Текст книги "Виктор Маслов"

«И, что приятнее всего, победа “Торпедо” знаменует собой победу того прогрессивного начала в нашем футболе, которое связано с борьбой за повышение его технического уровня, – отмечал в № 11 за 1960 год журнала «Спортивные игры» А. Яковлев (псевдоним Александра Вита. – Уроки шведского чемпионата мира не прошли даром. У нас начинают появляться свои Пеле, Гарринчи и Диди, свои виртуозы кожаного мяча, которые вселяют в наши сердца надежды. И это только первые плоды борьбы за высокую технику, которая идет в нашем футболе во всех концах страны, от Владивостока до Калининграда».

Весьма примечательно, что свой первый матч в чемпионате – ташкентский – автозаводцы провели почти в том же составе, в каком – в Киеве – победно завершили турнир. Только вместо Фалина играл Гусаров. Поразительна стабильность состава, в котором команда провела сезон. Шутка ли – больше половины матчей в чемпионате провели всего тринадцать торпедовцев. «А ведь такая стабильность, – писал Александр Вит, – не от бедности: у торпедовцев хороший резерв, который немногим уступает основному составу».

Причин для замены футболистов чаще всего три: слабая игра, усталость и болезнь или травма. В «Торпедо» образца 1960 года никто не играл плохо, никто не уставал, никто не болел и не получал травмы. Торпедовские игроки полтора часа выдерживали самый высокий темп. Во всех матчах они выглядели свежее соперников. Высокое мастерство торпедовцев позволяло им, не вступая в жесткую силовую борьбу, переигрывать противника чисто техническими средствами. Даже защитники «Торпедо» весьма редко входили в «стыки». В большинстве ситуаций они чисто отбирали мяч, не входя в соприкосновение с соперниками, великолепно играли на перехватах, используя скоростные качества.

Для Маслова мелочей в работе со своей командой не было. Он, рассказывают, был инициатором строительства небольшого стадиончика на Восточной улице (нынешний стадион имени Эдуарда Стрельцова). Обязательно небольшого – футбольного. На расспросы, почему именно такого, а не побольше – вроде «Динамо» или «Лужников», – хитро улыбаясь, отшучивался: мол, заполнить 30-тысячник будет сложно. А вот при трибунах тысяч на 10–15, забитых до отказа своим, заводским болельщиком, будем побеждать всех. Если команда сама не потянет – зрители подсобят.

Легенда гласит, что именно при Маслове торпедовцы стали выступать в полностью белой форме. А все потому, что он вычитал где-то или услышал от кого-то, что белый цвет зрительно увеличивает формы предмета. И решил: соперник, увидев перед собой крупных игроков, глядишь, в каких-то моментах испугается пойти в борьбу.

На вопрос о задачах на сезон-60 Маслов отвечал: «Ближайшая цель – войти в первую финальную шестерку. А что там? Сказать, что мы должны стать чемпионами, значит поднять большой шум. А шум, как сказал Марк Твен, еще не доказательство».

Перед сезоном 1960 года партийные и спортивные власти страны приняли беспрецедентное решение о расширении количества команд в классе «А». В 1955–1959 годах их было всего 12. Теперь стало 22. Почти все причастные к футболу люди выступали против этого новшества. Против, например, был руководитель Федерации футбола СССР Валентин Гранаткин, так отвечавший советчикам расширить класс «А» за счет искусственного включения в него команд практически всех союзных республик (двенадцати из пятнадцати): «Мне думается, что ценность советов, несомненно, возросла бы, если бы они подкреплялись логическими доказательствами, необходимыми практическими расчетами, исключающими местные интересы и личные симпатии». Гранаткин подчеркивал, что объединение сильных и слабых команд в одном турнире, «возможно, повысит средний уровень игры футболистов, но не сможет способствовать крутому подъему класса игры ведущих коллективов, представляющих Советский Союз на международной арене».

Правда, в конце года позиция Гранаткина стала диаметрально противоположной.

