Текст книги "Догнать и жениться!"

– Просто Корней не думал, что бумаги имеют какой-то вес. Все решал по понятиям.

– Но это время прошло. А теперь каждый месяц я отправляю нашему другу детства уведомление о задолженности и новый счет за месяц.

– Много накопилось?

– За два года пол-ляма накапало, – заржал Алтаев. – Нужно уже в суд подавать! – Ну да, – кивнул Руслан и закашлялся от нетерпения. – А какую ты арендную плату поставил за месяц?

– Двадцать тысяч, – фыркнул Марат. – Я же думал, что Вовка, увидев такую цену, постарается побыстрее переселить Виталю. А он подписал не глядя.

– Идиот, – рассмеялся Руслан и кивнул на видневшийся впереди особняк с коваными поручнями и мраморным крыльцом. Остановка «Антарес», – хохотнул он. – Едет Буров прямо в лес. – Потом потянувшись, бросил довольно: – Пойдем, Маратка, приберем к рукам заводик и твою Катю впридачу.

Алтаев весело фыркнул, а затем бросил в сердцах:

– Хапнуть «Антарес» много ума не надо. Буров уже готов. Сам на блюде преподнесет. А вот как от Кати Вовку Корнеева отвадить, пока не пойму. Этот придурок все ей какую-то брошку вспоминает и золото.

– Про золото пусть и не заикается, – отрезал Руслан. – Дядя Михей получил компенсацию и дал расписку Науму. Если его вдова и дочь были в курсе происходящего, то расписка должна где-то храниться. А вот с брошкой расклад другой. Катерина твоя ее забрала по глупости. Пусть вернет.

– Мне эта ситуация напоминает старый анекдот про цыганку и еврея. Цыганка предложила еврею купить золотую цепочку за сто баксов. Он сторговал за восемьдесят и дал ей сто долларов, а она ему сдачу. И цепочка оказалась фальшивая, и сто баксов. А вот двадцать долларов, полученные на сдачу, были настоящие.

Отсмеявшись, Руслан задумчиво глянул на брата.

– Наверное, ты прав, – хмыкнул он.

– Естественно, – подернул плечом Марат и открыл дверцу, намереваясь выйти. – Вот посмотри на ситуацию со стороны. Михей Кондратьев привозит в дом абсолютно левую девицу и запирает ее в Любиной комнате, где на виду лежит какое-то уникальное ювелирное украшение. Девка сбегает. Брошь пропадает. Кто виноват? Михей, Люба, да кто угодно! Почему же драгоценности в пустой комнате на виду валялись? Ну это все равно, что в парке под лавочкой оставить, а потом бегать орать, что обокрали.

– Смешно, – скривился старший брат. – А она лихая, твоя Катерина. Тем более за нее стоит побороться.

– Пойдем познакомлю, – вздохнул Марат. – Если только она нам обоим пяткой в глаз с разбегу не закатает…

Глава 8

– Ты опять сошлась с Сарычевым? – полюбопытствовал Буров после планерки.

– Нет, – хмыкнула Катерина, прекрасно понимая, что со стороны все выглядит именно так. Бывший муж подвез до работы, потом проводил до крыльца, вызвав новый приступ тошноты.

– А ты могла бы, – завел свою любимую пластинку шеф, – с ним быть поласковее. Заодно он нам крысу поможет найти.

– Это называется сутенерство, Сергей Петрович, – весело пропела Катя и отправилась к себе в кабинет.

Она влезла в складскую программу, намереваясь сверить данные экономистов и бухгалтерии, но в кабинет тихой сапой просочилась Ленка.

– Ты совсем обалдела, Наумова? – выпучив глаза, накинулась она на Катерину. – Петрович вон до сих пор как истукан сидит. Смотрит в одну точку и повторяет: «дожился!»

– Да ну не фиг, – процедила Катя. – Если придумаешь, как иначе называется, когда посторонний мужик получает выгоду через чужой передок, сообщи мне. А то у меня словарный запас маленький, кругозор узкий. Говорю, что думаю! – Перестань. Он и так сам не свой, – зашипела Ленка. – Долю в «Антаресе» продает. Сегодня приедут новые учредители. Мне всю ночь песни пел, как теперь заживем.

– Без гнева и печали, на радость всей земли? Как вы давно мечтали, но так и не смогли? – пропела Катя и строго глянула на подружку. – Ленка, не томи! Кому продает? Сколько процентов?

