Текст книги "Моя «Правда». Большие тайны большой газеты"

Больше стало в зоне и диких зверей.

Помню, через год появилось в районе Чернобыля много лис. Пока доедешь до аварийного блока, обязательно увидишь несколько рыжих красавиц. Биологи объяснили, что урожай зерновых убран здесь не был, а потому расплодились мыши, что в свою очередь вызвало и резкое увеличение численности лисиц. А потом им на смену пришли волки. Их стало в Заповеднике в 5 раз больше. Чувствуют они себя здесь вольготно – охоты ведь на них здесь нет.

Кстати, о тех животных, на которых в здешних местах раньше шла охота. В несколько раз стало больше кабанов, однако у них и самые высокие уровни содержания радионуклидов. Они ведь употребляют в пищу все, что попадается на пути, а потому «съедают всю радиацию вокруг», как шутят ученые. Наибольшее содержание цезия-137 у серых куропаток и уток. Так что любителям охоты ничего радостного сказать не могу: в ближайшие годы снижения содержания радионуклидов у диких животных ученые не прогнозируют. Оно стабилизировалось на том уровне, который очень опасен для человека.

Очень странно ведут себя насекомые. Их численность увеличилась почти в четыре раза. Исключений здесь нет, а потому возросло и количество паразитов диких птиц и кровососущих двукрылых насекомых, в первую очередь комаров. Таким образом, зона радиоактивного поражения становится и очагом опасных заболеваний, таких, как туляремия, клещевой энцефалит, калифорнийская лихорадка…

Прошло уже более двадцати лет после аварии в Чернобыле, но, к сожалению, радостных вестей из зон, по которым ударил атом, нет. Надежды не оправдываются, природа ведет себя совсем иначе, чем предполагали ученые. Те же леса, к примеру.

Более двух миллионов гектаров лесов попало в опасную зону. Это 22 процента всего лесного хозяйства Белоруссии. Пострадали 53 лесхоза. В них постоянно ведется радиационный контроль. Определены все зоны, где категорически запрещен сбор ягод и грибов, заготовка лекарственного сырья. Были надежды, что год от года уровень активности будет снижаться, леса станут «самоочищаться». Однако этого не происходит. Один из главных выводов ученых таков: «Прогнозы показывают, что загрязнение лесной растительности будет увеличиваться, а основным механизмом перехода радионуклидов в растения останется корневое поступление. В ближайшие десять лет надземная фитомасса накопит до 10–15 процентов от общего запаса цезия-137 в лесных массивах. Результаты радиационного обследования лесного фонда, радиационного контроля продукции лесного хозяйства свидетельствует о том, что острота чернобыльских последствий в лесных экосистемах не снижается».

И, тем не менее, лес выступает в роли «биологической перегородки» между пораженной радиацией природной средой и человеком. И в этом его главная роль сегодня…

«Марсиане» из Жодино

События, что происходят сейчас неподалеку от Минска, по праву войдут в историю науки как весьма необычные и судьбоносные. Речь пойдет об очень симпатичных беленьких существах, которые появились здесь недавно – осенью 2007 года. Их популярность столь высока, что от любознательных посетителей отбоя нет. Но контактов с «марсианами» следует пока избегать, так как они восприимчивы к всевозможным инфекциям, которыми так насыщена наша действительность.

Я не люблю высокопарных слов. Особенно применительно к достижениям ученых, потому что весьма часто самые радужные надежды не осуществлялись, а оптимистические прогнозы не сбывались. Однако на этот раз все иначе, и гарантия этого – не только мировой опыт, но и знакомство с теми, кто добился столь выдающихся результатов.

Герои нашей истории живут в Москве и Минске. Нынче эти города разделяют не только сотни километров, но и статусы столиц двух государств, на соединение которых мы так рассчитываем. Впрочем, именно эти мечты для ученых России и Белоруссии уже давно стали реальностью. То открытие, что ими сделано сейчас, еще одно свидетельство тому.

