Текст книги "Химчистка для невидимок"

– Допился! Кому ты такой нужен?

Наташка нечаянно уронила пакет с мороженым, и я торопливо нагнулась его поднять.

– С-стране, произ-зводству…

Колька икнул и пошатнулся, намереваясь улечься на лавочку, но инстинктивно оперся на руку.

– Иди домой и проспись, – строго сказала Наталья. – Завяжешь с пьянкой, жена вернется.

– Н-не м-могу, – опять икнул Колька. – Она раньше вернется. Хлеба купит и вернется. Дай двадцать рублей, а? На пиво. Зинка придет и отдаст. Мне не отдаст, а тебе отдаст.

Наташка возмутилась. И если бы я силком не вручила ей пакет с мороженым и не затолкала ее в подъезд, она митинговала бы до момента возвращения Зинки. Наша соседка по подъезду терпеть не могла, когда Кольку осуждали другие. Главные козыри – на работе не пьет, никому не мешает, зарабатывает (почему-то как Билл Гейтс) и у него есть законная жена для того, чтобы его воспитывать. Методы воспитания Зинаиды отличались конкретностью. Слов на ветер она не бросала. Чисто конкретно давала в лоб загулявшему мужу, едва он переползал порог родной квартиры. Этого ему вполне хватало, чтобы спокойно отлежаться в коридоре, не вступая в полемику, а ей – чтобы успокоиться и оценить свое счастье. Пьющие люди редко бывают покладистыми.

Детали предстоящей поездки обсудили в коридоре. Принимая во внимание солидный опыт перевоплощения, решили не тратить драгоценные утренние часы на смену имиджа. Это можно сделать и по прибытии на место. В качестве транспортного средства единогласно избрали «Шкоду». «Ставрида» достаточно намозолила глаза всем кому ни попадя. Оставалось одно – бесшумно встать и уехать в семь утра, раньше положенного времени.

Вскочив в половине седьмого по внутреннему будильнику, я первым делом обеспечила шумовой эффект, наступив Эльке на песцовый хвост. Она заорала так, что все остальные кошарики мигом принеслись порадоваться этому событию. Пострадавшая на всякий случай забилась под кровать. Нет бы сделать это чуть раньше! Алена встать не удосужилась, но из комнаты донесся ее встревоженный голос, желавший знать, с кого именно содрали три шкуры. Решила не отвечать – может, обойдется? И пока в нерешительности выжидала у двери спальни, дочь осторожно, на цыпочках, нарисовалась на пороге.

– С добрым утром! – приветствовала я ее шепотом и тут же вернулась в кровать, явив собой образец хронического недосыпания. – Кошки поцапались, раньше времени разбудили.

– А-а-а… Мне к третьей паре, желательно больше животных не давить. Идем со мной, Плюша, хоть тебя спасу.

Дочь, подхватив кошку, зевнула и отправилась досыпать.

Через десять минут я вскочила и… еле сдержала крик. А попробуйте не заорать, когда по вашей ноге со всей силы саданет когтистая кошачья лапа! У нас с Элькой схожие биоритмы. Ей приспичило вылезти из-под кровати именно в тот момент, когда я вторично едва не наступила ей на хвост. Словом, к семи по-хорошему я не укладывалась. Но выхода не было, поэтому, покидав в пакет парик и непонятно что еще – не нестись же с пустыми руками, вылетела из квартиры прямо на рассерженную, как мне казалось, моим запаздыванием Наташку. Ни слова не говоря, мы вызвали лифт, и только там подруга пожаловалась на собаку, среди ночи растрепавшую парик и мешок с косметикой. Не спалось, заразе! Наташка всегда отличалась собранностью. На сей раз она вышла ей боком. И ведь что ужасно: наорать по этому поводу на Деньку не удалось. Незачем привлекать внимание мужа к предметам, тщательно приготовленным с вечера и предназначенным к выносу с целью изменить личность жены до неузнаваемости. Сославшись на необходимость более раннего появления на рабочем месте и еле сдерживаясь от желания высказать собаке все, что о ней думает, подруга в намерении успокоиться принялась считать до десяти. Ровно на десятой ложке сахарного песка, насыпанной в чашку с кофе, она окончательно разозлилась – до слез. Борис, поспешивший на кухню утешить любимую женушку, ставшую не с той ноги, от всей души добавил в упомянутую чашку еще две ложки песка и ласково предложил ей наплевать на плохой сон и взбодриться кофейком…

Я неуверенно предположила, что, если не повезло с утра, повезет… еще когда-нибудь. И с тревогой подумала, что можем и опоздать.

