Текст книги "Мистер Кольт. Серия «Аранский и Ко». Книга 2"

В Киев вернулся на следующий день вечером. Прямо с вокзала позвонил Стэпу, доложился, что прибыл. Тот был в хорошем настроении, похвалил Бориса, в связи с чем – непонятно и пошутил в адрес Виктора. Борис не понял, в чем сегодня протупил Виктор и зачем ему это было знать, но уточнять не стал и заострять внимание тоже. Вопросов не задавал, один раз обжегся – было достаточно, только добавил:

– Я домой. Звони, ежели что, буду на телефоне.

Сначала зашел в гастроном: дома – шаром покати, потом домой. Поужинал, заварил чаю свежего и только потом сел за компьютер и отправил Студебеккеру письмо: «Все нормально. Зеркало изготовили. Получил, доставил».

16

Следующие три дня Борис отдыхал. Странно, но после поездки в Харьков почувствовал себя уставшим. Неужели так сказывалась неделя ударной работы за компьютером? Тогда не завидовал он офисным трудоголикам, прозябавшим изо дня в день за пыльными и засаленными клавишами компьютеров, щурясь перед мониторами и потирая воспаленные веки. А может, с непривычки, за пару последних дней жизнь колесная так сказалась, по вокзалам да поездам скитаться – тоже не прогулка по ботаническому саду, ну и потом, чего стоило пообщаться со стражами порядка – незабываемая встреча, после которой седин прибавилось, как лет за пять прожитых. Словом, оправдания или объяснения можно находить при желании где угодно и в чем угодно, но факт оставался фактом – устал и два дня, просто кряду провалялся на диване, пялясь безучастно в бесчувственный экран телевизора, отсыпаясь до обеда и каждые полчаса промывая почки черным чаем до вяжущей топи на языке и признаков болезни Боткина в глазах.

Но это все так, трудовые перипетии, а вот толстенькая пачка американских купюр радовала и возмещала все те неудобства и неприятные ощущения прошедшей недели, и даже воспоминания об утерянной гильзе как-то блекли и казались несущественными в свете зеленых банкнот и ощущений собственной финансовой состоятельности и достатка. Деньги, конечно, не бог весть какие великие, но для человека с небольшими запросами и скромными расходами подобная сумма давала повод ощутить себя почти благополучным.

Правда, существовало одно но – доложить об этом Романычу или все же разделить эту тайну с бывшим владельцем свадебного состояния Вадимом из Харькова на двоих, что вселяло уверенность в сохранности ее практически до гробовой доски, хотя, с другой стороны, возникал вполне резонный вопрос: мог ли одинокий мужчина, много лет работающий, занимающий некую должность, имеющий возможность копить и собирать, что немаловажно, оказаться нищим. Конечно нет! Борис отсчитал три с половиной тысячи долларов и вложил их между страничками паспорта Вадима.

Два дня Борис делал все возможное, чтобы отлежать свои бока наверняка, а может, и жирок нагнать, и наконец устал уже от самого процесса, так что на третий день безделья уехал в Бровары, прямо с утра пораньше – проведать родных и сестренку Варю.

Вот что от души, так это наелся домашней еды вдоволь, наговорился тоже, оставил денег немного и ближе к вечеру вернулся домой. Зашел к Любе, предложил развеяться, быстро собрались и втроем поехали в Оболонь на набережную.

И погода выдалась, и настроение под стать, людей – почти не протолкнуться, пахло водной близостью Днепра, где-то немного жареным мясом и чем-то сладким, может, сладкой ватой. Скорее всего так, дети постоянно вертелись под ногами с воздушными сахарными шарами на палочках. Купил, как положено для начала Витальке мороженое, затем велосипед ему взял напрокат, а сами с Любой – под ручку – вдоль да по набережной.

– А как насчет партии в гольф? – проходя мимо зеленой лужайки гольф-клуба, предложил кавалер.

– Ты думаешь?

– Почему бы и нет.

– А по карману ли? – Люба лукаво улыбнулась.

– Деньги не вопрос, было бы желание.

– Да, ты прав, желания нет.

– Люба… – он хотел что-то сказать, только осуждающе посмотрел, покачал головой.

Находившись, зашли в кафе. Столик заняли на улице, и, несмотря на то, что лето уже началось, было еще не совсем тепло, а потому, слегка поеживаясь, взрослые пили кофе с фирменными кексами, говорили ни о чем и обо всем. Виталька пил кока-колу, слушая и не слыша старших, на своей, одному ему понятной волне.

