Текст книги "Мир на краю пропасти. Предвоенные хроники"

Б. Военные вопросы.

Германо-английское заявление об ограничении вооружений и совместной политике по отношению к третьим странам.

1) Соглашение о военно-морском флоте.

2) Соглашение о военно-воздушных силах.

3) Соглашение о сухопутных силах.

В. Экономические вопросы.

Германо-английское заявление о совместной политике в области снабжения обеих стран сырьем и продовольствием и соглашение о вывозе германской и английской промышленной продукции на главные рынки.

Планомерное германо-английское сотрудничество распространялось бы прежде всего на экономическое развитие трех крупных рынков:

Британская империя (в частности, Индия, Южная Африка, Канада, Австралия);

Китай (в сотрудничестве с Японией);

Россия (в том случае, если политика Сталина будет развиваться соответствующим образом).

В рамках германо-английского сотрудничества оказалось бы возможным провести финансирование перестройки германской и английской промышленности. Широкое германо-английское сотрудничество в деле планирования экономики создало бы также возможность для долгосрочного финансирования крупнейших промышленных проектов и проектов по разработке сырья в других частях света.

Х а д с о н. Мы не можем сейчас официально выступать за установление взаимопонимания между английскими и германскими промышленными кругами, но поддержим любое практическое урегулирование, о котором нам станет известно.

Прежде всего необходимо сделать совместное германо-английское заявление о соотношении между валютами обеих стран на основе международного урегулирования германских долгов. Предоставить кредиты германскому Рейхсбанку. Восстановить связи между европейскими рынками капитала. Урегулирование валютного вопроса и вопроса о долгах Юго-Восточной Европы под главенством берлинского рынка. И наконец, достижение договоренности между Англией и Германией об объеме английских вложений на рынках, находящихся в сфере особых экономических интересов великогерманского рейха в Восточной и Юго-Восточной Европе.

В и л ь с о н. Мы считаем, что возможно проведение совместной внешнеторговой политики обоими крупнейшими индустриальными государствами Европы. Германия и Англия, выступая поодиночке в конкурентной борьбе против всех промышленных государств, не могут и отдаленно добиться такого большого экономического подъема, который станет возможным при планомерно организованном сотрудничестве между нами.

В о л ь т а т. Каким образом можно будет получить со стороны какого-либо английского политического деятеля или официальной инстанции подтверждение предложенной здесь программы переговоров, для того чтобы перевести переговоры в стадию практической реализации?

В и л ь с о н. Решающим моментом в этом отношении было бы назначение фюрером какого-либо полномочного лица для обсуждения вышеупомянутой программы. Если со стороны фюрера последует такое волеизъявление, то английская сторона согласится на дальнейшее обсуждение вопроса любым путем.

Кроме того, я предлагаю вам, господин Вольтат, немедленно переговорить с Чемберленом, для того чтобы вы могли получить от него подтверждение всего сказанного на нашей встрече.

В о л ь т а т. Ввиду неофициального характера своих переговоров, к сожалению, в настоящий момент времени вынужден отказаться от такой встречи с Чемберленом. Со своей стороны попытаюсь установить, считает ли фюрер данный момент подходящим, чтобы приступить к дальнейшим англо-германским переговорам.

22 июля 1939 года

Берлин, кабинет Гитлера.

Р и б б е н т р о п. Мой фюрер, из Лондона получена информация о произошедших там неофициальных переговорах Вольтата с Вильсоном, Боллом и Хадсоном. Англичане заявили, что они готовы к войне с нами, но тем не менее предпочитают мирные переговоры.

Г и т л е р. Это очередной блеф Чемберлена, ни о какой войне с Германией в Лондоне и не помышляют. И на каких же условиях они предлагают нам мир?

Р и б б е н т р о п. Вильсон заявил, что для этого необходимо сделать англо-германское заявление об отказе от применения силы как средства международной политики. Такое заявление сделало бы беспредметными гарантии, данные Англией Польше и Румынии, поскольку Германия сама гарантировала бы не совершить нападения на эти государства, а поэтому эти государства не могли бы уже больше считать, что Германия угрожает их национальному существованию.