– Корпорация «Фьюжн». Там два брата хозяева. Катаевы, кажется…

– А доля?

– Вроде как на пятьдесят процентов сговорились. Но я никак понять не могу, что на него нашло?

– Узнаешь со временем, – фыркнула Катерина и залезла в сервис, позволяющий найти сведения о любом юридическом лице или предпринимателе. Но корпорации с таким названием в базе данных не оказалось. Братьев Катаевых тоже.

– Катаевы? – уточнила она у Ленки. – Тут есть парочка по отдельности. Но один – предприниматель – алкоголем торгует. А другой возглавляет садовое товарищество. Оба варианта в молоко.

– Да нет же, – нетерпеливо бросила подружка. – Их два брата, красивые черти. Катаевы. Ну ты знаешь!

Катя, естественно, знала двух братьев Катаевых. Один написал про алмазный венец, а другой – «Двенадцать стульев» в соавторстве с Ильфом. Но к бизнесу и покупке «Антареса» они не имели никакого отношения.

– Нет, – передернула она плечами и добавила раздраженно: – Какая разница? Если приходят новые учредители, нам с Галиной Федоровной пора собирать вещички и валить на выход.

– Глупости, – поморщилась Ленка. – Мы тут загнемся без тебя.

– Незаменимых нет, – хмыкнула Катерина. – Финансистов первым делом меняют, – глухо пояснила она. – Всем всегда хочется, чтобы бабки считал свой надежный человек.

– Петрович не позволит тебя сместить, – пробурчала Ленка и добавила тихо: – Ты бы пошла извинилась. Понимаю, что Феликс тебе все нервы вытрепал, но Петрович-то явно не виноват. Да и башка всякой ерундой занята.

– Ладно, – смилостивилась Катя и бодрой походкой потрусила к шефу.

Ленка оказалась права. Буров восседал на диванчике и задумчиво глядел в одну точку. Катерина плюхнулась рядом с ним и, виновато воззрившись на шефа, прошептала:

– Я, наверное, лишнее ляпнула, Сергей Петрович. Извините. Но так Сарычев достал. До печенок. Алиску против меня настроил. Житья от него нет. Вот только на работе забываю о его существовании.

– Это ты прости, Кать, – пробурчал Буров. – Не стоило мне влезать в твою жизнь.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Катерина и от избытка чувств чмокнула мясистую щеку директора. Она собралась уже подскочить и уйти к себе, полагая, что инцидент исчерпан, когда широкая лапища Бурова удержала ее на месте.

– Подожди, – заявил шеф. – Потрепаться нужно.

Но прежде чем начать трудный разговор, Петрович вызвал секретаршу и попросил заварить чай. И пока в прозрачном чайнике цвет напитка менялся от янтарного к темной охре, Буров шутил и рассказывал какие-то старые анекдоты. Катерина не торопила его, прекрасно понимая, что Петровичу нужно собраться с мыслями. Продумать, что можно сообщить, а о чем лучше умолчать. Она придвинула к себе обе чашки, разлила чай. Отхлебнула из чашки терпкую обжигающую жидкость и внимательно глянула на шефа.

– Наверное, моя жена уже тебе натрепалась, что я продаю долю, – начал Буров и, как всегда, попал в точку.

Катя кивнула, понимая, что Ленка никогда никакие секреты дольше пяти минут в себе не держит.

– Что будет с заводом? – строго поинтересовалась Катя. – Людей жалко.

– Да все останется как и прежде, – усмехнулся директор. – Никто никого увольнять не будет. Руслан и его брат – мужики серьезные. Им главное – прибыль. Поэтому резать курочку, несущую золотые яйца, они не будут.

– А кто такие? – вскользь осведомилась Катерина.

– Корпорация «Фьюжн», – важно объяснил Буров.

– Фьюжн – это сочетание несочетаемого, – не удержавшись, вставила она. – Кто именно нас покупает?

– Все, Наумова, иди работай, – огрызнулся шеф и бросил устало: – Они, наверное, захотят сразу финансовые документы посмотреть…

– Пусть сначала долю купят, а потом к отчетности руки тянут, – фыркнула Катерина, но увидев суровый взгляд шефа, отмахнулась. – Все есть в открытом доступе. Они перед покупкой сто раз изучили!

– Катерина, – недовольно заметил шеф. – Хоть немного язык придержи!

