Текст книги "Обольщение джентльмена"

Глава 15

Вечер выдался на редкость удачным – весь день небо хмурилось, грозя ненастьем, но к вечеру облака рассеялись, высыпали звезды. Терраса и сад Норкрофт-Мэнора, украшенные флажками, мерцающими фонариками и красочными шатрами, выглядели очаровательно. Кэтлин, вместе с мистером Беркли помогавшая семейству и слугам устраивать это великолепие, даже не предполагала, что их усилия принесут столь впечатляющие результаты. День прошел в страшной суете, усугубившейся тем, что леди Норкрофт, сославшись на какое-то срочное дело в деревне, исчезла на несколько часов.

К счастью, все прошло гладко, и Осенний бал уже близился к концу. У Кэтлин была еще одна причина для удовлетворения – новое бальное платье. Хотя цвет и материал оговорили заранее, она и представить себе не могла, какой шедевр швейного искусства создаст мадам Дюбуа. Когда Кэтлин надела его и взглянула в зеркало, то не сразу себя узнала. Сшитый по последней моде, изысканный и одновременно пикантный, наряд идеально шел своей хозяйке. Французская мастерица и впрямь оказалась настоящей волшебницей.

Облаченная в новое платье, Кэтлин стояла на террасе со стаканчиком пунша в руке и наблюдала за танцующими парами. Компанию ей составлял Оливер, весь вечер наблюдавший за кузинами и мистером Беркли.

На взгляд Кэтлин, бал в Норкрофт-Мэноре был весьма необычным – гости явно надели все самое лучшее, но не блистали обилием бриллиантовых брошей, изумрудных браслетов и других драгоценностей. Чувствовалось, что среди них много небогатых людей – обычных арендаторов из соседних деревень. «Приглашать всех жителей окрестностей – давняя традиция Осеннего бала, – объясняла накануне графиня. – Не мной это начато и не мной закончится. Одну ночь в году Норкрофт-Мэнор становится местом, где рады всем без исключения и где может произойти все, что угодно».

– Все, что угодно, – задумчиво пробормотала Кэтлин.

– Вы что-то сказали? – встрепенулся Оливер.

– Да, что здесь сегодня просто волшебно.

– Удивительно, что можно сделать с помощью музыки и нескольких фонариков, – усмехнулся он.

– Не думаю, что дело только в этом.

– Тогда в здешней атмосфере. – Оливер оперся на балюстраду и стал наблюдать за танцующими. – Знаете, в это время года в воздухе витает ощущение, что скоро должно произойти нечто очень важное, значительное.

– Что же? Придет зима?

– И это тоже, – улыбнулся Оливер. – Ощущение, которое имею в виду я, трудно объяснить.

– Нет, я понимаю, что вы имеете в виду. В такие вечера человеку кажется, что ему все по плечу.

– О, для кого-то действительно нет ничего невозможного, – с намеком заметил граф.

– Вы дерзкий, жестокосердый человек, Оливер Лейтон, – парировала Кэтлин, отпив из стаканчика.

– Только когда дело касается вас, моя таинственная Кейт.

– Почему таинственная? Мне казалось, что после вчерашней ночи между нами уже не осталось тайн. У меня больше от вас секретов нет.

– Если не считать вашей собственной забытой жизни. Впрочем, подозреваю, что у вас в запасе еще немало сокровенных тайн, за раскрытие которых я бы взялся с удовольствием.

– Какие тайны, Оливер? Боже, вы говорите, как истинный искатель приключений.

– Имейте в виду, я решил взять все в свои руки.

– Прошлой ночью у вас это прекрасно получилось.

– Да, и я не намерен останавливаться на достигнутом, – усмехнулся граф, потом посерьезнел и добавил: – Прошлой ночью я решил…

– Как у вас только хватило времени? – перебила его Кэтлин.

– Так вот, – подавив смешок, не сдавался Оливер, – прошлой ночью я принял решение поручить своему поверенному навести о вас справки.

