Текст книги "Мои маленькие тайны"

Глава 15

Эвелин переводила взгляд с одного букета на другой. Цветочные композиции стояли рядом на столе в гостиной Селесты.

– Тебя даже на минуту нельзя оставить одну, – сказала Селеста, войдя в комнату.

– Прошло больше минуты, – возразила Эвелин. – Ты отсутствовала почти час.

– Я отсутствовала всего час. Но этого оказалось достаточно, чтобы дом снова наполнился странными людьми. – В голосе Селесты звучало раздражение.

– Это мистер Мерриуэзер, мистер Ноулс и мистер Ллойд, – глядя на цветы, рассеянно проговорила Эвелин. Левый букет представлял собой изящную композицию из тюльпанов, гиацинтов и других весенних цветов. Она была чуть более спокойной, но не менее впечатляющей, чем две дюжины красных роз.

– Почему они здесь?

– Они измеряют спальни. Я заехала к ним вчера после портнихи. – Эвелин подняла глаза на подругу. – Можешь отослать их прочь той же речью, что и вчера. У тебя хорошо получается.

– Я думала, ты собираешься ремонтировать только одну комнату.

– Ну да, – сказала Эвелин. – Вчера ночью я не могла уснуть, и мне пришло в голову, что если заменить ремонт дома обновлением гардероба, то мне здесь не за чем следить. И нет причины здесь оставаться.

Селеста внимательно смотрела на подругу.

– Значит, ты можешь вернуться к мужу.

– Могу. – Эвелин со вздохом кивнула.

– И его наказание закончится.

– Я не наказываю его, – сказала Эвелин, – а даю возможность осознать ошибочность его действий.

– Это работает?

Эвелин стиснула зубы.

– Пока нет.

Взгляд Селесты скользнул по цветам.

– Я знаю, что розы – от Сэра. Значит, второй букет от лорда У.?

– Их принесли сегодня утром вместе с короткой запиской о весне. Очень милой запиской. – Она процитировала по памяти: «Моя дорогая Эви. Посылаю тебе эти цветы в надежде, что они принесут тебе весну так же, как ты всегда приносишь ее в мое сердце».

– Мило.

– Мой супруг – человек немногословный. – Слишком немногословный. Чувства, выраженные в этой записке, были бы подходящими, если бы свою тревогу и рассеянность она объясняла погодой. Но после двух дней и двух бесконечных ночей без него их было явно недостаточно. – Очевидно, извинения, заявления, что он не может жить без меня, уверения в вечной любви и в том, что он до конца своих дней будет мне безоговорочно доверять, – это слова, которые он или не может, или не хочет сказать.

– Но, – поспешно заговорила Селеста, – лорду У. пришлось немало потрудиться, чтобы достать весенние цветы в это время года.

– Вовсе нет. Ты же знаешь, у нас есть оранжерея, – криво усмехнулась Эвелин. – И очень опытный садовник.

– Все равно, он думал о тебе и постарался выразить свои чувства. – Селеста указала взглядом на розы. – А Сэр просто заехал в первую попавшуюся цветочную лавку и заказал доставку. Никаких хлопот и никакой оригинальности.

– Ты права. Но ему все же надо отдать должное за количество и упорство.

– Упорство?

– Розы, доставленные вчера, стоят в холле. Эти принесли сегодня, когда тебя не было.

Селеста скривилась.

– От Сэра?

– Ну да. От кого же еще? Там была записка. Прочитай. – Эви взяла со стола листок и протянула подруге.

– «Моя дорогая, прекрасная Эви, – с выражением прочитала Селеста. – Пока о пропавшей папке ничего не известно. Так что в данный момент в ваших услугах нет необходимости». – Она подняла глаза. – Так это же хорошо.

– Читай дальше.

Селеста снова опустила глаза на записку.

– «Однако пока ситуация не прояснится, будьте готовы действовать в любой момент». – Селеста нахмурилась. – Это менее приятно.