– Обещаю молчать, – пробормотала Катя и под причитания шефа удалилась к себе.

«Если хочешь поработать, ляг поспи, и все пройдет», – мысленно пробурчала она, понимая, что сегодняшнее знакомство с новыми учредителями сожрет почти все рабочее время. Она покосилась на стрелку часов. До одиннадцати оставалось чуть меньше получаса. Хотела по привычке позвонить Алисе, но вовремя передумала.

«Сейчас расстроюсь от ее выходок, а потом к собранию себя в кучу не соберу», – тяжело вздохнула Катерина, осознав, что больше всего хочется сейчас поболтать с Маратом. Где он, чем занимается? От всплывшего перед глазами образа мимолетного любовника нестерпимо заныло сердце и скрутило мышцы внизу живота.

«От одной мысли о нем уже готова, – фыркнула она. – Только бы от оргазма не помереть!»

Катерина встала из-за стола и, отгоняя глупые думки, подошла к окну. Засмотрелась на клумбы с разноцветными петуньями, высаженными прямо под окнами, перевела взгляд на одинаковые низкорослые елочки, примостившиеся вдоль изгороди. Глянула на кусты роз и, будто что-то вспомнив, лениво ткнула в телефон. И когда абонент «Розочка» просипел в трубку: «Да-а», заскулила, как маленькая.

– Мам, мне так плохо. Я вечером приеду!

– Конечно, котенок, – услышала она обеспокоенный голос матери. – Хочешь, пирожков пожарю?

– Ага, – всхлипнула она, облокачиваясь на подоконник. – С картошкой, как я люблю, ладно?

– Нет, с лапшой, – фыркнула Розочка.

После разговора с матерью на душе стало полегче. И Катя, улыбнувшись, аккуратно, чтобы не размазать макияж, вытерла слезы. Потом позвонила дочери и предложила:

– Я вечером к бабушке собираюсь. Хочешь, поехали вместе?

– Да, мама, да! – заверещала в трубку Алиса. – Я надену новое платье! Пирожки будут?

– Бабушка обещала, – улыбнулась Катя, глупо пялясь в окно.

– С капустой, как я люблю?

– Не знаю, – пробурчала Катя, наблюдая, как на парковку въезжает знакомый Ленд-Крузер. – Позвони бабушке, уточни по начинкам.

– Да, обязательно! – проорала ей прямо в ухо дочь и отключилась. Катя успела было подумать, что Алису в поездке к бабушке больше всего привлекли пирожки, а не желание побыть с матерью и бабкой. Но отмахнувшись от ранящих душу мыслей, изумленно уставилась в окно, наблюдая, как из машины неторопливо и по-хозяйски выходит похожий на Шрека побритый налысо крепкий мужик в розовой рубашке. На властном лице залегли недобрые складки. Он недовольно глянул на автомобиль, словно поджидая, что водитель последует вместе с ним в офис. Тойота сверкнула огоньками сигнализации, а из-за руля выпрыгнул Марат, неотразимый в белой рубашке и потертых джинсах.

– Наверное, это его шеф, – подумалось Катерине. А радость от предстоящей случайной встречи смешалась с горечью.

«Не для тебя этот мужчина, не для тебя», – предупредила саму себя Катя и замерла у окна в надежде еще раз мельком глянуть на Марата, когда, проводив шефа, он пойдет обратно.

– Тебе особое приглашение требуется? – в кабинет влетела Ленка и замерла на пороге. – Крась губы, и в бой, – хмыкнула она.

Катерина недовольно поморщилась, как от нехорошего предчувствия.

– Полюби меня такой, какая я есть, – пробурчала она и, схватив со стола ежедневник и ручку, важно прошествовала к Бурову.

Судя по тому, что Марат занял место во главе стола рядом с Буровым и лысым Шреком, Катерина поняла, что ошибалась, приняв его за таксиста, а потом за водилу.

«Эх, эх, водила-заводила», – хмыкнула она про себя, усаживаясь на диванчик рядом с главным технологом. С другого бока примостилась Ленка. Прошептала сварливо:

– Все из-за тебя, теперь сидим на галерке…

– Сейчас начнутся брачные игры, а с галерки всегда хорошо виден рисунок танца, – фыркнула Катерина.

– Лена, Катя, мы вам не мешаем? – пророкотал Буров, гневно уставившись на жену и ее подружку.