– Серьезно? – переспросила Кэтлин. Она было забеспокоилась, но потом решила, что оснований для тревоги нет: Оливер получит ответы на все вопросы задолго до того, как успеет написать, а тем более послать письмо своему поверенному, ведь она твердо решила открыть возлюбленному правду, когда бал подойдет к концу или позже, когда они будут лежать в постели. Можно отложить объяснение и до утра, ведь подходящий момент подобрать не легче, чем убедительные слова. Подать ее историю в правильном свете очень важно, и, главное, он должен все это узнать от нее самой. – Мне кажется, в помощи поверенного нет необходимости.

– До каких пор вы намерены ждать возвращения памяти? – поинтересовался граф, с нежностью глядя на нее, и Кэтлин тотчас почувствовала укор совести. – Не исключено, что амнезия так до конца и не пройдет. Я всегда отличался завидным терпением, но боюсь, теперь оно мне изменяет.

Он кивнул на толпу гостей и продолжил:

– Всех этих людей из соседних имений и деревень, практически каждую семью в окрестностях Норкрофта, связывают с моим родом вековые узы. И мне это по душе. Мне нравится ощущать связь между настоящим и прошлым, которое всегда здесь незримо присутствует. И с особой силой мы все чувствуем это в день Осеннего бала. Глупо звучит, да?

– Отнюдь. Я бы сказала, что это речь, достойная графа Норкрофта.

– Я был уверен, что вы меня поймете, – улыбнулся Оливер и на мгновение умолк, подбирая слова. – Так вот, нынешний граф Норкрофт больше всего на свете хотел бы представить вас этим людям под вашим подлинным именем.

– Это самые прекрасные слова, которые я когда-либо слышала, – ответила Кэтлин, трепеща от радости.

Как ей повезло, что она встретила Оливера! Помогло ли ей в этом родовое проклятие – реальное или мнимое, но именно оно привело ее в Норкрофт.

– Насколько вы помните, – уточнил граф. – Я имею в виду, что без прочной основы, заложенной в прошлом, будущее невозможно, а я хочу смотреть вперед с надеждой.

– Понимаю, – согласилась Кэтлин, ставя стаканчик с пуншем на балюстраду. Хотя все пошло не так, как рисовало ее воображение, но, может быть, сейчас самый подходящий момент для объяснения? Она набрала в грудь воздуха. – Послушайте, Оливер, я хочу вам кое-что рассказать. Я вспомнила…

Она замолчала, не находя подходящих слов. Черт возьми, лучше уж выложить все прямо, без экивоков.

– Да?

Кэтлин скользнула растерянным взглядом по террасе, и ее внимание привлекла чем-то неуловимо знакомая фигура высокого джентльмена в годах, целовавшего руку леди Норкрофт. Даже издалека было заметно, что он из тех мужчин, от которых умные женщины должны, но не в силах держаться подальше. Взяв хозяйку дома под руку, он повел ее танцевать, и Кэтлин увидела его лицо. У нее перехватило дыхание – это был ее дядя Малькольм.

– Так что же вы вспомнили? – подсказал Оливер.

– Играют мой любимый вальс, – поспешно ответила Кэтлин, чтобы отвлечь внимание Оливера. Как здесь оказался дядя? Она должна как можно скорее с ним поговорить.

– Надо запомнить. Потанцуем?

Кэтлин радостно согласилась, надеясь поближе подобраться к дяде и леди Норкрофт.

– Что же вы мне хотели рассказать? – спросил граф, когда они закружились среди других вальсировавших пар.

– Ничего, – покачала головой Кэтлин, высматривая Малькольма.

– Похоже, вы думаете о чем-то своем.

– Вовсе нет.

– По моим наблюдениям, музыка часто навевает воспоминания – о месте, где ее слышал, о людях, которые при этом были, или о каких-то обстоятельствах.

– Как любезно с вашей стороны, – невпопад вырвалось у нее.

– Наверное, мне лучше помолчать, – сухо заметил он, – чтобы не мешать вам вспоминать.

Танец закончился, а Кэтлин так и не нашла Малькольма.

– С вами все в порядке? – озабоченно спросил граф, проводив ее к краю танцевальной площадки.

– Да-да, я только немного устала, – успокоила она его. – Не принесете ли мне пунша?

