Текст книги "Уральские россыпи"

26

Георгий сам напросился в Обком партии, в Отдел строительства, к Новикову, на приём. Надоели ежедневные распри с диспетчером Ярославской железной дороги из-за поставки на карьеры Управления железнодорожных вагонов. Ему постоянно не давали вагонов по его заявкам! У него скопилось столько дробленого щебня, мытого гравия, у него простаивали экскаваторы на погрузке, а вагоны или недопоставлялись – ну там приходили иногда один-два вагона, с десяток – или не приходили вовсе.

Георгий решил разобраться во всех этих вагонных историях сам лично. Не потому, что он не доверял своему заместителю, Кожину Михаилу Александровичу, а потому, что ему просто надоели эти постоянные срывы отгрузки, эти постоянные телеграммы из Стройтрестов, эти их постоянные претензии из-за недопоставок сыпучих материалов. Привыкли, черти, к выполнению графиков этих поставок, вот и тешутся – давай, давай! Забыли, что совсем недавно и с опозданием, и с недельными задержками – всё терпели. Лишь бы выдали хоть что-то, лишь бы не стоять из-за этого проклятого щебня.

А у Георгия теперь всё наоборот – сбывать продукцию трудно. Автомашинами такие объёмы не вывезешь, только железная дорога может выручить, помочь, а их, этих вагонов, тоже, оказывается, не всем хватает. Георгий побывал у Начальника Главка – помоги, ты же член Бюро Обкома! – были они вместе с Тризной и у начальника Дороги, никто не отказывает, но никто и не помогает. У них, у Дороги, свои трудности. Остаётся последнее – Обком.

Обком партии, он ведь для всех Обком! Георгий удивился, что у Новикова собрались и начальник Дороги, и Тризна, заместитель начальника «Главверхневолжскстроя», и Первый секретарь Ростовского Горкома партии, в партийном курировании которого находилось Петровское Карьероуправление. И еще сидели несколько, видимо больших областных начальников, которых Георгий просто не знал.

Новиков, по установившемуся тогда в стране порядку, не стал заслушивать никаких докладов, никаких сообщений, никакой информации. Вопрос подготовлен, Новиков выдавал решение.

– Мне даже странно, Вячеслав Иннокентьевич, слышать о том, что Карьероуправлению не выдаются вагоны. Наши стройки стонут от нехватки нерудных. Вспомните, еще какой-то год тому назад мы страдали от нехватки всех этих материалов – песка, щебня, гравия! И вот, за кои-то годы, всё это – щебень, песок, гравий, без чего строительство просто невозможно – всё это оказывается есть! Берите! А мы, оказывается, взять и не можем! Нечем нам всё это взять. Ну, кто поближе, кому позволяет расстояние взять, что им положено, и вывезти автомашиной, те, конечно, берут! А как же остальным? Как, Вячеслав Иннокентьевич, будем мы вводить наши стройки в Области в срок, или вы, с вашими многочисленными заботами, не успеваете нам помочь с вводом долгожданного жилья?

– А мне ещё более странно слышать от вас такие ваши заявления, Игорь Николаевич. Не у вас ли в этом же кабинете пару лет назад мы с вами рассматривали вопросы о буквально «диком» простое наших вагонов на площадках Петровского Карьероуправления? Вы меня сами тогда просили списать те штрафы, которые они заработали при этих простоях. Вот. А сейчас я предоставляю вам официальные заявки Треста «Стройиндустрии» уже по этому году. Посмотрите! Мы их заявки перевыполнили уже в полтора раза! Какие к нам могут быть претензии? Валериан Андреевич! Что вы затеяли? Что вы от нас хотите? С чего это вы на нас вдруг «наехали»?

Начальник Дороги был членом Бюро Обкома партии, слово его было веским. Не только в принятии решений, но и в ответственности за их выполнение.

В кабинете повисла настороженность. Тризна, его этот разговор касался прежде всего, заговорил первым.

– Ну, во-первых, мы никому никаких претензий не предъявляем. Напрасно вы так, Вячеслав Иннокентьевич, это наше здесь обсуждение так резко восприняли. У нас не требование, у нас просьба – пересмотреть нашу заявку. Если вы не будете против, мы всё рассчитаем и подадим вам новую заявку. На вагоны. Конкретно, по Петровскому Карьероуправлению.