Дорога оказалась неожиданно короткой по времени. Поселок Турчино расположился прямо у проселочной дороги в паре километров от основного Симферопольского шоссе. Заблудиться при всем желании было невозможно. Свернув за поселком направо, мы уверенно покатили через лес по гладкому, словно отшлифованному асфальту, судя по указателю, в сторону деревни Косяково. Она показалась на холме сразу же, как только дорога пошла вверх. От дороги ее отделяло каких-нибудь триста метров. Все дома в один ряд, сзади поле, заканчивающееся лесом. Общее количество построек составляло число тринадцать. Судя по всему, необходимый нам дом находился где-то в середине. Отсчитав от первого дома шестой, мы придирчиво уставились на трехэтажный коттедж, на крыше которого торчала тарелка спутниковой антенны.

– Не скромненько, но со вкусом, – заметила Наташка. – Жаль, забор высокий.

К сообществу многочисленных современных коттеджей слово «деревня» совершенно не подходило. От нее практически остался только один дом, да и тот, очевидно, доживал последние дни. Рядом был возведен трехэтажный красавец, а в старой покосившейся развалюшке разместились рабочие. В чудом сохранившемся палисаднике мерзли голые ветки сиреневых кустов. Создавалось впечатление, что они пытаются скрыть убогость дома, безмерно уставшего от прожитых лет. В особенности последних. Наверняка он знавал лучшие времена, наполненные молодыми звонкими голосами его обитателей, планами на будущее… которого у него больше нет. Из-за поворота навстречу нам выехала серебристая иномарка, мы не стали сворачивать к деревне, намеренно проехали прямо и затормозили только у леса. Но спрятаться в этих насаждениях, значительно прореженных поздней осенью, было невозможно. Все равно машина оставалась на виду.

– Можем мы, в конце концов, заблудиться? – предположила Наташка. – Ну занесло нас не в ту степь, с кем не бывает? Возьмем и проедемся вдоль деревни. А за шестым домом затормозим, дождемся торжественного выезда хозяина на работу и спросим у него, где… поселок Турчино.

– Если заблудились, логичнее поинтересоваться этим у жильцов самого первого дома, – засомневалась я. – И мне бы не хотелось, чтобы владелец коттеджа под номером шесть обращал на нас пристальное внимание.

– Ладно, пока примем вид двух скучающих идиоток.

Наташка перегнулась и достала с заднего сиденья свой пакет.

– Сомневаюсь, что «это», – она встряхнула парик, – хоть как-то похоже на волосяной покров.

– Ну что ты… Очень даже похоже, – покривила я душой, но когда подруга нацепила парик на голову, не смогла сдержать ужаса: – «Пришла, рассыпалась; клоками, повисла на суках дубов», – невольно вырвались бессмертные строки Александра Сергеевича Пушкина

– Парик не лапайте руками – творенье Денькиных зубов! – радостно добавила Наташка и, стянув «наголовное покрытие», перекинула его мне. – Накинешь на себя и сядешь на заднее сиденье, а мне давай свой. Я за рулем, значит, должна выглядеть приличнее. Кстати, эта рыжая мочалка как нельзя лучше подходит тебе. Ой, Ирка, у тебя нос обновился. Какая жалость – болячка отлетела! Теперь вся гармония нарушена. И не возражай! В крайнем случае, застесняешься, поднимешь воротник и утопишь в нем личико. На виду останется только голова. А она у тебя все равно умная, вне зависимости от того, что на нее напяливают.

