Текст книги "Громовик"

Глава 15. Двое из ямы

Густой лес обступил нас со всех сторон. Таинственная парочка неслась так, что мы с Хедриком едва поспевали за ними. Сразу было видно, что эти двое знают дорогу. Сначала мы бежали по прямой, затем спустились в овраг. Там перепрыгнули через небольшой ручей, немного поднялись в гору и уже после этого начали поворачивать в сторону. За все это время никто не проронил ни слова. Ксли не считать Хедрика, который плелся позади и постоянно тяжело дышал от беспрерывной беготни. Я и сам, признаться, начал порядком выдыхаться. Это на коне я могу скакать хоть сутки напролет, а на своих двух, извольте – это уже не дело для викинга.

Сколько так продолжалось трудно сказать. Но, через некоторое время позади себя, мы услышали дикий вой, грохот барабанов и поняли: за нами идет погоня. Двое наших незнакомцев резко остановились. Мужчина припал ухом к земле, а девушка в тревоге начала крутить головой по сторонам. Похожа, наша судьба их нисколько не волновала. Как будто мы с Хедриком были пустым местом. «Вот уж, действительно, неблагодарные», -, подумал я тогда. Однако, через несколько мгновений девушка посмотрела на меня и что-то сказала. Я, конечно, ничего не понял, но утвердительно кивнул на всякий случай. Наверное, ее это устроило. Она перекинулась парой слов со своим земляком и мы продолжили наше движение. Но, уже не так быстро: скорей широким шагом.

По усиливающимся позади крикам было понятно – дикари передвигаются явно быстрее нас и уже начинают догонять. Я поравнялся с нашей незнакомкой и вопросительно взглянул ей глаза, кивком указывая назад. Но она, промолчав, надменно отвернулась и продолжила идти вперед. И когда нервы наши уже были на пределе и мы с Хедриком почти решили свернуть в сторону, чтобы побежать дальше своей дорогой, наши спутники остановились. Мужчина поднял руку, давая понять, что здесь находится что-то важное.

– Ух, Эл, – прерывисто и тяжело дышал Хедрик. – Ну что за люди эти местные?! То летят как ненормальные через лес, то стоят на месте как вкопанные. Давайте уже или идти вперед, или свернем в ближайшие кусты и отсидимся там, пока эти… калусы… не пробегут мимо.

Мне и самому было непонятно поведение этих двух, но что я мог поделать? Сейчас я вообще не считал себя за главного. Мне казалось, что за меня все уже и так решили и что наша дальнейшая судьба всецело находится в руках этих загадочных туземцев.

– Да, так оно, конечно, было бы лучше. Но, видишь, у них на это совсем другие мысли.

Пока мы с Хедриком так рассуждали, мужчина сделал несколько шагов вправо, начал рукой шарить по земле, ворошить павшую листву у себя под ногами и наконец, похоже, что-то там нащупал. Выкрикнув фразу на непонятном языке, он жестом подозвал нас к себе и мы поняли, что он ждет от нас помощи.

Из земли торчал ржавый кусок металла. Если не знаешь, что он там есть, то заметить его просто невозможно. Так хитро спрятан. Похоже, это была ручка от двери. Двери под землю! Мы удивленно переглянулись с Хедриком, но времени на раздумья не было совсем. И без слов было понятно, что от нас требовалось схватиться за эту ручку и тянуть вверх пока крышка погреба не откроется. Взявшись втроем за ручку, мы начали тянуть в сторону, пока на месте увесистой каменной крышки люка, оказавшейся скрытой под листвой, не образовалось темное отверстие. Вниз вела деревянная лестница с полусгнившими ступеньками и пропадала где-то в темной глубине ямы.

– Ну, и везет же нам,.. – разочарованно протянул Хедрик. – Из одной ямы в другую. Что за день такой сегодня, Эл!? Мы что, черви дождевые, что-ли!?

