Электронная библиотека » Татьяна Устименко » » онлайн чтение - страница 18

Текст книги "Второе пророчество"


  • Текст добавлен: 13 марта 2014, 19:59


Автор книги: Татьяна Устименко


Жанр: Юмористическая фантастика, Фантастика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Он мне врал! – в голос закричала я, обиженно потрясая сжатыми кулаками.

– Нет,– упрямо повторил Изгой, успокаивающим жестом опуская на мое плечо свою прохладную ладонь.– Он намеренно готовил тебя к тому, что могло преподнести непредсказуемое будущее. Ты изучала немецкий и венгерский языки, а благодаря ему ты отлично разбираешься в планировке Будапешта. Да и к тому же если поискать получше, то я уверен – мы обязательно найдем в этой квартире какие-то намеки…

– Точно! – озаренно воскликнула я, срываясь с табуретки и вытаскивая из-под шкафа дедушкину коробку с газетными заметками.– Вот…

Рейн довольно кивнул, вертя в пальцах золотой дукат. Действительно, многое из того, что оставалось непонятным мне ранее, сейчас логично встало на предназначенное ему место, выстраиваясь в целостную картину событий и фактов. Теперь-то я уже уразумела, какая именно связь существует между золотой монетой и статьями, заботливо сохраненными дедом.

– Между вами, безусловно, наблюдается определенное фамильное сходство,– подметил наблюдательный Абрам Соломонович, поочередно вглядываясь то в мое лицо, то в вычеканенные на дукате профили.– Ты очень похожа на своих коронованных родичей, дорогая моя девочка…

– А надпись? – спросила я, поглаживая шероховатую надпись, состоящую из клинообразных палочек и идущую по краю монеты.– Кстати, видите, на кулоне тоже имеется нечто подобное…

– Позвольте! – Господин Шухерман достал из нагрудного кармана своего пиджака старомодные очки в толстой роговой оправе и церемонно водрузил их на нос.– В молодости я увлекался мертвыми языками. Собственно, именно поэтому я и удостоился внимания тех бандитов, охотившихся за твоими родителями,– перевел для них некий музейный манускрипт, связанный с культурой южноамериканских индейцев майя… Там говорилось о прелюбопытнейших вещах… А сам раритетный документ,– он почему– то хмыкнул, как мне показалось, немного сконфуженно.– М-да-а-а…

– А это тоже написано на языке майя? – нетерпеливо поинтересовался Рейн.– Вы можете перевести надписи на монете и кулоне?

– Попытаюсь.– К очкам немедленно добавилась мощная лупа, а ноздри внушительного адвокатского носа победно затрепетали, как у взявшей след гончей.– Это древнеиранская клинопись, восходящая к культуре шумеров. Причем оба этих текста составляют одно целое и звучат примерно так… – Он прокашлялся и с выражением продекламировал:

 
Когда прервется ход веков,
То гнев богов с небес нахлынет,
Жар Митры выйдет из оков,
Зажжется, но потом – остынет.
 
 
Враг, затаившийся во льдах,
Хранит от бед заслон старинный,
Лишь только в праведных руках,
Он остановит жар лавинный…
 

– Прошу прощения за корявую интерпретацию, никогда не увлекался стихами! – Абрам Соломонович снял очки и подмигнул нам: – Друзья мои, вы что-нибудь поняли из всей этой абракадабры?

– Не-а! – отрицательно взмахнула челкой Галка.– Бред какой-то! Меня прямо клинит от вашей клинописи…

– Хм,– задумался Рейн.– Табличка с третьим пророчеством Заратустры утеряна, но жрецы Митры считают, что в ней упоминается о надвигающейся катастрофе, способной погубить все живое на Земле. И еще там недвусмысленно указано – спасти нас всех способна лишь молодая чаладанья, наследница рода Сокола!

– Нечто подобное и Левушка утверждал,– в унисон поддакнул Абрам Соломонович.

– Ева,– окликнула меня Галка,– а ты чего это пригорюнилась?

