Текст книги "Ее женская власть"

Направляясь к экипажу, Хоук тем не менее пытался придумать вескую причину, чтобы отговорить ее. Бофор был мужчиной и потому представлял угрозу. Он мог опрокинуть коляску, засмотревшись на ее грудь. Или наткнуться на дерево, мечтая о том, как она выглядит без одежды. Проклятие, этот молокосос будет держать ее за руку, помогая подняться на сиденье! Хоук скрипнул зубами при мысли, что Бофор будет к ней прикасаться.

Но у него нет права отказать ей. У него на нее вообще нет прав, кроме права быть ее опекуном. Потому что она заслуживает лучшей доли, чем союз с человеком с темным прошлым.

Он вскочил в карету и бросил рядом шляпу. Через минуту экипаж уже с грохотом несся по мостовой. Он посмотрел в окно, за которым уже было темно. Ощущение пустоты в его груди разлилось, как Темза.

Глава 14

Отдайте свое сердце только тому, кто вас действительно любит.

Из «Женских секретов обольщения»

Джулиана поднялась еще до рассвета и дописала последнюю главу.

«Если вы последовали советам из «Женских секретов обольщения», а ваш поклонник все еще не сделал вам предложения, вы должны подумать о том, не слишком ли долго ждете. И только вы можете ответить на этот вопрос. Но если этот человек действительно любит вас, он не станет рисковать, что предпочтете ему другого. Отдайте свое сердце только тому, кто вас любит так сильно, что не сможет жить без вас».

Первые лучи солнца осветили комнату. По коже побежали мурашки – она закончила писать.

С первого абзаца и до последнего предложения она выплескивала на бумагу свои мысли и верования. И закончила работу единственным советом, который по-настоящему имел значение.

Ее глаза увлажнились, когда она сложила исписанные листы в стопку и перевязала их бечевкой. Джулиане уже почти не хотелось, чтобы с ее работой познакомилась публика. Ее сердце сжалось, когда она подумала, что издатель может отвергнуть рукопись. Но она добралась до конца и должна быть готова к любому вердикту.

Веселое утреннее солнышко скрылось за облаками, и днем по стеклам забарабанил дождь. Немного отдохнув, Джулиана направилась в гостиную.

– О, вот и ты, дорогая, – приветствовала ее Хестер. – Надеюсь, ты отдохнула?

– Да, спасибо.

– Лакей принес это час назад. – Хестер протянула ей письмо.

Джулиана прочла записку Бофора и рассмеялась.

– Что там смешного? – спросила Хестер.

Джулиана сложила листок.

– Бофор просит прощения за то, что пошел дождь. Уверена, он очень разочарован. Он так хотел продемонстрировать свою новую коляску.

– И некую молодую леди…

– Он совсем не плохой молодой человек, – вздохнула Джулиана. – Но я в него ничуточки не влюблена. Но боюсь, что он на это надеется. – Она посмотрела на Хестер. – Мне не хотелось бы причинить ему боль.

– Дорогая! – Хестер похлопала ее по руке. – Он один из пятерых, и никто из них не может претендовать на твое исключительное внимание.

– Вы знаете мою историю о людях, которые делали мне предложения. Я не понимала, что мой флирт произведет на этих молодых людей неправильное впечатление. Теперь-то я это знаю.

– Ты действительно ни к кому из них не испытываешь нежных чувств? – спросила Хестер.

– Я считаю их друзьями, – ответила Джулиана. – И могу им предложить только дружбу.

– Ну, тогда у меня для тебя новость. Я отправила рукопись издателю.

Джулиана сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

– Теперь остается ждать. Известно ли, когда она будет опубликована?

– Нет, – покачала головой Хестер, – а пока можешь наслаждаться празднествами. И постарайся забыть о своей книжке.

– Сейчас я только о ней и думаю.

– Понимаю. Книжка стала важной вехой в твоей жизни.

– Я так старалась выкроить время, чтобы написать ее, что мне не удавалось разобраться в своих чувствах. Теперь я как на иголках – в надежде и страхе одновременно.

– Не имеет значения, как дело пойдет дальше, но ты уже знаешь, что можешь добиться своей цели. Я понимаю, что в случае неудачи ты будешь разочарована, но все равно горжусь тобой.

– Спасибо. Ваше мнение дорогого стоит.