Действительно, положение наше было незавидным и глупым одновременно: мы вынуждены снова лезть в темную яму, чтобы не попасть заново в другую яму. Хорошо, хоть, что из этой ямы будет легче выбираться обратно.

– Да, Хед, пока Соком Жизни здесь и не пахнет. Скорее, костями Смерти. – невесело буркнул я ему в ответ и полез вниз следом за нашими проводниками.

Как ни странно, сырости внизу почти не ощущалось. Стенки подземного коридора были выложены досками. Сделав пару шагов впотьмах, я понял, что потолок то тут, то там подпирают добротные бревна. И, вообще, мы могли стоять почти в полный рост, лишь слегка наклонив головы. Когда мы задвинули за собой крышку люка, мужчина достал откуда-то палку с обмотанным вокруг нее тряпьем, высек каким-то образом искру и у нас появился отличный факел, с помощью которого мне удалось рассмотреть все вокруг.

Это был никакой не погреб и не подвал. Это был настоящий подземный ход. Узкий, но очень длинный и извилистый. Как мы его нашли? Понятия не имею, только уже потом я узнал, что такие ходы имеются в великом множестве по всей этой удивительной стране. Все звуки снаружи исчезли. Куда подевались калусы, тоже не знаю. Может, побежали дальше, а может быть, вернулись обратно в свои халупы, голодными и злыми. Это уже нас мало волновало тогда. Главное – пока мы были в безопасности и находились в компании хоть и очень странных, но вполне нормальных людей.

Впереди с факелом в руках шел мужчина, за ним девушка, далее Хедрик, а я замыкал нашу процессию позади. Мы медленно продвигались по тоннелю. Пока ничего особенного не происходило, я рассматривал то, что можно было увидеть на стенах хода в тусклом свете. Как я уже говорил, стены тоннеля были покрыты досками. На них повсюду были видны всевозможные рисунки и символы, значения которых я не понимал. Во-первых, меня немало поразили изображения диковинных зверей и птиц на этих стенах. Никогда про таких не слыхивал. Одни животные были похожи на чудных кривоногих людей, но с большими ушами и длинными хвостами, в других я узнал что-то наподобие диких кошек, с одной из которых мне пришлось встретиться. Были и альгатры противные, с открытыми пастями, птицы разноцветные с роскошными перьями и огромными клювами и еще много такого разного. Змеи, большущие крысы, цветы всевозможные и так далее. Короче говоря, одно загляденье. И кому это пришло в голову: потратить столько сил, чтобы разрисовать стены самого обычного подземелья?..Но что меня больше всего поразило, так это странные дома, похожие на наши шалаши, только очень большие и каменные. Они были нарисованы наиболее искусно и красиво. И везде на крышах этих домов был нарисован человечек с перьями на голове, в каком-то балахоне, а в руках у него золотая чаша! Он смотрит вверх, в небо, наверное, а в небе над ним висит Огромный Щит! Меня тогда как молнией поразило: да это же такой же самый щит, который я видел в деревне калусов!

Не привлекая внимания идущих впереди незнакомцев, я осторожно дернул Хедрика за локоть и указал ему на картинку на стене. Но его, по-моему, это вообще не заинтересовало. Еще бы… Для него это был просто какой-то непонятный рисунок, а я ведь видел это все своими глазами.

Как бы то ни было все время, пока мы молча двигались под землей в неизвестном нам направлении, я находился в глубокой задумчивости. Чувство страха перед смертью было мне незнакомо, но теперь меня терзало непонятное ощущение тревоги, возникшее из ниоткуда. Что это? Предчувствие чего-то плохого в будущем или просто накопившаяся за все время усталость? Это и не мудрено, ведь я, если честно, только тогда понял, что потерял счет дням, понятия не имея, какое время года там сейчас, дома…

– Зима, наверное, уже,..– невольно прошептали мои губы и тут я понял, что говорю сам с собой.

– Чего-чего?, – спросил Хедрик, резко обернувшись в мою сторону.

– Да, так.. Зима, говорю, дома уже. Снег повсюду. Наши оленину вяленую едят полным ходом, греются по домам.