Как ни странно, но клочки Наташкиного парика меня приукрасили. Если конечно, не обращать внимания на отдельные проплешины. С косметикой дело обстояло несколько хуже. И все потому, что утром «были сборы недолги». Собственно, мне и самой было достаточно интересно, что за пакет я с собой прихватила. Оказалось – окончательно засохшие остатки гуаши, которым по моему недельной давности замыслу следовало отметить свой десятилетний юбилей уже на помойке. Вытащила из тумбочки, отвлеклась, про краски и забыла. Подруга, заглянув в пакет, развеселилась, предложив расписать меня под вождя краснокожих.

Наташке мой парик не шел.

– Ну, и ладно, – вздохнула она, – будем считать, что такая уж я уродилась.

Румянец на щеках был тщательно скрыт гримом, брови, которые она себе нарисовала, могли бы украсить очи черные, но последних у подруги не имелось. Немного улучшили общее впечатление огромные очки, но Наташка в них абсолютно ничего не видела. Накрасив губы, она окончательно приняла вид молодящейся семидесятилетней красотки с очень низким уровнем гемоглобина в крови и зашкаливающими показателями уверенности в своей неотразимости.

– Будем надеяться, что через стекло я выгляжу еще лучше, а в сравнении с некоторыми… Впрочем, я явно тебе проигрываю.

Сдвинув очки на нос, подруга взглянула на меня исподлобья.

– Вид у тебя более естественный, хотя и противоречащий марке моей тачки. Не уверена, что бомжихи запросто раскатывают на иномарках.

– Они вольные люди и без претензий. Где повезет, там и обоснуются, – возразила я. – По-моему, нам пора.

Наташка развернулась и покатила в обратную сторону.

– Значит, так: сейчас медленно прокатимся вдоль ряда коттеджей, отметим шестой и так же медленно вернемся назад, на эту дорогу. Как только покажется машина любимого мужчины госпожи Ивляковой, едем ей навстречу. Ты не вмешиваешься. Я буду интересоваться маленьким заводиком по производству плиток. Нас послали именно сюда.

До шестого участка мы не доехали – усмотрели заветный номер на кирпичном заборе, а тут и ворота стали открываться. Не разворачиваясь, Наташка подала назад, выехала на поворот, остановила машину и нацепила очки.

– Ни хрена не вижу! – пожаловалась она. – Хоть бы сказала, кого я должна увидеть.

– Максимова Андрея Ильича, неужели не догадалась?

– Ни фига себе фига… – прогудела Наташка. – Ну, тогда точно смотреть не на что, можно и в очках побеседовать.

Включив зажигание, подруга тронулась с места именно в тот момент, когда скромный встречный «Рено» собрался повернуть к шоссе. Взвизгнули тормоза, дверца водителя приоткрылось, и Андрей Ильич неповторимым басом выдал сплошную нецензурщину.

– Сам придурок! – громко огрызнулась Наташка, наглухо закрыв свое окно и забыв про заводик по производству плиток.

– Старая вешалка! – перешел на литературный язык Максимов. – Очки протри! Смотреть надо, куда едешь!

– Лично я – вперед! В светлое будущее! – проорала Наташка. – Которого у тебя скоро не будет! – Немного приоткрыв окно, миролюбиво добавила: – Слушай, сдай назад, пропусти даму! Где-то здесь у вас должно быть предприятие по производству надгробных памятников.

Андрея Ильича передернуло. Он с шумом вобрал в себя воздух, и я испугалась, что обратным потоком нас просто сдует на обочину. Очевидно, такая же мысль посетила и Наташку. Уронив очки на колени, она осторожно съехала с дороги сама. Максимов еще раз выругался и, громко хлопнув дверью, рванул мимо нас во весь опор. Через несколько минут, в течение которых я пыталась избавиться от волос, обильно выпавших на одежду из потрепанного Денькой парика, а Наташка хлопала глазами, заново привыкая смотреть на мир другим взглядом, без очков, мы поехали обратно. По пути остановились, чтобы привести себя в порядок. Подруга старательно протерла лицо лосьоном и, обмахиваясь моим париком, удовлетворенно заметила:

– Слышала, как он обозвал меня «старой вешалкой»? Эт-то ему даром не пройдет! «Старая кляча», еще куда ни шло, но «вешалка»!.. Ой, мне надо позвонить на работу, сказать, что у соседки трубу прорвало.

