Текст книги "Баллада об Овцове. Сказки старого панка (сборник)"

Панк – шок и трепет

– В наше смутное время средства личной самообороны пользуются всё большей популярностью. Наряду с газовым оружием и другими средствами самообороны, широкую популярность получили электрошокеры и парализаторы! – панк широко улыбнулся, состроил глазки очаровательной блондинке и подмигнул ей. – Изначально они разрабатывались для спецслужб и охранных структур, но в настоящее время доступны и гражданскому населению!

– Клево! – блондинка кинула подушечку «Орбита» в рот и выдула большой пузырь. – А я смогу им пользоваться?

– Еще бы! – панк словно невзначай, увлеченный разговором, поставил локти на бронированное стекло прилавка (под стеклом лежали газовые и пневматические пистолеты, баллончики с ипритом и длинные охотничьи ножи) и склонился к блондинке. – Специально рассчитано на лучших представителей общества!

– Это на кого, то есть? На меня? – блондинка томно стрельнула в панка глазами. – Выходит, Вы, ты считаешь, что я лучшая?

– Конечно! – лицо панка осветилась аттракцией к блондинке. – А тебе уже исполнилось восемнадцать лет?

– Вчера! Я теперь могу, как взрослая! – блондинка выдула очередной пузырь и ткнула пальчиком себе в правую щечку. – И даже целоваться хоть куда!

– Это хорошо! – панк приблизил свое лицо к лицу блондинки и перешёл на заговорщический шепот. – Потому что в России шокеры могут использоваться и приобретаться гражданскими лицами не моложе 18 лет без специального разрешения на основании Федерального Закона Российской Федерации «Об Оружии» (статья № 13 от 13.12.1996 г.) Какие же имеются преимущества электрошокера перед другими средствами самозащиты? Ты знаешь?

– Ну, я что-то думала! – протянула блондинка. – Я думала, что лучшее средство защиты – это резинка! Гораздо эффективнее, чем спиралька и гормональное предохранение!

– Всё правильно! – панк удовлетворенно потряс головой и сглотнул слюну. Разговор о резинке ему весьма нравился. – Шокер – это примерное то же самое! Во-первых, он может использоваться в замкнутом пространстве (в подъезде, в автомобиле, в лифте), во-вторых, использование шокера практически исключает смертельный исход и увечья, в-третьих, важным преимуществом шокеров является их компактность и возможность поместить в дамскую сумочку!

– Ага! – блондинка легко коснулась ладони панка. – А ты самец подкованный – что надо! И столько знаешь про шокеры! А шокер – это именно то, чего я сейчас больше всего хочу? И то, что у настоящего мужчины всегда при себе?

– Примерное! – панк в ответ на прикосновение блондинки мягко ухватил ее за локоть. – Шокер у настоящего мужчины всегда при себе! И он всегда готов им воспользоваться – особенно с такой красоткой, как ты!

– А я не против! – блондинка непринужденно присела на корточки (поправить белые гольфики), приоткрыв на секунду интимные места, спрятанные под юбкой. – Ну, же! Вонзись в меня шокером, мой господин! Прямо сейчас, прямо здесь в магазине!

Как только смысл сказанного дошел до панка, он быстро вытащил ключ из кармана форменной тужурки с логотипом «Спецсредства самообороны «Бармалей», открыл ключом витрину и достал из витрины электрошокер KELON K95. Выставил уровень мощности шокера на максимум, нажал на кнопку спуска и ткнул острыми зубцами в зад блондинке. Разряд напряжением в 1 200 000 вольт полыхнул искрами, блондинка рухнула на пол, беспомощно раскинула руки и замерла.

Панк удивленно посмотрел на нее, и странная мысль посетила его. Мысль была примерное следующая: «Кажется, я сделал что-то не так! Но что?»

Панк и красные фонарики

Панк вышел из гостиницы и увидел толпу пьяных оживленных китайцев, которые бежали в его сторону, размахивая руками.

– 新年快 – громко кричали китайцы, и панк вжался в стену, чтобы случайно не попасть под раздачу. Пронесло. Толпа китайцев пронеслась мимо, и панк облегченно двинулся дальше. Но не успел он сделать и пары шагов, как из какого-то шалмана подвального типа вывалила целая демонстрация китайцев (пьяных и довольных), которые, завидев панка, принялись орать: – 我祝幸福! 我祝幸福!