Г и т л е р. Это все лишь общие слова. Мы ведь несколько месяцев возились с поляками, упрашивая их мирно решить совершенно очевидный вопрос о Данциге, однако эти грязные свиньи лишь посмеялись над нами. Так как же теперь англичане предлагают решить проблему Данцига?

Р и б б е н т р о п. Вильсон в общих словах сказал, что мы совместными усилиями сможем найти приемлемое для Германии решение этого вопроса. Насколько я понял, речь идет о мюнхенском варианте решения польской проблемы.

Кроме того, Лондон согласен признать Восточную и ЮгоВосточную Европу сферой особых германских интересов и экономического влияния, заявив о невмешательстве Англии в эту сферу.

Г и т л е р. То, что Чемберлен вновь готов пойти на новый Мюнхен, – это очень ценная информация. Значит, все его заявления о войне с нами из-за Польши не более чем пустые угрозы.

Р и б б е н т р о п. Так, может быть, нам стоит интенсифицировать переговорный процесс с Западом?

Г и т л е р. Ни в коем случае. Пусть англичане нервничают и делают нам новые предложения, тут очень важно понять, до каких пределов они готовы пойти нам навстречу. Главное, теперь мы твердо уверены, что у нас есть запасной вариант, который мы можем задействовать на случай неблагоприятного для нас развития событий. В этой связи мы должны возобновить переговоры с русскими, чтобы к заключительному этапу у нас были бы проработаны оба запасных варианта. Срочно передайте соответствующее распоряжение Шуленбергу, пускай возобновляет переговорный процесс с Кремлем.

Кстати, как там обстоят дела у японцев в их столкновениях с русскими войсками в Монголии?

Р и б б е н т р о п. В районе Халхин-Гола идут упорные бои, но пока трудно судить о том, чем они кончатся.

Г и т л е р. Для нас было бы весьма желательно, чтобы русские потерпели серьезное поражение от японцев, тогда Сталин стал бы сговорчивее на переговорах с нами.

22 июля 1939 года

Берлин. Телеграмма Риббентропа Шуленбургу.

«Мы будем действовать, так как заключение соглашения, причем чем скорее, тем лучше, считают здесь необходимым из конъюнктурных соображений. Что же касается чисто политического аспекта наших переговоров с русскими, мы полагаем, что период ожидания, предписанный в нашей телеграмме от 30 июня, можно считать закончившимся. Вы уполномочены снова взять нити в свои руки, не оказывая, однако, никакого давления».

22 июля 1939 года

Москва. Сообщение Народного комиссариата внешней торговли СССР о советско-германских переговорах о торговле и кредите.

«На днях возобновились переговоры о торговле и кредите между германской и советской сторонами. От Наркомата внешней торговли переговоры ведет заместитель торгпреда в Берлине т. Бабарин, от германской стороны – г. Шнурре».

Комментарий автора. Как видно из этого сообщения, советско-германские торговые переговоры, в отличие от англогерманских политических переговоров, не были секретными, а информация о советско-германских переговорах периодически приводилась в советских средствах массовой информации.

23 июля 1939 года

Москва, сообщение ТАСС.

«21 и 22 июля усилились активные действия японо-маньчжурских войск, которые несколько раз пытались атаковать монголо-советские войска, но все их атаки были отбиты. Монголосоветские войска продолжают прочно удерживать местность к востоку от реки Халхин-Гол.

21 июля в районе восточнее и юго-восточнее озера БуирНур японцы вновь нарушили границу залетом своей авиации. Над территорией МНР произошел воздушный бой, в котором участвовало до 120 японских истребителей, собранных с разных районов Маньчжурии. Со стороны советско-монгольской авиации участвовало в бою около 100 истребителей. Бой продолжался около часа и закончился на маньчжурской территории преследованием японо-маньчжурской авиации».

24 июля 1939 года

Лондон, сообщение полпреда Майского.

«Суммируя всю накопившуюся у меня за последние десять дней информацию, почерпнутую из самых разнообразных источников, считаю необходимым сигнализировать, что сведения о намерениях Чемберлена все больше подтверждаются. Премьер делает сейчас отчаянную попытку ускользнуть от выполнения взятых на себя весной обязательств по гарантии Польше и одновременно оживить свою прежнюю политику умиротворения. В этих целях английское правительство продолжает усиленно давить на польское правительство, рекомендуя ему умеренность в вопросе о Данциге.

