Текст книги "Громовик"

– Ну и дела! – присвистнув воскликнул Хедрик. – Живут же люди!

– Это подземный ход прямо в главную пирамиду? – задал я вопрос Кечекелю, пристально глядя ему в глаза.

Тот закивал и головой и после этого я обратился к тем своим воинам, которые несли Элейко и ранее охраняли принцессу:

– Возвращайтесь назад и найдите второй отряд, который отправился во дворец. Помогайте им. Там сейчас ваша помощь нужней. Дальше мы сами.

После того, как семеро наших отправились в обратную сторону, я подтолкнул Кечекеля ко входу в подземный проход и велел Хедрику следить за ним. Сам же взялся за поручни носилок Элейко спереди. Сзади их подхватил Ульхарн и мы таким образом спустились вниз по нескольким широким ступеням, аккуратно выдолбленным в каменистом полу подземелья. Как мне показалось, не подающая никаких признаков жизни, Элейко была по весу как десятилетний ребенок. Она была почти воздушной и невесомой.

– Она, вообще-то, жива? – с сомнением спросил я у Айяко, когда мы оказались в тоннеле. – Ни разу, вроде, не пошевелилась. Как будто и не дышит совсем.

– Жива, – с горечью тихо ответила Айяко. – Она иногда открывает глаза, даже пытается что-то говорить, но у нее почти не осталось сил.

– Чего тут удивляться, – сочувственно вставил Хедрик. – Столько испытаний на нее свалилось за всю ее нелегкую жизнь. Хотя-бы внутри пирамиды пришла в себя. Иначе, дела наши плохи.

– Я знаю как привести ее в чувство. Но,..– тут принцесса запнулась, глотая скатившуюся на ее губы слезы. – После этого она умрет. И я не знаю, как мне быть!

– О чем ты говоришь, – не понимая смысл сказанного ею, спросил я.

– Владеющий секретом Сока Жизни не может использовать его силу для себя. Это проклятие всего нашего рода. И так было испокон веков. Всего единожды его пригубив, владеющий этой тайной сможет почувствовать его силу. После этого его ждет неминучая смерть.

– Получается,..– задумчиво заключил я, – обладание тайной эликсира делает обладателя этой тайны одновременно самым счастливым и самым несчастным человеком на земле?

– Это как? – пытаясь вникнуть в смысл моих слов, задал вопрос Хедрик, идущий впереди меня и прекрасно слышащий весь наш разговор с Айяко.

– Знание тайны приготовления Сока Жизни, если применять его во благо людей, делает хранительницу этой тайны по настоящему счастливым человеком. Ведь она может при желании помогать всем, кто в этом нуждается. Не применять этот эликсир для управления людьми, как делали все Правители до этого, и не ублажать прихоти Громовика, привлекая его на свою сторону для усиления своей власти. А лечить людей, продлевать жизнь тем, кто достоин жить дольше и так далее. Представь себе, скольких смертей от болезней можно было бы избежать?! Вот в чем заключается большое счастье: помогать людям и получать благодарность взамен.

– А в чем же тогда заключается несчастье? – постепенно понимая сказанное мной, спросил Хедрик.

– Несчастье в том, что будучи единственным человеком, которому известен секрет Сока Жизни, ты никогда не сможешь воспользоваться им, чтобы помочь самому себе. И это, на самом деле, очень печально.

Сказав это, я посмотрел на Айяко и поймал на себе ее грустный, но уверенно-непреклонный взгляд. «Она это все это давным-давно поняла!» – как молнией поразило меня. «Сейчас я сказал то, с чем принцесса живет всю свою жизнь. И это невероятно трудная ноша – быть той, которая с самого своего рождения принадлежит всем, кроме самой себя». Воистину, нужно обладать нечеловеческой волей и смелостью, чтобы добровольно отречься от того, что может дать тебе Сок Жизни и при этом дарить его силу другим людям.