– А что, у вас сейчас, с собой, нет такого расчета? – Новиков повернулся к Краснопёрову. – Георгий Александрович, ты что молчишь?

– Обижаете, Игорь Николаевич. Конечно есть. Вот они, мои расчеты. А вот заявка, подписанная начальником Главка. А для Вячеслава Иннокентьевича я скажу дополнительно. Чтобы он на нас «зла» не имел. И «за пазухой» ничего тяжелого не держал.

Понимаете, Вячеслав Иннокентьевич, меня назначили директором нелюбимого вами Карьероуправления в прошлом году.

И вот, здесь, в этом кабинете, мне год назад, поставили условие – увеличить выпуск продукции в два раза. Но за два года. А мы её увеличили за один год! Ну, скажите, кто такое мог предусмотреть? Во времена подачи заявок? Так что не судите нас строго. Мне нужны всего лишь сорок пять вагонов. Но ежедневно.

Погрузку гарантирую. Всё будет организовано в пределах плановых простоев под загрузкой. За внеплановые – гарантирую оплату штрафа. Без всяких судебных рассмотрений! А я со своей стороны, вот здесь, в Обкоме партии, гарантирую поставку своих материалов в полном, запланированном Главком, объеме!

В кабинете снова на какое-то время повисла тишина.

– Да, – помолчав, заговорил директор Дороги. – С таким напором разве справишься. А? Как ты-то сам думаешь, Игорь?

Наслышан я уже об этом вашем директоре. Все нервы он истрепал моим диспетчерам. Хорошо. Я гарантирую тебе эти вагоны.

Но давай сразу договоримся. Вот, здесь. При всех. Здесь, в Обкоме партии. Если ты, три раза в один месяц – нет! не обязательно подряд! но три раз в течение любого месяца сорвёшь погрузку, задержишь мои вагоны, ну, устроишь сверхплановый простой, я снимаю с себя свои обязательства по этим, заявленным тобой дополнительно вагонам. А ты притихнешь, и больше никогда, понял меня – никогда – не будешь жаловаться на меня за эти недопоставки. Тем более, что это не недопоставка, а ваша извечная, как у вас, у всех строителей и заведено, ваша извечная «безалаберщина»! Извини, Валериан Андреевич, но ведь сегодня эта ваша «безалаберность» уже вошла в поговорку! Вы, строители, сначала заявляете, а потом считать начинаете. Научитесь, наконец, подсчитать, как следует, что и сколько вам надо, а уж потом и подавайте ваши заявки! Ладно. Решили. Быть по сему. Но только – в последний раз! Больше заявки исправлять не будем!

Ну, что, Игорь Николаевич, всё мы с тобой порешили здесь, расходимся?

Понедельник. Рано утром позвонил Тризна. Георгий выезжал на работу ровно в шесть утра. До Петровска пятьдесят километров, пробок тогда еще не было, но он выезжал пораньше на всякий случай – пока приедешь, пока ознакомишься с текущими бумагами, побываешь на стройке жилых домов, котельной, пока походишь с прорабом по школе, которую взяли строители на реконструкцию, еле уговорили строителей этих (за сверхплановые поставки щебня уговорили) взять на себя эти, тоже внеплановые строительные работы – и по жилью, и по капитальным ремонтам, и по реконструкции, пока переговоришь с главными специалистами, подготовишься к еженедельной «планерке», которую Георгий аккуратно проводил по понедельникам – время бежит быстро. Не успеешь как следует освоиться с текущими делами, а уже и вся контора гудит, все уже на работе. А еще через полчаса все специалисты, все службы собираются на «планерку».

– Георгий Александрович, знаю, что ты рано приезжаешь.

Планерка еще не началась?

– Все собрались. Сейчас начинаем.

– Ну, ты давай проводи свою планерку. Не затягивай надолго. Я выезжаю сейчас в Москву. Хочу заехать за тобой. Поедем в Министерство вместе. Там сегодня дележ экскаваторов будет, отдел главного механика разнарядки будет выдавать. Ты возьми с собой все обоснования, все расчеты. Мне с тобой легче будет доказывать механикам в Министерстве нашу потребность.