Борис вдруг вспомнил про машину Любину, забыл он как-то совершенно, она ведь говорила, что была машина.

– Была и есть, – удивилась Люба. – Что это ты вспомнил?

– А как же. Лето наступает. Отдохнуть на выходные можно поехать. Права у меня есть. Я, кстати, не видел. Где она стоит?

– В «Сильпо» на заднем дворике разрешили поставить. Уже больше чем полгода не заводилась. Не знаю, заведется ли?

– Я разберусь. Не проблема. И Витальку с собой возьмем.

– Ну а как же. Обязательно.

Вздохнула и подумала: «Хорошо, когда рядом мужик, – посмотрела в голубые глаза кавалера и еще подумала: – Надолго ли?»

Звонок от Стэпа на сей раз не был неожиданным. Во-первых, ждал, во-вторых, отдыхал долго, а в-третьих, хорошо провел вчера время, настолько хорошо, что после этого, как правило, приходила обратка такой же величины, но только с обратным знаком.

Какое у Стэпа было настроение, он не понял. Плевать! Надоел, но то, что подлянку нацеливал, Борис понял сразу. Сопел в трубку, спрашивал, как дела, чем занимался вчера, не устал ли отдыхать, короче, выуживал на вопрос, пытался хихикать, но только прерывисто сопел. А спросить, конечно, хотелось: «Ты дурак или только прикидываешься?» Борис убеждался все больше, Стэп для него никогда не будет своим, да что там своим, дела закончат, разойдутся и забудет навсегда.

– У тебя что-то есть? – все же не выдержал Борис.

– А как ты думал?

От ответа Борис воздержался, манера отвечать вопросом на вопрос удел высокомерных придурков, лучше помолчать, пусть и отвечает сам.

– Как считаешь, если звоню, значит, есть? – опять спросил он. – Или так, поговорить с тобой захотелось? Так было бы о чем.

Борис опять промолчал, не мог он поддерживать подобную беседу, боялся потерять вдруг контроль над собой и вспылить, держался, несмотря на то, что хотелось и уколоть, и поддеть, и поставить на место. А может, Стэп – величина, просто Борис об этом не знает? Да и кто ему расскажет? Студебеккера нет, а приказ был подчиняться.

– Ладно. Шуток не понимаешь. К делу перейдем. Работа намечается, завтра. С собой берешь все. Встречаемся там же, на «Олимпийской». – Стэп сменил тон и тональность. – Работы будет много, батарейку хорошо заряди. И права не забудь. Все понял? Права возьми.

– Да. Во сколько?

– Дома сиди наготове. Как позвоню – бери такси и на место.

– Хорошо.

– Тогда до завтра, – и Стэп отключил телефон.

Вот и опять работа. Значит, подготовиться сегодня, завтра с утра быть в форме.

Достал кольт, проверил. Одну обойму вставил в рукоятку пистолета, вторую с собой приготовил – сказал Стэп, работы будет много. Война какая-то, что ли? Если война, то плохо, солдаты в сражениях гибнут, это удел их, а ему не хотелось. Да нет. Не слышал он, чтобы конфликт какой-то в преступном мире затевался. Завтра все покажет. Спортивный костюм, кроссовки, пояс – все на месте, все готово. Хорошо, оружие у него достойное, с таким не то что на дело, в атаку ходить можно. Вот что правда, то правда, оружие досталось на редкость, просто мечта, так что он еще повоюет.

Ждал и маялся почти целый день. Позвонил Стэп уже около трех, сказал только одно слово «Гони» и положил трубку. Пока одевался, такси уже подъехало к подъезду. Может, до ближайшей станции на такси, а потом на метро было бы и быстрее, но велено на такси – значит, на такси. В это время пробки начинали возрастать, но пронесло, за пятнадцать минут долетели, может, таксист свое дело знал, а может, так сложилось, Стэп даже удивился:

– Ты что, не дома был?

– Это важно? – вопросом на вопрос тоже решил ответить Борис.

И правильно сделал, Стэп промолчал, пожал плечами, и они пошли к машине. Девятка стояла на том же месте, что и в прошлый раз, Виктор сидел за рулем, поздоровался с Борисом.

– Что скажешь? – обратившись к Виктору, Стэп уселся на переднее сиденье и посмотрел в сторону «ренж ровера».