Но я лишь вяло отмахнулась, намекая – не мешай! Я изо всех сил напрягала память, вспоминая видения, посетившие меня в подземелье, в тот самый момент, когда я взяла в руки глиняную плитку, принадлежавшую погибшим сотрудникам группы «Аненербе». Я была уверена – в тот миг мне пригрезилась огромная снежная равнина и ползущие по ней снегоходы, помеченные гербом, имевшим форму свободно распахнувшего крылья имперского орла, несущего в когтях лавровый венок, в центре которого находился полярный медведь со свастикой на спине… Я тогда еще подумала, какое государство имеет такой красивый герб… Это не Норвегия, не Исландия… Но чей же он тогда? И вот это снежное великолепие внезапно перекрывает ослепительная вспышка, переходящая в волны всепожирающего пламени, катящегося по поверхности нашей планеты и уничтожающего все на своем пути: города, леса, людей…

– Госпожа моя,– тревожно тронул меня за плечо Изгой, вырывая из мира неясных образов и туманных грез,– что с тобой?

– Я уверена, что теперь правильно понимаю суть надвигающейся на нас угрозы. Это нечто природное, нерукотворное, не имеющее отношения к каким-либо конкретным объектам или месту,– медленно произнесла я.– А спасение от нее скрыто на севере и хранится у неких сильных и опасных людей…

– Вот это фокус! – восхищенно ахнула Галина.– Откуда тебе стали известны этакие подробности?

«Фокус? – напряженно размышляла я, потирая свои раскалывающиеся от боли виски, ибо внезапно нахлынувшая, буквально из ниоткуда, информация вызвала резкий приступ мигрени.– Или – фокусник? Но при чем тут фокусник? И почему это безобидное слово кажется мне таким важным?..»

– Мне нужно срочно попасть в Будапешт и поговорить со жрецами! – категоричным тоном потребовала я.– А потом я отправлюсь на север, искать нечто… В общем, сама пока еще не знаю что…

– О, а я тебя куда звал! – исступленно возликовал Рейн.– Поедем к лугару!

– И Левушка этого же самого хотел,– радостно хмыкнул господин Шухерман, протягивая мне загранпаспорт, клочок бумаги с адресом и ключи.– Это он приказал изготовить для тебя, ключ открывает двери его будапештской квартиры, вернее – уже твоей…

– Боюсь,– скептично вздохнула я, раскрывая документы и обнаружив в них свою, вполне актуальную на настоящий момент, фотографию,– мне еще предстоит узнать о деде много необычного…

– Я закажу билеты на поезд! – встрепенулся Изгой.– Едем завтра же!

– Послезавтра,– поправила его я.– Новогодние праздники закончились, завтра мне нужно выйти на работу. Позволь, я хотя бы отправлюсь в редакцию и уволюсь…

– Я тоже,– пискнула Галка.– И даже не думайте, будто сумеете уехать без меня… А еще нужно сапоги новые купить, куртку… Как там сейчас с погодой в Венгрии обстоит? Ева, тебе тоже вещи для поездки нужны, немедленно идем в магазин… Ой, а у меня денег нет…

– Деньги, так уж и быть, я вам дам,– осуждающе проворчал Рейн.– Только умоляю – не ходите по магазинам слишком долго, времени у нас в обрез!

– Я не поеду за границу оборванкой! – возмущенно взвилась гламурная мадам Ковалева.– Я себя уважаю!

Изгой скорчил постное лицо, я рассмеялась…

Пользуясь поднявшимся шумом и гамом, господин Шухерман потихоньку оделся и крадущейся походкой выскользнул из квартиры. На душе у него разливались умиротворение, тишь да благодать. Он безупречно выполнил последнюю волю покойного друга и теперь мечтал только об одном – поскорее оказаться дома, у себя в Хайфе, рядом с Сарочкой, Дорочкой и Самсончиком!