Договорились?

– Я готов, Валериан Андреевич. Пока вы едете, я тут всё закончу, мы здесь обо всё договоримся, и поедем!

В Министерстве ничего и никому доказывать не пришлось.

Заявки поданы давно, еще год назад, разнарядки тоже давно составлены, с заводами-поставщиками согласованы. Просто, надо было получить эти разнарядки, выезжать на завод и отгружать эти экскаваторы в Петровск.

Георгий наконец-то получал два четырёхкубовых экскаватора с обратной лопатой, для вскрыши на двух карьерах – в Караше, и в Дертниках.

Со всеми делами справились быстро, Тризна познакомил Георгия с Начальником отдела механизации, с Главным механиком и они собирались уже в обратный путь, как зашла какая-то женщина и пригласила Тризну к Заместителю министра. Какой-то у них случился там разговор.

– Ты подожди меня в приёмной Стройотдела. Я думаю, мы тут быстро управимся. Заедем с тобой в наш, министерский магазин, возьмем домой чего-ничего из продуктов. В нашем голодном Ярославле никогда ведь не возьмешь ничего путного. Подожди, сиди здесь, возьми вон журналы, почитай, я быстро.

Георгий уселся в кресло, в углу, у небольшого журнального столика. На столике – телефонный аппарат. Секретарша вышла из приёмной, понесла кому-то какие-то бумаги. Георгий порылся в пачке журналов и вдруг увидел телефонный справочник.

Московский городской справочник. Открыл его, нашел страничку – «Министерства». Нашел номера телефонов Производственного отдела «Союззолото».

Набрал номер Лезгинцева, старшего инженера по разработке россыпных месторождений золота.

– Паша! Я тебя очень приветствую. Это Красноперов. Как вы там живы-здоровы?

– Господи! Красноперов? Ты куда подевался, Георгий? Тебя тут Солдатов ищет. Начальник Отдела руководящих кадров Министерства. Он мне и сегодня звонил. С утра. Просил разыскать твои координаты. Ты где сейчас? Можешь приехать к нам? Прямо сейчас. Если у тебя нет Удостоверения, скажи, я тебе пропуск выпишу!

– Нет, Паша. Сейчас не могу. Я в другом Министерстве, и с другим начальством. Я позвоню из Ярославля, чтобы нашему разговору никто не помешал. А в чем там дело? У Солдатова?

– Да не знаю я. Он не говорит. Просто, ты ему очень нужен. Я думаю, не по своей же инициативе он звонит! Ну, ты понимаешь!

У тебя есть его телефон?

– Есть. Если он не изменился.

– Ничего у нас не меняется, всё у нас постоянно. Позвони обязательно. А я ему скажу, что ты «нашелся»! Договорились?

– Да! Давай, до встречи. Меня уже ждут.

Вернулась секретарь. И тут же на её столе зазвонил телефон.

– Да, да! Да, еще здесь. Хорошо. – И Георгию – вас приглашают в кабинет.

В кабинете начальник Отдела механизации строительных работ один.

– Что? Тризна еще не вернулся от Замминистра? У меня к вам есть разговор. Вернее – предложение. Мне в отдел очень нужен опытный работник. Я о вас наслышан. Да и собираюсь вот поехать в Ярославль, посмотреть там на вашу работу. А пока обдумайте вот что. Я вам предлагаю работу в Москве. С жильём, как вы понимаете, пока никак. Но со временем что-то придумаем. Я согласую с начальством, и если мы дадим вам официальный вызов, то и с квартирой вопрос будет решаться. Так сказать – автоматически. Как вы на этот счет думаете? Вот так сходу, без размышлений?

– Пока не знаю. Вы правы, мне надо подумать.

– Думайте. К вам собираюсь на следующей неделе. При встрече надеюсь получить положительный ответ.

На обратном пути Тризна неожиданно спросил:

– Ну что, получил приглашение в Москву?

Георгий удивился. У него сложилось такое мнение, что это предложение, что он получил от Начальника отдела в Министерстве, пока не афишируется, с руководством Ярославского Главка пока не согласовано.

