Текст книги "Десятое Правило Волшебника, или Призрак"

В отличие от других рисунков, этот был сделан различными цветами. Все остальные рисунки на стенах пещеры, вплоть до того места, где она сейчас рисовала, были выполнены обычным мелом. На новом же рисунке в одном месте были зеленые деревья, в другом – голубая поверхность воды; солнце было желтым, облака – красные. Некоторые из схем выполнены целиком белым, тогда как другие сделаны многоцветными, да еще с соблюдением правильного подбора цветов.

Еще одно отличие этого от других рисунков – когда они уходили, покидая пещеру, и Рэчел оглядывалась назад, она могла видеть, что отдельные элементы этого рисунка светятся в темноте. И не мел вызывал это свечение, потому что тот же самый мел в других местах рисунка не светился.

Светились в темноте части различных символов. Все вместе образовывало изображение странного лица, светящегося в той области картины, что была покрыта сложными схемами. Когда рядом оказывался факел, это лицо оказывалось невидимым, на стене оставалась лишь густая сеть линий. Рэчел так и не смогла определить, из каких элементов схем или символов формировалось это лицо. Но в полной темноте лицо вглядывалось в нее, а его глаза провожали ее, когда она покидала пещеру.

Но что действительно вызывало у Рэчел мурашки, так это изображение Ричарда. Он был исполнен так хорошо, что Рэчел могла распознать его даже по одному лишь лицу.

Рэчел не переставала удивляться тому, как хорошо рисовала Виолетта. Были и другие подробности, отличавшие Ричарда, даже если бы рисунок оказался недостаточно хорош. Его черная одежда была изображена исключительно точно, как раз такой, как помнила ее Рэчел. Даже воспроизведены несколько загадочных символов, нарисованных по краю его туники. Сикс была очень дотошна в соблюдении той точности, с которой Виолетта должна изобразить эти знаки. На картине Виолетты на Ричарде также была развевающаяся накидка, будто расшитая золотом.

По тому, как Виолетта изобразила его, можно было подумать, что Ричард находится в воде. Вокруг него располагались области с волнистыми цветными линиями, которые Сикс называла «ауры». Каждый цвет сопровождался сложными формулами и схемами, занимавшими отделявшую эту область от Ричарда пространство. Сикс пояснила, что в итоге, на заключительном этапе, эти вклинившиеся между ним и его сущностью элементы будут соединены, принимая форму активного барьера. Что именно это означает, Рэчел не понимала, но было очевидно, что для Виолетты это важно.

Казалось, Сикс особенно гордилась именно этой частью, как раз этим самым активным барьером элементов. Иногда она подолгу стояла и разглядывала их.

На этой картине Ричард был изображен с Мечом Истины, но меч показан едва заметно, как будто он при нем, но вроде бы и нет. Казалось, Меч почти его часть, но по тому, как Виолетта изобразила Ричарда – он держал Меч так, словно тот пересекал его грудь, – Рэчел не могла сказать с уверенностью, действительно ли имелось в виду, что он держит его, поскольку Меч был слабо прорисован. Виолетте пришлось потрудиться, чтобы нарисовать это именно таким образом. Сикс заставила ее несколько раз переделать, уверяя, что получилось слишком «вещественно».

Рэчел была озадачена этим мечом, изображенным вместе с Ричардом, поскольку теперь меч Ричарда находится у Самюэля. С другой стороны, казалось правильным, что Ричард с этим мечом. Может быть, у Сикс было такое же ощущение.

Виолетта отступила назад и вскинула голову, оценивая свою работу. Сикс стояла совершенно неподвижно, всматриваясь в рисунок, как будто рядом с ней больше нет никого. Она протянула руку и нерешительно, очень осторожно, коснулась символов, размещенных вокруг Ричарда.

– Когда же мы наконец завершим соединение элементов? – спросила Виолетта.

Когда пальцы Сикс медленно и легко двигались вдоль линий схем, некоторые из промежуточных элементов реагировали на ее прикосновение, искрясь и мерцая в тусклом освещении пещеры.