Но жестокая судьба распорядилась иначе…


Время едва приблизилось к трем часам пополудни, но вопреки сему непреложному факту на улице царил почти вечерний полумрак, густой и пугающий. Январский ветер завывал свирепее сотни голодных волков, бросая в прохожих пригоршни колючего снега. Вроде бы было не очень-то и холодно, зато зарядивший со вчерашнего дня снегопад значительно усилился, превратившись в непроницаемую белую стену, не позволяющую рассмотреть что-либо далее пары шагов. Разгулявшаяся вьюга заглушала любые звуки, превратившись в однообразную монотонную мелодию, не признающую никчемных изощрений и скучно выводящую одно и то же неумолкающее: у-у-у…

«Хоть режь меня на кусочки, но не люблю я эту невозможную страну! – злорадно констатировал Абрам Соломонович, поправляя шарф и повыше поднимая воротник пальто.– Вот уж точно, умом Россию не понять… Для парадоксального благоволения к ее неуживчивому характеру и отвратительной погоде нужно являться фанатиком данных мест, причем – слепым и глухим от рождения. Да еще и морозоустойчивым, как полярный медведь… Короче, Россия – это страна для ненормальных!»

Произведя столь хитрое логическое умозаключение и тем самым убедив себя в собственной стопроцентной адекватности, адвокат свернул в крытую арку, соединяющую улицу и внутренний двор Евиного дома, предвкушая – сейчас он поймает такси и поедет в аэропорт. Его дела в Екатеринбурге закончены, и черт побери, если он задержится в этом холодном городе еще хотя бы на одну лишнюю минуту. Да он готов не только на самолете, а даже на крыльях отсюда улететь…

Внезапно господин Шухерман испытал, как последняя безрассудная мысль буквально претворяется в жизнь, потому что его ноги вдруг оторвались от земли и беспомощно забились в воздухе. Он хотел вскрикнуть, но не смог, ибо его рот оказался зажат мощной ладонью какого-то высокого человека, почти неразличимого в полумраке арки. Огромные когти, выпирающие из пальцев незнакомца, больно впились в его кожу, а сам Абрам Соломонович видел только пару плавающих посреди сумрака глаз, горящих красным демоническим огнем. У него не было ни единого шанса вырваться и убежать, ведь еще в детстве он был таким слабаком, что его избивали даже в музыкальной школе. А сейчас старому еврею стало страшно, страшно как никогда…

– Ты жить хочешь? – проскрежетал рокочущий голос, резанувший по нервам острее смертоносного кинжала.– Отвечай, старик.

– Хочу! – придушенно просипел пожилой адвокат, к своему немалому ужасу и стыду ощущая, как по его ногам сбегают тонкие струйки теплой жидкости и скапливаются в заботливо выбранных женой ботинках.– Хочу!

– Ты к ней приходил? – Голос не спрашивал, а уточнял.– Так!

Зависший в полуметре над землей Абрам Соломонович бессильно задрыгал испорченными ботинками, послушно подтверждая: да, у нее. Человек, совершенно сливающийся с фоном грязных каменных стен, довольно хохотнул, чуть ослабляя свою железную хватку и дозволяя старику говорить.– Как она?

– Хорошо! – лебезящим тоном поспешил выдохнуть адвокат.– Умница и красавица…

– Она здорова и не ранена? – продолжал допытываться его мучитель.

– Да!

– Хорошо! – передразнил незнакомец.– Значит, на нее снизошла сила, и теперь моя девочка готова выполнить предназначенную для нее миссию.

– Какую? – осмелился спросить Абрам Соломонович.

– Молчи, смертный червяк,– негодующе прошипел черный человек, продолжая легко удерживать его на весу.– Это не твое дело. Для чего ты к ней приходил?

– Отдать знак Сокола и документы для поездки в Будапешт,– откровенно выложил пытаемый, будучи не в состоянии соврать или схитрить под гнетущим огнем этих страшных глаз, словно выжигающих его душу и убивающих малейшее желание сопротивляться.

– Замечательно! – сытым тигром рыкнул палач.– Именно это мне и требовалось. Рассказывай подробности…

И тогда Абрам Соломонович без утайки поведал обо всем произошедшем у Евы в квартире, и даже о переведенном им тексте, отчеканенном на монете и кулоне.

