элали. – Арден, ты что, рехнулся?

– Да вот же она, лежит перед вами мертвая! – трагически провозгласила Эвридика, принимая эффектную позу. – Холодная, бездыханная, окостеневшая!

– Сама ты дура окостеневшая и бездыханная! – уничижительно скривилась Элали. – Пришибить бы тебя или драконам скормить, чтобы нервы нам не мотала!

– Что?! – возмущенно завизжала принцесса. – Казнить немедленно эту шлюху!

– Сама ты шлюха! – рявкнула блистательная куртизанка. – Совсем сдурела!

– Я не сдурела, – обиженно напыжилась эльфийка. – Я всегда такая…

– Оно и видно! – язвительно усмехнулась Элали.

– Тихо, всем молчать! – зарычал совершенно запутавшийся Арден. – Бабы, хватит мне голову морочить! Это – Йона! – Он указал на мертвую девушку. – Волосы, рост, фигура – все ее!

– Глаза разуй! – саркастично посоветовала ему порхающая. – У тебя они совсем от горя ослепли. Да, эта девушка внешне довольно сильно похожа на Наследницу. Но она не Йона!

– Э? – остолбенел Арден, от шока способный лишь мычать. – Не она?

– У нее нет крыльев! – тихонько добавила рассудительная Пиолина. – Арден, успокойся, это не Йона…

– А кто тогда? – недоуменно завопил вышедший из ступора и близкий к истерике юноша.

– Мила, дочка моя приемная! – прорыдала из-за его спины Пиля. – Я ее горничной к Наследнице приставила!

– А где тогда Йона? – не сдавался окончательно сбитый с толку Арден. – Где она?

– Я здесь! – неожиданно раздалось из коридора, и в спальню, мягко отстранив Пилю, так и порывающуюся кинуться ей на грудь, ступила стопроцентно живая и абсолютно невредимая Йона. – Что тут произошло?

Я замечательно выспалась в домике Ребекки, а затем с удовольствием прогулялась по просыпающемуся Блентайру. Практически все встречающиеся на улицах люди узнавали меня, приветствуя поклонами и пожеланиями здоровья. Без раболепия, но с искренней доброжелательностью и вполне очевидным уважением. Я отвечала улыбкой и вежливыми словами. Потайная калитка на задворках королевского дворца оказалась заперта, но я легко перелетела через стену и зашагала к флигелю, сильно озадаченная шумом, доносящимся из-за приоткрытой двери. Я вошла в прихожую и остановилась, почти испуганная творящимся внутри кошмаром. Да-да, именно кошмаром, потому что назвать иначе то, что происходило под крышей флигеля, не поворачивался язык.

Моему потрясенному взору предстала невероятная картина. Сцена всеобщей скорби, состоящая из нескольких действующих лиц, в центре которой находился Арден, кулаком замахивающийся на Элали. Первой мыслью стало: они вспомнили прошлое и теперь выясняют отношения… Но потом я заметила Эвридику, стоящую за спиной нашего молодого короля и ухмыляющуюся так довольно, что она напомнила мне кошку, которая объелась ворованной сметаны. В дверях спальни горько рыдала Пиля, а Пиолина склонилась над кем-то лежащим на моей кровати…

– А где тогда Йона? – эмоционально вопрошал бледный полуодетый Арден.

Будучи не в силах разгадать этот ребус, я вошла в спальню, отстранила кинувшуюся ко мне няньку и заговорила:

– Я здесь! Что тут произошло?

Мое появление возымело эффект молнии. Арден громко заорал от счастья и схватил меня в объятия. Элали спокойно отошла в сторонку и в своей излюбленной манере прислонилась к стене, взирая на нас с насмешливой снисходительностью. Пиолина профессионально взяла меня за запястье, считая пульс, а Пиля металась между нами и кроватью, одновременно и рыдая, и смеясь. Но необъяснимее всех повела себя Эвридика: она с разочарованным стоном прикусила губу, наградив меня коротким взглядом, исполненным нескрываемой ненависти.

– Тише, а то вы меня сейчас на части разорвете! – улыбнулась я, уклоняясь от поцелуя Ардена и отвечая целительнице на ее заботу благодарным пожатием руки. – Так что за спектакль вы тут разыгрываете?

Арден разразился запутанной несвязной речью, но Элали остановила его взглядом и четко в нескольких предложениях обрисовала произошедшее. Я сдавленно охнула и метнулась к кровати…

Вне всякого сомнения, это была она, та несчастная служанка, замерзающая у меня под порогом, которую я пожалела и уложила в свою кровать. А вернее, отправила на смерть, сама того не ведая. Отправила вместо себя. В ночной темноте я не заметила нашего очевидного сходства: совпадающих пропорций тела, одинакового цвета волос. Очевидно, все это, а еще мой запах, передавшийся ей от постельного белья, и обманул змей, подосланных богиней Банрах. На шее несчастной Милы я обнаружила след змеиного укуса, а синюшный цвет лица и отек недвусмысленно намекали на то, что она умерла от яда. А еще в комнате присутствовала почти неуловимая, быстро исчезающая аура сонных чар, наложенных кем-то владеющим магией. И этим кем-то мог быть только один из нас, а точнее, только одна – Эвридика!