Панк побледнел, прикрыл голову руками и втянул ее же – голову – в плечи (на случай, если будут бить – чтоб было не так больно). Но и в этот раз пронесло. Китайцы рядами прошагали мимо, мерно раскачиваясь и смотря на панка раскосыми игривыми глазами.

Панк выругался, сел на корточки и закурил. Но не успел он сделать и пары затяжек, как к нему подскочил мелкий китайчонок, держащий в руках какую-то замысловатую штуковину:

– 而 自俄斯? – улыбаясь, прошамкал китайчонок, и панк отрицательно покачал головой.

– 不起! – расстроился китайчонок. – 我究了俄斯! 想和!

Панк еще глубже втянул голову в плечи, и китайчонок наконец отстал.

– Вот ведь жопа! – на всякий случай панк не стал выкидывать потухшую сигарету, но сунул ее в карман – чтобы не раздражать местное население излишне фривольным поведением. – Вдруг, за бычок на асфальте сразу потащат на мясобойню? Говорила мне мама, куда ты собрался, сынок! Куда собрался?

Мимо панка прошла миловидная китаянка:

– 我能? – спросила она у него.

Панк посмотрел на китаянку и угрюмо отвернулся. У него не было слов.

–不需要任何助! – констатировала китаянка, улыбнулась спине панка и двинулась своей дорогой.

Панк постоял минуту неподвижно, решился и сделал несколько робких шагов по направлению к заведению, над входом которого виднелась вывеска: «酒癌症»

Его остановил шум, нарастающий сзади. Панк обернулся – по улице бодро и под барабанную дробь трусил отряд китайских пионеров. Пионеры распевали:

 
正梨花遍了天涯
河上着柔漫的
喀秋莎站在竣的岸上
歌好像明媚的春光
 
 
姑娘唱着美妙的歌曲
在歌唱草原的雄.
在歌唱心的人.
藏着人的信
 
 
歌姑娘的歌.
着光明的太去b
去向方疆的士
把喀秋莎的候人
 
 
守疆年的士
心中念的姑娘
勇敢斗保祖喀
秋莎情永于他
 
 
正梨花 遍了天涯
河上着柔漫的天
喀秋莎站在竣的岸上
歌好像明媚的春光
 

– Господи! – колени панка (вместе с его голосом) содрогнулись от ужаса, нервы лопнули, как перетянутые канаты, панк со скоростью молнии влетел обратно в гостиницу, заперся в номере и так и просидел безвылазно, пока большекрылая белая птица с двумя реактивными двигателями не отвезла его обратно на родину – в Москву.

P.S.

新年快! – С новым годом!

我祝幸福! – Мы желаем Вам счастья!

而 自俄斯? – А Вы из России?

不起! – Жалко!

我究了俄斯! 想和! – я изучаю русский язык! Хотел с тобой поболтать!

我能? – Помощь нужна?

不需要任何助! – Помощь не нужна!

酒 癌症 – Пиво, раки.

正梨花遍了天涯 – Расцветали яблони и груши

河上着柔漫的 Х – Поплыли туманы над рекой

喀秋莎站在竣的岸上 – Выходила на берег катюша

歌好像明媚的春光 – На высокий берег на крутой

姑娘唱着美妙的歌曲 – Выходила, песню заводила

在歌唱草原的雄o – Про степного сизого орла

在歌唱心的人. – Про того, которого любила

藏着人的信 – Про того, чьи письма берегла

歌姑娘的歌 – Ой ты, песня, песенка девичья

着光明的太去 – Ты лети за ясным солнцем вслед

去向方疆的士 – И бойцу на дальний пограничный

把喀秋莎的候 – От катюши передай привет

守疆年的士 – Пусть он вспомнит девушку простую

心中念 的姑娘 – Пусть услышит, как она поет

勇敢斗保祖 – Пусть он землю бережет родную

喀秋莎情永 于他 – А любовь катюша сбережет

正梨花遍了天涯 – Расцветали яблони и груши

河上着柔漫的 – Поплыли туманы над рекой

喀秋莎站在竣的岸上 – Выходила на берег катюша

歌好像明媚的春光 – На высокий берег на крутой

Панк и легенды шансона

Панк растянул меха, и слова песни полились изо рта, как трели соловья.

 
«И вся воля и неволя
Пробегут во весь опор:
Черный ворон, белый лебедь,
Черно-белый приговор!
Все сгорело, как солома,
Пронеслось на всех парах,
От детдома – до дурдома
В красноярских лагерях!»
 