«Ограничение класса “А” 12 командами четырех союзных республик, – говорил он, оправдывая уже принятое Спорткомитетом решение о расширении Лиги, – снижало значение первенства страны, затрудняло отбор и подготовку лучших футболистов в сборные команды…»

Что побудило Гранаткина изменить позицию? Лев Иванович Филатов, хорошо Валентина Александровича знавший, как-то – спустя годы после расширения класса «А» – назвал его «изобретателем той системы». «Хорошего же ты обо мне мнения, – ответил Гранаткин. – Я чуть с работы не вылетел, в какие только кабинеты меня не таскали… Расширять лигу надо было. Я предлагал понемногу и по спортивному принципу. Но разве “эти” слушают? “Никакого спортивного принципа нет, представительство республик – вот принцип!” Меня заодно обвинили в аполитичности. Пришлось тогда команды Эстонии и Литвы включать, а они не были готовы, мучились, стыд один.

Да и 22 для нас много, для такого турнира ни дней в календаре, ни стадионов, ни приличных игроков… Вот и придумывали разные формулы, чтобы из положения вый-ти… Вызовут в кабинет и один на один: “Есть решение, действуйте!” Письменных следов не оставляли. Да и я не всегда знаю, откуда ветер дует…»

Маслов был против искусственного расширения класса «А», но его никто и слушать не собирался. Тренер, между тем, сразу определил, насколько сложен календарь для футболистов. «Потребовалось, – говорил он, – чтобы команда целых семь месяцев сохраняла лучшую спортивную форму. Это было необходимо потому, что очень многие игры носили напряженный характер и напоминали игры на Кубок. Я считаю, что при нынешнем календаре игроки затрачивали слишком много нервной энергии, слишком много сил потому, что им приходилось думать сначала о выходе в тройку, а потом о хороших результатах в финальной шестерке».

Новая система поставила торпедовцев в неравное положение по сравнению со всеми остальными соперниками в борьбе за высокие места. Дело в том, что очки, набранные в предварительном турнире, из которого по три лучшие команды из двух групп выходили в финальную «пульку шести», не учитывались. Они сгорали. С нуля в «шестерке» начинало, к примеру, и «Торпедо», оторвавшееся в своей группе от основного преследователя (ростовского СКА) на шесть очков и от московского «Динамо» на семь, и киевское «Динамо», опередившее «Локомотив» всего на одно очко, а ЦСКА на три. В том случае, если бы очки оставались после предварительных соревнований, то команды расположились бы перед стартом в «шестерке» следующим образом: «Торпедо» (31 очко), киевское «Динамо» (28), «Локомотив» (27), ЦСКА и СКА (по 25), московское «Динамо» (24). Но расположились все по алфавиту – с нулем в «кармане».

Перед играми в «шестерке» торпедовцы съездили в ФРГ на три товарищеских матча. Во Франкфурт-на-Майне Маслову дозвонились репортеры «Московского комсомольца».

«Звонок из Москвы, – сказал Виктор Александрович, – да еще в День физкультурника был для нас приятным сюрпризом. Праздник мы встречаем, как говорится, “при исполнении служебных обязанностей”. Через час, когда в Лужниках будет решаться вопрос о последнем финалисте, мы скрестим оружие с футболистами Франкфурта-на-Майне. Так что сейчас наши мысли несколько отвлечены от дел внутренних. Тем не менее мы и здесь внимательно следим за последними схватками в подгруппах чемпионата страны.

Мы рады, что получили возможность сразиться в большой шестерке. Борьба будет наиострейшая, особенно если учесть короткую дистанцию турнира. Тем не менее рассчитываем быть в числе первых.

Изменений в команде не предвидится. Ребята чувствуют себя превосходно и находятся в хорошей форме.

Привет товарищам с завода».