– Почему у меня?

– А ты одна у меня в соседках ходишь? Они вон по всему дому рассредоточены. Мало ли у кого это случилось? Я точно и сама не знаю. Как человек суеверный, не хочу накаркать себе неприятностей.

– Но при чем тут соседская труба?

– Ир, не морочь мне голову! Я не собираюсь объяснять, каким боком она мне выходит. Говорю же, не хочу предсказывать себе потоп. Лучше объясни, как ты догадалась, что эта бойкая девица Ивлякова проживает с Максимовым? Мама дорогая! Так ведь она собирается за него замуж! При живой-то жене! Или уже не живой?.. Ирка! Этот козел Лидку похоронил и больше не желает видеть ее на этом свете! Поэтому выкрал, укокошил и перезахоронил! А этот его, с позволения сказать, помощник Саша! – Подруга вдруг замолчала и перевела на меня круглые от изумления глаза: – Так это был его номер телефона?! Значит, Елизавета ему звонила? Бли-ин! Он главный исполнитель! Мастер по устранению препятствий! – В великом волнении Наташка принялась протирать переднее стекло моим париком. Отнимать его было опасно, но когда она собралась с его помощью очистить стекло от грязи снаружи, пришлось выскочить и осторожно поменять свой парик на ее, обгрызенный. В конце концов, это ее собственность, пусть распоряжается по своему усмотрению.

Некоторое время я наблюдала за нервными движениями Наташки, размазывающей грязь по стеклу. Стал накрапывать дождь, и с моими намеками, что переждать его лучше внутри машины, Наташка согласилась. Но так, как будто этой машины и рядом не стояло. Покончив со стеклом, она уныло уставилась себе под ноги с таким видом, словно ей предстояло отмыть бывшим париком всю ленту асфальтового покрытия дороги.

– Ну, пора и на работу, задерживаемся, – бодро напомнила я, и в глазах подруги появилось осмысленное выражение.

– Я же не позвонила Елене Николаевне! – ахнула она, посмотрела на свои руки и обругала меня за бездействие. – В отличие от тебя, я не задерживаюсь, а опаздываю! Дай сюда свой мобильник!

– Не могу, – обреченно развела я руками, – забыла сумку дома. В ней помимо мобильника еще и кошелек был.

– Блин! О чем только думала! А я свой телефон просто забыла. Без всякой сумки. Сумка сама по себе валяется сзади на панели. Кажется, с кошельком. Быстро в машину! Сейчас домчимся до первого телефона-автомата, и я сообщу, что возили твоего Димку в аэропорт, а на обратном пути торчим в пробке. Не мог спокойно уехать поездом!

«Домчаться» не получилось. У самой столицы мы и на самом деле застряли в пробке. Похоже, Наташка накаркала. Нервозность мешала детально обсудить результат поездки. Подруга едва успевала навешивать ярлыки другим водителям. Зато ей не пришлось врать по телефону о причине задержки. Мне – тоже. Почти. Сослалась на необходимость собрать мужа в стихийно наметившуюся командировку. Полуправда-полуложь.

Рабочий день выдался на редкость суетный и бестолковый. Даже не нашлось сил разделить Димкину радость от общения со мной. Еще бы, стоило ему трезвонить, чтобы лишний раз упрекнуть меня в забывчивости! На его звонок по моему мобильнику откликнулась невыспавшаяся дочь, доложившая, что маменька, пробежавшись по всем кошачьим хвостам, ни свет ни заря унеслась на трудовую вахту. Вот что значит не находить себе места в отсутствие любимого мужа и отца семейства. Выдав перечень замечаний, Димка плавно перешел к признаниям, что мое отсутствие рядом изрядно отравляет ему командировку. Да кто бы сомневался! Только я одна и могу терпеть его поучения, поскольку за много лет научилась воспринимать их на слух, но не сознанием.