– Разумеется, – кивнул он, внимательно заглянув ей в глаза, и направился к столикам с напитками.

Кэтлин опять принялась вертеть головой, ища дядю. Куда же он подевался?

Снова заиграла музыка.

– Могу я пригласить вас на танец? – послышался сзади знакомый низкий бархатистый голос.

Кэтлин развернулась – перед ней стоял тот, кого она так отчаянно искала.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила она.

– Не такого приветствия я от тебя ждал, девочка моя.

– А я не ожидала тебя здесь увидеть.

– Похоже, нам надо многое сказать друг другу. Потанцуем и поговорим?

– Не говори ерунды, какие уж теперь танцы, – отрезала Кэтлин, ища взглядом Оливера – тот остановился с кем-то поговорить и наверняка не заметит ее краткого отсутствия. – Мне действительно есть о чем тебе рассказать, но только в другом месте, где нам не будут мешать.

– Ты всегда была излишне требовательной, – ухмыльнулся Малькольм.

Проведя его через зал, она буквально втолкнула незваного визитера в гостиную и потребовала:

– Теперь рассказывай как на духу, что ты здесь делаешь.

– Как что? Приехал тебя спасать, – хмыкнул граф Дамливи, рассматривая портрет над камином.

– Меня не нужно спасать, со мной все в порядке.

– Я слышал совсем другое.

– Что именно? И главное, от кого?

– Вы с Ханной сами виноваты, – упрекнул Малькольм. – Уехали и как в воду канули. Я с самого начала был против вашей поездки вдвоем, без сопровождения. Я должен был поехать вместе с вами.

– Значит, тебя послала за мной бабушка?

– Мы с ней обсуждали, что делать. Знаю, ты не любишь, когда я сую нос в твои дела, но…

– Ты все же приехал.

– Пойми, со дня твоего отъезда прошло уже две недели, а мы не получили от тебя ни строчки. Вот я и отправился в Лондон. Вообрази мое изумление, когда я не нашел в условленном месте ни тебя, ни Ханны.

– Это не моя вина.

– Знаю, знаю. Определить место, где обретается Ханна, не составило труда, – криво улыбнулся дядя. – Вот я и поехал к лорду Дарлингтону.

– Ты виделся с Ханной? Что она сказала?

Опершись спиной на каминную полку, Малькольм скрестил руки на груди и задумчиво посмотрел на племянницу, как в детстве, когда ее приводили к нему после шалости.

– Она поведала мне о своем абсурдном плане, – ответил он, – и о том, что ты отказалась в нем участвовать, после чего Ханне, по ее словам, пришлось взять все в свои руки.

– Каким образом?

– Предупреждаю, тебе это не понравится.

– Мне уже не нравится, но я хочу слышать правду, дядя.

– Она прибегла к колдовству.

– Нет, я не верю, не верю. – Она заходила по комнате. – Это просто абсурд.

– Ты веришь в родовое проклятие и не веришь в колдовство?

– Да, но это совсем разные вещи. То, что случилось в нашей семье и, как я узнала, в семье Оливера, убеждает меня, что проклятие существует. Кто-то должен с ним покончить, и этот кто-то – я.

– При этом ты считаешь простым совпадением тот факт, что ты потеряла память, как предусматривал безумный план твоей тетки?

– В нашем мире случаются и более странные вещи, – решительно возразила она. – Кстати, как ты узнал, что я действительно потеряла память? Ханна уехала еще до того, как я очнулась.

– Тем не менее она знала, как если бы сама вызвала твою амнезию.

– Не надо, дядя.

– Как хочешь. Значит, чары Ханны перестали действовать?

– Не было никаких чар, – упрямо повторила Кэтлин, решив утаить, что память не возвращалась целую неделю. – Я ударилась головой, вот вполне прозаическая причина провала памяти. Но я уже все вспомнила.

– Как бы то ни было, – продолжал Малькольм, – Ханна рассказала мне, где ты. Кстати, она прислала твой багаж.

– Слава Богу, что у нее хватило предусмотрительности.

