Текст книги "Таинственные исчезновения"

Глава седьмая,

в которой рассказывается о том:

– чем занимаются молекулы в стакане;

– как все выглядело с точки зрения газетного киоска;

– почему некоторых парней ошибочно считают прожорливыми;

– сколько мечей было у Дона Пирамидона;

– чем обернулась победа воздушно-кукурузных войск.

Когда-то микроскопы были такими слабыми, что в них нельзя было толком разглядеть даже самую крупную молекулу.

Так и сидели бы ученые сиднем вокруг своего плохонького микроскопа, если бы один пройдоха по имени Броун не кинул в стакан с молекулами цветочную пыльцу. Пыльца стала метаться из стороны в сторону от невидимой молекулярной чехарды. И это движение пыльцы стали называть «броуновским».

Так весь мир узнал, чем занимались молекулы в стакане.

Теперь оставим Броуна наедине со стаканом и вернемся к Кларе и Доре.

Мы с вами хорошо знаем, что произошло внутри двух ведерок с поп-корном. А что же происходило снаружи? Самые въедливые читатели, а особенно ботаники, видимо, уже догадались. (Кстати, есть среди читателей ботаники? Поднимите руку!) Остальным я с удовольствием подскажу. Снаружи происходило именно оно. Самое что ни на есть броуновское движение.

Потому что все эти стуки, брыки, толчки, тычки, удары, все эти столкновения ведерок поп-корна с витринами, афишами, ступеньками, прохожими, столбами и урнами больше всего походили именно на броуновскую пыльцу в чехарде молекул. (Да, ботаники могут руку опустить.)

Итак, вернемся к тому моменту, когда Клара и Дора вдруг превратились в бегающие ведра с воздушной кукурузой.

Бум-с!

Столкнулись они сразу же.

Бум-с! Бум-с!

Столкнулись они еще два раза и разлетелись в разные стороны. Причем первое ведерко (уже было трудно сказать Клара это или Дора) завертелось волчком и чуть было не втемяшилось в огромное стекло витрины.

– Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк!

Это второе ведерко попыталось пройти вдоль четырех столбиков ограды тротуара.

– Блям-бададам-блям-блям!

Это первое ведерко опрокинуло урну.

– Блям! Блям! Блям! Блям!

Второе ведро с поп-корном увязло ногой в опрокинутой урне.

– Мя-а-а-а-у!

Наступило второе ведро опрокинутой урной на хвост зазевавшемуся коту Рэмбо. Кот взвыл от обиды и в два прыжка забрался на газетный киоск.

С крыши газетного киоска дальнейшее выглядело так: ведерки болтало словно буйки на волнах невидимого прибоя. Вправо. Влево. Опять вправо. И вдруг подхватило и затянуло в людской поток. Очередь в кинотеатр, как полноводная река, понесла ведерки с Кларой и Дорой прямо ко входу.

У входа в кинотеатр стояли четыре контролера. Они были целиком в работе. Они отрывали контроль, говорили – Хоу! – и добросовестно кивали входящим головой. (То есть они были «с головой» в работе.)

Ведерки с Кларой и Дорой несло прямо на контролеров. Однако, что происходит дальше, нам уже плохо видно. Ведерки с Кларой и Дорой очень трудно отличить от десятков точно таких же ведерок в руках очереди. Нет. Совсем невозможно разобрать.

Давайте слезем с крыши газетного киоска и подойдем поближе.

В Кинотеатре уже объявили о скором начале сеанса, и очередь зашевелилась активней. Вот прошел парень с плеером и длинноногой красоткой. Прижимая свое ведерко с поп-корном к груди, он быстро предъявил билеты. На его месте сразу возникла новая пара. Затем еще и еще. Ведра с Кларой и Дорой почти у самого контроля. Вот очередь доходит до них… И…

– Хоу! – говорит контролер парню в бейсболке и улыбается. «Какой прожорливый, – думает он про себя, – отхватил целых три ведра попкорна!»

