Текст книги "Попаданки и повелители змей"

Поэтому расстаралась на славу. Запекла овощи и картошку, пожарила курицу. А то колбаса вызывала у нага острое недоверие. И я его понимала. Черт знает что туда кладут производители.

Оставалось лишь надеяться, что нюх Ненталя не подвел, и мясо там, в самом деле, присутствует. А не какой-нибудь ароматизатор с запахом говядины-свинины.

А еще на то, что у оборотней, действительно, такое здоровье, как о нем пишут в книгах фэнтези. И мой вчерашний перекус не вызовет у нага несварение или чего похуже.

Император Гардавии пережил сотни покушений и даже победил смерть. Надеюсь несколько бутербродов с колбасой не станут самым страшным испытанием в его жизни.

Свежие кушанья я сложила в пакет и сунула в холодильник. А к моменту, когда уже собралась к нагу, даже подогрела.

Хотела подняться из кухни в изголовье лестницы. Но внезапно обнаружила зеввы.

Я вижу их теперь откуда только захочу?

Я выскочила в коридор, настроила зрение – и снова обнаружила входы и выходы пространственных туннелей. А потом – на пороге своего дома и даже на участке.

Причем не только те, что заметила там вчера, но и все остальные. В том числе – и в пещеру Ненталя!

Я видела зеввы! Видела! По-настоящему! Все, какие рядом присутствовали! И больше они от меня коварно не спрячутся!

Нужный вход сразу бросался в глаза.

Ага! Наконец-то мои способности пробуждаются. С добрым утром, дорогая магия! Надеюсь, ты хорошо выспалась за многие годы. Потому что похоже теперь продыху уже не предвидится. Не в ближайшие дни так точно.

Я прыгнула и очутилась в руках нага, словно в каком-то спасительном коконе.

Пакет у меня сразу же отобрали. Приветствие не получилось, потому что рот накрыли настойчивым поцелуем.

Ненталь не отрывался от меня несколько минут. Забирал дыхание и возвращал свое: горячее, рваное и просто необходимое. Терзал мои губы и прижимался, ласкал так, что у меня в голове и мыслей-то не осталось. Даже коротких рубленных фраз.

Мы словно не виделись долгие годы. Любили друг друга, страдали в разлуке. Бережно складировали, смаковали, перебирали в памяти минуты и секунды прежних свиданий, общения, разговоров. Так бедняк достает из кошелька последние монеты. Подсчитывает – хватит их на хлеб или не хватит.

Держит их как самое дорогое на свете. Потому что именно они могут спасти ему жизнь или спасти жизнь его детям…

Наверное, это можно понять, лишь испытав подобную потерю, разлуку и никак иначе.

Наверное, чтобы оценить встречи, нужно пройтись по лезвию потерь, оказаться на острие расставаний. Иначе никак.

Имея на счетах миллионы, ты уже не ощущаешь, что они дарят жизнь твоим близким, когда те болеют и помогают им оставаться сильными, здоровыми, успешными.

Ты не чувствуешь ценность каждого касания, каждой встречи и каждого поцелуя, если со дня знакомства можешь видеться с тем, кто важен, когда захочешь и сколько захочешь.

В объятиях и поцелуях Ненталя было что-то надрывно-щемящее. Что-то безумно-жгучее, опаляющее и отчаянно-теплое.

Так мать обнимает ребенка перед разлукой. Пытаясь за считанные дни, часы дать ему то, что сын или дочка не получат вдалеке от родителей. Даже если те еще слишком малы, чтобы понять…

Так жених обнимает и целует невесту перед решающим боем. Зная, что может с него не вернуться… И поэтому он упивается, насыщается близостью любимой, чтобы затем рвать и ломать на осколки любые препятствия, чтобы увидеть ее вновь.

– Я тебя ждал…

Тихий шепот высушил воздух между нами и одновременно наполнил его чем-то. Густым, тяжелым и одновременно вдохновляющим запахом страсти. Он неожиданно разлился по пещере, а затем проник в каждую мою пору. Я им дышала, а Ненталь его источал.