– Приехав утром в деревню, я послал записку леди Норкрофт, чтобы выяснить, в какую историю ты попала. Мы встретились в гостинице. Очень милая дама, между прочим, такая живая, энергичная…

В глазах Малькольма мелькнуло знакомое выражение охотничьего азарта.

– Дядя, не надо! – взмолилась Кэтлин.

– Ты мне все-таки не рада, дорогая.

Ее недовольство мгновенно улетучилось.

– Ну что ты, конечно, рада, да еще как рада! – И она бросилась ему на шею, как бывало в детстве, когда ее кто-то обижал. – Еще никого и никогда я не жаждала видеть так, как тебя.

– Лихо тебе пришлось, бедняжка? – погладил ее по голове Малькольм.

– Ты даже не представляешь как. – Она спрятала лицо у него на груди. – Я не помнила ни тебя, ни бабушку, ни Ханну, ни Кеннета, и даже не представляла себе, как меня зовут.

– Ханна ответит за свои проделки, – процедил он, сильнее сжимая объятия.

– За колдовство? – хихикнула Кэтлин. – Я в него, конечно, не верю, но вдруг оно и впрямь наконец сработало? То-то бабушка удивится!

– Нет, милая, она скорее придет в ярость. – Дядя поцеловал ее в носик. – Как я.

– Надеюсь, я вам не помешал, Кейт? – спросил появившийся в дверях Оливер.

– Ты позволяешь ему себя так называть? – удивленно поднял брови граф Дамливи.

– Оливер, я должна вам кое-что сказать, – повернулась к возлюбленному Кэтлин, освобождаясь от родственных объятий.

– Только не говорите, что это ваш муж, – растерянно пробормотал тот.

– Муж? – рассмеялся Дамливи. – Я ее дядя, парень.

Глава 16

– Вот как? – удивился граф Норкрофт, разглядывая высокого, сурового вида мужчину с седеющими волосами, который всего минуту назад держал в объятиях его любимую.

– Я же говорила вам, что у меня нет мужа, – поспешно напомнила Кэтлин. – Это мой дядя Малькольм Армстронг, граф Дамливи. Дядя, позволь представить тебе графа Оливера Норкрофта.

– Вы его вспомнили? – подозрительно посмотрел на нее Оливер. – Это точно?

– Говорю же, граф Дамливи – мой дядя.

– Значит, амнезия прошла? – недоверчиво спросил Норкрофт.

– Да, – улыбнулась Кэтлин.

– Признаться, я поражен. Мы ждали, надеялись, но чтобы вот так просто… Но это же чертовски здорово! Кейт, вы, должно быть, очень довольны.

– Еще бы.

– И когда это произошло?

– Несколько дней назад.

– Неужели? Еще до нашего… – Он осекся, боясь сболтнуть лишнего, и в восторженном порыве шагнул к Кэтлин. Дамливи нахмурился, и Оливер остановился. – Почему вы мне не сказали раньше?

– Я пыталась…

– Вот ты где, сын мой! – В гостиную с жизнерадостной улыбкой вплыла леди Норкрофт. – Вижу, ты уже познакомился с нашими гостями.

– Еще не совсем, – ответил Оливер, многозначительно ловя взгляд Кэтлин.

Поглядывавший на них с подозрением Дамливи, видимо, силился понять тайный смысл его слов. Если этот человек не был дядей Кейт, то он очень искусно притворялся.

– Тем не менее вынуждена просить тебя пойти со мной: гости начали расходиться, и мы должны попрощаться с ними, – сказала графиня и повернулась к дверям.

– Мама, у Кейт восстановилась память.

– Очень рада за вас, дорогая! – обернулась графиня к гостье. – Я, конечно, жажду услышать подробности, но пока сдержу свое любопытство. Мы с Оливером должны сначала проводить гостей.

Разочарованию Оливера не было предела – он так и не услышал настоящего имени женщины, которая стала ему так близка и дорога за эти дни. Но он знал о ней самое главное – она его любит. Все остальное может подождать, ведь у них впереди целая жизнь.