Когда лакей принес почту, Хестер внимательно просмотрела конверты.

– Джулиана, тут есть письмо и тебе.

У нее перехватило дыхание.

– Это от мамы.

«Пожалуйста, пожалуйста, пусть там не будет плохих вестей о Тессе и ребенке».

Хестер разломила печать на конверте.

– Ну как, дома все в порядке?

У Джулианы после первого абзаца письма матери отлегло от сердца.

– Да, с Тессой все хорошо. У нее слегка отекают ноги. Мама пишет, Тристан дразнит ее, что она ходит босиком.

– Да, скоро маленький войдет в этот мир. И ты станешь тетей.

– Мне трудно поверить, что это время уже близко. – Она продолжила чтение письма. Разумеется, она не удивилась, что мать написала леди Босвуд, что не одобряет брак Джулианы с Рамзи.

Она вновь обратилась к письму, но его продолжение вызвало у нее приступ тошноты.

«Ты проявила благоразумие, доченька. Я верю, что ты будешь избегать общения с людьми с подмоченной репутацией».

Джулиана вздрогнула. Хоук был прав, когда говорил, что она сильно рискует в этом сезоне. Если бы ее обнаружили пьяной в тот первый вечер, то великосветские ведьмы живьем содрали бы с нее шкуру. Пострадала бы и ее семья. И Хестер не удалось бы остаться незапятнанной. Скорее всего брат счел бы виновным Хоука, что тот плохо выполнял свою роль опекуна. Хотя Хоук своими дурацкими правилами достал ее, она не могла отрицать, что он никогда не манкировал своими обязанностями по отношению к ней. Ведь он все свое время тратит на нее.

Вчера он спросил, не лучше ли им стать друзьями, чем оставаться врагами. Конечно, она согласилась, но в глубине души понимала, что прошлого не вернуть.

С того времени она узнала о Хоуке очень много. Странно, что долгие годы она видела в нем беззаботного бонвивана. Теперь она поняла, что это лишь одна сторона его характера. Она узнала, что он жестко контролирует каждый свой шаг. Не один раз он выражал беспокойство, опасаясь, что с ней может случиться беда.

Ей казалось, что он боится ответственности за ее действия, но его реакцию она считала неадекватной. Особенно когда дело касалось Рамзи.

По спине у нее побежали мурашки. С Хоуком когда-то произошло что-то ужасное. И не обошлось без Рамзи.

Неделю спустя

Джулиана с молодыми людьми сидела у окна в доме леди Амстед и пыталась сосредоточиться на их байках о неудачах в университете. И лишь этим она могла поддержать хорошее настроение. Этим утром она получила потрясающее известие: ей сообщили, что через две недели ее книжка будет опубликована.

Она взглянула на Хоука. Он сидел за карточным столом, мешая колоду. Его длинные пальцы напомнили ей, как он ласкал ее грудь. От воспоминаний она почувствовала, как ее соски затвердели, и представила себе, как он вновь коснется ее. Она смотрела на его худое лицо и полные губы, которые жадно целовали ее, заставляя ее мечтать, чтобы этот поцелуй не кончался. Сдав карты, Хоук взглянул на нее. Выражение его лица завораживало Джулиану. Ей казалось, что она попала под колдовские чары.

Кто-то помахал перед ее лицом рукой.

– Вы где-то в тысяче миль отсюда! – рассмеялся Бофор.

– Я просто отвлеклась. – Джулиана покраснела. Не стоило бы ей думать о таких порочных вещах.

– Если погода исправится, я надеюсь взять вас в поездку по парку, на что вы согласились, – сказал он. Всю последнюю неделю после полудня шли дожди.

– Да, конечно.

К ним подошли Эми и Джорджетта.

– Салли хотела прийти, но она простудилась, – сказала Джорджетта.

– Неудивительно при таком влажном воздухе, – заметила Эми.

– Ты не пройдешься с нами? – Джорджетта бросила на Джулиану многозначительный взгляд.

– Простите меня, – обратилась Джулиана к молодым людям. – Я несколько дней не виделась с подругами.

– Где бы найти место, где нам не мешали бы поговорить? – Джорджетта взяла Джулиану под руку.

Они пошли по залу. Джулиана вдруг увидела Рамзи, он стоял, облокотившись о колонну. Встревоженная, Джулиана крепче сжала руку Джорджетты.

