Текст книги "Попаданки и повелители змей"

Нет. Я все больше уважала Ненталя. Хотя и понимала – наши обстоятельства совершенно иные, нежели у девушек.

И когда собеседницы выговорились, я наконец-то решилась задать вопрос:

– А-а-а… Ненталь теперь кто? Он был императором, пока не погиб. Сейчас правит Рельгор. Но ведь Ненталь не отрекался от правления? Я правильно понимаю? Это не вызовет… э-э-э двусмысленности в отношениях Рельгора и Ненталя? Не станет яблоком раздора?

Я покосилась на Альву, боясь, что она бурно отреагирует. Все же я сомневалась в нынешнем статусе ее мужа. Который, к слову, заслужил править хотя бы тем, что пережил кучу покушений и несмотря на это ввел запланированные Ненталем законы. Даже ужесточил их, как считал нужным и правильным.

Как ни странно, Альва ничуть не обиделась и ни капельки не расстроилась.

– Рельгор не особо хотел принять на себя титул императора. Не думаю, что он станет цепляться за власть.

– И Ненталь, насколько мне известно, не слишком уж жаждал править, – усмехнулась Стелла. – Во всяком случае, сужу по словам Эманора. Так что, когда закончатся военные действия, боюсь возникнет обратная ситуация. Один захочет сохранить статус кво в то время как второй решит, что пора бы меняться местами. Ибо его миссия выполнена и явился реальный претендент на трон.

Я усмехнулась. Пинг-понг браздами правления. То еще увеселительное мероприятие. И все же мне очень нравилось, что высокородные наги, с которыми меня связала судьба, не жаждут власти и не стремятся к ней. Это опять-таки вызывало уважение.

Да и их жены, похоже, не особо жаждали титулов и привилегий императриц.

Вообще мы общались как давние приятельницы. Мне очень импонировало, что девушки с Земли – попаданки и когда-то пережили почти все то же, с чем столкнулась и я. Это роднило нас в мире нагов и магов, как я мысленно его называла.

– Пойдем, покажу тебе твою комнату! – бодро заявила Стелла. – Кстати, рядом гостевые покои Альвы и Рельгора. Думаю, они заночуют у нас. Раз завтра такая решающая битва.

Стоило кивнуть, как стало очевидным – холлы, коридоры, лестницы и лифты – не для тех, кто живет в Гардавии. Мы прыгнули сразу зеввом.

– Э-э-э… Тут все комнаты соединяются пространственным туннелями? – оглянулась я на Стеллу.

– Да. Но обычные переходы, коридоры и прочее тоже есть. Просто так удобней. Думаю, со временем ты привыкнешь и оценишь.

Я только опять кивнула, потому что комната резко перетянула внимание на себя. Это была даже не комната – скорее апартаменты больше всего моего дома. Огромные площади совершенно не скрадывались мебелью. Хотя тут располагались и пышные мягкие диваны, и кровать такого размера, словно ее рассчитывали на оргию, и шкафы от пола до потолка. Отдельное место занимала ванная комната, с душем, который обдавал пеной, мылом и каким-то специальным душистым пенистым составом. Мог массировать и расслаблять. Ванна напоминала небольшой бассейн с подушечками из мягкого материала, которые принимали форму тела.

Я только рот открывала.

И самое интересное – здесь было все, что нужно для жизни. Начиная от расчесок и зубных щеток, заканчивая сменной одеждой. На минуточку – моего размера! О как! Это, что, очередная магия такая?

– Эманор готовился к твоему прибытию, а я помогала, – совершенно невинно пояснила мне Стелла.

– И я помогала! – подмигнула мне Альва. – Мы заглянули в твой дом, в твой шкаф, посмотрели размеры… И подобрали то, что подойдет.

Я сморгнула.

– У нас было несколько часов до того, как тебя заберут с Земли. Что тебя удивляет? – приподняла бровь Стелла.

– Честно? – я усмехнулась. – Все!

– Ну это нормально. Я бы сказала обычно для попаданки в Гардавию, – развела руками Альва. – Вначале ты испытываешь шок. Потом снова шок и затем опять шок. И так пока не привыкнешь к специфике.