– Ладно, мама, пойдем, – сдался он и добавил, прямо глядя в глаза Кейт: – Я скоро вернусь, ждите меня здесь.

– Мы не сделаем ни шагу, – заверил Малькольм. – Если можно, пришлите мне что-нибудь выпить.

– Прошу прощения, лорд Дамливи, – спохватилась леди Норкрофт. – Обычно мы уделяем гостям гораздо больше внимания, но сегодня большая часть слуг работают в саду. Я сейчас же распоряжусь, чтобы вам что-нибудь прислали. У нас есть отличное шотландское виски. Думаю, подойдет?

Она одарила гостя улыбкой, которую плохо знавший ее человек мог бы счесть игривой.

– Еще бы, миледи, конечно, подойдет, – улыбнулся Дамливи в ответ с видом заправского обольстителя.

Оливер удивленно посмотрел на старших – что, черт возьми, между ними происходит?

– Ты идешь? – поторопила его мать.

– Да, сейчас. – Он поспешил за ней, но в дверях обернулся к возлюбленной: – Как вас все-таки зовут?

– Кэтлин.

– Вам идет это имя, – улыбнулся он и вышел.

– Кажется, пока все хорошо, – заметил Малькольм негромко, когда за Норкрофтами закрылась дверь.

– Это только начало, дядя, – вздохнула Кэтлин. – Мне ведь придется рассказать ему все…

Следующий час или около того Оливер был занят проводами гостей. Казалось, время тянется бесконечно – он раскланивался, говорил комплименты, желал счастливого пути и успехов, но душой был с Кэтлин, и ему не терпелось поскорее все закончить, хотя он всегда любил эту трогательную церемонию, ставшую обязательной частью жизни поместья и прилегающих к нему земель. Благодаря ей все гости – землевладельцы и арендаторы, богатые и бедные – чувствовали себя уважаемыми людьми. И отец, и дед Оливера, и все их предшественники по завершении Осеннего бала считали своим долгом лично попрощаться с каждым из отъезжавших гостей. Оливер не сомневался, что в будущем все графы Норкрофты будут поступать так же.

В его голове теснились десятки вопросов, на которые пока не было ответа, но ситуация мало-помалу начала проясняться. Сейчас по крайней мере его возлюбленная обрела свое настоящее имя – Кэтлин, которое ей очень подходило. И Малькольм Дамливи, ее дядя, если, конечно, он действительно ее родственник, был титулованной особой. Оливер решил на всякий случай получить доказательство их родственной связи – осторожность прежде всего! – но явно покровительственное поведение графа Дамливи в отношении Кэтлин говорило само за себя. Помимо родственников, Оливера интересовало абсолютно все, что было с ней связано.

Когда дом покинул последний гость, Оливер, подавив желание сейчас же вернуться к Кэтлин, пошел проверить, отправился ли мистер Беркли к себе – с этими светскими волокитами надо все время быть настороже.

– Я нахожу все это просто захватывающе интересным, – с наигранной непринужденностью заметила графиня, направляясь наконец вместе с сыном в гостиную. – Надеюсь, ты будешь вести себя не предвзято, как человек широких взглядов.

– Что ты имеешь в виду? – не понял граф.

– Ничего особенного, – пожала мать плечами. – Просто иногда, когда случается что-то непредвиденное, ты проявляешь… некоторую жесткость.

– Что ты говоришь, мама! У меня достаточно гибкости, чтобы проявить понимание в любых обстоятельствах.

– Посмотрим.

Из гостиной, где оставались Дамливи и Кэтлин, доносились возбужденные голоса, но стоило графине с Оливером показаться в дверях, как дядя с племянницей, стоявшие у камина со стаканчиками виски в руках (далеко не первыми, решил Оливер), прекратили разговор. В воздухе повисло напряженное молчание. У Кэтлин от волнения горели щеки. Неужели нашедшие друг друга родственники ссорились? И если так, то по какому поводу?

Оливер невольно загляделся на возлюбленную – в наряде от мадам Дюбуа, который изящно облегал точеную фигурку шотландской красавицы, подчеркивал прелесть ее зеленых русалочьих глаз и заставлял сиять кожу цвета слоновой кости, она была неотразимой. Такие удачные наряды должны приносить счастье своим обладательницам… Взгляды молодых людей встретились.