– И не напоминай про еду, Эл. Сейчас за краюху хлеба отдал бы все, что у меня есть.

Я негромко рассмеялся этим словам и не удержался, чтобы не добавить:

– А что у тебя есть? Споднее из листьев да комок грязи под хвостом?

Хедрик снова обернулся ко мне и обиженно ответил:

– Да, дружище, ты умеешь поднять настроение, когда нужно.

– Ничего. Вот скоро напьешься Сока Жизни, разбогатеешь и наешься от пуза, – продолжал я, не в силах заставить себя прекратить смеяться.

Мой друг, видимо, окончательно расстроился и ничего не ответил. Я его прекрасно понимал: он ведь был круглый сирота, если честно. Да, почти всю свою жизнь мы жили вместе, но мне было куда возвращаться, а ему, по сути, некуда. И тот обычный кусок душистого пшеничного хлеба, о котором он только что говорил, был для него бесценной частичкой домашнего счастья. Бедный Хедрик.

– Аке!, – громко произнес мужчина впереди и ускорил шаг.

Мы поспешили за ним и вскоре наша компания оказалась в широком и округлом подземном зале, на стенах которого горело множество факелов. Их свет озарял все убранство помещения и мы с Хедриком на какое-то время замерли в замешательстве, не в силах что-либо сказать.

Места здесь было предостаточно. Думаю, если собрать весь наш отряд во главе с Рагвальдом, добавить сюда всех наших коней, то и тогда хватило бы пространства, где разместился бы еще с десяток воинов. Как такое вообще удалось выкопать? И зачем? Дивная страна Турнсваар задавала нам все больше и больше загадок. Например, зачем по кругу всего этого помещения находилось добрая дюжина каменных дверей? Как они открываются? Куда ведут эти двери? Что за ними? Для кого, спрашивается, огромные каменные скамьи под стенами? Кто факелы зажег, в конце концов? Где мы?

Я ломал голову над всем этим и не знал: радоваться мне или горевать? Пока мы с Хедриком глазели по сторонам, девушка подошла к самой большой из каменных дверей в стене, провела по ней ладонями сверху вниз, сделала несколько еле заметных движений пальцами по углублениям в камне и тяжеленная дверь потихоньку начала открываться.

За дверью был еще один коридор, но стены в нем были полностью выложены из одинаковых каменных пластин песочного цвета, очень гладких и подогнанных друг к другу настолько точно, что щели между ними казались не толще человеческого волоса. Но самое главное – оттуда послышались громкие стройные шаги и чей-то твердый голос ритмично повторял одно и то же слово: хон, хон, хон, хон…

Я напрягся: неужели вооруженный отряд?! Так и было: из каменного коридора навстречу нам двигался отряд воинов в полном боевом облачении. Впереди шел их командир – высокий и сильный мужчина, лет сорока-сорока пяти. Его кучерявые волосы были выкрашены в синий цвет, на руках и ногах были металлические пластины золотистого цвета, на груди надета коричневая кольчуга, на бедрах короткая туника из кожи такого же цвета. На поясе у него висели удивительной красоты ножны, из которых торчала рукоятка меча, богато инкрустированная драгоценными каменьями. Первое, на что я обратил внимание – это на шрамы, которыми было усыпано все тело командира. А еще: у него не было одного глаза. Через то место, где должен был находиться левый глаз, и проходил как раз самый глубокий и огромный рубец. Видимо, этому парню немало пришлось повоевать на своем веку.

