Текст книги "Кодекс крови: Кодекс крови. Грани реальности. Тени кукловодов (сборник)"

– Ты это о чём?

– Обо всём и ни о чём. Стилет, – вновь появившаяся на лице гаар-гула усмешка свидетельствовала о том, что он вернулся в своё обычное состояние и продолжает ёрничать по полной. – Просто Фаугле любят играть… с химерами и реальностью, порой одновременно. И понять их очень сложно. Лучше вернись к сиюминутным делам, оставшиеся кланы Маледиктума на подходе.

– А сам-то!

– Уже бегу… только осторожно, чтобы громким топотом гостей не пугать.

Страго и Валтозарис… рука об руку. Причём сейчас в прямом смысле этого слова. Мирослав Драгич и Ольга Кадар – дуумвират, крепко держащий в своих руках власть над Маледиктумом в домене и явно не собирающийся останавливаться на этом.

Колоритная парочка, с какой стороны ни посмотри! Вампиресса выбрала относительно приближенную к человеческой форму, не отказавшись лишь от кожистых крыльев, которые, едва пройдя в двери, развернула, демонстрируя владение высоким уровнем магии метаморфизма. Крылья… постоянно менялись. То у них отрастали дополнительные крючья, то скрывались, создавая впечатление обманчивой безопасности. Хороша, чертовка! Да уж, в таком облике и символ клана не требуется, ведь именно развёрнутые кожистые крылья и являются гербом Валтозарис.

Впрочем, Мирослав на фоне своей спутницы ничуть не терялся. Тяжёлая аура матёрого хищника давала о себя знать и сама по себе, и коконом защитных чар, в которые он был завёрнут. Довольно грубовато по отношению к хозяевам по общим представлениям, но у этого конкретного Страго привычка быть готовым ко всему была с самой юности. Ещё в бытность Драгича человеком, только-только прикоснувшимся к тайнам магии, его постоянно пытались прикончить. Родственники, жаждущие получить его замок и богатые земли. Прямые враги, ненавидящие сам факт существования плюющего на всех и вся гордеца, ни разу не склонившего головы перед теми, кого он считал недостойными. Церковники… которых он просто презирал за готовность лебезить перед исконной властью и захватчиками, но кусающими за пятку при первой возможности.

В общем, убивать его пытались много раз. Потом, после становления вампиром, это также не прекратилось, хоть новый, кхм, этап начался не сразу. Правда, со стороны клана и союзников на сей раз угроз не было. Зато наёмники из Хэйзер и тогда ещё промышлявших и этим Рэдин, Ульфхеднаров опять же. Церковники и Вигиландо, ликаны Лунного Круга, даже кое-кто из Ордо Деус отметился. И никаких результатов!

О нет, несколько раз его чуть было не прикончили, но, как всем известно, «чуть-чуть» в таком деле не считается. Особенно если речь идёт о той цели, которая способна залечивать любые повреждения, было бы только время и «материал» для восстановления. Плюс феноменальное, на грани невозможного, умение Мирослава использовать портальный аспект магии Зеркал. Ему хватало даже лёгкого намёка на отражающую поверхность, чтобы нырнуть туда, скрываясь от действительно серьёзной угрозы. А потом во многих случаях он снова появлялся, но уже с неожиданной для убийц стороны. Богатая история была… и есть у сего Страго, очень богатая. И как напоминание о том, что его сила всегда с ним – постоянно обновляемые татуировки на кистях рук – овальное зеркало, покрытое паутиной трещин. Символ клана и его личный.

– У вас необычные гости, – вкрадчиво замурлыкала Ольга после обязательных приветствий. – Даже Рагнар источает флюиды искреннего интереса, увидев самого Бальзамировщика! Может, и мне подойти… поздороваться.

– Иди, – хмыкнул Мирослав. – Я лучше по залу похожу. Посмотрю на умных, кто пришёл сюда. А заодно на не очень разумных, пытающихся игнорировать меняющийся мир.

– Они не игнорируют, они смотрят на Магистра и думают, что делать дальше.

– Вот я и говорю, дорогая. Нерешительность!