– У вас все в порядке? – спросил Оливер, ловя себя на мысли, что ему по-прежнему хочется называть ее Кейт.

– Абсолютно, – быстро взглянув на дядю, ответила она.

– Как мило, что мы здесь собрались, – лучезарно улыбнулась графиня. – Оливер, налей мне, пожалуйста, того, что пьют наши гости.

– Думаю, что это виски, – заметил граф и направился к графину, стоявшему на подносе со стаканами. Хрустальный сосуд как две капли воды походил на тот, что появился несколько дней назад в спальне Оливера, и, несомненно, был помещен в гостиную заботами все того же прозорливого Холлингера.

– Позвольте мне, – опередил молодого графа Дамливи. Он налил в стакан виски и с легким поклоном подал его леди Норкрофт. – Должен предупредить, напиток не для слабых.

– Я к таким не отношусь, – ответила графиня, посмотрев ему прямо в глаза.

– Мама! – удивленно воскликнул Оливер.

Дамливи издал короткий горловой смешок. «Пожалуй, придется приглядывать не только за юным Беркли», – решил Оливер.

– Налей и себе, сынок, – посоветовала леди Норкрофт. – Кэтлин должна нам многое рассказать.

– Я жду с нетерпением, – улыбнулся он возлюбленной.

– Как и все мы. – Графиня уселась на диван. – Не хотите ли присесть, дорогая?

– Спасибо, я лучше постою, – ответила Кэтлин.

Она явно нервничала. Но почему? Оливер не мог понять. Может быть, она вспомнила что-то неприятное? Граф почувствовал, что и в его душе зародилось беспокойство.

Он налил себе виски и сделал глоток. Может быть, волнение связано с той странной ситуацией, в которой они все оказались? Почему же тогда у него возникло явственное ощущение, что Кэтлин, Дамливи и его мать знают гораздо больше, чем он? Нет, здесь явно что-то не так.

– Не знаю, с чего начать, – нерешительно произнесла Кэтлин.

– Начните со своего имени, – предложил Оливер.

– Да, конечно. Меня зовут леди Кэтлин Макдэвид, я внучка вдовствующей графини Дамливи и племянница графа Малькольма Дамливи, с которым вы уже знакомы.

Малькольм в знак приветствия приподнял свой стакан.

– Девять лет назад я потеряла мужа, сэра Кеннета, – продолжала Кэтлин.

– Мои соболезнования, – пробормотал Оливер.

– Спасибо, я ценю ваше сочувствие, хотя это случилось очень давно, – кивнула Кэтлин. – Но именно с этого все и началось. После смерти Кеннета бабушка рассказала мне одну историю – вернее, семейное предание…

– Я просто обожаю предания, – вставила леди Норкрофт.

– Оно гласит, что пятьсот лет назад, в такую же пору, на границе Англии и Шотландии, два семейства, шотландское и английское, собирались поженить своих детей и покончить с давней враждой. Но свадьба не состоялась.

– Английская девица виновата, это точно, – сказал Дамливи, встретившись взглядом с леди Норкрофт. – Очень уж ветреная была особа.

– Вы удивитесь, узнав, что может скрываться за этим словом, – многозначительно улыбнулась графиня.

Дамливи понимающе хмыкнул и посмотрел на Оливера.

– Сейчас начинается самое интересное, – сказал он. – Глотните-ка еще виски.

– Зачем? – удивился Оливер. Пока что рассказ Кэтлин его не очень заинтересовал. Какая разница, что было пятьсот лет назад? Но остальные, похоже, слушали заинтересованно.

– Тогда одна старая женщина, потерявшая в кровавых распрях двух семейств всех своих родных, разозлившись на то, что вражде не будет положен конец, наслала на эти семейства проклятие. Если через пятьсот лет их отпрыски не вступят в брак, объединив таким образом оба рода, то на них обрушится ужасная кара.

– Вот как? – рассмеялся Оливер. – И что это за кара?