– Скоро, – прошептала она. – Скоро.

Глава 27

– Лорд Рал!

Ричард обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть несущуюся сломя голову Бердину, уже прыгнувшую прямо на него. Она повисла на нем, обхватив его руками и ногами, и удар вышиб весь воздух из его легких. Собранные в длинную косу каштановые волосы захлестнулись вокруг него. Ричард, покачнувшись, сделал шаг назад и обнял ее, чтобы удержать от падения, – хотя, крепко вцепившись в него руками и ногами, она вряд ли нуждалась в этом.

Ричарду это напомнило прыжок белки-летяги. Несмотря на тяжелые мысли, он не смог удержаться от улыбки при виде такой жизнерадостности Бердины. Кто бы мог подумать, что эта девушка из морд-ситов снова будет выражать свои эмоции столь непринужденно, словно ребенок.

Она чуть откинулась назад и широко улыбнулась ему. Затем обернулась, чтобы встретить недовольный взгляд Кары.

– Он по-прежнему любит меня больше всех – я точно знаю.

Кара лишь закатила глаза.

Все еще удерживая руками Бердину за талию, Ричард приподнял ее и поставил на землю. Она была ниже ростом, чем другие морд-ситы, которых знал Ричард, но при этом более подвижная и куда более жизнерадостная. Эта комбинация простодушного сладострастия с озорным, веселым характером всегда обезоруживала Ричарда. Хотя, как и большинство морд-ситов, Бердина также обладала склонностью к внезапному жестокому насилию, скрывавшейся под искренним детским восторгом. Она и Ричарда любила страстно и открыто, совершенно искренне, чисто, на манер ребенка.

– Один твой вид уже согревает мне душу, Бердина. Ну, как ты поживаешь?

Она в замешательстве уставилась на него.

– Лорд Рал, я же морд-сит. Ну как еще, по-вашему, я поживаю?

– Доставляешь всем неприятности, как и прежде, – сказал он едва слышно.

Она улыбнулась, восторгаясь такому замечанию.

– В прошлый раз, узнав, что вы здесь, я не успела застать вас. Но решила, что во второй раз не упущу. И сейчас я не собираюсь позволить вам исчезнуть, не поговорив. Нам нужно обсудить так много всего, что даже не знаю, с чего начать.

Ричард взглянул вдоль широкого коридора, пол которого выложен мрамором с золотистыми прожилками, а по краям – черным гранитом, и увидел группу солдат, направляющихся быстрым шагом в его сторону. Высоко над их головами дождь продолжал колотить по прозрачной крыше, пропускающей вниз тусклый сумрачный свет. Каким-то образом этот неяркий свет умудрялся собираться и ярко отражаться от полированных нагрудников солдат.

У всех за пояс заткнуты серповидные топоры, в дополнение к мечам и длинным ножами. Некоторые вооружены арбалетами, уже взведенными и готовыми к стрельбе. Группа арбалетчиков шла чуть в стороне от других, и все они носили черные перчатки. Арбалеты заряжены устрашающего вида стрелами с красным оперением.

Залы дворца заполняли люди самого разного сорта: и те, кто здесь живет и работает, и те, кто пришел продавать или покупать что-либо. Все они расступались, давая группе воинов достаточно места для прохода, и краем глаза наблюдали за Ричардом, стараясь при этом не выглядеть откровенно следящими за ним. Когда Ричард встречался с кем-либо взглядом или замечал, что на него смотрят, некоторые склоняли голову в поклоне, другие опускались на одно колено. Ричард тогда улыбался, пытаясь избавить их от смущения.

Это было редкое событие за последние годы – когда Лорд Рал дома, в своем дворце. Едва ли можно было ожидать, что люди не проявят интереса, не будут стараться увидеть его. В черной одежде боевого чародея, наряду с развевающимся золотистым плащом, он и так едва ли остался бы без внимания. Хотя по-прежнему так и не мог думать об этом месте как о своем доме; в душе он все еще считал своим домом леса Хартленда. Там он вырос, среди величественных деревьев, а не среди высоченных полированных каменных колонн.