– Не запугивай нашу гостью! – шутливо приложила палец к губам Альвы Стелла. – А то Ненталь не посмотрит, что мы жены Эманора и Рельгора… Сама понимаешь – нари…

Мы расхохотались и стало полегче. Я даже решила окончательно выяснить диспозицию с моими внезапными, но очень короткими визитами к Эманору и его супруге. Начала издалека, повернувшись к Стелле.

– А Эманор не рассказывал тебе, как некая неведомая девушка прыгала к вам в замок? То появлялась, а то исчезала? А потом утащила его этот… браслет…

Лейдера хихикнула.

– Наруч…

– Кстати, вот. Верни мужу, пожалуйста. Мне было как-то неловко…

И я протянула Стелле наруч, который упорно называла по-женски – браслетом.

– Да ла-адно! У Эманора их столько… Да, рассказывал. Надо сказать, не думала, что нага, который прожил тысячи лет, еще можно чем-то так удивить. Мы с ним полдня тогда все это обсуждали.

– Надеюсь не сочли меня воровкой?

– Да не-ет! Такого в наших беседах точно не было. Но уж удивила ты так удивила…

– Да я и сама себя, собственно…

– Муж сказал, что в следующий раз лучше встречать попаданок в более крепко держашейся на теле одежде. Набедренные повязки получше закреплять. Возможно, приклеивать. А то так и до конфуза недалеко… Прискачет такая девица – и хрясть – лейдере голый… А вдруг ему особенно повезет – и Эманор встретит попаданку в человеческой ипостаси, так сказать, сверкая всем самым сокровенным? Не стоит делать совершенство телосложения лейдере всеобщим достоянием…

Мы расхохотались и стало полегче.

Однако уже в следующую минуту в комнате появился Канор.

– Простите за вторжение. Но адельтаха Альва и эйдере Ада срочно нужны мне для тренировок.

– Тренировок? – поразилась Альва.

– Каких тренировок? – совсем не поняла я. – Ненталь обучил меня пользоваться зеввами и немного магией…

– Увидите. Могу лишь сказать – от этого зависят жизни ваших мужчин и наша победа в битве с сельвентами. Если она вообще возможна. В принципе, не исключена при нынешних обстоятельствах.

Волшебные слова «от этого зависят жизни ваших мужчин» подействовали сразу же.

Никакими наградами или убеждениями Канор не смог бы нас так стимулировать. И, боюсь, он отлично это понимал.

Я кивнула, Альва твердо заявила:

– Ведите.

Стелла махнула нам рукой:

– Девушки, мысленно я с вами. Держитесь. Надеюсь, у вас все получится.

Мы ушли из замка Стеллы зеввом, даже не зная – куда именно и чем нам это грозит.

Альва доверяла Канору, а я доверяла Альве. И за наших мужчин мы были готовы многое вынести.

Русские женщины на то и русские. Помните, как из осажденной крепости они вынесли самое дорогое? Своих мужей и детей?

* * *

– Я понятия не имею как мы раньше устанавливали аурную связь! – вспыхнула Альва после долгих и безуспешных попыток. – Ты же видишь! Ничего не выходит!

Канор отвел нас на нечто вроде военного полигона. Каменный пол, каменная ограда и далекий лес с одной стороны. С другой – колосилось зеленое поле.

Здесь явно испытывали либо сильное оружие, либо очень мощную и опасную магию. Потому что стены отражали огненные всполохи, которыми бросалась Альва в порыве досады. И те тут же гасли, как небывало.

Хотя даже в воздухе они еще какое-то время парили, обдавая нас жаром и гарью.

– Успокойся, адельтаха Альва, – обратился к императрице Канор. – Давайте попробуем все заново. Выдохнули, вдохнули. Уравновесили свою магию и ауру. Вспоминаем. Ощущение будто вокруг тела течет вода. Она плотная и осязаемая. И она живая. Вы можете ею управлять. Вам нужно равномерно распределить ее вокруг себя, чтобы толщина везде оказалась одинаковой. Выпустить тонкие канатики наружу, а затем соединить их.