– Простите, Сергей Петрович, – пробормотала Ленка, сложив губки бантиком.

– Давайте знакомиться, – продолжил Петрович. – В наш устоявшийся и покрытый мхом коллектив вливается свежая струя. Корпорация «Фьюжн» берет нас под свое крыло и выведет из тупика. Во всяком случае, специалисты компании найдут источник утечки информации…

По тому, как Марат глянул на брата, Катя поняла, что никто ничего искать не собирается. Старший Алтаев, все время с улыбкой медитирующий над сотовым, удивленно подняв голову, развел руками.

– Сможем, поможем, – серьезно заявил он, обводя взглядом присутствующих и снова взмахивая руками. В мимике и жестах Шрека промелькнуло что-то знакомое. Будто этого огромного лысого человека Катерина знала давным-давно. Видела несколько раз. Ненавидела и боялась.

На внутренней стороне руки мелькнула старая татуировка. Кате показалось, что ее ударили.

«Дыши, пожалуйста, – попросила она саму себя. – Это просто совпадение. Ага, как же, – подключились к разговору мозги, гордясь аналитическим складом ума. – Тебя же Феликс предупреждал, что Марат из Корнеевских. Можно предположить, что его брат тоже. Он его старше лет на десять. Значит, вполне мог тогда приезжать с Михеем. Да и якорек этот дурацкий. Ты его точно не забыла!»

Она с трудом поднялась с дивана и направилась к двери. Благо недалеко.

– Куда вы, Екатерина Альбертовна? – вскинулся Буров и бросил недовольно: – Катя, я же просил! Ну что за номера?

– Пойду порыдаю о жалкой судьбе «Антареса», – храбрясь обронила она. – Заодно и заявление напишу.

– Какое заявление? – не понял Буров. – Кать, да что с тобой?

– На увольнение, Сергей Петрович, – благодушно пояснила Катя. – По собственному желанию.

– Цирк дю Солей, – пробормотал главный технолог, а Петрович, по-бабьи всплеснув руками, объяснил высоким гостям:

– Это жена Сарычева, – всем своим тоном показывая, что баба взбалмошная, делает что хочет и держат ее тут только за заслуги мужа.

– Бывшая жена, – рявкнул Марат.

А Руслан строго добавил:

– По нашим данным.

От этого голоса стало не по себе. Будто она снова сидела в старой Волге с округлыми выпученными фарами впереди и диванчиком сзади. Рядом с водителем восседал толстый нечесаный Михей, а прижимаясь к ней с обеих сторон, несли службу два мордоворота.

«Вот и сподобил Господь одного из них встретить», – пронеслось в голове. Она шагнула за порог, заметила будто подернутое дымкой лицо охранника Славы и, поняв, что сейчас потеряет сознание, успела плюхнуться в кресло, стоявшее в приемной.

– Воды, – попросила чуть слышно.

Слава тотчас принес ей стакан воды, осведомился участливо:

– Сердце прихватило, Катерина Альбертовна? – Он услужливо наклонился над ней, искренне пытаясь помочь.

– Я сама, – мотнула головой Катя, даже не собираясь вставать.

Из кабинета выскочил Марат, а следом неслась Ленка.

– Кать, посмотри на меня, – попросил он, усаживаясь рядом на корточки. Погладил по тыльной стороне ладони.

– Отвали, – не церемонясь бросила она, одергивая руку. – Вместе с братом проваливайте.

– Ну-ну, Катерина Альбертовна, – смеясь пробубнил кто-то совсем рядом. – Ваш папа был очень вежливым человеком.

– Даже имени его не упоминай! – не сдержавшись вскрикнула Катя и выплеснула воду из стакана в своего давнего обидчика. Не целясь, особо не задумываясь, куда направляет жалкие сто граммов воды.

– Вот спасибо, – процедил Руслан, оглядывая себя ниже пояса. Все содержимое злосчастного стакана распределилось и тут же впиталось в ткань вокруг ширинки.

– Хороший бросок, милая, – заржал Марат, пялясь на брата в мокрых штанах. – Самое главное, точный!

– Я не стану извиняться, – печально усмехнулась Катя.

– Не стоит, Катерина Альбертовна, – хмыкнул Руслан и добавил со значением: – Я тоже не буду, ладно?

– Да я как-то не надеялась, – прошептала Катя. – Век бы вас не видеть.