Глава 36. Каждому по заслугам

О том, что мы оказались внутри главной пирамиды, я понял по тем признакам, которые описывал нам Ильстрем. Сначала мы миновали что-то наподобие лабиринта, стены которого были украшены зловещими и многочисленными барельефами со сценами человеческих жертвоприношений. В полумраке огромных комнат пирамиды все эти свидетельства ужасной реальности жизни в Тиму-Куа казались еще более мрачными и угнетающими. Мы проходили из одного зала в другой и не переставали удивляться размаху всей этой монументальной бессмыслицы, построенной во имя одной единственной цели: держать в страхе и трепетном благоговении несчастный народ. Внутри было очень тихо и поэтому наши шаги раздавались здесь глухим раскатистым эхом. Как и говорил нам Ильстрем, внутри пирамиды почти ничего не было. Все то, ради чего она создавалась, находилось снаружи: жертвенный алтарь на ее вершине и тысячи ступенек, по которым скатывались головы и мертвые тела.

Сейчас в наших руках находился Верховный жрец. Поэтому, мы безошибочно нашли то место, за стенами которого должно было произойти таинство передачи знаний о приготовлении Сока Жизни. Остановившись у огромной каменной двери, мы опустили на пол носилки с Элейко и я велел Хедрику снять повязку со рта Кечекеля:

– Здесь пусть кричит, сколько ему вздумается. Все равно никто не услышит. Мы можем войти вместе с вами, принцесса? – обратился я уже к Айяко.

– Это исключено и смертельно опасно, – ответила мне она. – Тем более, я сама не знаю, с чем нам придется столкнуться. Я только уверена в одном: туда могут войти только трое – я, Элейко и Кечекель.

– Но, ведь, Элейко находится без чувств, – с сомнением воскликнул Хедрик. – Как нам быть?

– Нужна всего одна капля эликсира, – тихо сказала Айяко. – И я знаю, что он есть у жреца.

– Где, прямо здесь, что ли? – непонимающе переспросил ее я.

– Он всегда носит у себя на шее маленький пузырек. И принимает его содержимое время от времени. Именно благодаря этому он и живет столько лет.

– Это правда!? – грозно спросил я у Кечекеля, схватив его за шиворот. – Показывай!

Жрец заметно засуетился, у него предательски забегали глаза, а на лбу мгновенно выступил холодный пот.

– Смотри… смотри на него, Эл, – с издевкой произнес Хедрик. – Сразу видно, что прямо «в точку».

– Вы не имеете права, – прошипел Кечекель, стараясь вывернуться из моих рук. – Его очень мало, это последнее, что у меня есть.

– Ну, вот и поделись с нами немножко, – строго сказал я, засовывая руку ему за пазуху. – А, да вот же он…

У меня в ладони был небольшой черный пузырек на шнурке, обвивающем шею жреца.

– Ну ка, посмотрим, – резко дернул я за тоненькую веревочку и от этого Кечекель визгливо вскрикнул. – Ага, что там еще есть. Не пустой, значит.

Вынув пробку из пузырька я сразу ощутил какой-то невероятно волшебный и приятный запах. Как будто аромат всех цветов мира был собран в этом маленьком флаконе. Это было потрясающе и нереально прекрасно.

– Ну и ну! – завороженно протянул Хедрик, жадно вдыхая этот запах. – Да за такое можно хоть на край света. Нюхал бы и нюхал без конца! Хочется, прямо, петь и танцевать… Правда, Ульхарн?

Наш здоровяк сейчас выглядел каким-то непривычно одухотворенным и растерянным. Этот аромат производил на всех нас неизгладимое впечатление, не сравнимое ни с чем другим, что мы знали до этого.

– Теперь я понимаю, почему этот кровопийца так трясется за свой пузырек, – как то по-детски наивно вымолвил Хедрик. – Эта штука будет по-ценней любых драгоценностей. Может и нам отхлебнуть по чуть-чуть а, Эл? Так, для продления жизни.

Я отрицательно покачал головой. Мне, почему-то, не хотелось этого делать:

– Я бы пока не рисковал. Давай разберемся со всем этим, а потом уже подумаем: нужно оно нам или нет.

– Для вас эликсир абсолютно безвреден, – спокойно сказала Айяко. – И даже полезен. Это придаст вам жизненных сил и бодрости.

– Ну, вот и славно! – горячо подхватив ее слова, радостно воскликнул Хедрик и, недолго думая, отхлебнул из пузырька несколько капель эликсира. – Вы, как хотите, а я не боюсь.