К вечеру я настолько освободилась, что начала ощутимо скучать по родному мужу. И тут позвонила Наташка. Велела сидеть на месте до ее прибытия на машине. Какое счастье, что не надо тащиться домой на своих двоих! Мысли о Димке плавно ушли в сторону, заставив меня поколебаться в решении вопроса, – скучала я именно по мужу или по мужу с машиной. Как бы то ни было, но совместные поездки на работу и с работы сближают. Жаль, не всегда удаются.

…Подруга подъехала ровно к шести часам. Я вернула Максу одолженные у него до завтра пятьсот рублей и преподнесла три розы, подаренные мне очень неприятным поставщиком. Трижды напомнила, что цветы шеф должен вручить только жене. В ответ Макс поделился со мной интересными сведениями, которые не успел выдать в течение рабочего дня. Он у него начался в начале первого и плавно перетек сначала в обед, потом в семейные разборки и проблему с чужими зубами – до конца рабочего дня «заговаривал зубы» представителям санитарной инспекции.

– Все обсудим дома! – заявила мне Наташка, едва я открыла дверь машины. – Слишком много наглых дилетантов на дороге. Как ляпнешь что-нибудь мне под руку, как дам ногой по газам… или по тормозам! Целый день не идет из головы утренний вояж. Не поверишь, какой вопрос больше всего мучает!

Наташка замолчала, сосредоточилась и решилась обогнать трамвай.

– А больше всего, и, заметь, не первый раз, меня мучает вот что: почему такая нормальная баба, как Лидка, могла выскочить замуж за такого… Блин! Понатыкали везде трамвайных остановок! Во! Смотри, сколько народа вываливается! Прямо развал Советского Союза в миниатюре! Ну его на фиг на каждой остановке наблюдать повтор этого действа, сейчас свернем направо и дунем по набережной… А у тебя есть какие-нибудь соображения по поводу странного Лидкиного замужества?

– Есть! – мужественно ответила я на крутом повороте.

Подруга явно нервничала. Скорее всего, переживала за Лидочку. Развал Советского Союза ее не волновал. А чего волноваться? Просто вместо СССР появилась Россия, пригревшая огромную массу представителей братских стран СНГ. Меньший по площади Союз и только. Так сказать, «все флаги в гости к нам!». Тесновато, конечно, но ничего не поделаешь – интернационализм и дружба народов – наше знамя! Радуясь обретенной свободе благодаря избавлению от многолетнего российского ига, «братики» упорно наезжают в гости к россиянам, ругая их за плохое гостеприимство и одновременно показывая примеры трудолюбия и мастерства. За деньги, естественно. Но россиян этими примерами не проймешь, поскольку все также в силе не раз помянутая поговорка «дурной пример заразителен». О хорошем примере ничего такого не говорится. Но справедливости ради следует отметить, что многие гости сами обучены на плохих примерах. Как посмотришь по телевизору сводку преступлений…

– Ну что же ты замолчала? – упрекнула меня Наталья, миновав мост. – Почему я должна тянуть тебя за язык?

Воображение мигом нарисовало неприглядную картину. Она мне не понравилась, и я машинально прикрыла рот рукой.

– Ты же сама предложила обсудить все дома.

Прозвучало глухо, но внятно.

– Этот вопрос к делу не относится!

– Ну, как хочешь… Я уверена, что Андрей Ильич Максимов не кто иной, как двоюродный брат Таисии Андреевны Волковой и соответственно дядя Елизаветы. Не совсем честных правил. В свое время Таисия и сосватала за него Лидочку. Не исключено, что он в пору своей юности выглядел намного лучше, чем сейчас. Кроме того, курсант, затем лейтенант, танкист… Одним словом, военный. Мечта провинциалок.

– Ну-у-у, не знаю… Мой Борис – каким он был, таким он и остался. Умница, красавец. Кстати, у него дезодорант кончился! Надо бы прикупить. А почему ты решила, что Максимов – брат Волковой?

– Двоюродный! У них отчества разные. Помнишь, та тетка в Зарайске говорила, что он тоже там вырос?

– Не один он. И что же, все они двоюродные братья Таисии?