Его отряд состоял из двенадцати отборных воинов, один лучше другого. Как я это определил? Я ведь и сам был воином тогда и мог без ошибки узнать, достойный передо мной соперник или нет. Этим ребятам палец в рот не клади. Это точно. Снаряжение у них было, конечно, немного попроще, чем у командира. Но, зато у каждого из них имелось длинное копье, железный щит и по короткому кинжалу за поясом. Одеты они были примерно так же, но цвет их доспехов был полностью красным. Волосы у всех были выкрашены в серый цвет. Красавцы! И все как на подбор – рослые и сильные. Плевать, что почти чернокожие

Когда они приблизились к нам, почти моментально их командир припал на одно колено, склонил голову перед нашими спутниками, а ладонь правой руки прижал к своему сердцу. Такие почести, впрочем, нисколько не удивили тех, кому они оказывались. Девушка благосклонно кивнула головой, а мужчина слегка хлопнул командира отряда по плечу и тот сразу же поднялся на ноги. Тем временем, одна половина отряда окружила нас с Хедриком, направив острия своих копий в нашу сторону и, видимо, ожидала дальнейших указаний. Другая половина при этом очень ловко развернула изящный раскладной помост, который у них имелся с собой. Двое самых крепких бойцов упали на колени, уткнувшись лицами низко в пол и, к моему огромному изумлению, наша чудесная парочка, ни мгновения не задумываясь, поднялась на этот помост прямо по спинам солдат. Откуда-то взялись подушки для сидения, кувшин с каким-то питьем и даже блюдо с фруктами. Мужчина, водрузившись на удобное местечко, хлебнул из кувшина, выдохнул и наклонился к командиру, что-то сказав ему при этом. Последний покорно выслушал, недобро взглянул на меня с Хедриком и дал короткое указание отряду идти дальше. Вот так дела! Откуда они знали, что мы придем?

Копьеносцы сняли с нас окружение, присоединились к своему отряду, а мы, двое несчастных бедолаг, побрели за всей этой процессией. Сил, если честно, не оставалось совсем. На Хедрика было больно смотреть: чумазое, полуголое, тощее чучело с голодными глазами и измученным телом. Да и я, что греха таить, несильно от него отличался. Разве что, какие-никакие штаны на мне имелись. А так: ни дать, ни взять – самый что ни на есть бродяга со слипшейся бородой и грязью под ногтями. Наши таинственные друзья по несчастью тоже, конечно, немало натерпелись от калусов. Но их, хотя-бы несли на руках как героев с поля битвы.

– Ну что, Хед, идем? Будем надеяться, что дальше будет лучше. Потому что хуже быть уже не может.

– Да, это точно. Ведь нас сегодня утром не съели и сейчас не закололи на месте, а это уже кое-что…

Опершись друг о друга, мы потащились за отрядом, бойко направившимся через проем в стене. И каждый из нас двоих думал об одном и том же: «Когда же это все закончится!?».

Глава 16. Тимучтитлан

Шли мы очень быстро, попеременно сворачивая то вправо, то влево. Подземный тоннель был похож на огромную паутину: множество поворотов, коридоров, пологих спусков и невысоких подъемов. Почти сразу мне стало понятно, что выбраться отсюда самостоятельно – дело бесполезное. Сначала я попытался заставить себя запоминать дорогу обратно, но вскоре бросил это неблагодарное занятие и покорился воле идущих впереди. Тем более, что постоянно спотыкающийся Хедрик отвлекал меня. Было достаточно светло. Горящие факелы на стенах равномерно освещали наш путь и мне иногда удавалось рассмотреть силуэты тех двоих, которые находились на помостах и кого несли несколько пар сильных рук. Только сейчас я обратил внимание на осанку девушки. Она по истине была величественной и гордой. Такая девица, точно, ведра с водой из озера не носит и хворост в лесу не собирает. Сразу видно – привыкла командовать и повелевать. Мужчина, несмотря на свой более почтенный возраст, имел твердое и уверенно-надменное выражение лица с цепким пронзительным взглядом. Его руки, несмотря на царапины и грязь, выглядели ухоженными и холеными.