Я прикрыла глаза, представляя описанное Канором действо. Не знаю, что там делала Альва, но пока вокруг было тихо. Жаром меня не обдавало и ругательства императрицы не взрывали воздух. Канор молчал, позволяя нам сосредоточиться. Я старалась. Визуализировала. Пыталась прочувствовать, пропустить магию сквозь себя. Действовала как когда-то инструктировал Ненталь. Вспоминала его советы.

«Магия – это часть тебя, как внутренние органы или жидкости тела. Но одновременно это и то, чем ты можешь в себе управлять. Ты не можешь заставить кровь в венах внезапно потечь в обратную сторону. Зато можешь рукой или ногой выписать сложное па в танце. Вот также ты способна управляться и с магией. Ты должна ощущать ее как свою часть, но ту, которую сама контролируешь».

Даже не знаю, мне кажется, советы Ненталя все-таки играли решающую роль. У нас с ним возникла та связь, которой не было с Канором и мой эйдере умел объяснить все так, чтобы я восприняла и прониклась.

Я распахнула веки.

Нет, ничего не вышло. Во всяком случае, тогда мне так показалось.

Даже странно… На какие-то мгновения, мне чудилось, что все получилось… Однако, видимо, я ошибалась.

Мы должны были усилить телепатический дар, транслировать друг другу картинки или, на худой конец, передать их Канору. Если верить императорскому медику, именно так и раскрывались ментальные чары при резонансе с моей магией. Вместо слов в голове возникали яркие картинки в поле зрения. Как будто прокручивался фильм.

Но у нас ничего не срасталось.

Альва всплеснула руками. Огненный дар накладывал отпечаток и на эмоции своей владелицы. Когда адельтаха задействовала магию, она становилась более нервной, более экспрессивной и темпераментной. И все вокруг это видели, но изменить ничего не могли.

«К сожалению, огненный дар – самый непредсказуемый и подчинить его крайне сложно. Даже взяв такую магию под контроль, все равно так или иначе рискуешь, что, когда ее нечто спровоцирует – чары опять начнут опасно чудить».

Так рассказывал мне Ненталь. И теперь я все это видела воочию. Альва говорила Канору, что полностью обуздала свою магию, умеет пользоваться ей правильно, фактически – ювелирно. Но при резонансе с моими способностями, усилении огненного дара он переставал слушаться владелицу полностью.

– Ничего страшного. Еще получится, – попыталась я ободрить Альву.

– Получится? – вокруг нее полыхнули огненные язычки, прямо в воздухе, без основы. Плясали и менялись местами. Порой угрожающе дергались в нашу с Канором сторону, но затем снова выстраивались на места, будто дрессированные хищники в цирке. Вот они косятся на возможные раздражащие факторы – зрителей, клоунов и акробатов, однако приказы укротительницы все еще важнее и весомее. – От нас зависят жизни наших мужчин! Победа над сельвентами, в конце концов! Если ничего не выйдет – войско Гардавии может полностью и бесповоротно лишиться магии! Завтра! Уже завтра! А у нас ничего не выходит!

– Альва! В тебе говорит дар! Успокойся! – Канор был немного резок. Будто пытался осадить адельтаху, образумить ее, но выходило плохо. Альва только сильнее распалялась.

– А вы вообще мне не указывайте! Где вы были, когда Рельгор сдуру принял условия сельвентов? А? Почему вы раньше не сказали про Коррил Драго и этот дурацкий синий минерал?

– Я не знал. Так вышло, что выяснил, лишь когда все уже было сделано!

– А теперь вся ответственность на нас? А? – Альва уже вовсю истерила. Глаза навыкате, по лицу разлился нервный румянец, столбы дыма и огня то и дело окружали девушку целиком. Иной раз я не понимала – где ее волосы, а где языки пламени. То еще зрелище. Не для слабонервных.

Воздух на полигоне враз раскалился. Даже дышалось через силу.

– Конечно! Вы такой умный! Мудрый! Самый-самый! А теперь вся ответственность на нас с Адой? А вы, по-прежнему, самый умный? Ведь никто больше не догадался про этот способ дать сельвентам отпор! Вот только сделать все нужно-то там! – воскликнула Альва и из рук ее выстрелили струи пламени, словно вода из пожарного шланга.