Официальных имен у этих симпатичных козлят еще нет, хотя популярности среди медиков хоть отбавляй. Еще бы, ведь с этими козлятами связаны очень большие надежды у ученых обеих стран – они убеждены, что козлята могут спасти многие тысячи больных людей, защитить их от всевозможных напастей, которые доставляют столь много страданий людей. Дело в том, что эти козлята несут в себе человеческий ген лактоферрина…

Название, конечно, непривычное, но этот ген заслуживает того, чтобы мы о нем знали как можно больше – ведь выражение «впитано с молоком матери» имеет к нему самое прямое отношение.

Лактоферрин – белок женского грудного молока. Именно он стоит на страже крошечного детского организма, когда тот покидает чрево матери. Лактоферрин отражает атаки патогенных микробов, которые обрушиваются на новорожденного. А потом всю нашу жизнь ген, скрывшись в разных наших органах, защищает их от вредных внешних воздействий. В общем, лактоферрин по мере своих возможностей противостоит практически всем заболеваниям – от онкологических до простудных.

Естественен вопрос: а как восполнить недостаток лактоферрина в организме?

Ответ предельно прост и лаконичен: пейте козье молоко!

Правда, следует уточнить: делать это придется только через несколько лет, после того, как вырастут два козленка, недавно появившиеся в Жодино, и, конечно же, сразу после завершения уникального эксперимента, который проходит там сейчас.

Почему все-таки козье молоко?

О его пользе давно и хорошо известно. Дети пьют козье молоко с удовольствием, предпочитая его коровьему. Оказывается, козье молоко по своему составу близко человеческому, материнскому. Вот только гена лактоферрина не хватает, а все остальные целебные свойства в нем есть.

Естественно, сразу же у биологов появилась идея использовать методы инженерной генетики и «внедрить» нужный ген в коз. Однако сделать это нелегко: необходимо соответствующее стадо коз, создание новейших технологий и незаурядное мастерство ученых-биологов. И, конечно же, должен был появиться человек, который станет идеологом и основной движущей силой уникального эксперимента.

Таким человек стал рекордсмен мира по тяжелой атлетике, доктор наук, биолог и генетик Игорь Львович Гольдман.

Мы познакомились с Игорем более сорока лет назад. В те времена властвовал Лысенко, и настоящая генетика была под запретом. Но в Москве появилась полуподпольная «Школа молодых ученых». Летом занятия проходили на Можайском море под Москвой. Проводил их выдающийся генетик XX века Н.В. Тимофеев-Ресовский. Игорь Гольдман был одним из самых активных участников этой «Школы».

С той поры мы встречались эпизодически, мимоходом. И тем радостней было увидеть Игоря Гольдмана в «Научно-практическом центре НАН Беларуси по животноводству».

И.Л. Гольдман живет в Москве, работает в Институте биологии гена Российской академии наук. Как же судьба забросила его в Жодино?

– В последнее время я провожу здесь времени больше, чем в Москве, – признается он. – И связано это с получением трансгенных козлят…

– Звучит непривычно и необычно…

– И для обывателя даже страшновато, – смеется ученый. – Дело в том, что всех напугали работы в генной инженерии, связанные с получением новых видов пищи. Но к этому мы не имеем никакого отношения! В данном случае речь идет совсем об ином… Мы надеемся создать производство лекарственных препаратов нового поколения на основе белков человека. А используем для этого коз как существ, чье молоко лучше всего подходит для этого. Они как бы входят в технологию получения принципиально новых лекарств, хотя и звучит подобное несколько непривычно.

Дорога в Жодино из Москвы для Игоря Гольдмана пролегла через Южную Корею. В эту страну ученый уехал, когда Советский Союз взорвался «перестройкой», а затем распадом. Тем, кто хотел заниматься наукой, места на Родине не находилось, а потому первых своих трансгенных козлят Гольдман получил в Южной Корее. Там он отработал методику «пересадки человеческого гена», научился проводить сложнейшие операции и исследования в той области генетики, которая все еще была в загоне на Родине.

Его эксперименты привлекли внимание заокеанских коллег, но в Америку Игорь Гольдман не захотел поехать – он вернулся в Россию, чтобы здесь поднимать ту самую науку, которой был предан всю жизнь. И начались его «хождения во власть». Ученого принимали два премьера – Черномырдин и Кириенко. Он им подробно объяснял, насколько перспективна его технология. Приводил любопытный факт: после его отъезда из Южной Кореи два его трансгенных козленка были проданы в Америку за три миллиона долларов! Глаза у премьеров загорались – полтора миллиона за одного козла! – они обещали ученому всяческую помощь и… ничего не делали.

