Текст книги "Баллада об Овцове. Сказки старого панка (сборник)"

Панк и его орлиное зрение

– Здравствуйте! – панк зашел в офтальмологический кабинет и сел на стул, приставленный к врачебному столу. За столом сидел пожилой доктор с крашеной хной бородкой и с золотым изящным пенсне на носу. Весь вид доктора явно не соответствовал захудалой сельской поликлинике, в которой панк оказался по нелепому стечению обстоятельств – рубил дрова, и мелкие опилки случайно попали в глаза. Потребовалась помощь. – У меня проблема!

– Говорите, уважаемый! – доктор ласково взглянул на панка и даже улыбнулся ему – типа приободрить.

– Режет! – панк поочередно поморгал правым, потом левые глазом. – Боюсь, как бы разрушения хрусталиков не произошло. Абразивным методом – воздействием еловых опилок!

– Понятно! – доктор вынул из внутреннего кармана халата ручку Montblanc с золотым пером и с бриллиантовой монограммой на корпусе, взял чистый лист бумаги и написал на нем «История болезни».

– Возраст, пол, образование? – обратился он к панку.

– Я еще мал, мальчик, три высших! – без запинки выдал панк и горделиво выпрямился. Ответы на эти простейшие вопросы были у него заранее заготовлены – специально для такого случая.

– Угу, угу! – покивал головой доктор и вывел: «Пациент: тридцать два года, пол мужской, образование среднее, без специального».

– А почему Вы именно так написали? – панк подозрительно взглянул на доктора. – Вы что, мое личное дело читали? Или кто стуканул?

– Дело не читал! – почему-то насупился доктор. – Мне ни к чему, я и так про тебя все знаю!

– Откуда? – панк на время даже забыл о рези в глазах, в нем проснулся живой интерес: «А врач-то, кажется, не прост, совсем не прост!». – И, кстати, сколько я Вам должен за прием? Бесплатно?

– Само собой! – доктор пожал плечами и осклабился. Снова взялся за ручку и записал: «Пациент жаден, как и был. Годы его ничуть не изменили!»

– Что это? – у панка от возмущения задергалась правая щека. – Во-первых, я – щедр, во-вторых, не пишите про меня всякие гадости! Предупреждаю по-хорошему, поскольку уважаю Вашу старость, и вообще – я здесь на отдыхе и веду интеллигентный образ жизни. И даже без матюков!

– Это воздух! – врач отложил ручку в сторону и мечтательно уставился куда-то вдаль. – Воздух у нас особенный, заставляет человека – любого человека – думать о душе, о светлом, о высоком! И даже время от времени читать книги! Не странно ли?

– Странно! – панк был вынужден согласиться с доктором. Резь в глазах почему-то прошла сама собой, и можно было уходить. – Спасибо, доктор! Вы хоть и странный, но мне полегчало! Так, я вам точно ничего не должен?

– Точно! – доктор погрустнел. – Деньги меня не интересуют, случай твой совершенно обыкновенный – а в качестве оплаты: замолвишь словечко перед хозяином, и то хлеб!

– Перед хозяином? – панк, уже двинувшийся к выходу, остановился возле двери. – А перед кем именно?

– Перед Сатаной, конечно! – доктор подмигнул панку, и в кабинете явственно запахло разогретой серой. – Сослал он меня сюда в ссылку, а здесь холодно, и домой очень хочется! Так попросишь его?

– Конечно! – панку вдруг стало жалко доктора. Опять же – помог! И знает много чего! – А что сказать-то?

– Скажи, что демон Мафусаил полностью раскаялся и готов вернуться на прежний оклад и не требовать повышения зарплаты! Запомнишь?

– А то! – панк поклонился Мафусаилу и вышел во двор. Посмотрел наверх – из трубы сельской больницы валил черный масляный дым, и в дыму иногда мелькали сполохи жаркого адского пламени. – Кажется, я даже видеть лучше стал! Нет, определенно нужно переехать сюда на ПМЖ!