Генерал Тримак, командующий Первой когортой Народного Дворца, резко остановился и в знак приветствия приложил кулак к груди, прикрытой рельефно выступающими кожаными доспехами. Раздался негромкий металлический перезвон снаряжения, когда отсалютовала дюжина прибывших с ним солдат. Эти люди, постоянно, с неослабным вниманием осматривающие залы и оценивающие каждого из проходивших мимо, составляли личную охрану Лорда Рала, когда он бывал в своем дворце. Они осмотрели Кару и быстро оценили Никки, на полном основании стоявших рядом с Ричардом. Эти люди составляли последнее кольцо защиты, оберегающее Лорда Рала от угрожавших ему опасностей. В Первую когорту отбирали наиболее опытных и преданных из всех войск д’хариан.

После воинского приветствия командир поклонился Каре, а затем обратился к Ричарду:

– Лорд Рал, мы рады, что вы наконец-то дома.

– Боюсь, генерал, это всего лишь короткий визит. Я не могу остаться здесь. – Ричард жестом указал в сторону Никки и Кары. – У нас срочное дело, и нам придется вскоре покинуть вас.

Генерал Тримак вздохнул с искренним огорчением, но в целом удивлен не был. Затем, как показалось, у него возникла догадка, отчасти не лишенная смысла.

– Так вы отыскали ту женщину… вашу жену?.. которая побывала в Саду Жизни и оставила ту статуэтку, что вы там обнаружили?

Ричард ощутил боль от тоски по Кэлен. Он ощутил свою вину, оттого что не сделал чего-то большего, чтобы найти ее. Как вообще он мог позволить, чтобы другие дела отвлекали его от поисков Кэлен? Разве могло быть хоть что-то настолько важное, чтобы отвлечь его от ее поисков? Он старался не думать о том видении, где присутствовала Кэлен, которое ему продемонстрировала Шота. Ему казалось, что из-за множества прочих событий он отодвинул в сторону поиски того, кто имел в его жизни самое важное значение. Он знал, что это бесполезно, что это не способно помочь, но по-прежнему считал необходимым вернуться в Цитадель и продолжить работу над тем, как найти ее.

Даже когда он был занят другими делами, она на самом деле никогда не покидала его мыслей. Его по-прежнему беспокоило, куда сестра Улисия могла увести Кэлен? Теперь, обладая шкатулками Одена – по крайней мере двумя из них, – куда могли отправиться эти сестры? Что могли совершить? Если ему удастся понять это, тогда он сможет отправиться по их следу.

Ему приходило в голову и то, что им по-прежнему нужна «Книга сочтенных теней», чтобы открыть нужную шкатулку Одена. Так что вполне возможно, что если он будет просто спокойно сидеть на одном месте достаточно долго, то они сами придут к нему, поскольку эта книга существует теперь лишь в его памяти. Несомненный факт, что если они не желают действовать исходя из предположений и рисковать совершить ошибку, им требуется эта книга, чтобы открыть нужную шкатулку, а Ричард не мог даже вообразить, что они станут рисковать потерей того, что, по их убеждению, было шансом на бессмертие. Им нужен ключ, и только он может помочь им решить, как открыть нужную шкатулку. Кэлен была частью ключа к решению этого вопроса, но им все равно требуется то, чем обладает только Ричард.

Единственным способом найти ее, какой он мог придумать, было изучение всего, что известно об Огненной Цепи и шкатулках Одена, чтобы найти где-то в мешанине самых разных сведений ключ к тому, что именно предпримут сестры в качестве очередного шага. Книги, необходимые для этого, а также люди, лучше всех понимающие их и имеющие самый большой опыт в таких делах, находились в Цитадели. Ему необходимо вернуться туда.

Ричард встретил ожидающий взгляд генерала.

– Боюсь, что пока нет. Мы все еще ищем ее, но, тем не менее, спасибо за ваше беспокойство.