– Гнев Аримана! – возмущенно ругнулся незнакомец.– Я так и знал, что Крюгер меня обманывает и прячет в рукаве крупный козырь. За истекшие после окончания войны годы эти проклятые швабы ничуть не изменились, они все такие же лгуны и подлецы, недостойные моего доверия. Но ничего – я отомщу… – Адвокат уловил страшный звук возмущенно скрежещущих зубов.– Я отомщу!

– Отпустите меня, ради моих детей! – униженно взмолился Абрам Соломонович, готовый целовать руки своего мучителя, лишь бы без потерь выбраться из этой ужасной передряги, в которую он оказался втянут исключительно по причине собственной доброты и чувства благодарности к умершему другу.– Я тут ни при чем, я никому ничего не скажу…

– Конечно, не скажешь,– холодно отчеканил черный человек и медленно сжал пальцы, с удовольствием наблюдая за агонией своей жертвы.– Закон жизни гласит – выживает сильнейший! Жажда убийства является одной из главнейших потребностей каждого высокоорганизованного существа. Мы все – хищники. А если хищника не насытить вовремя, то он озвереет и начнет убивать много, беспорядочно и бесконтрольно. Ты же не хочешь, червяк, чтобы я вырезал половину этого милого городка? – Невидимый в темноте хищник гортанно расхохотался и разжал ладонь, выпуская мертвое тело, тяжело упавшее в снег. Еще минуту он стоял неподвижно, наслаждаясь видом своей бездыханной жертвы – ее выпученными глазами с полопавшимися от удушья сосудами и выступившей изо рта пеной.– Считай себя героем, спасшим сотни людей! – иронично добавил он и вышел из-под арки, на ходу преображаясь и трансформируясь. Бесследно исчезли выпирающие между губами клыки, когти втянулись обратно в пальцы, принимая форму изысканного маникюра. Его звериная морда утратила отталкивающие очертания, становясь лицом красивого молодого человека, одетого в элегантную дубленку и идеально отглаженные брюки со стрелками. Он шел и улыбался всем прохожим, спиной ощущая призывные взгляды женщин, зачарованно таращившихся ему вслед. Он чувствовал себя великолепно, мелодично насвистывая какую-то навязчивую песенку. Он непогрешимо верил в собственные обаяние и неуязвимость, делающие его настоящим царем этого шумного мира, не умеющего отличать фальшивку от подлинника. Мира, неспособного разглядеть в нем демоническую тварь с обликом ангела, готовую обмануть кого угодно. Мира, не властного остановить его – высшее звено в длинной цепочке, ошибочно созданное чудовищным гением доктора Менгеле…

Глава 3

«Все мы являемся не кем иным, как людоедами, взаимосвязанными звеньями одной длинной цепочки, непрерывно пожирающими друг друга! – критично размышлял Николай Владимирович Зимин, рассеянно передвигая по столу хрустальную, предназначенную исключительно для гостей пепельницу.– Слабый рано или поздно попадает на зуб к сильному, а сильный – к сильнейшему. Но чтобы стать сильнейшим, мало обладать деньгам и властью, нужно владеть еще и временем, и информацией…» И вот, увы, именно избытком двух последних из вышеперечисленных факторов в редакции «Тайн Урала» как раз похвастаться и не могли.

А ведь еще год назад дела обстояли просто замечательно. За пять прошедших лет, проведенных на посту главного редактора самого покупаемого и популярного из всех издаваемых в уральской столице журналов, господин Зимин успел добиться многого. Уже только один непреложный факт, что в возрасте сорока лет он сумел занять столь высокую должность, говорил сам за себя. Николай Владимирович, будучи неплохим журналистом, умеющим с первого взгляда распознавать предпосылки будущего успеха, обладал не только врожденным нюхом на горячие новости, но и тем мистическим чувством меры, которое не дозволяло ему переступить тонкую грань, отделяющую эпатажность от вульгарности. Мастерски балансируя на стыке скандалов и внятных аргументов, он умудрялся не только привлекать сиюминутное внимание читателей, но и завладевал им надолго. Эти последние пять лет стали для Николая Владимировича периодом нескончаемых побед и достижений. Тираж и без того популярного журнала «Тайны Урала» увеличился втрое. Из старого, расположенного на окраине здания офис редакции переехал в престижный центральный район города, заняв целый этаж новенького дворца из стекла и алюминия, к слову сказать слишком холодного зимой и слишком жаркого летом. Однако подобные мелочи приходилось терпеть, ибо, как известно, жажда – ничто, а имидж – все!

