Текст книги "Алтай. Путешествие по Катуни"

ПУТЕШЕСТВИЕ К ИСТОКАМ КАТУНИ СО СТОРОНЫ РЕСПУБЛИКИ АЛТАЙ

Вдоль берегов Катуни можно проехать на автомобиле или пройти пешком достаточно большое расстояние: от места слияния Катуни с Бией до с. Куюс, от места впадения р. Бол. Ильгумень до впадения Чуи в Катунь, от слияния р. Коксы в Катунь до с. Тюнгур. Но есть участки на Катуни, которые невозможно увидеть с автомобильной или грунтовой дороги ввиду их большой отдаленности или вообще недоступности. Такими участками являются участок от Куюса до места впадения в Катунь р. Бол. Ильгумень, Катунь от с. Инегень до с. Тюнгур и верховья Катуни – от с. Мараловодка до ее истоков. Наибольший интерес у читателей, как мы предполагаем, вызывает описание истоков Катуни и верхнего ее течения.

Многим хочется узнать, откуда же берет свое начало Катунь, из каких гор она вытекает, какие снега и льды ее питают, какие реки добавляют свои воды в величественную Катунь, прежде чем она разольется широкой лентой в Уймонской степи.

Эти места – разнообразные по природному ландшафту, с многочисленными притоками – практически недоступны путешествующему на автомобиле или пешему туристу. Тропа вдоль Катуни труднопроходима. Пожалуй, чаще всего здесь бывают охотники, исследователи, работники Катунского заповедника и туристы-водники. Если взглянуть на карту Республики Алтай, то можно увидеть, что к истокам Катуни ведет только тропа, дорога вдоль Катуни кончается в Мараловодке. Мараловодка – последняя деревня, выше которой по Катуни нет ни одного населенного пункта, только пасеки и домики охотников-промысловиков. Пешком пройти по тропе проблематично – перепады высот, прижимы, полноводные катунские притоки затруднят пешему путешественнику путь до истоков Катуни. На лошадях от Мараловодки можно добраться до истоков Катуни за два дня. На специальном плавсредстве также можно добраться до истоков Катуни. Нужно учесть, что выше р. Озерной, впадающей в Катунь, – граница Катунского заповедника. Для прохода здесь нужно специальное разрешение.

О доставке в верховья Катуни и сплаве на катамаранах или рафтах по Катуни можно договориться по тел. (388-48) 2-22-80.

Приведем описание Катуни в ее верхнем течении из книги В.В. Сапожникова. Много исследователей, путешественников прошли теми же путями, что прошел В.В. Сапожников, но его заслуга в том, что он стремился донести до слушателей всю красоту альпийских лугов, ледников, лесов Алтая.

В его книгах описано много коротких маршрутов, из которых можно по желанию составить целый ряд маршрутов любой протяженности, указано основное снаряжение. Описания эти интересны для широкой публики и популярны в наши дни.

«Отдавая значительную долю внимания снежной области, я сознавал также необходимость исследования речных долин и располагал свои маршруты в таком порядке, чтобы захватить различные части долины Катуни и ее главные притоки. Ради полноты исследования я ограничивал свою задачу именно системой Катуни, тем более что она занимает на Алтае центральное положение и своими истоками связана с наиболее высокими хребтами. Катунь берется из ледника Геблера двумя истоками; правый, несколько больший, вытекает из-под льда саженях в двадцати от конца ледника и бурно течет между ледяной стеной с одной стороны и нагромождениями конечной морены с другой. Левый приток берется также из-под ледника у его конца, но ближе к левой стороне. Оба потока шумно изливаются в каменистых руслах, пока не сольются вместе на южную сторону Геблеровой горки, представляющей небольшой холм из каменных глыб, – ясный остаток старой размытой морены. Отсюда грязно-белый поток течет при заметном уклоне одним руслом до впадения справа потока Рассыпного, т. е. около версты. Рассыпной начинается из Черного ледника и, пройдя версты две по высокой ложбине спокойной речкой, перед впадением в Катунь свергается шумным водопадом и дальше все время грохочет пенистыми каскадами в узкой лощине, пока не сольется с Катунью. Сколько могучей красоты в грохоте водопада, в блеске серебристого белка, в голубых струнах горного потока, в яркой раскраске обитателей высоких скал, что как-то обидно осознавать, что все это пропадает для большинства людей, вольно или невольно прикованных к душным городским улицам и настолько заморивших в себе потребность в впечатлениях нетронутой природы, что самые восторги перед ней вызывают у них лишь снисходительную улыбку. Дно узкой долины покрыто наносами со щебнем и мелкими камнями, среди которых выставляются кусты кипрея, копеечника, альпийского мака и других горных растений. Несколько ниже появляются кусты низкорослых тальников.

