Текст книги "Избранные жития святых. Весна: Март. Апрель. Май"

Память святого Кирилла, архиепископа Иерусалимского

18 марта

Святой Кирилл был возведен в сан архиепископа Иерусалимского в царствование Констанция, одного из сыновей Константина. Ересь Ария в это время сильно возмущала мир Церкви Христовой. Сам император пристал к лжеучению и всеми мерами старался распространить его в государстве. Но, не страшась гонения, святой Кирилл твердо стоял за истину и проповедовал ее усердно.

Во время его епископства, 7 мая 351 года, было в Иерусалиме чудесное явление – знамение Креста Господня на небесах[8]8
  В память этого явления знамения Креста Господня установлен в Православной Церкви праздник 7 мая.


[Закрыть]. Святой Кирилл в письме к императору описал это чудесное явление, которое видели все жители Иерусалима и множество богомольцев, находившихся в Святом городе. Сияющий крест простирался над Голгофой до горы Елеонской. Все население города, объятое страхом и радостью, поспешило в храм, чтобы единогласно прославить Бога. Описывая это явление, святой Кирилл старался пробудить в сердце императора чувство истинного благочестия; но увещания его остались бесполезны, и он вскоре сам подвергся гневу царя и изгнанию.

В Иудее начался страшный голод. Святой Кирилл, исполненный сострадания к бедным, щедро помогал им и раздал таким образом все имущество свое. Но имущество его было невелико, и, когда оно истощилось, он стал продавать драгоценности церковные – дорогие сосуды и златотканые одежды, чтобы вырученными от продажи их деньгами помогать неимущим. Это богоугодное дело было представлено императору в превратном виде, потому что святой Кирилл имел много недоброжелателей при дворе и среди арианских епископов. Они восстановили против него царя и отцов Селевкийского собора, и святой Кирилл был низложен и изгнан. Он возвратился уже когда Юлиан, став императором, объявил полную веротерпимость и возвратил из ссылки всех изгнанных.

В краткое царствование свое Юлиан употреблял все меры, чтобы уничтожить христианство и восстановить язычество, к которому был привержен всей душой. Убедившись, что явное гонение не приведет к желанной цели, он действовал сначала более хитрыми путями. Он оказывал христианам величайшее презрение, старался лишить их всех средств к просвещению, запрещал им иметь училища, отнимал доходы у христианских храмов и на эти деньги созидал и украшал языческие капища и устраивал при них училища и больницы. Хотя он столь же мало верил закону иудейскому, как и христианскому, он оказывал покровительство иудеям только потому, что они были врагами христиан. Думая нанести жесточайший удар христианам и доказать несправедливость пророчеств, он вознамерился возобновить в прежнем великолепии разрушенный храм Иерусалимский. Для этого он созвал в Иерусалим иудеев, которые уже долгое время скитались без приюта по разным странам; ибо со времени императора Адриана, по причине случившегося возмущения, им было запрещено пребывание в Иерусалиме. Даже Иерусалим утратил свое имя и назывался Элия Капитолина. Император Константин возвратил Иерусалиму прежнее название, но с торжеством христианской веры Святой город приобрел значение, ненавистное иудеям, и сделался предметом благоговения христиан. Можно себе вообразить, с какой радостью иудеи поспешили на зов царя! Толпами стали они приходить в Иерусалим, полные радостных ожиданий, ибо с возобновлением храма соединяли они надежды на свое освобождение от власти иноплеменников и на свое возвеличение. Всякий из них готов был жертвовать частью имущества на построение храма. Женщины отдавали дорогие украшения свои, орудия для работ отделывались золотом и серебром – все готовились принимать участие в священном труде. Юлиан щедро помог деньгами, приставил одного из сановников своих для надзора за работами и обещал, что, когда храм будет сооружен, он сам вместе с иудеями принесет в нем жертву Господу Саваофу в благодарность за успех дела и за торжество над христианами. Отправляясь в поход против персов, он писал иудеям: «Молитесь, чтобы я вернулся победителем; я возвращу Иерусалиму прежнее великолепие и в храме воздам благодарение Богу».

Ободренные покровительством императора, иудеи стали оказывать христианам величайшее презрение и наносить им всякие оскорбления. Христиане упали духом, но святой Кирилл ободрял их. Спокойно взирая на предприятие, он утверждал, что храм не возобновится и что все пророчества исполнятся.