– Менее приятно – это еще мягко сказано. – Эвелин устало вздохнула. – Читай дальше.

– Что-то мне не хочется, – пробормотала Селеста и вернулась к записке. – «Хотя отсутствие прогресса всегда неприятно, я не могу не благодарить судьбу за то, что она позволила мне не только возобновить наше знакомство, но и расширить его». – Селеста тихо ахнула и взглянула на подругу. – Он имеет в виду то, что я думаю?

– Я даже боюсь предположить, что он имеет в виду.

– Он лишился рассудка?

– Принимая во внимание последние события, я начинаю думать, что у мужчин вообще большие проблемы с рассудком. И это не может не раздражать. – Эвелин указала на записку. – Это еще не все.

– Я вижу. – Селеста поморщилась. – Где я остановилась?

– На расширении знакомства.

Селеста пробежала записку глазами, нашла нужное место и продолжила чтение.

– «Не думайте, что это желание возникло случайно. Все эти годы я думал о вас».

Эвелин застонала.

– «В своей последней записке вы выразили сожаление по поводу того, что мы никогда не встречались. Это, моя дорогая Эви, и меня безмерно огорчает. Искренне ваш, Сэр». – Селеста ошеломленно уставилась на подругу.

– Очаровательно, не правда ли? – Эвелин криво усмехнулась.

– Да… пожалуй… – Селеста села на диван рядом с подругой. – Не просто очаровательно, но и очень романтично. Значит, его безмерно огорчает то, что он тебя никогда не встречал? Знаешь, пожалуй, этот человек действительно неотразим.

Эвелин покачала головой:

– Только не для меня.

– Ты уверена? – Селеста покосилась на записку, которую все еще держала в руках.

– Абсолютно.

– Но ведь было время…

– Оно давно прошло, – твердо сказала Эвелин.

– Неужели тебя нисколько не тронули его слова?

– Тронули? – Эвелин возмущенно фыркнула. – Чем я должна быть тронута? – Она вырвала листок из рук Селесты и помахала им. – Нет, слова, конечно, хорошие – «моя дорогая прекрасная Эви, всегда ваш, безмерно сожалею». Но они не имеют реального смысла. – Она бросила письмо на стол. – Этот человек всегда прятался под завесой секретности, без которой не мог обойтись из-за своего положения и специфики работы. А теперь, когда прошло так много времени, он вдруг решил приподнять эту завесу и открыть свои чувства, которые мне, сказать по правде, безразличны. Интересно, с какой стати? Чего он хочет?

Селеста, немного подумав, тихо сказала:

– По-моему, он хочет тебя.

– Чепуха, мне так не кажется, – решительно заявила Эвелин. – Вероятнее, его возвращение в департамент и возобновление переписки со мной вызвали… – она задумалась, подыскивая верные слова, – некие сентиментальные чувства, которые являются не более чем сиюминутными заблуждениями. – Эвелин устремила на подругу уверенный взгляд. – А ты видишь в его письме то, чего там нет.

– А мне кажется…

– Его сожаления о том, что мы не встречались, не более важны, чем, к примеру, моя печаль о том, что я никогда не каталась на слоне, не плавала в Вест-Индию или не танцевала голой на крыше под звездами.

– Танцы голышом на крыше? – заинтересовалась Селеста.

Эвелин с досадой отмахнулась.

– Это был пример.

– Того, что не испытал.

– Я могу о многом сожалеть, – величественно проговорила Эвелин. – Но поскольку я еще не на смертном одре, то уверена, что когда-нибудь еще покатаюсь на слоне, поплаваю в океане и даже станцую голышом на крыше.

Селеста смотрела на подругу, словно видела ее впервые.

– Я не знала, – удивилась Селеста.

– Почему? Потому что я так легко вписалась в благопристойную жизнь, которую ведет Эдриен?

– Ну, можно сказать и так.