– Успокойся. Пусть будет так. Это я во всем виноват. Но сейчас ведь дело не в этом.

– А в чем? В чем, черти тебя забери, Канор? В чем? Ты ведь даже не смог определить, что Ненталь не умер, а в коме! Какого черта ты еще на должности медика императорского дома?

Я понимала – Альва так, на самом деле, не думает. Просто ее магия выходит из-под контроля. И предполагала, что дело в нашем совмещении аур. Я работала как резонатор. Но усилив магию Альвы, я преумножила не только целительство или способность передавать чары и энергию сквозь пространство и измерения. Срезонировал и огненный дар. И теперь неминуемо воздействовал на эмоции и психику адельтахи.

Канор это тоже видел.

– У вас все получается. Просто еще не совсем так, как надо, – произнес он и попытался приблизиться к Альве.

– Ни черта у нас не выходит! – завопила она и вдруг нас накрыло пламя. Целиком. Так что я захлебнулась горячим воздухом и… словно укрылась невидимым куполом. Защитным, похоже. Ненталь о чем-то таком рассказывал.

Огонь бушевал повсюду. Казалось – мы очутились на глубине океана из пламени. И оно везде, буквально в каждой точке пространства.

Поглощающие магию покрытия пола и стен полигона больше не справлялись с ситуацией. Дар Альвы вышел из-под контроля уже окончательно и бесповоротно. И усиленный мной многократно, больше не мог сдерживаться ничем, кроме наших совместных с Альвой усилий.

Но я не знала, как нужно действовать. Я ничего не понимала в огненной магии…

Я совершенно не умела с ней обращаться. Я и своей-то магией не совсем совладала. Куда уж там обуздать непредсказуемый, своенравный огненный дар.

* * *

Ненталь

– А почему мы сами не можем вот прямо сейчас запастись защитными артефактами? – вдруг встрепенулся Рельгор. – Мы же имеем полное право также прийти на Коррил Драго и сделать с синим камнем что захотим. До начала битвы эта территория фактически нейтральна и доступ к ней имеют не только сельвенты…

Ненталь вчитывался в древний трактат нагов, который выглядел как легенда. Нечто вроде полусказки о том, как предки змеев воевали или обустраивали свой быт. Не удивительно, что Ренсвилл именно так и воспринял эти истории. И с каждой строчкой, с каждым словом эйдере все больше убеждался в безнадежности нынешнего положения. Канор только-только начал анализировать написанное, делать выводы. Ненталь продолжил в том же духе, пока императорский медик отбыл по своим делам.

– Если мы отколем кусок минерала – он сразу придет в возбужденное состояние. Частично. Не так как нужно для того, чтобы отнимать магию. Именно поэтому мои исследователи не поняли – с чем имеют дело. Однако для защитных амулетов такой камень уже не пойдет, – задумчиво ответил Рельгору Ненталь.

Эманор вскочил, прошелся по комнате, как обычно делал, когда сильно переживал. Ненталь покосился на брата. Ладно. Они потом поработают на порывистостью Эманора и его порой неуместной экспрессивностью. Тем более, что сейчас это уже не имеет значения.

– Но ведь сельвенты как-то собираются сделать себе амулеты? – обратился к Ненталю Рельгор, все еще на что-то надеясь. – Значит у них есть такая возможность. А если они могут, почему у нас не получится? Возможно тут нужна какая-то магия, воздействие…

Ненталь показал императору страницу про амулеты.

– Я не читаю на древнем языке нагов, – вздохнул Рельгор. – Не учился ему.

– Амулеты делались нашими предками заранее и надолго откладывались. А использовали их лишь спустя несколько столетий. Вроде бы так они набирали силу. Так говорит легенда. Но я думаю, в свете нынешних знаний, что несколько столетий требуется синему камню, чтобы прийти в нужное состояние. Так что амулеты у сельвентов, вероятно, давно заготовлены. Им требуется лишь только возбужденный минерал для лишения нас магии. А его добыть проще всего. Один удар, легкий нагрев – и все, оружие готово. Чем сильнее воздействие – тем мощнее магия камня. При очень сильном возбуждении, минерал может забрать магию на многие километры.