Но парень был не прожорливей остальных. Просто контролер принял ведерки с Кларой и Дорой за две дополнительные порции поп-корна.

А Клара и Дора потекли вместе с общим потоком в зрительный зал.

Когда Клара и Дора освободились от своих картонных ведерок, вокруг было абсолютно темно.

«Ну вот мы и умерли. А все из-за этого попкорна», – подумала Клара.

«Точно! Точно!» – подумала Дора.

Вдруг экран засветился, и началась реклама.

– Хорошенькие дела! – проговорила вслух Клара. – На том свете тоже кино показывают.

– Кино бы еще туда-сюда, – зашептала ей на ухо Дора, – а вот реклама на том свете – это уже слишком.

– Дора! По-моему, мы не умерли, а просто сошли с ума, – сказала Клара.

– Или на том свете все сошли с ума и крутят рекламу, – предположила Дора.

– Или вместе с нами умер сумасшедший киномеханик и крутит рекламу.

Неизвестно, что еще могло прийти в голову двум обескураженным старушкам. Да только все на них зашикали, и Кларе с Дорой пришлось замолчать.

Они увидели два свободных места в самом первом ряду и поспешили их занять.

Тем временем на экране шла реклама. И конечно, это была реклама поп-корна. Поп-корновая фабрика представляла новые виды своей продукции. Какого поп-корна здесь только не было. И белый, и розовый, и бело-розовый, и желтый, и голубой, со вкусом лимона, дыни, клубники, сыра, бекона, лука, мяты, колы, горчицы, свежего сена, горького хрена, сладкой редьки, табака, рыбы, зубной пасты, нафталина, яичницы, пирамидона, гуталина, арбуза. А также экспериментальный поп-корн, вкус которого в настоящее время уточняется.

Но вы бы видели, что творилось в это время с Кларой и Дорой. Их мутило, тошнило, пучило, плющило, бросало в жар, в пот, в холод, в ужас, гнобило, знобило, тормозило, зубило и паникадило. Значение двух последних слов в настоящее время уточняется.

Наконец это воздушно-кукурузное издевательство закончилось, и начался фильм.

Фильм оказался на редкость интересным. Дон Пирамидон очень хотел проникнуть в чьи-то планы. И почти проник, но тут появилась Афина Паллада с мечом в руках и прогнала Дона Пирамидона. Дон Пирамидон рассердился, но убежал. В зáмок. И заперся на замóк. (Слова «зáмок» и «замóк» отличаются ударением). Сидит в замке, меч точит, а сам думает: «Отомщу! Отомщу!» Выскочил с мечом на улицу, а все закричали: «Дон Пирамидон! Дон Пирамидон!» (или как там его звали на самом деле?). Он обратно в замок – юрк. «Узнали, – думает, – ну ничего!» Надел на себя черную полумаску и снова на улицу. Бежит, мечом машет: «Зашибу! Всех зашибу!»

– Не зашибешь! – выкрикнула в сердцах Клара и погрозила свернутым в трубочку журналом.

– Всех не зашибешь! – поддержала подругу Дора.

Зрители на время перестали жевать свой попкорн и удивленно посмотрели на двух странного вида старушек из первого ряда.

Тем временем Дон Пирамидон прибежал на окраину города. А там было кладбище. Он накосил мечом охапку какой-то специальной травы с могил. Он в этом разбирался. (Ботаник.) Потом принес эту траву к себе в замок. Засыпал в тазик, залил водой. Сказал какие-то «калды-балды», сидит, варит, помешивает. А сам твердит одно: «Отомщу! Отомщу!» Потом отвар сцедил. Мечик свой туда – раз! – и обмакнул. И стал его меч какой-то особенно ядовитый. Он меч схватил – и опять на улицу.

А Афина Паллада в это время по горам гуляла. Где повыше и пострашнее. А внизу море бушевало. Очень страшное. А Афине Палладе все нипочем. Ходит, природой любуется. Там еще гроза началась, молнии засверкали, а Афине Палладе такая погода очень нравилась. Потому что она была бесстрашная. (А вовсе не безмозглая.)

