Текст книги "Ее женская власть"

Глава 11

Охраняйте свое сердце от соблазнителей.

Из «Женских секретов обольщения»

– Но ведь это чудовищно, – заявила Хестер на следующий день после завтрака. – Он не вправе лишать тебя удовольствий только потому, что ты опоздала в ложу. Я не позволю ему поступать с тобой так жестоко.

– Он собирается отправить меня домой, если я не буду слушаться, – вздохнула Джулиана. – И мне кажется, он говорил это серьезно.

– Ну, это мы еще посмотрим! – резко бросила Хестер. – Я ясно дам ему понять, что тоже несу ответственность за тебя.

– На самом деле посидеть дома будет даже полезно. Если я буду принимать визитеров и развлекаться, то у меня не останется времени писать. Брошюру ведь нужно опубликовать, а бездельничая, мы ничего не получим. Как вы говорили, ее нужно распространить, пока сезон не закончился.

– Согласна, – сказала Хестер. – И все же я считаю, что он зашел слишком далеко.

– Но вы не меняйте из-за меня своего распорядка. У вас нет резона оставаться дома, когда я буду писать.

– Только если мой упрямый племянничек не будет командовать, появляясь здесь.

– Уверена, он будет только счастлив, что представится возможность проводить время в клубе. – Разумеется, она не поделилась с Хестер подозрением, что он также попытается найти любовницу. Но у Хестер уже давно не было иллюзий по поводу мужчин вообще и племянника в частности.

В дверях показалась горничная с двумя букетиками цветов, а всего их стало пять. За ней появился дворецкий Хендерсон.

– Как вы приказывали, миледи, я выпроводил джентльменов восвояси.

– Кто приходил? – спросила Хестер.

– Пятеро молодых людей, которые обычно приходят. Они и принесли цветы. – Он прочистил горло. – Кроме того, я принес почту.

Джулиана внезапно почувствовала слабость. А что, если эти юнцы, как их называл Хоук, по-настоящему влюбились в нее? У нее от стыда загорелось лицо, когда она вспомнила, как флиртовала и танцевала с ними – и все ради того, чтобы показать, что Хоук ей стал безразличен.

Он был прав. Она морочила им головы. Больше никогда, дала она мысленную клятву. В следующий раз при встрече она обязана будет ясно дать им понять, что может предложить им только дружбу.

– Тут пара писем для тебя! – воскликнула Хестер, перебирая конверты.

Джулиана надорвала один конверт, достала письмо матери и вздрогнула. Оказывается, та получила послание леди Дюрмон, в котором во всех подробностях описала, как Джулиана вальсировала с Хоуком.

Джулиана сжала зубы. В свете леди Дюрмон была известна как самая злостная сплетница. Джулиана со вздохом продолжила чтение. Она буквально слышала отрывистый голос матери. Вальс сам по себе казался ей непристойным, а уж тем более не следовало собирать вокруг себя толпу. Правда, мать получила также письмо от леди Босвуд, которое ее немного успокоило. Мама рада была узнать, что Хоук прилюдно назвал Джулиану своей подопечной.

Пропади все пропадом! Каждая великосветская мегера будет писать ее матери! Но Джулиану мгновенно охватило чувство вины. В Лондоне она зашла куда как далеко – даже вальсирование показалось бы обычной шалостью. Она готова была поставить под удар свою репутацию в тот вечер, когда напилась. Эми была права, сказав, что им повезло, поскольку удалось избежать более неприятных последствий. Но даже это не могло сравниться с тем, как она позволила Хоуку целовать и ласкать ее. Слава Богу, никто не застал их за этим занятием.

Она перевернула страницу. И тут же прочла новость, которая очень встревожила ее: Тессу иногда беспокоили неприятные ощущения в области живота. Правда, мама пишет, что они вызваны ложными схватками и не являются чем-то из ряда вон выходящим. И врач утверждал, что эти ощущения прекратятся, если Тесса будет двигаться.

Джулиана почувствовала облегчение. Она быстро произнесла молитву за здоровье невестки и продолжила чтение.