– Но судьба и мой брат распорядились иначе, – недовольно заметил Руслан. – Поэтому, раз мы друг друга вспомнили, предлагаю продолжить работу.

– А вы знакомы? – будто мальчик-идиот, догадался Буров, в немом изумлении наблюдавший за развернувшейся в его приемной битвой. – Я и не подозревал.

– Мы знали, что Катя у вас работает, – скривился Руслан. – Но такой бурной радости от нее не ожидали. Где же ваша хваленая выдержка, Катерина Альбертовна?

– Попроси его заткнуться, Марат, – пробормотала чуть слышно Катя. – Иначе он сейчас отхватит.

– Да ну? – радостно подивился Руслан.

– Я полагаю, нужно сделать перерыв, – пресек веселые вопли брата Марат, нависая над ней. – А минут через пятнадцать снова встретимся. Кать, мы без тебя не справимся!

– Хорошо, не надо перерыва, – кивнула Катерина. – Давайте продолжим.

Она встала и решительно прошла обратно в кабинет Бурова, как ни в чем не бывало уселась на прежнее место.

– Полегчало? – с издевкой поинтересовался главный технолог.

Но Катя Наумова не удостоила его даже взглядом.

– Я попрошу вас, – одернул его Буров и покосился на новых хозяев завода. – Пожалуй, с финансового директора и начну представление наших топ-менеджеров.

– Наша Екатерина Альбертовна… – запел соловьем Петрович. Катя сумрачно глянула на него и, опустив голову, принялась что-то рисовать в блокноте.

«Катя, Катя, Катерина, нарисована картина, картина сорвалась, Катерина осталась! – вспомнила она детскую дразнилку и очнулась только тогда, когда Буров, восхваляя ее таланты, упомянул о поддельном паспорте. – Твою мать, – поморщилась Наумова. – Договаривались же об этой истории при посторонних не упоминать!»

– Как это поддельный паспорт? – удивился Марат. – У фармазонов купленный? Как же ты догадалась, Кать?

– Во-первых, человек выглядел гораздо старше своих лет, – спокойно пояснила Катя. – А во-вторых, он рассказывал какие-то университетские байки, а я нашла в них несоответствие. Получалось, он университет закончил в пятнадцать лет. Тогда в десять должен был туда поступить. Но на вундеркинда товарищ не тянул. Вот я и дала поручение службе безопасности провести расследование и сделать запрос в МВД и в университет. Оказалось, что диплом и паспорт поддельные.

– Уволили? – уточнил Марат, а Руслан опять уткнулся в сотовый. Потом показал телефон брату. Тот усмехнулся и вновь уставился на Катю. – Ну ты даешь!

– Подумаешь, – поморщилась она. – Это хорошо сработали безопасники.

Марат пялился на нее во все глаза и ничего не мог с собой поделать. Будто старался запомнить гордую осанку, изящный изгиб шеи и заплаканные голубые глазищи. Больше всего на свете ему хотелось вдарить по лысой башке брата. Но тот насупленно следил за поступающими банковскими эсэмэсками, контролируя Манечкин шопинг.

«Поделом тебе, Русик», – мысленно осклабился Марат и пропустил тот момент, когда в кабинет заглянула секретарь:

– Там из финмониторинга звонят, – проскулила она с порога. – Спрашивают, когда документы привезем.

– Игорь Дмитриевич, что там у тебя? – недовольно осведомился Буров у Литвинова. – Все готово?

– А при чем тут я? – вскинулся тот. – Все документы готовит бухгалтерия! Я протестую!

– С транспарантом вокруг офиса побегай, – едко посоветовала Катя и тут же велела толстой тетке, важно сидевшей по правую руку от Бурова: – Пойдем, Галина Федоровна. Я так и знала, что этим закончится. – Она повернулась к шефу: – Ксероксы в офисе попрошу не занимать. Я сейчас на каждый из них свою девочку поставлю. А вы, Игорь Дмитриевич, соблаговолите предоставить все инвойсы, – обратилась она к начальнику отдела закупок.

Минут через двадцать Марат под предлогом похода в туалет пробежался по офису. Заглянул в бухгалтерию. Катерина с трубкой на перевес пронеслась мимо.

– Да, все предоставим, – радостно сообщила она в трубку. – Только в указанный срок! – Она внимательно выслушала собеседника и добавила уверенно: – Конечно! Я лично привезу вам все документы.