Публика восторженно застучала в ладоши – первый ряды слушателей подскочили с мест и ринулись обнимать панка. Но конвой не позволил. «Бис, бис!», – громкие крики заставили панка широко улыбнуться, поклониться на все четыре стороны и вновь взяться за гармошку.

 
«А мы черняшку –
Да сквозь марочку протрем,
Да по три листика
Газетку разберем!
Пускай их, злобятся,
Не нам их слушаться,
У нас под нарами
Картишки сушатся!»
 

– Ништяк! – все без исключения в зале рвали робы в клочья в приступе музыкально-культурного экстаза, и даже прожженные матерые воры не могли не поучаствовать в общем буйстве. – Давай, бродяга, бей, стучи по клавишам! Не жалей гармони для людей!

 
«Писаный неписаный
Воровской закон!
Голова – головушка
Ставится на кон!
Как вода глубокая –
Не достать до дна!
А голова – головушка,
Она всего одна!»
 

– Давай, паря! – сквозь конвой пробился седой низкорослый человек в телогрейке, подбитой белым мехом. Сразу видно – реальный авторитет. Хлопнул панка по плечу, примостился рядом на исполнительской скамеечке и задымил махоркой. Панк посмотрел на человека, выдавил из глаза скупую слезу и объявил на весь зал, что следующая песня посвящается всем честным сидельцам и их незавидной тяжелой доле.

 
«Нас в смысле прописки нема,
Живем, где застанет ночлег,
И дом мой – не дом, а тюрьма,
И бег мой – не бег, и бег мой – не бег,
И бег мой – не бег, а побег.
 
 
Вагон столыпинский,
Кругом решеточки,
Конвой из Вологды,
Не до чечеточки!
Вагон столыпинский,
Не до бутылочки,
А из Бутырочки –
До пересылочки!»
 

Панк пел и рыдал, и вместе с ним рыдал серьезный авторитет рядом, и рыдал весь зал. А сверху на сидельцев смотрели далекие яркие звезды – благо, воздух на Колыме в это время год чист и прозрачен. Так и хочется сказать:

 
«Светит звездочка с небес,
Не понятно, на кой бес!
Светит-светит-светит…
Днем и ночью спасу нет –
Режет глазки яркий свет!»
 

Панк и русские народные сказки

«Захотел панк дом строить. Подумал-подумал: «Топора нет, кузнецов нет – топор сковать некому. Некому выстроить панку домишко! Что ж мне дом-то заводить? Одна-то ночь – куда ни шла! На свалке проживу!»

Бултых в мусорную кучу!

В куче ночку ночевал, поутру рано вставал, по вольному свету походил, громко, шибко покричал, товарищей поискал. Нашел бомжа – свиделся с товарищем. Они играли, по кусточкам бродили, местечко искали! Дом не строили, да и хрен с ним! Бомжевать весело!»

Как-то раз панк и мажор подружились.

Вот вздумал панк угостить мажора, пошел звать его к себе в гости:

– Приходи, мажорчик, приходи, дорогой! Уж я тебя угощу!

Пошел мажор на званый пир. А панк наварил грибов-мухоморов и размазал получившуюся массу по тарелке. Подал и потчует:

– Покушай, голубчик мажор, сам стряпал.

Мажор стук-стук носом по тарелке, стучал, стучал – не вставляет!

А панк лижет себе да лижет кашу грибную размазанную, так всё сам и съел. И говорит:

– Не обессудь, мажорчик! Больше потчевать нечем. А мне так хорошо! Мажор ему отвечает:

– Спасибо, панк, и на этом! Приходи ко мне в гости.

На другой день приходит панк к мажору, а он приготовил окрошку из конопли, наклал окрошку в кувшин с узким горлышком, поставил на стол и говорит:

– Кушай, панкуша! Право, больше нечем потчевать.

Панк начал вертеться вокруг кувшина. И так зайдет, и эдак, и лизнет его, и понюхает, и язык засунет, пытаясь дотянуться до окрошки с коноплей – никак достать не может: не лезет голова в кувшин, и язык не лезет – не говоря уж о жопе!

А мажор тем временем губки тоненькие трубочкой сложил, засунул в кувшин аж до самого донышка и тянет в себя вкусную окрошечку – и балдеет! И так и балдел, пока не съел всю! И приговаривал:

– Ну, не обессудь, панкуша! Больше угощать нечем!