Никто, кроме Ричарда, не помнил ее, не помнил той улыбки и призрака ее души, просвечивающего в зеленых глазах. Временами Кэлен казалась ему нереальной. Она казалась неправдоподобной, словно не могло быть никого, настолько соответствующего его желаниям, будто она была воплощением самых потаенных его желаний. И он вполне мог понять, как трудно наиболее близким к нему людям в такой ситуации.

– Печально слышать это, Лорд Рал. – Генерал поглядывал на людей, движущихся по коридору. – Надеюсь, хоть на этот раз вы не оказались здесь исключительно из-за каких-либо неприятностей?

Наступила очередь Ричарда вздохнуть. С чего бы начать?

– В каком-то смысле да, оказался.

– Вы имеете в виду, что армия Имперского Ордена продолжает продвигаться по Д’Харе? – предположил генерал.

Ричард кивнул.

– Боюсь, что так. Короче говоря, генерал, я отдал приказ нашим силам, чтобы они не вступали в битву с армией императора Джеганя, потому что не обладают необходимой численностью, чтобы иметь шанс на успех. Это будет бессмысленная резня, а закончится она тем, что Джегань получит в итоге весь Новый мир.

Генерал Тримак потер шрам, проступавший по низу щеки белым на красноватой коже.

– А какой есть другой выбор, Лорд Рал, кроме как встретиться с врагом в решающем сражении?

Его тихая и спокойная речь несла в себе оттенок совета, осторожности, рожденной опытом, надежды, балансирующей на острие безнадежности. С минуту Ричард прислушивался к шуршанью ног по камню, возникающему от постоянного движения людей по коридору.

– Я приказал нашим силам отправиться на юг и опустошать Древний мир. – Ричард снова обратил пристальный взгляд к генералу. – Древний мир хотел завоеваний; я намерен затолкать это желание ему в глотку и посмотреть, как он до смерти подавится им.

От такой ошеломительной новости у некоторых раскрылись рты. Генерал Тримак с минуту стоял в недоумении, затем задумчиво погладил шрам одним пальцем. Наконец лукавый взгляд показал, что, несмотря на первоначальное удивление, эта идея начала нравиться ему.

– Полагаю, это означает, что задачей Первой когорты будет не допустить этих ублюдков во дворец?

Ричард отметил твердый взгляд этого человека.

– Полагаете, что вы сможете сделать это?

Мрачная усмешка скривила рот генерала.

– Лорд Рал, мои скромные способности едва ли будут оплотом безопасности для этого дворца. Ваши предки обустроили это место особо, с тем, чтобы предотвратить его захват. – Он указал рукой на взмывающие ввысь колонны, стены и балконы, окружающие их. – И, кроме естественной защиты, это место пронизано силами, при взаимодействии с которыми ослабнет любой обладающий даром противник.

Ричард знал, что дворец выстроен по магической схеме, увеличивающей силу любого Рала, находящегося внутри дворца, и ослабляющей силы любого другого обладающего даром. Дворец в целом сооружен в виде символа. Ричард отчасти понимал его форму и общий характер того, что он означал. Он был способен прочесть основной лейтмотив силы, присущий линиям узора на мраморе пола.

К сожалению, эта магия ослабляла даже тех обладавших даром, кто был на его стороне. Таких как Верна. Ему необходима помощь Верны для защиты дворца, но если она и ее сестры будут ослаблены этой самой магией, им предстоит пережить тяжелые времена, участвуя в этом. Элемент успокоения, как ему казалось, вносило то, что у каждого из нападающих будут те же самые проблемы, и, таким образом, они не будут иметь преимуществ перед Верной и ее сестрами. Не остается ничего другого, кроме как положиться на Верну, которая постарается сделать все, что сможет.

– Кроме подкрепления, я отправил сюда нескольких сестер, вместе с Верной, их аббатисой.

Генерал Тримак кивнул.

– Я знаю эту женщину. Она упорна, когда довольна, и невыносима, когда нет. Хорошо, когда она на нашей стороне, Лорд Рал, и очень плохо, когда наоборот.