– Не удивляйся. Мне Замминистра тоже сказал, что есть такое мнение – перевести тебя в Москву. Я ему ответил, что в Москве ты еще успеешь наработаться. В Ярославле пока надо закончить все начинания.

– И правильно ответили, Валериан Андреевич! – Георгий облегченно вздохнул. Знал он себя – не кабинетный он работник. – Но в Ярославле мы всё уже завершаем. Туда уже теперь можно подбирать директора. Кого-то из молодых. Я вот пригласил тут ребят с Урала. Витя Сорокин вроде даёт согласие переехать в Петровск. Вот, готовый, считай, директор.

У меня и еще двое хороших и очень перспективных специалистов побывали. Но отказались. Посмотрели на здешние места и отказались. А Сорокин приедет, я его вам покажу. Он знает и карьеры, и гидравлические работы, и драги. Знаете, что это такое – драги? Вот вы хотите на Волге, для намыва песка, запустить землечерпалку. Так вот, это и есть уменьшенная в размерах и без обогатительного оборудования, самая что ни на есть – драга. Мои ребята с ней, с этой вашей землечерпалкой, справились бы отлично!

– Да, сравнил тоже. Наша зарплата и ваша! Кто же на двести рублей сюда поедет? Да еще и снабжение. Ты же сам рассказывал, вы там своим снабжением сами управляете. А у нас город голодный! Все областные города вокруг Москвы сидят на голодном пайке! Неужели Ярославская, или скажем, Костромская, области, со своим огромным сельскохозяйственным потенциалом, не смогли бы прокормить себя? Сами? Так нет!

Всё в Москву отправляем. Всё, что производят наши деревни, наши совхозы, мясокомбинаты, всё забирает по специальным разнарядкам столица. Ну, всё, практически всё, что производим, всё и отправляем. А потом сами, на электричках да на автомашинах, едем в ту же Москву за колбасой, мясом, маслом.

Из Вологды за «вологодским» маслом люди едут в Москву! Это нормально? А москвичи нас же, приезжающих в их московские магазины практически за своими продуктами, нас же и презирают. «Понаехали тут!». Вот тебе и основное отличие проживания в Центральных районах от проживания в ваших Уральских или Сибирских краях! Вы там, в основном, конечно, всё же сами себе хозяева!

– Да. Но почему-то все рвутся сюда, в эти ваши Центральные районы.

– Да не все! Далеко не все. Лучшие кадры и из Москвы, и из Ленинграда, и из тех же Областных центров, что окружают Москву – лучшие наши специалисты работают ведь у вас. В Сибири, на Крайнем Севере, на Урале, наконец! Лучшие годы своей, самой работоспособной жизни, работают у вас.

Зарабатывают себе хорошую пенсию, откладывают из своих Северных да Сибирских зарплат приличные деньги, на старость, и только после этого возвращаются в родные места.

Доживать свою старость уже без всяких забот. Не заботясь о завтрашнем дне. Вот они и приходят нам на помощь, чаще всего. Готовые специалисты, которых можно использовать уже здесь, в Центре на хороших должностях. На которые мы из местных практически не можем никого подобрать. А вы приезжаете сюда, увидите наши предприятия и ну критиковать всех подряд – «каменный век!». Да, может и «каменный», потому что работать некому, лучшие наши кадры к вам уехали!

– Так решать надо вопросы зарплаты, благоустроенного жилья. Тогда и кадры оставаться будут.

– Ладно, «приехали»! Давай сменим тему. А то так ведь мы можем очень далеко зайти. Ну, хорошо. Приглашаешь ты специалистов, и даже уже директора подбираешь. А сам-то себя, куда «направить» решил?

– Мы же договорились, Валериан Андреевич. Всё здесь наладим, и вы меня отпускаете!

– Вот видишь. Сам себе ты и противоречишь. Тебе уже и зарплату дали приличную, и квартиру трёхкомнатную, благоустроенную ты получил всего лишь через пятнадцать дней после приезда, да где? В самом престижном районе города! А всё в «свой лес» поглядываешь. Где же логика? Значит, дело не в деньгах, не в квартирах? В чем-то еще?