– А это ты откуда вообще взял? – с тревогой в голосе уточнил Рельгор. – Ты же сам говоришь – там ничего нет напрямую, только легенды и описания.

– Вот тут написано. Если амулет падал, оказывался вблизи огня или же его заново дырявили, чтобы надевать на шею – такой артефакт вновь откладывался на годы. В зависимости от силы воздействия – на столетия. Так что… мы сделать себе амулеты точно не сможем. А сельвентам достаточно добраться до минерала и наколоть себе несколько кусков, после чего привести их в нужное состояние. И вот тут есть описание битвы. Там говорится, что камни оберегали древних змеев от дурных воздействий, даже если те оказывались магами, находившимися на расстоянии многих километров. Сразу понятно, что это за воздействия. И раз артефакты от них уберегали, и в книге это отдельно подчеркивается, значит возможность создать такое мощное оружие из синего камня реально существует.

Эманор ударил кулаком в стену. Рельгор покачал головой и выругался.

– Колхар и его приспешники! Значит, надо предполагать, что драться будем без магии против чар и бронированной шкуры сельвентов.

Рельгор хотел еще что-то сказать, но в эту минуту случилось такое, что все три нага на время забыли о проблемах государства и грядущей страшной битве, которая грозила перерасти в истребление всего войска змеев поголовно.

«Ненталь! Эманор! Рельгор! Срочно на полигон!»

Кажется, даже в мысленном сообщении Канор закашливался. У эйдере просто дыхание сперло. Канор ничего не сказал про Аду, но ощущение «она в беде» пронзило каждую клетку тела. Оборотень всегда так остро и мощно чувствовал истинную.

Холод разливался по венам, почти пробивая ознобом и одновременно адреналин накрывал удушливым жаром. От этого контраста все волоски на теле Ненталя зашевелились. Он впервые испытывал нечто подобное. Дикий, животный, почти неуправляемый страх за нари и жажду действовать. Драться, зубами и когтями сражаться за истинную.

Рельгор выглядел также, даже волосы чуть вздыбились.

Эманор почему-то казался куда более спокойным. Видимо, все три нага инстинктивно ощущали своих нари. Эманор знал, что Стелла в замке, в относительной безопасности. А вот Рельгор и Ненталь чувствовали угрозу жизни и здоровью своих истинных.

Прыжок зеввом на самый крупный военный полигон Гардавии бросил Ненталя в панику. В висках забарабанили молоточки, кровь застыла в венах и будто кололась, как острые куски стекол.

Ненталь оглядывался и не видел ничего, кроме пола и стен, что поглощали энергию и практически любое воздействие магии.

Рельгор смачно выругался, упомянул уркой. Потом Колхара и – для кучи – Землера. Похитителя душ по-настоящему верующие наги боялись упоминать также, как земные христиане «нечистого в суе». Их прямо аж передергивало. Ненталь не был таким уж свято верящим. Но его все же покоробило.

«Канор! Какого уркоя! Где вы?»

«Полигон».

Кажется, у королевского медика не хватало дыхания выговорить полное название. Хотя общался он с Ненталем и Рельгором телепатически.

«Колхар и его приспешники! Какой к уркою полигон?!» – рявкнул Рельгор.

Ненталь выразился бы примерно также. Но адельтах опередил.

«Поли-го-он».

Следующие ругательства Рельгора взорвали воздух – он уже выражался вслух. Внезапно Эманор дернул обоих адельтахов – бывшего и нынешнего – за плечи.

– Самих вас к Колхару! Канор не военный. Он знает только один полигон.

Ненталь присоединился к Рельгору с самой забористой руганью.

Конечно же! Это секретные полигоны военных! Канор о них и понятия не имеет. Даже раненых отсюда кидали зеввами в клиники. Не вызывая медиков на место.

Ненталь прыгнул первым, Рельгор следующим. И сразу стало тяжело дышать. Грудь словно набили ватой, сквозь которую воздух едва пробивался.

От дыма слезились глаза и видимость была почти на нуле.

* * *

Ада

Канор что-то кричал за стеной пламени. Все вокруг заволокло дымом. Я задыхалась, покачивалась. Кажется, постепенно гарь отравляла меня. Кашель становился все более надсадным. Глаза слезились. Из ноздрей закапало.