– И тут случилась встреча с Бородиным, – вспоминает Гольдман. – Я сразу ему сказал, что получить трансгенные животные очень сложно и это весьма дорого. Однако в случае успеха речь идет о миллиардных доходах! Бородин рассмеялся, а потом сказал, что, мол, если бы речь шла о миллионах, то его это не волновало бы, но другое дело миллиарды…

И уже вскоре Гольдман рассказывал о своих работах президенту Беларуси. Александр Лукашенко сразу понял ценность предложений ученого, поддержал его. Так начала осуществляться одна из наиболее интересных и перспективных программ Союзного государства.

Энтузиазм, конечно же, необходим везде, не только в науке. Но к нему необходимо присовокупить глубокие знания генетики и опыт в трансплантации. И вот тут-то единение ученых Института биологии гена РАН и практиков Центра по животноводству НАН Беларуси дало свои плоды. Конечно, не сразу. Как и положено, в науке было множество «проб и ошибок», на поиски верного пути ушло немало времени (да и средств тоже!), но конечный результат превзошел все ожидания!

281 операцию провели ученые. Это были сложнейшие операции, и почти все они не дали ожидаемого результата. Шаг за шагом отрабатывалась технология получения трансгенных животных. И, наконец, упорство ученых было вознаграждено: коза после операции дала желаемого козленка. Потом появился и второй… Это была уже победа!

Теперь после десяти пересадок мы можем получать трансгенное животное, – поясняет Игорь Гольдман. – Это крупное достижение. Когда во Франции на международном конгрессе мы докладывали о результатах эксперимента, то зал зааплодировал. Потом все встали, приветствуя нашу работу. Это было приятно. Всегда очень важно получить признание коллег, потому что они прекрасно знают, сколько усилий требуется для того, чтобы добиться желаемого результата. В нашей области два трансгенных козленка, которые сейчас растут в Центре по животноводству в Жодино – это своеобразные «марсиане», поистине «мировые звезды», ими интересуются все, кто так или иначе связан с биологическими науками.

– А дальше? – поинтересовался я.

– Козлята вырастут, у них появится потомство, у которого уже будет ген лактоферрина – он передается по наследству, – ответил ученый. – Ну а нам предстоит создать технологию производства лекарственных препаратов. Их великое множество, и это чрезвычайно эффективные средства – истинные лекарства XXI века.

…Год спустя я вновь побывал в Центре. Естественно, разговор о Проекте был продолжен, так как споры вокруг него не утихают.

Спор об этом Проекте продолжается до сих пор. Хотя, как мне кажется, никаких оснований для него нет. Козлы, что бродят в загоне, почти ничем не отличаются от своих собратьев. Но как раз это «почти» и вызывает дискуссии.

«Почти» – это ген, внедренный в козлов.

Ген, принадлежащий человеку.

Ген, который козлы должны передать козам, а те в свою очередь дадут молоко, обладающее целебными свойствами.

Почему-то считается, что если синтезировано лекарство химическими методами, то это нормально. Если же используются методы биотехнологии, как в этом случае, то это «дьявольщина».

Оставим религии ее постулаты и догмы. Переносить их в науку нельзя, так как эти две области деятельности человека несовместимы.

Мы сильно отстаем от Запада в биотехнологии отчасти и потому, что пытаемся философией подменить достижения. Конечно, философствовать легче, чем проводить сложнейшие эксперименты. Но биологи и генетики России и Беларуси пошли как раз вторым путем. И получили выдающиеся результаты.