В английскую печать просочились сведения о том, что на днях в Лондоне состоялась секретная встреча ближайшего сотрудника Чемберлена Вильсона и английского министра торговли Хадсона с гитлеровским эмиссаром Вольтатом. Сообщается, что на встрече обсуждался вопрос о возможности предоставления Германии грандиозных займов до миллиарда фунтов, если Гитлер серьезно откажется от агрессивных намерений (читай: оставит в покое Запад и повернется лицом к Востоку).

В связи с указанными сообщениями английской прессы в Лондоне разразился скандал. Несмотря на все официальные опровержения, нельзя сомневаться, что в своих беседах Хадсон выражал настроение премьера. Весьма характерно, что Хадсон как ни в чем не бывало остается на своем посту, хотя естественным следствием из создавшегося положения должна была бы быть его отставка, если он, как утверждает Чемберлен, без ведома премьера, на свой страх и риск, огорошил Вольтата столь сенсационными предложениями.

Имеются достоверные сведения, что через посредство неофициальных эмиссаров Чемберлен сейчас нащупывает у Гитлера возможность урегулирования или, по крайней мере, отсрочки обострения данцигской проблемы. Если ему это удастся сделать, то отпадет необходимость в быстром завершении англо-советских переговоров. 4 августа парламент расходится на каникулы по крайней мере месяца на два, и правительство будет свободно даже от того несовершенного контроля, который пока осуществлялся оппозицией.

Для лучшей оценки положения необходимо также иметь в виду, что премьер все время ищет удобного момента для проведения выборов в парламент и закрепления на новую пятилетку власти консерваторов. Совершенно точно известно, что руководители «партийной машины», которые месяца два назад не советовали премьеру идти на выборы без «русского пакта», теперь изменили свое мнение и считают, что для победы на выборах при нынешней маломощности оппозиции достаточно будет «соглашения о Данциге». Таковы и надежды и расчеты чемберленовской клики».

24 июля 1939 года

Будапешт. Письмо премьер-министра Венгрии графа Пауля Телеки Гитлеру.

«Ваше превосходительство, чтобы предупредить возможность всякого ложного толкования моего письма от 24 июля, имею честь повторно заявить вашему превосходительству, что Венгрия, поскольку в существующих обстоятельствах не произойдет никаких серьезных изменений, из моральных соображений, была бы не в состоянии предпринять военные действия против Польши».

24 июля 1939 года

Лондон—Токио. Совместное заявление правительств Великобритании и Японии.

«Правительство его величества в Соединенном Королевстве полностью признает нынешнее положение в Китае, где происходят военные действия в широком масштабе, и считает, что до тех пор, пока такое положение продолжает существовать, вооруженные силы Японии в Китае имеют специальные нужды в целях обеспечения их собственной безопасности и поддержания общественного порядка в районах, находящихся под их контролем, и что они должны будут подавлять или устранять любые такие действия или причины, мешающие им или выгодные их противникам.

Правительство его величества не имеет намерений поощрять любые действия или меры, препятствующие достижению японскими вооруженными силами упомянутых выше целей, и пользуется этой возможностью, чтобы в подтверждение своей политики в этом отношении разъяснить британским властям и британским подданным в Китае, что им следует воздерживаться от таких действий и мер».

26 июля 1939 года

Москва, Кремль, кабинет Сталина.

М о л о т о в. Получено сообщение от Майского, в котором он приводит сведения, касающиеся секретных англо-германских политических переговоров, проводившихся в Лондоне с гитлеровским эмиссаром Вольтатом.

С т а л и н. Внешняя разведка об этих переговорах мне уже дала подробную информацию. Из полученных нами сведений следует, что правительство Чемберлена в случае подписания англо-германского договора готово отказаться от подписания англо-франко-советского договора.

М о л о т о в. Тем не менее в Лондоне, оправдывая свои переговоры с Вольтатом, определенные круги уже ссылаются на то, что якобы и Москва тоже ведет секретные политические переговоры с Германией.