– Пока все то же. Как вошли в помещение, так и не выходят.

– В машине никого?

– Чисто.

– Хорошо, пацаны. Задача у нас такая. Перед входом в помещение оружие наготове, патрон в стволе, снято с предохранителя. Да, глушители не забудьте. В доме люди живут, услышат выстрелы – через пять минут полиция будет. – Стэп передал Борису глушитель. – Ты спрашивал? Ну, вот, получи. Там что-то вроде офиса, в жилом доме, с отдельным вход на первом этаже. Как подойдем, жму на кнопочку и говорю заветное слово, дверь открывается, и мы заходим. Дальше все просто, валим всех, кто там окажется. Затем у водителя находим ключи от машины и едем дальше, я с Ковой на «ренж ровере», Витя на девятке. Куда ехать, потом скажу, а Витек знает.

Он вздохнул, словно собираясь с духом, как показалось Борису, волновался, нервничал, напряжен был по-особому, как будто на подъеме, периодически поглядывал в сторону предполагаемого офиса, отводил взгляд, решаясь внутренне, на что-то важное и ответственное.

Достал свой ТТ, повертел в руках, как бы приноравливаясь к рукоятке, весу, целику, оттянул чуть затвор, клацнул обратно, положил пистолет в карман, затем вытащил и вставил за пояс.

– Все, пошли.

К дому шли не кучно, на расстоянии друг от друга, рассредоточившись. В компании так не ходят. Так идут менты на задержание, на операцию, бандиты на дело. Получилось это не специально, как бы само собой, на подсознании, хотя не следовало – сведущему человеку в глаза бы бросилось. У двери остановились, Стэп нажал на кнопку звонка. В динамике долго пиликало и клацало, наконец далекий и фальцетный голосок, явно женский, спросил: «Кого?»

В немом вопросе Борис посмотрел на Стэпа: «Женщина?» Тот только непонимающе сгримасничал в ответ, пожал плечами и, подойдя ближе к металлической коробочке с микрофоном на дверях почти в плотную, сказал:

– От Серафима.

В двери что-то напряглось, загудело, щелкнуло, и она чуть приоткрылась, Стэп достал пистолет и шагнул вперед, Борис с Виктором последовали за ним. Оказались в полутемном тамбурочке. Стэп резко распахнул следующую дверь, и они ворвались в помещение.

– Стоять всем! – заорал дико Стэп и с ходу выстрелил в стоявшего метрах в четырех от него мужчину, тот схватился руками за грудь в районе сердца и рухнул на пол. Виктор два раза пальнул в рослого парня лет тридцати у окна с кружкой в руке, скорее всего, пил кофе – в комнате стоял запах кофе до того, как выстрелы наполнили ее пороховыми газами. Борис навел пистолет на третьего, сидевшего на стуле, приставленном к краю стола, за которым сидела женщина, и сверявшего с ней какие-то бумаги. Они одновременно подняли головы и замерли, в глазах у них мгновенно возник и тут же застыл ужас, затем отчаяние и безысходность, женщина закрыла глаза. Борис выстрелил, мужчину отбросило назад вместе со стулом, он с грохотом упал и тут же, путаясь в стуле, попытался подняться, Борис выстрелил еще раз, сверху вниз, и человек затих. Женщина бросилась на пол, всхлипывая и причитая, опустила голову на колени, обхватив ее руками:

– Нет… Нет… Не надо. У меня дети. Прошу, – тонким и жалким голосом сквозь слезы бормотала она.

– Твоя, – Стэп кивнул в сторону женщины.

Приподняв дымящийся ствол пистолета вверх, вращая головой, Борис несколько раз окинул взглядом помещение, никак не отреагировав на сказанное.

– Твоя, твоя. – спокойно повторил Стэп и указал пистолетом на женщину.

Виктор подобрал пустой мешок, валявшийся в углу комнаты на полу и стал собирать в него деньги. Денег было много. В основном валюта, количество на глаз определить было трудно, пара миллионов долларов точно. Несколько стопок было на среднем из трех столов, остальные аккуратно разложены на полу у дальней и пустой стены. Лежали стопками различной величины, около каждой стопки несколько бумажек – документы.

Стэп окинул взглядом комнату:

– Документы не берем, только бабки. Витя, если все деньги в мешок не поместятся, тут есть еще сумка.

– Утрамбую, – Виктор аккуратно укладывал пачки, плотно заполняя и распределяя их по мешку.