Страго был прям и твёрд, как скала, о которую век за веком разбиваются волны. Ну а сопровождающие эту пару вампиров маледиктумовцы лишь улыбались, глядя на однозначно привычную картину. Разные они, Мирослав и Ольга. Очень разные, но именно потому дополняющие друг друга, отсюда и высокая эффективность их совместных действий. Мне только и оставалось, что осторожно отойти в сторону, не мешая этим двум «вдумчиво беседовать». О, уже закончили. Валтозарис двинулась в сторону Сети Бальзамировщика, развлекающегося разговором с Черепом, Рагнаром и ещё парочкой Рэйбендраум. Ну и Мирослав, увидев что-то интересное лично ему, направился к почти незнакомому мне Эрратес. Тут уж, как говорится, каждому своё.

– Маледиктум в полном составе, Элланзардо тоже, пусть и без значимых персон.

– Их в нашем домене просто нет.

– Верно, Клим, – согласился я с другом. – Потому и считаю, что они здесь и именно как подобает ситуации. Рэйбендраум, но их присутствие ожидалось. Фаугле… думаю, что местные не захотели появляться одновременно с Бальзамировщиком, боясь потеряться на его фоне.

– Это уж точно! Зато теперь один за другим прибывают, даже не думая игнорировать наше приглашение.

– Факт! Зато остальные… печально. Одна баронесса Зейгерс, от которой я этого точно не ожидал. И о мотивах, её на это побудивших, позже поговорим.

– Позже? Всё, уже понял и умолкаю! Встречай… прибытие Рэдин, так тебе интересных.

Не совсем правильно меня Клим понял. Ладно, поговорить с ним о странностях при разговоре с знакомой нам Трайденти ещё успеем. А вот встретить двух Рэдин, одна из которых мне не просто знакома, а знакома во всех смыслах – это надо именно сейчас.

Мануэлла и Люциан. Она всё так же прекрасна – на мой личный взгляд, а он всегда был для меня самым главным фактором – её же наставник, коего я видел впервые… Вот что тут сказать можно? Явно срок его жизни перевалил за несколько веков, однозначно успел не раз повоевать – это по глазам видно, по жестам, иным вроде бы мелким, но в то же время важным деталям. Улыбка на лице… от которой веет смесью усталого цинизма и лёгкой неприязни ко всему вокруг. Не показатель! Ведь Рэдин традиционно не любят всех членов Ордо Деус по вполне понятной причине. Тот факт, что они сами нарвались на показательную порку, как-то очень успешно ими забывается.

Враг. Всё равно этот Люциан для меня враг уже по факту своего существования. Я даже не беру в расчёт искреннюю симпатию к Мануэлле и связывающие нас отношения, тут присутствует и чистой воды прагматизм. Кто такая Мануэлла из клана Рэдин не для отдельно взятого бывшего ротмистра Ростислава Градова, ныне вампира из клана Вер-Заррен по прозвищу Стилет, а именно что для моего клана? Ответ прост – крайне ценный объект, преданная собственным наставником вампиресса, готовая в знак признательности за уже оказанную помощь и помощь обещанную дать очень многое. Следовательно, её враг, по собственной ошибке – точнее сказать, провалившейся интриге – ставший таковым, просто должен был стать ключевым звеном цепи, что свяжет ещё весьма молодую Рэдин и нас, Вер-Заррен этого домена. Точнее не он сам, а его устранение, ибо меньшее Мануэллу в принципе не устроит.

– Рад вновь приветствовать вас на землях нашего домена, сеньора Мануэлла, – приблизившись к вампирессе, я, приняв протянутую мне руку, затянутую в чёрный атлас длинной перчатки, поцеловал её. – Ваш спутник, я полагаю, Люциан Фернандес?

– Я до недавнего времени была его подопечной, – мило улыбнулась Рэдин. – Последние достижения, связанные с выполнением поручения мастера Люциана, дали мне возможность доказать, что возложенные на меня ожидания не оказались напрасными.