– Валериан Андреевич! Ну, прикипел я к добыче золота! К «Союззолото». Мне там интереснее работается. Я там всех знаю, меня там все знают. И я знаю, как там правильно надо работать!

И я мучаюсь. Вот, многое начал, и прервался. Отошел от дел своих. Если бы я сразу, как институт закончил, молодым специалистом приехал к вам, сюда, в ваше производство, я бы тоже ни «в какой лес» не поглядывал. Здесь был бы мой «лес». А сейчас я чувствую себя каким-то «ополовиненным». Там, вроде, не доработал, и здесь начал не своё. Я постоянно чувствую себя здесь «человеком со стороны»! Валериан Андреевич, вы же человек умный, вы должны меня понять!

– Да. Понять. И начинать всё сначала. Снова вызывать кого-то сюда, новые затраты, новые заботы. И с зарплатой, и с квартирой! Мы должны тебя понять. А ты нас?

– Если для вас это так важно, скажете, когда определитесь с кандидатурой, кому передать квартиру. Я передам.

– Да перестань, Георгий! Ты же знаешь, что юридически это сделать невозможно. Ты уедешь, а твоя бабушка скажет – нет!

Вот и вся твоя передача! Лёня – обратился он резко к водителю – включи хоть радио, что-ли. Послушаем последние известия.

Сейчас как раз время.

То, что они услышали, заставило их замолчать надолго. Советское Правительство ввело в Афганистан наши войска!

– Да… Надумали. – Тризна еще что-то говорил, бессвязно, вполголоса. Возмущенно. – Ты представляешь, что произошло?

– Я думаю, это война!

– Это не просто война, Георгий, это «начало конца»!

– Какого конца?

– Скоро мы все это узнаем. – И после долгого молчания вдруг заявил. – Ты знаешь… Я, наверное, не буду возражать против твоего «перевода»! Поезжай, куда надумаешь. Где тебе будет лучше. Я так понимаю, что скоро у нас такая сложится ситуация, что каждый будет только за себя. Не будет ни трестов, ни управлений, ни главков! Каждый начнет выживать по-своему. И в одиночку. Поезжай! Я тебе мешать не буду.

Впереди показались огни Ярославля. Всплыли, неторопливо подымаясь из-за дорожного холма, вертикальные огоньки труб и мачт «Нефтезавода», затем появились высотные (по тем временам), четырнадцати– и шестнадцатиэтажные дома. Спутники умолкли.

Сначала завезли домой Тризну. Он сердито распрощался.

27

Звонок на Ярославской квартире Красноперова раздался в пять часов утра. Подошла к телефону бабушка, Ольга Андреевна. Георгий уже проснулся, он всегда вставал в пять – не спеша помыться, собраться, попить чайку – в шесть он уже выезжал на работу, в Петровск.

Ольга Андреевна, не открывая дверь в спальню, через дверь сказала совершенно неожиданное:

– Георгий! Тебя вызывает Свердловск!

– Какой Свердловск? Кто там меня вызывать может?

– Сказали – «Уралзолото», отдел кадров!

Георгий быстро накинул на себя спортивный костюм, подбежал к телефону.

– Да! Красноперов.

– Привет, Георгий Александрович. Это Солдатов. Отдел кадров «Уралзолото». Помнишь меня?

– Ну, как же, Вилен Михайлович. Здравствуй. Как можно забыть!

– Слушай! Я звоню тебе по поручению Новака. Николая Викторовича. Его недавно у нас назначили Генеральным директором Объединения. Он поручил мне переговорить с тобой – предлагает тебе вернуться в Свердловск. Принять должность Начальника производства, с последующим назначением Главным инженером Объединения. Ну, пока там переоформишься, пока переедешь, ты же понимаешь, Главный инженер – номенклатура ЦК. Начальник производства – это мы сами можем решить. Как ты? Я понимаю, неожиданно, но ответ должен быть дан завтра. Утром. Это крайний срок. Всё очень спешно, всё под контролем у Министерства, так что постарайся не затягивать, Георгий. И не вздумай отказаться! Это же шанс, Георгий, и шанс отличный!

– Вилен Михайлович! В одну реку дважды войти невозможно. Я помню хорошие слова нашего с тобой начальника и друга Евгения Анатольевича Компанейцева – нет ничего хуже, как «возвращаться на круги своя». Помнишь? Так что, за предложение спасибо, но я вряд ли соглашусь!