– Пойдем обратно. Здесь рядом есть комната с роялем. Мы можем сделать вид, будто изучаем ноты, и под этим предлогом поболтать.

– Да, ты должна нам многое рассказать, – прошептала Джорджетта.

Джулиана успокоилась, обнаружив, что музыкальная комната пуста. Они с Эми подошли к инструменту и положили пачку нот на него.

– По-моему, это слишком театрально, – заметила Эми.

– Обычная предосторожность, – ответила Джулиана.

Джорджетта прикрыла дверь.

– Теперь можно говорить, не опасаясь любопытных ушей. Джулиана, ты должна рассказать о книжке. Ты ее закончила?

Когда она сказала, что книжка будет опубликована через две недели, подруги бросились обнимать ее.

– Я все же немного беспокоюсь, – улыбаясь, сказала Эми, – но ты достойна награды за то, что завершила ее.

– Думаю, надо выпить по бокалу шампанского, – предложила Джорджетта, – чтобы отпраздновать это событие.

– Этого нельзя делать открыто, – предупредила Джулиана. – Никто не должен знать, что я написала ее.

– Мы и словом никому не обмолвимся, – пообещала Джорджетта.

В это мгновение дверь открылась и в комнату вошла леди Босвуд. Джулиана изобразила на лице скромную улыбку. Слава Богу, мать Джорджетты не слышала, как они обсуждали дела с книжкой.

– Девочки, что вы задумали, запершись в пустой комнате? – В голосе леди Босвуд прозвучали цензорские нотки.

– Нам просто захотелось поговорить наедине, мама.

– Джорджетта, не хочешь ли ты, чтобы остальные обратили внимание на твои дурные манеры?

– Нет, мама.

Леди Босвуд нахмурилась, заметив стопку листов с нотами.

– Где вы собрались играть?

– Ой, мы просто разглядывали ноты, – ответила Джорджетта.

– Давайте уберем их, – поспешно сказала Джулиана, – и присоединимся к гостям.

Когда они закончили, леди Босвуд топнула ногой.

– Джорджетта и ты, Эми, можете идти. Я хочу поговорить с леди Джулианой.

Джулиана побледнела. О Боже! Леди Босвуд собирается сделать ей выговор за то, что она сообщила матери, что Рамзи распутник.

– Но, мама, мы давно не видели Джулиану… – взмолилась Джорджетта.

– Не возражай, а делай, что тебе говорят, – сказала ей леди Босвуд.

Когда Эми с Джорджеттой вышли, леди Босвуд заперла дверь и предложила Джулиане сесть рядом с ней на диван. Она крепко сжала руки девушки. Ну и пусть, ей не хотелось ссоры.

– Милочка, я не собираюсь причинять вам вреда, – со вздохом произнесла леди Босвуд.

Джулиана не доверяла матери Джорджетты и знала, что говорить надо очень осторожно. С трудом, но ей удалось изобразить на лице спокойствие.

– Я забочусь о вас, – сказала леди Босвуд. – Я понимаю, за вами ухаживают пятеро джентльменов. Боюсь, ваша мать не одобрила бы этого.

Джулиана уже была готова напомнить ей, что та позволила своей дочери принимать ухаживания двенадцати мужчин у Тристана, но сочла за лучшее промолчать.

– Вы ошибаетесь, это всего лишь мои друзья.

– Леди Рутледж следовало бы запретить все эти встречи, – фыркнула леди Босвуд.

– Но мы не нарушаем правил приличия, и леди Рутледж всегда рядом с нами.

– Дорогая, вы не знаете, что леди Рутледж ведет себя излишне свободно. Все были поражены, когда стало известно, что она вам покровительствует.

– Она обращается со мной очень хорошо, – возразила Джулиана. Ей не нравилось, когда о Хестер отзывались пренебрежительно. Джулиана считала, что искренность и прагматизм тетушки Хоука более привлекательны, чем фальшивые комплименты в глаза и колкости за глаза большинства великосветских дам.

– Разумеется, мы должны уважать старших. Я уверена, леди Хоукфилд не знала, как отказать своей тетке, когда та предложила ей свою помощь. Но я предвидела, что добром это не закончится.

«Молчи. Не давай ей козыри в руки».