Любопытное наблюдение сделал Михаил Иосифович Якушин. Московские «Динамо» и «Торпедо» в ряде стартовых матчей чемпионата 1960 года играли в одних и тех же городах. «Помню, – рассказывал Якушин, тренировавший тогда динамовцев, чемпионов страны 1959 года, – мы приехали в Ростов-на-Дону, где накануне выступали автозаводцы. Я спросил у ростовчан, как играли торпедовцы. Они отвечали: так себе, но забили три гола, а наши – ни одного, хотя возможностей было не меньше. В следующем туре уже в Харькове автозаводцы тоже играли вроде бы неудачно, но опять победили – 1:0. Два матча – две, казалось бы, случайные победы». И тут не без участия Маслова произошел решающий поворот в сознании игроков. Они собрались вместе, и Маслов сказал: «Мы добились двух побед, играя неважно, но играть-то мы умеем… Теперь, когда старт удался, давайте соберемся и покажем, на что мы способны. Ведь можем большого успеха добиться, чемпионами стать…». «Дали, – говорил Якушин, – футболисты друг другу слово на протяжении всего сезона и к тренировкам, и к матчам относиться самым добросовестным образом. И игра у них пошла. Ведь играть-то они на самом деле умели!»

Наблюдая тогда за выступлениями торпедовцев, Михаил Якушин сделал для себя важное психологическое открытие: иногда огромное значение для мобилизации коллектива имеет удачный результат при неудачной игре. Маслов использовал тогда этот фактор сполна.

«Московское “Торпедо” образца 1960 года, – характеризовал один высококлассный тренер работу другого высококлассного специалиста, – было в игре командой веселой, легкой, интересной, а ее футболисты выглядели на поле большими затейниками. Это был, можно сказать, последний “вздох” красивого и романтичного футбола, эффектное прощание с тактической системой “дубль-вэ”, верой и правдой служившей нескольким поколениям футболистов».

Матч, решавший судьбу золотых медалей, проходил 16 октября в Киеве. Это был предпоследний тур, торпедовцы опережали хозяев на очко. Каждая предматчевая установка Маслова не походила на предыдущую. «Я знаю, все вы устали и ждете не дождетесь конца сезона, – восстановил ее по памяти кто-то из торпедовцев. – Сегодня вы можете добыть себе лишний выходной: если выиграете, в последнем туре с “Локомотивом” будут играть только желающие. А как выигрывать, я вас учил четыре года». И ни слова о значимости матча, которую все понимали сами. Метревели открыл счет на третьей минуте, киевлянин Серебряников сравнял, но после перерыва Геннадий Гусаров забил победный гол.

Состав гостей в той исторической встрече, назвавшей отечественному футболу имя нового – четвертого – чемпиона СССР: Поликанов, Медакин (капитан), Шустиков, Островский, Воронин, Маношин, Метревели, Иванов, Гусаров, Батанов, Сергеев (Доронин, 26).

После матча в Киеве соперники, стоит отдать им должное, поздравили новых победителей первенства прямо на поле. Однако за его пределами происходило нечто странное. Киевское «Динамо» подало протест, записав в протоколе встречи: «Матч опротестован в связи с не засчитанным голом в первом тайме в ворота “Торпедо”. В. Соловьев». Речь шла о голе, забитом Олегом Базилевичем в конце первого тайма при счете 1:1 и отмененном арбитром Николаем Крыловым.

Всем, между тем, было известно, что протесты на не засчитанные голы не принимаются – таковы правила. Судья зафиксировал, что Базилевич был в офсайде. На что же рассчитывал старший тренер киевлян? «Видимо, – предполагает Аксель Вартанян, – было на что. Неспроста ведь СМИ, киевские и московские, публикуя отчет о матче, не поздравили торпедовцев с победой в чемпионате. Воздержалась и центральная спортивная газета».

Отчет для нее с матча писал Лев Филатов, на игре присутствовавший. О том, что произошло тогда, он поведал почти через тридцать лет на страницах журнала «Спортивные игры»:

«Кто-то с напряженным лицом шепнул мне, что тренер динамовцев Вячеслав Соловьев записал в протокол протест, мотивируя его тем, что судья не засчитал гол, забитый Базилевичем. Я пожал плечами, посчитав это недоразумением, потому что протесты такого рода, как известно, не принимают.