Новый главный редактор, сумевший поднять престиж журнала на ранее немыслимую высоту, значительно расширил и реструктуризировал штат, изменил тематику и формат журнала и добился того, что о его издании заговорили все и вся: гламурная тусовка, серьезные политики и, что самое главное, падкие на шумиху рядовые обыватели. Все они просто обожали «Тайны Урала», запоем поглощая каждый выходящий номер. Господин Зимин выбился в группу респектабельнейших и влиятельнейших жителей города, походя проглотив своих конкурентов, занял лидирующее положение в длинной людоедской цепочке нашего всеядного общества. А закономерным апофеозом проделанной им работы стала статуэтка бронзовой богини Ириды, вручаемая за выдающиеся достижения в области журналистики, которая украсила стол его кабинета в прошлом году. И казалось, теперь уже можно было снизить темп в выматывающей гонке за успехом, отдышаться и спокойно почивать на лаврах, если бы на горизонте не замаячило одно внезапное и чрезвычайно неприятное «НО»! И это «но» имело страшное имя – кризис…

С наступлением кризиса в Екатеринбурге сильно возросла безработица. Цены на продукты взлетели до астрономических величин, часть предприятий обанкротились и закрылись. Покупательная способность населения упала ниже плинтуса, и, как следствие, значительно снизились и продажи журнала «Тайны Урала». Озабоченных проблемой выживания горожан уже ничуть не привлекали вожделенные секреты олигархов, застигнутых беспринципными папарацци в самые интимные моменты их сладкого бытия. Обнищавшие люди уже не торопились выкладывать немалые деньги за сомнительные статьи о замеченных над Челябинском НЛО и тараканах-мутантах. Чтобы удержаться на плаву, журналу срочно требовалась новость. Причем новость не избитая, а нечто феерическое, скандальное, сногсшибательное и феноменальное. Короче, господину Зимину срочно требовалась настоящая сенсация!


Окончание затяжных новогодних праздников обычно сопровождается ленью, плохим настроением и глухим недовольством самим собой за бездарно пропитые деньги.

«Еще неделю в нормальную колею входить будут!» – сердито думал господин Зимин, наблюдая за вяло ползающими по офису подчиненными. Криво накрашенная секретарша Елена с медитативно-неузнавающим видом косилась на свой компьютер, подозрительно тыча пальцем в кнопки клавиатуры и наотрез отказываясь признавать его за родной. Отдел рекламы в полном составе пил томатный сок и благоухал таким термоядерным водочным перегаром, вызвавшим непроницаемое запотевание стекол в их кабинете, что датчики пожарной сигнализации недоуменно помигивали и потихоньку нагревались. Двое хронически небритых программистов, Алик и Гелик, и в обычные-то дни сознательно исповедующих принцип: «Ты, работа, нас не бойся, мы тебя не тронем», спали в креслах, небрежно водрузив нижние конечности на компьютерные столы. Причем на ногах Алика красовались самокатанные валенки, а на ногах Гелика – китайские сланцы, открыто демонстрирующие канареечно-желтые носки.

Программисты спали, исходя из принципа: сколько ни паши – все равно найдется козел, который работает меньше тебя, а получает больше. Здоровый же сон не только значительно продлевает здоровье, но и заметно сокращает рабочий день. Впрочем, и по всем остальным направлениям сегодняшний день также ознаменовался тотальным саботажем… Посланные на задание репортеры звонили на сотовый и несли бред пополам с ахинеей. Куллер с питьевой водой печально булькнул и сломался, автомат с кофе явно возомнил себя рэкетиром, нагло глотая десятки, но в ответ не выдавая ничего, в бухгалтерии перегорел тостер, а в туалете внезапно закончился пипифакс. А если охарактеризовать в целом, то атмосфера в редакции «Тайн Урала» царила отнюдь не рабочая. И, подумать только, все это за какие-то три дня до верстки нового номера журнала! Николай Владимирович еще раз окинул оценивающим взглядом окружающий его бардак и обреченно запустил обе пятерни в свои густые черные волосы. Дефицит времени и информации приобретал воистину катастрофичный размах!