Стэп вопросительно посмотрел на Бориса. Кова подошел к женщине прицелился в голову, отвел взгляд в сторону и выстрелил, затем к мужчине, вытащил из-под него надломанный стул и отбросил в сторону, сделал шаг назад, прицелился в голову и нажал на спуск.

Парень у окна был еще жив, сидел на полу оперившись о батарею спиной, тяжело дышал, глаза потухшим взглядом смотрели перед собой, но мало что видели, пытался поднять правую руку к груди под пиджак, очевидно, там было оружие. Стэп обратил на него внимание, быстро, не целясь вскинул пистолет и два раза подряд выстрелил, одна пуля попала в живот, другая, пробив кисть руки, в грудь. Парень застонал и повалился на бок. Стэп подошел ближе и еще раз выстрелил в голову. Пошарил у него под пиджаком, извлек ПМ, оттянув затвор, посмотрел на пулю и со словами «Травмач» бросил на подоконник. Рядом лежала маленькая сумочка, открыл ее и вытряхнул содержимое рядом с пистолетом, отобрал документы на «ренж ровер» и ключи от зажигания, посмотрел на пластиковое удостоверение и прочитал вслух:

– «Охранная компания «Стэлс». Личная охрана и сопровождение ценных грузов», – и со словами «Думаю, еще пригодится» положил все в карман.

По комнате ходили осторожно, иногда переступая через быстро распространявшиеся по полу лужи густой и вязкой крови. Гильзы не собирали, это и не планировалось: их было много и разлетелись они в разные стороны. Своих отпечатков пальцев никто нигде не оставил, действовали в перчатках.

Окинув еще раз взглядом помещение, оценив размеры мешка с деньгами в руках Виктора, Стэп указал на дверь. Проходя мимо лежащего на животе мужчины, которой первым был застрелен, Стэп остановился перевернул его на спину, посмотрел в лицо, хотел снять перчатку и прощупать на шее пульс, но не стал, опять быстро, не целясь, выстрелил в лоб и пошел к выходу.

Мешок с деньгами положили на заднее сиденье «ренж ровера». Виктор запрыгнул в девятку и, ни говоря ни слова, уехал. Борис занял место водителя в «ренж ровере», Стэп рядом, окинул взглядом салон:

– Ничего вроде аппарат, – и кивнув на заднее сиденье продолжил: – К таким деньгам и машинка должна быть соответствующая. Как считаешь, брателла? Посмотрим еще, как водила к ней тулится? А?

Борис вставил ключ в замок зажигания, повернул, неслышно заработал мотор:

– Куда?

– Погоди, – достал из кармана документы на машину, пластиковое удостоверение охранника, посмотрел на фотографию: – Что-то я тут на себя не похож. Держи, пусть у тебя будет. Может, сгодится. А теперь гони на Заболотного, академика.

– Теремки, что ли?

– Они самые. Поглядим, кто раньше будет на месте. Как считаешь, Витьку фору дали справедливо?

Борис промолчал, была пустая болтовня, поставил передачу на «драйв» и тронул с места.

Девятка уже стояла припаркованная в последнем автомобильном ряду. Борис посмотрел на Стэпа:

– Куда ставить?

– Рядом с Витьком не становись. Скорее всего, девятку оставим здесь, уходить будем на этой. Если все пройдет нормально, то просто уедем, – поправил он себя. – Машину ставь подальше от входа в здание и боком, так, чтобы охрана номера машины не видела. Я думаю, с этого расстояния их и так не разглядишь, но лучше все равно боком. Бери с собой балаклаву на всякий случай, народу здесь полно, как все пойдет, не знаю, глушак тоже. Телефона с собой нет?

– Нет, не брал.

– Хорошо. Поставь свежую обойму, один патрон в патронник загони и глушак сразу. Все должно быть готово, там времени не будет.

Борис, передернул затвор, плавно, придерживая большим пальцем, спустил боек, поменял магазин в пистолете, накрутил глушитель.

– Патронов сколько осталось?

– Всего десять.

– Хватит. У меня примерно столько же, и у Витька не меньше. Хватит. Все вместе не пойдем. Первым идет Унылый, потом я, ты последним, через пару минут после меня. Слева вверху над охраной камера, помни об этом, опускай и держи голову так, чтобы на записи потом не разглядели тебя. Над записью потом будут менты работать сто процентов. Если все нормально пройдет, уходить будем опять же не толпой, но это потом. Что еще? Да, на входе охранник спросит куда, скажешь в «КомСервиТэк». Проходишь от охраны в конец коридора, справа будет лестница, поднимаешься на второй, мы с Витьком будем тебя там ждать. Лестница и возле охраны, но по ней будем уходить, спускаться. Все запомнил?