Буквально через считанные секунды глаза его заблестели каким-то неестественным светом, он вдохнул полной грудью, задержал на какой-то миг дыхание и с шумом резко выдохнул:

– Вот это да!!! Ух, ты! Как будто от земли оторвался! Я…я чувствую, что сейчас взлечу. Ух, ты… Ого-го… Эл, смотри на меня: я сейчас большой и сильный! Вот это да! Я такого еще никогда не ощущал… Отличная штука!

– Действие эликсира продлится еще какое-то время, – громко сказала Айяко, стараясь перекричать Хедрика. – Ваш друг сейчас ощущает необыкновенную легкость и силу.

– Я это вижу, – с легким осуждением сказал я, наблюдая за Хедриком. – Давайте дадим это Элейко.

– Да, нужно совсем немного, – согласившись со мной, тихо сказала принцесса. – Заберите у Хедрика флакон и дайте его мне.

Приняв из моих рук пузырек с эликсиром, Айяко опустилась на колени рядом с лежащей на носилках Элейко и осторожно влила ей сквозь губы маленькую капельку Сока Жизни. Как мне показалось, она даже не в силах была проглотить эту скудную дозу чудодейственной жидкости. Однако, по прошествии нескольких секунд ее веки дрогнули, она медленно повернула голову и вполне осмысленно взглянула на Айяко.

– Элейко, ты узнаешь меня? – дрожащим от волнения голосом спросила у нее принцесса. – Это я, Айяко.

– Ай-яко, – почти неслышно прошептала Элейко. – Я тебя помню.

Вне себя от радости принцесса прижала к себе тщедушное тело своей родственницы и ласково добавила:

– Мы здесь, вдвоем, в Тимучтитлане! Мы вернулись домой! Помнишь, как долгие годы мы с тобой об этом мечтали?

– Дома? – еще не совсем придя в себя, слабым голосом повторила за ней Элейко.

– Да, мы сейчас с тобой в главной пирамиде. А это наши друзья. Не бойся.

– Я помню это место, – медленно окинув взглядом все, что было вокруг нас, снова прошептала Элейко. – Это очень плохое место…

– Да, здесь происходят ужасные вещи, но мы были вынуждены сюда прийти, – подавленно промолвила Айяко. – И мы должны сделать то, о чем мы с тобой говорили там, на болотах, и поклялись никогда этого не делать.

– Я понимаю о чем ты, девочка моя, – Элейко протянула свою полуиссохшую костлявую руку и нежно погладила Айяко по голове. – Не бойся ничего… Я готова. Я давно была к этому готова и знала, что когда-нибудь это случится.

– Но,..– тут на щеках принцессы снова заблестели слезы. – Ты понимаешь, что будет после этого. Ты…

– Не стоит,..– мягко прервала ее Элейко. – Жизнь на свободе сильно продлила мои дни. Я не должна была так долго держать в себе тайну, которую мне теперь придется передать тебе. Но сегодня я чувствую себя свободной. И теперь я вправе успокоиться навечно. Я хочу этого, пойми.

– Да, я понимаю тебя, – уже без слез, спокойно сказала Айяко. – Ты готова зайти туда в последний раз?

Элейко, как будто прощаясь навсегда, внимательно посмотрела в глаза принцессы и тихо, но уверенно ответила:

– Да, я готова. Помогите мне встать.

Я и Хедрик взяли ее под руки и легко поставили на ноги.

– Ключ, – со злобной ухмылкой процедил Кечекель. – Без ключа не войдем.

Казалось, он специально приберег эту новость для нас, чтобы выиграть для себя время. Мерзавец надеялся на то, что мы после этого будем вынуждены вернуться обратно в его дворец и там уже ему удастся каким-то образом выкрутиться.

– И не надейся, – усмехнувшись в его ехидное лицо, воскликнул я. – Смотри!

С этими словами, я полез в карман и вынул оттуда связку ключей, заблаговременно сделанных для нас кузнецом по заказу Ильстрема. – Что, не ожидал!? Какой из них от этой двери?

Лицо жреца перекосило от тупой злобы и он с ненавистью отвернулся от меня, всем видом говоря о том, что не собирается ничего отвечать.