– Детали канули в Лету, – пояснил Дамливи.

– Как им и положено, – негромко добавила леди Норкрофт.

– Очень удобная отговорка, – снова хохотнул Оливер. – Но я не понимаю, однако, какое отношение имеет эта занятная, но глупая история к нам?

– В ней нет ничего занятного и тем более глупого, – сердито одернула его Кэтлин. – А к нам эта история имеет самое прямое отношение.

– Переходи к главному, дорогая, – посоветовал ей дядя. – Посмотрим, будет ли он смеяться в дальнейшем.

– Речь идет о наших с вами семьях, Оливер, – продолжила Кэтлин. – Вы и я – последние представители своего рода. Мы должны пожениться, чтобы положить конец проклятию.

– Вы сошли с ума, – борясь с душившим его смехом, выдавил граф.

– Вот так и начинаются семейные раздоры, – хихикнул Дамливи.

– Рассказ Кэтлин – самое нелепое, что я слышал в жизни, – не сдавался Оливер. – Но вот другой довод: моя семья никогда не жила на границе с Шотландией. Что скажете?

– Ты не прав, мой мальчик, – покачала головой графиня. – Семья твоего прадедушки очень давно, несколько столетий назад, владела землей у самой границы. Не сомневайся, мы – именно те люди, о которых идет речь в предании.

– Я приехала в Англию специально для того, чтобы выйти за вас замуж. – В голосе Кэтлин уже слышалось раздражение. – Неужели вы думаете, что мы пошли бы на решительные шаги, если бы не были уверены, что Норкрофты – именно та семья, которая нам нужна?

– Вы специально приехали в Англию? – изумленно переспросил Оливер.

– Чтобы выйти замуж за англичанина и освободиться от проклятия, – проворчал Дамливи. – Что тут необычного?

– Мама, скажи, пожалуйста, что ты не веришь в эти бредни! – в отчаянии воскликнул граф Норкрофт. Не может быть, чтобы он один видел нелепость россказней о родовом проклятии.

– Не могу, сын мой, – улыбнулась графиня. – Впервые я услышала предание о проклятии от своей матери задолго до твоего рождения. Но она не особенно вдавалась в детали, а ведь они очень важны в таких делах, не правда ли, лорд Дамливи?

– Еще как важны, – кивнул шотландец. – Кто предупрежден, тот вооружен.

– Вот именно, – улыбнулась ему леди Норкрофт и продолжила: – Несколько лет назад ваша бабушка, леди Макдэвид, написала мне об этом, мы обменялись несколькими посланиями, но в конце концов я ей сообщила, что не буду побуждать сына жениться ради снятия проклятия, в которое не верю.

– Вот видишь, ты же не веришь в это проклятие.

– Я не верила тогда, мой дорогой, хотя леди Дамливи привела такой убедительный аргумент, как несчастная судьба многих ее родственников, ставших жертвами трагических обстоятельств, несчастного случая, внезапной болезни. Со временем я о нем почти забыла, как вдруг несколько дней назад за ужином та давняя история вновь всплыла у меня в памяти. Можешь считать это обстоятельство удачным совпадением или курьезным фактом – все зависит от того, что ты хочешь в нем увидеть. Но, конечно, когда я узнала правду…

– Какую правду? – В голосе Оливера появились подозрительные нотки.

– О Кэтлин.

– Ты хочешь сказать, мама, что знала, кто она?

– Вы знали? – не веря своим ушам, воззрилась на графиню Кэтлин.

– Да. Мне помог ваш браслет с амулетом, моя дорогая, – на нем ваш геральдический девиз, – спокойно пояснила леди Норкрофт.

– Extremis malis, еxtrema remedia, – напомнил Дамливи. – «Для крайнего зла крайние меры».

– Прошу прощения, милая Кэтлин, – с виноватой улыбкой добавила графиня. – Я ничего вам не сказала, потому что мне показалось, что вы с Оливером лучше узнаете друг друга, если над вашими головами не будет висеть дамоклов меч родового проклятия.

– Я не верю ни в какие проклятия, – повторил Оливер.

– И я не верила поначалу, и другие тоже, – заметила леди Норкрофт.