– Что ж, приятно слышать, что клан Рэдин умеет по достоинству оценивать старания своих членов. И рад приветствовать вас обоих и в этом домене, и в гостях у нашего клана, – говоря это, я пожал руку Люциану, что было… скорее его инициативой, я лишь ответил на замеченное намерение.

Смутило ли меня это? Да ничуть! Будучи на службе в жандармском корпусе, мне кому только руки пожимать не доводилось, в том числе тем, кого потом лично отправлял в миры иные и неведомые. Так что рукопожатие никакого следа ни в душе, ни на лице не оставило. Единственное, что я уловил – запах разложения, исходящий от Люциана, что не перебивался ни парфюмом, ни кое-какими алхимическими компонентами. Хм. И ещё раз это самое «хм». Любопытственно! Непременно надо узнать у Мануэллы причину, по которой её бывший наставник находится далеко не в лучшей форме. Гадать на кофейной гуще не хочу, ибо глупо, а на картах Таро и сложно, и не шибко умею. Это к Висельнику, он по-прежнему надеется выстроить в конце концов действующую и в отношении мистических созданий систему. Полноценно действующую, а не через пень-колоду, как это сейчас работает.

Ещё несколько вежливых светских фраз, поздравления мастера Гнили в связи с успешно отбитым нападением ликанов Круга и Вигиландо на наш особняк, после чего Люциан удаляется в интересную ему сторону. Мануэлла сопровождает его, как и положено младшей и ученице, пусть даже бывшей. Этикет у Рэдин тяжеловесный, как по мне ещё и устаревший, но это уже внутриклановые заморочки, лезть туда я даже не собираюсь, проявлять наш взаимный интерес тем более. Подождём, ведь подходящий момент непременно представится и очень скоро. Хм, а символ клана – алая спираль на болотном фоне – мало заметен. Кулон у Мануэллы и перстень с печаткой у Люциана. Тут не скромность, скорее привычка не привлекать лишнего внимания.

Восемь часов пятьдесят минут… Ещё десять и нарисуется ситуация, которая хоть и рассматривалась Черепом как возможная, но все же не была желательной. Луравис, Ценерис, Сангредо, Хэлькригер и Трайденти пока блистали отсутствием. Да, Трайденти тоже, ибо одну лишь Полину Зейгерс сложно было рассматривать как полноценную представительницу всего клана в домене. Вот и Висельник с Седриком тут, на лицах вежливые улыбки, но обеспокоенность чувствуется. Пусть такой явный раскол внутри Ордо Деус и позволит нам играть с ещё более крупными ставками, но лично я предпочёл бы повышать их постепенно, давая окружающим попривыкнуть к всё обостряющемуся течению партии.

Пятьдесят пять минут. Все мы обходим зал, улыбаясь гостям, перекидываясь то с тем, то с другим несколькими вежливыми словами, но нигде не задерживаемся. Пока рано, мы ждём, когда Череп, как главный хозяин приёма, не сочтёт, что пока ему лично поприветствовать собравшихся гостей, упомянуть причину сегодняшнего торжества и добавить кое-что от себя, как и полагается при такого рода собраниях Красного Рода.

Пятьдесят семь минут. Сигнал приближения к воротам особняка целой группы вампиров стал хоть и неожиданностью, но приятной. Всё же не рискнули местные господа идти на совсем уж жёсткий конфликт с непонятными перспективами, зато дотянули почти до предела со своим появлением. Взгляд в сторону Седрика и Висельника… Ага, оба уже движутся к выходу, не слишком уж спеша, сохраняя достоинство. Дескать, встретить надо не только внутри, но и снаружи дома, правда особой чести от хозяев ждать в такой ситуации также не следует.

Ищу взглядом Наставника и вижу, как он смотрит в сторону входных дверей и слегка улыбается. Звуков не слышу, но вижу, как одно за другим отщёлкиваются черепа его любимых чёток, свидетельствуя о напряженной работе мысли. А уж о чём именно он думает, тут разве что Седрик мог бы сказать, только не скажет. Я этого гаар-гула успел неплохо изучить.