«Твой брат очень беспокоится, как ты можешь себе представить. Тем не менее я едва удержалась, чтобы не сообщить ему о твоих прегрешениях. Ты, конечно, должна твердо придерживаться правил хорошего тона».

Как же она легкомысленна! Бедный Тристан и так вне себя от волнения за жену, а она чуть не оказалась в центре скандала, который мог затронуть и ее семью. Она решила впредь быть более аккуратной и перевернула следующую страницу.

«Еще кое-что стало для меня неожиданностью и дало пищу для размышлений. Леди Босвуд сообщила, что ее сын влюбился в тебя. Хотя разница в возрасте имеет значение, но я считаю, что он хорошая партия для тебя. Рамзи – сын маркиза, а его семья считается одной из самых знатных в королевстве. Конечно, тебе придется примириться с тщеславием леди Босвуд, но это мелочи, если ты действительно его любишь».

– Боже мой, – сказала Джулиана, – я должна немедленно написать матери.

– В чем дело, дорогая? – Хестер оторвалась от своего письма.

– Катастрофа. – Она рассказала Хестер о письме леди Босвуд. – Не могу поверить, насколько нахальна эта женщина. Заставить маму считать, что Рамзи подходящая партия для меня. Я должна сообщить маме, что Рамзи отъявленный распутник и я не питаю к нему ни малейшей симпатии.

– Успокойся, – сказала Хестер. – У тебя есть еще письмо. Сначала прочти его, ведь там могут быть важные новости, о которых тоже следовало бы написать.

Пока Джулиана срывала печать, она рассказала Хестер о ложных схватках у Тессы.

– Я очень рада, что ничего серьезного, – сказала Хестер.

Джулиана развернула листок и прочла короткую записку Тристана.

«Ты получишь письмо матери, но я все-таки хочу написать, что с Тессой и ребенком все в порядке. Я получил письмо от Хоука и узнал из него, что сезон для тебя складывается хорошо. Хотя я немного волновался, оставляя тебя в Лондоне, все же считаю, было бы несправедливым лишать тебя удовольствия от празднеств. Хоук, видимо, гораздо либеральнее меня, но Тесса ежедневно повторяет, что ты уже взрослая».

Джулиана фыркнула. Если бы только брат знал, что его друг оказался куда более строгим, чем он или мама!

«Надеюсь, ты простишь меня, когда я говорю, что моя маленькая сестренка не будет расти слишком быстро. Я по тебе очень скучаю и с нетерпением жду твоего возвращения».

Она тоже скучала по брату, маме, Тессе.

– Хестер, извините меня, пожалуйста. Я должна сейчас же написать ответ.

– Конечно, дорогая. – Хестер похлопала ее по руке. – И не переживай. Леди Босвуд не сможет насильно женить сына на тебе, и я обязательно напомню ей слова твоего брата, что ваша семья не спешит с твоим замужеством. В этом отношении ты удачливее многих других девушек.

– Вы, как всегда, правы, – вздохнула Джулиана. – Я напишу ответ и займусь книжкой.

– Если появятся проблемы с книжкой, – сказала Хестер, вертя в руках монокль, – дай мне знать. Ты ведь не давала обязательств закончить ее, хотя я уверена, что твое авторство никому не удастся доказать.

– Если я сумею помочь хотя бы одной девушке найти мужчину своей мечты, то буду считать свою работу успешной. – Впрочем, она надеялась помочь многим.

Хоук появился в доме тетки уже ближе к вечеру. Он очень устал: много времени провел в парламенте, а потом вынужден был заниматься делами, связанными с ремонтом дома в Дербишире. С сожалением он отказался от предложения приятеля пообедать в клубе, поскольку поклялся навестить Джулиану.

Когда он вошел в гостиную, Хестер уже была одета.

– Куда собралась? – спросил он.

– Я не под домашним арестом, – ответила она, направив на племянника монокль.

– Где Джулиана?

– Наверху. Велишь ей явиться в гостиную? – спросила Хестер, вертя монокль на шнурке.

– Я бы хотел поговорить с ней. – Хоук сложил руки на груди.

Хестер позвонила в колокольчик. Когда вошел лакей, она послала его за Джулианой.

Хоук подошел к буфету и налил себе бренди.