Наг медленно, осторожно провел тыльной стороной ладони по моей шее. Неспешно, будто смаковал эти мгновения, хотел вырезать, выжечь, запечатлеть каждое в памяти. Я вытянула шею, подставляясь ласке, от которой вдруг все тело взорвалось жаром. Кожа враз покрылась мурашками. Вся. Живот стянулся спазмами и внизу начались приятные и томительные сокращения. На грани болезненности и наслаждения.

Я вполне понимала, почему наги в фэнтези прослыли соблазнителями. Не поддаться ласкам и обаянию Ненталю было просто невозможно. Да я и не хотела.

Казалось, мы созданы друг для друга. Хотя я отлично задним умом понимала, что все это лишь временное, проходящее. Когда Ненталь освободится, он снова затеет отбор, который так возмутительно прервали мятежники Гардавии, пытаясь убить императора. И который завершился его комой. И… мы с Ненталем навсегда разойдемся.

Возможно, меня пригласят преподавать в Академию Магии, о которой я тоже много читала в сети измерения, где расположена Гардавия. И буду я как все те попаданки. Одна из…

Возможно, мы еще не раз встретимся. Но все это будет уже не то. Совершенно не так, как сейчас.

Без этой дрожи нетерпения, когда хочется еще и еще, чтобы наши тела не расставались. Без этого панибратства, когда кажется – мы абсолютно равны: друг перед другом и перед всем миром. А вовсе не жалкая землянка и настоящий аристократ, император. Даже если и бывший.

И вместо того, чтобы отвергнуть несерьезное к себе отношение нага, я решила насладиться желанием Ненталя, его страстью и его близостью. Чтобы уже ни о чем потом не жалеть.

Сейчас он был мой. Весь, абсолютно. Он принадлежал мне от кончика змеиного хвоста до кончиков человеческих пальцев. Каждой своей ипостасью. И я четко это прочувствовала.

Так что… самое время дать волю эмоциями, порывам и желаниям.

В конце концов, завтра будет только завтра… И до него еще нужно дожить…

Я ахнула и вцепилась в спину Ненталя, когда он медленно начал играть моими сосками, а затем проводить языком по груди, животу. Это было так… невозможно приятно. Так изнурительно сладко. Настолько пикантно и остро. Так встряхивало и наполняло какой-то негой… Как если бы хорошо прокачала мышцы и потом смачно потянулась, наслаждаясь своим телом. Новым, сильным и гибким.

В руках Ненталя я словно становилась лучше, чем была до встречи с ним. Лучше, чем вообще когда-либо могла стать.

Мысли резко испарились, потому что Ненталь продолжил целовать и гладить и… казалось из его пальцев струится слабый ток. Будоражит, опять встряхивает. Подчиняет себе. Я словно обтиралась кусочками льда на жаре. Они обжигали, касания становились невыносимыми в какие-то мгновения и одновременно приносили безумно приятные ощущения. Расслабления и блаженства…

Вкус нашей страсти с Ненталем напоминал вкус подтаявшего мороженого. Совсем мягкая часть кажется теплой и почти приторной по сравнению с остальным. Остальное же словно еще вкуснее от покалывающей язык прохлады. Будто сладость одновременно и теплая, и холодная, и сладкая, и жгучая. И это безумное сочетание заставляет мычать «ммм» и смаковать каждую ложку, слизывая с нее по чуть-чуть, по капле…

Ненталь сегодня не торопился, не подгонял жадно мгновения, будто старался прожить каждое из них, прочувствовать каждое до предела. И от этого ощущения стали еще более зашкаливающими.

Его дыхание щекотало кожу и словно проникало внутрь, заставляя каждую клетку в ответ вспыхнуть желанием.

Я вздрагивала от каждого касания и едва держалась, чтобы не застонать. А наг не останавливался. Будто хотел показать мне все, на что он способен. Будто демонстрировал – что он может, когда сыт и не истощен комой.

И… это работало. Да еще как!

Я уже не помнила – в каком мы измерении. В моем, в чужом, в каком-то еще. Забыла о времени. Забыла о том, что надо бы продукты сложить в пространственный карман, чтобы не испортились, накормить нага…

Все это словно стало неважным, несущественным, по сравнению с нашим притяжением.