Дон Пирамидон тоже в горы прокрался. На цыпочках. Встал за скалой. Ждет. А Афина Паллада к нему как нарочно спиной повернулась.

– Сзади! Сзади! – закричали Клара и Дора.

А Афина Паллада не слышит ничего. Дон Пирамидон мечом замахнулся и…

Ба-бах!!!

Гром как грохнет. Пирамидон аж от страха меч в море выронил. «Ну ничего, – думает, – не жалко, у меня еще один есть. Пойду, – думает, – на Афину камень сброшу. Какой побольше». И бегом на цыпочках еще выше залез. Самый большой камень нашел. Целится. А Афина такая – ля-ля, ля-ля! – как ни в чем не бывало красотой любуется.

А Дон Пирамидон камень держит, аж скривился весь.

А Афина – ля-ля, ля-ля!..

Дон Пирамидон руки выпрямил, вот-вот камень кинет.

Тут Клара и Дора зажмурились, а когда открыли глаза, Афина Паллада…

Была прикована цепями к стене какого-то мрачного подземелья. Пищали крысы. Дон Пирамидон захлопнул железную решетку, спрятал ключ и хотел было расхохотаться, как и положено злодею, но вдруг…

Тра-та-та-та-та…

Грудь злодея изрешечена автоматной очередью непонятного происхождения.

– Тра-та-та-та-та…

Вторая очередь добивает раненного Дона Пирамидона.

– Заряжай! – крикнула Клара и раскрыла рот как можно шире. Дора засыпала Кларе в рот две полные горсти поп-корна.

– Огонь! – скомандовала Дора.

И поп-корн полетел через свернутый трубочкой журнал точно в цель. Третья очередь пробила полотно экрана насквозь, и он повис жалкими лохмотьями.

В зале включили свет, и Дон Пирамидон исчез с экрана.

– Ура! Победа! – закричала Клара.

– Но пасаран! – подхватила Дора.

Они кинулись обниматься друг с дружкой, ликовать и праздновать победу воздушно-кукурузных войск. Клара выпустила очередь поп-корна вверх наподобие салюта.

– Победа! Победа! – закричала она зрителям.

Но было похоже, что зрители не разделяли их восторгов. Напротив, в зале поднялся неодобрительный гул.

– Клара, тебе не кажется, что они все на стороне Дона Пирамидона? – высказала свои подозрения Дора.

В этот момент из боковых дверей показались четыре уже довольно хорошо знакомые нам фигуры. Это были розовые кролики с батарейками на спине. Они молча надвигались на возмутительниц спокойствия.

– Клара! Нас предали! – закричала Дора.

– Зайцы с ранцами! Зайцы с ранцами! – истошно заголосила Клара, пытаясь отстреливаться (точнее, отплевываться) поп-корном через свернутый трубкой журнал.

– Воздушно-кукурузные войска живыми не сдаются! – кричала Клара.

Но было поздно. Четыре Пинки держали возмущенных бабок железной хваткой. Те, правда, еще сопротивлялись, пытались кусаться, колотили обидчиков свернутым в трубочку журналом, хватались за кресла. Все было бесполезно. Могучие розовые лапы легко подняли Клару и Дору в воздух и понесли к выходу.

В зал выскочил улыбчивый администратор. Он стал говорить зрителям разные глупые шутки и пообещал, что экран сейчас заштопают или даже повесят новый, потому что это очень хороший Кинотеатр и у него сколько хочешь новых экранов, а также широкий выбор поп-корна.

Зрители успокоились и даже чему-то зааплодировали.

А Клару и Дору вынесли на улицу, слегка встряхнули, как два коврика, поставили на ноги. Захлопнули двери аварийного выхода.

Дора некоторое время еще барабанила кулаками в двери аварийного выхода:

– Эй! Пирамидоновы приспешники! Деньги за билет верните!

Но, похоже, ее, кроме Клары, никто уже не слышал.

– Как же она одна справится? – вдруг спросила Клара.