– Где собаки?

– На кухне, – холодно ответила Хестер.

Очевидно, тетка собиралась сделать из него злодея. В этот момент у него от голода заурчало в животе, и Хестер недовольно вздохнула:

– Джулиана собиралась пообедать у себя в спальне. Но раз уж ты здесь и голоден, я велю принести обед сюда.

– Спасибо. Могу я спросить о твоих планах на вечер?

– Я собираюсь на званый обед к Хартворду с мистером Пекэмом. Он вот-вот должен появиться.

– Ты много времени проводишь с Пекэмом. – Хоук глотнул бренди.

– А какое тебе дело до моих друзей?

– Никакого. Просто я думал, ты посидишь дома, чтобы Джулиана не оставалась одна.

– Это ты наказал ее. Мне не нравятся твои крутые меры, но тебя назначили ее официальным опекуном. И поэтому ты должен проводить с ней каждый вечер. Я же не собираюсь ломать свои планы из-за твоих дурацких причуд.

Его тетушка никогда не выбирала слов, но и он не собирался менять своего решения. Он сделал то, что обязан был сделать, и обсуждать тут нечего.

В это мгновение в гостиную вошла Джулиана и села на диван напротив Хестер. Хоук присел рядом.

– Чем занималась сегодня?

– Писала письма семье и подругам, – ответила она.

– Ты выглядишь усталой, – сказал он, взглянув на ее осунувшееся лицо.

– Мне надо немного отдохнуть.

– Думаю, ты доволен, Марк, – заметила Хестер. – Тебе удалось довести ее до такого состояния, превратив для нее мой дом в тюремную камеру.

Джулиана вздохнула, но ничего не сказала.

Хоук нахмурился. Куда делась та жизнерадостная девушка, которая никогда не лезла за словом в карман? Она стала неузнаваемой со вчерашнего вечера.

Доложили о приезде мистера Пекэма. Уходя, Хестер сказала Джулиане, что велела принести обед для нее и Хоука.

– Можете не оставаться, – сказала Джулиана Хоуку. – Уверена, вам большее удовольствие доставит обед в клубе.

– Я пообедаю здесь.

Хестер взяла под руку мистера Пекэма.

– Джулиана, обещай мне, что хорошо отдохнешь нынче вечером.

– Я и сама собиралась лечь пораньше.

Когда остальные вышли, Джулиана потерла рукой шею.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Хоук.

– Думаю, слишком много времени сидела за письменным столом.

– Почему?

– Я сто лет никому не писала. – Она пожала плечами и поморщилась.

– Повернись ко мне спиной.

– Зачем? – нахмурилась она.

– Я помассирую тебе спину.

– В этом нет нужды.

– Тебе же больно. Я попытаюсь помочь.

Она повернулась к нему спиной, и он велел ей опустить голову. Большими пальцами он начал массировать ей шею.

– Скажешь, если я нажму слишком сильно.

Поначалу она оставалась в напряжении, но затем он почувствовал, что ее мышцы расслабились.

– Стало лучше? – спросил Хоук.

– Да. Просто удивительно.

– Ты не должна так утомлять себя. В этом нет надобности.

– Я чувствую себя чудесно.

Он размял ей мышцы спины, обратив внимание на то, что на ней короткий корсет. Раздев за свою жизнь бессчетное количество женщин, он знал, что в таком корсете нет планшеток. «Одной преградой меньше», – прошептал дьявол, сидевший у него внутри.

Хоука вводили в искушение крючки, на которые было застегнуто платье Джулианы. Он представил себе, как расстегивает их и стягивает с нее одежду, спускает с плеч бретельки корсета и нижней сорочки. Потом он прижал бы ее к себе, спустил корсет и положил ладони ей на грудь. Он почувствовал, как внизу живота разливается тепло, когда он мысленно нарисовал картину ее твердеющих сосков. Затем он привлек бы ее к себе на колени и целовал ее обнаженную грудь до тех пор, пока Джулиана не изогнулась бы и не запустила руки в его волосы. Он снял бы с нее рубашку, открыв темные кудряшки на лобке. Наконец, он стал бы ласкать складки кожи между ее ног. Он знал, как заставить женщину сдаться.