– Да вроде.

– Вроде не катит. Повторить еще раз все сначала?

– Нет, не надо.

Стэп достал свой ТТ, сменил магазин и установил глушитель, приспустил тонированное стекло и выставил наружу руку. Через пару секунд из девятки вышел Виктор, закрыл машину и направился в сторону входа в здание.

– Витек пошел, скоро я, – Стэп хотел воткнуть пистолет сзади за пояс, не получилось, с глушителем слишком длинным оказался, посмотрел на оружие, на Бориса, усмехнулся. – Буду выходить, пристрою. Ну все, я пошел. «КомСервиТэк». Запомнил?

– Да.

Через минуту Стэп исчез за входной дверью. Борис выждал некоторое время и тоже пошел к зданию.

На проходной сказал куда идет, наклонил голову, почесывая макушку и прошел сквозь вертушку. В конце коридора повернул направо к лестнице, поднялся наверх. Виктор со Стэпом ожидали его около торцевого окна здания у входа в курилку. И первый и второй этаж здания были полностью заняты под офисы, остальные четыре, возможно, тоже.

Борис посмотрел на Стэпа, потом на Виктора, опять на Стэпа. Он не думал, что они все втроем самоубийцы, но выходило, что так. Людей в здании было просто не счесть, на выходе охрана, не исключено, что где-то рядом за углом полицейское отделение. Как здесь можно было открывать пальбу и надеяться благополучно уйти? Борис отвернулся к окну. Там внизу, в последнем ряду, была видна припаркованная их девятка, а на тротуаре ни души, не ходили здесь люди, только по Кольцевой, чуть дальше за деревьями, сплошным потоком проносились машины.

Стэп легко ткнул Бориса в плечо:

– Я понимаю, но дело делать надо. Стены здесь толстые, кирпичные, атмосфера вокруг шумная, надеюсь, не услышат. Быстро все порешаем, есть вероятность, что красиво уйдем, – Стэп замолчал, из курилки два человека вышли, одна женщина вошла, затем чуть подождал и продолжил: – Действуем так же, как и на «Олимпийской». Подходим к двери, говорю заветное слово, дверь открывается, заходим. Виктор последним, хорошо закрывает дверь за нами, и работаем. Предположительно будет три, четыре человека, максимум пять. Денег там не будет, в основном за компьютерами сидят и на телефонах, поэтому тратить время на паковку бабок не придется. На всякий случай шапка-маска есть у каждого, но думаю, не понадобятся. В живых никого не оставлять. Ну все. Пора.

Стэп резко вздохнул, как перед прыжком в воду, и пошел по коридору, остальные за ним. Повернули направо и перед широкой металлической дверью, декорированной под черное африканское дерево, остановились. Как и на «Олимпийской», на стене рядом с дверью была закреплена металлическая коробочка с кнопкой, Степ нажал, пропиликала незатейливая мелодия и мужской, с металлическим призвуком голос спросил: «Да. Вам кого?»

– От Серафима.

– Секунду.

Стэп напрягся, посмотрел на Кову, в затылок ему дышал Виктор, все тут, все вместе. Клацнул замок, дверь открыл незнакомый, лет тридцати пяти мужчина крепкого сложения, чуть отодвинулся в сторону, давая возможность пройти. Все трое мгновенно просочились в помещение, Виктор слегка оттолкнул мужчину и захлопнул дверь.

– Стоп. Стоп. – Из-за стола приподнялся другой мужчина, постарше, в очках, удивленно глянув на вошедших. – Всем сразу нельзя. Все от Серафима, что ли?

– Нам можно. – Стэп выхватил из-за спины пистолет и два раза выстрелил ему в грудь, человек навалился все телом на стол, ударившись головой о монитор ноутбука, опрокинув его на пол, съехал на стул и распластался на полу. Женщина за соседним столом вскрикнула и тоже привстала, Стэп перевел на нее оружие, но выстрелить не успел, вдруг сзади раздался оглушительный хлопок, Стэп вскрикнул и выронил свой ТТ. Борис обернулся, молодой человек, который открыл им дверь, держал на вытянутой руке пистолет и, пятясь назад, наводил его на Виктора. Вкинув свой кольт, Кова, не целясь, несколько раз нажал на спуск, парень дернул рукой, пистолет вылетел и грохнулся на пол, пятясь, он сделал еще шаг назад и упал на спину. Два других клерка вскочили со своих мест и, пытаясь спрятаться, присели за столами. Виктор подбежал к ним и в упор сверху вниз стал расстреливать их, по очереди переводя оружие с одного на другого, и так раз пять или шесть, затем разъяренным взглядом обвел комнату и выстрелил в женщину.