– Ладно, – деловито и безо всякого разочарования продолжил я. – Сейчас подберем сами.

В конце концов, один из ключей как по маслу вошел в замочную скважину и я смог легко его провернуть.

– Раз и все! – довольно воскликнул я. – Никаких проблем!

После этого я слегка навалился телом на дверь и она, несмотря на весь свой внушительный вес, начала открываться вовнутрь. Нас с ног до головы обдало густой пылью, на головы посыпался песок и через какое-то мгновенье на нас пыхнуло горячим воздухом. Это показалось мне странным, так как во всех остальных залах пирамиды было достаточно прохладно.

– Дальше я сама, – полуживым голосом сказала Элейко и освободила свои трясущиеся руки из-под нашей опеки. – Дальше я сама…

Старуха, еле передвигая свои тонкие и слабые ноги, маленькими шажками пошла вглубь таинственного помещения. Несколько раз она пошатнулась и я уже было подумал, что она упадет, но ей удалось устоять и она вскоре скрылась из нашего вида.

– Я пошла, – уверенно воскликнула Айяко и, мимолетно взглянув на меня, твердо шагнула в полумрак загадочного зала.

– Теперь ты! – грубо толкнув Кечекеля в плечо, скомандовал я. – И смотри мне: от того, как там все пройдет, будет зависеть твоя никчемная паршивая жизнь. Если обманешь – зарежем как бешеную собаку. Если сделаешь как нужно – отпустим тебя из города на все четыре стороны, чтоб духу твоего здесь больше не было. Пошел!!!

Жрец, бормоча что-то себе под нос, криво взглянул мне в лицо и нехотя побрел вслед за принцессой.

– Что-то не верю я ему, – постепенно приходя в свое обычное состояние, но все еще веселым голосом, доложил мне Хедрик. – Сволочь, ведь, редкостная.

– А я, думаешь, верю? У нас выхода просто нет. Эх, знать-бы, что там сейчас в городе происходит. Отсюда вообще ничего не слышно. Как в могиле. Ульхарн, сейчас все равно делать нечего – сбегай-ка в обратную сторону и погляди что там и как. Ну, хотя-бы, осторожненько, одним глазком… А мы тут с Хедриком покараулим пока. Неизвестно, сколько это все продлится.

Ульхарн молча кивнул головой и пошел в обратном направлении к дворцу Кечекеля.

– Не думаю, что сейчас он там нарвется на засаду, – спокойно сказал я, когда мы остались вдвоем. – Не до этого сейчас там. Да и попробуй его останови – раздавит любого как клопа. А так, хоть предупредит нас об опасности, если что.

– Эл, а что мы будем делать потом? Когда Айяко получит от Элейко секрет эликсира.

– Понятия не имею. Думаю, если восстание будет успешным, то мы сможем проводить принцессу в королевский дворец, а там уже народ решать будет. Там есть Унай, верные Айяко военные и так далее. Наша работа с тобой на этом закончится. И если честно, Хед, я уже ничего не хочу: ни богатств, ни славы, ни Сока Жизни. Я хочу только одного: оказаться дома.

Так, не спеша беседуя о том и о сем, мы сидели на полу в большом зале пирамиды, не чувствуя течения времени и не понимая, что сейчас происходит за ее стенами. Прошло, наверное, не менее часа когда до нас донеслись тяжелые шаги бегущего человека. Соблюдая осторожность, мы отскочили в менее освещенное место и схватились за оружие. Однако, тревога оказалась напрасной: это был Ульхарн.

– Ну что? – с нетерпением спросил я у него, когда он оказался рядом.

– Там..– Ульхарн тяжело дышал и из-за неспособности подобрать подходящие слова просто размахивал руками по сторонам. – Там это… Кайя… в общем, во дворце… она…

– Да, успокойся ты! – нетерпеливо воскликнул я, совершенно не понимая, что он собирается нам поведать. – Что «Кайя»?

– Уф… Унай захватил дворец, а Кайя убежала…

– Стоп! Давай еще раз. Ты говоришь, что Унаю удалось прорваться в королевский дворец и захватить его?