– Да. Ни тебе ключика от замка, ни тебе покушать, – посетовала Дора, похлопывая по карманам, до отказа набитым поп-корном.

– Одно хорошо, – заметила Клара, – Дон Пирамидон ей больше не грозит.

– Точно! Точно! – согласилась Дора.

Они подошли к оставленной у входа в Кинотеатр тележке из супермаркета и отвязали шнурок.

– Твоя очередь кататься, – сказала Клара. – Прошу вас, мамзель!

Клара отвесила низкий поклон, приглашая Дору разместиться в тележке.

Дора вскарабкалась в тележку:

– Эгей, залетные! Эх, прокачусь! Полцарства за коня! Карету мне! Карету!

Клара как форейтор (это которые ездят на карете, но только стоя – сзади) вскочила на подножку тележки и с силой оттолкнулась ногой от тротуара. Тележка бодро покатилась под горку.

Свежий ветерок обдувал Клару и Дору, навевая им победные гимны. Клара тут же запела новый кларик:

 
Клара, Дора вили лавры,
Барабанили в литавры,
Громко дули в медный горн…
 

Тележка бодро покатилась под горку

– Ели сахарный поп-корн, – подхватила Дора. При словах о поп-корне Клара и Дора захохотали словно от чахотки.

Тележка с парой хохочущих старушек (явление для нас с вами самое обычное) свернула в переулок. В конце переулка стоял роскошный лимузин.

Пых-пых-пых – вырывалось из выхлопной трубы лимузина. За рулем лимузина сидел Пинки, а сиденье рядом с ним пустовало. Дверца лимузина была призывно открыта. Было ясно, что водитель кого-то поджидал. К лимузину подошел человек и…

Именно в этот момент тележка с Кларой и Дорой, потеряв управление, со всего разгона врезалась в фонарный столб. Сделав в воздухе тройное сальто, Клара и Дора приземлились на то, что мы договорились называть бедрами.

В общем, на тротуар приземлились. Глаза их округлились, и они замерли в самых нелепых позах, не в состоянии выдавить из себя ни звука.

Однако не авария тележки была причиной их столбняка и немоты. Даже совершенно напротив. Авария тележки произошла по той же причине, что и последующий столбняк, а также немота.

Еще бы. Ведь в роскошный лимузин садился …

Как вы думаете, кто? Карл Маркс, Майкл Джексон? Все неправильно.

В лимузин садился Дон Пирамидон. Живой и невредимый.

Глава восьмая,

в которой рассказывается о том:

– часто ли встречаются в природе тележки, полные орущих старушек;

– почему повесть не кончается на этой главе;

– много ли лошадиных сил было у Доры;

– сколько акул может поместиться в глотке одной старушки;

– как произошло Второе Таинственное Исчезновение.

Облако вонючего дыма вырвалось из выхлопной трубы шикарного лимузина и окутало переулок едким туманом.

Когда туман рассеялся, в переулке уже не было никаких лимузинов. (Ведь перевернутую тележку из супермаркета шикарным лимузином никак не назовешь.)

Клара кое-как поднялась на ноги и потерла свое ушибленное место. Затем она повернулась к Доре и проговорила:

– Это что за господин

Сел в шикарный лимузин?

Видимо, дар речи вернулся к ней одновременно с даром рифмы.

– Это он! Это он!

Это Дон Пирамидон, – ответила ей Дора и быстро вскочила на ноги.

Вместе они мгновенно поставили свою тележку на колеса и что есть силы разогнали ее под горку, туда, где только что скрылся шикарный лимузин.

– По тележкам! – скомандовала Дора.

Клара и Дора на всем ходу запрыгнули в кузов тележки и помчались вдоль по переулку, размахивая над головами своими клюшками и время от времени издавая устрашающие вопли.

Видя такую картину, прохожие останавливались и провожали тележку недоуменными взглядами и широко раскрытыми ртами.