Отправился писать отчет. Заголовок был такой: “Первые полчаса чемпиона”. Торпедовцы забили второй гол примерно за полчаса до конца и фактически с этой минуты стали чемпионами.

Эти слова в редакции, где узнали о протесте, вычеркнули, и отчет вышел под заголовком: “Лидер укрепляет позиции”. К счастью, в отчете оставили мой отзыв о протесте: “Мне кажется, что протест был записан в протоколе сгоряча и выражает горечь чувств, а не требования разума”.

Тренеры динамовцев, как и можно было предположить, поостыв, не стали настаивать на протесте. Мне рассказывали, что они на следующий день, просмотрев проявленную кинопленку, убедились, что Базилевич, забивая гол, в самом деле был “вне игры”. Рассказывали мне, правда, уже несколько лет спустя, и о том, что Соловьева на этот шаг подтолкнули некие “шефы”».

А из Федерации футбола СССР через ТАСС было распространено сообщение: «В связи со слухами о том, что команда “Динамо” (Киев) якобы опротестовала встречу с командой “Торпедо”, корреспонденту ТАСС в Федерации футбола СССР сообщили, что такого протеста она не получала».

Как Виктор Александрович и обещал своим в Киеве, на матч с «Локомотивом», интереса не вызывавшим совершенно (на лужниковском стотысячнике 22 октября собрались тысяч пять зрителей, не больше), он выставил резервный состав. Из постоянных игроков основы на поле вышли лишь Шустиков, Фалин и Доронин с Сергеевым. На проигрыш (1:3) никто и внимания-то не обратил. И не стал критиковать чемпионов за такое отношение к чемпионату и за проигранный «Локомотиву» второй матч в сезоне. Напротив, разговор повели о том, что Маслов правильно поступил, отправив на испытание дублеров тех, кто нарушил гегемонию «первой тройки» московских команд, побеждавших в предыдущих двадцати одном сезоне. Тем более что через неделю в финале Кубка СССР, игравшемся на поле, обрамленном сугробами, торпедовские лидеры в тяжелейшем матче дожали тбилисских динамовцев в дополнительное время. Силы у победителей оставались во многом потому, что они получили возможность от-дохнуть.

«Пословица “Аппетит приходит во время еды” справедлива, – говорил Маслов перед финалом. – Еще недавно пределом мечты мы считали завоевание титула чемпиона страны. А теперь, когда эта мечта осуществилась, торпедовцы решили бороться за “дубль”. До финала нам пришлось провести много трудных игр. Но я думаю, что главные трудности ждут нас в последнем матче. И дело тут не только в том, что сам факт участия в финале удесятеряет силы команды. Тбилисские динамовцы и вообще чрезвычайно опасные противники. О тбилисцах обычно говорят, что это команда настроения. Действительно, если грозные тбилисские форварды в настроении, их сопернику приходится туго. Меня, надеюсь, не упрекнут в нескромности, если я скажу, что наша команда в нынешнем сезоне находится в хорошей форме: об этом свидетельствуют итоги чемпионата. И тем не менее три очка, которые мы завоевали в двух встречах с тбилисским “Динамо”, достались нам в результате упорнейшей борьбы. Словом, трудности, которые ожидают обе команды в финальном матче, очевидны. Но чем трудней победа, тем она почетнее».

Перед дополнительным временем счет 3:3. Короткий отдых перед решающей 30-минуткой. Победитель непременно будет определен. «Пошли!» – голос Медакина (он был капитаном).

«Одну минуточку!» – поднял руку Маслов. Наступила тишина. Мы все, вспоминает Виктор Шустиков, смотрим на нашего тренера. Трибуны грохочут в сто тысяч человеческих сил, судьи уже, вероятно, стоят на центре поля, а Виктор Александрович неторопливо рассказывает, как в далеком тридцать седьмом году сильный, грозный московский «Спартак», вернувшись из Антверпена, где одержал победу в рабочей Олимпиаде, играл с киевским «Динамо» в Москве. Спартаковцам нужна была ничья, чтобы стать чемпионами. И счет был 1:1, и до конца матча оставалось не более тридцати секунд, и мяч оказался в руках у Акимова. Он выбил его к центру поля от самой линии штрафной, сделал еще один-два шага вперед и закричал ребятам: «Все, порядок!» Но именно в это мгновение киевлянин Лайко сильнейшим ударом навесил мяч за выбежавшего слишком далеко спартаковского вратаря. И чемпионом СССР стало московское «Динамо».

«Вот так, ребята, – сказал Маслов, – в футболе надо сражаться до самого последнего мгновения. И до последнего мгновения верить в победу! Ну а теперь в бой, орлы!»

«Поверьте, – говорит Шустиков, – эту историю я не выдумал для того, чтобы показать: вот мы послушались нашего тренера и победили. Дело в другом: в невероятной интуиции, которой обладал Маслов. Он словно бы знал, что в таком предельно остром, психологическом поединке дело может решить мгновенная слабость и один неверный шаг».

«Это был бесспорно лучший матч сезона, настоящий футбольный праздник, в коем оба претендента сделали всё, на что были способны, и показали высшие футбольные достижения, – охарактеризовал финальную встречу Александр Вит. – Это был настоящий передовой современный футбол, образец для подражания… Я не ожидал от тбилисцев такой поразительной волевой устойчивости. Трижды торпедовцы вели в счете, и трижды динамовцы сравнивали счет. Ни тени паники, ни тени сомнения, вера в свои силы и победу до конца. Они завоевали сердца москвичей… Мы впервые в нынешнем сезоне увидели настоящее лицо тбилисского “Динамо”… Неожиданные передачи, которыми они благодаря высокой технике владеют в совершенстве, эти остроумные футбольные “реплики” всегда находили адрес и поддержку партнеров…

В этой команде звезд и солистов только одному М. Месхи удавалось выделяться поистине неописуемым каскадом финтов, проходов и передач».

Но любопытная деталь: тбилисское «Динамо» не вышло на церемонию награждения участников финального матча. В протоколе встречи руководители грузинской команды записали: «Второй гол забит из положения “вне игры”. Грубую игру защитников “Торпедо”, сбивших Яманидзе, судья не отметил 11-метровым».

В офсайде специалисты уверены не были, а вот в том, что пенальти за Яманидзе назначить стоило, не сомневались.

«Через три с небольшим месяца, в феврале 61-го, – рассказывает Аксель Вартанян, – сборная СССР готовилась на базе тбилисского “Динамо” в Дигоми к отборочным играм чемпионата мира-62. Перед отъездом состоялась встреча футболистов и тренеров с болельщиками. Вопросов было много. Валентину Иванову задали животрепещущий – в лоб: был ли офсайд и 11-метровый. Иванов ответил честно (пересказываю близко к тексту): “Когда пасовал Гусарову, мне казалось, что правил он не нарушал. А пенальти я бы дал”. Последние слова Валентина Козьмича потонули в шквале аплодисментов. Тбилисский зритель ценил высококлассных мастеров и к Иванову, хотя он доставлял их любимому “Динамо” немало хлопот и в финале два гола забил, относился с уважением, зла не держал».

Маслов в чемпионате-60 выделял матч своей команды с ЦСКА, выигранный торпедовцами со счетом 4:0, потому что автозаводцы сумели «наказать» армейцев за их попытку сыграть с ними в пять нападающих, изменив привычную для себя расстановку. Выделил он и московскую победу (2:0) над киевлянами. По его словам, «это был матч хорошего содержания. Быть может, он и не показался особо заметным, но торпедовцы его провели ровно и собранно. Наконец, мне кажется, неплохо выглядела наша команда во встрече с ростовчанами в Москве еще в предварительном турнире (2:1). Что касается наиболее трудных наших игр, то это, конечно, игра с московским “Динамо” под дождем, когда только ошибка Яшина принесла нам победу».

«Если бы я, старый динамовец и тренер динамовской команды, – говорил тренер московского «Динамо» Михаил Якушин, профессионально оценивая игру команды Маслова в чемпионате-60, – сказал, что мне доставляет большую радость тот факт, что звание чемпиона завоевала другая команда, меня можно было бы с полным основанием упрекнуть в лицемерии: кто радуется, когда к титулу “чемпион” добавляется приставка “экс”?

Но пусть никто не усомнится в искренности моих поздравлений новому чемпиону страны. Команда эта завоевала звание сильнейшей не случайно, преимущество ее над соперниками не вызывает никаких сомнений.

Почти во всех своих играх с сильными соперниками торпедовцы были чуть-чуть сильнее. Сумма этих “чуть-чуть” и принесла команде победу в чемпионате. Сила торпедовцев не только в физической подготовленности игроков, но и в техническом мастерстве, и в тактическом разнообразии – в общем, во всех или почти всех компонентах футбольной игры.

Я не журналист, и, наверное, поэтому в моем рассказе будет мало эпитетов в адрес новых чемпионов. Не ставлю я в этих заметках своей целью давать точные и исчерпывающие оценки игрокам и тренерам. Просто я хочу поделиться некоторыми мыслями, навеянными игрой автозаводцев.

“Почему чемпионом страны стало ‘Торпедо’”? – Не правда ли, на первый взгляд вопрос сравнительно легкий. Но все-таки попробуйте на него ответить. “Играли сильнее, чем другие”, “отлично провели весь сезон”, “ровный состав, одинаково сильны все линии”…

Можно привести еще несколько таких же ответов, каждый из которых, конечно же, будет правильным. Но все они будут страдать по крайней мере одним существенным недостатком: о каждой команде, в каком бы виде спорта ни завоевала она знание чемпиона, можно сказать то же самое.

Если бы этот вопрос был задан мне, я бы в первую очередь объяснил удачу автозаводцев – удачу в хорошем смысле этого слова – психологическим фактором.

В нынешнем чемпионате “Торпедо” отлично стартовало: в девяти первых матчах были одержаны восемь побед, один закончился вничью. А торпедовцам был очень нужен, просто необходим именно отличный старт. И вот почему. Команда, состоящая из молодых игроков, имеет не только плюсы, но и минусы. Молодость горяча и в случае неудач легко впадает в уныние.

Опытные команды “Спартак” и “Динамо”, в составе которых всегда были ветераны, могли позволить себе такую роскошь, как неудачный старт. Достаньте-ка таблицы прошедших чемпионатов, и вы убедитесь в том, что и спартаковцы, и динамовцы не раз становились чемпионами, начав сезон далеко не блестяще.

Автозаводцы же вряд ли смогли бы оправиться, начни они турнир не столь триумфально. “Торпедо”, подобно тому инсайду, поверило в свои силы. А основные конкуренты торпедовцев стали нервничать.

Кстати, как тренер не могу не позавидовать руководителям “Торпедо”, которые имели стабильный состав: ведь все пять игроков обороны – от правого защитника до левого полузащитника – провели все встречи чемпионата (за исключением матча с “Локомотивом”, на который Виктор Маслов, как уже было сказано, специально выставил резервный состав. – А. Г.). Я сказал “кстати” потому, что такая стабильность – тоже следствие отличного старта.

Но, конечно, “не стартом единым” силен новый чемпион. Если в прошлом году о Шустикове и Медакине можно было говорить лишь как об игроках, имеющих неплохие задатки, то теперь уже ясно, что оба они отменные защитники. Да и вся оборонительная линия автозаводцев играет весьма и весьма грамотно. Недостаток торпедовских защитников заключается в том, что, умея хорошо разрушать неприятельские атаки, они еще не научились поддерживать и организовывать атаки своей команды. Но здесь, однако, разговор уже выходит за рамки торпедовской команды: этот минус в большей или меньшей степени характерен для большинства наших защитников.

У новых чемпионов хорошая пара полузащитников. Но сила Маношина и Воронина не только в их индивидуальном мастерстве. Главное то, что оба они хорошо сыграны, понимают друг друга и других игроков с полуслова и обладают редким и очень ценным качеством – чувством меры. Воронин и Маношин любят и умеют атаковать. Но они никогда не перебарщивают, никогда не забывают о том, что их главная функция – не завершать атаки, а подготавливать их.

Я не буду подробно говорить о форвардах “Торпедо” уже хотя бы потому, что о торпедовском нападении стоило бы завести специальный разговор, а не ограничиваться быстрыми и поверхностными оценками. Скажу лишь, что лично мне торпедовские форварды по душе. Мне нравится то, что они умеют разумно сохранять, или, как еще говорят, держать мяч».

Одна из бесспорных заслуг Маслова – пара полузащитников Воронин–Маношин. Известная фраза специалистов – «Покажите мне игру ваших полузащитников, и я скажу, какая у вас команда» – всегда была в футболе актуальна, при любой тактической схеме, к которой в тот или иной творческий момент обращались тренеры. Касается она и двух хавбеков в составе, и трех, и четырех… Маслов во всех своих командах таким образом выстраивал игру полузащитников, чтобы они не только активно участвовали в оборонительных и атакующих действиях, но и действия эти определяли и контролировали.

Воронин и Маношин в 60-м выступали в основе, по сути, первый сезон. Молодые торпедовские полузащитники удивительно быстро вошли в игровой ансамбль команды и завоевали всеобщую популярность.

Что же способствовало этому? Чем Воронин и Маношин сумели завоевать сердца болельщиков и специалистов?

«Наш футбол, – отмечал высококлассный полузащитник, олимпийский чемпион 1956 года Алексей Парамо-нов, – знает немало квалифицированных хавбеков. Но, пожалуй, ни разу ни в одной команде не подбиралось такой молодой, такой равноценной, дополняющей друг друга, такой сильной линии полузащиты, как в чемпионском составе “Торпедо”».

Воронин и Маношин играли в разной манере, но удивительно тонко понимали друг друга. Воронин физически более вынослив, обладал достаточной скоростью, сильным и неожиданным завершающим ударом. Очень уверенно и надежно играл вверху, борясь за высокие мячи. Маношин – игрок-виртуоз, хорошо подготовлен технически, обладал завидным расчетом и любил подержать мяч.

Когда-то высшим мастерством полузащитника считалось умение выключить из игры, «съесть» своего подопечного-инсайда. Это было началам и концом всех стремлений и действий хавбека. Это была не игра, а стремление не дать играть.

«Игорь Нетто, – вспоминает Парамонов своего партнера по «Спартаку», – оказался одним из зачинателей, и нужно сказать, выдающимся зачинателем, нового стиля в игре полузащиты – свободного, многообразного и по существу наступательного. Полузащитник предстал перед нами не только, а зачастую не столько как разрушитель атак противника, но и как организатор атак, как блуждающий, а потому особенно опасный форвард».

Воронин и Маношин являлись полузащитниками, представлявшими этот новый стиль игры. Они всегда стремились сыграть чисто в мяч. Это им удавалось благодаря всесторонней, в первую очередь технической подготовленности. Оба они обладали интуитивным футбольным зрением, умели разгадать замысел противника и вовремя перехватить мяч. Игру на перехватах они применяли очень часто и с большим эффектом.

Ценным качеством Воронина и Маношина было умение точно взаимодействовать как с линией защиты, так и с линией нападения. Маслов исподволь заставлял их «вызубривать» на тренировках принципы взаимодействия с партнерами в момент атаки и обороны и изо дня в день обучал элементам страховки и взаимостраховки.

Торпедовский механизм в середине поля был сродни хорошим часам. Подводя итоги первого круга предварительного турнира чемпионата-60, Андрей Петрович Старостин обратил внимание на некоторые стороны организации игры «Торпедо» в атаке – «постоянное движение с предложениями и начало атаки из глубины обороны». Все нити находились «в ногах» Воронина и Маношина. Это они, получая мячи из «глубины обороны», распределяли их потом в соответствии с поступавшими предложениями. В чистом виде тогда «Торпедо» еще не перешло на игру с четырьмя защитниками, но при атаках соперника Воронин моментально оттягивался назад, становился передним центральным защитником, а функции чистильщика были у Шустикова. Отход Воронина автоматически приводил в линию полузащиты Фалина. Во время торпедовских атак полузащитники и нападающие занимали привычные места, но при необходимости позиции меняли, что всегда создавало трудности командам, исповедовавшим принципы персональной опеки. Маслов к тому времени от нее отказался, применяя только принципы обороны зонной, в крайнем случае – комбинированной.

Ведущие футбольные обозреватели отдали – в разные годы – дань тогдашнему чемпионству автозаводского клуба и тренерскому мастерству Маслова. Лев Филатов писал, что «Торпедо» образца 1960 года запомнилось всем видевшим этот коллектив на поле «командой, игравшей с подчеркнутой щеголеватостью, командой, где все игроки были на месте, все были кстати. Они остались в памяти счастливо нашедшими друг друга, сознающими это счастье, не такое уж частое в футболе, и умеющими им пользоваться на радость себе и зрителям. Много было крутых поворотов в “Торпедо” за последующие годы. И все же помнишь ее именно той, образца 60-го года: такова власть над нами хорошей игры».

Говорил Филатов и об общественной значимости успеха «Торпедо» и Маслова, вспомнив вошедший в историю нашей общественной жизни период «шестидесятников» и назвав чемпионство автозаводцев «форменным потрясением основ». «То ли внешнее совпадение, то ли скрытая глубинная связь, – писал Филатов, – но в советском футболе мы имеем право говорить о сезонах первой половины 60-х годов как об особенных, если хотите, демократических, освободительных».

Александр Вит называл «Торпедо»-60 «гарлемом». Почему? В 1959 году знаменитые американские шоу-баскетболисты из выставочной команды «Гарлем Глобтроттерс» провели в Москве девять матчей (перед первым американцев приветствовал Никита Хрущев) с клубом «Сан-Франциско Чайниз Баскетирз», собрав на них в общей сложной почти полторы сотни тысяч зрителей, с открытыми ртами наблюдавших за феноменальными техническими трюками гастролеров на баскетбольной площадке. Спортивный цирк, да и только!

«Коренное отличие команды “Торпедо” от остальных, – писал Вит, – в том, что она играет, действительно играет, тогда как ее соперники, за исключением разве киевских динамовцев, работают на поле, в поте лица своего добывая драгоценные очки. Когда торпедовцы добиваются солидного преимущества и их победа в матче ясна, они устраивают “гарлем”, демонстрируя свою техническую виртуозность, обманывая противника и не слишком заботясь о голах».

Совершенно неправильным было бы, полагаю, пройти мимо эссе «О тайне успеха и о команде “Торпедо”», опуб-ликованного в «Литературной газете» 27 октября 1960 года. Хотя бы из-за имени автора – им был писатель Юрий Трифонов. Не только, впрочем, из-за этого.

«Всегда, – писал Трифонов, – волнует тайна успеха. Все стремятся раскусить ее, проникнуть в ее “нутро”, найти объяснение. И, может быть, оправдание.

После того как в 1958 году бразильцы выиграли чемпионат мира по футболу, неудачники разных стран стали применять бразильскую систему расстановки игроков: 1+4+2+4. Одним это как будто пошло на пользу, другие так и остались неудачниками, а третьи опустились еще ниже. Это было, как с настоем шиповника, который применяют при болезнях обмена: некоторым вроде немного помогает, другим вроде нет. Понять трудно. И если помогает, то неизвестно, что именно помогло – шиповник или что-нибудь еще.