– Как подруга вашей матери я буду рада взять вас в мой дом и до конца сезона покровительствовать вам, – продолжала леди Босвуд. – Что вы на это скажете? Убеждена, общество моей дочери не доставит вам ничего, кроме удовольствия.

– Спасибо за предложение, но я довольна условиями, в которых живу, – ответила Джулиана. – А теперь милостиво прошу извинить меня, но я должна возвращаться. Хоук беспокоится, если я надолго отлучаюсь.

– Простите за прямоту, но лорд Хоукфилд не годится вам в опекуны. Его репутация хорошо известна. И вы не можете об этом не знать.

Джулиана чуть не сказала, что также знакома и с репутацией Рамзи, но сдержалась.

– Его попросил брат, и я не считаю возможным обсуждать это решение. – Естественно, она полагала, что такого права не было и у леди Босвуд.

– Мы знаем, что Хоук крепко дружит с Шелбурном. Но Хоук не может опекать вас, как нужно, да и тетушка оказывает на вас плохое влияние. Завтра я пришлю экипаж, и вы переедете в мой дом.

– Нет, мадам. Прошу прощения, но все пойдет, как шло. Если мне понадобится ваша опека, я вам непременно скажу. – «Когда черти в аду начнут в снежки играть».

– Если вы боитесь обидеть леди Рутледж, я легко улажу дело, – сказала леди Босвуд. – Она поймет, когда я скажу ей, что моя дочь умоляет, чтобы вы были рядом. – Леди Босвуд будто не знала, что мать Джулианы считала Рамзи неподходящим ухажером.

– Мама этого не одобрит. И Хоук тоже.

– Он убедил вас, что у моего сына дурная репутация, но его мнение основано на далеком прошлом. У всех мужчин бывают грехи молодости, но Генри давно исправился. Это же мужчины, что с них взять.

Джулиана заметила, что собеседница не упомянула Хоука, но намек был слишком прозрачным.

– Хотя я ценю вашу заботу, но я сама буду решать. А теперь я должна идти. Извините еще раз.

– Со временем мой сын получит титул маркиза. Он готов предложить вам выйти за него замуж. А вы отвергаете его предложение только из-за слов Хоука.

– Он мой опекун, и я нахожусь под его защитой.

– Вы же не даете сыну даже маленького шанса. Генри влюблен в вас.

Уж ей-то не знать! Но расскажи она о том, что вытворял Рамзи, ничего хорошего из этого не получится.

– Я не давала ему повода. Он достоин той, которая ответит на его чувства.

– Как и вы, Джулиана. Но вы упрямо цепляетесь за прошлую привязанность. Мы обе знаем, кого я имею в виду.

Джулиана смотрела прямо перед собой, словно не догадываясь, что леди Босвуд имеет в виду Хоука.

– Вы ни разу за сезон не навестили Джорджетту. Приезжайте завтра. Походим по магазинам.

Джулиана колебалась. Меньше всего ей хотелось несколько часов находиться рядом с леди Босвуд, но она не могла отказаться, чтобы не показаться невежливой. Хотя Джулиана знала, что Хоук будет против, она не решалась обидеть Джорджетту и ее мать.

Хоук стоял у дверей музыкальной комнаты и ждал Джулиану. Он наблюдал за ней весь вечер и заметил, как она с подругами полчаса назад зашла туда. Затем в комнате скрылась леди Босвуд. Когда из комнаты вышли две девушки, Хоук понял, что леди Босвуд будет уговаривать Джулиану принять ухаживания ее сына-мерзавца.

Рамзи все это время стоял в задней части гостиной, с тревогой поглядывая в сторону музыкальной комнаты.

К Хоуку приблизилась Хестер. Ее голубые павлиньи перья покачивались.

– Леди Босвуд все еще держит ее там, да?

Хватит ждать!

– Пойду выручать ее.

– Если ты пойдешь туда, все это заметят. – Тетка жестом остановила его. – Поручи это мне. Я знаю, как вести себя с интриганками.

Он кивнул, зная, что Хестер права.

Дверь открылась, заставив его вздрогнуть. Леди Босвуд с приторной улыбкой сопровождала Джулиану.

– Я попросила бы вас посидеть со мной, но вижу, ваш опекун и леди Рутледж уже устали вас ждать, – ответила она.

Джулиана выглядела настороженной, но ничего не произнесла.