Ричард был вынужден улыбнуться. Этот человек действительно знал Верну.

– Я вернусь, как только смогу, генерал. А тем временем ваша задача – защита Народного Дворца.

– Большие внутренние ворота придется запечатать.

– Поступайте, как сочтете нужным, генерал.

– Большие двери защищены той же силой, что и весь дворец, так что они не являются слабым звеном, делающим нас уязвимыми для нападения. Единственная проблема с закрытием дверей: при этом прекращается торговля – источник жизни дворца… во всяком случае, в мирное время.

Ричард наблюдал за толпами людей, проходящих по коридору и по балконам вверху.

– С тем, что грядет, торговля во дворце в любом случае невозможна. В сущности, никто и не сможет путешествовать по равнинам Азрита – или где-либо еще в пределах Нового мира. Торговля прекратится повсюду. Так что готовьтесь к долгой осаде.

Его собеседник лишь пожал плечами.

– Именно этим и занимались на протяжении всей истории все вражеские армии: сидели под стенами и надеялись уморить нас голодом. Но это невозможно: на равнинах Азрита они сами раньше умрут с голоду. Вы вернетесь сюда, Лорд Рал, чтобы помочь защитить дворец?

Ричард прикрыл рот ладонью.

– Не знаю, когда смогу вернуться. Но я буду здесь, если смогу, – обещаю это. А сейчас мне надо подумать о наших предстоящих действиях. Мы собираемся уничтожить Орден, вырезав его сердце, вместо того чтобы вести войну мускулов.

– А если они тем временем устроят осаду дворца и вы захотите вернуться? Как вы сможете проникнуть сюда?

– Ну, у меня нет дракона, так что я не смогу прилететь сюда по воздуху. – Поскольку его собеседник продолжал тупо смотреть на него, Ричард откашлялся и сказал: – Если понадобится, я могу вернуться сюда точно так же, как добрался сегодня, с помощью магии… с помощью сильфиды.

Генерал, судя по его виду, явно не понял сказанного, но принял пояснения Ричарда без возражений.

– Я как раз собираюсь посредством нее возвращаться, генерал. Если хотите, можете проводить нас и все увидеть своими глазами.

Он выглядел отчасти успокоенным, поскольку получил приглашение продолжать охранять Лорда Рала. Ричард же взял Бердину за руку и повел ее через зал, тогда как все солдаты рассыпались вокруг, образуя защитный периметр.

Бердина была значительно ниже Ричарда, так что ему приходилось наклоняться, чтобы говорить с ней, не повышая голоса.

– Мне необходимо знать кое-что. Продолжила ли ты перевод дневников Коло?

Она улыбнулась, как служанка, переполненная сплетнями.

– Скорее, да. Но из-за того, что Коло пояснял неизвестные мне вещи, пришлось начать изучение еще и других книг – чтобы понять, как одно согласуется с другим. – Она ближе прислонилась к нему. – В те времена происходило много такого, о чем мы раньше даже не подозревали. Мы только слегка прикоснулись к этому.

Ричард подумал, что вряд ли она знает хотя бы половину.

– Может быть, что-то из этого имело отношение к Первому волшебнику по имени Барах?

Бердина внезапно замерла и пристально посмотрела на него.

– Как ты узнал?

Глава 28

Повернувшись назад, Ричард взял Бердину за руку и потащил за собой.

– Я объясню это позже, когда у нас будет больше времени. Так что записал Коло в своем дневнике по поводу Бараха?

– Ну, то, что записал Коло, всего лишь часть истории. Он давал лишь намеки на что-то, происходившее в то время, как бы заполняя пробелы. Мне пришлось заняться изучением книг из ваших личных, запретных библиотек.

Ричарда все еще удивляло, что, как у Лорда Рала, у него теперь есть доступ к таким вот «закрытым» библиотекам. Он не мог даже вообразить все богатство знаний, содержавшееся в хранящихся там многочисленных томах.

– И какие же книги?