Панк повертел в руках ручку Montblanc с золотым пером и с бриллиантовой монограммой, стянутую со стола Мафусаила, улыбнулся и пошел своей дорогой – иногда вспоминая наивного демона, который – такой пожилой, а в сказки верит!

Панк и лютая автомобильная месть

– Так! – панк открыл интернет, набрал соответствующий запрос в поисковике и прочел:

Для получения автомобильных номеров вам необходимо иметь:

1. Паспорт или иной документ, удостоверяющий личность.

2. Документы на право владения автомобилем: справка-счёт, выданная продавцом автомобиля, или договор купли-продажи.

3. Полис обязательного страхования автогражданской ответственности, оформленный сроком на один год (номер автомобиля вписывается после регистрации).

4. Транзитные номера, выданные после снятия автомобиля с учета в другом отделении – если автомобиль был зарегистрирован ранее.

5. Регистрационный документ или ПТС – если автомобиль был зарегистрирован ранее.

6. Доверенность на право осуществления регистрационных действий – если регистрация осуществляется иным лицом.

7. Документ о таможенном оформлении – если автомобиль ввезён из-за границы.

8. Документы, подтверждающие право на льготы – при наличии льгот.

Панк задумчиво почесал в затылке. Кое-каких документов не хватало. Дело в том, что вчера он угнал соседский автомобиль прямо из-под окон своего дома и теперь хотел оформить его на себя. И вопрос даже не стоял в стяжательстве или в еще каких корыстных интересах – просто постоянный вой автомобильной (соседской) сигнализации по ночам так напрягал панка, что он готов был на стены лезть от злости.

– Нет документов, удостоверяющих право собственности на машину! – панк задумчиво кликнул мышкой по очередной ссылке и прочел:

Мы оказываем круглосуточную помощь при постановке автомобиля на учет (регистрации авто), снятии машин с учета, смене собственника и получении дубликата ПТС в МРЭО ГИБДД Москвы и Московской области с выездом нашего представителя. К нам обращаются юридические лица, имеющие значительный автопарк, либо физические лица, которые хотят сэкономить время и нервы на стоянии в очереди за талоном на регистрацию автомобиля или мотоцикла в ГИБДД.

– Ага! – панк облегченно улыбнулся. – Все, оказывается, гораздо проще, чем я думал!

Он прошел на кухню и набрал номер на телефоне:

– Здравствуйте, компания «Малина» Вас слушает!

– У меня это! – панк на секунду запнулся. – В общем, машина – и она без документов! Хочу поставить ее на учет!

– Нет проблем! – бодрый голос на том конце сразу оживился. – Поможем, нужные бумаги оформим, номера на двигателе и на кузове перебьем! У Вас какая модель?

– «Мерседес S500»! – панк почувствовал внутри поднимающуюся волну гордости за свой автомобиль. Чай, не лох какой, умеет себя преподнести!

– Отлично! Отлично! Наши услуги обойдутся Вам всего в двести тысяч рублей. Гарантия качества, никаких проблем, полная легализация!

– Так дорого? – панк сразу сник. – А рассрочка по оплате есть?

– Молодой человек! – голос его визави стал вкрадчивым и соблазняющим. – Ну, Вы же понимаете, что здесь у нас с Вами проблема особого рода! Интимная, так сказать! Поэтому только наличный расчет и никакой рассрочки, никакого кредита или банковских переводов!

– Хорошо, я подумаю, а потом перезвоню! – панк медленно положил трубку на рычаг телефона: 200 000 рублей за возможность насолить соседу казались ему слишком большой суммой. – Есть решение! – внезапно его озарило.

Панк залез в ящик с инструментами, выбрал увесистый молоток и длинную отвертку: он просто изувечит машину соседа до неузнаваемости, а после поставит ее на прежнее место. И еще – процарапает на двери «Мерседеса» непечатное слово из трех букв! Дешево и действенно! И лишних денег не берут.