Внезапно мои наблюдения прервал громкий оклик откуда-то спереди. Отряд резко остановился. В этом месте стены тоннеля расширялись, света стало еще больше, потолок находился уже на высоте в два раза выше, чем прежде. Я увидел огромные и невероятно тяжелые деревянные ворота, изумительно точно разрисованные эпизодами былых сражений и обитые толстыми полосами серебристого металла. Это и впрямь впечатляло. Мне, почему-то, сразу показалось, что это вход во что-то грандиозное и здесь находится цель нашего пути. По обеим сторонам ворот стояла стража во всеоружии. Она состояла из четырех воинов в сверкающем золотом облачении невероятной красоты, и это придавало ситуации еще большую загадочность. Хедрик даже невольно присвистнул:

– Ты видел, золотые доспехи на них какие! И это уже на входе. Мне даже трудно представить, во что там остальные наряжаются…

И, действительно, зрелище было впечатляющим. Если нас хотели удивить, то это им с легкостью удалось. Но то, что произошло дальше, нас окончательно ввело в замешательство.

Откуда-то изнутри раздались звуки труб, послышался барабанный бой и постепенно нарастающее пение. Ворота медленно открылись. Я никогда не забуду увиденное: цветы, море цветов на широкой равнине. Повсюду, куда падал взор, находились тысячи и тысячи людей. Они подбрасывали вверх разноцветные лепестки, плавно раскачивали руками у себя над головой и о чем-то радостно пели. Я в смятении оглянулся назад и понял: мы вышли из горы. Подземные врата были выходом в величественную равнину, равной по красоте которой мы себе и представить не могли. Так вот оно что! Просто дух захватывало от того, насколько умелыми мастерами были жители этой страны.

– Эл, смотри, – возбужденно вскрикнул Хедрик и дрожащими пальцами указал в сторону. – Что это?!

Я взглянул в том направлении и обомлел: в нескольких сотнях шагов от нас, на невысоких холмах находились громадные строения, покрытые золотом! Они были настолько высокими и невероятными, что я в испуге зажмурил глаза, подумав, что схожу с ума. Нет, это было на самом деле. Эти строения напоминали огромные колпаки для головы, которые были как будто срезаны мечами великанов и на вершине которых имелись площадки для людей. Бесчисленное количество ступенек вело к вершинам этих домов и на каждом из них находилось по несколько человек. Некоторые из них выглядели совершенно нереально: в перьях диковинных птиц, с раскрашенными до неузнаваемости телами, с головами убитых животных на своих плечах, в бусах и всевозможных предметах на запястьях. И так далее. Все дико тряслись в какой-то безудержной пляске и выкрикивали какие-то слова.

Те люди, что заполнили собой равнину, выглядели попроще. Но и их внешность была не менее интересной: женщины, мужчины, дети, старики, все без исключения, были одеты в разноцветные одежды. У большинства присутствующих на головах были прически, состоящие из множества косичек, переплетенных ленточками и со вставками из каких-то деревянных спиц или металлических брошей. Почти все без исключения были украшены диковинными татуировками на все тело. У некоторых были проколоты уши, носы и даже языки. В местах проколов красовались или драгоценные безделушки или штучки по-дешевле, но выглядели они при этом, все равно, впечатляюще. Контраст между людьми в толпе тоже был сразу заметен: кто-то с важным видом и гордой улыбкой восседал на разнообразных помостах или носилках, а кто-то просто стоял на земле и радовался вместе со всеми.

Наша группа медленно и торжественно приближалась к встречающим. Музыка стала очень громкой, барабаны гремели во всю силу, появились какие-то танцоры в звериных шкурах, тут же начав прыгать и кувыркаться вокруг нас. Всеобщее ликование охватило многотысячную толпу и бесчисленная стая маленьких, но очень красивых птичек единой радужной массой вспорхнула в небеса, будучи выпущенной на волю миллионом человеческих рук. Это было, поистине, невероятно.