С т а л и н. Ну, это уж явная ложь! О каких секретных советско-германских переговорах можно говорить, если об их проведении ты сам официально заявил 31 мая с трибуны сессии Верховного Совета СССР, а 22 июля ТАСС опубликовал сообщение о возобновлении советско-германских торговых переговоров. Кроме того, никаких политических переговоров с немцами до сего дня мы не вели, хотя теперь, после того как англичане первыми сделали такой шаг, о политических переговорах с Гитлером, возможно, стоит подумать и нам.

М о л о т о в. Сегодня Галифакс сообщил, что британское правительство принимает советское предложение начать теперь же военные переговоры, не дожидаясь окончания политических переговоров. Английская военная миссия сможет выехать в Москву примерно через 7—10 дней. Правда, состав ее пока еще не определен.

Может быть, в связи с проведением Лондоном секретных политических переговоров с Германией заявить официальный протест?

С т а л и н. Это окончательно сорвало бы наши переговоры с Англией и Францией, а пока есть даже небольшая надежда, надо эти переговоры продолжать. Однако с учетом того, что верить нашим партнерам на слово нельзя, придется ужесточить наши требования.

Здесь надо учитывать и тот факт, что симптомы мюнхенской сделки теперь уже прослеживаются, в том числе и в отношениях Великобритании с Японией. Вчера Лондон полностью капитулировал перед Токио и заключил пакт Арита—Крейги, в котором Лондон дал гарантию того, что Англия не имеет намерений поощрять любые действия или меры, препятствующие достижению японскими вооруженными силами оккупации территории Китая. И это происходит в тот момент, когда наши войска сражаются с японскими оккупантами в районе Халхин-Гола.

Все это очень сильно подрывает доверие к нашему возможному будущему союзнику. Поэтому мы должны обезопасить себя от возможного предательства со стороны как Англии, так и Франции. В этой связи главным советским условием на переговорах по военной конвенции будет проход наших войск по территории Польши с последующим сосредоточением вблизи польско-германской границы. Наличие наших дивизий на польской территории гарантировало бы то обстоятельство, что Германии не удастся завладеть Данцигом не только военным, но и дипломатическим путем.

М о л о т о в. Из Берлина от Астахова получено сообщение, что в очередной беседе с ним Шнуре сказал, что руководители германской политики исполнены самого серьезного намерения нормализовать и улучшить советско-германские отношения. А известную фразу Вайцзеккера о «лавке, в которой много товаров» надо понимать в том смысле, что Германия готова предложить СССР на выбор все что угодно – от политического сближения и дружбы вплоть до открытой вражды.

Германия открывает дверь для разговоров на эту тему. Понимая, что сейчас все державы стоят на распутье, определяя, на какую сторону встать, Германия не желает, чтобы создалось представление, будто она не исчерпала возможностей сблизиться с СССР в столь решающий момент. Она дает СССР эту возможность, но, к сожалению, СССР на это не реагирует. Именно такой точки зрения придерживается сам Гитлер.

С т а л и н. Если теперь немцы действительно хотят улучшить политические отношения с СССР, то они должны будут сами сказать нам, как они представляют конкретно это улучшение. А Астахову скажите, чтобы передал немцам, что всякое улучшение политических отношений между двумя нашими странами мы, конечно, приветствовали бы.

1 августа 1939 года

Лондон. Письмо посла Германии в Великобритании Дирксена статс-секретарю МИДа Германии Вайцзеккеру.

«29 июля меня посетил видный член лейбористской партии Великобритании сэр Чарльз Роден Бакстон, как он сказал – для частной беседы. Однако, судя по всему, Бакстон пришел по поручению Галифакса, который после скандала в прессе, связанного с переговорами с Вольтатом, опасается того, чтобы переговоры с английской стороны вели бы официальные лица правительства.

Предложения, которые передал нам Бакстон, во многом похожи на предложения Вильсона, однако содержат существенное уточнение, а именно: Великобритания обещает полностью уважать германские сферы интересов в Восточной и Юго-Восточной Европе. Следствием этого было бы то, что Великобритания отказалась бы от гарантий, предоставленных ею некоторым государствам в исключительной германской сфере интересов.

Далее, Великобритания обещает действовать в том направлении, чтобы Франция расторгла союз с Советским Союзом и отказалась бы от всех своих связей в Юго-Восточной Европе.