– Моя жизнь – это все, к чему я стремилась, – сказала Эвелин и бросила на подругу прямой уверенный взгляд. – А мой муж – все, чего я хочу… Почти все… – Эви сухо усмехнулась. – Да, конечно, он выражается не так красиво, как Сэр. Но он – человек из плоти и крови, а не тень. Он живое существо, которое дышит, ест, пьет, разговаривает. И несмотря на недостатки, число которых с каждым днем увеличивается, он владеет моим сердцем. Черт бы его побрал! Я ничего не могу с этим поделать, да и не хочу, пожалуй. – Тяжело вздохнув, она добавила: – Хотела бы я быть настолько же уверенной в его чувствах.

– Чем ты недовольна? – удивилась Селеста. – Он же прислал тебе цветы.

– Из нашей оранжереи.

– И поэтому ты в нем сомневаешься?

– Я стараюсь избавиться от этих мыслей, но он не облегчает мне эту задачу. Все началось с моей законной и обоснованной злости на его действия, но теперь… – Эви покачала головой. – А ведь меня нет дома уже две ночи. Ты только подумай – две ночи!

– Почти вечность, – сказала Селеста.

– Вот именно! – Эвелин с явным пренебрежением покосилась на букет Эдриена. – И цветы из собственной оранжереи – это все, что он сделал, чтобы вернуть меня.

– Он считает, что ты здесь занята ремонтом.

– Тогда он совсем не так умен, как хочет казаться.

– Возможно, так же, как ты даешь ему возможность убедиться в ошибочности своего поведения, – медленно проговорила Селеста, – он дает тебе время опомниться.

Эвелин громко скрипнула зубами и сжала кулаки.

– Ты не забыла, что я – пострадавшая сторона?

– Конечно, никто не спорит.

– Ты знаешь, чего я на самом деле от него хочу?

Селеста покачала головой.

– Я хочу, чтобы он продемонстрировал такую же страсть, стараясь вернуть меня обратно, какую проявил, доказывая мое мнимое предательство. – Только произнеся эти слова, Эвелин поняла, что это чистая правда, которую до этого момента она не осознавала. Она вздохнула. – Неужели я хочу слишком многого?

– Вовсе нет, – сказала Селеста и, немного подумав, добавила: – Но возможно, ты слишком многого ждешь от него. Лорд У. никогда не казался мне страстной натурой.

– О нет, это не так! Эдриен – очень скрытный, сдержанный человек, умеет держать себя в руках и не любит проявлять эмоций на людях. – Эвелин встала, подошла к столу и склонилась над цветами, с наслаждением вдыхая запах тюльпанов и гиацинтов. – Он сильно переживает из-за своей работы в парламенте. Он уверен, что нашу страну можно сделать лучше, и чувствует ответственность за это. Он со всей возможной страстью относится к своей семье и сделает все, что возможно и невозможно, чтобы ее защитить. И он испытывает – испытывал – страсть ко мне. – Она повернулась к подруге, показав совершенно несчастное личико. – Но сейчас он позволил мне уехать и даже не пытается вернуть.

– Ты всегда можешь вернуться сама.

– Нет, не могу! – воскликнула Эвелин. – Это все равно что одобрить его поведение, сказать, что он прав, не доверяя мне, и вообще не сделал ничего дурного. С какой стати я должна возвращаться к человеку, которому все равно, есть я или нет.

– О, я не верю, что…

– Нет! – уверенно сказала Эвелин. – Подумай сама, если между мной и тобой не будет доверия, что останется?

– Но ты же не рассказывала лорду У. о своей прошлой работе.

– Это совсем другое. – Она задумчиво посмотрела в окно. – Эдриен сам сказал мне до свадьбы, что наши прежние жизни не имеют значения. – Она скривилась. – Полагаю, он это сделал в основном, чтобы спастись от встречных обвинений. Но сейчас, если бы он попросил, я бы все ему рассказала.

– Потому что доверяешь ему?