На версту ниже Рассыпного Катунь постепенно суживается. Перед впадением Капчала, т. е. верстах в шести от ледника, долина Катуни перегораживается скалистой гривой, с левой стороны долины грива внезапно обрывается, оставляя тесное ущелье со скалистыми стенами, где с шумом и прорывается Катунь для соединения с Капчпалом (скалистое ущелье). Перед впадением в Катунь Капчал на протяжении полуверсты падает сплошным пенистым каскадом в тесном русле, заваленном громадными валунами, и немного успокаивается перед самой Катунью.

Верстах в четырех от устья Капчала через него есть первый перевал – Прямое седло, ко-торым спускаются к устью р. Проездной, а верстах в десяти – почти против правого притока Катуни – р. Елен-чадыр (шалаш из травы, шатер на лужайке) – находится второй перевал – Низкое седло, которым обыкновенно проезжают из Уймона на Рахмановские ключи. Низкое седло поднимается над Катунью всего на 150 м и покрыто густым лесом. От устья Елен-чады-ра долина Катуни расширяется в болотистую равнину до одной версты шириной; сама река делается совершенно покойной и широкими изгибами лениво протекает в низменных бере-гах, поросших осокой и камышом. Здесь благополучно размножаются утки, варнавки и журавли, дополняя картину болота. Этот ландшафт заиленного озера тянется верст на десять, до впадения правого притока Узун-Кара-су. Близ устья Узун-Кара-су, небольшого светлого потока, долина Катуни суживается между крутыми склонами левого берега и высокими террасами правого и опять начинает шуметь на подводных камнях наклонного русла. Верстах в двух отсюда с левой стороны впадает Большая Ускучевка, а в пяти верстах справа Верхний Кураган. Вода Катуни все еще мутна, что особенно оттеняется идеально чистой водой Курагана. От устья Верхнего Курагана до устья Тургень-су падение Катуни увеличивается, к устью Тургень-су наступает новое расширение, занятое прекрасно развитыми трехъярусными террасами по обе стороны Катуни. Здесь Ка-тунь разбивается на два потока и представляет удобный брод.

Прозрачная Тургень-су (Быстрая) впадает в Катунь в 40 верстах от истока Катуни. Вдоль Тургень-су проходит удобная тропа на Тайме-нье озеро и Уймон. От Тургень-су Катунь слева принимает в себя небольшую речку – Огневку, а справа несколько ничтожных ручьев.

Верстах в двадцати от Тургень-су на правой стороне за ручьем, скрытым под каменистой россыпью, тянется высокая терраса, покрытая таким большетравьем, что в нем не видно ло-шади, верст через семь она приводит к теснине, где Катунь мечется зигзагами между скалистыми выступами берегов. В 75 верстах от истока Катунь круто поворачивает на север и надолго принимает северо-восточное направление. За поворотом долина Катуни значительно расширяется; появляются террасы, а в пяти верстах от поворота справа впадает светлый приток – Верхняя Зайчиха, далее в Катунь впадает Озерная справа и Тихая слева. Сама Катунь в этом пространстве заметно успокаивается и образует протоки между островами. Здесь есть броды, сюда приводят две тропы из долины Бухтармы и, пересекая Катунь, уходят вверх по р. Озерной до Тайменьего озера и дальше на Уймон. Р. Озерная начинается из Таймень-его озера. Тайменье озеро представляет одно из красивейших горных озер Алтая. Оно лежит на высоте 1450 м. Склоны северного берега круты и безлесы. У нижнего конца озера есть ровная площадка между истоками Озерной и устьем маленькой речки Хайрюзовки, покрытая лугом и группами деревьев и кустарников; это лучшее место для стоянки, отсюда озеро видно во всю длину вместе с задними горами, откуда текут в озеро р. Громотуха и другие мелкие ручьи. Сюда приезжают жители Уймона; ловится преимущественно ускуч и харюз. Озерная вытекает из озера широким покойным потоком, но потом устремляется в узкой наклонной долине. Образовав ниже устья Озерной широкую луку на запад, Катунь принимает слева р. Тихую, с новым поворотом на северо-запад она входит в тесную долину и начинает шуметь на подводных камнях. В 10 верстах от Тихой справа впадает р. Маралья. Дальше справа впадает р. Большая (В Уймоне ее называют Тихой). Ниже Большой у крутого поворота Катуни на правом берегу выступает высокий бом, тропа выходит на скалистый ступенчатый карниз, высоко повисший над рекой. Далее за речкой Луковкой – второй бом. Со второго бома по левую сторону Катуни открывается широкая и светлая долина р. Зеленки, которая приятно для глаза разнообразит ландшафт.