Многоопытный главный редактор совсем недолго предавался панике и унынию. Прищурив волевые карие глаза, Зимин решительно вздернул свой тяжелый квадратный подбородок и привел в порядок прическу, возвращая ей всегдашний безупречный вид. Синий костюм-тройка в тонкую серую полоску придавал ему идеально респектабельный вид, а жемчужно-серый галстук поверх бледно-розовой рубашки вносил в облик Николая Владимировича едва уловимую нотку стильной небрежности. Он слыл завзятым сердцеедом и втайне чрезвычайно гордился своей интригующей репутацией. Ему едва исполнилось сорок пять, и он находился в том благодатном возрасте, когда каждый преуспевающий мужчина пребывает в непоколебимой уверенности – его личные харизма и красота способны сражать наповал, брать женщин и города, доводить врагов до смерти от зависти или, по меньшей мере, до инфаркта. О да, красота – это страшная сила. Она требует выносливости и жертв. Она спасет твой банковский счет и весь мир в целом. Хотя если вдуматься, ну как может страшная сила, которая постоянно требует жертв, спасти мир? Парадокс… Итак, господин Зимин поправил свои золотые, инкрустированные черным ониксом запонки, встал с кресла, подошел к двери и, сложив губы в безмятежную улыбку, выглянул в приемную.

– Елена! – окликнул он свою секретаршу.– Труби общий сбор! Время дислокации – пять минут. Позови Ирину, пусть она принесет кофейник и бутерброды. Это – надолго!

Белокурая Ирочка, личный ассистент главного редактора – счастливая обладательница ног от ушей, губ бантиком и бюста пятого размера, помчалась выполнять указания босса. Под общим сбором в офисе редакции всегда подразумевалось отнюдь не собрание всего персонала, а приватное совещание четырех лиц, собирающихся в подобном составе лишь в минуты крайней трудности или спонтанно возникшей финансовой опасности и принимающих самые ответственные решения. В список этого импровизированного штаба входили помимо самого господина Зимина три его любимые пассии, в офисе «Тайн Урала» называемые не иначе как «триумвиратом заслуженных гарпий». К числу гарпий принадлежали: пресс-ассистент Ирина – томная блондинка, хитрая и гораздая на интриги, финансовый директор Марина – знойная брюнетка с формами восточной красавицы, умная и экономная; а также начальник отдела продаж – тощая рыжеволосая Алина, гибкая, будто змея, и настолько же коварная. Именно три эти девицы, отлично дополняющие друг друга как внешне, так и профессионально, но постоянно борющиеся за благосклонность своего шефа, и составляли движущую женскую силу журнала, способную разрушить дом, выдать замуж дочь и сломать дерево. Между собой три заслуженные гарпии не ладили никогда, хотя на публике лезли вон из кожи и бюстгальтеров, старательно демонстрируя видимость самой сердечной дружбы. Они тратили немало сил на уничтожение соперниц, по приказу начальника вынужденные ограничиваться только мелкими подлянками, но не доходя до откровенного травматизма и членовредительства. Они блестяще справлялись со своими прямыми обязанностями и способствовали росту популярности журнала. В общем, они были настоящими женщинами! Ведь за каждым умным мужчиной стоит еще более умная женщина. А зачастую – даже не одна…

Ровно через пять минут три пунктуальные красотки, одетые в деловые костюмы, чинно расселись вокруг стеклянного конференц-стола, вооружились блокнотами, карандашами, чашками с кофе и выжидающе воззрились на своего обожаемого шефа. Николай Владимирович вежливо кашлянул и заговорил…


К утру снегопад прекратился, а небо прояснилось, приобретя оттенок прозрачной, ничем не замутненной голубизны. Точь-в-точь как Галкины глаза, не обремененные избытком серьезных мыслей. Я бодро шагала по чисто разметенной трудолюбивыми дворниками асфальтовой дорожке, огибающей мой дом. Наручная «Чайка» показывала ровно восемь, и, следовательно, у меня имелся целый час в запасе, коий я намеревалась употребить с толком. Прогуляюсь, подумаю, проанализирую свое сумбурное житье-бытье, потому что спонтанно пробудившаяся интуиция подсказывала – этому часу суждено стать последним спокойным моментом в моей жизни, причем стать таковым на весьма долгий срок.

