Текст книги "Догнать и жениться!"

– Там давно ничего нет, – будто выплевывая слова, заметил один, тот, что находился чуть дальше остальных. В ярком свете Митька не видел его лица, но по фигуре догадался, что это и есть новый Катькин кавалер. Двое других – лысый громила и невысокий коренастый мужик – замерли, приготовившись к прыжку.

«Не беги, – сам себя предупредил Плотвичкин. – Это как свора собак. Нельзя показать, что ты испугался», – успел подумать он и рванул к калитке. Его сбили с ног сразу же. Повалили на землю. Митька зажмурился, понимая, что пропал. В лучшем случае сделают инвалидом, а в худшем… Но чьи-то руки подняли его и, держа за шиворот, толкнули вперед, не отпуская.

– Вот, полюбуйтесь! – пробасил громила. И Митька, открыв глаза, увидел стоявших неподалеку Катю и Розу Равильевну. И та, и другая глядели на него с нескрываемым презрением и брезгливостью.

«На кусок дерьма и то смотрят ласковей», – подумалось Митьке.

– Катя, – просипел он, падая на колени. – Бес попутал, тебе хотел подарить, – соврал он.

– Как же так, Митя? – причитала Роза Равильевна, а Катерина не удостоила даже словом, будто раздумывая, врезать ногой в ухо или нет. Потом взяла мать за руку и увела в дом.

– А с этим что делать? – пробурчал громила. – Может, в лесу прикопать?

И Митька от страха замер, чувствуя, как ноги тут же обдало тепленьким.

– Отпусти его, Руслан, – велел Катькин жених. – Вон герой наш уже обделался.

– Вы ничего не докажете, – проблеял Плотвичкин, направляясь к калитке. – Не брал я никакого золота!

– Не, друг, – остановил его Катькин мэн. – Двигай через улицу.

– Мы ничего доказывать не собираемся, – заметил низкорослый крепыш. – Я даю тебе фору. Целую неделю. Убирайся из города. Не порть тут воздух. Продавай дом, квартиру и уезжай. Иначе пожалеешь, понял?

Митька кивнул и, выскочив со двора, быстрым шагом направился к себе.

«Два квартала в обгаженных штанах», – мысленно поморщился он и, повернув на свою улицу, столкнулся с Васильевной и Евгеньевной, болтающими на углу под фонарем.

– Позорище! – услышал он вслед голос Евгеньевны.

– Хорошо, что Люся не дожила до этого дня! – прокричала Васильевна.

Эпилог

Со свадьбой решили не затягивать. Но и торопить события не спешили. Подали заявление в загс и плыли по течению.

– Нет смысла спешить, – пробурчал Марат, оглаживая живот Катерины. – Мне даже представить страшно, что там человечек живет. Маленький и красивый…

– Он пока похож на креветку, – улыбнулась Катя и, заметив ошалевшее выражение лица будущего отца и мужа, радостно рассмеялась. – Алтаев, – прошептала она. – Ты невозможный.

– Для тебя, любовь моя, – просипел он. – Я самый возможный из всех кандидатов.

– Ты единственный, Марат, – пробормотала она, устраиваясь у него на груди.

– Катька, – позвал он. – Нужно в ресторан поехать, меню согласовать…

– Твой ресторан, – поморщилась она, даже не подняв головы, – ты и согласовывай. А вообще, ужасное заведение, – хмыкнула она. – Меня там вином облили. Специально, между прочим. Нужно отзыв в интернете написать…

– Никто тебя там специально не обливал.

– Как же, – хмыкнула она. – Твои тесты! Мне уже все рассказали. Русик с Манечкой, Корнеев…

– Нет, милая, – пробормотал Марат. – Они заблуждаются, а я могу доказать.

– Да ну? – фыркнула она. – Попробуй!

– Вредина, – рассмеялся он, переворачивая ее на спину и нависая сверху. – Как же я люблю тебя! – простонал Марат, накрывая ее губы своими. Сладкий и долгий поцелуй настроил Катерину на лирический лад. Она прижалась к Марату, чмокнула его в шею и осторожно провела коготками по плечу.

– Хорошо, что ты выбрал меня, Алтаев, – мяукнула она и, вытянув руку, глянула на небольшое колечко с бриллиантиком. Залюбовалась им, будто увидела самое дорогое украшение в жизни.