В самом деле, не так часто увидишь мчащуюся по дороге тележку, битком набитую орущими старушками. Такие тележки с орущими старушками – большая редкость. Они встречаются в природе не чаще, чем вороны-альбиносы или, например, падающие звезды на ночном небосклоне. Так что если вам посчастливилось когда-нибудь увидеть такую тележку со старушками, смело загадывайте свое самое сокровенное желание. Оно обязательно сбудется.

Уж такое это редкое явление.

Тележка неслась по переулку, оставляя за собой остолбеневших прохожих. (Видимо, она неслась так быстро, что прохожие не успевали загадать свое самое сокровенное желание).

И если бы у тележки был спидометр, то он наверняка сломался бы (хорошо, что тележки для супермаркетов обычно выпускают без спидометров).

А если бы сейчас на улице оказался Пинки-регулировщик, то он бы обязательно оштрафовал Клару и Дору за превышение скорости. Если бы догнал, конечно.

Но раз не было ни спидометров, ни регулировщиков, то ничто не мешало тележке наращивать скорость.

Кларе и Доре повезло. Из переулка, по которому они мчались, разрешено было поворачивать только направо. А это означало, что лимузин скрылся именно в этом направлении.

– Не уйдет! – обрадованно закричала Дора. – Поворачивай направо!

– Знаешь, Дорочка, – ехидно заметила Клара, – я случайно забыла дома свой руль.

Между тем тележка стремительно приближалась к потоку несущихся автомашин.

Еще секунда – и нашу повесть можно было бы печально закончить именно на этом месте.

Но…

В последний момент Дора выставила свою клюшку крючком наружу. Зацепилась им за фонарный столб…

И…

Тележка, не теряя скорости, мастерски вписалась в автомобильный поток.

– Ух ты! – только и сказала Клара.

– Ух я! – только и сказала Дора.

Ездить в тележке по шоссе среди автомобилей – занятие, во-первых, небезопасное, во-вторых, требующее определенной сноровки.

У Клары и Доры такая сноровка была. Они лихо орудовали клюшками, притормаживали, снова разгонялись. Отталкиваясь клюшками от автомобилей, они двигались гораздо быстрее, чем общий автомобильный поток.

– Видимо, мы его догоняем, – сказала Клара.

– Видимо? – переспросила Дора.

– Нет, пока еще не видимо, – ответила Клара.

– Доставай свою подозрительную трубу, – посоветовала Дора.

– Не подозрительную, а подзорную, – поправила подругу Клара, свернула журнал трубочкой и приставила к глазу.

– Зрительная – подозрительная, подзорная – позорная… Какая разница?! Что там видно? – пробурчала Дора, не переставая работать клюшкой как веслом в море автомобилей.

– Есть! – вдруг заорала Клара – Вот он! Поворачивает!

И действительно, лимузин с Доном Пирамидоном поворачивал на соседнюю улицу.

Клара и Дора выставили свои клюшки крючками и, поймав ими фонарный столб, повернули следом за лимузином. Лимузин был уже так близко, что до него легко можно было доплюнуть попкорном (что Клара и собиралась сделать).

Но за поворотом их ждала неприятность. Дорога вдруг пошла в гору. Тележка доехала по инерции до середины наклонной улицы, а потом покатилась назад.

– Ой! Ой! Ой! Ой! Куда?! Куда?! Куда?! Куда?! – закудахтали Клара и Дора, пытаясь тормозить своими клюшками. Тележка докатилась обратно до поворота и там остановилась.

Лимузин с Доном Пирамидоном продолжал подниматься в горку.

– Уходит! Уходит! – кричала Клара, глядя в свою «подозрительную» трубу.

Дора одним прыжком выпрыгнула из тележки и принялась толкать ее в гору.

Клара решила помочь подруге. Она повернулась в тележке лицом к Доре и, размахивая в такт свернутым в трубку журналом, стала отсчитывать:

– И р-раз! И два! И р-раз! И два!

Тележка медленно покатилась вверх по дороге, но тягаться с лимузином было непросто. Силы конечно же были неравными. Ведь сила лимузина равнялась нескольким сотням лошадиных сил.