Кроме того, Великобритания обещает прекратить ведущиеся в настоящее время переговоры о заключении пакта с Советским Союзом. Странным образом г-н Роден Бакстон в этой связи упомянул и о том, что чешско-советский договор остался без применения.

Со стороны Германии предложения Бакстона предусматривали предоставить через некоторое время своего рода автономию Богемии и Моравии».

2 августа 1939 года

Москва. Сообщение посла Франции в СССР Наджиара министру иностранных дел Франции Бонне.

«Ничто не могло быть более несвоевременным, чем высказывания премьер-министра Англии по вопросу о советской трактовке косвенной агрессии, сделанные им 31 июля в палате общин.

Подчеркивая, что русская формула наносит ущерб независимости третьих стран, Чемберлен только спровоцировал англо-русскую полемику. Он придал большой размах расхождениям во взглядах, которые советское правительство хотело смягчить, что мы и сами заинтересованы сделать как по отношению к Балтийским странам, так и для того, чтобы не обесценить в глазах Германии и Италии психологический эффект, ожидаемый от направления военных миссий.

Премьер-министр правильнее бы поступил, если бы сказал, что три правительства согласны по существу – не наносить ущерба третьим странам и что расхождения касаются второстепенных вопросов редакции.

С этой же точки зрения слова Чемберлена о том, что открытие технических переговоров до полного согласования политического соглашения является фактом, почти не имеющим прецедентов, мне представляются столь же несвоевременными и также способными только помочь пропаганде оси».

2 августа 1939 года

Лондон. Беседа посла Германии в Великобритании Дирксена с главным советником правительства Великобритании по вопросам промышленности Вильсоном.

Д и р к с е н. Из разговоров с Батлером выяснилось, что вы хотели поговорить со мной в дополнение к своей беседе с Вольтатом.

В и л ь с о н. Новая кампания в английской прессе, связанная с опубликованием содержания секретных переговоров с Вольтатом и направленная против чемберленовской политики умиротворения, ни в коей мере не повлияла на взгляды английского правительства. Поэтому суть моей беседы с Вольтатом и наши предложения по программе англо-германских переговоров остаются в полной силе.

Тем не менее вступление в конфиденциальные переговоры с германским правительством связано для Чемберлена с большим риском. Если о них что-либо станет известно, то произойдет грандиозный скандал, и Чемберлен, вероятно, будет вынужден уйти в отставку.

Д и р к с е н. Мне кажется сомнительным, чтобы какоелибо английское правительство было в состоянии достигнуть какого-либо связывающего соглашения с Германией при существующем в Англии настроении умов – так как каждого, кто выступает за соглашение с Германией, объявляют изменником и как такового клеймят.

В и л ь с о н. Хотя и возможно прийти к такому соглашению, но для этого требуется применить все мастерство лиц, участвующих в переговорах с английской стороной, для того чтобы не провалить все дело. На настоящей стадии требуется, прежде всего, сохранять строжайшую тайну.

Д и р к с е н. Тогда как и в какой форме можно будет позднее уведомить общественность о планах английского правительства заключить политическое соглашение с Германией?

В и л ь с о н. Не касаясь того, справедливо это или нет, что в Англии поколеблено доверие к Германии и к ее миролюбивым намерениям. Поэтому важнее всего убедить британскую общественность в том, что она может доверять Германии.

Кроме того, можно опасаться, что в ближайшие недели или месяцы произойдут события, которые вызовут новый кризис. Британское правительство располагает сведениями, что в скором времени должно быть призвано 2 миллиона человек в германскую армию, что будто на польской границе проводятся угрожающие Польше маневры с большим количеством самолетов.

Если также принять во внимание недавнее заявление Геббельса о войне нервов, которая должна быть продолжена, то можно предвидеть положение, при котором от будущих переговоров трудно ожидать успеха. Ведь не имело бы никакого смысла вести переговоры о соглашении, если уже скоро нас ожидает новый опасный кризис.

Для Чемберлена, вследствие демократической конституции Англии, трудно обратиться к общественности с умиротворяющим заявлением, ибо он, по всей вероятности, был бы вынужден тогда вместе с кабинетом уйти в отставку. Этот порочный круг мог бы скорее быть разорван, если бы фюрер, которому нечего бояться никаких внутриполитических нападок, взял бы на себя инициативу такого умиротворяющего заявления.