Рассказывает академик И.П. Шейко:

– У нас будет Государственная программа по биотехнологии. Это очень важно, так как пока ни Россия, ни Беларусь в этом направлении успеха не добились. Так сложилось, мы учились когда-то трансплантации эмбрионов в России. Александр Иванович учился там. В России она началась и там же умерла. А мы поддерживаем трансплантацию эмбрионов. У нас катастрофически не хватало быков-производителей. И методом трансплантации нам удалось продержаться, это нас спасло… Институт биологии гена в Москве в теоретическом плане впереди. У нас такого нет. Мы начали работать вместе. Пять лет прошло. Наши генетики научились делать генные конструкции. Это первые шаги. Работа очень тяжелая. Ради двух козликов мы провели более двухсот операций. Было много проб и много ошибок. Дискутировали, ругались, но шли вперед. Благодаря этому проекту мы подняли планку науки. Были на конференции в Ницце. И когда там узнали, что в Белоруссии получены трансгенные животные, зал встал и аплодировал стоя. В мире ничего подобного нет. Но главное: в абсолютно прикладном институте мы начали работать над огромной проблемой, это подъем нашей отрасли науки на принципиально новый уровень. Вот такие плоды приносят ученые, когда они работают вместе!

Руководит проектом Александр Иванович Будевич. Он заведующий лабораторией генной инженерии Центра по животноводству.

– Благодаря российской стороне мы пошли вперед, – говорит он, – и этот проект на первом этапе, как мне кажется, удался. Была создана генная конструкция, не имеющая аналогов в мире. Это кропотливейшая работа – была создана не одна конструкция, не две, а восемь! Сначала они были проверены на мышах, в лабораторных условиях…

– Что такое «генная конструкция»?

– Ученые научились сегодня выделять гены из ДНК, причем они знают точно, что определенный ген отвечает за какой-то признак. И что очень важно: научились присоединять к этому гену разные регуляторные элементы для того, чтобы эта конструкция встраивалась в определенный участок генома животного или растения. Что такое «определенный участок»? Это та самая часть конструкции, которая в будущем должна «отвечать» за то, чтобы продукция, получаемая в результате, полностью отвечала тем требованиям, которые мы хотели бы получить. Проще говоря, животное или растение начинает выделять необходимое нам вещество или в молоке, как в нашем случае, или в моче, или в лимфе, или в тканях. В общем, мы пытаемся получать разные вещества, чаще всего – лекарственные, не химическим, а биологическим путем.

– Таким путем можно делать фантастические вещи?!

– В общем-то, да.

– А необычный пример, пожалуйста?

– Ученые Южной Кореи научились выделять из медуз ген, который «отвечает» за их свечение ночью. И теперь можно создать необычную генную конструкцию, внедрить ее, к примеру, в свинью. И в результате вы получите хрюшек, которые буду светиться ночью…

– Теперь я понял, как можно решить энергетическую проблему на планете!

– Хрюши просто будут светиться, а электричество давать не будут…

– Я предлагаю экономить на освещении свинарников!

– В этой области, конечно же, множество возможностей для проявления талантов юмористов, но на самом деле достижения генной инженерии открывают принципиально новые возможности для науки и жизни всех людей. Я имею в виду использования биотехнологий. Их бояться не надо, страхи во многом преувеличены. А результаты способны поразить воображение.

– Отсюда и страхи…

– Пожалуй… Кстати, уже делают светящихся котов. Это для того, чтобы ночью видеть своего любимца – где он сидит или лежит, спит.

– Для мышей хорошо: будут видеть их!

– В общем, если серьезно, то генная инженерия «упирается», если можно так выразиться, только в технические возможности. С ее помощью можно делать буквально все – лишь бы была хорошая техника и прекрасные руки экспериментатора. Своим проектом по получению козлов-трансплантантов мы доказываем, что возможности биотехнологий надо использовать на благо людей. Причем в той области, которая наиболее «чувствительна», то есть фармакологии.

– Как идет эксперимент?

– Козлята стали козлами. У них появились половые рефлексы. Мы их оградили от всего, очень берегли. Выращивали на руках, будто детей. Все идет хорошо. В сперме обнаружили нужные гены. Отправили ее в Москву. Там сперма прошла проверку. Потом начали покрывать козочек. Следили за процессом – плоды живые. Контроль на всех этапах. Эксперименты идут не только у нас, но и в России. Работы ведем вместе и параллельно. Все идет в рамках Союзного государства России и Белоруссии.

– И что дальше?

– На свет начали появляться козочки. Половина из них, как мы ожидаем, будет с геном лактоферрина. А затем начнем создавать промышленное стадо животных – продуцентов лекарственных белков человека. Ну а следующий этап – это разработка технологий по получению лекарственных, пищевых и парфюмерных средств на опытном производстве. Затем нужно провести клинические испытания и создать экологически чистое производство.