* * *

Прибыли! Луравис собственной персоной, но во главе представительства их клана не Магистр, а его правая рука, Артур Кронсби. Вот ведь паршивцы, показали своё сильное неудовольствие всеми возможными способами, но не переходя предельно допустимого. Рожи каменные, отстранённые, дескать, я не я и лошадь не моя! Ну-ну, ещё посмотрим, какую песню вы запоёте потом, спустя некоторое время. Тогда от удивления даже у вашего кланового символа глаза откроются. Нет, ну надо же было им выбрать в качестве оного лик усмехающегося вампира с повязкой на глазах. Смысл оного герба? Не имею ни малейшего представления, а сами Луравис словно воды в рот набрали по сему поводу. Молчат и всё тут. И пусть некоторые говорят, что те и сами не знают по причине чрезмерной древности, но я в это абсолютно не верю. Один из древнейших кланов, переживший не одну Межклановую войну, и вдруг не помнит значение собственного герба? Ха и ещё три раза ха!

Слушая, как в ответ на приветствие Клима – минимально возможное без нарушения вежливости – Кронсби с ленцой цедит ответные слова, я слегка улыбнулся. Процесс однозначно пошёл, ведь присутствующие гости – большая их часть точно – понимает, что происходит. Конфликт Вер-Заррен с Ордо Деус, но не всей структурой, а её частью. Да, эта часть более многочисленная и влиятельная… в какой-то мере. Зато явная дружественность Рэйбендраум и неожиданное появление Фаугле. да ещё во главе со столь яркой личностью – это многое значило.

Где Луравис, там и Ценерис, то всем ведомо. Вот и сейчас повелители Тлена следовали за теми, кто поставил себе на службу силы притяжения и гравитации. Ведомые и явно давно смирившиеся с этим. Вроде и сильный клан, но Тлен явно оставляет на их психике свой отпечаток. И герб… дерево, левая половина которого зеленая, а правая – мертвые ветви. Вечно умирающее. Всегда живое.

Оставив Клима разводить необходимые церемонии с Константином Елмановым, их Примархом, я предпочёл взять на себя ту же обязанность в отношении Сангредо. Что тут сказать, Луравис сделали так, что и они, и остальные прибыли почти одновременно, тем самым показывая покорность оставшихся кланов своей воле. Хм, не самый удачный ход, учитывая кое-какие аспекты.

Сангредо в своих парадных одеяниях, которые обязательно включали в себя «двойную корону». Разумеется, корону в полном смысле слова могли носить лишь Примархи, а остальные обходились обручем, куда более скромным и с виду, и по существу, только основа оставалась неизменной и малопонятной. Ну вот зачем нужна корона с двумя рядами зубцов: обычным и внутренним, который был направлен вовнутрь под прямым углом, впиваясь в голову? Именно впиваясь, потому как зубцы были острыми, более похожими на иглы. Полые иглы, способные выкачивать кровь из тела носителя. Зачем? Для какой цели? Молчание в ответ. Сангредо не Луравис, они, может быть, и не стали бы скрывать, но сами не знают. Забыли. Утратили. Явно не просто символ, это явный намёк на особенную магию. У Рэйбендраум закрывающие лица маски, а по сути совершенствуемые всю продолжительность бытия каждого вампира их клана артефакты. А у Сангредо эта странная «двойная корона», вручаемая после того, как юного вампира признали научившимся азам новой НЕжизни.

Многих мучает эта загадка, очень многих. Уверен, что знают Луравис. Эти основатели Ордо Деус вообще знают порой такое, чего знать не могут, оттого нет более подозрительно относящихся к вампирам этого клана, нежели Страго и Валтозарис. Они подозревают, что верхушка Луравис имеет прямой канал связи если и не с Провозвестником, то с Архонтом точно. Не эпизодический, а постоянный, используемый на регулярной основе. Только вот доказать не могут, нет у них ничего, помимо подозрений. Да если бы и были, что с того? Не станет Маледиктум развязывать войну с Ордо Деус, две организации хоть и расходятся во многом, но ни в коем случае не враждуют серьёзно. Всем хватает проблем с Лунным Кругом, Вигиландо, жрецами Единого. Нет, никакой «острой фазы» в противоречиях структур, просто интриги, шпионаж, постоянные попытки купить и перекупить агентов.