– Я доверяю ему свое прошлое и будущее. Ужасный человек! Я доверяю ему свое сердце. – Эвелин надолго замолчала. – И знаешь, я верю, что он любит меня, и надеюсь, что он поймет это раньше, чем…

– Чем что?

– Прежде чем я буду вынуждена принять меры, которые заставят его это понять.

– Какие меры? – заинтересовалась Селеста.

– Пока не знаю. – Эвелин задумчиво прищурилась. – Но обязательно что-нибудь придумаю.

– А что ты намерена делать с Сэром?

– Ничего, – не задумываясь ответила Эвелин. – А что, ты считаешь, я должна сделать? Его письмо ответа не требует. И я не вижу никакой необходимости писать ему по собственной инициативе.

– Но…

– Но если я права и ты находишь в его письмах то, чего там нет, ответ все равно не нужен. А если я ошибаюсь, тогда не отвечать – самый мудрый поступок.

– Согласна, – кивнула Селеста. – А как быть с его желанием расширить ваше знакомство?

– Понятия не имею. И совершенно не собираюсь ломать над этим голову, пока он не постучит в эту дверь.

Раздался стук в дверь.

– Прошу прощения, леди Уоттерстоун, – сказал появившийся на пороге Хендрикс, – но к вам гость.

Эвелин и Селеста обменялись тревожными взглядами.

– Я уверена, она захочет меня видеть. – Голос, раздавшийся за спиной дворецкого, был женским и очень знакомым.

Эвелин с большим облегчением улыбнулась и встала, чтобы встретить гостью.

– Я всегда счастлива видеть вас, Хелен.

– Моя дорогая девочка? – Мать Эдриена ворвалась в комнату, словно ангел мести, на ее лице была написана искренняя симпатия. – Как ты поживаешь?

– Нормально, – осторожно ответствовала Эвелин. – А вы?

– А я ужасно расстроена. Так расстроена, что не удержалась и решила навестить тебя здесь. – Она порывисто схватила Эвелин за руки, пожала их и отпустила. После этого обернулась к Селесте и вежливо проговорила: – Мисс Дерошетт, вы, как всегда, прекрасно выглядите.

– Благодарю вас, леди Уоттерстоун. – Она неуверенно взглянула на Эвелин. – Надеюсь, вы меня простите, но я вынуждена вас оставить. Ждут дела. – Она кивнула Хелен. – Хорошего вам дня, леди Уоттерстоун.

– Боже мой, – пробормотала Хелен, провожая взглядом Селесту. – Какие у этой женщины потрясающие глаза! Если бы она сняла очки и сделала более привлекательную прическу…

– Хелен, я всегда рада вас видеть и поговорить на любую тему, – сказала Эвелин и прищурилась. – Но все же, почему вы здесь?

– Я всего лишь пришла узнать, что сделал этот монстр.

– Какой монстр?

– Мой сын. Твой супруг.

Эвелин на мгновение растерялась.

– Почему вы думаете… – очень осторожно начала она.

– Да ладно тебе, Эвелин, – отмахнулась ее свекровь. – За тридцать лет жизни с его отцом я уходила дюжину раз, если не больше. Он доводил меня до безумия, а потом отказывался признавать свою неправоту. Это все наследственная антипатия к проявлению эмоций. Жутко раздражает, но, боюсь, это у него в крови.

– Я не уходила от Эдриена.

Хелен недоуменно хмыкнула.

– Просто мой дом нуждается в ремонте, и я здесь, чтобы за всем проследить.

Хелен огляделась по сторонам и мило улыбнулась.

– Я смотрю, работы в самом разгаре.

– Мы просто пока не начали.

– Конечно, пока нет, – нахмурилась Хелен. – Ты же понимаешь, что, дав ему причину твоего отсутствия – разумную причину, такую, как ремонт, – ты уменьшаешь для него необходимость тратить усилия на твое возвращение.

– Что? – не поняла Эвелин.