А сколько лошадиных сил было у Доры? От силы одна. И то если назвать Дору не Бешеной Бабкой, а, например, старой клячей. Но это сравнение оскорбительное, и мы его применять не будем.

Однако как там ни говори, а силы были не равные, и лимузин очень быстро скрылся за подъемом.

– И раз! И раз! И раз! И раз! – заторопилась Клара.

Дора из последних сил (совсем не лошадиных) вкатила тележку на вершину подъема и остановилась перевести дух.

Но тележка не удержалась на вершине и покатилась дальше уже под гору.

– Куда?! Куда?! Куда?! Куда?! – закудахтали опять Клара и Дора.

Дора бросилась догонять убегающую тележку.

– Цепляйся за клюшку! – заорала Клара и протянула подруге крючок своей клюки.

Дора в прыжке ухватилась за крючок, и Клара одним рывком втянула Дору в кузов тележки. Тележка с Кларой и Дорой продолжала набирать скорость. Клара навела на резкость свой подзорный журнал.

– Вот он, голубчик! Вот он, Пирамидончик! – радостно закричала Клара.

К счастью, лимузин с Доном Пирамидоном уехал недалеко.

Клара и Дора налегли на свои весла-клюшки, часто-часто отталкиваясь ими от мостовой.

– На абордаж! – скомандовала Дора, когда лимузин оказался на расстоянии вытянутой клюки.

Две клюшки взмыли вверх и прочно зацепились своими крючками за номерной знак лимузина.

– Сто акул мне в глотку, если мы его не поймали! – выкрикнула Дора.

– А мне сто омаров! – поддержала Клара.

– А мне сто кальмаров!

– А мне сто каракатиц!

– А мне сто крокодилов!

– А мне…

Неизвестно, что еще пожелала бы Клара затолкать себе в глотку, но лимузин неожиданно въехал в какие-то распахнутые настежь ворота.

Бы-дых!

Захлопнулись ворота перед носом Клары и Доры (а точнее сказать, «перед носами», потому что у Клары и Доры два носа).

Бам-м-м!

Врезались Клара и Дора в закрытые ворота и отлетели на дорогу вместе с отломанным от лимузина номерным знаком.

– Сколько акул тебе в глотку? – переспросила Клара, когда им удалось подняться на ноги.

– Можно было бы ограничиться сотней креветок, – задумчиво ответила Дора, потирая ушибленное место (в данном случае это был нос).

Ворота, перед которыми очутились Клара и Дора, были такими высокими, что перелезть через них нечего было и мечтать.

– Пойдем вдоль забора, – сказала Дора, – может быть, найдем ворота пониже.

Они оставили свою изрядно побитую тележку возле ворот и побрели вдоль забора.

Идти пришлось очень долго. Очень и очень долго. Поэтому, когда, еле переставляя усталые ноги, Клара и Дора увидели в заборе ворота, радости их не было предела.

– Клара! Ворота!

– Вижу! И какие махонькие! – подтвердила Клара.

Но ворота были еще довольно далеко и действительно казались маленькими. Клара и Дора побежали в их направлении.

Однако, чем ближе Клара и Дора были к воротам, тем выше становились сами ворота. А когда Клара и Дора прибежали к самим воротам, то стало ясно, что эти ворота ничуть не ниже тех, от которых они начали свой путь.

– Это точно такие же ворота, – огорченно сказала Клара.

– И точно такой же номерной знак, – заметила Клара на асфальте номерной знак от лимузина.

– И точно такая же тележка, – увидела Дора свою тележку из супермаркета.

Теперь стало ясно, что Клара и Дора попросту сделали круг вдоль забора и вернулись на прежнее место.

Однако Клара и Дора нисколько не огорчились.

– Теперь он от нас не уйдет, – сказала Дора.

Клара свернула журнал рупором и прокричала:

– Дон Пирамидон! Сдавайся, твой дом окружен!

– Не хочет сдаваться, – заметила Дора минуты через две-три.

Клара и Дора переглянулись.

– Ну что ж, мы предупреждали, – сказали они хором.