От устья Зеленки долина Катуни делается все тесней. Особенной тесноты достигает долина Катуни близ устья р. Сланичной справа и Быструхи слева, впадающих почти одна против другой. Нависшие едва доступные скалы, крутые россыпи тянутся непрерывно на целые версты, показывая, что здесь к Катуни подходит один из главных отрогов Катунского хребта. Проехать, и то с большой осторожностью, можно только высоко над скалами по карнизам и россыпям. За бомами р. Сланичной верст на 10 тянутся трудные гари по косогору, так что ехать можно только по береговой кромке, заваленной крупными камнями. Легче делается только ближе к устью правого притока – Собачьей, где косогоры не так круты. Собачья (136-я верста) – светлая шумливая река. Ниже Собачьей слева впадает р. Бирюкса, а несколько ниже ее справа – Зайчиха; последняя немного меньше Собачьей. Ниже устья Зайчихи долина извилистой Катуни все еще тесна; верст на восемь тянутся скала, косогоры и небольшие колки густого пихтача. Перед впадением справа ничтожной речки Текеля сразу открывается широкая ровная терраса с прекрасным парком лиственниц и лугами между старыми деревьями. Долина делается более открытой; прибрежные скалы реже; широкие береговые террасы развиты прекрасно. Есть небольшой бом выше Большого Сугаша и другой ниже Малого Сугаша, а дальше на правом берегу открывается широкая Саксабаева степь между северо-западными склонами Катунских белков и Катунью. Эта маленькая степь является преддверием к широкой Уй-монской долине. Сама Катунь ниже Малого Сугаша разбивается островами на протоки и имеет спокойное течение, свойственное ей в пределах Уймонской степи».

Чтобы совершить путешествие со стороны Казахстана, нужно доехать до г. Усть-Каменогорска – столицы Восточно-Казахстанской области Республики Казахстан. Далее автомобилем 460 км до оз. Язевого. Последняя часть дороги при неблагоприятных погодных условиях может быть преодолена лишь на автомобиле хорошей проходимости. Оставшуюся часть маршрута – 10–12 км от оз. Язевого до истоков Катуни – пройти пешком.

Город Усть-Каменогорск

Усть-Каменогорск – областной центр Восточно-Казахстанской области Республики Казахстан. В городе есть железнодорожная станция и аэропорт.

Население города около 350 тыс. жителей. Усть-Каменогорск основан в 1720 г. по приказу

Петра I для защиты границ русских владений. С течением времени крепость превратилась в центр торговли. Усть-Каменогорск стали называть воротами Рудного Алтая, так как через него отправлялись все экспедиции для изучения Рудного и Южного Алтая. К началу ХХ в. Усть-Каменогорск становится центром золотодобывающей промышленности в казахстанской части Алтая. Современный Усть-Каменогорск – один из крупных центров цветной металлургии.

Общая информация для граждан СНГ и дальнего зарубежья:

– при пересечении границы Республики Казахстан граждане СНГ и дальнего зарубежья получают миграционную карту. В течение пяти суток нужно зарегистрироваться в миграционной службе.

– при нахождении в районах, граничащих с Китаем, Монголией и Россией, необходимо оформление пропуска в погранзону.