Кто-то сначала стучал в дверь с криками «Что у вас там происходит? Вы что, с ума посходили?», потом стали бить ногами, требуя открыть дверь. Стэп стоял, опираясь спиной о стенку, и держась левой рукой за правое плечо:

– Все, уходим. Наденьте мне шапочку, рука не работает.

Борис вытащил из его кармана шапку, как мог натянул на голову, свою тоже, подхватил с пола ТТ:

– Идти сможешь?

– Пока да.

Виктор оттянул защелку, распахнул дверь и выставив пистолет вперед заорал:

– Назад! Всем назад! Буду стрелять»

Несколько человек сначала попытались прорваться в помещение, но, увидев вооруженных людей с закрытыми лицами, отпрянули прочь. Виктор выскочил первым, за ним Стэп и замыкал группу Кова. Если Виктор кричал «Прочь с дороги, не подходить», то Кова «Всем стоять, кто пойдет следом, убью», и пару раз все же стрельнул в потолок, с глушителем, особого эффекта это не имело, но окружающим все равно стало понятно, оружие боевое и лучше не соваться. Один охранник, очевидно, выполняя свой долг, бросился к ним навстречу. Виктор выстрелил рядом с ним, убивать не стал, ощутив полет пули у своего уха, тот отступил в сторону упал на пол и, прикрыв голову руками, замер, второй просто исчез из виду, закрыв вахтовое окошечко и низко пригнувшись в своей каморке. Кова с Виктором перепрыгнули через вертушки, помогли перебраться Стэпу и выбежали на улицу. Теперь было проще, метров двести до машины – и все позади. Кова периодически останавливался, поворачивался назад, вскидывал пистолет, пугая некоторых смельчаков, продолжавших пытаться их преследовать, но соблюдающих необходимую при этом дистанцию и осторожность, на рожон не лезли.

«Ренж ровер» завелся с пол-оборота, и, рванув с места, они выскочили на Кольцевую. Управление машиной Виктор взял на себя, Кова сел рядом, раненого усадили на заднее сиденье.

– Хреново мне, пацаны, – Стэп время от времени закрывал глаза, закусывая губу, сдерживал стон, на сиденье не ложился: – В спину попал, гад, а рука не работает.

– Может, ляжешь? – Кова не знал, чем и как помочь.

– Ложиться не буду, только крови больше потеряю.

– Рану есть перевязать чем? – Кова открыл бардачок и вывернул оттуда содержимое.

– Издеваешься? – Стэп криво усмехнулся. – Забыли аптечку с собой прихватить. Я раной к спинке сиденья прижался. Хотя до одного места все это. Плохо, пуля не вышла. Из «макара» стрелял, паскуда, ТТ прошил бы насквозь.

– Ты меньше говори, силы береги, – аптечки не было, содержимое бардачка Кова запихнул обратно. Едем куда? К врачу бы надо.

Стэп задержал дыхание, со стоном выдохнул:

– Больно-то как! Витек знает. По проспекту Науки. Там на слободке, есть наш человек. – Опять задержал дыхание и тяжело выдохнул. – Доктор наш. Давай, Витя. Давай. В глазах темнеет уже.

Минут через десять свернули со Столичного шоссе и выехал на проспект Науки. Еще через десять сбавили ход. Место было незнакомое, раньше Борис здесь не бывал: частный сектор, улочки, ухабы. Возле одного из домов остановились, Виктор вышел из машины побежал звать хозяина.

Стэп открыл глаза, посмотрел вокруг:

– Приехали, кажись. Бабки в хату забираем. Возьмешь у Витька документы на девятку, дня через два заберешь ее, пристроишь где-нибудь. А тачку эту отгони куда подальше, оставь в любом дворе и запри, а домой на такси чеши. Потом свяжемся.

Виктор вернулся не один, наверное, с доктором, тот бегло взглянул на место ранения и кивнул в сторону калитки.