Глава 9

– За нами хвост. От твоего офиса телепается, – пробурчал, глядя в зеркало заднего вида, Юрик, пожилой мамин водитель.

– Знаю, – устало бросила Катя. – Не бойтесь, Юрий Николаевич, – предупредила она настороженного старичка. – Нам ничего не угрожает.

– Амуры, – фыркнул мудрый Юрик и поинтересовался хитро: – Может, оторвемся, Катенька?

– Не надо, – отмахнулась Катерина, верно рассудив, что Корнеевские давно в курсе, где дом ее родителей. Она недовольно хмыкнула и предложила ехидно: – Поезжайте как можно медленнее, Юрий Николаевич. Километров двадцать в час, а?

Водитель радостно хохотнул и уставился на пассажирку, как обычно устроившуюся на заднем сидении.

– Думаешь, до Кутузовки не доедет? Замается? – уточнил он и согласно кивнул. – Давай попробуем, Катюша.

Катерина достала из сумки наушники и, надев их, закрыла глаза.

«Ехать минут сорок, – про себя решила она. – Хоть немного соберусь».

В ушах грохотал «Ленинград», а перед глазами побежали кадры прикольного клипа.

«За рулем кабриолета, я врубаю Летова-а-а, – мысленно вторила Катя, прогоняя прочь все беды и напасти прошедшего дня. – Нужно другую работу искать, – подумала она. – А может, действительно с Феликсом помириться? Больше плюсов, чем минусов в союзе с ним. Во всяком случае, у нас общий ребенок. А для защиты меня и Алисы Сарычев Корнееву и его дружкам бошки снесет к чертям собачьим! – Она поморщилась, понимая, что жить с Феликсом не может и вряд ли захочет. – Посоветуйся с мамой, Катёна», – пронеслось в голове папиным голосом.

Катя глянула на водителя и, не поворачиваясь, поинтересовалась:

– Едет или отстал, Юрий Николаевич?

– Пристроился сзади, – пробурчал Юрик. – Чуть ли не морду мне на багажник взгромоздил. Придурок!

– Так с эскортом едем, – фыркнула Катерина.

– Не оборачивайся, – предупредил Юрик. – Твой кавалер все тебя выглядывает. Наверное, хочет, чтобы ты к нему в машину пересела.

– Обойдется, – лениво отмахнулась Катя и, положив затылок на подголовник, снова закрыла глаза.

Так и ехали до самой Кутузовки. Правда, Юрик затормозил около ворот родительского двухэтажного дома, отделанного желтой штукатуркой, белой лепниной и темно-коричневым кирпичом. А Марат остановился около соседей и, выскочив из машины, направился к Катерине, неспешно выходившей из Юрикиного мерседеса времен Второй мировой.

– Катя, – пробубнил Алтаев. И ей захотелось залепить ему звонкую пощечину. Накричать, прогнать от себя. Но в этот момент калитка распахнулась и на улицу вышла мама. Подтянутая и красивая в пестром платье в пол, с неизменной дулькой платиновых волос и крупными жемчужинами в ушах. Необыкновенная женщина!

– Привет, мам, – проскулила Катя и, как маленькая, кинулась к ней.

– Здрасти, – пробубнил, подходя следом, Марат.

Мама степенно кивнула, будто особа королевской крови, и покосилась на калитку, тихо открывающуюся собачьим носом.

– Рона, – предупредила она любимицу. Пиренейская горная собака радостно высунула голову белоснежной масти и завиляла хвостом. Но увидев чужого, зарычала негромко.

– Иди во двор, – велела ей мама и предупредила Алтаева, кивнув головой в сторону соседнего переулка:

– Вам лучше уехать.

Катерина и Марат одновременно глянули по направлению движения гордо посаженной головы. Черный бумер Сарычева резво катился по улице.

– Пожалуй, вы правы, – корректно заметил Марат и обронил мимоходом: – Я не прощаюсь, Кать!

И прежде чем Сарычев припарковал машину, Алтаев не спеша уселся в Крузак и уехал.

«Как же хорошо, что моя мудрая Роза на корню потушила назревающий конфликт», – подумала Катя, наблюдая, как к ней несется дочка. Радостно виснет на шее, а потом орет, что есть сил:

– Мама, кто это приезжал? Мне не понравился этот человек!

– Это ко мне по работе, – отрезала Розочка. – Еще вопросы будут?