Точно знают Рэйбендраум. Только этот секрет из числа особо охраняемых, крайне опасных. «Рыцари подземных дорог» нутром чуют, что из хранимой информации стоит держать под семью замками и не выпускать наружу. Раз сведения о предназначении «двойной короны» так и не всплыли, значит были сочтены слишком вредными для самих Рэйбендруам. Только так и никак иначе.

Виктор Глебов, Примарх клана и одновременно вампир, недолюбливающий всех Вер-Заррен в целом и нас особенно из-за недавних событий. А вот кто ж ему полено, раз сам вляпался в неумелые заигрывания с молодняком Элланзардо? Не мог не знать, что эта публика мало того что проблемная, так ещё по большей части дурная, как английские шляпники времён не столь давних. Только у тех от паров ртути с головёнками плохо было, а у юнцов кланов Элланзардо от природы и нехватки постоянного присмотра старших.

– Приветствую вас, Примарх Сангредо, а также других представителей вашего славного клана, прославленного доблестью своей и победами на полях сражений в веках и эпохах. Мы рады видеть вас всех на этом значимом для нас событии, посвящённом как великому достижению прошлого, так и недавнему скромному успеху.

– Мы рады приглашению, – безэмоционально произнёс Глебов. – Уверен, мы увидим много интересного и вынесем полезные впечатления.

– Непременно. Ведь вы приглашённые и желанные гости в этом доме.

И улыбаться. Ласково, попутно скользя взглядом по всем сопровождающим Примарха. Знакомые всё лица, среди которых особенно выделяется Илья Родионов, верная, хоть и не столь давняя, креатура Глебова. И Олаф Брагге, его гораздо более давний соперник за влияние в домене, метящий на пост Примарха, только и ждущий действительно серьёзной оплошности.

О, троица Хэлькригер – клана некромантов, опирающихся на трости с рукоятью в виде черепа с глазами-изумрудами. Самое оно в качестве кланового символа. Незатейливо, но стильно и со вкусом. А внутри трости каждого однозначно клинок, от этой традиции Хэлькригер никогда не отступят – всё их оружие должно быть украшено гербом клана и по совместительству усилителем магии смерти. Мечи, шпаги, кинжалы, даже револьверы – любое оружие. Их встречает Висельник, говоря с условным лидером клана в домене, Улле Тайконеном, а значит, вне дома с ними изволил встретиться Седрик.

В растерянности стоит Луи д’Антраг, Примарх Трайденти, к которому никто не подходит, дабы поприветствовать, как положено приветствовать лидера тех, кто прибыл на приём представлять клан. А ведь это не просто так, исключительно с глубоким смыслом сделано. Однако пауза выдержана, дальше тянуть не стоит. Иду к нему, но слова Трайденти услышит совсем не те, которые ожидал.

– Опаздываете, д’Антраг… Неловко получилось, что баронесса фон Зейгерс была вынуждена в одиночестве представлять прибытие на наш приём благородного клана Трайденти. Вместе с тем мы, Вер-Заррен, рады, что вы оказали нам уважение, прибыв, как и подобает добрым друзьям.

Прямо как вытащенная на берег рыба Луи хватает воздух ртом, не в силах первые несколько секунд и слова вымолвить. Как будто ему вообще нужен этот воздух, право слово! Нам, вампирам, дышать-то по сути и не надо, достаточно минимального количества кислорода. Воздух требуется лишь для разговора, а значит… Ага, быстро справился с нервами д’Антраг, теперь пытается плести словесные кружева, но получается у него так себе. Зато на баронессу смотрит, аки на ядовитую змею, коварно ужалившую не то в задницу, не то и вовсе в предмет мужской гордости.

Причина более чем понятна – теперь Примарху Трайденти предстоит долго и нудно оправдываться перед Магистром, уверяя того, что всё случившееся лишь самовольная выходка отдельной вампирессы, а не попытка части представительства клана в домене выслужиться перед «этими выскочками и смутьянами».