Немного душным от приятного волнения, которое покалывало кончики пальцев. Немного пряным, густым и тягучим, от предвкушения удовольствия. И… таким настоящим, правильным, естественным…

Наг еще какое-то время терзал меня ласками, выписывал языком влажные дорожки на моем обнаженном теле.

Когда он раздел меня? Где мои вещи? Я не поняла и забила на это.

Чудилось – воздух пещеры раскалился, стал какой-то немыслимой температуры… А затем я ощутила толчок. Ненталь вошел и давал мне к себе привыкнуть. Краем глаза я видела, что он опять человек. Он не пытался заняться со мной любовью в змеиной ипостаси. И я бы этого не хотела. Было в этом нечто такое… не знаю, неправильное, что ли. Для меня.

Я никогда не говорила об этом Ненталю, но он все равно хорошо понял. Наверное, это высший пилотаж отношений, когда вы понимаете нужды и внутренние запреты друг друга даже без разговоров. Даже без малейших намеков. Просто потому, что чувствуете друг друга на каком-то особенном, лишь вам одним доступном уровне. Говорите на одном языке – понятном лишь вам двоим.

Ненталь начал двигаться, держа меня на весу, а я совсем не ощущала своего веса. Я лишь чувствовала, как растекается по телу блаженство, как закипает пузырьками в крови и ударяет в голову эйфорией.

Я ощущала, как становлюсь невесомой, слабой и одновременно сильной.

Чувствовала наполненность – такую, словно вот-вот взорвусь. Вот-вот… Вот-вот… И я взрывалась. Наслаждение и блаженство расслабленности пробегали по телу каскадами, вдруг охватывали всю, целиком. А затем еще раз устремлялись в каждую мышцу и в голову.

Ненталь не позволял мне остановиться, продолжал. Потому что, кажется, не мог мной насытиться. И это понимание, ощущение заводило почище всех его предварительных ласк и поцелуев. Хотя наг определенно знал в этом толк.

Я просто плавилась, горела и растекалась счастливой розовой лужицей, как часто пишут в любовных романах. Наконец-то я поняла – что это такое. Сравнение прежде выглядело странным. Так и воображалась эта бедная девушка, которая затем становилась розоватой массой не пойми чего. Но теперь я понимала, что иначе сложно описать подобные ощущения.

Я принадлежала этому мужчине и испытывала от этого просто немыслимое удовольствие. Меня встряхнуло несколько раз каким-то мощным в своей остроте и сладости оргазмом. Я просто открывала глаза, делала вдох, воздух на мгновения застревал в горле… а затем вдруг устремлялся по телу, в кровь. И каждую клетку еще раз пронзало блаженством и негой.

Наконец, наг отпустил меня и несколько минут мы просто лежали рядом, опустошенные и одновременно наполненные. Так что не хватало слов, чтобы все описать. Опустошенные от собственных эмоций, пережитых ощущений и наполненные удовольствием от случившегося. Выжатые до какого-то предела. Так что даже шевелиться сил не хватало. И налитые новой силой, новой энергией и жаждой жизни.

Наше дыхание – в унисон – разносилось по пещере эхом и казалось, множество существ дышат как одно целое.

Наконец, наг перекатился на живот и осторожно убрал волос с моего лица. Невесомо, почти не касаясь, как это у него водилось. И мне это безумно нравилось.

– Я бы сказал – ты моя, если бы имел на это право.

Меня совершенно сбили с толку его слова. И эта добавка «если бы имел на это право».

Я замерла, прокручивая в голове вопросы, которые так и стремились наружу. Пытаясь справиться с ощущением, когда хочется одновременно и плакать, и смеяться, настолько тебе хорошо. И очень страшно, что вот-вот все закончится. Потому что лучше не будет, лучше… ну невозможно…

Наг прикусил губу, рывком встал и обратился. Я медленно поднялась, наблюдая за тем как напряглась мощная спина Ненталя. Каждый мускул бугрился и каменел.

Он переживает? О чем? О том, что нам придется расстаться, когда наг, наконец-то, освободится? Мы станем чужими и придется как-то это мне объяснять. Мне, которая его выручила и спасла из патовой ситуации?

Вот же, дурак хвостатый! Я это давно поняла. И уже давно смирилась с грядущим, стараясь наслаждаться сегодняшним днем.