Затем Клара подбежала к забору и прижалась к нему спиной. Дора быстро вскарабкалась ей на плечи и уцепилась клюкой за проволоку, натянутую по верху забора.

– Шарах!

От удара током Клару и Дору отбросило с такой силой, что они плюхнулись в свою тележку и по инерции покатились в ней вверх по улице.

Доехав почти до самого верха, тележка на мгновение остановилась и…

С бешеной скоростью понеслась обратно вниз прямо на железные ворота.

– Э! Э! Э! – забеспокоились Клара и Дора.

Они еще не успели забыть свое первое столкновение с закрытыми воротами. Но поделать было ничего нельзя. Ворота с каждой секундой все ближе. И ближе. И ближе…

И раз!

Тележка наскочила на номерной знак, брошенный на дороге, и знак сработал как самый настоящий трамплин.

– Самолет заказывали? – сказала Клара, пролетая с Дорой в тележке над забором.

Летающие старушки – вещь сама по себе редкая (хотя у нас в книжке встречается). Однако дальнейшие события были такими невероятными, что по сравнению с ними летающие старушки – самое обычное погодное явление (что-то вроде тумана или грозы). «Эк сегодня старушки разлетались», – только и скажешь про такое.

Но то, что было дальше, заставит удивиться даже видавших виды синоптиков (и уж конечно, ботаников).

Пролетев обширный двор, заставленный всевозможными конструкциями непонятного назначения (что-то вроде музея миниатюрных подъемных кранов под открытым небом), тележка с Кларой и Дорой стала терять высоту, стремительно приближаясь к гигантской постройке, похожей на перевернутое корыто.

– Падаем! Падаем! – засуетилась Клара.

– Снижаемся, – уточнила Дора.

Кое-как сгруппировавшись в кузове тележки, Клара и Дора приготовились к столкновению, которое не заставило себя долго ждать.

Шандарах! – шандарахнулась тележка об жестяные стенки постройки и, пробив огромную дыру, влетела в странное полутемное помещение. Странное, но чем-то очень знакомое.

Конечно! Это же логово Дона Пирамидона! А вот и клетка с закованной цепями Афиной Палладой! А вот и сам Дон Пирамидон. Щелкает кнутом и радуется победе над прекрасной узницей. Тележка с Кларой и Дорой – бац! – и сбила Дона Пирамидона с ног. Тот повалился на четвереньки – ничего понять не может. «Это еще кто?» – думает. А Клара и Дора ни о чем не думают – все поняли. Клюшками своими замахали как мечами самурайскими. «Кия! Кия!» – кричат – и хрясь Дона Пирамидона по спине, хрясь по кумполу. «Ой! Ой! Больно-то как!» – завопил Дон Пирамидон – и нырк! – в потайной выход. Бабки за ним. «Бей его, Кларочка! – кричат. – Лупи его родимого!» А Дон Пирамидон: «Ой, мамочки, как не повезло! Ой, больно-то как! Что ж за день сегодня такой?!» «Будешь знать. Будешь знать!» – кричат Клара и Дора.