Подъезды к истокам Катуни со стороны Алтайского края включают в себя автомобильную часть: г. Бийск – с. Майма – с. Усть-Сема – с. Туекта – с. Усть-Кан – с. Тюнгур – 538 км, далее пешеходную часть, в зависимости от маршрута протяженностью 80-100 км. Вариантов пешеходного путешествия к истокам Катуни много. Предлагаем основные:

– с. Тюнгур – р. Кучерла – оз. Кучерлинское – оз. Дарашколь – пер. Немыцкого Южный (1а);

– р. В. Кураган – р. Катунь;

– р. Н. Кураган – пер. С. Иолдо (1а) – р. В. Кураган – Катунь;

– р. Кучерла – пер. Капчальский (1б) – р. Капчал – р. Катунь.

Уймонская долина (Уймонская степь)

«Уймонская долина (Уймонская степь) имеет в длину более 35 км, в ширину от 8 до 13 км. Здесь с севера на юг ее пересекают горные реки: Маргала – с левой стороны, Уймон, Окол, Мульта – с правой стороны. С запада из гор в долину врывается прозрачная Кок-су, в переводе означающая „синяя вода“. Природа Уймонской долины не может не вызывать восхищения, и даже старожилы не перестают изумляться ее сказочной красоте. Горы, окружающие долину, меняются до неузнаваемости в зависимости от погоды, времени суток и даже от того, как падает на них солнечный свет. Катунь всегда выглядит по-разному: мелкие ручьи и речки чаруют своим шумом на перекатах, пихтовые и лиственничные леса, березовые рощи меняют свое убранство в течение года и радуют взор, а вдалеке сияют белки – снеговые вершины горы», – так описывает эти благодатные места В.В. Сапожников.

Природа Уймонской долины таит в себе огромные возможности для оздоровления: это благоприятная экологическая обстанов-ка, чистота природной среды, климатические характеристики. Солнце здесь сияет в среднем по 5–6 часов в день. Это почти столько же, сколько и на знаменитом швейцарском курорте Давосе. Весной солнечного сияния больше, чем в Ялте, Сочи, Давосе и Байрам-Али на юге Туркмении. Приток суммарной солнечной радиации в году достигает величин, сравнимых с суммарной радиацией на курортах Кавказа, Крыма и Швейцарии. Например, Катандинская степь, расположенная на высоте 900 м над уровнем моря, получает за год 142 ккал/см² суммарной солнечной радиации, а Сочи получает 111 ккал/см² Ялта – 117, Давос – 130.

В названии Уймонской долины, а также старейшего русского старообрядческого села Верхнего Уймона скрывается искаженный в русском произношении древний алтайский топоним «Оймон». Нередко для старинных географических названий возможно несколько вариантов перевода. Так, согласно топонимическому словарю Горного Алтая О.Т. Молчановой, «оймон» – это достаточно точный описательный географический термин, обозначающий огороженную низменность, то есть окруженную горами Уймон-скую впадину, как ее называют геологи. А вот алтайские краеведы Н.А. Шодоев (с. Мендур-Соккон) и В.И. Катынов (с. Курунда) считают, что в корне топонима «Оймон» содержится емкое понятие «ойм» (буддийское «аум»), обозначающее сокровенную мудрость, и переводят все слово как «место сокровенной мудрости», имея в виду его священное значение для всех алтайцев в недавнем прошлом.

Последний перевод подтверждает, что русские староверы искали Беловодье, леген-дарную «страну истинной веры», не искаженной патриархом Никоном и его приспешни-ками, теми путями и в тех местах, о которых узнавали от «калмыков», переселившихся к середине XVII в. в Поволжье. Калмыками же еще в начале ХХ в. называли алтайцев и западных монголов – джунгар. Так, и Вах-рамей (Варфоломей) Семенович Атаманов, проводник Н.К. Рериха в Верх-Уймоне, говоря о Беловодье, указывал: «А пошла весть от калмыков да от монголов. Первоначально они сообщили нашим дедам, которые по старой вере, по благочестию» (Н.К. Рерих. Алтай-Гималаи: Путевой дневник. – Рига: Виеда,1992. С.281). В поисках Беловодья пришли в Уй-монскую долину в XVIII в. русские староверы, да так тут и остались.