– Мне он тоже не понравился, Роза Равильевна, – криво усмехнулся Сарычев, подходя к бывшей жене и ее матери. Он даже умудрился клюнуть Катерину в щеку, но она, оттолкнув его, прикрыла рот двумя руками и быстро вбежала в дом.

– Ты же видишь, что она тебя физически не выносит, – тут же попеняла Роза Феликсу. – Зачем пристаешь? Чтобы очередную гадость сделать?

– Мы собрались начать все заново, – завел старую песню Сарычев.

– Бабушка, мама обещала! – вскинулась Алиса.

– Так, – строго цыкнула на внучку Роза, – ты кто такая, чтобы во взрослые разговоры встревать? – И увидев недовольное лицо внучки, добавила: – Там в кухне на столе пакет с пирожками. Специально для твоего папы сложила. Вынеси, пожалуйста, пока Ронка не съела!

Алиса, не смея перечить, поплелась в дом, а Сарычев, глядя вслед дочери, заметил недовольно:

– Не любите вы меня, Роза Равильевна!

– Ты не конфетка «Баунти», Феликс, – отрезала теща и добавила строго: – Перестань фаберже коту выкручивать. Не манипулируй людьми.

– Я…

– Поезжай, – велела Роза, забирая из рук Алисы бумажный пакет и передавая его зятю. – С луком и яйцом треугольные, с капустой – сверху косичка, а с картошкой – круглые.

– Спасибо, – пробубнил Сарычев, мысленно отмечая, что, несмотря на контры, теща сделала пирожки с его любимой начинкой. С луком и яйцом.

– Поезжай, – повторила она. – Я сама Алису к Антонине привезу. Ты человек занятой, – хмыкнула она недовольно.

– Да мне нетрудно, – воспротивился было Феликс. – Попозже заеду, заберу.

– Девчонки у меня с ночевкой останутся, – провозгласила Роза. – Завтра с утра разве успеешь?

– Постараюсь, – насупился Сарычев.

– Ну-ну, – процедила теща и сложила губы бантиком. Оглядела зятя недобрым взглядом и строго добавила: – На работе командуй, Феликс.

Взяв Алису за руку, она завела внучку во двор и закрыла калитку.

– Бабушка, а как же папа? – услышал Сарычев вопли личного адвоката.

– Ему работать надо, – тут же нашлась находчивая Роза. – В стране полно преступников, он сейчас по дороге пирожки поест и поедет их ловить.

– Бабушка… – начала ныть Алиса, но бабка тут же прекратила нытье и метание.

– Хочешь с папой, отправляйся, – строго предупредила она. – Мне с тобой нянчиться некогда. Там твоей маме плохо. Ей помощь нужна. Говори, открыть калитку?

Никто ничего не ответил. Стихли голоса и шаги на крыльце. Хлопнула входная дверь. Во дворе глухо и протяжно зевнула собака.

– А тебя, белый медведь, – усмехнулся Феликс, – забыли!

Он постоял еще с минуту-другую, поджидая Алису. Но поняв, что никто не выйдет, плюхнулся в машину, сердито закинув пакет с пирожками на заднее сидение.

Дорогой он позвонил одному из дознавателей и попросил душевно:

– Мне нужен номер телефона Марата Алтаева. Срочно.

– Поставить на прослушку? – осведомились в трубке.

– Пока лишнее, – рявкнул Феликс и, тяжело вздохнув, решил-таки заехать на работу.

«Права теща, ох права, – хмыкнул он про себя. – Работать надо!»

Вернувшись в свой кабинет, Сарычев заварил чай в старой двойной ложке и, надкусив тещенькин пирожок, задумался. Потом уселся за компьютер и ввел в окошко поиска «Роза Равильевна Наумова», собираясь найти на мать жены хоть немного компромата.

Вначале Алиса порывалась объяснить матери и бабке, какой у нее хороший папа. Самый лучший!

– Я что-то не поняла, – хмыкнула Роза. – А что, у Феликса сегодня день рождения?

– Нет, бабушка, у него в ноябре, – промямлила Алиса.

– Тогда по какому поводу бенефис? – строго отрезала бабка.