Хм, нда… И что теперь прикажете делать собственно с Полиной фон Зейгерс? В смысле высказывать благожелательность явную и открытую либо ограничиться поддержкой весомой, но относительно скрытой? Про отсутствие оной говорить в принципе нереально – Кодекс крови такого не позволит. Мы, Вер-Заррен, чтим его как бы не больше многих других, такова уж гримаса окружающего нас мира.

Уф-ф, кажется, первая часть закончена. Гости встречены, причём правильно и даже с неожиданными бонусами, пусть с последними ещё предстоит как следует разобраться. Теперь вот-вот начнётся следующий этап. Совсем скоро начнётся, как только Череп скажет свои первые слова, обращённые ко всем тут собравшимся.

Глава 7

Любо-дорого посмотреть на то место в большом зале особняка, где висят гербы всех кланов Красного Рода. Ярко светятся те, представители которых почтили хозяев своим присутствием. Почти все тут, кроме Хэйзер, но их представителей в настоящий момент в домене просто нет. Вот и светится их герб – бесформенный клочок тумана, испещрённый алыми прожилками – мягко, приглушённо, показывая благополучие клана, но отсутствие его представителей в настоящий момент.

Зато два оставшихся герба перевёрнуты, тем самым демонстрируя, что принадлежащие к ним вампиры – изгои, ренегаты, заслуживающие исключительно уничтожения. Осторожного, по мнению многих, дабы не исчезла с концами свойственная лишь им магия, но всё равно, в нынешнем виде Хабиту и Гелидас быть не должны, с этим солидарны практически все. А кто нет, тот предпочитает из чувства здравого смысла засунуть язык в задницу и помалкивать.

Но гербы висят, пусть перевёрнутые, и останутся висеть, даже если эти кланы будут либо уничтожены, либо трансформированы во что-то иное. И хрустальная пирамида Гелидас, и три сросшиеся воедино снежинки Хабиту. По-хорошему надо было бы повесить и гербы давно сгинувших в Межклановых войнах кланов, вот только мы, Вер-Заррен, если что и знаем о них, то лишь обрывки слухов, достоверность которых под большим вопросом. А знать ох как следовало бы! Хотя бы по причине того, что при понимании утраченного можно попробовать восстановить хоть малую часть исчезнувшей или пришедшей в полный упадок их особой магии. Добавим к этому уважение перед минувшими эпохами и богатой историей Красного Рода в целом. Нет, я отказываюсь принимать факт, что много о чём ведающие Рэйбендраум скрывают от других даже такую информацию. Плевать на их «весомые причины», право слово.

Так, начинаю излишне нервничать. Нужно успокоиться, переключить мысли в иное русло. Вот, уже лучше. Просто обход гостей и вежливые улыбки даже тем из них, кого и видеть совсем не хочется, он способен лишь раздражать. Никакой опыт жандармской работы не способен заставить полностью абстрагироваться от испытываемых ощущений, можно лишь приглушить их, на время отодвинуть в сторону, не показывать виду.

– Сейчас Череп начнёт речь хозяина дома, – шепнул мне приблизившийся Седрик. – Будет затронуто то, что гости станут слушать очень внимательно. Ты понял?

– Несомненно.

Как тут не понять. Если все внимательно слушают, значит, это поможет побеседовать с Мануэллой так, чтобы Люциан даже не почуял ничего подозрительного. Этому будет способствовать и этикет, согласно которому при речи организатора приёма ближе всего стоят вампиры, представляющие своей персоной клан, а остальные находятся несколько дальше. А вот для нас, принадлежащих к клану хозяина дома, практически никаких ограничений нет, мы можем почти произвольно перемещаться. Единственное исключение – не вставать рядом с главными представителями кланов в это время. Но именно это мне точно не требуется.

Бам-м… Удар гонга разлетелся по всему залу, напоминая собравшимся о том, что спустя минуту-другую начнётся речь хозяина приёма, посвящённая тому поводу, из-за которого все присутствующие и получили приглашения. Почему не сразу? Гостям давалось время свернуть текущий разговор, если это требовалось, или же просто занять место поудобнее и в то же время соответствующее статусу.