Выскочили наружу, а там окоп был, как на войне. Дон Пирамидон в окоп прыгнул, стал гранатами кидаться. Да все попасть не может – волнуется. Тогда он пулемет выкатил, да как начал строчить. «Ах так!» – закричали Клара с Дорой. И давай в него поп-корном плеваться через свернутый в трубку журнал. Тра-та-та! Тра-та-та-та-та! Дон Пирамидон понял – плохо дело. Кинул в Клару и Дору пулеметом, дальше побежал. Клара и Дора за ним. А там обрыв был, и что-то типа моря текло. Дон Пирамидон с обрыва ласточкой – нырк! – плывет как Чапай через реку Урал. Клара с Дорой прибежали к обрыву и ну поп-корном строчить. Одна очередь, другая. Тут злодей перестал плыть, остановился, руку с большим пальцем вверх поднял и под воду стал уходить. Как Терминатор какой-то. Клара и Дора ему не поверили, в лодку прыгнули. Клюшками гребут. Вот-вот схватят. А Дон Пирамидон совсем под воду ушел. Только пузырьки сверху остались. Клара с Дорой клюшками в воде шарят. Вдруг как будто клюет. Подсекли, выдернули. Не то. Акула какая-то метров двадцать. Дальше ищут. Опять клюет. Стали тянуть. А это перископ. Вот он, голубчик! В подводной лодке решил спрятаться! Тянут подводную лодку, а у нее, как у вертолета, два пропеллера. Подводная лодка в небо взлетела, а Дон Пирамидон в окошке Кларе и Доре язык показывает. Те возмутились, вскочили на свои клюшки верхом и полетели как два Гарри Поттера. Догнали подводную лодку, отвинтили у нее пропеллеры. Подводная лодка сразу задымилась, на землю полетела. Врезалась в землю и торчит, что твой тонущий «Титаник». Дон Пирамидон из подводной лодки кубарем выкатился да и остался лежать. А с неба к нему спускаются, жужжа пропеллерами, Кларсон и Дорсон.

– Стоп! Снято! – прокричал Режиссер. – Всем спасибо! Съемка окончена!

Откуда ни возьмись раздались аплодисменты, появились зеваки, статисты, фотографы, авто графы…

Дон Пирамидон легко вскочил с земли и начал раскланиваться направо и налево.

«Однако!» – подумали Клара и Дора и захлопали глазами в такт нестихающим аплодисментам.

Улыбчивые молодые люди принесли откуда-то целый ящик шампанского, разлили его по бокалам, два из которых всучили в руки обескураженным старушкам. Все вокруг принялись пить шампанское так жадно, словно их неделю до этого кормили только солеными огурцами.

Клара и Дора машинально сделали несколько глотков. Потом еще несколько. И еще несколько.

Пузырьки из шампанского забегали у них перед глазами. Их становилось все больше и больше. Вот уже ничего не видно, кроме этих пузырьков. И не слышно. Ноги у Клары и Доры подкосились, и они грохнулись на землю.

– Награждаются Клара и Дора! – выкрикнул Доктор Net

Мэр Города и Губернатор его Окрестностей Доктор Net стоял на сцене кинотеатра, держа в руках золотую статуэтку в виде торчащего вверх большого пальца, и таинственно улыбался. Публика замерла в ожидании.

– Награждаются Клара и Дора! – выкрикнул Доктор Net после многозначительной паузы.

Тут публика захлопала так, словно решила во что бы то ни стало набить себе синяки на ладонях. Клара и Дора поспешили на сцену, выбрав для этого самый короткий путь. А именно по спинкам кресел, прямо через головы сидящих зрителей.

Они запрыгнули на сцену, но там почему-то уже не было Мэра, а стоял огромный аппарат с попкорном. Он схватил Клару и Дору своими рычагами и начал посыпать их воздушной кукурузой словно конфетти. Поп-корна становилось все больше и больше. Больше и больше. Вот уже из кучи поп-корна торчали только разноцветные косички. Вот скрылись и они.

– Не надо поп-корна! Не надо поп-корна! – закричали Клара и Дора.

И с этими словами проснулись.

Была ночь. Церемония награждения только привиделась им, и сейчас они сидели на земле во дворе киностудии. Вокруг было пусто, если не считать бутылок из под шампанского и битых на радостях бокалов.

Где-то в темноте зарычал двигатель. Из павильона, похожего на перевернутое корыто, выехал Пинки-мобиль с мигалками и с розовыми ушами на крыше (если Пинки мобиль собирался взлететь, уши начинали бешено вращаться, как лопасти у вертолета). За рулем сидел Пинки, а на прицепе…

А на прицепе у автомобиля была клетка, в которой по-прежнему словно канарейка томилась Афина Паллада. Остриженная и заплаканная.

Автомобиль фыркнул и скрылся за воротами.

Клара и Дора поднялись и побрели следом, пытаясь понять, что же это было – нелепое продолжение сна или еще одно Таинственное Исчезновение.