Я оделась и, когда наг повернулся, собираясь мне что-то сказать, первой нарушила затянувшуюся паузу.

– Ненталь. Я все понимаю. Все нормально.

– Понимаешь? – вскинул он бровь в недоверии.

– Давай поедим, – вместо ответа произнесла я, пряча глаза, чтобы наг не заметил разочарования и досады, которые, наверняка, отразились в моем взгляде.

* * *

Ненталь

Что-то изменилось в их общении и даже в том, как Ада отдавалась Ненталю. Он всякий раз ощущал эту горчинку, как в определенных сортах меда. Вроде бы ешь и во рту разливается предсказуемая сладость. Нежная и густая, приторная и почти неубиваемая… Но затем остается слабое, чуть горьковатое послевкусие.

Ненталь не мог понять. Не мог вызнать у нее – в чем же дело. Ада не отвечала на его вопросительные взгляды, а на попытки что-то выяснить, тотчас закрывалась. Словно черепаха – раз – и все она уже в панцире. Не видно ни головы, ни лап, ни хвостика. И как не крути этот твердый кусочек живого, не достанешь ни взгляда, ни вздоха. Все спрятано внутри от посторонних глаз. Все надежно заковано в роговой доспех нейтральных слов и нечитаемой мимики, неуловимых взглядов и загадочных недомолвок.

Было в этом что-то неестественное. Совершенно неестественное для Ненталя. Он с каждым днем все больше раскрывался нари, показывал всего себя, без утайки. Проблемы, пунктики, желания тела и сердца. Свою уязвимость рядом с ней и то, как он в ней нуждался… А Ада… она вдруг выставила броню. Очевидную и ужасно стойкую к любой попытке ее разбить.

И самое странное – Ненталь ничего плохого не делал. Или Ада боялась привязаться к узнику, чья судьба еще до конца не решена? К тому, кто может в любой момент оказаться в более худшем положении? Или вовсе – погибнуть?

Это объяснение подошло Ненталю. А, возможно, он просто не хотел никакого другого. Не хотел думать, что нари остро жалеет об их близости и не хочет себе такого мужчину. Оборотня, со змеиным хвостом. Это для обитателей измерения Ненталя – наги – один из высших, привилегированных, мощнейших видов оборотней.

Те, кому когда-то поклонялись даже другие виды двусуших: от медведей до лис. И те, с кем немногие могли конкурировать. Их ненавидели, обожали, им преклонялись…

Их власть была очевидной даже на нейтральной территории – в Академии магии. Наги всегда оставались чем-то вроде учредителей этого учебного заведения. Ни вельмеры, ни сельвенты, ни трегорны – ледяные драконы, властелины полюсов, ни тем более – волки или медведи. Именно наги!

А для Ады… землянки, попаданки… Вполне возможно, наг – просто чудовище. Странная неведомая зверушка, если подумать здраво и рационально. И секс с ним – невероятная, неповторимая, ни с чем не сравнимая экзотика. Но не более.

От этих мыслей у Ненталя портилось настроение и ему все сильнее хотелось доказать ей, продемонстрировать, что он ничем не хуже человека! Может и лучше! Стоит лишь приглядеться!

Ада присматривалась. Когда кормила сверлила внимательным, цепким взглядом. Когда они разговаривали изучала: оценивала каждое выражение лица, движение, слово.

Она исследовала его непрерывно.

Ненталь видел в этом и плюсы, и минусы. Исследуешь то, что тебе интересно. То, к чему неуклонно тянется внимание. Но одновременно и то, что чуждо. То, что нужно понять, чтобы не пострадать, не получить нежелательных, опасных сюрпризов.

Ненталь хотел бы стать для землянки загадкой, которую Ада пожелает разгадывать многие годы, многие десятилетия счастливой совместной жизни. Но только не объектом изучения, от которого держатся подальше. Который с любопытством разглядывают в витрине сложного микроскопа или за толстыми стеклами музея. Но непременно предпринимают все средства защиты. Перчатки, специальные очки, маски…

Впрочем, вскоре Ненталь потерял нить этих мыслей. Потому что близость Ады лишала его ясности в голове и четкости рассуждений. Зато она дарила такую необходимую сейчас веру в себя, в свои силы и жажду борьбы. Он жаждал драться, освободиться… ради нее. Ради своей нари.