– Ну, да. Так я и говорю.

– И ты говоришь, что Кайе удалось сбежать?

– Да! И она где-то здесь!

– Что!? Откуда ты это знаешь?

– Ее видели наши ребята. Она как-то незаметно выскользнула из дворца и побежала в эту сторону. За ней погнались, но она как сквозь землю провалилась. Вот.

– Только ее нам здесь не хватало, – уныло протянул Хедрик. – Теперь вся семейка в сборе. И мы, конечно-же, тут как тут.

Я на короткое время задумался и меня внезапно осенило:

– Сок Жизни! Это же ее последняя возможность! Как же я сразу не догадался!?

– Чего? – непонимающе переспросил меня Хедрик.

– Она, видимо, что-то знает. И мне… что-то подсказывает, что это как-то связано с Громовиком!

– Теперь я тебя вообще не понимаю, – развел руками Хедрик. – Нам-то что сейчас делать?

Я не успел ему ничего ответить. Огромная дверь, за которой происходило таинство передачи секрета Сока Жизни, медленно открывалась. Мы с Хедриком стояли и смотрели в ту сторону, не зная чего нам ожидать.

Оттуда, из темноты и жара загадочной комнаты, мягко и величественно выходила Айяко. Сейчас для нее, казалось, не существует ничего того, что окружало нас и имеет для нас какое-нибудь значение. Нет, она не выглядела усталой или оторванной от реальности. Просто, лицо ее светилось каким-то неведомым и особенным светом, исходившим как будто изнутри нее самой. Движения и жесты Айяко были плавными и размеренными. Сейчас она была похожа на царицу цариц, но в ее взгляде не было никакой надменности или ощущения собственного превосходства. Лицо ее выражало исключительную доброту и глубокое знание чего-то неведомого нам.

– Я готова, – голосом, похожим на легкое дуновение ветра, промолвила принцесса. – Я узнала.

– А что Элейко? Где она.

Айяко, без малейшей тени какой-либо грусти или горя, спокойно посмотрела в мои глаза и тихо ответила:

– Она умерла… ее больше нет. Она ушла с улыбкой на устах. И она теперь счастлива.

– Но, мы ведь должны ее забрать оттуда! – горячо воскликнул Хедрик. – И Унай должен проститься с ней. Это ведь его родная мать.

– Ее больше нет. Он забрал ее с собой.

– Кто забрал?! Я ничего не понимаю! Объясни принцесса.

– Был яркий свет и она поднялась вверх, как птица. Она взлетела под самый свод пирамиды и исчезла…

– Теперь уже я совершенно ничего не понимаю! – закричал я, теряя самообладание. – Громовик, что, сейчас здесь!?

– Да, он там, наверху, – без всяких чувств, так же тихо ответила Айяко. – Он там.

– А где Кечекель?

– Он направился к вершине пирамиды…

– Но… зачем!? И как?

– Там, внутри зала была потайная лестница. Она ведет наверх. Кечекель выполнил все, что был должен и пока я прощалась с Элейко, он незаметно скрылся. Я не успела его остановить.

– Странно, а почему он сразу не сбежал, когда оказался внутри? – в задумчивости протянул Хедрик.

– Наверное, до самого конца надеялся на что-то. Или… ему подсказал это Громовик. Хотелось бы разгадать эту загадку.

– У меня сейчас голова на части разорвется, Эл, – взмолился Хедрик, совершенно запутавшись во всем, что сейчас здесь происходило. – Айяко, Элейко, Кечекель, Кайя, Громовик! Хоть кто-нибудь мне может объяснить, что это все значит!?

– Не знаю, Хед. Но, думаю, что мы должны тоже туда подняться!

– Зачем?

– У меня нет на это ответа. Я просто это чувствую: так надо. Бежим к лестнице, за Кечекелем!