Взяла панка досада. Думал, что наестся на целую неделю, а домой пошел – не солоно хлебавши. Как аукнулось, так и откликнулось!

С тех пор дружба у панка и мажора врозь.

Жили-были бабушка-старушка, внучка-хохотушка, курочка-клохтушка и панк с хайером желтого цвета.

Каждый день ходили они за водой. У бабушки были ведра большие, у внучки – поменьше, у курочки – с огурчик, а у панка – коньячные бочки.

Бабушка брала воду из колодца, внучка – из колоды, курочка – из лужицы, а панк воровал жидкость с ближайшего вино-водочного комбината.

Назад идут, у бабушки вода трё-ё-х, плё-ё-х! У внучки – трёх! плёх! У курочки – трёх-трёх! плёх-плёх! У панка – ебит твою мать!

Вот раз наши водоносы пошли за водой. Воды набрали, идут домой через огород. А в огороде яблонька росла, и на ней яблоки висели. А под яблонькой спал полуголый бич. Налетел на яблоньку ветерок, яблоньку качнул, яблочко хлоп – и бичу в лоб!

Выпрыгнул бич из-под яблоньки, да прямо нашим водоносам под ноги.

Испугались они, ведра, кадки побросали и домой побежали. Бабушка на лавку упала, внучка за бабку спряталась, курочка на печку взлетела, а панк взял трехлинейку, передернул затвор и стал ждать бича у входа.

Бабка охает:

– Ох! Медведище меня чуть не задавил!

Внучка плачет:

– Бабушка, волк-то какой страшный на меня наскочил!

Курочка на печке кудахчет:

– Ко-ко-ко! Лиса ведь ко мне подкралась, чуть не сцапала!

А панк у входа просто молчит – ждет бича прицельно!

А бич из-под яблоньки в лес прибежал, под кустик лег и думает:

«Вот страсти-то! Четыре охотника за мной гнались, и все с собаками! Как только меня ноги унесли!»

Верно говорят: «У страха глаза велики: чего нет – и то видят. Один панк всем молодцам молодец!».

Панк и общепит

Панк посмотрел на разложенные перед ним приборы и расставленные (фарфоровые с золотой каймой по краям) тарелки и открыл рот. Потом закрыл – и было отчего.

Справа от огромной центральной тарелки расположились две вилки (побольше и поменьше), слева от тарелки – нож и две ложки (побольше и поменьше), и параллельно обрезу стола лежали еще вилка и ложка (если смотреть от панка, то сверху центральной тарелки). Картину дополняла прорва стаканов, фужеров и бокалов, а сзади стоял официант садистского вида и пристально (с ленинским прищуром) наблюдал за панком – и что у него было на уме, панк мог только догадываться.

– Эй! – панк пришел к выводу, что без помощи никак не обойтись, и повернулся к официанту. – Как этим всем пользоваться?

– Сейчас объясню! – на лице официанта на секунду проявилось непонимание, но в целом он держался молодцом. – Вот эта вилка (официант взял в руки маленькую вилку слева) – для салата. Как видно из названия, она используется, когда необходимо кушать салат. Также можно использовать для холодных закусок любого вида, а также при трапезе жареной ветчиной, яичницей и блинами!

– Вот эта, – официант взял в руки большую вилку слева, – это – для горячих блюд! Т. е. для основного блюда – например, для зайца, фаршированного трюфелями и клюквой, или для отбивной из мраморной говядины!

– Ага! – панк быстро схватил маленькую вилку и под бубнеж официанта принялся наворачивать только что принесенный салат «Нежный» – из натуральных океанических креветок под соусом «Лагранж».

А официант не успокаивался:

– Для горячих рыбных блюд сервируется нож для рыбы, напоминающий плоскую лопатку, и вилка для рыбы, имеющая четыре зубца, но короче, чем у классической вилки.

Существует шпротная вилка с широким в виде лопатки основанием, имеющая пять зубцов, которые с края соединены перемычкой – для того, чтобы деликатная рыба не деформировалась. Причём этой вилкой не едят, а перекладывают шпроты (сардины) с общей тарелки на свою.

Вилка для лимона – двухзубцовая, используется для того, чтобы взять ломтик от нарезанного лимона. Вилка для сельди – двухрожковая.

Вилка для раков, креветок и крабов – длинная и тонкая, имеет два зубца и похожа на раздвоенный язык змеи. Вилка для холодных коктейлей из рыбы – имеет три зубца, причём левый более мощный, чем два остальных, так как он отделяет от раковины мякоть моллюсков. И, наконец, кокотная (или кокильная) вилка имеет три зубца – широкие и короткие. Используется для горячих закусок из рыбы.

