Текст книги "Горячий пепел (сборник)"

Глобализация на уровне общественных туалетов

Этого деликатного аспекта нельзя обойти, дабы тема данной книги обрела законченный цикл. Начало нового века ознаменовалось международной конференцией в Сингапуре на тему «Культура общественных туалетов – вызов времени». Более двухсот делегатов со всех континентов обсуждали вопрос о создании международной организации, специально предназначенной заниматься этой проблемой.

Почти одновременно с конференцией в Сингапуре полицейских Пекина собрали на инструктаж в связи с предстоящими в 2008 году Олимпийскими играми. Дескать, в столицу приедет небывалое количество иностранцев. А поскольку ведут они себя иначе, чем китайцы, нужно быть готовыми к неординарным ситуациям. Всем столичным стражам порядка предписано изучать английский язык плюс по выбору брать уроки то ли японского, то ли русского, то ли арабского.

Все это заставило меня вспомнить начало моей жизни в Японии, куда я приехал незадолго до токийской Олимпиады 1964 года – первой на азиатской земле. Тогда японские полицейские были тоже встревожены предстоящим наплывом иностранцев. А проблема общественных туалетов тоже оказалась в центре внимания.

Когда сталкиваются разные стереотипы поведения, разные представления о приличном и неприличном, подобающем и неподобающем, или, как я это называю, разные грамматики жизни, часто возникают недоразумения. Начать с того, что до недавних пор китайским или японским мужчинам общественный туалет был не очень-то и нужен.

Справлять малую нужду (и не только на селе, но и в городе) можно было у любой стены, не привлекая внимания прохожих. Уже в 2001 году я видел в центре Токио, в районе Акасака, где сосредоточены самые престижные рестораны, надпись: «Убедительная просьба мочиться не на стену, а в мусорную урну!»

Представление, что все естественное не может быть неприличным, привело к тому, что общественные туалеты в Японии не делились на женские и мужские. Кое-где в традиционных гостиницах и закусочных так обстоит дело и сейчас. Есть общее помещение с отдельными кабинками, которыми пользуются преимущественно женщины.

Накануне Олимпиады 1964 года муниципалитет Токио предписал разделить общественные туалеты. Но возник вопрос: что писать на дверях? Иероглифы будут непонятны для иностранцев, а буквы – для японцев. Устроили конкурс символов – к примеру, женская туфелька и мужская шляпа. А одна газета поместила снимок известной московской скульптуры «Рабочий и колхозница» и предложила рисовать на одной двери серп, а на другой – молот.

Впрочем, все эти новшества так и не привились. Мужчин в Японии по-прежнему не удивит, если за дверью общественного туалета они застанут весело щебечущих женщин, которые прихорашиваются перед зеркалом. А одна вашингтонская журналистка с дрожью в голосе рассказывала мне о кошмарных приключениях в дорогом ресторане на Гиндзе.

В конце ужина она отправилась попудриться. Сначала зашла в кабинку, а при выходе с ужасом увидела спины трех мужчин, стоявших перед писсуарами. Подумала, что ошиблась дверью, и решала переждать. Но через десять минут там делали свое дело уже пятеро мужчин. Американка спряталась вновь, потом еще и еще раз, пока ее спутники не догадались прийти на помощь.

Практически каждый соотечественник, приезжавший в 60-х годах в командировку из Москвы, просил познакомить его с ночной жизнью Токио, «сходить к гейшам». Приходилось всякий раз объяснять, что это – развлечение для престарелых президентов фирм и депутатов парламента, что куда интереснее, да и дешевле, сходить в кабаре.

Однажды я привел в такое заведение одного нашего известного телевизионного обозревателя. К нам за столик посадили двух очаровательных «хозяюшек». Они танцевали с нами, восхищались нашими шутками. После холодного пива и зажигательных танцев москвич шепотом осведомился: как пройти в туалет? Я ответил, что делать из этого секрет в Японии незачем и что партнерша его проводит. Но вернулся гость в большом смятении.

– Девушка все время стояла рядом, держа в руках влажную салфетку…

– Так что же тебя смутило?

– Не мог решить, что ей в Японии полагается вытирать.