– Да ты что, Георгий? Давай так, я пока твоего ответа не слышал. Подумай. Я тебе завтра утром вот так же перезвоню. Но только запомни золотое наше правило, людское, человеческое – нет ничего надёжней родной матери, вскормившей тебя! И никто, никогда не вспомнит о тебе, не защитит тебя лучше её в трудные для тебя минуты твоей бурной, но неустойчивой жизни? Запомнил? До завтра.

А днём, на рабочий телефон, в Петровске, звонок из Москвы.

Из «Союззолото». Солдатов.

– Красноперов? Ну, наконец-то я до тебя добрался. Скажи, ты можешь к нам, в Министерство, подъехать на этой неделе? У меня к тебе разговор. Но, не телефонный.

– Смогу. Приеду в пятницу.

– У тебя удостоверение сохранилось, или надо заказывать пропуск?

– Сохранилось. Но вы, на всякий случай, пропуск всё же закажите!

И в тот же день звонок из Обкома. Строительный отдел. Новиков.

– Подъезжай, Георгий, сегодня. В конце дня, после работы. Поговорить надо. Так, чтобы неспеша, чтобы никто не мешал.

– Хорошо. Часов в шесть устраивает?

– Нет, давай в семь. В девятнадцать. У меня здесь небольшое мероприятие, я его к семи как раз закончу, и мы с тобой побеседуем.

В кабинете у Новикова находился и Тризна. Он был спокоен, деловит. От вчерашней неожиданной и такой непонятной Георгию вспышки гнева не осталось и следа. Георгий тоже делал вид, что ничего необычного вчера не произошло.

– Слушай, Георгий Александрович! У меня тут есть сведения, что ты начинаешь настраивать «свои лыжи» на побег? Это действительно так?

– Но, Игорь Николаевич, мы же договорились? Я свои обязательства, считаю, выполнил. Теперь ваша очередь сдержать свое слово.

– Ну, насчет «свои обязательства выполнил» – это слишком самоуверенно. У нас еще дел с этими «нерудными» непочатый край. Тут вот Валериан Андреевич подал сегодня хорошую мысль. Вернее – предложение. Он хочет объединить все нерудные Ярославской области – все карьеры, фабрики, Керамзитовый завод, в одно Горно-Промышленное объединение. Подчинить его непосредственно Главку. Может получиться мощное предприятие. С высокорентабельным производством. С хорошими финансовыми показателями. Но нужен организатор такого предприятия. Директор. Вот, Валериан Андреевич считает, что таким организатором мог бы стать Красноперов. А ты, как ты считаешь?

Георгий аж задохнулся от неожиданности. Он вспомнил, что однажды, как-то они ездили с Тризной в Плодово-ягодный совхоз, что недалеко от Ярославля. В выходной день. Там немного расслабились и, Георгий точно не помнил, кто начал этот разговор, но они заговорили о структурной реорганизации предприятий «нерудной» отрасли Главка.

Тогда впервые и возникла вот эта мысль о Горно-Промышленном Объединении. Но, тогда так, поговорили, да и как-то забыли про эту идею. Не до того тогда было. Надо было «вытаскивать» хотя бы то, что уже существовало, работало.

И вот, этот разговор в Обкоме. Это уже конкретно. И разговор на очень высоком уровне. Не на посиделках за чашкой чая. Георгий засмеялся.

– Валериан Андреевич. Вы ведь должны помнить один, почти политический анекдот, который родился в «Хрущевские времена», когда вначале Совнархозы создали, а потом, убедившись в их недееспособности, отменили. И кода у нас было две партии, причем обе коммунистические – Сельскохозяйственная и Промышленная.

– Это анекдот о Западных разведчиках, что встретились на нашей границе? Ну, расскажи. Может в обкоме его не слышали?

– Не надо. В Обкоме его слышали.