От возникших в голове эротических картин он начал возбуждаться. Его следовало бы отлупцевать лишь за одно желание ласкать ее. И тем не менее он знал, что будет фантазировать, как десятком – или более – способов довести ее до экстаза, заставить стать влажной и умолять его войти в нее.

Огромным усилием воли он прогнал прочь эротические картины из головы.

– Лучше? – прошептал он ей на ухо.

– Да.

Он убрал руки, и Джулиана присела. Хоук надеялся, что она не заметит выпуклость между его ног.

– Спасибо, – поблагодарила она.

Расслабленное выражение лица делало ее похожей на женщину после занятий любовью. Он вспомнил, как она отвечала на его поцелуи, и у него возникла уверенность, что она окажется хороша в постели, если, конечно, найдется мужчина, который сможет ее возбудить.

Другой мужчина, а именно муж, научит ее получать наслаждение от занятий любовью. Эта мысль обожгла его мозг.

Он отпрянул и прошагал к мумии, повернувшись к Джулиане спиной, чтобы она не видела признаков его возбуждения. Ему было невыносимо думать, что ее мог бы касаться другой мужчина. Она выйдет замуж, но не в этом году. Он не может этого допустить, пока исполняет роль опекуна, потому что не в состоянии это видеть. И все же ему придется быть свидетелем ее брачных обетов. Их семьи слишком близки, и ему не удастся увильнуть, не нанеся серьезной обиды.

Он уедет из страны. В Швейцарию или в Париж. Может быть, в Индию или Египет. Куда-нибудь, но далеко отсюда.

– Сегодня я получила письма от мамы и брата, – сказала Джулиана.

Слава Богу. Это безопасная тема. Он оглянулся на нее через плечо.

– Так поэтому ты провела столько времени за письменным столом?

– Мне нужно было успокоить маму, – помолчав, ответила Джулиана. – Она знает, что мы танцевали вальс, и недовольна этим.

Он замер, представив себе гнев Тристана.

– Лучше я напишу твоему брату, что мы услышали музыку, только очутившись на площадке для танцев.

– Это будет еще хуже. Мама ничего не сказала Тристану.

– Странно, – нахмурился он.

Она рассказала ему о ложных схватках у Тессы и нежелании герцогини волновать сына.

– Он тоже написал мне и успокоил. Думаю, он не хочет, чтобы я переживала.

– Если хочешь, я завтра же отвезу тебя домой. – Он подошел к ней.

– Нет, – покачала она головой. – Дорога длинная, да и до родов Тессы еще много времени.

– Боишься за нее? – Он присел рядом.

– Врач сказал, что опасности нет. Если я вернусь, то все подумают, что мы испугались, и это еще больше расстроит Тристана.

Хоук подозревал, что Джулиане не хочется присутствовать при родах. Он понимал, что подобное событие лишит ее покоя. Да и ему не хотелось оказаться там в это время. Но когда ребенок родится, он непременно должен будет доставить Джулиану к родным. От этой, уже последней, миссии он не сможет отказаться. Но он переменит ее на другую, пожизненную – крестного отца.

Однако сейчас он не мог об этом думать.

Появились слуги, прикатили небольшой столик и начали снимать крышки с блюд. Там были всего лишь ветчина, сыр, хлеб и фрукты.

– Думаю, в клубе вы пообедали бы более сытно, – сказала Джулиана, когда он подвинул ей стул. – Поскольку я рассчитывала, что буду обедать одна, мне не хотелось беспокоить слуг.

Хоук отпустил слуг и сел напротив.

– Мне хватит.

Тихая домашняя обстановка стала приятной альтернативой пышным светским развлечениям.

Пока он наливал себе вина, Джулиана положила ему еду на тарелку. В этом не было ничего особенного, но ему стало почему-то приятно. От запаха свежего хрустящего хлеба у него заурчало в животе. Он быстро проглотил тонкий ломтик ветчины с хлебом и кусок ароматного сыра.

– Вы, наверное, умираете с голоду. – Джулиана снова наполнила его тарелку, добавив сушеный инжир и персик.