– Путь сложный, требует немало времени…

В науке никогда не бывает легких путей. Это только в представлении чиновников и обывателей все получается легко и просто. На самом же деле необходимы сложнейшие эксперименты и испытания. Достаточно сказать, что для создания нового современного лечебного препарата нужно 15 лет и 300 миллионов долларов, для создания антибиотика нового поколения – 15 лет и 800 миллионов долларов. Таковы масштабы современной фармакологии… А нас чиновники упрекают, что мы используем тысячи коз для размножения – не много ли? И упрекают в расточительности, совершенно не понимая, что иначе современная наука просто не может делаться…

– И приходится разъяснять?

– Конечно. Вот я им говорю: родилось сто козлят, из них 50 самочек и 50 самцов. Из них половина несет ген, а другая нет. Из оставшихся приходится выбраковывать животных, у иных какие-то дефекты, и мы использовать их не можем. В общем, если из ста самочек останется пять, то это очень хорошо. Поэтому не один год необходим для создания стада, чтобы получать экономически эффективный лактоферрин. И надо идти дальше, то есть разрабатывать новые генетические конструкции. В этом суть науки. Почему мы уверены в успехе? Не только потому, что в основе нашего проекта лежат фундаментальные исследования и теоретические разработки, но мы провели многочисленные опыты на лабораторных животных. В частности, из восьми генетических конструкций эффективными оказались третья и пятая, и именно их мы использовали при получении первых двух трансгенных козлят.

– Лабораторные животные – это мыши?

– Да. Именно в их молоке мы нашли лактоферрин. Проследили его «путешествие» от поколения к поколению. Вот почему можно надеяться, что нужный нам ген будет передаваться от наших двух козлов-трансплантантов половине явившихся на свет козлят. Впрочем, поживем – увидим…

Почему столь пристальное внимание уделяется биотехнологии в Белоруссии? Ответ следует искать в выступлении Президента на Первом съезде ученых Республики Беларусь. В своем программном выступлении А.Г. Лукашенко сказал: «К сожалению, республика на многие годы отстала от европейских государств по наиболее перспективному направлению в бионауке, имеющему самое непосредственное отношение к продовольственной проблеме, – трансгенной инженерии. Не имеет должного развития и сельскохозяйственная микробиология. Все больше и больше на полях импортных сортов. Это меня беспокоит».

Теперь становится понятным, почему проект создания трансгенного стада коз получил поддержку именно в Белоруссии. К сожалению, полностью преодолеть чиновничьи барьеры не удается, и сегодня по разным кабинетам ходят бумаги, в которых черным по белому говорится о том, что козы должны есть, они нуждаются в особом содержании, их нужно контролировать. А для всего этого требуются деньги. Но даже у современного чиновника, у которого на столе стоит компьютер и он может сразу же заглянуть в Интернет, вдруг возникают сомнения: а зачем доктору наук сено, о котором он просит? Оказывается, все расписано в нашем бюрократическом государстве – но почему-то в чиновничьих бумагах ничего не сказано о кормежке экспериментальных животных, вот и приходится покупать им сено самим.

Все-таки успехи науки способны поражать воображение! И сразу же появляются необычные образы и странные размышления о будущем. Я представил, как по нашим полям бродят козы, дающие человеческое материнское молоко, а рядом с ними бегают светящиеся коты…

«Страшно, аж жуть!» – спел бы Владимир Высоцкий.

Говорят, что в наши дни у государства мало денег. Особенно если за окном бушует финансовый кризис. Впрочем, всегда можно найти объяснение, почему власть не уделяет должное внимание той или иной проблеме. В своем выступлении на Съезде ученых Президент Беларуси Александр Лукашенко произнес такие слова: «Не надо говорить, что у нас чего-то не хватает. В любом государстве всего хватает. А если в государстве не хватает на науку, то этому государству надо подумать, что с собой делать. Потому что это не государство, которое сегодня не имеет денег на науку, образование, а затем – на здоровье или одновременно на все».

Хорошо сказано, не правда ли?!