– С нетерпением жду вашего завтрашнего визита, – сказала на прощание леди Босвуд.

– Какого дьявола?! – воскликнул Хоук, когда леди Босвуд удалилась.

– Говори тише, Марк, – попросила Хестер. – Джулиана, ты выглядишь взбудораженной. О чем вы беседовали?

– Она хочет меня опекать, – поколебавшись, призналась Джулиана.

– Держу пари, эта мегера доказывала тебе, что ее сын – достойный ухажер.

– Ты не поедешь завтра к леди Босвуд, – сказал Хоук, глядя Джулиане в глаза. – Обойдешься извинениями.

– Я больше не могу откладывать визит. Джорджетта моя подруга, и волноваться нет причин.

– Я запрещаю, и не о чем больше говорить.

– Я думаю, стоит отправиться домой, чтобы решить дело без посторонних, – сказала Хестер.

У Хоука не было желания спорить со своей теткой и Джулианой.

Когда они вошли в гостиную, Джулиана присела на диван рядом с Хестер. Хоук опустился в кресло, которое обычно занимал, и сложил руки на груди.

– Я буду краток. Завтра Джулиана принесет леди Босвуд извинения. Она может встречаться с леди Джорджеттой здесь, но я не могу разрешить ей даже переступить порог этого львиного логова.

– Марк, будь благоразумен, – вмешалась Хестер. – Я знаю, ты не любишь Рамзи, но Джулиана вправе приходить к подруге. Если она откажется от приглашения леди Босвуд, это будет воспринято как оскорбление.

– Мне плевать. Я запрещаю, и всякие разговоры бесполезны.

– Джулиана доказала, что способна сама управиться с леди Босвуд и лордом Рамзи, – сказала Хестер. – Она вела себя вежливо, но твердо. Твое беспокойство не имеет оснований.

– Вы меня не убедите. Хватит это обсуждать. Она не поедет.

– Вы не сможете меня остановить, – сказала Джулиана.

– Смогу. Я дам знать моей матери в Бат. Ты будешь жить с ней в Эшдаун-Хаусе. А чтобы я был уверен, что ты соблюдаешь установленные мной правила, я тоже на время переселюсь туда.

– Как вы жестоки даже к родной матери! Ведь она заботится о вашей бабушке.

– Там останутся сестры.

– Как я понимаю, – сказала Хестер, – ты не доверяешь мне присматривать за Джулианой.

– Не так давно я предупреждал, что не позволю вмешиваться в мои решения. Вы лишаете меня выбора.

– Я очень сожалею, дорогая, – обратилась Хестер к Джулиане, – но я бессильна что-либо сделать. Он твой опекун, и, хотя он долго был моим любимцем, я считаю его поведение по отношению ко мне недостойным. – Она поднялась. – Марк, сообщи мне, когда приедет мама, чтобы я могла упаковать вещи Джулианы.

Он встал, когда тетка пошла к выходу.

– Вы отвратительны.

– Вы обе слишком далеко зашли.

– Леди Босвуд будет очень довольна. Она говорила мне, что Хестер не подходит на роль моей покровительницы. А я, – Джулиана ткнула себя пальцем в грудь, – защищала ее.

У него на щеках заиграли желваки. Она обвиняет его в том, что он не сделал того же.

– Я изложил причины. Больше не о чем говорить.

– Вы не думаете о последствиях. Все узнают, что вы отстранили Хестер. Она станет объектом сплетен. Зачем вы так унижаете ее?

Он встал и подошел к мумии. Как ей удается заставить его всегда чувствовать себя дьяволом?

Позади послышалось шуршание юбок. Он обернулся и увидел, что Джулиана направляется к выходу.

– Ты куда?

– Наверх, успокоить вашу тетю. – Ее голос дрогнул. – Никогда не думала, что вы можете быть таким жестоким. А после этого я вообще не желаю с вами разговаривать.

– А как мне исполнять мои обязанности, если она отказывается сотрудничать со мной?

– Оставьте! – Она подошла вплотную к нему. – Вы должны думать о ее чувствах. Она обожает вас, а вы ее обидели.

Он потер переносицу. Черт возьми! Он не сдержался.

– Не спешите писать своей матери, – сказала Джулиана. – Я не оставлю Хестер. А если попытаетесь меня увезти, я буду брыкаться и орать.