– Могли бы и что-нибудь посолидней купить, – проворчал Марат, не слишком довольный выбором невесты.

– Мне кирпичи на пальцах не нужны, – отмахнулась она и снова поцеловала его в ключицу. Нежненько так, что Алтаеву показалось, что он задрожал от страсти.

«Глупости, конечно, кому рассказать, не поверят, – мысленно фыркнул он. – Но от Катькиных ласк меня на куски разрывает от счастья. Хочется схватить ее и никогда не отпускать от себя. Пусть в доме толкутся все ее родственники. Маман, Алиса, приезжает этот идиот, ее брат. Мне главное, чтобы она была рядом. На расстоянии вытянутой руки, чтобы всегда я мог прикоснуться. Подержать ладошку в своей… ну, может, не только ладошку».

Он погладил ее по спине и тихо прошептал:

– Кать, я хочу подарить тебе лошадь.

– Зачем мне? – пробурчала она. – Кататься на ней мне все равно нельзя. Конюшни у меня отдельной нет, а здесь в спальне кобыле не понравится. Тесно. Да и трудно будет завести ее на второй этаж.

– Катерина, – Марат шлепнул ее по заднице. – Вставай, идем на лошадок смотреть. Сама выберешь, какая твоя.

– А если я хочу остаться в постели? Обниматься, целоваться, ну и еще что-нибудь поделать. Вместе с тобой, – добавила она, будто он не догадывался.

– Вернемся и сразу приступим, – улыбнулся он. – А если ты откажешься, – Алтаев хитро глянул на нее и пригрозил: – Тогда на руках отнесу.

– Хороший вариант, – согласилась она, мгновенно утыкаясь носом ему в грудь и собираясь заснуть.

– Не спать, – велел Марат и живо соскочил с кровати. – Подъем!

Катерина неохотно встала, нацепила на себя тренировочные штаны и майку, а потом из гардеробной достала тонкий пуховик Макс Мара.

– Сейчас лето, малыш, – смеясь напомнил Алтаев.

– Это летний пуховик, – объяснила она, надевая. – Вечером уже прохладно. – И тут же уставилась на него. – А ты? Так и пойдешь?

– Нормально, – фыркнул он, оглядывая себя в зеркале. – Шорты и сланцы.

– Странная мы парочка, – улыбнулась она, снова прижимаясь к нему. – Зачем ты только меня из постели вытащил? – тяжело вздохнула она, спускаясь следом.

А на конюшне у нее настроение испортилось. Ассоциативная память самая яркая. И порой наш мозг способен преподнести настоящий сюрприз. Кате показалось, что она снова прячется на Корнеевской конюшне, а мальчишка-конюх без зазрения совести пялится на ее грудь.

Она попыталась отмахнуться от навязчивых воспоминаний, но снова попала в их плен и даже вздрогнула, когда Алтаев взял ее за руку.

– Не бойся, – прошептал он, целуя ее в висок. – Сейчас со всеми поздороваемся и вернемся в дом.

– Ага, – пробормотала она, не в силах поверить, что страхи способны в одночасье возвратиться назад.

Марат подвел ее к красивой гнедой лошадке.

– Это Маркиза, – представил он грациозное животное. – Она у нас на соревнованиях выступала. А теперь жеребенка ждем.

Катерина осторожно погладила лошадь по морде и, силясь, чтобы не убежать без оглядки из конюшни, протянула угощение. Маркиза тут же слизала кусочки яблока шершавым языком и печально глянула на Катю.

– Все, достаточно, – буркнул Алтаев и показал на соседнее стойло. – А это Эрл, – махнул он рукой в сторону нетерпеливого жеребца. – Супруг нашей Маркизки.

– Семья, – прошептала Катерина и чуть не закричала «Марат, уведи меня отсюда!».

– Сейчас пойдем, – заверил он, будто прочитав ее мысли. – Яблочком кое-кого угостим и домой, в люлю.

Катя кивнула и, не отпуская руки Марата, пошла за ним в соседний падок, где в одиночестве стояла еще одна лошадь.

– Знакомься, – привычно начал Марат. И Катерина вдруг увидела старую вороную кобылку. Белая звезда на лбу, усталый взгляд.

– Верона, – прошептала Катя, обнимая морду своей спасительницы. – Верона, девочка моя, – расплакалась она, проводя ладонью по гладкому носу. – Как же ты здесь оказалась?