– Вероятно, я неясно объяснила. – Хелен села на софу и жестом предложила Эвелин сесть рядом. – Ты сказала мужу, что должна пожить здесь, чтобы проследить за ремонтными работами. И он может подумать, что ты здесь действительно по этой причине. А вовсе не из-за его мерзких прегрешений. Насколько я поняла, это было именно мерзкое прегрешение?

Эвелин встрепенулась, чтобы все отрицать, но потом устало вздохнула:

– Да.

– И он об этом знает?

– О да.

– Но ты не сказала ему, что уезжаешь, поскольку он виноват?

– Ну… Думаю, что нет.

– Эвелин, дорогая, ты замужем всего два года. А такого рода знания из области обращения с мужьями приходят только с опытом. – Хелен с любопытством смотрела на невестку. – Подозреваю, раньше у вас не было серьезных разногласий.

Эвелин покачала головой.

– Тогда ошибка вполне объяснима. – Хелен замолчала, но думала недолго. – Понимаешь, сейчас у него нет необходимости заваливать тебя подарками, уверять в вечной любви и всячески пресмыкаться, поскольку он без труда убедил себя, что ты уехала по делам и с ним это никак не связано. По его мнению, ты уехала, чтобы проследить за качественным выполнением работ здесь, а не из-за того, что была в ярости. Ты ведь была в ярости?

– Была, – кивнула Эвелин.

– Но теперь ты соскучилась, и ярость стала меньше?

Эвелин заколебалась, не зная, что сказать.

– Я так и думала, – с удовлетворением заметила Хелен. – Теперь, поскольку он не потрудился извиниться за свои деяния, ты начала думать, что, может быть, вообще ему не нужна. Не исключено, ты пришла к выводу, что совершила ужасную ошибку.

– Что-то вроде этого, – призналась Эвелин.

– Все правильно, и нельзя терять времени, – твердо проговорила Хелен. – Поверь моему опыту, чем дольше это протянется, тем хуже будет результат.

– Вы считаете, что я должна вернуться домой?

– Он просил тебя вернуться?

– Нет. – Отвратительный человек!

– Тогда ты не должна возвращаться до тех пор, пока он не начнет умолять об этом. Сдаться сейчас – значит, признать его правоту. А если сделаешь это однажды, потом никогда не удастся восстановить свои позиции и ты уже никогда не станешь уверенной, знающей и сильной леди, на которой он женился. Ни тебе, ни ему от этого лучше не будет. – Она взглянула прямо в глаза невестке. – Нет, если твоя обида законна…

– Так оно и есть.

– Тогда ты окажешь моему сыну плохую услугу, не позволив ему осознать ценность того, что он имеет, и реальность возможности это потерять. Он должен понять, что за семью стоит побороться. Он любит тебя.

– Я тоже так думала, – едва слышно пробормотала Эвелин. Свекровь услышала.

– Не путай упрямство с отсутствием привязанности, – посоветовала она. – К сожалению, у мужчин этой семейки много общего. Они великолепны, когда ухаживают за женщиной, но после женитьбы имеют обыкновение почивать на лаврах.

– О нет, Хелен, я не могу поверить… – Эви не договорила и жалобно спросила: – Вы действительно так думаете?

– Я думаю, твой ремонт – замечательный повод для переезда домой.

– Но я уверена, Эдриен понимает, что ремонт не является истинной причиной моего отсутствия.

– Тем не менее это сравнительно законная, обоснованная причина, он вполне может успокоиться и даже не осознавать, что ты все еще злишься. – Она нахмурилась. – Ты уехала в гневе? Била посуду, говорила гадости?

– Я только сказала… – Эвелин поморщилась. – Нет, пожалуй, нет.

– Дорогая моя, это плохо.

– Почему? – поразилась Эвелин.

– Милая девочка, ты просто обязана обратить на себя внимание! – раздраженно воскликнула Хелен. – К несчастью, Эдриен – очень занятой человек, а тебя не было дома сколько… два дня?

Эвелин кивнула.