– Для слуг это будет развлечением. – Он слегка улыбнулся.

– Вы должны извиниться перед тетей.

– Я не увезу тебя отсюда, – сердито произнес Хоук. – Но после того, что произошло сегодня, не верю, что ты хочешь отправиться в гости к леди Босвуд. Она манипулирует тобой и делает это по наущению сына. Она знает, что ты не сможешь не выполнить ее просьбу, поскольку Джорджетта твоя подруга. А леди Босвуд будет уговаривать тебя. Почему ты слушаешься ее?

– Я не хочу терять дружбу Джорджетты. – Джулиана выглядела огорченной.

– Свали вину на меня. Скажи, что я деспот и слежу за каждым твоим шагом.

– Она в это поверит, – пробормотала Джулиана.

Он дернул ее за локон около уха.

– Не надо.

А обычно в таких случаях она смеялась и хлопала его по руке. Но он умудрился поставить себя в дурацкое положение, к тому же жестоко обидел тетку.

– Скажи Хестер, что я приду завтра. – Он помолчал. – Прости меня, Джулиана.

– Вы правы насчет леди Босвуд, – сказала она. – Я знаю, что она пытается манипулировать мной. Первым делом я завтра пошлю ей мои сожаления.

Глава 15

Готовьтесь, что вас унизят.

Из «Правил поведения соблазнителя»

На следующий день Джулиана нервничала, сидя с Хестер в гостиной. Ее тревожило печальное лицо хозяйки. Ей хотелось сказать, что Хоук не собирается писать в Ричмонд матери, но она сдержалась. Это должен сделать сам Хоук.

А было бы еще лучше, если бы он попросил у тетки прощения.

Вошел дворецкий и сказал, что он отказал пятерым джентльменам, которые обычно приходят к Джулиане. Когда он вышел, Джулиана вопросительно посмотрела на Хестер.

– В нынешних обстоятельствах, я думаю, так будет лучше, – сказала Хестер.

Джулиана кивнула.

– Я позвоню, чтобы принесли чай?

– Нет, спасибо.

Возле ног Хестер сидели собаки и жалобно поскуливали. Хестер хлопнула ладонью по сиденью дивана. Когда собаки вскочили туда, а потом перебрались к ней на колени, Хестер почесала их, что-то ласково бормоча.

Джулиана смотрела на свои сцепленные руки. Хотя у Хестер было много знакомых, она жила одиноко и, возможно, временами страдала от одиночества. Конечно, у нее был мистер Пекэм, но она скрывала их связь. На людях она обращалась с ним по-приятельски, поскольку знала, что знакомые, а тем более члены семьи не одобрили бы столь неравный союз. Без сомнения, они бы решили, что она слишком стара, чтобы полюбить.

У Джулианы сжалось сердце. Это было несправедливо, но она не могла словами подбодрить Хестер. Хестер хранила правду об отношениях с мистером Пекэмом в глубокой тайне, и у нее были на то причины. Джулиана вспомнила, как мать и сестры Хоука едва смогли скрыть ужас, когда Хестер добровольно взялась покровительствовать ей. Они не знали, каким сокровищем обладают в лице Хестер.

А Джулиана знала. Она даже стала воспринимать Хестер как свою родственницу.

Часы на камине пробили четыре часа. Джулиана снова сцепила руки. Как может Хоук заставлять себя ждать, наверняка зная, что Хестер очень расстроена?! Только совсем бессердечный человек способен вести себя так жестоко.

Она больше не в состоянии была молчать.

– Хестер, нужно отвлечься. Хотите, я вам почитаю?

– Да, спасибо, – ответила та, лаская собачек.

Джулиана подошла к книжным полкам и вытащила «Гордость и предубеждение». Вернувшись на диван, она стала читать с самого начала:

– «Как всем известно, одинокий мужчина с солидным состоянием должен хотеть найти себе жену…»

Она дочитала до места, где миссис Беннет бранила Китти за кашель. В этот момент вошел дворецкий и сообщил о приходе Хоука. Джулиана отложила книгу и поднялась.

Он появился, держа руки за спиной, и подошел к тетке с торжественной миной. Затем протянул ей красную розу на длинном стебле. Он выглядел немного сконфуженным, когда Хестер приняла подарок.

– Я попросил цветочницу не обрезать стебель, – хрипло произнес он, – чтобы шипы кололи мою совесть.