Панк и древний секрет

Панк еще издали почувствовал веяние наполненного влагой ветерка. Вот уже несколько долгих месяцев он шел по Мексиканской пустыне, имея в рюкзаке всего лишь маленькую фляжку с водой и несколько сухих галет армейского образца.

Во рту было сухо и противно. Но язык еще ворочался, и панк иногда (под настроение) мог напеть слова любимой песни «Баллада из Ада». Особенно ему нравился припев:

 
Горцы гарны, хоп-хоп!
Опрокинули стаканы – и сразу в гроб!
По гробам лежат ровно, не дыша
Отлетела в ад душа!
 

Панк взобрался на очередной огромный песчаный бархан, сощурился на палящее солнце и откупорил фляжку. Вылил каплю воды на ладонь и обтер ладонью слегка вспотевшее лицо. Сразу полегчало. Панк втянул ноздрями сухой пустынный воздух – и раз, уловил благотворный запах чего-то вкусного! С юго-востока!

Как гласило древнее предание, обнаруженное панком во время изучения замшелых ацтекских свитков в библиотеке Акапулько: «Внимайте, о воины! Есть лишь один путь, способный привести к Эльдорадо. Этот путь лежит через пустыню в сторону почти восходящего солнца, смещенного на юг – между Холмами Дьявола, впадиной Бога Крови и Болотом Сизого Безумия. И лишь тот, кого поведет сам Властитель Темных Бескрайних Земель, сможет преодолеть путь и достигнуть намеченной цели. И наградой ему будет вечная нирвана!»

Подлинность свитка не вызывала никого сомнения – на следующий день панк собрал рюкзачок, кинул в него воды и галет, развел костерок во имя Сатаны, помолился ему хорошенько, да и двинул в дорогу. Прошел несколько километров, почувствовал усталость и хотел было повернуть обратно, но вдруг ноги понесли его сами – самоходом. Жар перестал одолевать панка, голод и жажда сначала отступили, а позже и вовсе пропали. И панк понял – именно на него выпал жребий Властителя Темных Бескрайних Земель. А посему: хочешь – не хочешь – а идти придется!

И вот – заветная цель уже близка, остается только спуститься с бархана, а там – еще совсем чуть-чуть. Панк ощутил внутри волнующий позыв – скоро, уже скоро тайна Великого Эльдорадо будет ему открыта! Он бросился вниз, чувствуя, как из спины выросли крылья, и они несут его по воздуху, и он летит столь стремительно, что уже не касается подошвами ботинок песка, не оставляет следов, но только с каждым взмахом крыльев наращивает скорость.

Свист наполненного влагой ветра становился все громче, упругий сжатый воздух придал панку дополнительное планирование, и наконец он взлетел и воспарил на высоте в шестьсот шестьдесят шесть метров, и взгляду его открылось оно. Бескрайнее море текилы, замершее в вечном штиле.

У берега текила была голубой и прозрачной, дальше становилась желтоватой и более плотной. Из массы напитка тут и там торчали кусты агавы – подобно рифам в Тихом океане. А между кактусами курсировали остроносые легкие суденышки с сексапильными длинноногими мексиканками, на которых кроме красочных татуировок ничего не было. Мексиканки зачерпывали текилу огромными ковшами и разливали по деревянным бочкам, укрепленным на корме суденышек.

Панк сглотнул слюну – осознание того, что он разом обрел все, чего хотел, пришло внезапно. Одновременно крылья перестали его держать, и он камнем рухнул вниз – на песок. И разбился. Насмерть. И перевоплотился в одну из татуированных мексиканок, занявши ее место. Мексиканка в тот день как раз искупила все грехи, и ее отправили на пенсию – с миром.

Панк и сумеречное

«На одном далеком хуторе – там, где бескрайние ковыли и трава «перекати-поле» – родился маленький поросенок, и родители назвали его Петро.