В книге Раисы Павловны Кучугановой, создателя и руководителя школьного этнографического музея в с. Верх-Уймон, есть такие строки: «Тот, кто побывал здесь хоть однажды, тянется сюда своей душой и непременно возвращается, чтобы снова встретиться с первозданной красотой, почувствовать ее очистительную силу и мощь».

Известна Уймонская долина и тем, что сюда в XVIII в. переселялись русские староверы.

Старообрядцы Уймонскои долины

Освоение катунских верховий русским населением сибирские историки относят к двадцатым годам XVIII в. так, и семейные предания уймонских староверов утвержда-ют, что их предки появились на Алтае после усилившихся при царе Петре I гонений на раскольников.

В середине XVII в. церковь в России раскололась на два непримиримых лагеря.

Значительная часть населения России в среде самых разных сословий не приняла реформ церковного обряда и исправления богослужебных книг, произведенных патриархом Никоном при поддержке царя Алексея Михайловича Романова, а также последовавших светских реформ его сына – Петра Великого. Несогласных и стали называть раскольниками, старообрядцами, староверами. Сами же они себя называли вслед за своим вождем протопопом Аввакумом «ревнителями древлего благочестия» или просто «православными христианами», считая отступниками и раскольниками тех, кто подчинился «богопротивной» реформе.

В Сибири и на Алтае старообрядцев нередко называют кержаками, по прозванию выходцев из старообрядческих скитов на р. Керженец в Поволжье, откуда происходили многие известные старообрядческие наставники.

Спасаясь от религиозных преследований, старообрядцы бежали в самые глухие места страны того времени: на север России в Поморье, на Урал, в Сибирь и даже за пределы империи – в Румынию, Венгрию, Польшу.

Путеводителем в Сибирь стала легенда о Беловодье, недоступной для царской администрации богатой и привольной стране, где «святоотеческая вера» сохранилась в неприкосновенности.

В старообрядческой среде распространялись рукописные «маршрутники», содержащие схематичное описание пути в Беловодье от Москвы и до Казани, далее через Камень (Урал) в Сибирь, где надобно было плыть по рекам «до города Бийска и по Смоленской области до деревни Устюбы. Потом путь пройдет через горы каменные, снеговые. И тут есть деревня Уймон, есть и люди тут, которые поведут дальше…». От Уймона путь указывали «между Аргунью и Иртышом к соленым озерам», «через Китайское государство 44 дня ходу через Губань», оттуда до гор «Богогогше» в «Кокуши» и на «Ергор», за которым уже покажется, если чист духом, и само Беловодье, где «антихрист не может быть и не будет. А леса темные, горы высокие, расщелины камен-ные, разница и народ отменно от России, и воровства никогда не бывает».

До наших дней на всем протяжении этого пути в Сибири, на Алтае, в Казахстане и Китае сохраняются русские поселения, основанные старообрядцами – искателями Беловодья. Так что расхожее мнение заезжих туристов о том, что Беловодье находится в Уймонской долине, неверно, и старожилы знают это твердо, но говорить запросто не станут. Вот и летят из уст в уста современные сказки, да и как не быть им: вода в верховьях Катуни белесая, несет она в своих волнах намытую белую глину.

Предки русских старожилов Уймонской долины в конце XVIII в. жили по берегам ка-тунских притоков Аргута и Коксу в небольших поселках в три-пять дворов, разбросан-ных по горным долинам и ущельям. Здесь они строили небольшие избушки, бани, ам-бары и даже мельницы, распахивали пашни, промышляли охотой, рыболовством, наладили взаимовыгодную торговлю со своими южными соседями – алтайцами, монголами, китайцами и казахами, поддерживали связь с такими же общинами Бухтармин-ской долины. За высокими каменными хребтами находили прибежище не только старообрядцы, но и мастеровые, не желавшие отбывать работу на горных рудниках и заводах, солдаты, спасавшиеся от бессрочной рекрутской службы, и другие.