Чтобы дать ей то, чего сейчас дать не мог. Доказать, что никакой он не монстр, а существо, которое может сделать Аду счастливой. Дать все, чего она только захочет. Что он оборотень, который скорее себе на хвост наступит, чем обидит нари.

– Картошку же можно есть руками! – хихикала Ада, глядя как Ненталь поддевает упрямо убегающие от него куски клубней пластиковой вилкой.

Это ж надо изобрести такое! Временная посуда. Или как там она сказала? Одноразовая?

– Почему эта вилка мягче еды? В чем тут прокол? Или прикол? Как вы там говорите, земляне? – удивился наг, когда несколько зубьев прибора сломались в куске курицы. Вполне, кстати прожаренной. Нари вкусно готовила и явно старалась. Или Ненталю опять хотелось так думать? Считать, что она старалась именно для него? А не просто отличный кулинар, для которого сварганить что-то на скорую руку означает создать очередной шедевр вкуса.

Да, хотелось.

И хотя Ненталь прежде презирал тех, кто обманывается или тешит себя иллюзиями, сейчас он не видел в этом совсем ничего плохого. Иначе взглянул на ситуацию.

Понял, что порой лучше тешить себя иллюзиями, чем терзать душу сомнениями.

Сейчас, когда время освобождения близко, сомнения нужно отложить на потом. Действовать. А не рефлексировать. Переживать и страдать можно после. Если… появится повод.

Ненталь покосился на Аду. Та хихикнула, и как-то немного расслабилась.

– Что? – уточнил наг, любуясь на ее лучистую, ясную улыбку, которая буквально освещала лицо нари, делая его чуть более детским и намного более счастливым.

– Ты и эти приборы… не знаю… Император с одноразовыми пластиковыми вилками и ножами… Извини… Но это настолько забавно…

– Смешно тебе? – хмыкнул Ненталь, крутя в руке бесполезный уже кусок пластика. – Посмотри, как я буду плеваться зубьями. Вот где потеха!

И Ненталь беззастенчиво принялся откусывать курицу, извлекая изо рта остатки прибора.

Ада расхохоталась.

Следующим гвоздем шоу «Император Гардавии против пластиковых приборов с посудой» стала сцена с пластиковым ножом. Наг пытался порезать им курицу. Прибор вывернулся и треснул. Правда, «лезвие» осталось, лишь отвалилась ручка.

Ненталь покосился на нари.

– Я тут подумал, это ж отличное оружие в бою!

– Думаешь от удара пластиковым прибором враги умрут? – удивилась Ада.

– Однозначно! От смеха!

– А наги едят змей? Ну как блюдо? – ее ерничеству сегодня не было предела, но Ненталю нравилось. Век бы сидел тут.

В пещере. С пластиковыми приборами, половина которых застряла в мясе, а вторая – осталась в картошке. С тарелками, которые прогибались под кушаньями и грозили развалиться на части в любую минуту. На полу, скрутив хвост в кольца и общаясь с нари.

Стелла говорила: «С милым рай и в шалаше» или типа такого.

Да уж. Знают земляне толк в любви. Хотя название «одноразовые приборы», похоже, означает не приборы на одну трапезу, а – лишь на одну попытку использования.

– Наги не едят змей. Но не потому, что они – наги. Просто это не наше блюдо.

– Значит не из цеховой солидарности…

Ада подмигнула и Ненталь усмехнулся. Кто бы мог подумать, что ему понравятся шутки над его же собственной звериной ипостасью. Однако.

Еще одно открытие и придется признать, что император, которому миновала не одна тысяча лет, мало что повидал в жизни.

К слову, картошку он ел тоже впервые. Но она напоминала тьколу – крахмалистый овощ Гардавии.

– Нет. Мы вообще крайне несолидарные оборотни.

– И получается, в обществе нагов фраза «задушить в объятиях» приобретает совсем не эротический смысл? – продолжала Ада вставлять шпильки Ненталю.

– Кхм… В обществе нагов любая фраза приобретает эротический смысл, если ее говорит та, которую мы хотим.