Статус… Я видел, как кривится физиономия Луи д’Антрага, вынужденного наблюдать, как рядом с Сети Бальзамировщиком, Рагнаром Лаброком, Артуром Кронсби и другими встаёт Полина фон Зейгерс, а сам он вынужден оставаться позади, несмотря на положение Примарха Трайденти.

Мне же оставалось по возможности незаметно и ненавязчиво – спасибо отводящим внимание амулетам и заклятьям из той же области, в которых Вер-Заррен традиционно были сильны – расположиться рядом с Мануэллой. Вампиресса правильно оценила ситуацию и заняла положение не в первом ряду, а к тому же подальше от тех, кто был, скажем так, не шибко хорошо настроен относительно клана Вер-Заррен. Так что ближе всего были парочка Ламорис, Страго и один Рэйбендраум. Последний, конечно, мог отметить интересный нюанс, но вот подслушать наш разговор всё равно у него не получится – на подобные случаи у всех кланов есть свои защитные заклятья.

Череп начал свою речь, которую я знал заранее, благо Наставник не держал от нас в секрете подобные нюансы. Это позволяло даже краем сознания не отвлекаться на этот компонент «звукового фона», сосредоточившись на другом, не в пример более важном. Висельник же ассистировал, то есть следил за тем, чтобы к нам с Мануэллой не было привлечено постороннего внимания. Если же подобное вдруг обнаружится, а стряхнуть его не представится возможным… что ж, тогда мой друг даст мне чуток времени на сворачивание разговора, после чего будем действовать по резервному плану, точнее планам. Одним вариантом никто из нас ограничиваться не любил, зная своеобразность выпадающих порой раскладов.

– А вот теперь вновь скажу… Действительно рад тебя видеть, – говорю тихо, но знаю, что меня внимательно слушают. – Неизвестно, сколько есть времени, поэтому сначала кратко и чётко о делах. Потом… сама понимаешь. Такая уж ситуация.

– Понимаю, – улыбается вампиресса. – Но сначала… я рада, что всё обошлось с тем нападением на ваш особняк. Очень рада! А вот теперь можно и к делу. Мы расшифровали письмена с добытых у Моранов плит. Там не было особенных откровений, но оказалось кое-что из древней истории. Лунному Кругу она не показалась интересной, но нам…

– Уже интересно. Продолжай.

– Само по себе начертанное на плитах ничего не стоит, но совмещённое с другими текстами, находящимися в распоряжении клана, даёт возможность подобраться к знаниям о сгинувших кланах.

Охотничья стойка – именно так можно было назвать мгновенно возникшее у меня состояние души.

– Кто?

– Неизвестно. Понятно лишь, что сгинувшие кланы или один из них пытался выстроить сеть тайных убежищ и закрыть их от проникновения любых чужаков. Имеющееся у клана раньше, добытое мной – этого достаточно, чтобы увериться в существовании таких мест, но не хватает для получения сколь-либо точных координат.

– Их наверняка давно уже выпотрошили либо те, кто уничтожил, либо любящие подобные схроны Рэйбендраум. А то и другие кланы, тут никто не отказался бы.

– Нет, Рэйбендраум этого не нашли, Луравис тоже, хотя все искали. Там какие-то особенные хитрости. Я могу рассказать, но это очень долго.

– Тогда расскажешь потом. Как я понял, требуются недостающие элементы мозаики, так?

Мануэлла кивает, подтверждая моё предположение. Я же смотрю на Черепа и отмечаю, что он уже заканчивает говорить о годовщине создания клана Вер-Заррен, а значит, вот-вот перейдёт к разгрому Школы, недавнему нападению на часть кланов Красного Рода в домене и тому, что надлежит делать в ближайшем будущем. Более того, свяжет это с давним прошлым к удовольствию некоторых из присутствующих и крайнему раздражению других. Хотя найдутся и те, которые останутся нейтральны, причём немало.

– И эти недостающие элементы опять-таки у ликанов Лунного Круга, так?