– Элементарно, дорогой Ватсон, – рассмеялся я. – Разумеется, руки!

Не завидую пекинским полицейским, которым предстоит на четырех языках избавлять от недоразумений непонятливых иностранцев. Что же касается общественных туалетов, то и в Японии, и в Китае они всюду бесплатные. А вот в смысле гигиены Пекину предстоит совершить еще один «большой скачок».

Сто восемь шагов по ручью

Как я уже упоминал в начале этой книги, народы Дальнего Востока не проводили четких границ между религией, философией, наукой, а также между кулинарией и медициной. Традиционные способы приготовления пищи и традиционные методы врачевания в Китае и Японии всегда были связаны друг с другом и с религиозной философией народов Азии.

В частности, даосизм – учение о дао (буквально «о пути»), то есть о естественном ходе возникновения, развития и исчезновения всех вещей, а также о поведении, которое соответствует природе человека и законам Вселенной, уделяет немало внимания как проблемам питания, так и лечения.

По мнению последователей даосизма, коих немало среди китайцев и японцев, любая болезнь представляет собой нарушение естественного баланса в организме. Поэтому они видят задачу лекаря не в том, чтобы устранять конкретные симптомы, а в том, чтобы помочь организму восстановить утраченный баланс. Здоровым же образом жизни, по их мнению, является тот, который помогает этот баланс постоянно сохранять.

Среди лекарей традиционной медицины в Китае или Японии много крепких, сухощавых старцев. Я многократно спрашивал их, с помощью какой диеты им удается сохранять такую завидную физическую форму, а главное, быть бодрыми и работоспособными даже когда им далеко за 70–80 лет.

В ответ меня обычно призывали прийти к единому пониманию самого понятия «диета». Если трактовать его в широком смысле – как образ жизни человека, применительно к питанию, то восточная диета (в частности, китайская или японская), имеет ряд очевидных отличий от западной (к примеру, французской или английской).

В Восточной Азии едят меньше мяса, животных жиров и молочных продуктов, нежели в Западной Европе и Северной Америке. Зато потребляют больше овощей, растительного масла, соевого творога, рыбы и морепродуктов. Это похоже на так называемый «средиземноморский рацион», традиционно сложившийся в Италии и Греции.

Поэтому повальное увлечение так называемой «быстрой пищей», мода на гамбургеры и сникерсы привела к тому, что молодежь в Китае и Японии все чаще страдает от избыточного веса, а у людей среднего и пожилого возраста стали появляться холестериновые бляшки в сердечно-сосудистой системе, чего прежде никогда не бывало.

Если же понимать под диетой отказ от каких то кушаний или продуктов (например, от мучного и сладкого с целью похудеть), то восточная медицина относится к такому категорическому воздержанию отрицательно. Жизнь есть процесс диалектический. Это постоянное чередование напряжения и расслабления.

Сердце не станет более сильным, если перестать его напрягать. Оно, наоборот, ослабеет. Сердце надо тренировать, давая ему то нагрузки, то отдых. Это также относится к системе пищеварения и обмену веществ. Кратковременное воздержание от пищи надо чередовать с полным насыщением, даже с перееданием.

Лучшая схема такова. Дважды в месяц – в день новолуния и в день полнолуния – вообще ничего не есть, только пить минеральную воду или настой шиповника, кураги. Зато каждую неделю, то есть раза четыре в месяц, можно устраивать себе пиршества, наедаясь вволю всего, что душа пожелает. В остальные же дни придерживаться разумного самоограничения, стараясь есть преимущественно местные и сезонные продукты.

Именно так можно всегда сохранять стабильный вес и моложавую фигуру. Честно говоря, вторая часть данного рецепта, касающаяся четырех перееданий в месяц, у меня получается лучше, нежели первая. Но в целом после 1991 года я похудел на десять килограммов и пришел к такому же соотношению роста и веса (178 на 78), какое имел тридцатилетним. Это дает мне моральное право рассказывать о восточных методах воздержания.