– Ну вот и мой ответ. Нет ничего хуже, нет ничего опаснее, чем частая реорганизация. Мы как-то, худо-бедно, наладили выпуск продукции. Появилась какая-то стабильность. Люди получают зарплату. Всё чаще и чаще стали выплачивать премиальные за перевыполнение плана. И вот, давайте снова затеем реорганизацию. Остановим снова всё на какое-то время. Я думаю, что создавать новое предприятие мы будем год, не меньше. Пока подберем кадры, помещения, объединим финансы, ну и так далее. И кому всё это надо? Нет, я против. Нет в производстве ничего надежнее стабильности, постоянства. Ну, а насчет того, что я куда-то «навострил лыжи», так я буду перед вами и честным, и откровенным.

Георгий рассказал и о телефонном звонке из Москвы, и из Свердловска.

– В пятницу съезжу в Москву, в МЦМ, узнаю, что там за предложение, и после того разговора буду принимать решение. Скажу вам откровенно, я бы поехал куда-нибудь на Север. В Якутию или Магадан, там бы еще поработал. Там трудно, но интересно.

– Да. И заработки большие.

– Валериан Андреевич. Ну, вы же сами, недавно сказали – дело не в деньгах. И не в квартире. Причина в чем-то еще. Вот вам я и отвечаю: я наверняка приеду на меньший заработок. Даже по сравнению с Ярославлем. Кто же с первых дней дает приличный оклад? Но я хочу вернуться в свою отрасль, в свое производство, в свою стихию.

– Ладно. Вернешься из Москвы, сообщи, что вы там надумали. И что ты решаешь. Ну, а пока свободен. – Новиков сразу построжел. Нахмурился. – Валериан Андреевич. Ты задержись еще немного.

В Москву приехал поздно. Пятница. Узкая Ярославская дорога перегружена. Сплошным потоком идут грузовики. Двести километров «пилил» больше четырёх часов.

Министерство размещалось на Калининском, в третьей, от начала проспекта, «каменной книге». Сразу поднялся на двадцать второй этаж, в кабинет производственников, и уже оттуда позвонил Солдатову.

– Спускайся ко мне. Здесь тебя ждут.

В кабинете Солдатова не было никого, кто бы действительно ждал Георгия.

– Ого! И много ожидающих, Александр Петрович?

– Проходи, садись. Дай-ка посмотреть на тебя. Сколько же это мы не виделись?

– Да, наверное, с той поры, когда вы у нас на Ису были. Это лет пять назад, наверное.

– Да, верно, лет пять прошло. Ох и подставил ты меня, Красноперов! Тебя же в Анголу тогда утвердили, всё оформили, твои документы прошли все инстанции, вплоть до ЦК партии. И вдруг, узнаем, что тебя на Ису уже нет! Представляешь?

Из «Зарубежцветмета» звонки, из ЦК – звонки. Дело дошло до Министра. Петр Фадеевич так распсиховался, что чуть меня с работы не выгнал. Хорошо секретарь парткома узнал от Свердловских партийцев твою историю. Еле-еле обошлось. Но Ломако всё равно, дал задание вернуть тебя в нашу систему. Жмурко ты уж очень понравился, хорошо, говорят, встречал его у себя на Ису.

Георгий вспомнил тот приезд Жмурко на прииск. Целый день они ездили по драгам да гидравликам, устали как черти.

А накануне этого приезда начальника «Главзолото» на Ис, к Красноперову с какой-то просьбой приехал командир соседней ракетной воинской части полковник Калинин. Что-то ему надо было по транспорту, перевезти что-то. Вот Георгий и поделился с ним, что ждёт высокое начальство, ну, ясное дело, днем будут заняты на посещении объектов золотодобычи, а вот вечером, перед тем, как проводить на поезд, чем его занять? Не в столовой же угощать Замминистра! Давай, полковник, к тебе в гости приедем. Истопи баньку, изготовь хороший ужин, продукты мы дадим, а повар у тебя, говорят, мастер высочайшего уровня. Из какого-то ресторана, вроде, призван служить. Прими гостей, сделай хорошее, да и полезное для всех нас дело!

Так и сделали. Уставшие гости сходили в парилку, стол накрыли в лучшем виде и просидели, проговорили о всяких нужных и полезных для прииска, да и для всего Золотого Урала, вещах весь вечер, до самого поезда.