– Верно, – грустно подтверждает Мануэлла. – Не у Моранов на сей раз, у Потрошителей.

– Это плохо, очень плохо. Примитивны даже по меркам ликанов, предельно агрессивны, подчиняются только прямым приказам и только от Жрецов. Моранов не выносят, но прислушиваются, уступая силе их Зверя.

– Нужные нам предметы тоже плиты, которые не имеют ценности. Потрошители просто хранят их, толком не понимая, зачем делают это.

– Будем думать, как их вырвать оттуда. Диктуй примерное расположение или что там вам вообще сказать соблаговолили.

– Люциану, я же знаю не так много, как хотелось бы. Но что известно, сейчас скажу. Запоминай.

Это мы со всей радостью! Ага, примерное местоположение, пусть и в нескольких вариантах, имена конкретных Потрошителей, которые в нашем домене находятся. И по положению в прайде обязаны знать об интересующем нас. Всё? Похоже, что так и есть. Вампиресса же, чьё лицо заметно изменилось, заводит разговор о том, что я уже знаю, но от того менее важным не становящимся.

– Люциан… Я сообщила сразу, как узнала. Он знал, он всё это устроил. Он… должен умереть.

– Мы постараемся.

– Надеюсь, что ты очень постараешься убедить Примарха и других, что это выгодно всему клану Вер-Заррен. Как только его голова будет отделена от тела, а прах развеян над ближайшей сточной канавой… я открою Вер-Заррен очень многое, что знаю сама и что знал он. У моего бывшего учителя есть привычка вести дневники и собирать архив. Он думает, что никто не знает, где он прячет его часть, но я знаю. Клянусь Провозвестником и мёртвыми Архонтами, я не хотела бы ещё раз платить такую цену за знания, – вампирессу аж скрючило от явно наипаршивейших воспоминаний.

– Я тебе всё равно помогу, сама знаешь.

– Знаю, – чуток расслабилась Рэдин. – Но ты это одно, как и твои друзья. Примарх же и его гаар-гулы – другое.

– Пусть так. Но его смерть не должна быть связана с тобой, подобное объявит тебя вне закона и вне защиты не только клана, но и вообще.

– Я рискну! Хотя постараюсь, чтобы подозрений не возникло. Но если даже… лучше я буду годами и десятилетиями прятаться в крепостях Вер-Заррен, чем эта тварь будет ходить, пить, валять красоток и радоваться бытию.

Месть – страшная сила, опасная и многогранная. И она же показатель крепости духа, наличия чести и готовности идти до конца во что бы это ни стало. Мануэлла была готова ради неё на многое. Я же готов был это принять. Сочетание искренней симпатии к ней и холодного расчёта позволяли повысить шансы на успех этого действительно рискованного мероприятия.

Пока Череп заканчивал свою речь, напоминая собравшимся о том, что хоть эта Школа и разгромлена, но по сути это лишь начало очередного серьёзного этапа практически бесконечной войны, Мануэлла рассказывала мне о слабых местах Люциана. О тех, в которых была либо уверена, либо могла предполагать с высокой степенью достоверности. Учитывая же, что она была его ученицей – а он почти наверняка продолжал считать её верной, – Рэдин многое о нём знала.

Знак со стороны Висельника. Что там у нас? Понятно, повышенное любопытство со стороны Луравис ещё никому не шло на пользу, кроме них самих. Воспользовавшись предостережением, я скользнул в сторону, успев напоследок лишь кивнуть вампирессе и обронить пару кратких слов:

– Всё сложится… как надо.

Поговорили. Не слишком долгий разговор, зато до предела насыщенный как эмоциями, так и информацией крайне ценного характера. Он будет почти дословно передан Наставнику и другим, за исключением отдельных слов и пары коротких фраз исключительно личного характера. Череп не наивен, прекрасно понимает, что я умею разделять работу и личное, в том числе и в таком аспекте. Предложенное вампирессой оказалось гораздо больше ожидаемого, только требовался «авансовый платёж» в виде стирания из числа существующих её личного врага. Приемлемая плата, с этим самые осторожные из нас вряд ли станут серьёзно спорить.