Другой мой гигиенический совет касается восточного варианта утренней зарядки, родившегося в тибетских монастырях. Проснувшись в любое время года, монах прежде всего босиком отправляется за водой. И не только наполняет свой кувшин, но и делает сто восемь шагов по каменистому дну холодного горного ручья. Это сразу дает организму заряд бодрости, ибо в стопах ног находятся важнейшие нервные окончания.

Процедуру «сто восемь шагов по ручью» врачи традиционной восточной медицины рекомендуют нынче и горожанам. Она стала популярной в Японии, в Сингапуре, на Тайване, а в последние годы и в континентальном Китае. Я проделываю ее в Москве. Для этого гибкий шланг надо положить в ванну подальше от стока и пустить холодную воду. По дну начинает бежать холодный ручеек глубиной с палец, по которому и надо шлепать босыми ступнями 108 раз. (Цифра, конечно, условная. В древнекитайской философии девять дюжин равносильны понятию «полный набор».)

После охлаждения ноги нужно не растирать, а лишь промокнуть, чтобы они согрелись сами собой. Такая «зарядка для ленивых» не только бодрит, но и избавляет от статического электричества, которое накапливается в теле городских жителей.

«Сто восемь шагов по ручью» популярны среди последователей чань-буддизма (по-японски – дзэн-буддизма). Эта школа – некий сплав даосизма и буддизма – родилась в 927 году в китайском монастыре Шаолинь. Методы буддийской йоги сочетаются в ней с приемами активной медитации.

Последователи секты «чань» («дзэн») утверждают, что просветления можно достичь не только «молитвой и постом», но и активной жизнедеятельностью. Для этого нужно укреплять тело с помощью боевых искусств или совершенствовать душу изящными досугами, к коим наряду с живописью, поэзией причисляют и веселые застолья.

Активная медитация – это способность самозабвенно отдаваться любимому увлечению, особенно если оно предполагает общение с природой. Классические примеры – рыбалка, загородный пикник, хоровое пение у костра.

Считается, что активная медитация улучшает циркуляцию жизненной силы, которая в восточной медицине именуется «ци» (буквально «дух»). У каждого человека есть прирожденный «ци», полученный в утробе матери. Он дополняется обретенным «ци», который можно получить в результате активной медитации. Чем лучше человек хранит эти запасы, тем медленнее он стареет.

Секс, считают врачи традиционной восточной медицины, даже в пожилом возрасте увеличивает потенциал жизненной силы. Но только в том случае, если взаимное влечение налицо у обоих партнеров. Если же хоть у одного из них оно отсутствует, жизненную силу невосполнимо теряют оба.

Как улучшить циркуляцию своей жизненной силы и тем более как обрести способность управлять ею (в чем и состоит загадочное искусство «цигун» – секрет успеха в восточных единоборствах) – это тема для отдельного разговора.

Ведя же речь о китайской и японской кухне, хочется привести несколько полезных для здоровья советов, связанных с кулинарией Дальнего Востока. Во-первых, постараться забыть о поваренной соли. В обиходе китайской или японской хозяйки вовсе нет такого предмета, как солонка. Кушанья подсаливают соевым соусом (по-китайски он называется «цзянъю», по-японски – «сиою»).

На основе собственного многолетнего опыта заверяю, что им можно пользоваться и при приготовлении наших привычных блюд. Например, если полить соевым соусом свиную отбивную, бифштекс или куриные грудки, то через пару часов мясо станет гораздо нежнее, а солить его не будет нужды. Подобным же образом очень улучшает русский борщ или куриную лапшу щепотка японского «адзино-мото».

Традиционный китайский завтрак вряд ли способен порадовать иностранца. Это рисовый отвар без сахара или соли, который китайские труженики наспех пьют перед уходом на работу. Но недавно убедился, что весьма состоятельные пекинцы начинают свой день не с кофе и омлета, а именно с «сифань», рисового отвара. Диетологи подтвердили, что он активно выводит из организма тяжелые металлы и другие вредные вещества.

Обладает целебными свойствами и зеленый чай, который китайцы и японцы пьют по много раз в день и к которому они неизменно возвращаются после юношеского увлечения пепси-колой и другими заморскими напитками. Наши медики признают целебное воздействие зеленого чая, в том числе и для профилактики злокачественных опухолей.