Поев, Хоук налил вина себе и Джулиане. Когда она сделала глоток, ее глаза заискрились весельем.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– Вы не забыли, что мне позволено выпить только один бокал вина или шерри?

– Сегодня вечером, – подмигнул он, – я сделаю исключение, поскольку нас всего двое.

– Вы хотите напоить меня допьяна?

– Скажешь мне, когда немного опьянеешь. Я не хочу больше видеть тебя бегущей по коридору.

– Вы никогда не спрашивали, – улыбнулась она, – что заставило нас бежать.

– Ну так расскажи. – Он откинулся на стуле.

– Может быть, вы сначала хотите немного подкрепиться бокалом вина? – сказала Джулиана, сделав еще глоток.

– В этом случае, – ухмыльнулся он, – я наполню оба бокала.

Некоторое время они молча пили, затем она произнесла:

– Вы готовы?

– Готов.

Она сделала глоток и отставила бокал.

– Все дело в двери.

– При чем здесь дверь? – Он допил остатки вина.

– Об нее что-то стучало.

– Вы были слишком пьяны.

– Мы слышали и другие странные звуки. – Ее глаза озорно блеснули.

– Какие звуки?

– Думаю, их издавал распутник вроде вас.

Хоук слегка захмелел, и ему потребовалось несколько минут, чтобы сообразить, что она имеет в виду.

– Черт! Вот говнюк.

Она закрыла рот рукой.

– Прости меня. – Он должен был сдержаться.

Ее тихий мелодичный смех заставил его подумать о темной спальне и смятых простынях.

– Мне не следовало вам рассказывать. Это вино развязало мне язык.

– Ты закончила с едой?

– Это ведь легкое вино, не так ли? – Она поднялась из-за стола.

– Пожалуй, ты слишком много выпила. – Он посмотрел на ее блестящие глаза.

– Я слегка опьянела.

Он усадил ее на диван, продолжая держать руку на ее спине.

– Я рассказала про дверь, – ухмыльнулась она. – Теперь ваша очередь сознаваться в каком-нибудь грязном поступке.

– С тех пор как я стал твоим опекуном, я веду себя безупречно.

– Ха-ха!

– Не смейся, это действительно так. Я постоянно слежу за тобой. После этого сезона моя репутация кардинально изменится.

– Но сегодня вы меня подпоили и должны честно ответить на мои вопросы.

– Можешь спрашивать, но ответить не обещаю.

– Это правда, что у вас есть место, где вы встречаетесь с дамами?

– С чего, черт возьми, ты это взяла? – нахмурился Хоук.

– Услышала в комнате отдыха.

– Боже, помоги, – пробормотал он.

– Вы хотели знать, что дамы делают в комнате отдыха. Теперь вы знаете нашу грязную тайну. – Она посмотрела на него из-под ресниц. – А чем ваши любовницы занимаются, когда вы целый день отсутствуете?

– У меня нет любовницы.

– Похоже на сказку.

– Это неподходящая тема для твоих ушей.

– Мне всегда было интересно, – вздохнула она, – с чего начинали те женщины, которые затем становились знаменитыми куртизанками.

Он дернул ее за завиток волос за ухом.

– У тебя нездоровый интерес к распутникам и куртизанкам.

– Даже у приличных девушек иногда появляются неприличные мысли.

– И что это за мысли? – усмехнулся Хоук.

– Сначала расскажите вы. – Она еще раз взглянула на него.

– Даже не проси.

– Тогда это, должно быть, очень неприличные мысли.

«Ты даже не представляешь, насколько неприличные», – подумал Хоук.

– Всех мужчин посещают неприличные мысли.

– Из-за ваших животных страстей? – спросила она.

Хоук расхохотался.

– Что в этом смешного?

– Ты! – Он коснулся ее носа.

Некоторое время она молчала. Потом с серьезным видом повернулась к нему.

– Почему холостяки так неохотно женятся?

– Не хотят терять свою свободу, – пожал Хоук плечами.

– Из-за этого и вы не женились?

Вопрос застал Хоука врасплох, но он решил пошутить, чтобы сменить тему разговора.

– Увы, никто не просил меня жениться с тех пор, как это предложила мне ты.