Не испытывая никакого страха перед неизвестностью, мы смело нырнули в загадочную комнату, в которой до этого произошло нечто нам неведомое. В самом ее дальнем конце увидели спиральную лестницу, поднимавшуюся на самый верх к пику пирамиды. Подъем был настолько узким и крутым, что и у меня, и у Хедрика тоже, началось сильное головокружение. Мы бежали по ступенькам вверх, задыхаясь и обливаясь потом. Чем выше мы поднимались, тем жарче был воздух вокруг нас. Это было невыносимым, но мы терпели. Невероятно могучая сила гнала нас все выше и выше. Уже находясь почти под самым потолком пирамиды, мы расслышали громкие и частые раскаты грома. Гремело так, как будто все небесные силы собрались воедино и стремились ударить изо всей мочи в одном месте. Я поднимался первым и сквозь короткие промежутки между треском молний и грома слышал, что Хедрик что-то там мне кричал. Но я не оборачивался и продолжал карабкаться вверх. И вот, когда мы оказались вместе с ним на узкой прямоугольной площадке под куполом пирамиды и собирались выйти на ее вершину, нам в лица начал безжалостно хлестать сильнейший ливень. Сопротивляясь порывам штормового ветра, мы с трудом вышли наружу.

Здесь мы увидели то, чего увидеть никак не ожидали. Закрывая собой все свинцово-черное и обезумевшее от гнева небо, над пирамидой зависла металлическая громада Громовика. Он находился так низко над нами, что при желании, я мог бы подпрыгнуть вверх и коснуться кончиками пальцев его холодной поверхности. Издавая утробное урчание и пронзительный внутренний звук, похожий на писк, Громовик медленно покачивался на весу, как бы вторя порывам ветра.

– Смотри, Эл! – изо всех сил прокричал мне Хедрик, прищуриваясь и прикрывая рукой от колючих дождевых свое лицо. – Там Кечекель и Кайя!

Я посмотрел туда, куда он указывал и обомлел: на самом краю площадки, рискуя в любой миг свалиться вниз и разбиться вдребезги, дрались между собой Верховный жрец и Кайя. Вцепившись своими крючковатыми пальцами в волосы властолюбивой горе-Правительницы, Кечекель старался сбросить ее вниз. Кайя, в свою очередь, не сдавалась и отчаянно повисла всем телом на руке жреца, не давая ему освободиться. Их ноги то и дело скользили по мокрой и гладко отполированной за многие века поверхности пирамиды. Борьба шла не на жизнь, а на смерть.

Совершенно не зная, что нам дальше делать, мы просто держались за стену и наблюдали за происходящим. Любое наше неловкое движение могло привести к тому, что мы сами могли бы сорваться вниз. Ветер был такой силы, что передвигаться здесь было смертельно опасно.

И вот, наконец, наступила развязка: Кечекелю все-таки удалось извернуться и каким-то образом освободить свою руку от веса Кайи. Теперь уже ничто не мешало ему нанести свой последний и решающий удар по настырной сопернице. Находясь всего в паре шагов от бездны, жрец резко отпрыгнул ближе к центру площадки и уже оттуда, изо всех сил ударил ногой Кайе в грудь. Та, издав короткий крик и даже не успев испугаться, кубарем полетела по ступенькам к подножью пирамиды. Выжить после такого было просто невозможно. Так и не добившись цели всей своей жизни, принцесса Кайя умерла, а Кечекель, убив ее, принес еще одну человеческую жертву во славу своего Бога.

Теперь, когда с Кайей было покончено, Кечекель заметил и наше присутствие. Выражение его лица с безжалостно-дикого сменилось на смертельно-испуганное. Он медленно начал пятиться назад и вдруг, резко развернувшись к нам спиной, начал подпрыгивать и отчаянно тарабанить ладонями по поверхности Громовика. Похоже, он ждал чего-то и у него имелся какой-то свой, неизвестный нам план.

– Стой! – прокричал я ему так сильно, как смог. – Иди сюда! Что ты делаешь!?

– Нет..нет..не подходите, я не хочу!!! – орал Кечекель, безумно глядя на наше приближение. – Я не пойду с вами! Не подходите! Он убьет всех нас!

Мы замерли на месте всего в десяти шагах от жреца. Что он имел в виду? И правда ли то, что он только что сказал?