– Это недостаточно долго, если ты действительно занимаешься ремонтом, но слишком долго, если нет. Однако я уверена, Эдриен – умненький мальчик, он скоро поймет, что ты уехала не только и не столько из-за ремонта и что он должен действовать, если хочет тебя вернуть. – Она улыбнулась. – Вижу, он уже прислал цветы. Это, разумеется, первый шаг, но и розы, и тюльпаны – шаг в правильном направлении.

– Розы не от… – не подумав, начала Эвелин.

– Не от Эдриена? Понимаю.

– Они принадлежат мисс Дерошетт, – поспешно сообщила Эвелин. Строго говоря, она не солгала. Она отдала Селесте первый букет и не намеревалась оставлять себе второй. – По-моему, у нее есть поклонник. – На самом деле, Эвелин понятия не имела, есть у Селесты поклонник или нет. Подруга никогда ничего ей не рассказывала. Но Селеста вообще человек скрытный.

– Я бы удивилась, если бы у нее никого не было, – сказала Хелен.

– Я тоже, – пробормотала Эвелин и задумалась. Ей как-то не приходило в голову, что в жизни Селесты обязательно должен быть мужчина. Когда все дела с департаментом, Сэром и ее мужем закончатся, Эви непременно выяснит у подруги, кто он. Селеста не сможет не поделиться с ней.

– Ну а теперь, поскольку я приехала, чтобы дать тебе совет, – торжественно проговорила Хелен, – перейду к делу. Прежде всего, ни за что не возвращайся домой до тех пор, пока Эдриен не завоюет твое прощение.

– Да, – улыбнулась Эвелин. – Вы говорили.

– Подобные вещи можно и повторить, – твердо заявила Хелен. – Во-вторых, если в самое ближайшее время он ничего не предпримет, тебе придется что-то сделать, чтобы подтолкнуть его. Но, самое главное, чтобы он не сомневался: это его идея.

– Как вы себе это представляете? – спросила Эвелин.

– Я не могу сделать все за тебя, дорогая, – укоризненно проговорила Хелен. – Я тебе подсказала, в каком направлении действовать – остальное в твоих руках. – Хелен встала и направилась к двери. Невестка шла чуть позади. – Я сказала и повторяю еще раз: все не должно затянуться. Ты должна оставаться вдали достаточно долго, чтобы муж осознал, как ему плохо без тебя, но не слишком долго, чтобы он не привык жить без тебя. – Она удовлетворенно улыбнулась. – Хотя я не думаю, что такое возможно. Знаешь, мне казалось, что Эдриен никогда не женится. А потом он встретил тебя. Ты, дорогая, любовь его жизни. Не дай ему все испортить.

– Постараюсь, – улыбнулась Эвелин. – Вам не хотелось бы знать, что он натворил?

– Конечно, хотелось бы! Я просто сгораю от любопытства, – призналась Хелен. – Но спрашивать не стану. Уверена, это не что-то несущественное и фривольное, поскольку ты слишком разумна, чтобы расстраиваться из-за пустяков. А если здесь замешана другая женщина, быть может, я не смогу его простить за то, что он такой идиот. Думаю, ты его тоже не простишь. Кстати, даже самый упрямый из мужчин Хэдли-Эттуотеров понимает: пары букетов совершенно недостаточно, чтобы загладить вину. Нет, я думаю, он совершил что-то худшее, чем мелкое прегрешение, но все же надеюсь, что не заслужил вечного проклятия.

– Вы правы, – призналась Эвелин.

– А теперь мне пора.

– Но я не предложила вам никакого угощения. Чаю или чего-нибудь еще…

– Да, моя дорогая, я заметила. Но ты так расстроена, что это вполне извинительно. – Хелен ласково улыбнулась невестке и потрепала ее по плечу. – Но не забудь, что у меня еще шестеро детей, которые постоянно ждут моего вмешательства. Не хотелось бы их разочаровывать.

Эвелин засмеялась.

– Вы регулярно обходите всех по очереди или иногда кого-нибудь пропускаете?