– С тобой так интересно! – панк указал пальцем на пустой фужер на длинной ножке, и официант немедленно наполнил его французским шампанским. – Расскажи еще что-нибудь про этикет!

– Охотно-с! – официант взял маленькую ложку справа от панка. – С ложками все довольно просто. Их не так много, как вилок. Вот эта – это чайная ложка, вон та большая – столовая ложка (кушать супчик-пате или испанский лимонный суп с «Мадерой»). Есть еще ложки десертные, ложки салатные (для перекладывания салата из общего блюда в персональную тарелку), разливательные ложки (суп ими разливают), ложки для крем-супа (отличаются от столовых ложек формой), ложки для мороженного, ложечки для соли и ложечки кофейные. Как я уже сказал, всё довольно просто!

– Слушай, брат! – панк отхлебнул шампанского «Кристалл» (на вкус, кстати, не очень) и откинулся в кресле. – Скажи, как ты все это запоминаешь?

– Работа у меня такая! Я – профессионал! – официант выпятил грудь в белой манишке. – Мои знания наработаны годами, и я добывал их тяжким трудом! Очень тяжелым каждодневным трудом!

– Ты молодец! – панк улыбнулся официанту. – С головой! Мне вот лично твоего уровня никогда не достичь! И если бы моя бабка-миллиардерша из Калифорнии не гикнулась прежде времени и не оставила бы мне все наследство, мы бы с тобой никогда не встретились! И не поговорили бы! Но продолжай рассказывать, а я пока супчика похлебаю! Только не останавливайся!

Панк и народы севера

– Дай закурить!

От неожиданности панк вздрогнул, поднял глаза и увидел перед собой маленького узкоглазого мужичка с приплюснутым лицом.

– Ну, на! – он протянул мужичку пачку сигарет, и тот вытащил сразу две.

– Спасибо! – мужик быстро закурил. – Понимаешь, брат, уже три часа не дымил, издергался весь.

– Да без проблем! – панк в свою очередь вытянул из пачки сигарету. – А ты откуда? Говор у тебя не московский. С севера?

– Угу! – мужик кивнул. – Я сам из алеутов, уважаемый народ, нас многие знают!

– Ну и как там? – панк глубоко затянулся. – Жизнь в Алеутии?

– Да ничего! – мужик расцвел широкой улыбкой и показал панку вставные железные зубы. – Оленя есть, рыба есть, строганина есть, и если бы еще алюторцы не беспокоили, вообще было бы все отлично!

– Алюторцы? – переспросил панк. – А кто это?

– Мелкая северная народность! Но очень злая! – мужик-алеут ощерился. – Впрочем, их можно понять – если бы меня вепсы доставали, я бы тоже был злым, как собака!

– Вепсы? – панк посмотрел на истлевшую сигарету и подумал, что не накурился. Поэтому нужно сунуть в зубы еще. – Северяне?

– Еще какие! – дядька-алеут вдруг резко выкинул вперед правую руку, скрутил фигу и ткнул ею в морду невидимого противника. – Но настоящие паскудники! Рыбу воруют, женщин воруют, оленя крадут! И собака крадут!

– А что ж вы их не проучите? – панк представил, как у него крадут женщину. Ему не понравилось.

– Ага, проучишь их! – помрачнел мужик. – Их ведь ительмены крышуют! А ительмены, знаешь, какая сила! Такая, что даже камчадалы по сравнению с ними – просто дети!

– И что? Терпеть что ли? – панка вдруг разобрала злоба (видение краденой женщины поспособствовало). – Если сами не справляетесь, тогда обратитесь к кому-нибудь за подмогой!

– И то верно! – мужик-алеут почесал в затылке. – А ты дело говоришь, брат! Дай еще сигарету!

Панк протянул ему пачку, и мужик взял сразу две.

– Насчет подмоги – здесь ты прав! Так и передам шаману и вождю. Мол, белый мудрец велел позвать нанайцев!

– А они крутые? – панк не на шутку разволновался – а ну как не помогут нанайцы? Уж больно не хотелось оказаться лохом!

– Не так, чтобы очень! – мужик-алеут ткнул большим пальцем в землю наподобие римского жеста «Kill его!». – Но зато с ними в союзе – селькупы! А селькупы – серьезней них ребят, почитай, на всем севере и не сыщешь!