Восточная медицина рекомендует и ряд способов самоочищения организма. Например, дважды в год проводить двухнедельный курс лечения чесноком: съедать по дольке его за час до завтрака и через час после ужина. В ноябре-декабре, когда наступает сезон хурмы, хорошо каждое утро съедать по штуке натощак.

Летом полезно в течение месяца дважды в день съедать по полкило дыни – за два часа до и через два часа после обеда. Или еженедельно устраивать себе арбузный день – есть до отвала арбузы, но больше не брать в рот ничего.

Лотос или хризантема, роза или ромашка?

У каждого, кто прочел этот сравнительный обзор китайской и японской кулинарии, могут возникнуть два вопроса. Во-первых, какая же из этих двух кухонь лучше? А во-вторых, где стоило бы попробовать китайские и японские кушанья в Москве и можно ли приготовить их в домашних условиях?

Ответить на первый вопрос так же трудно, как однозначно сказать, какой народ лучше – китайцы или японцы. Какой цветок мне больше по душе: лотос или хризантема, роза или ромашка.

Это просто разные народы, разные цветы, воплощающие главную красоту мира – прелесть многообразия. И как розу можно сравнивать только с другими розами, а ромашку – с ромашками, китайские кушанья нужно сравнивать с китайскими, а японские – с японскими.

Что же касается второго вопроса, могу сказать следующее. Меня радует, что россияне могут теперь, оставаясь дома, получить представление о кулинарии Китая и Японии. Более того, что в каждой из этих областей у них появилась возможность выбора. О вкусах, как известно, не спорят. Так что мои рекомендации очень субъективны.

Как человек, проработавший много лет на Дальнем Востоке, советовал бы посетить ресторан «Древний Китай» в Камергерском переулке. Думаю, что всякий, кто знает и любит настоящую китайскую кухню, не разочаруется. А кто ее никогда не пробовал, захочет сделать это вновь. Поросячьи ушки, жареные пельмени, кисло-сладкий карп «хризантема», пекинская утка, яблоки в карамели – все от холодных закусок до десерта очень вкусно, хоть и нисколько не европеизировано. Безупречно внутреннее убранство – не «китайщина» на потребу иностранцам, а умелое использование традиционных элементов национального прикладного искусства.

Эти же достоинства присущи и японскому ресторану «Камакура» возле метро «Новослободская». Для японской трапезы интерьер играет даже более значительную роль, нежели для китайской. И в этом смысле «Камакура», пожалуй, лучшее место в Москве, чтобы впервые познакомиться с японской кулинарией. Это отнюдь не умаляет роли тамошних поваров и – что особенно важно – каналов доставки свежайших продуктов из Японии, прежде всего сырой рыбы и морепродуктов.

Многие годы мне приходилось привозить из стран Дальнего Востока ключевые ингредиенты, необходимые для приготовления китайских и японских кушаний в домашних условиях. Например, соевый соус, кунжутное масло, консервированные ростки бамбука, свежий имбирь, который можно целый год хранить в ящике с песком. И разумеется, «корень вкуса» – белый порошок, который китайцы называют «вэйцзин», а японцы – «адзино-мото».

Ныне же все это можно без хлопот купить в Москве. Во-первых, в китайском супермаркете на Новом Арбате. Во-вторых, в японском супермаркете «Джапро» на проспекте Мира. (Где есть даже глубокозамороженные морские деликатесы для приготовления суси и пластины сушеных водорослей нори, маринованный имбирь, тертый хрен васаби.)

Кроме того, желающие освоить китайскую кухню могут приобрести все нужное для этого в некоторых ресторанах, например в «Чайнатауне» на улице Панфилова неподалеку от метро «Сокол». Я вообще искренне рекомендую это место, ибо только там можно познакомиться со всеми четырьмя главными ветвями китайской кулинарии, то есть с особенностью пекинской, сычуаньской, шанхайской и кантонской кухни.

Словом, пусть эти заметки послужат для моих соотечественников гастрономическим путеводителем. Ну а в моей творческой биографии пусть «Цветы сливы» станут источником жизнерадостности, приятных воспоминаний на закате жизни.