Альва тоже вопила из огня. Канор продолжал увещевать.

Но я ничего не слышала и не чувствовала, кроме того, что сейчас просто расплавлюсь. Растворюсь в безумном жаре и пламени.

Сконцентрироваться и что-то сделать не выходило. На руках появились красные участки – если магическое пламя мой купол сдерживал, то раскаленный воздух уже не мог. И он причинял боль. Жалил, кусал все свободные участки кожи. Я еще вдыхала в той части купола, где могла. Но в груди горело и сознание плыло.

Дым довершал дело. Стоило вдохнуть его – как в голове начинало мутиться и перед глазами плыли черные точки. Я почти уже не понимала – где я и что происходит. Меня мотало, я едва держалась на ногах.

В уплывающем сознании вдруг вспышкой прозвучали слова Ненталя.

– Канор! Какого Колхара! Немедленно вытаскиваем!

И крик Рельгора.

– Альва, отдай мне правление даром! Я смогу его урезонить!

Я рухнула на колени, но внезапно сильные руки подхватили, и я очутилась в объятиях Ненталя.

А затем вдруг пламя вспыхнуло сильнее, заслонив весь мир. Почудилось – уже ничто его не остановит. Ни Рельгор, ни Альва. Ничто и никто. Пока огонь все вокруг не уничтожит.

Однако он неожиданно резко осел, будто кланялся хозяину и погас. Враз. Как по приказу.

Рельгор откашлялся и рявкнул:

– Канор! Больше никогда, слышишь, никогда не смей проводить такие эксперименты. Если это твой план по нашему спасению – к Колхару его! Я лучше сдохну!

– Согласен! Я пока еще император! Хотя и мертвый по статусу! – вступил в разговор Ненталь. – Никогда больше не смей предлагать нашим женщинам такие эксперименты.

– Послушайте, я просто неверно начал. Не нужно было резонировать дар Альвы. Надо было…

– Я сказал нельзя! – прорычал Рельгор на весь полигон.

– И я сказал – нельзя! – вторил ему Ненталь.

Мда. Не всякий может похвастаться тем, что получил приказы сразу от двух действующих императоров.

– Поймите. Иначе нам никак не одолеть сельвентов! – все же возразил Канор и впервые с нашего знакомства в голосе его прорезались истошные, прямо-таки отчаянные нотки.

Мда. Королевский медик тоже не железный. И его самообладанию может прийти конец.

Но это говорило еще и о другом. Отчего у меня будто разом выкачали все силы. Стало холодно и тревожно, хотя воздух все еще оставался очень горячим.

Если Канор так разнервничался… Значит… наши дела совсем плохи?

Сердце ухнуло куда-то в желудок, туда же скатились узлы спазмов.

Однако Рельгор продолжал бушевать. И Ненталь его активно поддерживал.

Я только и слышала: «Никогда!», «Не смей!», «Это приказ!»

У Канора не оставалось ни шанса переубедить двух нагов, которые так переживали за нас с Альвой, что готовы были даже всю свою страну поставить на карту. Всю свою жизнь подставить под удар.

Правильно ли это, я не представляла. Да и не взялась бы судить. Я ведь понятия не имела, что такое для оборотня – истинная пара. Я знала об этом лишь теоретически, но не чувствовала и не могла испытать нечто подобное. Но вот то, что я не могу и не хочу лишиться мужчины, который меня выбирает всегда, даже если на другой чаше весов его брат, его сородичи, все, кто ему верил и верен… Вот это я осознала отчетливо.

– И пусть! Отдадим часть земли! В конце концов, дань заплатим! Больше никогда не смей учинять подобных экспериментов!

Рельгор был непреклонен.

– Дорогой… Мы сами… У нас просто не вышло пока… Мы сами хотели вам помочь. Это единственный шанс…

Альва, похоже, была не согласна с мужем.

Однако, если верить ее же рассказам, впервые за их совместную жизнь, Рельгор даже слушать жену не стал. Вообще.

– Я запрещаю все эти эксперименты как император! – его голос эхом пронесся по полигону. И вздрогнул, сорвался на хрип. Он очень переживал за дорогую себе женщину. И это трогало. По-настоящему.