– Ты! – Я обличающе указала на принцессу пальцем. – Признайся, что помогла змеям богини, усыпив всех присутствующих в замке людей.

– Я так и знал, что она причастна к этому преступлению! – Арден рассерженно сжал челюсти, поигрывая желваками, и схватился за кинжал, привешенный к его поясу. – Мы прощали тебе слишком многое, но это уже чересчур…

– Вы с ума сошли? – картинно вздернула брови подлая эльфийка, разыгрывая оскорбленную невинность. – Я не понимаю, о чем вы говорите!

– Я подсознательно ощущала надвигающуюся опасность, – продолжала говорить я, подступая к сестрице. – Я и в ночном тумане чувствовала близость змееликой. Но клянусь, если бы я могла предугадать, что вместо меня погибнет невинная девушка, то вернулась бы и сразилась с приспешниками богини!

– Да ну? – криво усмехнулась Эвридика, благоразумно пятясь к выходу из флигеля. – Ты просто хвастунья и выпендрежница. И ты не посмеешь причинить мне вред… – Она сбежала вниз по ступенькам крыльца и очутилась в саду. Мы последовали за ней, ведомые справедливым гневом. Покинув помещение, принцесса почувствовала себя свободнее, а поэтому вызывающе уперла руки в бока и вульгарно заорала, будто торговка на рынке: – Вам нечего мне предъявить! Только свои домыслы!

– В моем городе мои домыслы тоже немало значат! – с угрозой в голосе произнес Арден, сходя по крылечку.

– Расскажи это суду! – голосила зарвавшаяся принцесса.

– Подождите. – Я встала между ними, удерживая обоих на безопасном расстоянии друг от друга. – Если дело дойдет до суда, то тебе, сестрица, потребуется алиби.

– Что? – не поняла эльфийка. – Что это такое – твое алиби?

– Не мое, а твое, – резонно поправила я. – Алиби – это доказательство невиновности. Вот скажи, тебя кто-нибудь видел в тот момент, когда ты сплетала сонные чары? Он может это подтвердить?

– А вот фиг тебе, сестрица! – злорадно отбрила Эвридика. – Никто меня в этот момент не видел! Ой… – Она запоздало прикусила язык, поняв, что выдала себя с головой.

Я удовлетворенно рассмеялась.

– Дура, ты все равно ничего не добьешься! – еще истошнее заорала уличенная в злодеянии преступница.

– Почему? – удивилась вместо меня Элали.

– Потому что меня движут по жизни высокие идеи, а Йону – кривые короткие ножки! – вовсю глумилась надо мной принцесса. – Я – родная дочь короля, а она – незаконнорожденный выродок, лишенный титула и семьи!

– У Наследницы есть семья, – заявила Элали. – Это все мы. И мы ее любим.

– Ой-ой-ой, нашли чем хвалиться! – презрительно расхохоталась Эвридика. – Чего стоит любовь быдла?

– Не обижай слабых, их слишком много! – вдруг с угрозой в голосе произнесла Пиолина, всегда скромная и незаметная.

– Нашла чем пугать! – заносчиво вздернула нос принцесса. – И вообще, не забывайте, что я – ваша будущая королева, и любить вам придется меня, а не ее.

– Я очень сильно сомневаюсь в возможности нашего брака, – холодно сказал Арден. – Я не женюсь на лживой пособнице Тьмы. Выметайся из моего города и отправляйся домой…

– Ты не посмеешь меня выгнать! – заверещала принцесса. – Тогда между людьми и эльфами начнется новая война и Блентайр погибнет!

– Она права, – печально констатировала я. – Мы бессильны хоть как-то ее покарать или наказать. Принцесса неприкосновенна, ее защищают титул и статус. Тебе все-таки придется на ней жениться… – Я с сочувствием положила руку на плечо своего любимого. – Мужайся, дорогой! Ты жертвуешь собой ради своего народа.

– Да, я это понимаю! – застонал молодой король, обхватывая ладонями голову и тряся ею так сильно, словно хотел оторвать. – Но как же это тяжело!..

Мне очень хотелось его утешить. Хотелось прижать к своей груди и нежно баюкать, рассказывая о том, что все у нас будет хорошо и мы проживем долгую счастливую жизнь, любя и оберегая друг друга. Но я не имела права даже пальцем дотронуться до своего любимого, ведь он принадлежал не мне. А врать ему я не могла…

Эвридика правильно поняла нашу бессильную растерянность. Она победно улыбнулась и властно вытянула руку, указывая на меня.

– Приказываю, – повелительно отчеканила она, – выслать Наследницу из Блентайра!

– Я уйду сама, – поспешно согласилась я, заметив, что Ардена буквально затрясло от бешенства. – У меня много неотложных дел.

– Порхающую запереть в ее квартале и запретить появляться на прочих улицах города! – вовсю разошлась будущая правительница Блентайра.

– Нет, вы полюбуйтесь, она так мне хамит, как будто у нее в кармане запасная челюсть лежит, – вполголоса пробормотала куртизанка, но при этом вяло кивнула, подчиняясь будущей госпоже. – Тьма с тобой, дура, я пойду под домашний арест.

– А ты, мой дорогой, – Эвридика сложила губы бантиком и адресовала жениху насмешливый воздушный поцелуй, – готовься к свадьбе. Она состоится через неделю.