Потом просто пили чай и болтали о пустяках, а когда бабушка Роза, распустив волосы, позволила внучке сделать прическу, Катерина тихонько вышла в сад. Уселась на стоявшие в глубине участка старые качели, изготовленные на заказ по эскизу отца. Лениво отталкиваясь ногой, она принялась раскачиваться из стороны в сторону. Следом притащилась Рона и уселась рядом. Уставилась печально и преданно на дочку хозяйки, будто без слов понимая, что у той на душе. В свете фонаря Катя всмотрелась в янтарные миндалевидные глаза, призванные согласно стандарту придавать морде одухотворенное выражение.

– Плохо мне, Ронка, – пожаловалась Катерина, а собака тяжело вздохнула, словно давая понять:

«Ну о чем тут говорить, и так все ясно!»

Катя разглядывала кусты роз, посаженные по всему саду, ловила их аромат, гладила собаку по массивной башке и, как обычно, задавалась вопросом:

«Почему у всех в садах растут яблоки и груши, а у матери четыре сотки засажены розами?»

Катерина не желала думать о завтрашнем дне, не хотела вдаваться в подробности: какую еще каверзу придумает Сарычев или что еще предпримет Алтаев?

– Может, и стоило поговорить с Маратом? – осведомилась она у Роны и тут же одернула сама себя: – А зачем? У него какой-то интерес, связанный с бизнесом, а я запала, как дурочка. И что теперь делать? – еще раз спросила у собаки. – Наверное, придется уволиться с работы и простить Сарычева. Ради спокойствия Алисы. Только договориться, что он гулять, как мартовский кот, перестанет. Думаешь, наврет как всегда? – поинтересовалась она у Роны. – Пообещать-то он может, а что потом?

Некстати вспомнился рассказ Нинки, бывшей подружки, уведшей когда-то из семьи брульянт по имени Феликс. Он приехал как-то с работы и потащил любовницу в частную клинику, где обалдевшей Нине вкололи вакцину против сифилиса.

– Я хлебнул чай из чужой чашки, – «признался» брезгливый Феликс. – Наверное, кто-то из клиентов оставил.

Нина сделала вид, что поверила, но назавтра собрала вещи и ушла.

«Спасибо, Господи, что уберег меня», – взмолилась Катя, глядя в звездное небо.

Рона мотнула головой, будто соглашаясь, и резво понеслась навстречу хозяйке и ее внучке.

Катерина, глянув на мать с конским хвостом на макушке, улыбнулась:

– Хорошо, что Алиса не умеет делать дреды…

– А мне он понравился, – пробормотала Розалия Равильевна. И Катя сразу поняла, что речь идет не о прическе, а об Алтаеве.

– Не знаю, – пробурчала она, наблюдая за Алисой, обнимающей собаку. – Как снег на голову свалился.

– Твой отец решил жениться на мне через неделю знакомства.

– Знаю, – отмахнулась Катя. – Таких, как папа, теперь не делают. Лимитированная партия.

– Ну это понятно, – хмыкнула мать. – Но ты хорошо подумай, прежде чем снова связываться с Сарычевым.

– Не хочу я его, – всхлипнула Катя, – а с Маратом не могу. Он из Корнеевских.

– Навряд ли, – передернула плечами мать. – Слишком молодой.

Катя хотела рассказать о Руслане, но мама, похлопав ее по коленке, встала:

– Катя, тут главное – не торопиться. Спешить абсолютно некуда.

– Ну да, – фыркнула Катерина, понимая, что мама права, и весь остаток вечера гнала от себя мысли о Марате.

А когда стала засыпать, телефон, валявшийся на ковре, глухо завибрировал. Чтобы не разбудить дочку, Катя подхватила трубку и выскочила в другую комнату.

«Алтаев, твою мать», – мысленно ругнулась она, отбивая звонок.

– Выйди к нему, – прошептала мама, выходя из спальни. – Около дома стоит, в окна заглядывает. Видимо, настроен решительно. Как позвонит в калитку или тарабанить начнет, Рона залает, Алиску разбудит.

Катерина тяжело вздохнула, понимая, что Марата, в отличие от Плотвичкина, на хрен не пошлешь. Послать-то, конечно, можно. Только Митька, свернув удочки, сразу отчалил в заданном направлении, а вот Алтаев – никогда.

– Ладно, – пробормотала она и, набрав пропущенный вызов, прошептала чуть слышно: – Я сейчас выйду, не шуми, пожалуйста!

Накинув майку поверх пижамы, выскользнула за калитку. И сразу попала в объятия Алтаева.