– И я запрещаю, если слов Рельгора вам мало! – зарычал Ненталь и его голос тоже осип. – Я имею на это право! Я пока еще император! Пускай и считавшийся мертвым!

Я прижалась к нагу на чистых инстинктах, понимая, насколько ему дорога уже без всяких официальных объявлений и долгих, трогательных признаний. На Нентале буквально лица не было!

Он выглядел так, словно мог потерять нечто такое, что не заменишь, чему нельзя назвать цену. Так выглядит мать, чьих детей уводят социальные работники. И не потому, что она облажалась. Просто вредные соседи нажаловались: без оснований, со зла. И теперь предстоит разбирательство.

Я только и смогла, что погладить Ненталя по плечу, пытаясь утешить его, успокоить.

Наг нервно дернул губами, будто пытался улыбнуться, но у него ничего не вышло. А затем прыгнул со мной в зевв.

«Пока спорить с ними бессмысленно. Оборотень инстинктивно заточен защищать пару. Любой ценой. Даже ценой своей жизни. Но мы ведь еще потренируемся?»

Мысль Альвы немного меня успокоила. Потому что стоило лишь представить, что мы прекратим пытаться и завтра нагов разобьют наголо, как мне становилось гораздо хуже, чем в беспощадном пламени Альвы. Я опять задыхалась, только без дыма и копоти. Потому что представить себя не могла без Ненталя… Хотя и знала его всего ничего…

Но вот теперь я отчетливо понимала – мы не сможем и дальше жить друг без друга. Звучит пошло, почти как в романтических книгах. Но именно так я сейчас и чувствовала.

* * *

Ненталь

Удушливая пелена дыма стеной преграждала дорогу.

Черные перья гари кружили в воздухе в замысловатом танце.

Однако Ненталь доверился инстинктам. Он чувствовал Аду, знал, где она, еще до того, как всполох оранжевых волос мелькнул на ветру, что на минуту развеял осатаневшее пламя.

Ненталь метнулся, схватил едва живую нари, прижал и сразу же принялся отдавать ей свою энергию, силу регенерации.

Несколько резких слов Канору, запрет, которым тот мог бы еще пренебречь, если бы не приказ Рельгора – и Ненталь осматривает нари. Прижимает. Снова осматривает. Хочет выругаться, наорать на нее. Возмутиться ее беспечностью.

Вот же! Попала на его голову!

Без году неделю общается с магий. Не понимает, что такое огненный дар и как ребенок играет со свечками. Подносит к ним то металлические ложки, кипятя в них холодную воду, а то – и стеклянные кружки. Когда секунда, другая – и взрыв. Острые как бритвы стекла и кипящая жижа летят во все стороны… В том числе и в озорника…

Да за такое отшлепать мало…

Но Ненталь не может… Просто потому что – ну как можно ее ругать? И дело даже не в том, что Ада стремилась спасти Гардавию, Ненталя… Дело в том, что он просто не мог это сделать – и все тут.

Поэтому наг отыгрался на воздухе. А затем, кажется, ей что-то приказывал.

Спроси кто-то потом у нага – что он говорил и что делал – он вряд ли досконально все воспроизвел бы. Только вспомнил бы эмоцию: острую как нож под ребра и щемящую как страх, что стиснул грудь.

Нари молчала. Также, как молчала тогда, когда эйдере вывернул свои эмоции и чувства, рассказав об истинной цвету знати Гардавии.

Ада опять молчала.

Ненталь не понимал ее молчания. Бесился. В висках пульсировали вены, в ушах гудела кровь, словно вода в трубах. Он не знал, то ли еще раз ее встряхнуть, то ли просить, то ли требовать. И отлично понимал – ничего не поможет, если эта зрелая, самодостаточная женщина сама не решит последовать его запрету.

О том, что без магии, без помощи Альвы и Ады, на которую так уповал Канор, Гардавию завтра ждет сокрушительное и первое поражение от сельвентов, Ненталь не думал совсем. Даже единой мысли не промелькнуло. О том, что сельвенты положат неизвестно сколько воинов Гардавии и может даже убьют эйдере или адельтаха или Эманора, Ненталь тоже сейчас не думал. Он думал лишь о том, что нари подвергает себя смертельной опасности в неуправляемом пламени Альвы.