Затем над нами ввысь взлетели сотни разноцветных лент, под ноги нам падали золотые и серебряные монеты, множество веточек душистых растений и много чего-то еще. По мере того, как наша процессия вклинивалась в ряды встречающих, люди начали становиться на колени или низко склоняли головы в знак покорности. Кто пытался выпрыгнуть из толпы, чтобы поцеловать ноги нашей дамочки, кто-то хотел дотянуться до руки мужчины на помосте. Но охрана уверенно и грубо пресекала все эти попытки, иногда пинками заставляя зарвавшихся смельчаков вернуться на свои места. Мы с Хедриком на фоне всего этого празднования выглядели, мягко говоря, странно и почти незаметно. На нас обращали внимание только по той простой причине, что мы были светловолосыми и бородатыми. По-прежнему плетясь в арьегарде процессии, мы только и делали, что отбивались от тянущихся со всех сторон любопытных рук и старались держаться поближе к вооруженной страже. Какая-то старуха больно ущипнула меня за локоть, видимо проверяя, настоящий ли я. Двое назойливых мальчуганов обратили свое внимание на Хедрика и зачем-то начали бросать в него песком. Хедрик, конечно, как мог уворачивался, но все равно, набрал полный рот дорожной пыли и теперь с перекошенной от досады физиономией топал дальше. Откуда-то выскочила маленькая коричневая собачонка и, издавая противный визгливый лай, стала крутиться на моем пути. Какой-то одноногий и беззубый нищий ползком вылез прямо перед нами и стал клянчить подаяние, протягивая свои корявые лапищи прямо к моему лицу. Все это немало досаждало, но торжественное великолепие всеобщего праздника было настолько впечатляющим, что я готов был терпеть такие неприятности хоть всю жизнь.

– Хэд, да это сказка прямо какая-то! – в восхищении воскликнул я, вращая головой во все стороны. – Вот люди-то умеют радоваться!

– И не говори: сон прямо какой-то. Думал, что у нас дома из похода лучше всего встречают. Но, нет: нам до них далеко. Аж слюнки текут при мысли о том, чем тут кормят…

– Ты бы сильно о еде не мечтал. Если-бы не наша царская парочка, еще неизвестно, как бы нас встретили. Все-таки правильно мы сделали, что их спасли.

– Это уж точно. А что это за место такое? Как думаешь?

– Понятия не имею. Но вот эти домища золотые – это что-то!

– А людей сколько! Тьма целая!

– Да. Здесь потеряться – плевое дело. Держись возле меня, а то мало ли что.

Море людей качалось и ликовало всей своей безбрежной массой. Нас встречали, как победителей. Я совсем позабыл про все наши бывшие невзгоды и смертельные опасности. Теперь мне казалось, что все испытанное мной за последнее время – это справедливая плата за этот триумф. Иначе и быть не может: мы вызволили из плена вельможных особ и нас за это щедро наградят.

Тем временем, мы приблизились к подножию самой высокой постройки в округе. Наша процессия остановилась и со всех сторон послышалась мерная барабанная дробь. Через какие-то мгновения все стихло. Навалившаяся на равнину тишина буквально оглушила меня. Воцарилось такое спокойствие, что были слышны шуршание крыльев насекомых, жужжание пчел и шелест травы. Люди вокруг замерли и могло показаться, что все здесь ненастоящее. Но, нет: они чего-то ждали. И это произошло.

Девушка из нашей группы спустилась на землю. Тут же появились две служанки и, низко кланяясь в землю, поднесли ей одежду. Несколько мужчин очень быстро развернули вокруг девушки небольшую ширму, и наша незнакомка оказалась скрытой от посторонних глаз. Тишина была гробовая. Никто не произносил и звука. Шло время, но ничего не происходило. Наконец, где-то сзади ударили барабаны, зазвучали звуки медных труб и, под оглушительный крик толпы, я увидел принцессу из сказки!