Кобыла радостно заржала и даже стукнула копытом от нетерпения.

– Верона, – пробормотала Катерина, – Вероночка моя!

– Удивительно, но, кажется, она тебя узнала, – тихонько заметил Марат. – Вы-то и виделись от силы часа два, не больше…

Катерина отстранилась от лошади и непонимающе взглянула на будущего мужа.

– Я не понимаю, – замерла она. – Подожди, – шмыгнула носом. – Откуда ты знаешь? Марат… – охнула Катерина и уставилась на Алтаева, будто видела его впервые. – Это был ты? – все еще не веря, спросила она. – Это был ты! – рассмеялась она сквозь слезы и бросилась ему на шею.

– Ну наконец-то, Кать! – пробурчал Марат, стараясь удержать равновесие. – Дошло до утки на третьи сутки. Я-то думал, что ты меня сразу узнала и просто дурачишь.

– Не-а, – весело мотнула она головой. – Даже помыслить не могла. А куда делся твой шрам? У того мальчишки через всю щеку шла красная полоса.

– Это был ожог, Катерина Альбертовна, – усмехнулся он. – Сошел через месяц. А ты запомнила?

– Ага, – кивнула она. – Я первое время думала, как сложилась твоя жизнь. Не наказали ли тебя за мой побег.

– Никто ничего не заметил, – фыркнул он и добавил серьезно: – А я тебя узнал сразу. Как только в Виталин рено сел. Даже обалдел поначалу. Дочка Наума в Виталиной машине. Бывают же совпадения!

– Наверное, – всхлипнула она, снова прижимаясь к нему и укладывая голову ему на грудь.

– Я не устраивал тебе тесты в ресторане, Катя, – прошептал Марат. – Официант неправильно истолковал. Я и так все знал о тебе, понимаешь?

– Все? – улыбнулась она. – А спорим, что нет!

– Спорим, – рассмеялся он, слегка ущипнув ее за нос. – Задавай свой вопрос, и я тебе дам на него точный ответ.

– Хорошо, – кивнула она и, еще раз обняв Верону, направилась к выходу. – Мне ее подари, – то ли попросила, то ли потребовала. – Другую не хочу.

– Верона древняя, как мир, – усмехнулся Алтаев. – По всем правилам ее давно усыпить пора…

– Нет! – вскрикнула Катя и даже кулачком в грудь ударила. – Только попробуй.

– Да ни за что, – заверил Марат. – Я ее специально из-за тебя у Михея выкупил. Мы с Веронкой раньше много раз о тебе говорили…

В другой момент Катерина бы точно поинтересовалась ехидно, часто ли Алтаев разговаривает с животными. Но не в этом случае.

– Я тоже мысленно беседовала с вами, – призналась она. – Как же хорошо, что мы нашли друг друга.

Алтаев сгреб ее в охапку и принялся целовать, слегка прижав к стене дома.

– Катька, – просипел он чуть слышно. – Как же я жил без тебя!

– Спокойно, – ехидно бросила она и тут же, обняв его за шею, заявила: – Вопрос знатокам, все знающим о Катерине Наумовой.

– Алтаевой, – чуть слышно поправил Марат.

– Алтаевой, – согласилась Катя. – Внимание, сосредоточься, любимый. Вопрос простой. Какая самая ценная у меня реликвия?

– Мм, – пошамкал губами Алтаев. – Любина брошка – это слишком просто. Колечко я тебе на днях подарил, оно не считается.

В свете уличного фонаря Катя наблюдала, как меняется его лицо, и точно поняла тот момент, когда Марат догадался.

– Неужели ты хранишь мои грязные шмотки? – недоверчиво уточнил он. – Вонючую майку и старую кепку?

– Ага! – торжественно воскликнула она. – Лежат в коробке…

– С ума сошла, – обалдел он и даже высвободил руку, чтобы почесать затылок. – Их давно выкинуть пора. Просто в тот момент я не придумал ничего получше. Ну ты даешь, Кать! – восхищенно пробормотал он.

– А еще я их периодически достаю, когда мне очень плохо, – улыбаясь сквозь слезы, призналась Катя и слегка стукнула Алтаева по плечу. – Они придают мне силы. А запах давно выветрился. Хотя я их так и не постирала…

– Ну кто же стирает реликвии, – согласился Марат, не скрывая счастливой улыбки.