– Даже фраза: пошел нафиг?

– Эта особенно! Мы не знаем, что значит «нафиг» и можем быстро восполнить пробел в информации богатым воображением оборотня…

– А курицу вы едите?

– Да… Когда попаданки с Земли ее нам приносят.

Ада опять хихикнула.

– В Гардавии нет куриц? Ого! Я думала у вас, как в Греции… есть все!

– У нас лучше, чем в Греции! У нас есть все лучшее!

Нари очень понравился словесный кульбит нага. Она кивнула: мол, оценила и восхитилась. Сложила остатки пиршества в пакеты, погрузила их в пространственный карман и тут Ненталь почуял приближение.

Наг не думал – действовал. Закинул нари в ближайший зевв и лишь потом, успокаивая сердцебиение понял, что промахнулся. Ада полетела во дворец Эманора.

На инстинктах, Ненталь словно бы поручил нари тому, кому доверял больше всех на свете. Кому без сомнений подставил бы спину. Брату.

Но медленно погружая себя в транс, бывший адельтах Гардавии корил себя за то, что инстинкты сработали раньше, чем рассудок.

Нари не могла пройти во дворец дель Марх. Его защищала специальная магия. Она пропускала исключительно тех, кого разрешил пропускать владелец. Аду Эманор пока что не знал, и она определенно не была в этом списке.

В прошлый раз землянка пробилась в замок Эманора благодаря совмещенной с Альвой магии и энергии. Но получится ли у нее снова? Не факт, совершенно не факт! Альва вполне может оказаться недоступной.

Теперь Ненталю оставалось лишь переждать, пока похитители проверят пещеру и его самого. Убедятся, что с пленником все в порядке, вернее все не в порядке. Сложно решить, как правильно. Ведь сельвенты убеждены, что похищенный мертв.

* * *

Ада

Зевв всосал меня словно большая воронка. Я увидела куриную кость на полу пещеры, собиралась вернуться и прихватить ее. Но… ничего не вышло.

Пытаться вернуться обратно зеввом, что уже отправил тебя по своему назначению, все равно что пробовать вскарабкаться по трубе аквапарка, когда уже на всех парах несешься к выходу. Познавательно, смешно, но совершенно бессмысленно.

И самое обидное – я так сосредоточилась на том, что куриная кость осталась в пещере Ненталя, что даже не сразу поняла – куда меня выбросило. А выбросило меня опять во дворец Эманора.

Опять.

Тотчас от светлых стен отделились воины-наги. Видимо, стражники. Я не заметила у них в руках оружия. И предположила, что охранники разберутся со мной голыми руками, то бишь голыми хвостами. Со слов Ненталя и наших шуточек я уяснила – хвост – самое мощное оружие нагов. И оказаться смятой в кашу в их кольцах куда вероятней, чем получить удар каким-нибудь мечом или кинжалом.

В дверях показался Эманор дель Марх и удивленно вскинул брови.

Ну да, я второй раз угодила к нему в замок.

И тут меня словно толкнуло назад, в зевв. Первое, о чем я подумала. Так, я уберу ту кость с пола. Второе. Вот же черт! Там сельвенты! Третье. Ладно, разберемся по мере поступления проблем. Как выяснилось, проблемы, связанные с Ненталем, на одной никогда не заканчивались. Набрасывались скопом.

Я едва успела чуть скорректировать полет, чтобы свернуть в ближайший зевв и вылететь в соседней с Ненталем пещере.

Слава богу, я уже могла это делать. Иначе вывалилась бы прямо в объятия сельвентов и что-то подсказывало – радушного приема ждать не стоило.

– Что там опять за шум? – раздраженно уточнил один из драконов. Тот что крупнее, более важный и какой-то более неприятный.

– Наверное, тебе опять кажется… – с сомнением произнес второй, но все же двинулся проверять. Я вновь прыгнула в зевв, почти не глядя – в какой. И подумала, что это входит в привычку. Скоро у нас получится настольный теннис между пещерой Ненталя и замком Эманора со мной в роли шарика.