Рос Петро, рос – и вырос в огромного свина под триста кило весом. Жрать и пить любил за двоих, пятак имел широкий, а хвостик – лихо подкрученный. Настоящий свин – редкостный красавец.

Пришло время резать Петра – взяла хозяйка длинный острый нож, заточила, а потом и призадумалась: «Вот есть у меня свин знатный, породистый, мяса в ём – на целый хутор, и родичи ходят в гости – полюбоваться. Каждый принесет то горилки, то сала, то ковбаски домашней. И дому прибавление. А не будет свина, чем гостей заманивать? Мясо съем, да и останусь ни с чем! Нет, лучше его не резать – пусть живет!»

Панк ткнул в кнопку проигрывателя, сказка оборвалась, диск вылез наружу. Вот уже шесть часов панк стоял в пробке на МКАД, переслушал всё что мог, и вот – добрался до «Этнической мировой культуры».

– Дерьмо, конечно! – панк с тоской посмотрел на чадящие рядом железные коробки и на озверевшие рожи водителей, многие из которых уже потеряли надежду хоть когда-нибудь выбраться на простор. – А делать нечего – придется просвещаться!

Резким прикосновением панка диск снова нырнул в паз, и бодрый голос с восточным акцентом произнес:

– А теперь, уважаемые! Расскажу вам сказочку про Крылатого Жеребенка.

«Однажды в табуне, очень далеко отсюда, там, где бескрайняя-бескрайняя степь венчается с бескрайним-бескрайним небом, родился Жеребенок с крыльями.

Ну, родился и родился. Чего не бывает на свете.

Крылатый Жеребенок рос, резвился со своими сверстниками жеребятами на бескрайних степных просторах, и все было в его жизни хорошо, пока не увидел его однажды старый Осел.

Этот Осел всю жизнь возил на себе одного очень почтенного аксакала. Осел покачал головой и сказал, что нужно показать крылатого Жеребенка людям».

Сзади истошно просигналил огромный черный джип – видно, его хозяин окончательно съехал с катушек и таким образом решил поделиться с окружающими толикой своего безумия. Панк от неожиданности дернулся, заткнул уши и громко выругался.

– А вот ругаться не нужно! – рассказчик из диска на секунду прервался и попенял панку. – Нехорошо – особенно во время прослушивания детской сказки!

– Кто ты? – панк обомлел. – Ты ведь неживой, голос?

– Именно что живой! – интонации голоса целиком трансформировались в полноценный сарказм. – И я рядом!

– Рядом? – панк мотнул головой и, чтобы развеять сумбурный туман, который внезапно возник в его голове, открыл окно – подышать морозным воздухом. Голос тут же заткнулся.

Панк вылез из машины и заглушил двигатель. Джип все сигналил и сигналил, со всех сторон сбегались озверелые водители с монтировками, панк равнодушно пронаблюдал, как они для начала разбили все стекла в джипе, а потом вытащили из джипа водилу, который зубами вцепился в руль, и разбили ему башку молодецкими ударами подкованных сапог.

– Нет, уж лучше я послушаю сказочку на ночь! Целей буду! – панк залез обратно к себе и завел мотор.

– Молодец! – тут же откликнулся голос. – Умеешь делать выводы из ошибок других. Ну-с, продолжу о жеребенке!..

С момента образования пробки прошло уже восемнадцать часов.

– Мало кто знает, для чего он родился на свет, – загадочно сказал Пингвин, – но одно дело просто жить, а совсем другое дело, – помогать этой самой жизни, быть ее любимым детищем, ее лицом, так сказать…, – все также монотонно вещал голос, панк кивал головой и соглашался. Ему было хорошо – почти как в дурдоме после коэнзима. И даже лучше.

Панк и самоеды

Панк понуро выбрался из тамбура уткнувшегося в тупик железнодорожного вагона и осмотрелся. Небо было серым и даже свинцовым. Вагон был ржавым и необитаемым. Необитаемым уже давно (но до тех пор, пока в нем не поселился панк).