– Не мели ерунды! Давай сопоставим несколько моментов: этот, потом тот, о котором тебе лично говорила уборщица из косметического салона. При открытии заведения Волковой помогал советами брат. Затем на помощь дяди в захоронении матери сослалась Елизавета. И мы знаем, что для этого были задействованы деньги салона. А самый главный момент – номер телефона Саши, правой руки депутата Максимова. Именно ему звонила Лизавета из нашей машины после бегства от бандитов. Сам Саша на роль ее дяди подходит гораздо меньше, чем Андрей Ильич. Как известно, двоюродный брат помогал Таисии исключительно советами – как при жизни, так и посмертно. Советы были достаточно мудрыми, поскольку салон был прибыльным предприятием. Но сам Саша наверняка поступил бы по-другому. Не ограничиваясь только советами, оказал родным материальную помощь.

– О-о-о, как все запутано! В том числе и с номерными знаками ФСБ. Я так надеялась, что они принадлежат бандитам! Впрочем, Саша вполне может быть их роду-племени. Был же благородный бандит Робин Гуд.

– Слушай, хватит про бандитов. Я сегодня Максу розы подарила, а он мне в ответ – интересные сведения!

– Очумела! Мужикам следует дарить цветы либо на двадцать третье февраля, либо на похороны! Третьего не дано! Судя по всему, тебе их самой подарили, так и тащила бы домой.

– Еще чего не хватало! Димка прикатит, а у меня – цветы! В его отсутствие! Развод обеспечен. Думай, что говоришь.

– Ну оставила бы в кабинете.

– Мне неприятен человек, подаривший этот трехрозовый набор. Но цветы ведь не виноваты. Пусть послужат благому делу примирения Макса с женой. О чем я говорила?

– О разводе. Ужас какой!

– О каком разводе? Что ты меня пугаешь? Я говорила об интересных сведениях от Макса! А они как раз касаются этих номерных знаков. Так вот, мой шеф по своим каналам выяснил, что все номерные знаки изготавливаются на специальном заводике, где все должно быть на учете. Так оно и есть на самом деле, только систем учета и контроля несколько – одна предназначена для основного производства, вторая – для «левого», по спецзаказам и за очень хорошие деньги, которые налоговикам и во сне не снились. Кстати, интересно, сами они спят спокойно? Извини, отвлеклась… Короче, хочешь почувствовать себя президентом страны? Плати бабки, получай номер, значащийся на его машине, вешай на свою «Ставриду», а дальше включай воображение.

– Мама дорогая! Мой личный перечень того, что в нашей стране не продается и не покупается, еще больше сократился.

– Почему в нашем случае выбран именно номер, принадлежащий ФСБ? – продолжила я, не проявив стремления утешить подругу. – Потому что он хорошо известен сведущим людям – современным Робин Гудам в особенности. На последнее обстоятельство больше всего и рассчитывали. Вспомни прощальную сцену с похищением Лидочки. «БМВ», демонстрировавший своими номерами благородство происхождения – из ФСБ, стоял рядом с подъездом, но впереди бандитской машины. Ребята в камуфляже, столь решительно вытащившие нас на улицу, неожиданно присмирели. Я сначала было подумала – из уважения к бандитскому руководству, ан нет! Двое в масках увели у них Лидию Петровну из-под носа без всякого сопротивления. Правда, они были достаточно рослые. Вылитые Саши, если напялить на их физиономии маски.

– Ирка, тормози! Мы, кажется, проехали мимо дома. Ну так и есть! Просила же ничего не рассказывать. С другой стороны – это знак свыше: пора подумать о семье. Дунем в универсам. Боре дезодорант куплю.

Я воодушевилась, но, вспомнив, что забыла дома кошелек, погрустнела – особо не разгуляешься. Наташка, учитывая свое умение тратить все наличные деньги, старается брать с собой ограниченное количество дензнаков. Но я забыла про вечное стремление подруги перехитрить саму себя. В результате из потайного кармашка сумки была извлечена сумма, в три раза превышающая «легальную» наличность, и мы разгулялись по полной программе.