Д и р к с е н. Однако запроектированные Германией большие маневры не выдерживают никакого сравнения с военными мероприятиями, предпринятыми другими государствами: поляки на протяжении четырех месяцев мобилизовали 1 миллион человек и уже стоят на нашей границе.

Английские вооруженные силы – наземные, морские и воздушные – в той или иной степени мобилизованы. Франция тоже осуществила обширные мобилизационные мероприятия. В этих условиях невозможно требовать, чтобы Германия отменила свои мероприятия или отказалась от проведения военных маневров.

В и л ь с о н. Этого я не имел в виду. Однако есть существенное различие в способах проведения маневров. Их можно так организовать, что другая сторона сочтет их за непосредственную угрозу и за вызов. А можно их проводить иначе, как обычные маневры мирного времени.

Д и р к с е н. Немецкая сторона в вопросе о будто бы обманутом доверии держится совершенно другого мнения, чем английская сторона. Во всяком случае, несомненен тот факт, что английская политика в последние месяцы имела целью образовать всемирную коалицию, направленную против Германии, и что она и по сей день держит отдельных членов коалиции в состоянии финансовой и военной готовности к эвентуальному выступлению против Германии.

Мы должны достоверно знать, как английское правительство согласует эту политику с возможностью соглашения с Германией. Фюрер, конечно, ни в коем случае не может сделать успокоительные или дружественные заявления, не зная того, на какое отношение английской стороны к справедливым германским требованиям он может рассчитывать.

В и л ь с о н. Но так называемая политика окружения отпадет в результате заключения с Германией договора о ненападении. Что же касается вопроса, насколько фюрер должен иметь уверенность относительно уступок, которые должны быть сделаны с английской стороны раньше, чем он мог бы, так сказать, предложить пальмовую ветвь мира, то и здесь имеется трудность, которая заключается в том, что требуется предварительно прийти к конкретным результатам. При этом мы готовы обсудить все предложенные германской стороной пункты.

Английская сторона будет глубоко разочарована, если обе стороны не продолжат того, чему уже положено начало. Поэтому мы чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы узнать, как была принята в Берлине наша беседа с Вольтатом.

Д и р к с е н. Однако как с чисто технической точки зрения возможно продолжение этих переговоров? Так, например, о новой поездке Вольтата в Лондон из-за нескромности Хадсона не может быть и речи.

В и л ь с о н. Можно найти выход. Можно будет договориться, когда для этого наступит время. Можно сделать так, чтобы оба делегата встретились в Швейцарии или где-либо в другом месте.

2 августа 1939 года

Лондон, МИД, кабинет Галифакса.

В и л ь с о н. Сегодня я встречался с Дирксеном и обсудил с ним перспективы продолжения англо-германских секретных политических переговоров. Думаю, что в этом направлении у нас есть определенные перспективы.

Г а л и ф а к с. Только вот для того, чтобы Гитлер стал посговорчивее, надо иметь не только пряник, но и кнут.

В и л ь с о н. И что же может служить в качестве кнута?

Г а л и ф а к с. В этом качестве могут выступать трехсторонние переговоры в Москве по заключению военной конвенции. Принципиальная возможность заключения военного соглашения с Советами не позволит Гитлеру начать войну с Польшей и будет держать его в постоянном напряжении. При этом нам очень важно дотянуть переговоры до октября, а там уже наступит осенняя распутица, которая не позволит немцам развязать войну в этом году.

В этой связи мы разработали инструкцию для нашей военной делегации, в которой сказано, что нашим представителям следует дать указание вести переговоры очень медленно, пока не будет заключен политический пакт.

В и л ь с о н. Тем не менее принятие военной конвенции может привести к тому, что Англия помимо своей воли может быть втянута в войну, спровоцированную Москвой. И это очень опасно.

Г а л и ф а к с. В инструкции особо оговорено, что британское правительство не желает брать на себя какие-либо определенные обязательства, которые могли бы при определенных обстоятельствах связать нам руки. Поэтому в отношении военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиваться сколь возможно более общими формулировками. Что-нибудь вроде декларации политического характера, которая была бы одобрена всеми тремя сторонами, вполне отвечало бы этим условиям.