Появившись из-за расшитых изумрудным бисером занавесей явилась миру наша таинственная незнакомка. В длинном до земли платье рубинового цвета, усыпанного алмазами и жемчугом, с невероятной красоты золотистыми узорами на груди и вдоль рукавов, в белоснежных сандалиях с драгоценными застежками и с совершенно нереальной диадемой на голове. Это было нечто: лучи солнца, выполненные из чистого золота, указывали на стороны света. Между ними находились бриллианты чистейшей воды на серебряных цепочках. Все блестело и переливалось в ярком зареве заката. Она была похожа на богиню, сошедшую с небес, чтобы радовать своих почитателей. И ей это с легкостью удавалось. Лицо девушки было замысловато раскрашено красным, синим и золотым. Губы были подобны спелой вишне, а глаза сверкали королевским величием. На ее пальцах сверкали кольца и перстни, на запястьях виднелись изумительной работы обручи из золота с драгоценными вставками.

Мы с Хедриком раскрыли рты от изумления: какое богатство!

– Эл, я уже ни капли не жалею, что поплыл с вами. Вот бы Рагвальд удивился всему этому!

– И не говори. До сих пор поверить не могу, что мы единственные с тобой, кто сюда добрался. И за что нам такое везение?

По мере того как наша красавица двигалась в сторону громадного золотого строения, барабанный бой становился совсем оглушающим и невыносимым. Толпа неистовствовала. Люди в экстазе падали на колени, обхватывали головы руками, многие без чувств валились с ног, женщины дико завывали и рвали на себе волосы. Начиналось сплошное сумасшествие. И это продолжалось до того момента, пока девушка медленно и величественно поднималась по ступеням вверх. Я посмотрел туда и заметил сидящем на вершине невысокого, но чрезвычайно толстого мужчину лет шестидесяти, который, казалось, наслаждался всем этим безумием и ждал, пока наша таинственная незнакомка не подойдет к нему. Описать двумя словами этого человека не получилось бы даже у наших славных летописцев. Сразу было понятно, что он здесь самый главный. Восседая на роскошном золотом троне с подлокотниками в виде мраморных голов неизвестных мне птиц и со спинкой выше головы в виде распустившегося бутона диковинного цветка, этот толстяк держал поистине царскую осанку. Его одеяние состояло из роскошной белой накидки до колен, расшитой золотыми нитями и устрашающим рисунком с раскрытой пастью хищного животного на груди. Все его лицо было расписано синей краской с золотыми пятнами на щеках и на лбу, черные волосы уложены под тонкой сеточкой. Над головой красовались разноцветные перья птиц и виднелся огромный бриллиант, крепящийся к волосам каким-то непонятным образом. Пальцы на его ногах и руках сплошь были усыпаны перстнями и кольцами, а в правой руке он держал великолепное золотое копье, рукоятка которого была щедро украшена бриллиантами. Издали мне не удавалось рассмотреть все в мелких подробностях, но и отсюда я уже понял, что вижу перед собой, если не воплощение Одина на земле, то уж конунга всех конунгов точно.

Рядом с этим человеком стоял не менее загадочный персонаж с короткими кинжалами в обеих руках. Мне он показался довольно неприятным и мрачным типом: живенький старик, все лицо в глубоких морщинах, крючковатый нос, мерзкий и кривой изгиб тонких губ, маленькие и беспокойные глаза на лысой и размалеванной какими-то причудливыми знаками голове. Высокого роста, но худющий, как палка. Одежда его хоть и выглядела достаточно просто, но пошита была из добротного материала и содержала в себе глубокие карманы. Из всех украшений на нем были только огромные янтарные бусы на шее, да усушенный человеческий череп на них. Меня тогда даже передернуло – как у калусов. Ничуть не лучше, чем у них. Позади этих двух стояло два стражника угрожающего вида, все в золоте и с мечами наперевес. «Такие и глазом не моргнут – сразу прикончат», – подумал я тогда.

Наконец, девушка поравнялась с находящимися наверху, и подошла к толстому мужчине. Тот неторопливо поднялся со своего трона и с торжествующей ухмылкой на лице проследовал навстречу к ней. Почти одновременно они протянули друг другу руки и вся многотысячная людская толпа, с замиранием сердца наблюдавшая за всем этим снизу, неистово и громогласно выкрикнула:

– Кайя! Фельокодль! Кайя! Фельокодль!