– А что насчет эвенков? – панк внезапно вспомнил услышанное в далеком детстве странное слово. – Что скажешь об эвенках?

– Э! Вон куда тебя понесло! – улыбка сошла с лица мужика, а его взгляд сразу сделался подозрительным. – Не туда прешь, паря! Предупреждаю тебя!

Мужик-алеут отступил от панка на несколько шагов, грязно выругался матом, развернулся и побрел в сторону ближайшего метро, втянув голову в плечи и поеживаясь под ударами пронзительного московского ветра. А панк смотрел ему вслед и думал, что вряд ли ему когда-нибудь удастся разгадать загадку широкой северной души.

Панк и его маленькая тайна

– История париков интересна и насыщенна! – панк стоял напротив длинной стойки из пластиковых женских голов и прикидывал варианты. С голов свисали волосы разного цвета, разной длины и разной степени завитости.

– Любо мне! – панк открыл первую страницу красочного буклета, всунутого ему в руку не в меру активным продавцом:

«Парик – актуальный во все времена аксессуар, который так или иначе успел отметиться в культурах многих народов мира. Были времена, когда такие «головные уборы» служили атрибутами, способными подчеркнуть социальный статус своего обладателя. Некоторые народы использовали парики на ритуальном поприще. А другие усмотрели в нем, в первую очередь, отличную практическую пользу – например, парик помогал (да и помогает) скрывать облысение»

– Вам для блондинки или для брюнетки? – активный продавец вновь предпринял попытку разговорить неразговорчивого панка. – У нас есть а ля Мэрилин Монро или а ля Софи Лорен! Очень стильные.

– Дай подумать! – панк скривил недружелюбную улыбку, жестом предлагая продавцу слегка заткнуться. Перевернул следующую страницу буклета:

«Считается, что самые первые парики начали использоваться еще в первобытных племенах, и в основном – в ходе магических обрядов. Конечно же, это были вовсе не те парики, которые мы привыкли сегодня видеть. Древние изготавливали магические аксессуары из перьев птиц и шерсти диких животных. Парик не одевали на голову, а приклеивали к собственным волосам при помощи смолы или других подобных клейких веществ. Разумеется, легко снять с головы такой «аксессуар» не удавалось: когда отрастали собственные волосы, парик срезали с головы вместе с ними. А то и вместе с головой – это когда как».

– Вот уж не знал! – панк громко причмокнул. Он почему-то (и очень неожиданно) представил себя блондинкой или брюнеткой с длинными (до задницы) волосами, на которую заглядываются все мужчины без исключения.

– Ой вэй! А, может, сменить пол?

– Что-что Вы сказали? – продавец вновь отморозился и вернулся к активному переговорному процессу с панком. – Мне кажется, я знаю, о чем вы сейчас подумали!

– Подумал, подумал! – панк рассеянно осмотрел продавца с ног до головы – внимание этого конкретного мужчинки ему бы не понравилось. – Подумал, что уж сильно дорогой у вас товар! Почему так дорого?

– А вот и нет! Не дорого! – продавец даже подскочил. – Не смотрите на цену, смотрите на качество. Посмотрите! По своей структуре парик напоминает шапку – она скроена особенным образом и подогнана непосредственно по форме головы человека. А как парик может очень надежно фиксироваться на голове? Секрет – это качественная основа. Именно качественная!

Основу называют «монтюр». Основа у хорошего парика не может быть цельной. Вот и у нас – не цельная. Она шьется из отдельных деталей, которые похожи на кружевные резинки. Вот они. Таким образом, кожа головы человека, носящего парик, может дышать. Волосы располагаются ступенчато, однако, расчет сделан такой, что один ярус неизменно перекрывает основание другого. Соответственно, основы парика никогда не будет заметно. В том случае, если волосы зачесаны на пробор, на месте зачеса делается имитирующая настоящую кожу подкладка – таким образом, монтюр закрывается. Все это имеется в наличии на каждом нашем парике!

– Хорошо! – панк наконец решился. – Давай вон тот – с сиреневыми волосами, короткий. Стильный.

– Отличный выбор! – продавец просиял. – Вашей девушке обязательно понравится!

– Нет у меня девушки! – панк покраснел. Отвернулся, чтобы продавец не услышал то, что он произносит вполголоса. – Я и сам неформал! Сегодня парень, завтра – баба! И в зеркале – такой сексуальный!