Текст книги "Идущие на смех"

Я и моя стая
(рассказ собаки)

Недавно я завела себе людей, сразу четверых: хозяин, хозяйка, дочь и сын. Породистые, с хорошей родословной. Но им не хватало вожака, то есть, меня. Теперь я ими руковожу. Но не думайте, что это легко: людей надо дрессировать так, чтоб они этого не чувствовали, а считали, что это они тебя дрессируют.

Ну, прежде всего надо было заняться их экстерьером, сбросить лишний вес, укрепить мускулы. Они ведь ходить давно разучились – всё на метро, или на троллейбусе, или на такси. А о том, что существует свежий воздух, давно забыли. Вот я и стала выводить их на прогулки. Это было совсем не просто – они сопротивлялись, ведь у людей отсутствует инстинкт самосохранения. Вот тут-то мы, собаки, должны прийти им на помощь. В семь утра я начинала лаять, скулить, стягивать с них одеяла – делала вид, что мне нужно срочно выйти, никак не могу удержаться. А один раз даже, для убедительности, на балконе… Ладно, не в подробностях дело!.. Главное – своего добилась: они стали по утрам гулять со мной, каждый по очереди, а иногда и все вместе. Вначале, как только я сделаю свои дела, они сразу утаскивали меня домой и прогулка заканчивалась. Тогда я решила хитрить, тянула время и уводила их всё дальше и дальше. Постепенно я стала спускать их с поводка, чтоб они могли походить по траве и поболтать с соседями, которых тоже вывели погулять другие собаки… Таким же способом я приучила их и к вечерним прогулкам. А затем перешла к следующему этапу.

У них в доме не было горячей пищи, они никогда вместе не обедали: кто в столовке, кто в кафе, кто в буфете. В лучшем случае купит хозяйка мне колбасу или консервы – и они это едят. Я поняла, что так они долго не протянут, и приняла срочные меры: перестала есть эту сухомятку, делаю вид, что не нравится, хоть у самой слюна изо рта капает. Хочу, мол, косточек. Когда хозяйка первый раз сварила курицу, я выдала такую собачью радость, что они даже прослезились. А по правде, куриные кости – это не собачья еда, ими можно подавиться. Но я ела, рискуя своим здоровьем, чтоб они и дальше кур готовили. Потом такой же спектакль устроила по поводу супа, борща, манной каши и даже тушённой капусты, которую ненавижу… Так незаметно я их приучила обедать дома, каждый вечер, всей семьёй.

Но впереди были ещё заботы.

По вечерам они все разбегались. Хозяин у приятелей до ночи в преферанс играл, хозяйка шла к соседям посплетничать, сын-подросток в подъезде песни орал, дочь-студентка убегала на очередную вечеринку. Стая на моих глазах распадалась. Тогда я сделала вид, что ужасно нервничаю, когда кто-то из них уходит: лаяла, рычала, бросалась к дверям, хватала за одежду… Они растрогаются: – «Как она из-за нас волнуется!» – и остаются. Стали друзей приглашать, мою преданность демонстрировать. «Смотрите, – говорит кто-то из них, – сейчас я начну одеваться, а она меня не будет выпускать». Ладно, думаю, делайте из меня клоуна, только привыкайте к дому – и лаю до одурения, а они счастливы.

Постепенно им дома бывать понравилось, сидят все вместе, пьют чай, общие дела обсуждают. А я лежу рядом на ковре и на стенные часы поглядываю. Когда наступает одиннадцать, начинаю демонстративно зевать и на люстру лаять, мол, спать хочется, а свет мешает. Тогда они свет гасят и сами тоже ложатся. Прошло немного времени, и они привыкли к такому режиму…

Ну, что ещё?

Дочке-студентке я нашла хорошего парня. Сделала вид, что мне его боксёр понравился. Стали мы с ним гоняться друг за другом – вот они и познакомились. А боксёр вовсе не в моём вкусе: хамоват, нахален, сразу лизаться лезет. Но я вижу, что его хозяин моей студентке приглянулся – терплю. Он уже несколько месяцев к нам в дом ходит, чай с нами пьёт… Надеюсь, быть свадьбе.

Словом, забот у меня теперь поубавилось, появилось больше свободного времени. Я уже о своей личной жизни подумываю, хочу щенков завести. Кстати, тот боксёр в общем-то оказался не таким уж большим нахалом – внимателен и, даже, симпатичен. А то, что лизаться любит, так это нормально: мужчина есть мужчина… Словом, мы с ним тоже встречаемся. Но главное – стая у меня теперь что надо: дружная и выдрессированная. Всё понимают с полулая, любую мою команду сходу выполняют… Я вам так скажу, не хвастаясь: если бы проводились выставки хозяев, мои бы получали золотые медали. Поверьте! Честное собачье слово!

Техосмотр

Гурнов очень торопился, а Зильбер мешал ему своими жалобами на здоровье. Зильбер всем надоел. Он вечно был недоволен своими врачами и приставал к каждому сотруднику с просьбой порекомендовать ему хорошего специалиста. А сегодня он привязался к Гурнову и именно в такой момент, когда тот собирался уезжать.

– Никаких денег не пожалею, – канючил Зильбер, – только бы он мне что-нибудь путное прописал.

– Ладно, чёрт с тобой! – Гурнов махнул рукой. – Для себя берёг, но поделюсь… Профессор! Все видит насквозь без рентгена. Пиши: Даниил Рубин.

– Ой, спасибо! – возликовал Зильбер. – Он терапевт или хирург? – Он – всё. Специалист широкого профиля. Скажешь, что от меня. Счастливый Зильбер записал адрес, ещё раз поблагодарил и, наконец, ушёл к себе в отдел.

– Откуда вы знаете этого профессора? – спросила бухгалтер Сонечка, выдававшая Гурнову деньги на поездку.

– Какой там профессор! – Гурнов рассмеялся. – Я ему дал адрес техника, который мою машину ремонтирует. Чтоб больше не приставал.

– Ой, не могу! – Сонечка тоже рассмеялась.

А ничего не подозревающий Зильбер этим же вечером уже звонил в квартиру Рубина.

– Здравствуйте. Я от Гурнова. Мне нужна ваша помощь.

– Вы на машине? – спросил техник.

– Да. На автобусе добрался. Хочу с вами проконсультироваться.

– А машина где?

– Уехала, – ответил Зильбер, имея в виду автобус.

– Странный клиент, – подумал хозяин. – Заочник.

Потом спросил, подразумевая марку автомобиля:

– Японец?

– Да нет, москвич, – ответил Зильбер, уверенный, что речь идёт о нём.

– «Москвичи» уже долго не тянут, – авторитетно заявил техник.

– Это почему? – похолодел от страха Зильбер.

– Двигатели рассыпаются. Они и раньше были недолговечны.

– Спасите! – чуть не простонал Зильбер.

– Сколько отмахали?

– Пятьдесят.

– Это не так уж много, – упокоил его Рубин, имея в виду километраж. – При хорошем уходе до ста дотянете, а то и до ста двадцати, без капитального ремонта.

– Я вам снимки принёс. Мне они ни к чему. У меня ваш механизм весь перед глазами.

– Каков специалист! – восхитился Зильбер. – Молодец Гурнов, не соврал!

– На что жалуетесь? – спросил техник.

– Одышка мучает. На горку с трудом взбираюсь.

– Все ясно, – перебил его хозяин. – Мотор не тянет. Включайте нижнюю передачу и потихонечку набирайте скорость. Ни в коем случае не газуйте… Клапана стучат?

– Иногда стучат, а иногда и не прослушиваются.

– Срочно проверить надо и отрегулировать. Что ещё?

– Быстро остываю. Мёрзну. По утрам холодный, как лёд.

– Надо разогреваться. Пока не разогреетесь – никуда не двигаться… Сигналы ещё подаёте?

– Кому?

– Встречным.

Зильбер засмущался.

– Не так, как раньше. Но если уж очень, то…

– С этим надо кончать! – категорически потребовал техник. – На это тоже энергия уходит. И на чужие сигналы не отвечайте. Не гудите и не слепите. Берегите аккумулятор… Как работает коленвал?

– Неважно. Стоит резко разогнуть колено, сразу скрипит, а иногда щёлкает.

– Плохо распределяется смазка.

– Вы имеете в виду обмен веществ?

– И обмен, и давление. Не мешало бы сделать промывание всей системы, сверху донизу. И горючим не увлекайтесь. Небось, у каждой колонки заправляетесь?

– Где там. Мне теперь одной бутылки на неделю хватает.

– Ну, это уж чересчур – не надо так экономить. А вот масло очищенное обязательно. И водичку дистиллированную.

– Только дистиллированную? – ужаснулся Зильбер.

– Обязательно. А то засорите сливной бачок. Кстати, он у вас ещё не протекает?

– Нет.

– Следите за этим. А корпус у вас ещё крепкий?

– Немного помятый, были переломы.

– Низ не заржавел?

– Н-не знаю. Кажется, нет.

– Пятна? Ссадины? Обязательно проверьте брюхо.

– Хорошо, я проверю.

– Вы вступили в такой километраж, когда необходима регулярная профилактика и техосмотры. Проверять всё, всюду, ежедневно. Прослушивать и простукивать. Промывать и смазывать. А главное – строгий режим, ясно? Выезжать только в сухую солнечную погоду. В дождь, в туман – под крышей. На дороге – всех пропускать, не превышать, не обгонять, не газовать… И я вам гарантирую сто тысяч километров безаварийного пробега!..

Через три дня Гурнов вернулся из поездки и на улице встретил Зильбера. Тот бодро и быстро куда-то маршировал.

– Ну, как тебе мой профессор? – ехидно спросил Гурнов.

– Спасибо! Большое спасибо! – Зильбер стал с чувством трясти его руку. – Я теперь других врачей знать не хочу, только у Рубина консультируюсь. Выполняю все его советы и просто ожил. Чувствую себя прекрасно, окреп, хорошее настроение!

Он ещё раз крепко пожал руку сослуживцу, посигналил и бодро покатил дальше.

Экзамен

Учитель безнадёжно махнул рукой.

– Идите! Совершенно ясно, что ваша голова пуста, как безвоздушное пространство. Двойка.

Он придвинул ведомость, собираясь вписать оценку. Ученица небрежно откинулась на спинку стула.

– Что ж, ставьте. Потом сами за мной будете бегать, просить прощения.

– Я? Бегать? Это с какой стати?

– А вы подумайте. Что такое моя двойка? Это снижение процента успеваемости всей школы. А успеваемость нашей школы отражается на проценте успеваемости нашего района. А процент успеваемости района влияет на процент успеваемости города. А низкий процент успеваемости города снижает процент успеваемости всей страны. Так что, замахнувшись на меня, вы замахнулись на всю державу!

Она развела руками, мол, как видите, ничем помочь не могу, и направилась к дверям. Совершенно ошеломлённый, он бросился за ней.

– Куда же вы? Подождите, я действительно погорячился: знаете, первый год, только из института. Садитесь! Вот так, поудобней… – Достал из ящика стола кулёчек. – Ешьте конфетки и не волнуйтесь.

– Это вы волнуетесь, а я спокойна. – Она снова откинулась на спинку стула, развернула конфету. – В следующий раз не покупайте «Грильяж», я люблю «Белочку».

– Хорошо, хорошо! Запомню!

– И, пожалуйста, побыстрей! У меня билеты в кино.

– Сейчас, сейчас. Мы мигом! Где ваш билет? Значит так: «Сахалин. Его географическое положение, климат и природные условия…». Ну?

– Вы думаете, за эти десять минут у меня прибавилось знаний?

– Не может быть, чтобы вы абсолютно ничего не знали!

– Может!

Она жевала конфетку и смотрела на него широко раскрытыми голубыми глазами.

– Подумайте, голубушка! Хоть что-нибудь про Сахалин. Ну, прошу вас!

– Стойте, стойте! Я от папы про него слышала. Сейчас вспомню! – Она проглотила остаток конфеты и запела:

 
Ну что тебе сказать про Сахалин?
На острове нормальная погода…
 

– Прекрасно! – радостно закричал он. – Вот вы рассказали про климат. Ну! Ещё что-нибудь!

Она охотно продолжила:

 
…Прибой мою тельняшку просолил,
И я живу у самого восхода…
 

– Так! Великолепно! Значит, где находится Сахалин?

Она молчала.

– На во…

– На во! – охотно согласилась она.

– … сто…

– Сто! – Она не возражала.

– … ке?

– ке!

– Совершенно верно! Значит, и географическое положение вам известно. Ну! Ещё немножко! Эх, жаль, гитары нет!

Но ученица обошлась без гитары:

 
…А почта с пересадками летит издалека
До самой дальней гавани Союза-а-а…
 

– Умница! Значит, вы знаете, что там есть и гавань, и почтовое сообщение!

Она его не слушала. Она с увлечением завывала:

 
…Где я бросаю камешки с крутого бережка
Далекого пролива Лаперу-у-за…
 

– Ну вот! Рельеф местности и омывающий пролив вам тоже известен! Достаточно. Пятерка! – Он придвинул ведомость, раскрыл её. – О! Да у вас и по остальным предметам отлично!

Она забросила ногу на ногу и развернула следующую конфету.

– А вы думаете, остальных учителей процент успеваемости не волнует?!

В прямом эфире

ОТ АВТОРА: Нарушил правило: не дождался окончания главы – уж очень хотелось врезаться с маленьким предисловием.

И в Израиле, и в Америке, и в Германии, и в Канаде существуют радиостанции для выходцев из бывшего СССР, они очень популярны среди русскоязычных эмигрантов, особенно, среди пожилых. На всех этих радиостанциях есть передачи «Прямой эфир», где слушатели задают вопросы, поздравляют родственников, разыскивают друг друга…

Когда идёт «Прямой эфир», я бросаю все дела, сажусь у приёмника, слушаю, радуюсь и записываю. Радуюсь, потому что таких ярких и сочных персонажей самому никогда в жизни не придумать!..

В этой зарисовке я сделал попытку отобразить одну из таких передач.

ДИКТОР: Дорогие друзья! Мы – в прямом эфире, и вы можете поздравить своих родственников, друзей, соседей с их днями рождений и юбилеями. Итак, кто-то уже на линии. Мы вас слушаем.

НЕЖНЫЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Я хочу поздравить моего дорогого мужа Димочку с его пятидесятилетием. И пусть он знает, что у него есть верная и преданная жена. Пожалуйста, включите для него какую-нибудь душевную песню, в которой выразится вся моя любовь к нему и нежность.

ДИКТОР: Какую именно песню?

ГОЛОС: Сейчас узнаю. Дима, что тебе спеть?

ДИКТОР (удивлённо):Так он с вами в комнате?

ГОЛОС: Да. Лежит рядом.

ДИКТОР: Почему же вы его лично не поздравите?

ГОЛОС: Я с ним уже месяц не разговариваю – он такая сволочь.

ДИКТОР: М-да, понятно… Приглашаем следующего собеседника.

МУЖСКОЙ СТАРЧЕСКИЙ ГОЛОС: Я хочу поздравить всех своих родственников Дубовских, которые эмигрировали тридцать лет тому назад. Если они живы, пусть напишут, если нет, пусть хотя бы позвонят…

ДИКТОР: Хорошо, хорошо, понятно… А пока вы будете ждать известий от своих родственников, послушаем следующего собеседника.

РОБКИЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Здравствуйте, это я?

ДИКТОР: Это вы.

ГОЛОС: Вы уверены?

ДИКТОР: Уверен, уверен. Вы в прямом эфире, говорите.

ГОЛОС: Что-то я не узнаю свой голос. Я, наверное, не туда попала.

ДИКТОР: Туда, туда! Говорите!

ГОЛОС: Ой, вы меня разыгрываете. Я перезвоню, чтоб было наверняка!..

ДИКТОР: Фу-у!.. Кто ещё на линии?

ТОМНЫЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Здравствуйте! Меня зовут Лариса. Я хочу поздравить с днём рождения моего любимого. Можно, я прочитаю ему стихи?

ДИКТОР: Пожалуйста.

ГОЛОС:

 
Тебя люблю все более,
Любовь моя цветёт,
Люблю тебя, мой Толя,
Тебя целую в рот…
 

ДИКТОР: Спасибо. Кто следующий?

ДРЯХЛЫЙ СТАРЧЕСКИЙ ГОЛОС: Здравствуйте. Я очень люблю передачу «Любовь с первого слова», особенно, для тех, кому за восемьдесят. И я хочу поздравить её ведущего Горбатого Кирялу…

ДИКТОР: Вы имеете в виду Курбатого Кирилла?

ГОЛОС: И его тоже. И хочу попросить, чтобы после этой передачи он раздавал всем «Виагру».

ДИКТОР: Вы пользуетесь «Виагрой»?

ГОЛОС: Да. Это прекрасное снотворное. Я принимаю её, и сразу засыпаю. Когда высплюсь, меня тянет к женщинам. Тогда я снова принимаю «Виагру» и снова сплю. Это – замкнутый круг.

ДИКТОР: Зачем вы мне всё это рассказываете? У нас прямой эфир для поздравлений.

ГОЛОС: Я поздравляю вас, Анюточка…

ДИКТОР: Я – не Анюточка, я – Алик.

ГОЛОС: И вас тоже, Алик. Поздравляю с праздником Первого мая… нет, с Восьмого марта… нет, с Седьмого ноября…

ДИКТОР: Решите, все-таки, с каким праздником вы поздравляете.

ГОЛОС: А куда это я звоню?

ДИКТОР: Вы звоните на радиостанцию, в прямой эфир.

ГОЛОС: Так что вы от меня хотите?

ДИКТОР (в сердцах):Чтоб вы приняли «Виагру» и поскорей заснули!.. Кто следующий?

АКТИВНЫЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Можно мне?

ДИКТОР: Конечно.

ГОЛОС: Я хочу поздравить моего братика Лёлика Талалаевского, который такой стоматолог, такой специалист!.. У нас в Коканде ни у кого зубы не болели. Сейчас он здесь, его телефон 052-202203. Повторяю: его телефон 052…

ДИКТОР: Я вынужден вас прервать: у нас не рекламная передача. Хотите поздравить – поздравляйте!

ГОЛОС: Я хочу поздравить всех тех, кто будет лечиться у моего братика, кто позвонит ему по телефону 052-202203…

ДИКТОР: Вы что, меня не слышали? Если будете продолжать рекламировать своего брата – я вас просто отключу!

ГОЛОС: Не надо так нервничать. Когда вы нервничаете, вы начинаете шепелявить – вам нужен хороший стоматолог. Позвоните 052202203…

ДИКТОР: Всё! Я вас отключил!.. Кто ещё на линии?

ТОМНЫЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Это я – Лариса. Вы меня прервали – я не дочитала свои стихи, посвящённые моему любимому.

ДИКТОР: Простите, я не знал, что есть продолжение… Хорошо, читайте дальше.

ГОЛОС:

 
Всё чаще наши встречи,
Плохое всё забудь,
Тебя целую в плечи,
Тебя целую в грудь…
 

ДИКТОР: Я думаю, достаточно.

ГОЛОС: Почему?

ДИКТОР: Уровень ваших поцелуев всё время понижается – это настораживает.

ГОЛОС: Дайте хоть последний куплет дочитать!

ДИКТОР: Ну, ладно.

ГОЛОС:

 
С тобою мы поженимся,
Любовь моя, ликуй…
 

ДИКТОР (испуганно). Всё! Стоп! Хватит! На этом остановимся!.. До следующего эфира!

Праздник Деда Мороза

ОТ АВТОРА: Мой любимый праздник – Новый год. Ваш тоже, правда?.. Наступает та удивительная, сказочная ночь, во время которой мы взрослеем на целый год.

Новогодняя ночь была первой, когда мне, бурлящему, непредсказуемому восьмикласснику, впервые разрешили ночевать вне дома. Это была первая ночь, когда я гордо слушал бодрую речь вождя, адресованную мне лично, а затем, ошалевший от собственной взрослости, впервые сорвал поцелуй с горячих, испуганных губ…

Сколько потом ещё было этих ночей! Сколько я переслушал разных вождей, сколько ещё более горячих губ перецеловал!.. Но никогда эта ночь, освещённая огнями ёлки, не теряла для меня сказочности и ожидания чуда!.. Поэтому я всегда откликался на призывы редакций и писал новогодние рассказы, добрые и наивные. Некоторые из них я собрал в эту отдельную главу. Очень надеюсь, что после их прочтения, у вас станет теплее и радостнее на душе.

Праздник Деда Мороза

Утром, за завтраком, я сообщил Маше, что, если она будет хорошо кушать, к ней в гости придёт Дед Мороз.

– Честно? – спросила дочь.

– Честно! Вот от него письмо, – и я показал ей квитанцию, полученную на фирме «Снежинка».

Маша съела две тарелки каши и попросила добавки.

Дед Мороз должен был явиться ровно в половине второго, как раз перед дневным сном дочери.

К двенадцати я подмёл в комнате и помыл пол в передней. В час дня я надел на Машу самое нарядное платье и повязал на голову самый большой бант. В половине второго мы открыли входную дверь, вынесли в переднюю два стула и сели ждать.

Деда Мороза не было.

– Давай я ещё каши поем, – предложила дочь.

С двух до трёх мы провели в парадном, заглядывая в глубину лестничного пролета. В четыре я снял с Маши самое нарядное платье и развязал самый большой бант. Ребёнок заснул у меня на руках: сказалось нарушение режима и переедание.

Только я уложил дочку – раздался звонок. Открыв дверь, я увидал огромный мешок, а под ним что-то маленькое и согнутое. Это был он, долгожданный Дед Мороз, правда, немного необычный: худой и нескладный. Шея тоненькая, голос писклявый, голова маленькая, как фига. Полуметровая борода привязана к оттопыренным ушкам.

– Здравствуй, девочка Маша! – пропищал Дед Мороз и попытался меня поцеловать. Я отшатнулся – он с размаху пролетел мимо, ударился головой об вешалку, разбил зеркало и поздравил меня с Новым годом.

Дед Мороз был пьян, как инспектор после ревизии.

С большим трудом я втащил его в комнату и подставил ему стул. Он сел мимо стула на пол, где и просидел до конца своего визита.

Я нерешительно тронул дочурку за плечо.

– Машенька, к тебе дедушка Мороз пришёл. Только он немножко устал, он отдыхает.

Маша немедленно проснулась. Я очень боялся, что она разочаруется и перестанет верить в новогодние чудеса. Но Маша с материнским состраданием смотрела на обмякшего деда-мальчика.

– Конечно, он ходит, ходит, всем приносит подарки… А его самого никто не поздравляет!.. – Она слезла с кроватки, подошла ко мне и прошептала: – Пусть он отдыхает, а мы его будем поздравлять, ладно?..

Отказать дочери в таком гуманном начинании я не мог.

Маша вынула из шкафчика своего любимого зайца и – вложила его в необъятный мешок Деда Мороза. Потом она станцевала и спела песенку.

Дед Мороз сидел неподвижно. Голова его низко свешивалась на грудь: тяжёлая борода, как гиря, тянула её к земле.

Маша стала снимать с ёлки мандаринки и вкладывать их в рот Деду Морозу. Тот глотал их, не очищая и не разжёвывая, как пилюли. После каждой отдавал честь и произносил:

– Блгдру… Блгдру…

В тепле его окончательно развезло.

Проглотив последнюю мандаринку, он двумя руками взял себя за уши и оттянул голову назад. Увидев меня, очень удивился и спросил:

– Снгрчка?

Ему было жарко. Он снял бороду и вытер ею лицо. Потом надел её обратно, но уже чуть ниже, под подбородок, обвязав тесёмки вокруг шеи. Борода теперь напоминала слюнявчик, но зато голова освободилась от противовеса. Дед Мороз поднял голову, увидел Машу и, вспомнив о своих обязанностях, сообщил:

– В лсу рдлась ёлчка.

И тут же заснул.

– Погаси свет и включи лампочки на ёлке, – шёпотом попросила Маша.

– Зачем?

– Пусть ему приснится праздник.

Праздник Деда Мороза продолжался около двух часов. Всё это время мы с Машей ходили по квартире на цыпочках.

Наконец, дед проснулся.

Он оказался милым и застенчивым пареньком.

– Вы уж простите… Извините… – лепетал он, сообразив, что произошло.

– Где это вы так? – спросил я.

– Да всё, понимаете, родители!.. Придёшь ребенка поздравить, а они рюмку подносят. И отказаться нельзя: за Новый год, за новые успехи… А я пить не умею, вот и получается… – Он взглянул на часы и ахнул: – Ёлки-палки! У меня же ещё восемь вызовов!..

Схватив свой мешок, запрокинул его за спину и ринулся к дверям. Но на пути у него стоял я с наполненным фужером.

– Прошу вас!.. За хороший Новый год!

Он побелел и взмолился:

– Спасибо, но мне, понимаете, ещё надо…

– Никаких отговорок! Я вас просто не выпущу! Прошу! За новые радости!

Он сник и перестал сопротивляться. Я влил в него первую порцию и предложил:

– А теперь – за новые успехи в учебе!

– Блгдру! – ответил он, выхватил у меня бутылку, перелил в себя содержимое и вместе с мешком вывалился за дверь.

Впереди у него ещё было много праздников.