Я прошла мимо еще не открытой парикмахерской и проигнорировала полупустую автобусную остановку, на которой отсвечивало несколько откровенно не выспавшихся личностей. С сочувствием глянула на опухшие, одутловатые лица едва отошедших от новогодней пьянки горожан и понимающе хмыкнула: ничего удивительного тут нет, просто привык народ за праздники спать чуть ли не до обеда. А первый рабочий день, внезапно наступивший после двухнедельного загула, можно справедливо приравнять к тяжелейшему эмоциональному и физическому стрессу. Чем мы, русские, всегда удивляем педантичных и скрупулезных иностранцев – так это нашей широкой, ни в чем не знающей удержи натурой. Пьем – так до дебоша, гуляем на свадьбе – до драки, на похоронах тещи – три баяна порвем, воюем – исключительно до победы, а любим – всегда до гробовой доски.. Ну и само собой: едим – не досыта, спим – без просы… Гм, хронически недосыпаем, короче… А что касается кризиса, так, похоже, он тут ни при чем, да и людям нашим – нипочем. И не такое видывали! Придя столь бесхитростным образом к закономерному выводу, что физиономии торопящихся на работу обывателей можно разделить на две категории: «кто здесь?» и «где это я?», я миновала остановочный комплекс и потопала дальше, ведомая умопомрачительным ароматом свежей выпечки, струящимся от хлебного ларька. Кстати, именно здесь продают так понравившиеся Рейну слоеные булочки. Я весело помахала мелькнувшей в окошке ларька тете Гале, на пальцах показав «четыре». Булочница согласно кивнула. Отлично, заберу оставленные для меня булочки на обратном пути – побалую Рейна. Полагаю, сегодня я в издательстве долго не задержусь, а стоять в одной очереди с вздорными и крикливыми, будто черноморские чайки, бабками – удовольствие сомнительное.

Вот по телевидению все трезвонят – ах, мировой терроризм, ах, угроза благополучию нации! А я считаю – фигня это несущественная, пропаганда и провокация! Настоящий мировой терроризм – это отнюдь не ирландские головорезы или приснопамятный Усама бен Ладен, а наши отечественные бабульки (которые запросто любому ваххабиту прикурить дадут), вместо пояса шахидок обмотанные расписными посадскими платками и вооруженные бездонными авоськами, куда более вместительными, чем знаменитая «бочка данаид». Спрашивается, и какого черта они ошиваются по магазинам именно в то самое время, когда у всех работающих людей наступает обеденный перерыв? Или точно после окончания работы? Они что, не могут посетить магазин в десять часов утра или в три пополудни? Не-э-эт, я абсолютно уверена – наши бабки все делают не просто так, а специально, намеренно создавая сутолоку, шум и ажиотаж. И никаких нервов уже не хватает стоять в очереди за каким-нибудь «божьим одуванчиком», чтобы купить булку хлеба и ждать, пока бабусечке взвешивают: «сто грамм барбарисок, тридцать грамм «Морских камушков» и пять сушек». Нет, я, конечно, понимаю, что бабушке на ее крошечную пенсию ничего другого и не достается, но зачем ходить за покупками в самое горячее для работающих людей время? Да не иначе как от вредности! А когда наши телевизионные, буквально лопающиеся от сытости либерасты и псевдогуманисты начинают в очередной раз бурно осуждать преступление студента Раскольникова, по версии Достоевского, зарубившего топором старуху-процентщицу, то мне нередко хочется ввернуть наболевшее: «И поделом бабке!»… Ибо забодали уже!