Как же, помнил Георгий то посещение Жмурко. Вместе с Компанейцевым встречали и провожали высокого гостя. Правда, Компанейцев уже собирался в Москву. Тогда произошла очередная реорганизация Золотой промышленности. «Главзолото» упразднили, появилось «Союззолото». И вопрос о назначении Главным инженером «Союззолото» Евгения Анатольевича Компанейцева тогда уже был решен.

– Спасибо на добром слове, Александр Петрович.

– Тут вот какое дело. Я знаю, тебя в Свердловск обратно приглашают. Звонил мне мой однофамилец. Сегодня что-то у кадровиков-золотодобытчиков фамилия Солдатов стала очень уж популярна. Кадровой стала наша фамилия! Вот и в Сибири, в кадрах у кого-то, Солдатов работает, и в Магадане на кадрах сидит Солдатов. К чему бы это, не знаешь? Ладно, шучу. Так вот, в Свердловск, мне сказали, ты возвращаться не очень-то хочешь.

А тут ко мне заходил Рудаков, Генеральный директор Объединения «Якуталмаз». Они там начинают подземный рудник строить. И он просит подыскать толкового инженера, с опытом работы под землёй. Я о тебе и вспомнил. Спросил у Компанейцева, вы же вместе когда-то работали, он подтвердил, что да, работал Красноперов под землёй. Да и поддержал твою кандидатуру.

Сейчас Рудаков должен к нам сюда подойти, сказал я ему, что ты приехал из своего Ярославля. Вот, давай сейчас встретимся, и всё обговорим.

Зашел Рудаков. Бывают люди, которые как-то сразу располагают к себе. Вот таким показался Георгию и Рудаков. Он еще и слова не сказал, ну, поздоровались, познакомились, а сразу видно – человек толковый, порядочный.

Рудаков коротко рассказал о возникших у них в «Объединении» проблемах по строительству подземного рудника, о том, что давно уже они там, в Мирном, пытаются начать проходку стволов, да всё не получается. Всё в какую-то неорганизованность упирается дело.

– У нас нет подземщиков. Но дело даже не в них, не в подземщиках. Нет толкового организатора! Нет человека, который бы взял и замкнул на себя все работы. И строительства, и обеспечения этого строительства, и все вопросы согласования. Ну, в общем – всё. Всё, что связано с этим строительством. Я тут навёл о вас кое-какие справки. Отзывы, прямо скажем, неплохие. Поверьте мне, Георгий Александрович, если вы возьмётесь за это дело, за строительство нашего подземного рудника, мы, и я в первую очередь, окажем вам всяческую помощь. Зелёный свет, как говорится, дадим вам во всём. Условие одно, вы в кратчайшие сроки построите весь поверхностный комплекс, и – в течение двух лет, не больше – начнёте проходку стволов этого рудника. Это будет первый Советский подземный Алмазодобывающий рудник. Представляете, какая ответственность? Ну, а при положительных результатах – и почет соответствующий!

– Да. Это дело ответственное. Признаюсь честно, подземных рудников я еще не строил. Работал в шахте – и в забое, и в угольной «лаве», да и на проходке стволов доводилось работать.

Но – рабочим, исполнителем. Командовать строительством подземных выработок еще пока не приходилось.

– Ну, самое главное, что это для вас дело знакомое! Вас знает мой заместитель по производству – Подузов. Вы, говорит, какое-то время вместе работали на Урале. Он предложил вас пригласить в Производственный отдел. Я вначале так и хотел сделать. Но, подумал, всё же для Производственного отдела нужен опыт работы в системе нашего Объединения. У нас ведь и свои кадры растут, и тоже ждут выдвижения. А тут – новое дело. Начинать надо с нуля. Самое подходящее для толкового специалиста. И осваиваться не надо, и опыт набирается с первого дня и вместе со всеми. Соглашайтесь. Вызов пришлём телеграммой. Чтобы гарантии вам иметь и по зарплате, и по квартире, да и по непрерывному стажу работы тоже. Все ведь мы быстро изнашиваемся в этой нашей жизни, не успеем оглянуться, а вот они уже годы-то и поджимают, и пенсию пора оформлять. А гарантии при перемене работы не помешают никогда. И никому. Так что, вызов получите официально, телеграммой. Ну, что скажете?