Бердина пояснила:

– Одна из них находится не в публичной части, а гораздо дальше, в частных помещениях дворца – в месте, доступ куда мало кому дозволен. Я покажу тебе. Часть из них, должно быть, имеет отношение к так называемым центральным узлам.

Стараясь идти в ногу, с другой стороны от него, Никки чуть наклонилась к ним.

– Натан говорил мне, что читал что-то о местах, называемых центральными узлами.

– Называемых как? – переспросил Ричард.

Никки отбросила прядь светлых волос с лица за плечо.

– Центральные узлы – это особо секретные библиотеки. В давние времена, до или после великой войны, центральные узлы были созданы как безопасные, тайные и скрытые места для хранения книг, содержание которых опасно знать всем, за исключением очень ограниченной, особо проверенной группы из нескольких человек. Натан говорил, что, по его мнению, существует с полдюжины таких мест.

– Это верно, – сказала Бердина. Она огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто из следующих за ними солдат не находится достаточно близко, чтобы слышать их разговор. – Лорд Рал, я нашла упоминание о том, что по крайней мере несколько из этих узлов отмечены именем Лорда Рала, взятым из пророчества.

Ричард остановился.

– Ты имеешь в виду, что имя указано на надгробии?

Брови Бердины поползли вверх.

– Верно. Там было упомянуто, что эти места, эти библиотеки, «скрыты под костями». Они думали, исходя из известного пророчества, что будущий Лорд Рал захочет отыскать хранящиеся там книги, и по крайней мере в одном уже упомянутом случае, который я нашла, говорилось, что они поставили имя Рала на могильной плите.

– В городе Касска.

Бердина щелкнула пальцем, затем погрозила им в его сторону.

– Да, именно это название мне попалось. Как ты узнал?

– Я уже побывал там. Мое имя есть на большом монументе, установленном на кладбище.

– Ты побывал там? Зачем? Что ты искал? И что нашел?

– Я нашел книгу «Огненная Цепь», которая помогла разобраться, что случилось с моей женой.

Бердина посмотрела на Кару, затем на Никки, прежде чем снова обратить взгляд к Ричарду.

– До меня доходили слухи, что у тебя была жена. Поначалу мне казалось, что это всего лишь безумные сплетни. Так, значит, это правда?

Ричард глубоко вздохнул, продолжая идти по коридору, в окружении охраны и под взорами людских толп. Он не ощущал необходимости объяснять Бердине, что она знала Кэлен и на самом деле проводила с ней массу времени.

– Это правда, – просто сказал он.

– Лорд Рал, так как же это?

Ричард отмахнулся от вопроса.

– Это долгая история, и у нас нет времени рассказывать ее прямо сейчас. Так что по поводу тех центральных узлов, до которых ты докопалась?

– Ну, – сказала Бердина, когда он вновь наклонился к ней, пока они быстро шагали по широкому коридору, – ты помнишь, что Барах покончил с собой, после того как вернулся из Храма Ветров?

Ричард внимательно на нее посмотрел.

– Да.

– За этим что-то крылось.

– Что-то крылось? Что ты имеешь в виду?

Бердина направилась к ответвлению коридора, охраняемому двумя копейщиками. Те, едва завидев Ричарда и его окружение, приложили сжатые в кулак руки к сердцу и расступились. Бердина открыла одну створку двойных дверей, отделанных металлом. На двери была картина с изображением внутреннего сада дворца, тщательная резьба на полированной поверхности. За дверью тянулся коридор, богато отделанный панелями из красного дерева, и там никого не было. Это оказался проход в частные покои дворца.

– Мне не удалось выяснить это, но я уверена, что Барах что-то сделал, пока находился в Храме Ветров. – Бердина обернулась и взглянула на него, чтобы убедиться, что он слушает с вниманием. – Сделал что-то значительное. Что-то очень важное.

Ричард кивнул, следуя за Бердиной по пустому коридору.

– Пребывая в Храме Ветров, Барах каким-то образом позаботился, чтобы я родился с даром магии Ущерба.