Двое наверху милостиво развернулись ко всем присутствующим и, не отпуская своего рукопожатия, подняли руки вверх.

– Тиму-Куа! Фельокодль!, – толпу, казалось, сейчас разорвет от всеобщего наплыва чувств и ликования. – Тиму-Куа! Кайя.

Величественная парочка наслаждалась этим зрелищем, купаясь в лучах своей славы и неземного великолепия.

Так продолжалось очень долго. Наконец конунг, которого, как мы поняли, звали Фельокодль, поднял свое копье вверх и его подданные затихли.

Спокойным, но каким-то зловещим голосом он начал что-то говорить. Несколько раз повторял слова «Тимукуа» и «Тимучтитлан», другие я не запомнил. С серьезным видом указывал пальцем в небо, затем на землю, окрестности и снова на небо. Потом начал размахивать руками и совершать круговые движения в воздухе, символично колол копьем невидимых врагов и строил дикие гримасы подземным демонам. Народ внизу благоговейно внимал его речам, а лысый старик рядом с ним время от времени судорожно потирал ладони и чему-то криво усмехался. Видимо, его не особо впечатляли слова говорившего, а все, что слушают остальные, он знает давно и наизусть.

Когда Фельокодль закончил говорить, на ступенях громадной постройки появилось пара дюжин музыкантов с флейтами. Они начали насвистывать какую-то монотонную мелодию, странно приплясывая при этом и временами переглядываясь друг с другом. Что-то мне подсказывало, что представление подходит к концу. Люди наверху исчезли за внезапно открывшейся в проеме стены двери, а взволнованная толпа внизу начала взбираться вверх по ступенькам. И тут началось то, чего я никак не ожидал. Хотя, признаться, уже устал удивляться всему происходившему.

Сверху вниз прямо на людей, в бесчисленном количестве начали лететь всевозможные фрукты, ягоды, корзины со свежевыпеченными лепешками, сладости, блюда с жареным мясом, вяленая рыба. Передавались из рук в руки кувшины с чем-то горячительным. Как из рога изобилия сыпались блестящие украшения, обувь, одежда, детские игрушки в виде деревянных фигурок животных, свистульки, бусы, кухонная утварь и много всего другого. То, что люди не успевали поймать на лету, разбиваясь и разламываясь на части, падало к подножию здания. Там это все затаптывалось, давилось, крушилось. Но, все равно, находились желающие, кто рылся во всем этом и выискивал для себя что-то интересное. Люди, как обезумевшие, хватали все, что попадалось им под руку и взваливали на себя целые охапки даров, ниспосланных им своими правителями, спешно разнося все это по своим домам. Те, кто не в силах был поднять на свои плечи драгоценный груз, падали, роняли, поднимали снова, тащили вязаные тюки за собой по земле, теряли что-то по дороге, попутно подбирали то, что потеряли другие. И так повсеместно.

Мы стояли, как вкопанные. От недавно безмерно ликующего и торжественно-приподнятого народного настроения не осталось и следа. Сейчас мы наблюдали очень удручающую картину: хаотично суетящаяся толпа, без всяких признаков организованности превратилась в какую-то живую бесформенную массу, пожирающую и перемалывающую огромное количество нужных и ненужных ей вещей. Никогда не забуду картину как две дряхлых старухи, раскрашенные как ведьмы, вырывали друг у друга женское платье, которое не подходило по размеру ни той, ни другой. В конце концов, они разорвали его пополам и тут же бросили на землю за ненадобностью. В общем, грандиозное и в то же время жалкое происходило на наших глазах зрелище. Мне стало противно от всего этого, но что я мог поделать?

– Эл, хватай хотя-бы фрукты, пока все не растащили, – вывел меня из оцепенения голос Хедрика и я немного пришел в себя.

Действительно, все самое вкусное и ценное моментально растаскивалось по сторонам. Под нашими ногами уже образовалась жижа из сочной раздавленной пищи, куски мокрого хлеба, обглоданные наспех кости, тряпье и тому подобное.