Панк жил в вагоне уже почти месяц и сросся с ним. Ему было хорошо, и вокруг неспешно текла жизнь – одновременно динамично и совсем без перемен. И даже погода не менялась – оставаясь мрачной, серой и без солнца. В этом была тайна сего странного места, и панк тщательно старался ее постичь.

Прежде яркая краска вагона давно облупилась и причудливым образом сложилась в слоган: «Добро пожаловать в сильнейшее урало-алтайское племя самоедов!». Когда панк впервые прочитал надпись, он очень удивился и даже несколько дней опасался, что кроме него виды на вагон имеют некие сторонние силы, которые, вероятно, присмотрели его для себя. И эти силы могут нагрянуть в любой момент и отжать у панка вновь приобретенную собственность.

Дни ожидания тянулись невыносимо медленно, силы не появлялись, и постепенно панк успокоился. Единственно только, он старательно пытался вспомнить все, что знает о самоедах. Вдруг именно в них и скрыта тайна?

Панк почесался, покряхтел, скрутил цигарку и поджег. Дым от цигарки сам собой завивался волнистыми кружочками и опускался на землю (вместо того чтобы подниматься вверх и растворяться в воздухе). Еще одна аномалия, о которой следовало подумать.

Панк забрался обратно в вагон и прошел в свой офис – отдельное, относительно чистое купе, в котором еще сохранился железный стол и спальные полки.

– Время пришло! – неведомое предчувствие точки невозврата овладело панком. Он отмотал от последнего рулона туалетной бумаги длинную ленту и куском угля принялся записывать на нем скудные знания, которыми обладал.

«Самоеды – урало-алтайское племя, близкое к финнам, но отличающееся от них типом и языком. Имя их произошло не от «само-поедания» (т. е. людоедства), а, вероятно, от «Самееднам» – от названия, которое дали своему краю лопари (басурмане), жившие некогда восточнее, чем теперь».

Панк задумался. Частные осколки «самоедоведения» словно сами собой складывались в голове в продуманную мозаику. «Осколки» приходили извне – словно панк был приемной антенной, и кто-то издалека надиктовывал ему мысленный текст.

«Самоеды живут как в европейской России, так и в Сибири – по низовьям Оби и Енисея до Хатангской губы, составляя самый северный народ в этой области. Первоначальная родина их была южнее, но войны и природная склонность к уединению вынудили их уйти.

Типичный самоед – сложение коренастое, кисти и ступни небольшие, а голова относительно большая. Нос мал и короток, но не приплюснут, часто правилен. Скулы большие и выдающиеся, что обусловливается не только шириной лица в скуловых костях, но еще значительным развитием подкожного жира, прикрывающего нижний край глазницы и сливающегося с нижним веком. Глаза узкие, монгольские, со вздутыми веками, которые отчасти скрывают ресницы.

По языку самоеды разделяются на четыре наречия, понять которые нет никакой возможности. Не поймешь – то ли говорят они, то ли песни поют, то ли воют от голода и холода. Страшное дело».

Панк поежился. Представил себя самоедом – и картинка получилась такой наглядной, что он невольно вздрогнул. Постучал костяшками пальцев по столу, отгоняя морок. Иронически усмехнулся, закрыл глаза, а потом цапнул себя за руку зубами. Вырвал шмат мяса и жадно задвигал челюстями. Из раны толчками вытекала кровь, панк, причмокивая, время от времени слизывал ее языком.

А рядом с панком зависли в воздухе духи умерших когда-то самоедов и подбадривали его – скоро-скоро их станет на одного больше!

Панк и инопланетный разум

– Пошел в парк, увидел педа, пед был в кедах! – панк посмотрел на мужика с подведенными ресницами, накрашенными губами и с ногами, обутыми в розовые кеды, пожал плечами и двинул вдоль аллеи. Рифма о педах пришла ему в голову случайно, и зацикливаться на ней он не собирался (пока не встретил следующего прогуливающегося ему навстречу экспоната).