На этот раз уже Никки ухватила Ричарда за руку, заставляя его резко остановиться, и повернула его лицом к себе.

– Что! Где это ты подцепил подобную идею?

Ричард, прищурившись, смотрел на ее лицо, не скрывающее потрясения.

– Это сказала мне Шота.

– Откуда Шота могла такое узнать?

Ричард пожал плечами.

– Ты же знаешь, что ведьмы видят события в потоке времени. Ну а я сопоставил ее слова с той частью истории, что мне известна.

Никки не выглядела убежденной.

– С какой стати Бараху понадобилось делать подобное? Шота пытается убедить тебя, что внезапно этот древний волшебник решил прогуляться в преисподнюю и, пребывая там, подумал, почему бы ему и не?.. Поскольку он уже находится там, то способен заодно позаботиться о том, чтобы, когда некий малый по имени Ричард Рал появится на свет через три тысячи лет, он оказался рожден с даром магии Ущерба?

Ричард взглянул на нее.

– Все это немного сложнее, Никки. Я почти уверен, что он сделал это, чтобы скомпенсировать то, что сделал другой волшебник, побывавший там до него. Тем волшебником был Лотейн. Припоминаешь его, Бердина?

– Разумеется.

– Лотейн был тайным агентом.

У Бердины перехватило дыхание.

– Именно так думал и Коло – что он все время был тайным агентом и выжидал случая, чтобы нанести удар. Коло не верил, что Лотейн просто сошел с ума или еще что-то в том же роде, как тогда предполагали. Обычная для тех времен история: напряжение и опасности его работы сказались на Лотейне, он не смог справиться и в итоге просто лишился рассудка. Коло не делился своими мыслями с другими, потому что не думал, что ему поверят, а также и потому, что раньше считалось, что тайным агентом был Барах.

Ричард нахмурился, снова направляясь по коридору.

– Барах? Но это же бред!

– Коло был того же мнения.

– Так что же, предположительно, сделал это волшебник Лотейн? – спросила Никки с волевыми нотками в голосе, стараясь вернуть его к обсуждаемому предмету и придать важность своему вопросу.

Ричард с минуту пристально смотрел в ее голубые глаза и видел там не просто Никки, а многоопытную волшебницу, которой она и была на самом деле. Из-за ее ошеломляющей внешности, ее пронзительно голубых глаз и того, как она обходилась с ним, окружая вниманием и заботой, не говоря уже о непоколебимой дружбе, было очень легко забыть, что это волшебница, видевшая и делавшая такое, что он едва ли мог даже вообразить. Вероятно, она была одной из наиболее могущественных волшебниц, когда-либо появлявшихся на свет, и представляла собой силу, с которой необходимо считаться.

Но из всех людей кто-кто, а Никки достойна знать правду. И не то чтобы он пытался скрыть что-то от нее… Просто на обсуждение не было времени. Но он все равно собирался рассказать ей всю эту историю, чтобы выслушать ее мысли о проблеме в целом, и особенно в той ее части, что касалась секретной библиотеки, которую Барах сохранил в тайне, и относительно книги, предназначенной для Ричарда. Книги, которую Барах отправил в ту библиотеку, чтобы она сохранялась там до того дня, когда на свет вновь появится боевой чародей, чтобы продолжить их дело.

Ричард вздохнул. На все это просто не хватало времени. Хотя ему хотелось рассказать ей все это, рассказать всю историю целиком, чтобы обсудить все, наряду с некоторыми возникшими у него вопросами. Он решил в данную минуту опустить большинство деталей и отложить их обсуждение до более подходящего момента.

– Лотейн был тайным агентом Древнего мира. Скорее всего, он осознавал, что им не победить в той войне. Или, может, это просто дополнительные меры предосторожности с его стороны. Во всяком случае, отправившись в Храм Ветров, он посеял семена их дела, чтобы они взошли в отдаленном будущем. Он сделал там нечто; как минимум, позаботился, чтобы на свет снова явился сноходец.