Казачьи команды, посланные на поимку беглых, за редким исключением никого поймать не могли и ограничивались только тем, что сжигали их поселения и разоряли посевы. Но скрываться от горных властей с каждым годом становилось все труднее. И в 1791 г. аргутские и бухтарминские каменщики (то есть «жители гор» – «камня») после длительных обсуждений отправили в столицу три делегации с просьбой о помиловании и закреплении их в российском подданстве, которое получили по указу Екатерины II в 1792 г.

После императорского указа 1792 г. староверы оставили суровые, неприступные и малопригодные для жизни аргутские ущелья и переселились в относительно широкую Уймонскую долину, где могли заниматься земледелием, скотоводством, ого-родничеством, пчеловодством и другими выгодными для себя промыслами.

В Уймонской долине староверы образовали несколько поселений, среди которых первым стало с. Верхний Уймон. Выходцами из Верх-Уймона были основаны села Нижний Уймон, Гагарка, Тихонькая, Огневка, Горбуново, Теректа, Зайчиха, Березовка. Старожил Уймонской долины Кирьян Викторович Железнов вспоминал: «Когда прадеды-то наши сюда бежали, алтайцы шибко добрые к ним были. Скрывали от церковников. Мы здесь крепко на ноги встали: у каждого была усадьба, люди жили богато. Но и трудились шибко. В два часа ночи ложились, а в шесть уж опять на ногах».

Значительное место в жизни алтайских каменщиков занимала охота. Старожилы охотились в любое время года. На каждого зверя были отработаны особые методы и способы добычи.

И в наше время охота по-прежнему остается любимым занятием местных мужчин, сохраняя при этом промысловое значение. В некоторых семьях дичь является основным источником мяса в рационе.

В то же время уймонские каменщики оставались крестьянами, и где только позволяли природные условия, заводили пашни.

Все путешественники, в разное время побывавшие на Уймоне, отмечали, что местные староверы очень религиозны и много времени уделяют чтению молитв, священных книг. Почти до конца XIX в. уймонские жители не знали светской литературы. Книги, которые их предки принесли с собой и сберегли, были духовного содержания, уровень грамотности уймонского населения, включая женщин и детей, был высоким. Чтение и письмо практически знали все.

Исследователей этой части Горного Алтая всегда поражали такие качества жителей горных деревень, как смелость, отвага, решительность и уверенность в себе. Известный российский ученый К.Ф. Ледебур, посетивший уймонцев в 1826 г., писал, что психология раскольничьих общин представляет собой отрадное явление в этой глуши. Вместо того чтобы стесняться в присутствии иностранцев, которых им не так часто приходится видеть, или быть робкими и замкнутыми, они показывают своим поведением прямодушие, откровенность и бескорыстие. Дореволюционный исследователь-этнограф А.А. Принтц назвал алтайских староверов лихим, удалым народом, которому свойственны отвага, сила, решительность, неутомимость, причем женщины-старообрядки мало в чем уступали мужчинам в этих качествах. На известного путешественника по алтайским горам, профессора Томского университета В.В. Са-пожникова, крестьяне-старообрядцы горных деревень произвели самое приятное впечатление смелостью, уверенностью в своих силах, хорошим знанием окрестных мест и довольно широким кругозором.

Эти и другие черты психологии и культуры старообрядцев Уймонской долины, а также их умение приспособиться к суровым природно-климатическим условиям высокогорья Южного Алтая и созданный ими особый тип хозяйствования по-прежнему привлекают к себе внимание ученых, иссле-дователей, путешественников.

Эти люди, пройдя через жестокие испыта-ния, прикипели душой именно к этим местам. Их не прельстили другие места, где мягче сама природа и зимы не такие суровые.

Для русских староверов святыми были и вода, и травы, и лес. В своей книге «Уй-монские староверы» Р.П. Кучуганова так описывает отношение местных жителей к природе:

«Во все времена вода считалась у них святой. Вода и огонь очищали человека, об-новляли его духовное и материальное естество. Купание осмысливалось староверами как второе рождение. Самые истые староверы мылись даже в лютые морозы только в речке. Никогда ни колодец, ни ведро с водой староверы не оставят открытыми. Матери наказывают детям: „Хоть щепочку, да поперек положь“ Белье женщины полоскали в проточной воде, но никак не в шайке – иначе белье будет поганым. А когда белье полоскали в речке, то думали и внушали себе сами, что споласкивают с него хвори, невзгоды, худобу, злосчастье. Воду после мытья икон выливали только в речку: иконка святая – и вода в речке святая. В кошмарном сне никому не привидится, как старовер вывозит мусор или навоз на берег реки. Не разрешалось детям камни в воду кидать: „Нельзя этого делать, а то будешь на том свете вытаскивать их из кипящей воды“. Или по-другому говорили ребятишкам: „Не кидайте камни в речку, это ведь Христовы слезы текут“. Старожилы вспоминают, что „сами хозяева собирались и чистили русла речек, канавы прокапывали“. Женщины, дети наперечет знали ключики и помнили об их целебной силе. Отношение старообрядцев к природе было почтительным и трепетным. Сломать даже веточку цветущей черемухи считалось смертным грехом. Ученые, которые исследовали в разные годы флору Уй-монской долины, отмечают, что травы здешние обладают чудодейственными свойствами. Докторов в деревне в старое время не знали, а лечились у „знатоков“, которые ведали, какая трава от какой болезни, в какое время ее надо сорвать, как высушить, как принимать. В Уймоне никогда не рвали цветы и травы без пользы. А тот, кто делал это, считалось, приносил себе вред».

Обживая благодатную долину, переселенцы удачно сочетали земледелие и скотоводство с добычей пушнины, рыбной ловлей, заготовкой кедрового ореха, пчеловодством, кустарными промыслами. Пища у старообрядцев состояла из того, что давала природа, «базарной» пищей они брезговали, поэтому каждый обязан был в поте лица добывать хлеб свой. Уймонские деревни поражали всякого, кто попадал туда в дореволюционное время, невероятным обилием скота. В большинстве зажиточных хозяйств держали маралов, причем в большом количестве. Панты маралов отправляли в Монголию и Китай, по-лучая с продажи большие деньги. Выгоды от мараловодства были столь велики, что уймонцы жертвовали даже пашней, чтобы огородить новые маральники. Но ведь недаром называли маралий рог золотым. Не один год, не два люди лечились пантами. И в чистом виде, и в смеси с лечебными травами избавляли себя от многих болезней. Цены нет лекарству этому. Чего только оно ни лечит: сердце, нервную систему, заживляет раны и язвы.

Первопроходцы принесли в Уймонскую долину образцы строительного ремесла северной Руси. Типы домов, хозяйственных построек, планировка усадеб и внутреннее убранство жилищ соответствуют традициям Карелии, бывших Архангельской и Олонецкой губерний. Некоторым крестьянским домам уже более двухсот лет. «Внутренность жилища старообрядцев на Алтае, – писал В.П. Семенов-Тян-Шанский, – отличалась замечательной чистотой». Грязь в староверческих домах считали позором и стыдом для хозяйки, непростительным грехом.

Староверы очень гостеприимны. Старшие учили младших: «Всегда и прохожего, и проезжего накорми. Человек никогда тебя не объест. На это бог тебе больше даст. Нет у тебя совсем ничего – так хлебушка отломи и дай. Хлебушка нет – кипятку налей да горячим напои».

Пословицы и поговорки, записанные в Верхнем Уймоне (из книги «Уймонские староверы»)

В труде греха нет.

Ты, Господи, помоги, а ты, раб (раба), не лежи. Не будь богат, а будь славен. Бог любит труд.

Рання-то пташечка клювик очищает, а поздня-то глазки продирает.

Хорошо лежать-то, да не денежно.

Как потопаешь, так и полопаешь.

Руби дерево по себе.

Не дорог обед, а дорог привет.

Муж без жены как рыба без воды.

Мир в семье женой держится.

Чужа шуба – не одежа, чужой муж – не надежа.

Баня веничком метется, дом хозяюшкой ведется.

Своего мужа беречь надо. Чужому-то будешь ноги мыть и эту воду пить.

Зять любит взять, а тесть любит честь.

Хочешь сына – люби сноху.

Не попьешь, так приоденешься.

Кто детям потакает, тот потом слезы проливает.

Странного принять, голодного покор-мить, в печали разговорить.

Возьмешь чужо лычко – потеряешь свой ремень.

Потерял – не горюй, нашел – не радуйся.

На 211 км – районный центр Усть-Кокса.