– Что?

– Своей забывчивостью ты разбиваешь мне сердце. – Он подмигнул. – Тебе было девять лет, и ты умоляла меня подождать, пока вырастешь.

– Не помню… – Она отвела глаза.

– Потом ты стала на одно колено и выглядела очень торжественной. Я предложил тебе повторить свою просьбу лет через двенадцать. – Он поднял брови. – Теперь ты имеешь эту возможность.

– Нет, спасибо.

– Ты меня бросаешь? – Он прижал руки к груди.

– Я бы еще час провела с вами, но боюсь заснуть.

– Тебе нехорошо? Надеюсь, вино…

– Я просто устала.

Что-то ушло, но Хоук не мог определить, что именно.

– До завтра.

Выйдя из гостиной, Хоук успокоился. Джулиана была утомлена, еще когда он пришел, а вино лишь добавило усталости. Завтра она будет чувствовать себя как обычно.

На следующий день Джулиана села к письменному столу и достала чистый лист бумаги. Пустая страница пугала ее. Нужна была какая-нибудь идея, но в голове ничего не появлялось. Пропади оно пропадом, она не может позволить себе останавливаться.

От стука в дверь Джулиана вздрогнула. Она обернулась и увидела входившую Хестер.

– Племянник счел нужным приехать перед ленчем. Он хочет повидаться с тобой.

– О нет, Хестер. Я должна работать. У меня нет времени на пустые разговоры. Нет ли способа выпроводить его?

– Я скажу ему, что у тебя разболелась голова.

Прикинув, сколько вина она выпила накануне, Джулиана решила, что такое объяснение будет выглядеть правдоподобно.

– Спасибо, – поблагодарила она.

Когда Хестер ушла, Джулиана некоторое время хмуро смотрела на белый листок. Потом внезапно в голове у нее сложился отличный совет. Она обмакнула перо в чернила и начала писать.

«Если у вас получилось закрепить интерес мужчины к себе, не «бывайте дома» всякий раз, как он навещает вас. Вы не должны отказываться от своих обязательств по благотворительным мероприятиям и по встречам с подругами в ожидании, что он придет».

Через несколько минут вернулась Хестер.

– Мой племянник озабочен состоянием твоего здоровья. – Она улыбнулась. – Он винит себя в том, что у тебя разболелась голова, и признается, что не раз наполнял твой бокал. Это странно, если вспомнить его гнев, когда он нашел тебя нетрезвой на балу у Бересфорда.

– Мне его резоны неинтересны. Но у нас проблема: он обещал приходить в любое время дня. А я не могу отвлекаться. Я должна воспользоваться возможностью закончить книжку.

– Хорошо, что напомнила мне, – сказала Хестер. – Мой приятель на этой неделе разговаривал с тремя издателями. Двое отказались, считая, что подобная книжка неприлична.

У Джулианы перехватило дыхание. Нет. Нет!

– Но один, – улыбнулась Хестер, – проявил интерес. Он хотел бы сначала посмотреть несколько страниц. Поэтому сегодня сделай второй экземпляр предисловия и первых двух глав.

– Боже, – Джулиана сжала Хестер в объятиях, – книга будет опубликована!

– Гарантий нет. – Хестер ласково похлопала девушку по спине. – Если и этот издатель откажется, мой приятель свяжется с другими. Надейся на лучшее, но готовься к худшему.

– Я должна немедленно сделать копии, – кивнула Джулиана. – Вы проверите, чтобы в них не было ошибок?

– Конечно, дорогая. А теперь я ухожу, не буду мешать тебе.

Когда Хестер удалилась, Джулиана несколько раз повернулась вокруг собственной оси. Как она сможет сосредоточиться на работе, когда едва может сдержать восторг?

Она сделала глубокий вдох, зная, что все ее усилия пойдут насмарку, если она сейчас же не сделает копии. А когда они будут готовы, ей придется удвоить усилия, чтобы закончить книжку. Негромкое тиканье настенных часов напомнило, что, включая сегодняшний день, ей осталось сидеть дома шесть дней. Она вернулась к столу, более, чем когда-либо, настроенная закончить работу.