Барах не смог полностью исправить подобную диверсию, потому просто сделал лучшее из того, что был способен сделать: позаботился, чтобы в мире одновременно появилось нечто в качестве компенсации – то есть я.

Никки, потерявшая дар речи, лишь смотрела на него, не сводя глаз.

Ричард же снова повернулся к Бердине.

– Ну, так что общего эта история с Барахом имеет с этими центральными узлами?

Бердина снова оглянулась по сторонам, проверяя, насколько далеко находятся солдаты.

– Коло записал в своем дневнике, что был слух среди группы влиятельных людей, будто Барах мог быть предателем, и если он им оказался, то был способен сделать нечто губительное, пока находился в Храме Ветров.

Ричард в недоумении только покачал головой.

– И в чем же конкретно его подозревали?

Бердина пожала плечами.

– Пока я этого еще не узнала. Все это не подлежало разглашению. Все были очень осторожны. Никто не захотел выйти и сказать что-либо или прямо обвинить Бараха в предательстве. Они не хотели разозлить не того человека. Ведь Барах все еще был глубоко уважаем многими людьми, как, например, Коло.

Могло быть даже и так, что они не имели каких-либо конкретных обвинений, а только не могли избавиться от подозрения, что он мог что-то совершить. Не следует забывать, что никому не удавалось вернуться в Храм Ветров после Бараха, пока не сделал этого ты. Очевидно, они боялись также и этой женщины, Магды Сирус, – ты знаешь… та самая, из которой сделали Исповедницу.

– Да, я помню, – сказал Ричард. – Но им должно было показаться странным, что нечто, предположительно способное стать столь гибельным, так и не проявило себя.

– Нет, – сказала Бердина еле слышно, словно бы так, чтобы лишь призраки прошлого были способны услышать ее. – В этом-то все и дело. Они боялись, что если люди узнают об их подозрениях, то может начаться паника или еще что-то подобное. Это могло оказаться причиной, заставляющей людей сдаться. Не забывай, что война тогда все еще продолжалась, и все еще оставалось под вопросом – если даже они выживут, большая ли в этом будет радость. Все они беспокоились о боевом духе людей во время сражений и в то же время старались найти путь к победе. Среди всего этого малый круг высокопоставленных лиц был обеспокоен тем, что Барах мог сделать что-то ужасное в этом Храме Ветров, чего изначально никак не ожидалось.

Ричард вскинул бровь.

– Как, например, что?

Бердина поморщилась, выражая раздражение.

– Не знаю. Коло лишь намекал на это. Он верил Бараху. И был возмущен всем тем, что делали эти люди, но в то же время не занимал такого положения, чтобы спорить с ними. Он не относился к руководителям или к волшебникам достаточно высокого ранга.

Но есть одно место, одно упоминание в его дневнике, от которого я покрылась мурашками, когда прочитала. Не знаю, имеет ли оно отношение к спору о Барахе или нет… Я хочу сказать, не могу точно определить, какое это имеет к нему отношение…

– О чем там говорится?

Вместе с Ричардом слегка наклонились вперед и Никки, и Кара.

Бердина тяжело вздохнула.

– Он писал в дневнике, рассуждая о плохой погоде и о том, какую скуку и раздражение нагоняет дождь, и при этом сделал по ходу замечание, что встревожен тем, что узнал из своих источников, что «они» сделали пять копий с «книги, которая никогда не должна копироваться».

Это привело Ричарда в замешательство, и он сам в полной мере ощутил мурашки на коже.

– И вскоре после этого, – продолжила Бердина, – он снова вернулся к рассуждениям о центральных узлах.

– Так ты думаешь… что? Что, возможно, они спрятали эти копии, которые не должны были делать, в этих тайных центральных узлах?

Бердина улыбнулась и постучала пальцем по виску.

– Вот теперь ты начал задавать те самые вопросы, которые задавала себе я.

– Он вообще не упоминал, какую именно книгу они копировали? – спросила Никки. – Ни единого указания?

Бердина покачала головой.

– Но как раз от этой части дневника у меня мурашки. Там было нечто большее, чем слова.