И я не ошиблась. Зевв послушно выплюнул меня в знакомый зал, я проскользила по гладкому полу, остановилась и Эманор опять удивился. Ему еще не надоело и не наскучило поражаться тому, как я мастерски выстреливаю сюда из зевва и уношусь обратно. Наверное, подумал, что это такой аттракцион.

На сей раз наг сделал знак стражникам, которые в новом порыве рванули в мою сторону – и те тотчас вернулись на место. Эманор метнулся ко мне лично. Протянул руку. Поскольку я понятия не имела: это жест дружбы или попытка добить меня каким-нибудь волшебным образом, решила не отвечать. Ну так. В целях самосохранения. И меня засосало обратно в зевв.

Так. Следующая остановка – пещера Ненталя.

Ага. Сельвенты еще там.

Пора назад…

Что вы делаете, дорогая попаданка? Да так, катаюсь.

Новое слово в аттракционах: зевв-батут. Будет швырять вас туда-сюда, пока голова не закружится.

За остановку – с вас миллион долларов.

Эманор умел поражаться. Даже если в предыдущий раз уже сделал это от души. Он караулил меня в самом центре зала, опять выбросил руку. И я решила не ждать милости от брата Ненталя, который знать меня не знает и не факт, что поверит. Во всяком случае, во время телепатической связи, он сомневался – кто я такая. И вполне аргументировано сомневался. Когда мне на сотовый звонят неизвестные и спрашивают мое имя, я первым делом интересуюсь кто такие. А не распахиваю душу для рекламных предложений или мошенников.

Я не была уверена, что Эманор расслышал мои пояснения на счет меня и Ненталя. Да и одно дело общаться мысленно, другое – вот так, лично. Он ведь меня в глаза не видел. И не узнает при встрече.

Поэтому я решила не рисковать. Хватит с меня экстрима в виде «зевва-батута». Квест: выживи в плену у брата императора нагов, пока тот тебе не поверит, как-то пока не притягивал.

Следующая «подача» в пещеру Ненталя выглядела монументально. Сельвенты ждали меня как раз там, куда вел зевв, поэтому я опять изменила маршрут. Слава богу, зевв это позволял. И, слава богу, я уже натренировалась так делать.

Жизнь не дает нам испытаний, с которыми мы бы не справились.

Я упала на Ненталя, который притворялся мертвым. Кое как быстро встала, стараясь не думать – на что именно я там опираюсь в набедренной повязке и рванула в зевв. Ладно, следующая подача от Эманора.

Дель Марх ждал, и я подумала – а может уже остановиться. Ну, а что?

Была не была! Мне сегодня везет. Я уже раза четыре спаслась от сельвентов. И все это за несколько минут! Что это, как не удача? Однако остановиться не вышло. Что-то не позволяло мне задержаться в замке брата Ненталя. Что-то меня здесь якорило, а что-то одновременно выбрасывало. Словно действовали две противоположных силы.

Одна стремилась не пустить меня в замок, а вторая туда доставляла.

Ну полный… пинг понг.

В следующий заход, Эманор схватил меня за запястье. Но зевв рванул назад, и я улетела восвояси, приземлившись на Ненталя в третий уже раз. Сельвенты исчезли. Похоже им надоело пытаться меня засечь.

Штирлиц шел по улицам Берлина в красноармейке и с парашютом за спиной. «Надо же как-то маскироваться, Штирлиц! – посетовал проходивший мимо Мюллер. «Действительно» – подумал Штирлиц и надел черные очки.

Бородатый анекдот пронесся в голове.

Я села на пол пещеры и расхохоталась.

Ну правда, зевв-качели это что-то с чем-то.

Только теперь я заметила, что в руке что-то осталось. Я посмотрела внимательней. Это, что, браслет Эманора? Так. Помимо взлома с проникновением в замок высокородного нага теперь мне можно впаять еще и кражу. Причем, судя по камушкам, которые поблескивают на браслете – кражу предмета, представляющего ювелирную ценность!

Здорово! Впрочем, не факт, что наказание за первое преступление оставит простор для наказаний за второе. Возможно, уже там все предельно ясно: казнь и все тут.

Пока раздумывала на эту тему и почему-то не прекращала хихикать, меня начали осторожно ощупывать. Медленно скользили по телу, останавливаясь пальцами на каких-то точках. Вначале я думала – Ненталь ищет у меня новые эрогенные зоны. Но все оказалось несколько сложнее.