Внезапно, откуда-то из глубин Громовика послышался невыносимый для нашего слуха пронзительный звук. Мы зажали уши ладонями. Как будто какой-то великан затачивал сейчас свои ножи, медленно проводя их лезвиями по огромному точильному камню. Не в силах это стерпеть, я упал на колени и уперся головой о холодную плиту пирамиды. И тут, яркая вспышка света разорвала пополам темноту вокруг нас. Я на какое-то мгновенье ослеп, оказавшись в полном бессилии.

– Эл, берегись, он стреляет молниями! – почти нечеловеческим голосом прокричал мне Хедрик. – Берегись…

Последний звук его голоса показался мне странным. Как будто мой друг хотел мне что-то сказать, но внезапно передумал. Ужасная догадка пронзила мой мозг.

Забыв обо всем на свете, я вскочил на ноги и посмотрел туда, где до этого стоял Хедрик. Мой друг без чувств лежал на спине. Его глаза были открыты, но ничего не видели. Вне себя от горя, я подскочил вплотную к нему и увидел в его груди круглое дымящееся отверстие. Громовик убил его, поразив в самое сердце. Я сидел на мокрой плите пирамиды, под нещадными струями дождя и мне уже ничего не было нужно. Сейчас мне не было дела ни до Айяко, ни до Кечекеля. Сейчас я желал только одного: мести! Обнажив свой меч, я отчаянно начал лупить по металлическому телу Громовика, высекая при этом дождь из искр. Мне уже было все равно: погибну я вслед за моим другом или нет. Однако, случилось совсем другое.

Кечекель, до этого с ужасом наблюдавший за моими действиями, внезапно как-то успокоился. Мало того, он встал под самым центром нависающего над нами Громовика и поднял вверх ладони, как бы выжидая чего-то. Через миг в темной утробе величественной летающей громадины образовалась небольшая ярко-желтая дыра, из которой возник плотный сноп света. Жрец без всякого страха и сомнения вошел в эту мерцающую струю и… мгновенно исчез.

Я остолбенело смотрел на это, не веря своим глазам. Это было каким-то наваждением. Но и это было не все.

Как только Кечекеля не стало, яркий свет мгновенно пропал, дыра в Громовике затянулась и он начал медленно подниматься в небо, пока и вовсе не исчез из виду.

Если не считать бездыханного тела моего лучшего друга, сейчас на вершине пирамиды был только я один. Один над всеми тимукуа и всей их страной. Я стоял под дождем, до нитки промокший и понимающий, что потерял все, что у меня было. Все то, ради чего я проливал свою кровь и то, ради чего ее стоило проливать. К чему это все? И стоит ли теперь быть тем, кто я есть? Здесь, за многие тысячи миль от дома, я не обрел ничего из того, о чем так мечтал.

Дождь потихоньку слабел и вскоре совсем окончился. Небо постепенно светлело, начинался самый обычный рассвет в Тиму-Куа. Не обращая внимания на время, я сидел, свесив ноги вниз, на самой верхушке главной пирамиды и потихоньку втягивал в себя сладковатый дымок тапакоса. Это всегда успокаивало меня и отгоняло невеселые мысли.

– Не жалей ни о чем, оно того не стоит, – услышал я за своей спиной мягкий голос Айяко. – Все проходит и это пройдет.

– Надо бы похоронить Хедрика, – не глядя на нее сказал я.

– Не беспокойся, мы уже занимаемся этим. Мои люди сделают все, как полагается настоящему герою.

– У меня до сих пор не выходит из головы то, что произошло с Элейко и Кечекелем. Как это понимать?

– Так должно было случиться рано или поздно. Громовик получил то, чего хотел и больше никогда не вернется. Он все решил за нас.

– В смысле? Почему?

– Никто из нас не знает кто такой Громовик. Но он, видимо, знает о нас все. Сок Жизни – вот, что ему нужно. А наши распри и междуусобицы ему ни к чему. Поэтому, он забрал Элейко и жреца с собой. Чтобы где-то там, куда даже нашим мыслям никогда не долететь, они вечно служили ему и у него всегда был неисчерпаемый запас того, что мы и называем Соком Жизни.

– А что же дальше? Что будет со всеми тимукуа? Что будет с пирамидами?

– Мы будем жить дальше. А пирамиды… пирамиды пусть остаются до тех пор, пока их не разрушит время. Больше сюда никто не поднимется. Мы с тобой последние…