В и л ь с о н. Однако поляки категорически отказываются от того, чтобы русские войска вступили бы на их территорию. Это может привести к срыву переговоров.

Г а л и ф а к с. Какова бы ни была точка зрения Польши и Румынии по этому вопросу, однако вторжение Германии в одну из этих двух стран быстро изменило бы позицию их правительства. Кроме того, России было бы весьма невыгодно, если бы Германия могла непосредственно достигнуть русской границы или получить доступ к Черному морю, не встретив серьезного сопротивления. Следовательно, в интересах России иметь заранее выработанные планы, с тем чтобы прийти на помощь Польше и Румынии, в случае если бы эти две страны подверглись вторжению.

3 августа 1939 года

Берлин, кабинет Гитлера.

Р и б б е н т р о п. Из сообщения Дирксена о его беседе с сэром Горацием Вильсоном можно заключить, что программу переговоров, ранее сообщенную Вольтату, Лондон рассматривает как официальный зондаж со стороны Англии, на который ожидает ответ Германии.

В этой связи, мой фюрер, у меня к вам вопрос. Какие инструкции следует дать Дирксену относительно наших дальнейших шагов, связанных с предложением Лондона начать секретные англо-германские политические переговоры?

Г и т л е р. Сейчас вырисовывается два возможных варианта решений, связанных с Польшей. Либо мы договоримся с русскими, тогда станет возможным военное решение польского вопроса. Если же со Сталиным нам договориться не удастся, то тогда мы воспользуемся предложением Чемберлена и получим Данциг и Коридор по мюнхенскому сценарию. Однако принять окончательное решение в этом вопросе я, скорее всего, смогу лишь в последний момент. Тогда либо вы отправитесь в Москву, чтобы подписать договор со Сталиным, либо в Лондон с миссией мира полетит Геринг.

А Дирксену скажите, что пока из Берлина ответа на английские предложения не поступало. Пусть Чемберлен помучается, глядишь, и уступит нам еще чего-нибудь.

Р и б б е н т р о п. А если русским удастся подписать военнополитический договор с Англией и Францией? Ведь это поставило бы нас в очень сложное положение.

Г и т л е р. Я не верю, что Чемберлен подпишет со Сталиным договор, и тем более не верю, что Англия будет выполнять такой договор. Во всяком случае, до тех пор, пока к тройственным переговорам не подключится Польша, нам опасаться нечего. А поляки боятся русских больше, чем нас.

А как там у нас обстоят дела с переговорами с Советами?

Р и б б е н т р о п. Пока внятного ответа на наши настойчивые предложения так и не удалось получить. Однако при этом Молотов отметил, что считает желательным продолжение обмена мнениями об улучшении отношений между нашими странами, обратив внимание на то, что многое в решении этих вопросов будет зависеть от исхода ведущихся в Берлине торгово-кредитных переговоров.

Г и т л е р. Надо форсировать ситуацию и не позднее 20 августа получить от Москвы ответ на наши предложения.

6 августа 1939 года

Москва. Сообщение ТАСС.

«По сообщению штаба монголо-советских войск в МНР, с 26 июля по 5 августа монголо-советские войска прочно удерживают местность к востоку от реки Халхин-Гол, находясь в боевом соприкосновении с японо-маньчжурскими войсками. Неоднократные попытки японо-маньчжур атаковать монголосоветские войска и вклиниться в их расположение отражались артиллерийским и пулеметным огнем с большими потерями для японо-маньчжур.

В течение этих дней произошел ряд воздушных боев. 28 июля воздушной атакой монголо-советская авиация уничтожила 5 японских самолетов, не потеряв при этом ни одного своего самолета.

Особенно активно действовала авиация японцев 29 июля. В результате нескольких воздушных боев на территории МНР за день 29 июля японцы потеряли 32 самолета. В этот же день монголо-советской авиацией были сбиты и захвачены в плен японские летчики Фикуди Такэо и подпоручик Табути. Со стороны монголо-советской авиации не вернулось 4 летчика; розыски их продолжаются».

6 августа 1939 года

Лондон. Телеграмма временного поверенного в делах США в Великобритании Джонсона Государственному секретарю США К. Хэллу.