Наг исследовал меня. Весь каменел, дышал через раз, а время от времени просто пыхтел в ухо. Но продолжал.

Жаркое дыхание Ненталя прокатывалось по коже, щекотало нервы. Меня слегка потряхивало от приятного и одновременно будоражащего чувства. Оно вдруг вскипало в крови и растекалось по телу негой, удовольствием. Было в этом нечто интимное, почти порочное и одновременно целомудренное. Кажется, также ощущал себя и наг. Потому что я время от времени хорошо чувствовала – насколько его возбуждает наш контакт.

И выгибала спину, потягивалась, подаваясь рукам змея. Змей-искуситель… Не зря нагов с ними сравнивают в фэнтези. Он будто владел мной, не овладевая. Это было… почти как занятие любовью. Не секс – именно занятие любовью.

Жаркие волны прокатывались по мышцам, приятные спазмы сосали под ложечкой. Так ощущаешь себя, если долго не ел, потом насытился, но желудок инстинктивно требует еще.

Ты останавливаешься. И смакуешь чувство сытости. Медленно наполняешься им, стараешься запомнить.

Я едва не постанывала от наслаждения.

Ненталь продолжал.

Я ждала объяснений, ощущая нечто совершенно новое. Хотя, нет. Скорее забытое.

Он обо мне заботился.

Так запала в душу? Или просто понимает, что без меня ему отсюда не выбраться? Последний вопрос оказался горчинкой в сладком медовом тортике заботы Ненталя. Словно туда случайно упал перец. Я вздрогнула и будто очнулась от забытья.

Широко распахнула глаза и воззрилась на змея.

Лицо Ненталя резко залила краска, а затем стекла и на шею.

Он развел руками.

– Прости. Проверял все ли с тобой в порядке. Физически, энергетически и магически… и слегка увлекся.

Наг демонстративно поправил набедренную повязку.

Ого! Увлекся, но не слегка! Еще как увлекся!

– Нам нужно обсудить то, что случилось со мной в зеввах… – нерешительно предложила я. Потому что выглядел Ненталь так, словно ему прямо вот совсем не до обсуждений. Однако момент требовал. Если мы хотели продвинуться немного дальше на пути освобождения нага, а не только на пути наших страстных слияний, следовало придержать коней и начать думать.

– Да, – Ненталь выдохнул, прокашлялся, свернул хвост в кольца и сам усадил меня на них, как на стул. Я почти привыкла к этому его жесту. Он будто одновременно обеспечивал комфортом и приближал к себе.

Тотчас другие кольца придержали мне спину, как на диване.

– Куда ты попала? К Эманору? Почему возвращалась? Тебя отбрасывало защитное поле? Ты не могла выйти из зевва в замок? Так?

Я мотнула головой и Ненталь пораженно приподнял брови.

– Нет? – он будто не верил.

Я повторила свой коронный жест и пояснила:

– Я попадала в какой-то светлый зал. Ко мне бросались стражники, причем у них и оружия то не было… А потом появлялся твой брат. И меня выбрасывало. В последние прыжки он пытался удержать меня, схватив за руку. Но нечто вновь утягивало меня в зевв.

Чем дальше я рассказывала, тем больше поражался Ненталь. Вообще-то казалось – этого оборотня удивить сложно, но мне удалось. Наг выглядел так, будто за последние столетия ничего поразительней не слышал.

Когда я закончила, последовал новый цикл переспросов:

– То есть ты выходила из зевва? Прямо в замок? И только потом тебя всасывало назад?

– Да.

– Кхм…

– Ну вот как-то так…

– И Эманор не смог удержать тебя?

– Неа…

– Не понимаю… Если бы срабатывало защитное поле, тебя сразу отражало бы внутрь зевва. Ты не смогла бы выйти из него в замок брата. В этом весь смысл защитных заклятий. Но ты выходила и даже успевала задействовать дворцовую стражу. Они – сами оружие. Обладают мощной магией, могут ударить молнией, заклятьем. Например, расплющивания или секиры. Но чаще всего они просто хватают нарушителя и душат в кольцах.