У Хестер глаза наполнились слезами, а Джулиане стало трудно дышать.

Хоук сдвинул брови.

– Я был не прав. Хоть и с большим запозданием, хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделала для Джулианы. Ты… продолжишь?

– Разумеется, – ответила Хестер.

Видно было, что он колеблется.

– Прости меня.

– Негодник. – Ее голос дрогнул.

Из-за их скованности Джулиана почувствовала себя неловко. Ее мать всегда говорила, что в самые трудные моменты может выручить чашка чаю. Она пересекла комнату и взяла в руки колокольчик.

– Позвоню, попрошу принести чай.

Хоук сел в свое любимое кресло. Собаки бросили Хестер и уселись у его ног.

– Сладкое придется подождать, – сказал он.

Когда они тронули его ботинки лапами, он наклонился и погладил их. Потом взглянул на Джулиану.

– Ты послала записку леди Босвуд?

– Да, – ответила Джулиана, – и написала Джорджетте, все ей сообщив.

– Отлично, – кивнул Хоук.

Принесли чай. Хестер попросила горничную поставить розу в вазу в ее спальне. Джулиана наполнила чашки. Он отнес чай тетке. Сердце Джулианы переворачивалось, когда она стала накладывать на тарелки печенье.

Потом она села рядом с Хестер и поднесла чашку к губам. Хоук доел печенье и поставил тарелку на пол. Пока собаки слизывали крошки, он загадочно посмотрел на Джулиану.

– Я ожидал застать здесь пятерых мальчиков.

– Я приму их в другой день.

– Какие планы на вечер? – спросил он, отставив чашку.

– В «Друри-Лейн» дают «Гамлета», – сказала Хестер. – Леди Дюрмон прислала приглашение на обед, но я отказалась, выразив ей сожаление.

Джулиана с облегчением вздохнула. Менее всего ей хотелось провести вечер в обществе этой отвратительной Элизабет.

– Театр так театр, – не стал возражать Хоук.

– Для вас, леди, принесли посылку, – сообщил, входя, дворецкий.

– Можете оставить ее на буфете, – сказала Хестер.

– Я пойду. – Хоук поднялся. – Вернусь вечером на экипаже и отвезу вас.

– Как это мило с твоей стороны! – сказала ему Хестер.

– Я провожу вас до выхода. – Джулиана встала. Хоук предложил ей руку. Когда она взялась за нее и под рукавом почувствовала твердый мускул, у нее перехватило дыхание и едва не подогнулись колени от исходившего от него запаха сандалового дерева и еще чего-то первобытного и мужского.

Когда они остановились у выхода из гостиной, он посмотрел на Джулиану.

– Хочешь мне что-то сказать?

– Вы очень хорошо поступили, – прошептала Джулиана, встретив его взгляд.

– Я не заслуживаю похвалы, – нахмурился Хоук.

– Вы сделали ошибку, но признались в этом и попросили прощения. Хестер была тронута розой с шипами.

Он отвернулся. Ей показалось, что она смутила его.

– Вы доставили ей радость. – «И мне тоже».

Когда он вновь повернулся к ней, губы его тронула кривая улыбка.

– Знай я, что роза с шипами поможет вернуть твое расположение, я приносил бы их тебе каждый день.

Его шутка слегка сбила ее с толку, потому что она думала, что так он хотел искупить вину перед теткой. Но потом решила, что ему просто неловко проявлять нежность. Мужчины вообще не любят открыто выражать свои чувства.

– Можете приносить мне розы, но будьте осторожны. Мои колючки могут поранить до крови.

Хоук рассмеялся и дернул ее за локон за ухом.

– Это моя девушка.

Улыбка застыла на лице Джулианы. Он произнес те же слова, что и вечером, когда сопровождал ее на бал к Бересфорду. Эти слова всего несколько недель назад шнурком обвились вокруг ее сердца и подарили ей надежду. Тогда она не знала, что случайное проявление нежности для него лишь формальность.

Хоук бросился вниз, перескакивая через две ступеньки, а Джулиана судорожно сглотнула. Когда он спустился, то обернулся и подмигнул ей. Затем неторопливо направился к выходу.

Хоук был обаятелен, ему ничего не стоило околдовать подмигиванием или улыбкой, даже не сознавая, что оставляет позади разбитое сердце.

По иронии судьбы Джулиана точно так же поступила с двенадцатью отвергнутыми ею.

– Джулиана! – окликнула ее Хестер.

Вздохнув, Джулиана натянуто улыбнулась. Она научилась скрывать свои чувства не только ради себя, но и ради других.

Когда она вошла в гостиную, Хестер встала, держа в руках полученную только что посылку.

– Запри дверь, – попросила она взволнованным тоном.

– Хестер, что это? – спросила Джулиана, закрыв дверь.

– Пока не знаю. Сядь и раскрой ее.

У Джулианы дрожали пальцы, когда она развязывала бечевку. В конверте лежала небольшая брошюра.

– О, небо! – воскликнула Джулиана. Глаза ее наполнились слезами.

– Давай вместе полюбуемся, как твои слова выглядят в напечатанном виде.

Джулиана перевернула страницу и пробежалась по ней пальцами.

– А ведь здесь могло стоять мое имя.

– Это обидно, но необходимо, – сказала Хестер. – Не будем расстраиваться из-за этого. Может быть, прочтешь вслух?

Пока Джулиана читала, ее не покидало удивление, что это она сама написала. Она напряженно работала, но сейчас это казалось почти неправдой, хотя книжка – вот она, в ее руках.

Когда Джулиана закончила читать, Хестер предложила отметить ее выход в узком кругу – с Эми и Джорджеттой.

– Не стоить звать Салли Шеферд. Я уверена, она славная девушка, но чем меньше людей будет знать, тем лучше.

– Согласна.

– Важно напомнить твоим подругам, чтобы держали язык за зубами.

– Да, мы должны сказать, чтобы они делали вид, будто не подозревают о существовании этой книжки. И нигде не высказывали своего мнения о ней.

– Меньше разговоров, – кивнула Хестер, – меньше вероятности случайно выдать твою тайну. Это всего лишь мера предосторожности. Как я уже говорила, если случится худшее, я возьму авторство на себя.

Совсем недавно Джулиана согласилась бы с Хестер, но сейчас она знала, что никогда не позволит этой доброй женщине принять вину на себя. И так все члены семьи Хестер считают ее аморальной. Если сказать им, что это Хестер написала книжку, они ее осудят.

Джулиана отбросила сомнения. Кроме нее, только три человека знают, кто автор, и ни один из них не предаст.

От звука сотен голосов в зале театра стоял невообразимый шум.

Джулиана сидела рядом с Хоуком и поправляла скромное декольте. Она готова была надеть платье с рискованно глубоким вырезом, как предлагала Хестер, но в последний момент передумала. Ткань едва закрывала соски, и она поняла, что все время будет думать об этом.

Вскоре после того как они пришли, Хестер заметила в зале нескольких знакомых и пошла с ними поздороваться.

– Моя тетушка знает всех в этом чертовом высшем свете, – заметил Хоук. – Всегда она куда-то отлучается.

Джулиана слегка улыбнулась. Она подозревала, что Хестер назначила свидание мистеру Пекэму.

– Вы выглядите, как сатана, во всем черном, – сказала она, посмотрев на Хоука краем глаза.

– Я думал, что тебя интересуют красные дьяволы с рогами и трясущимися хвостами.

– Обычные демоны меня не устраивают, – ответила Джулиана. – Я бы предпочла Аида с его подземным царством.

– Аид, похитивший Персефону, – усмехнулся Хоук.

– Но он сделал ее царицей, и она решила остаться, вкусив зерен граната.

Его золотисто-карие глаза потемнели, и он посмотрел на нее из-под ресниц. Джулиана не могла понять, почему ее упоминание о гранатовых зернах заставило его посмотреть на нее таким завлекающим взглядом. Его губы раздвинулись, а дыхание участилось, и она не могла отвести глаз от его рта. В этот момент зал разразился громом аплодисментов. Хоук откинулся в кресле, сняв с нее свои чары. Она стала дышать ровнее, напомнив себе, что должна оставаться воспитанной дамой.

Когда подняли занавес, аплодисменты стихли. На сцену вышел актер в белом балахоне с лицом, покрытым белым гримом. Затем появился молодой актер, исполнявший роль Гамлета. Сначала Джулиана посчитала появление призрака глупостью, но когда он заговорил об убийстве и мести, ее охватила дрожь.