О том, что еще немного и…

* * *

Ада

Мы с Ненталем оказались в моих покоях. Наг усадил меня на постель, сам вдруг опустился передо мной на колени и принялся детально осматривать. А затем ощупывать, как уже делал прежде. Прицельно, касаясь пальцами определенных точек.

Пыхтел, обдавал жаром своего большого напряженного тела, временами приостанавливался, чтобы перевести дух. Краска залила лицо нага, губы стали пунцовыми.

Когда он закончил, я думала все – просто завалит, настолько взбудораженным выглядел Ненталь. Аж глаза подернулись мутью. И так ослепительно, возбужденно сверкали…

Но вместо этого наг двинулся по комнате и начал вышагивать туда-сюда как маятник. Время от времени рубил руками воздух. А периодами утробно рычал в потолок.

Желваки метались по скулам Ненталя с какой-то просто неописуемой скоростью, ноздри хищно раздувались. Губы то и дело поджимались, становясь еще более яркими.

Вздутые буграми мускулы делали тело нага еще более рельефным и мужским. Я бы сказала – самцовым.

Я видела, что он просто вне себя. Одновременно возбужден и взбешен. И это сочетание почему-то делало нага до жути привлекательным, сексуальным.

Эдакий альфа-самец в моменты, когда инстинкты почти взяли верх, но не победили сильную волевую натуру.

Он остается собой, несмотря на то как давит звериная натура, как рвется наружу, на волю. Но видно, насколько сильно животное, первобытное, природное начало.

Зрелище почему-то прямо завораживало. Хотя, вероятно, логичней было бы испугаться.

Я ведь этого оборотня едва знала и большую часть времени мы общались в пещере, пока наг оставался в плену. Кто ж его знает, как он поведет себя сейчас, когда вырвался на свободу?

И все равно я ни капли не опасалась Ненталя. Лишь следила за ним так, как, вероятно, следят болельщицы за любимым футбольным капитаном.

Просто не могла ни на секунду выпустить нага из центра внимания…

Внезапно он остановился, крутанулся ко мне и скрутил хвост в кольца.

– Не смотри так, нари…

Его голос звучал неожиданно так ласково и проникновенно, что у меня внутри потекли теплые волны и вдруг стало совсем неважно – сколько времени я его знаю. На последнем слове Ненталь почти сорвался на хрип. А потом он очутился рядом – так быстро, что я ахнуть не успела. Впился губами в губы и принялся их терзать так, словно не надеялся, что мы опять встретимся. Даже увидим друг друга издалека.

Горячее тело Ненталя прижалось, и буквально вплавилось в мое. Мы словно реально стали чем-то целым и бол́ьшим. Каждый мой нерв отреагировал на близость нага. Я прямо ощущала, как ток пробегает по телу, как высекает искры и как кровь вдруг вскипает в венах.

По ним будто кипяток струился, пузырился блаженством и сладкой негой.

Ненталь прижал меня, что-то хотел сказать, но изо рта вырвались лишь рваные вздохи. Наг усмехнулся. Стиснул немного сильнее. Стало тесно и одновременно легко и свободно. Я просто расплавилась в руках нага, потеряла себя и одновременно обрела. Даже не знаю, как это вообще сочеталось.

Ненталь еще раз попытался сказать мне что-то. Видимо, очень для него важное.

Потому что наг отпустил, оторвался от моих губ с дрожью, будто его вынуждали. А затем заглянул в глаза.

– Я-а-а… Так испугался…

Вот и все, что он сказал. Немного помолчал, прикусывая губы.

– Я боялся потерять тебя…

Кажется, я уже каких только признаний в любви не слышала. Романтичных, красивых, изящных. И наверняка император, аристократ до мозга костей, до кончика змеиного хвоста, мог сказать нечто возвышенное, поэтичное, почти театральное. Но то, что он произнес сейчас, было куда лучше. У меня сердце подскочило к горлу, слова прилипли к языку. Прямо как в момент признания Ненталя при всех – официально.