– Моей племяннице тоже потребовалось несколько лет, чтобы поверить, – вставил Дамливи.

– Молчи, дядя, это его не касается, – потребовала Кэтлин.

– Напротив, касается, и самым непосредственным образом, – резко ответил Оливер. – Вы должны рассказать мне все. Пока же я знаю только то, что вы, Кэтлин, приехали в Англию с целью заманить меня в ловушку и женить на себе.

– Заманить в ловушку? – ахнула Кэтлин.

– Фи, как грубо, – пробормотала графиня.

– И воспользовались для этого какой-то глупой полузабытой легендой…

– Детали которой канули в Лету, – кивнул головой Дамливи.

– Как и положено, – усмехнулась леди Норкрофт.

– Может, хватит это повторять? – прикрикнул на них Оливер и снова повернулся к Кэтлин: – Очевидно, симуляция амнезии была частью вашего плана, не так ли?

Он опрокинул в рот остатки виски и резко, со стуком, поставил стакан на поднос.

– О Господи! – выдохнула графиня.

– Вы думаете, я притворялась? – воззрилась на него Кэтлин.

– Я не знаю, что думать. – Он скрестил руки на груди и стоял, сверля ее глазами. – Сегодня вы сообщили мне, что все вспомнили, и вот я узнаю, что вы приехали сюда специально, чтобы женить меня на себе. Как после этого верить вашим словам?

– Во-первых, я не собиралась женить вас на себе. – Она решительно расправила плечи, и Оливер заметил, что в ее глазах вспыхнули гневные огоньки. Не слишком ли сильно он ее задел? Впрочем, какая разница, он сам очень зол, и кто скажет, что у него нет для этого оснований? – Мне казалось, вы достаточно хорошо меня узнали, чтобы так не думать.

– Я узнал Кейт, а не леди Кэтлин! – отрезал Оливер, хотя в глубине души сознавал, что перед ним все та же его Кейт. Но ведь она дурачила его, как мальчишку! Он совершенно запутался в своих чувствах.

– Он уже не знает, чему верить, и его нельзя за это винить, – подал голос шотландец. – Расскажи ему все до конца, девочка моя.

– Неужели есть еще что-то, что мне следует знать? – хмыкнул Оливер и потянулся к стакану, который уже услужливо наполнял Дамливи. – С нетерпением жду новых откровений.

– Тогда слушайте, дальше все было уже проще, – продолжала Кэтлин. – Мы с тетей Ханной поехали в Лондон…

– Тетя Ханна? Еще один персонаж этого фарса? – не удержался Оливер.

– Леди Фицгивенс, – уточнила Кэтлин.

– Та самая, которая привезла вас сюда под видом потерявшей сознание незнакомки? Да вы устроили настоящий заговор, чтобы мной манипулировать!

– Чтобы заманить вас в ловушку, как вы выразились, – поправила она.

– Это одно и то же.

– Так вот, мы приехали в Лондон, чтобы встретиться с вами, даже не представляя себе, как это сделать. В Лондоне мы узнали, что вы в своем загородном поместье, что ограничивало нашу свободу действий.

– Вы могли бы просто прийти сюда, сделав вид, что не знаете, кто я такой.

– Тетя предложила отправиться на прием к лорду Дарлингтону, – не обратив внимания на реплику Оливера, продолжала Кэтлин. – Мы прибыли поездом в Норкрофт, и следующее, что я помню, – как очнулась в вашем доме.

– Позабыв даже собственное имя, – хмыкнул граф.

– Я действительно потеряла память. Ханна предлагала мне притвориться, но я сразу отвергла эту глупую идею.

Оливер посмотрел в глаза Кэтлин – похоже, она говорила правду. Ах, если бы он мог ей поверить…

– Наверное, тетя что-то со мной сделала, – добавила Кэтлин.

– Вы хотите сказать, что она столкнула вас с платформы?

Кэтлин посмотрела на дядю. За окном послышался отдаленный удар грома.

– Нет, – переведя взгляд на графа Норкрофта, сказала она. – Это могло быть колдовское заклинание.