Я опасливо обошла толкущихся у ларька террористок районного масштаба, шумно раскупающих свежие сайки с таким воинственным видом, будто они затаривались не булками, а гранатами, и философски усмехнулась: «М-да, нация, которая даже макароны ест с хлебом,– непобедима!» Не уставая дивиться алогичному менталитету своих соотечественников, миновала офис строительной фирмы «Кладем на совесть!» и кабинет пирсинга, на дверях которого красовалось вежливое объявление: «Ветеранам войны и пенсионерам – скидки». Следуя далее, я удовлетворенно обозрела стоянку, находящуюся возле фирменного салона автомобильной компании «Форд».

Перед безвкусно-вычурным павильоном красовался прикованный стальными цепями и хорошенький, будто игрушечка, джип, под ветровым стеклом коего броско давил на психику прохожих яркий рекламный лозунг: «Хочешь себе такую?» Но, как всем известно, наша голь на выдумку хитра, и посему шибко сердитые на жирующих олигархов обыватели четко понимают – красиво жить не запретишь… Однако помешать – можно! А поэтому, революционно контрастируя с рекламной заманухой, на капоте роскошной машины выделялась нахальная надпись, нацарапанная чем-то острым: «А вы с какой целью интересуетесь?» Очевидно, владельцы салона с этим безобразием еще не ознакомились… Я проказливо хихикнула и в самом радужном настроении проследовала дальше, к столь популярной среди городского населения улице Блюхера, являющейся не только объектом регулярного высмеивания (по причине вопиющей двусмысленности своего названия), но и по совместительству – крупной транспортной развязкой.

Заметив болтающую по телефону девушку, я тут же вспомнила Рейна и наш вчерашний урок по освоению мобильника. Недовольно морщась, Изгой критически изрек, что, мол, подобный вид связи могли придумать лишь нечувствительные к телепатии люди, но вопреки своему замшелому ретроградству довольно быстро оценил удобство мобильной связи. Уже перед сном, справедливо поделив спальные места, я просительно прикоснулась к плечу разместившегося на диване мужчины:

– Рейн, расскажи, пожалуйста, какими они были – мои родители?

Изгой задумчиво обхватил руками подтянутые к груди колени и болезненно прикусил нижнюю губу. Его лицо омрачилось – похоже, подобные травмирующие воспоминания давались ему нелегко.

– Я плохой рассказчик,– после долгого молчания сказал он.– Разреши, я лучше спою…

Я изумленно приподняла бровь: «Так он еще и поет!» Но мой скептицизм мгновенно испарился, уступив место восторгу и потрясению, когда он вполголоса запел, выводя нежные, наполненные любовью и горем слова:

 
По сугробам из чистого снега,
Через белую ночь и метель,
Задыхаясь от быстрого бега,
Пробирался измученный зверь.
 
 
А с другой стороны мирозданья,
Сквозь безумие прошлых времен,
Источая инстинкт и желанья,
Продирался такой же, как он.
 
 
И шарахнулась сонная птица,
И бежали охотники прочь
В то мгновенье, как волк и волчица
Поделить вдруг задумали ночь.
 
 
На рассвете когтями вцепились
В замерзающий снег января
И в природу безмолвную влились,
О желанье своем говоря.
 
 
Друг на друга они осторожно
В тишине молчаливой пошли,
Может, волки подумали: «Можно…»
Может, волки решили: «Нашли…»
Одиночество злое, как голод,
Затухало в усталой душе,
И смягчался пронзительный холод,
И метель не мела в камыше.
 
 
На поляну не сыпались клочья,
Чистый снег не окрасила кровь,
Значит, есть эта верная, волчья,
Непонятная миру любовь…
 

«Любовь… – зачарованно мечтала я, находясь под завораживающим воздействием красоты и смысла песни.– Значит, мои родители сумели найти друг друга, пойдя наперекор судьбе и смерти. Любовь… – Я никак не могла выбросить из головы тот страшный поцелуй, соединивший нас в миг смерти, на заднем дворе развлекательного центра «Луна».– А полюбили ли мы с Рейном, полюбили ли так же сильно и преданно?..»


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации