Текст книги "Болотная дева"

– Как это не могу? Могу, но не хочу!

– Нет, не можете. Дело в том, что вы слишком много выпили.

– Да я трезв, как стёклышко!

– Тогда поехали в гости к леди Молли. Или вы не сможете ехать верхом?

– Да если я не смогу ехать верхом, это будет значить, что я умер! Или убит! Так что, поехали!

* * *

С тех пор, как сэр Брайан отправился на Гибельное болото, леди Молли непрерывно ждала, и во сне, и, тем более, во время бодрствования. Ожидание становилось невыносимым, ведь никаких сведений о муже она ни от кого не получала. Так дальше продолжаться не могло, и леди Молли решила обратиться к человеку, который, возможно, что-то знал по интересующему её вопросу.

Женщина направилась в замок Герсби и беспрепятственно вошла внутрь, миновав несколько постов стражи. Затем её провели в гостиную, и там пришлось подождать несколько минут. Наконец, открывшаяся дверь пропустила в комнату того, кого она с таким нетерпением ожидала. Леди Молли очень обрадовалась.

– Добрый день, Бетти! Прости меня, пожалуйста, но я больше не в силах ждать. Ты не знаешь, когда это случится?

– Привет, Молли! – откликнулась её подруга леди Элизабет, баронесса Герсби. – Я не знаю, когда. Это решает барон, и он, к сожалению, со мной не советуется. Но можешь быть уверена, деньги ты обязательно получишь. Ещё не было случая, чтобы барон ничего не выплатил вдове погибшего при исполнении его задания. Тем более, вдове рыцаря. Не беспокойся, всё будет в порядке.

– Скорее бы уже, Бетти! Я устала ждать!

– Рано ты устала. Прошло ведь всего несколько дней. Но если тебе не хватает денег, обратись к барону, я уверена, он в счёт причитающейся выплаты выдаст небольшую сумму вперёд. Если же вдруг он тебе в этом почему-то откажет, чего никогда раньше не бывало, я сама тебе одолжу.

– Да не в том дело, что мне не хватает на жизнь, как же ты не понимаешь! Если бы мне были срочно нужны деньги, я бы взяла у отца. Тут важно совсем другое!

– Что может быть важнее денег, Молли? Не говори глупостей, пожалуйста.

– Важнее всего – справедливость! Я хочу получить то, что мне положено!

– Не думаю, что справедливость важнее, – с сомнением покачала головой леди Элизабет. – А ты говоришь так, как будто тебе задолжали плату за выполненную работу.

– Конечно. Мне пришлось поработать. Знаешь, что вытворял со мной Брайан, этот грязный самец?

– Мама мне рассказывала, что мужья вытворяют по ночам с жёнами. И, пожалуйста, не употребляй по отношению к мужчинам слова «грязный самец».

– Ты же сама так говоришь! Я у тебя и научилась!

– В замке так говорить нельзя. Здесь даже стены имеют уши. Нам, женщинам, и так тяжело жить. Зачем же злить тех, кому под силу сделать нашу жизнь ещё тяжелее?

– Прости, Бетти, я сказала, не подумав, – леди Молли была полна раскаяния.

– Ладно, ничего страшного. Я попробую поговорить с мужем. Убедить его я ни в чём не могу, он во мне не видит человека и не слушает моих советов, но узнать его решение, быть может, мне удастся. Как только что-то по твоему вопросу выяснится, я сразу же тебе сообщу.

– Спасибо! Ты настоящая подруга!

Так ничего и не узнав, леди Молли отправилась домой. Больше в замке делать ей было абсолютно нечего. Дома она тоже почти ничего не делала, ведь все люди рождены свободными, и женщина не обязана проводить жизнь в хлопотах по хозяйству.

Подходя к дому, она услышала громкий храп, что её изрядно напугало. Неужели ненавистный муж, вопреки её молитвам, уцелел и вернулся? Но тревога оказалась ложной, в храпящем на её кровати мужчине она узнала сэра Чарльза. Это её весьма удивило. Зачем этому старому пьянице спать у неё в доме, если у него есть свой? В любом случае, рыцаря нужно разбудить и выгнать, пусть убирается восвояси. Леди Молли сделала шаг в сторону кровати, но была остановлена каким-то парнем, которого она, войдя в дом, сразу не заметила.

– Молли, не трогай его, пусть спит. Не видишь, доблестный рыцарь устал и прилёг отдохнуть? Лучше скажи, почему у тебя в доме грязнее, чем в хорошем свинарнике? Ну, уж хотя бы пол подмести и пыль вытереть можно же было, верно?

– Ты ещё кто такой и по какому праву командуешь в моём доме?

– Это не твой дом, а сэра Брайана. Меня зовут Джон, я его оруженосец.

– У него нет оруженосца!

– Как видишь, есть. Если не веришь собственным глазам, разрешаю меня пощупать.

– Не мели чушь! Мой муж давно мёртв, сгинул без следа на болоте, а мертвецам не нужны никакие оруженосцы!

– Ошибаешься, Молли. Сэр Брайан жив. Я здесь, чтобы напомнить тебе о том, что к его приезду необходимо сделать уборку.

– Что? Мне, благородной леди Молли, возиться в грязи? Да я лучше умру!

– Не надо так говорить. А убрать тут кому-то всё равно придётся.

– Да уж не мне! Я свободная личность и делаю только то, что хочу!

– Ладно, – смирился предполагаемый Джон. – Всё будет, как ты скажешь, свободная личность.

* * *

Гудини умел ездить верхом гораздо лучше, чем демонстрировал сэру Брайану в начале похода на болото. Попрощавшись с рыцарем, он поехал прочь, почти сразу пустив коня галопом. Но своим тонким слухом он уловил топот копыт позади, и, оглянувшись, увидел ведьму, лошадь которой отставала совсем ненамного. Маг всегда ожидал неприятностей, потому ни на секунду не усомнился, что Вирджиния хочет его убить. Она ведь хотела избавиться от своих товарищей-оборотней, и понятно, почему: не нужны ей живые свидетели того, что она входила в банду болотных разбойников. Почему бы теперь ей не прикончить несчастного Гудини, раз уж выпадает такой удобный случай?

Перепуганный маг ударил пятками по бокам своего коня, и тот в ответ на понукание развил сумасшедшую скорость. На этот раз маг рисковал вылететь из седла уже помимо собственного желания. Огненных шаров ведьмы он пока не опасался, при такой скорости вперёд их метнуть невозможно, помешает встречный ветер. Другого дальнобойного оружия у неё нет, значит, если скакать достаточно быстро, есть все шансы сохранить жизнь. Однако очень скоро конь устал, начал сбиваться с шага и резко замедлился. Гудини испуганно оглянулся и с облегчением увидел, что за ним уже никто не гонится.

Маг расслабился и перевёл своего коня на шаг. Спешить было некуда, никто и нигде его не ждал. По крайней мере, с добрыми намерениями. Гудини погрузился в размышления на тему, что же ему делать дальше. Сэр Брайан дал ему немного денег, и если особо не шиковать, на эту сумму можно прожить месяца полтора. За это время можно подыскать какую-нибудь подходящую труппу бродячих комедиантов и присоединиться к ней. Гудини смотрел на вещи реально и отлично понимал, что артист он отнюдь не великий, но для бродячей труппы уровень его мастерства вполне достойный. Его наверняка возьмут.

Дорога вела через небольшой лесок, и, въехав туда, маг увидел четырёх людей, которых вполне можно было назвать бродячими, вот только на труппу они были совсем не похожи, более всего они были похожи на банду. Все четверо были неимоверно грязны, одеты в рванину и заросли бородами до самых глаз. Засаленные до крайней степени волосы и бороды шевелились от обилия вшей, но их обладателей это совершенно не волновало.

Один из разбойников прицелился в Гудини из лука и настоятельно предложил ему спешиться. Отказаться маг счёл невежливым и слез с коня.

– Ну вот, а вы говорили, по этой дороге никто не ездит, – с крайним самодовольством напомнил товарищам самый массивный из разбойников, видимо, их главарь. – Как видите, ребята, лошадь мы уже раздобыли, её можно обменять на еду, а можно и просто зажарить. Сейчас проверим седельные сумки этого монаха, они явно не пустые. И ждём дальше.

– А что будем делать с самим монахом? – поинтересовался другой бандит.

– Вряд ли его можно обменять на еду, потому как кому он нужен? И вообще я монахов ненавижу. Сволочи они все поголовно. Давайте его зарежем.

– А я никакой не монах! – возопил Гудини.

– Почему же тогда ты в рясе? – удивился главарь.

– Ряса не делает человека монахом! Вот посмотрите на мою голову! У меня нет тонзуры, а у всех монахов она есть! Значит, я не монах!

– Не монах, так не монах. Тогда кто ты? Ведь не монах – это не профессия.

Гудини подумал, что представляться этим людям в качестве мага не следует. Неизвестно, как они к магам относятся. Может, ненавидят их ещё сильнее, чем монахов. А вот к артистам такого отношения не бывает.

– Почтенные, я – артист, комедиант. Ряса – это всего лишь один из моих костюмов для разыгрывания смешных сценок.

– Комедиант – это хорошо, – одобрил главарь. – Кто же не любит комедии? Жизнь – тяжёлая штука, особенно у таких бедолаг, как мы, и лишний раз посмеяться – совсем неплохо. А что ты умеешь делать, артист?

Гудини стал лихорадочно припоминать, какие же пьесы он хоть чуть-чуть помнит и сможет из них хоть что-нибудь продемонстрировать этой наверняка весьма взыскательной зрительской аудитории. Требовались не любые пьесы, а такие, которые артист мог бы сыграть в одиночку.

– Я вам сейчас покажу очень смешное представление, – пообещал он. – Пьеса называется «Король Артур и самка чёрного дракона».

– Да брось ты, мы же люди простые. На что нам сдался этот твой король Артур? Засунь его себе в задницу! – предложил предводитель разбойников.

– Чего ж вам, в таком случае, надо, простые люди? – поинтересовался растерянный Гудини, которому интуиция отчётливо подсказывала, что ничем хорошим всё это не кончится.

– А ты можешь кудахтать, как курица, только что снёсшая яичко?

В течение некоторого времени, показавшегося магу бесконечным, он на потеху бандитам кудахтал, крякал, мычал, лаял и блеял самыми разнообразными способами. Он был твёрдо уверен, что этим представлением издевательства над ним только начинаются, и, разумеется, не ошибся.

– А теперь изобрази лошадь! – потребовал главарь.

По мерзкому хихиканью разбойников Гудини догадался, что сейчас состоится переход к новой стадии унижения. Разумеется, он вновь оказался абсолютно прав. Лошадиное ржание из его уст их совершенно не удовлетворило.

– Ты не похож на лошадь! Становись на четвереньки! Лошадь на двух ногах не ходит, давай, изображай её по-настоящему!

– А без этого никак нельзя обойтись? – робко попросил Гудини.

– Можно, – разрешил главарь. – Если жить не хочешь!

Тяжко вздохнув, маг стал на четвереньки и снова заржал по-лошадиному.

– Бегай по кругу! И ржать не прекращай!

Гудини подчинился и этому распоряжению. Особого выбора у него не было. Под хохот бандитов маг протащился на четвереньках некоторое расстояние, и тут главарь надумал усложнить артисту задачу.

– Лошадь без всадника – это непорядок! – объявил вожак разбойников, и немедленно добавил к картине эту необходимую деталь, взгромоздившись верхом на Гудини.

Маг охнул и безуспешно попытался продолжить движение, но перемещать огромную тушу бандита ему было явно не по силам, тем более, стоя на четвереньках.

– Ну, чего остановилась, лошадка? – поинтересовался бандит, очень довольный собой. – Поехали! Выдай самый лучший галоп, какой только умеешь!

– Не могу! – прохрипел почти раздавленный Гудини.

– Загнали бедную лошадку, – мрачно подытожил всадник. – А знаешь ли ты, что делают с загнанными лошадьми? Выбирай, тебя сразу убить, или чуть позже?

– Позже, – с трудом выдавил из себя задыхающийся маг.

– Так даже лучше, – одобрил бандит. – А ты такой чистенький, просто прелесть!

Гудини с ужасом заметил, что разбойник сильно возбудился. Бандит нежно поцеловал своего пленника в шею, и тот, и без того дышащий с огромным трудом из-за сидящего на нём тела, чуть не задохнулся от ужасной вони, исходившей изо рта его мучителя.

– Нет, – прошептал маг. – Не надо! Я не содомит!

Жирная и грязная борода противно щекотала его спину, обитающие в ней вши предприняли массовое переселение в его густые волосы, но на подобные мелкие неприятности Гудини внимания уже не обращал.

– Пойми, тебя никто не спрашивает, – принялся его уговаривать разбойник. – Ты можешь сопротивляться, тогда тебе будет больно, или поможешь нам, и тогда всем будет приятно. У тебя выбор был только такой: мы побалуемся с тобой живым или мёртвым. Ты же вроде выбрал, что умереть хочешь позже. Ты что, собрался данное слово взять назад? Это очень нехорошо!

– Сюда кто-то едет верхом, – сообщил главарю кто-то из разбойников.

– Ну, вот, говорили, безлюдная дорога! А на самом деле – отличное место для засады. Будем их останавливать?

– Пусть артист их и остановит, – предложил бандит.

– Хорошая идея! – одобрил главарь и встал с Гудини. – Ты всё понял, артист? Сюда едет всадник…

– Два всадника, – поправил бандит.

– Сюда едут двое. Ты их остановишь. Остальное – не твоя забота. Сделаешь что-то не так – тебя пристрелят из лука. Сделаешь всё, как надо – мы тебя отпустим. У нас будут другие пленники.

Конечно, отпускать Гудини никто не собирался. Бандитам совсем без надобности лишние свидетели. А вот человек, который остановит всадников, им был очень нужен. Всадники, скорее всего, вооружены, и если так, наверняка пустят оружие в ход. Терять-то им нечего. Тот, кто их останавливает, и будет первой целью. Вряд ли он останется в живых. Обычно бандиты такую тактику не применяют, а нападают на всадников в движении. Это даёт жертвам нападения дополнительные шансы уцелеть, но и сами бандиты рискуют гораздо меньше.

– Я всё сделаю, – пообещал маг, и шагнул навстречу двум въезжающим в лесок всадникам. – Спокойно, ребята, это ограбление. Не делайте резких движений, и никто не пострадает.

Один из всадников, как оказалось, держал в руках взведенный арбалет, и немедленно выстрелил.

* * *

Гарри и Том мирно спали за столом, положив на него головы, и от их громового храпа дрожали и мебель, и стены дома сэра Чарльза. Мухи, в огромном количестве здесь обитающие, лениво ползали по столу и лицам спящих стражников. Одна из них неосторожно прогуливалась возле самой ноздри Гарри, и тот, резко втянув в себя воздух для того, чтобы выдать очередную заливистую руладу, вместе с воздухом вдохнул и беспечное насекомое. Перепуганная муха немедленно попыталась вылететь наружу, щекоча при этом внутренность ноздри.

Гарри, естественно, чихнул, и от этого больно ударился головой об стол. Сон сразу же куда-то пропал. Стражник поднял голову и огляделся, пытаясь понять, где он находится и как тут оказался. Постепенно заполнявший его голову туман немного отступил, и Гарри вспомнил и попойку с сэром Чарльзом, и приказ командира патрулировать местность. За такое выполнение приказа наказание будет достаточно болезненным, подумал Гарри. Надо срочно исправлять положение.

Он с трудом встал с табурета и, изрядно пошатываясь, вышел на свежий воздух. В голове ещё немного прояснилось, но недостаточно. Гарри подошёл к колодцу и вылил себе на голову полведра воды. Опьянение отступило окончательно, и теперь он знал, что ему нужно делать. Вернувшись в дом, он заорал прямо в ухо спящему напарнику:

– Подъём! Тревога!

Том вскочил, дико оглядываясь и ничего не соображая.

– Что случилось, Гарри? Из-за чего тревога?

– Из-за того! Нас послали патрулировать, а мы нажрались, как свиньи! Угадай, как на это отреагирует сэр Роберт? Или ты считаешь, что нам не нужно из-за такой мелочи тревожиться?

– Так что будем делать? – Том пребывал в глубокой растерянности.

– Делай пока то, что я тебе говорю. Вставай и иди во двор. Там колодец, умойся как следует. Потом будем действовать дальше.

Дождавшись возле двери возвращения товарища, уже более-менее во вменяемом состоянии, Гарри у него поинтересовался:

– Том, ты не знаешь, куда делся мой Дракон? Точно помню, что он был здесь, да иначе и быть не могло.

– Какой дракон? Что ты мне голову морочишь своими пьяными видениями?

– Болван, Дракон – это не дракон.

– Сам болван. Дракон – это именно дракон. И никаких драконов здесь никогда не было. Ясное дело, нет их здесь и сейчас.

– Дракон – это кличка моего коня. Он здесь был! А теперь его нет.

– А! Так бы сразу и сказал. Откуда мне знать, куда он пропал? Что был, это точно. А зачем он тебе так срочно понадобился?

– У нас приказ патрулировать местность. Ты же не думаешь, что сэр Роберт согласится считать нашу пьянку разновидностью патрулирования?

– Сэр Чарльз обещал всё уладить, – напомнил Том.

– Ты где-то видишь сэра Чарльза? Его тут нет! Значит, ничего он не уладит. И вообще. Рыцари между собой всегда разберутся, а простым людям вроде нас с тобой при этом обычно достаётся на орехи. Том, давай сами уладим это дело. Если мы сейчас поедем патрулировать, то к вечеру хмель из нас полностью выветрится, и когда мы вернёмся докладывать, останется только лёгкий запах, так что, может, и выкрутимся.

– Гарри, ты говори, а я буду делать. Потому что я ничего не соображаю. Поехали, так поехали, разве я против?

– Чтобы нам двоим поехать, нужно две лошади. А тут одна. Это твоя. А моего Дракона нет, пропал.

– Тогда разбуди сэра Чарльза и спроси у него. Хотя ты говорил, что его здесь нет, так что он тебе не ответит.

– Вот оно что! Как же я сразу не догадался? Мы привязали лошадей здесь. Двух лошадей. И нас с дядей Чарльзом было трое. Теперь нас двое, а лошадей – одна. То есть исчез один человек и один конь. Значит, он уехал на моём Драконе.

– И что это нам даёт?

– Раз он взял моего Дракона, я возьму его Тамплиера.

– Не понял, кого возьмёшь?

– Тамплиера. Коня дяди Чарльза. Пошли в конюшню. Вот если коня там нет, придётся подумать, что делать дальше.

Конюшня располагалась рядом с домом, и конь в ней имелся.

– В конюшне гораздо чище, чем в доме, – удивился Том.

– Потому что лошади не могут жить в такой грязи, как некоторые люди, – пояснил Гарри. – Ладно, седлаю Тамплиера, и поедем.

– Гарри, а ты сможешь им управлять? Это же рыцарский конь, им управляют иначе.

– Да знаю я… Немного умею, остальному научусь по ходу дела. Выбора-то у меня нет. Я не вижу поблизости других лошадей.

Поначалу Гарри правил Тамплиером очень осторожно, но между ними почти сразу установилось полное взаимопонимание, и дальше всадник командовал конём, не задумываясь. Увидев вдалеке едущую им навстречу другую пару стражников, он повернул Тамплиера на какую-то едва заметную тропу, бросив через плечо напарнику «следуй за мной».

– Что случилось? – поинтересовался Том. – Мы что, прячемся от своих?

– А ты хочешь, чтобы они унюхали, как от нас разит винищем? Или ты вообразил, что они не доложат об этом командиру?

– Они бы проехали мимо и ничего не заметили!

– Ты в этом уверен? Все патрульные вооружены арбалетами, а у меня арбалета нет. Думаешь, это незаметно? И ещё, Тамплиер – рыцарский конь, он намного крупнее любой из наших лошадей. Полагаешь, кто-то на это не обратит внимания?

– Ты прав. Что будем делать?

– Поехали туда, где мы точно никого не встретим. А именно, на дорогу, идущую вдоль Гибельного болота. Там уже несколько лет никто не ездит из-за чудовища.

– А ты сам не боишься этого чудовища?

– Я гораздо сильнее боюсь сэра Роберта.

На самом деле Гарри был уверен, что Тамплиер способен передвигаться быстрее любого чудовища из тех, что когда-либо обитали в этих краях. Да и вообще, при нападении достаточно скакать быстрее Тома. Зверь наверняка погонится за тем, кто движется медленнее.

Как и ожидалось, дорога была пустынна, ни прохожих, ни проезжих, ни болотных чудовищ поблизости не наблюдалось. На болоте тоже абсолютно ничего не происходило. Разумеется, оттуда исходила неприятная вонь, но так было всегда, и к этому давно все привыкли.

– Можем тут постоять, можем поездить. На твой вкус, Том, – предложил напарнику Гарри. – Разницы никакой нет. Последний человек перед нами здесь побывал пару лет назад, царствие ему небесное.

– Ошибаешься, – возразил Том. – Вот смотри, это отпечатки лошадиных копыт, причём недавние. След ведёт в ту сторону.

– Надо же, точно! Поехали, проверим. Всё равно делать нечего. Мы его быстро нагоним, он явно шагом идёт.

Стражники поскакали рысью по следу подков, не забывая следить и за дорогой, и за болотом. Впереди показался небольшой лесок, подходящий к болоту вплотную. Дорога шла через него. Гарри перевёл Тамплиера на шаг, и Том, чтобы не врезаться в огромного боевого коня, был вынужден сделать то же самое.

– Слишком похоже на ловушку, – пояснил Гарри. – Приготовь арбалет.

– Да какой сумасшедший будет делать засаду возле Гибельного болота? И на кого? Тут же никто не ездит!

– Всё ты правильно говоришь. Но старший в патруле – я. Так что едем шагом, и приготовь арбалет.

Гарри достал из ножен меч, и стражники медленно въехали в лес. Тут же на дорогу выскочили какие-то жуткого вида оборванцы. Один из них натягивал лук, у троих были мечи, пятый, сарацин в монашеской рясе, похоже, был без оружия.

– Спокойно, ребята, это ограбление, – сообщил сарацин стражникам. – Не делайте резких движений, и никто не пострадает.

– Стреляй в лучника, – распорядился Гарри.

Тренькнул арбалет, болт вонзился в горло бандиту, держащему лук. Стрела из лука, до конца не натянутого и толком не нацеленного, пролетела всего несколько футов и упала на землю. Тамплиер, легко распознавший, что началось сражение, встал на дыбы и лягнул сарацина передними ногами, после чего прыгнул вперёд. В конце прыжка его передние копыта соприкоснулись с грудью одного из бандитов, и тот с раздробленной грудной клеткой отлетел в сторону. Второму бандиту, стоявшему рядом, Гарри разнёс череп ударом меча. Приземлившись на передние ноги, конь неожиданно для всадника резко взбрыкнул задними, и Гарри, высматривавший последнего разбойника и не ожидавший от Тамплиера ничего подобного, через его голову полетел на землю.

Он сразу же вскочил и начал разыскивать меч, который выронил при падении. Оружие, как назло, куда-то запропастилось. Лихорадочные его поиски Гарри прервал, услышав весёлый смех Тома.

– Чего ты ржёшь? – поинтересовался Гарри. – Тебе смешно, что я не удержался в седле?

– Гарри, не обижайся. Смешно не то, что ты упал, а то, что ты коню только мешал сражаться. Вот он тебя и сбросил.

– Был ещё один бандит. Куда он делся?

– Туда же, куда и остальные. В преисподнюю. Тамплиер ему задними копытами полголовы снёс. Как раз тогда ты на нём и не удержался.

– Так это получается, что из пятерых разбойников я убил четырёх, а ты, Том, только одного.

– Во-первых, Гарри, ты старший в патруле, тебе и положено больше работать. Во-вторых, я уложил лучника, который тебя выцеливал. В-третьих, я своими глазами видел, что ты прикончил одного, так же, как и я, а с остальными разобрался твой конь. Точнее, конь сэра Чарльза. Кстати, свой меч ты ищешь не там. Вон он лежит.

– Займёмся неприятными делами, – сообщил Гарри, найдя оружие.

Трое бандитов с разбитыми головами, включая сарацина в монашеской рясе, были явно мертвы, и никаких его действий не требовали. Тот, которому конь раздавил грудь, жалобно стонал, и стражник отсёк ему голову. Лучник с арбалетной стрелой в горле лежал неподвижно и, кажется, не дышал, но Гарри, чтобы не рисковать, отрубил голову и ему.

– Я своё дело сделал, – сообщил Гарри. – Очередь за тобой. Обыщи эту падаль. Может, у них есть что-то ценное. Точнее, было. Теперь у них уже нет ничего, но им ничего и не надо.

– Они грязные, вонючие и вшивые, – отметил Том.

– Да, они именно такие. И поэтому обыскивать их будешь ты, а не я. Мне хватит возни с их лошадью. У неё явно непустые седельные сумки.

– Гарри, подожди. Тут что-то не так.

– Всё так, Том. Ты обыскиваешь трупы, я – лошадь.

– Да я не об этом! Я о сарацине.

– Его тоже обыщи. Кстати, он гораздо чище остальных. Вот тебе и христиане…

– Говорю тебе, Гарри, с ним что-то непонятное. Он ведь стоял справа от тебя, когда Тамплиер его лягнул?

– Ну да. Справа, а что?

– Значит, и голова у него должна быть разбита с правой стороны. А у него разбита с левой! Как такое могло получиться?

– Вот ещё надо тебе ломать голову над всякой ерундой! Если у тебя есть какие-то сомнения – просто отруби голову мерзавцу, и они исчезнут.

– Чёрта с два, Гарри! Добивать их – твоё дело. Ты сам так сказал.

– Ладно, Том, уговорил. Добью этого сарацина.

Якобы убитый сарацин тут же вскочил на ноги и изо всех сил помчался прочь по дороге. Впрочем, несмотря на то, что он очень старался, бежал он не очень быстро. Да и убегать от всадников следовало отнюдь не по дороге, а по лесу, между деревьями.

– Эй, сарацин, вернись! – заорал ему вслед Гарри. – Вот сяду на коня, запросто тебя догоню и зарублю.

– А если вернусь, не зарубишь? – поинтересовался беглец, ещё сильнее снизив скорость.

– А ты проверь. Но учти, если влезу в седло, разговора уже не будет.

– Ладно, возвращаюсь! – выкрикнул сарацин и вернулся к стражникам.

– Для начала дай взглянуть, что за удивительные дела творятся с твоей головой, – приказал Гарри. – Почему рана у тебя не с той стороны?

– Нет там никакой раны, – буркнул пленный. – Твой конь промахнулся. Точнее, мне удалось увернуться от его копыт. Ну, я упал и прикинулся мёртвым. А пока вы убивали разбойников, я быстро прокусил себе левую руку и намазал голову кровью.

– Вот же хитрый какой! А мы чуть было не поверили. Кстати, а почему рану не с той стороны нарисовал? Ошибся?

– Я упал на левый бок, да так и замер. Мне ж нельзя было особо шевелиться, чтобы вашего внимания не привлекать.

– И то верно, – согласился Гарри. – Теперь скажи, что это за шайка и как зовут вашего главаря. Точнее, как его звали, пока он был жив?

– Да это не мой главарь! Я вообще не разбойник!

– Не верь глазам своим, называется. Ты же не просто был с ними, ты принимал в нашем несостоявшемся ограблении самое активное участие. Вообще, должен сказать, что идея ограбить патруль стражи могла придти в голову только совсем уж полным идиотам.

– Понимаете, меня заставили! Они меня схватили, и хотели сначала со мной заняться содомией, а потом убить! А тут вы подоспели, чему я очень рад! Разве вы не видите, что я совсем не такой, как они? Хотя бы в том смысле, что моя борода аккуратно подрезана, а у них – сами видите!

– Ни разу не слышал, чтобы разбойника не повесили, потому что у него борода подрезана. Ладно, рассказывай, как попал к ним в лапы.

– Я ехал на лошади, а они меня схватили. Вот и всё. Вон моя лошадь стоит, привязанная.

– Похоже на правду, – вмешался в допрос Том. – Он в рясе, а на следах лошади чётко видны кресты. Так метит подковы брат Смит, монастырский кузнец.

– Так ты, значит, не разбойник, а монах? – догадался Гарри.

– Ну, вы же сами видите!

– Вижу. Человек в монашеской рясе, на монастырской лошади. Но при этом самый натуральный сарацин.

– Я не сарацин! Я англичанин! А что смуглый, так это в отца, он италиец.

– Как же тебя зовут, смуглый англичанин?

– Имя моё – Гудини. Оно не английское, но…

– Да понятно, оно тоже в отца.

– Ну да. Так меня матушка назвала. Я же не виноват!

– О том, чтобы у нас кого-то повесили за необычное имя, я тоже не слыхал. Но я ещё и о многом другом не слыхал. Например, о том, чтобы монах носил имя, данное ему матушкой. У меня один родственник ушёл в монастырь, так он имя сменил. Говорит, это обязательно.

– А я не сменил! Мне моё имя нравится, хоть оно и не английское!

– Имя ты оставил, потому что оно тебе нравится. Тонзуру ты не носишь, потому что тебе нравятся твои волосы. Я думаю, нам следует прокатиться в монастырь, и пусть с тобой разбирается аббат.

– Только не туда! – ужаснулся Гудини. – Здешнему аббату не нравится сжигать людей, но мне последнее время так не везёт, что именно в моём случае он преодолеет своё отвращение к этому занятию! На самом деле я, конечно, никакой не монах, а рясу ношу, потому что другой одежды не нашлось.

– Том, где у него может быть одежда?

– Ты о чём?

– Он непрерывно врёт. Единственные его правдивые слова – «это ограбление». Всё остальное – наглая ложь. То он умер, то он монах, то он не сарацин… Можно подумать, я никогда сарацин не видел и не способен отличить их от христиан.

– Ну да, ты же с ними воевал. Ребята, которые тогда с бароном ходили, много рассказывали, как вы бились с сарацинами, – припомнил Том.

– Тоже врали с три короба. Мы действительно в тот крестовый поход ходили. Но совсем не воевали. Наши рыцари сражались, мы – нет. Барон вечно так устраивал, что мы то были в резерве, то устраивали засаду там, где сарацины ну вообще никак не могли оказаться. Барон это называл «беречь своих людей». А при первом удобном случае увёл весь свой отряд домой. Сказал, что Святая Земля – это, конечно, хорошо, но у нас и на своей земле найдётся чем заняться.

– Ты такие вещи говоришь, Гарри, в которые поверить невозможно. Там же много наших было. Они совсем не так обо всём этом рассказывали.

– Да слышал я их рассказы. Ты вот что скажи. Много стражников туда пошло, сам говоришь, а вернулось сколько?

– Не знаю, – признался Том. – Тоже много.

– Почти все вернулись. Двоих барон повесил за изнасилование француженки, чёрт знает, чем она ему так приглянулась. И ещё один свалился за борт в море. Убитые рыцари и их оруженосцы не в счёт. Три стражника мы потеряли, остальные вернулись. Это похоже на жаркую битву? Хотя бы на одну, а ведь рассказывают о десятке кровопролитных сражений. Ладно, это мы обсудим когда-нибудь потом, сидя и спокойно потягивая винцо. А сейчас подумай, где у него может быть другая одежда.

– В седельных сумках посмотри.

– Эй, подождите, там действительно есть одежда, но я просто ещё не успел переодеться! – попытался объяснить Гудини.

– Я почему-то в этом ни разу не сомневался, – сообщил Гарри. – Том, у тебя должна быть верёвка. Давай его прямо тут и повесим. Раз уж здесь есть деревья.

– Не надо меня вешать! Я не разбойник и не сарацин!

– Сарацином быть можно. Мы сейчас с ними не воюем. Но пытаться ограбить стражников – это глупо. А глупость наказуема.

– Да я не грабил никого! Меня заставили эти слова сказать! Я не разбойник! Я был в отряде сэра Брайана, который уничтожил болотное чудовище!

– Опять этот сэр Брайан, о котором никто ничего не знает. К твоему сведению, брат Гудини, тем отрядом командовал сэр Арчибальд, и отряд с болота не вернулся.

– Ваш барон послал туда ещё один отряд, под командованием сэра Брайана! И я там тоже был!

– Том, подозрительно всё это. Он, конечно, молотит чушь, но ведь упомянул этого самого сэра Брайана. И тот парнишка, Джон, тоже о нём говорил. Не знаю, кто такой сэр Брайан и существует ли он на самом деле, но эти ребята явно из одной банды. И ещё. Мне показалось, что тот Джон вовсе не Джон, а Джоанна. Женщина. А значит, нам нужно этого не монаха, не разбойника и не сарацина Гудини доставить в замок для допроса. Дай мне свою верёвку, я свяжу ему руки, а ты тем временем всё-таки обыщи эту падаль. Кстати, обязательно перезаряди арбалет.

– Думаешь, тут ещё кто-то есть?

– Конечно. Все утверждения почтенного Гудини, которые мы смогли проверить, оказались ложью. Ещё он сказал, что болотное чудовище уничтожено. Как по мне, это означает, что мы с ним вскоре познакомимся.