– И этот туда же, что может быть гаже? Радужная майка, серьга в правом ухе, в руке плакат: «Кто не с нами, тот сука!». – Панк от удивления, что мысли сами собой складываются в рифмы, на мгновение замер, проводил мужика с плакатом, серьгой и в радужной майке неодобрительным взглядом, разочарованно помотал башкой и пошел своей дорогой – вдоль по парковой аллее. Где, по идее, должны были гулять бабушки с внучатами в колясках, ездить на велосипедах влюбленные парочки и бегать спортсмены-покорители-высоких-достижений.

– А вот и мы, гламурные пид…оры! – из-за кустов на панка выскочил мужик в голубом смокинге до колен, в голубых гетрах и в голубой шляпе. На мужике не было ботинок, но это, кажется, его ничуть не стесняло. Панк еле успел отшатнуться, и мужик, как сайгак, промчался мимо панка и снова нырнул в чащу – фалды его голубого смокинга трепыхались по ветру, как паруса на бизань-мачте военного брига, атакующего превосходящие силы турецкого султана. Миг, и мужик пропал из виду, оставив после себя тягучий шлейф вкусных духов «Шанель номер пять».

– Что-то я не врубаюсь! – панк озадаченно почесал тыковку всей пятерней. Здесь было, о чем призадуматься. Сто процентов встреченных им прохожих были нетрадиционалами, что, конечно, означало тенденцию. – Вроде, утро сегодня обычное, такое же, как и всегда, что же стало с людьми?

– А вот и не так! – громкий голос с механическим акцентом прозвучал у него в ушах, и панк от неожиданности так резко дернулся, что даже прикусил язык.

– Что такое? Ты кто? – панк одной рукой попеременно ощупал правое и левое ухо на предмет дефектов, одновременно другой рукой выхватывая из кармана пачку сигарет (и голубых, и странный голос нужно было обкурить и осмыслить). Да и вообще – настало время перекура, так что пятиминутная остановка не помешает.

– Я – посланник высшего разума с Голубой Планеты! – в механическом голосе сквозили горделивые нотки. – И я уже устал подавать тебе знаки!

– Знаки о чем? – панк глубоко затянулся и постарался максимально удержать дым в легких. Получилось не очень – некоторая часть дыма все же вышла наружу (впрочем, совсем небольшая). – И как ты попал ко мне в голову?

– Я же говорю, дурашка! – панку показалось, что голос игриво ласкает его мозг прямо изнутри черепа. – Я – посланник высшего разума, и нашим технологиям доступно все. Хочешь, я расскажу тебе о нашей волшебной планете?

– Ну, валяй! – панку тяжело было признаться, что ласки голоса ему приятны, и он нарочито ответил грубо. – Только без всяких там намеков, я, понимаешь, педрил не люблю!

– А я вот – очень даже! – голос отрастил осязаемый язык, высунул его из уха панка наружу – и язык сам собой пополз вниз, прямо по панку. Конечная цель языка была не ясна. А голос при этом не переставал увещевать. – Ты и сам поймешь, дурашка, что однополая любовь – это высшая степень блаженства! Только попробуй!

– Да пошел ты! – панк резко выдернул изо рта сигарету и ткнул ее горящим концом в ползущий по его телу язык. Язык вскрикнул, сигарета зашипела и потухла. Язык дернулся, отвалился от панка и упал вниз. Панк наступил на него ногой и раздавил, как мокрицу.

И голос в ухе тут же пропал. И парк вокруг панка пропал. Панк повис в воздухе, вокруг него разлилось яркое сияние, и приятный женский механический голос сообщил ему, что он доказал свою любовь к женщинам. И потому в следующей жизни получит эксклюзивное право мыться в женской бане. Чему залогом – честное слово высшего разума с Розовой Планеты.