– Когда как. Сегодня я планировала зайти к Порции. У этой девочки появился какой-то секрет. Все началось после того, как она вернулась из Италии, проведя там Рождество. Это очень странно. Она никогда не умела хранить тайны. Остается только гадать, что она скрывает. – Взгляд Хелен стал задумчивым. – Похоже, я ничего не могу предпринять в отношении Бьянки и ее мужа. Они уже давно отдалились друг от друга. И я не могу ее за это винить. – Она сокрушенно вздохнула. – Мне никогда не нравился ее муж. Я ему не доверяла. И хотя в нашей семье пока не было разводов и я не собираюсь подталкивать ее к этому решению, все же ее супруг – весомая причина нарушить традицию. – Она пожала плечами. – Хотя все это, разумеется, не мое дело.

– Конечно, – тихонько пробормотала Эвелин. Подобные соображения Хелен никогда не останавливали.

– Я не могу помочь Миранде успокоиться. Понятно, что она когда-нибудь перестанет оплакивать мужа, но если два года для многих людей достаточный срок, чтобы вернуться к прежней жизни, она до сих пор не может прийти в себя. Хью скоро начнет от меня бегать. – Хелен встретила удивленный взгляд Эвелин и пояснила: – Сейчас, когда Себастьян женился, Хью возглавляет мой список.

– А я думала, что его возглавляет Порция.

Хелен лукаво засмеялась и подмигнула невестке.

– Неужели ты не понимаешь, Эвелин, что мне никогда не удалось бы ничего сделать с моими детьми, если бы они точно знали, о чем я думаю.

Эвелин ухмыльнулась.

– Давай прощаться, дорогая. – Хелен взяла невестку за руки и заглянула в глаза. – Помни, если возникнет необходимость, сразу обращайся ко мне. Я считаю тебя такой же Хэдли-Эттуотер, как и всех остальных моих детей. Ты – моя дочь, как Диана, Бьянка, Миранда и Порция.

Эви с трудом проглотила внезапно вставший в горле ком. С момента ее свадьбы Хелен действительно стала ей матерью, которой Эвелин никогда по-настоящему не знала.

– Спасибо вам.

– Не стоит благодарности, девочка. – Она поцеловала невестку в щеку. – Надеюсь, вечером мы увидимся?

– Вечером? – недоуменно переспросила Эвелин.

– Милая, я смотрю, фокусы Эдриена отразились на тебе сильнее, чем я ожидала. – Хелен нахмурилась. – Сегодня же Диана устраивает семейный ужин.

– Да, конечно, – спохватилась Эвелин. Это мероприятие определенно было в списке, который она отправила мужу. Как же она сама об этом забыла?

– Мы впервые после свадьбы Себастьяна и Вероники собираемся все вместе. – Хелен взглянула на невестку без улыбки. – Так что встретимся там.

– Ни за что не пропущу такую встречу.

Они поболтали еще несколько минут, и Хелен ушла.

Эвелин остановилась возле присланного Эдриеном букета. Странно. Она никогда не забывала о светских мероприятиях и уж тем более о семейных праздниках. Сложности с Эдриеном явно подействовали на нее не лучшим образом. Она очень дорожила тем, что ее радушно приняли в этой большой и счастливой семье, и никогда не считала это само собой разумеющимся. Вероятно, надо послать Эдриену записку с напоминанием.

Хотя нет. Она повернулась и медленно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагались спальни. У него есть список мероприятий. И он слишком хорошо знает своих близких, чтобы не осознавать, чем ему грозит отсутствие на семейном торжестве. У Эви зачастило сердце при мысли о скорой встрече с мужем. Эвелин только надеялась, что он достаточно хорошо ее знает и поймет, что она обязательно приедет. Правда, учитывая, что он заподозрил ее в неверности, может статься, он не знает ее вообще.

А поскольку он не приложил никаких усилий, чтобы ее вернуть, не исключено, что она его тоже не знает.