Между тем иудеи усердно принялись за работу: очистили место, где стоял прежний храм, и начали готовить материалы для основания. Вдруг землетрясение, сопровождаемое бурей и вихрем, поколебало все и разметало заготовленные материалы и орудия, при этом множество работников было задавлено обломками и каменьями. Испуганные иудеи разбежались, но через некоторое время вновь приступили к работе, и снова землетрясение, ужаснее первого, заставило их удалиться и бросить все начатое. На этот раз даже уцелевшее до сих пор основание древнего храма вырвано было из земли бурей, так что в точности исполнились слова Христа, предрекшего, что от храма этого не останется камня на камне. Буря и землетрясение сопровождались странным явлением: огонь выходил клубами из земли, опалял работников и оставлял нателах и одеждах их знамение креста, которое сперва было светящееся, а потом чернело. Устрашенные чудесным знамением, иудеи вынуждены были оставить свое предприятие, и многие из них, познав силу Христа, приняли христианскую веру. Когда донесли Юлиану об этом событии, он ужасно рассердился, не велел упоминать о нем как о чем-то необыкновенном, но уже не возобновлял попытки к построению храма, а святого Кирилла изгнал из Иерусалима.

По смерти Юлиана святой Кирилл возвратился, но снова был изгнан Валентом, ревностным приверженцем лжеучения Ария. Он возвратился уже опять при Феодосии Великом и управлял паствой до смерти, последовавшей в 368 году.

Святой Кирилл оставил несколько оглашений, или поучений, для готовящихся к Святому крещению, которых в Древней Церкви называли оглашенными. Эти оглашения содержат изложение догматов и объяснения обрядов церковных. Они весьма важны для нас, ибо доказывают, как чисто и неизменно Восточная Православная Церковь сохранила постановления Древней Церкви.

Страдания святых мучеников Хрисанфа и Дарии

19 марта

В III веке, когда жестоко преследовали христиан, один знатный человек по имени Полемий приехал из Александрии в Рим для воспитания сына своего Хрисанфа. В Риме его приняли с почетом, и император дал ему должность сенатора. Молодой Хрисанф стал учиться у знаменитейших философов и, будучи одарен замечательными способностями, быстро успевал во всех науках и очень был прилежен в чтении книг.

В числе прочих книг попалось Хрисанфу и Святое Евангелие, которое он прочел со вниманием. Это чтение сильно подействовало надушу юноши. Он познал, что в этой книге свет и истина и настоящая премудрость, ибо в ней «слова жизни вечной», и стал усердно изучать Святое Евангелие и писания святых апостолов. Доверие его к прежним учителям поколебалось: он понял, что люди, не познавшие Христа, еще блуждают во мраке, даже если изучили до основания всю человеческую мудрость. Он стал помимо их искать себе учителя верующего, который мог бы просветить душу его познанием закона Христова. Он сблизился с христианами, и они указали ему благочестивого отшельника, посвятившего себя Богу. Старец принял Хрисанфа с любовью, объяснил ему истины христианской веры и, убедившись, что юноша искренно уверовал во Христа, совершил над ним Святое крещение.

Обновленный новой духовной силой и исполненный пламенной любви к Богу, Хрисанф не хотел скрывать веры своей и гласно исповедовал Христа и хулил богов языческих. Это дошло до родственников его и сильно встревожило их. «Смотри, что делает сын твой, – говорили они Полемию, – как бы не взыскали с тебя за его вину; он хулил богов и говорил, что какой-то Иисус Христос есть истинный Бог. Если царь узнает об этом – не спастись тебе от его гнева, потому что хулящий богов преступает закон».

Полемий встревожился. Он призвал сына и стал убеждать его отречься от Христа. Видя, что слова его бессильны, он решился прибегнуть к мерам строгости: он запер сына, надеясь лишениями и заключением отклонить его от святой веры. Но эта мера вовсе не имела желаемого действия, напротив, в уединении Хрисанф еще усерднее предался молитве. Родственники поняли, что такое наказание ни к чему не приведет, и сказали Полемию: «Что ты делаешь? Ты этим средством не отвратишь сына своего от христианской веры. Христиане не боятся мучений и темницы, они охотно переносят страдания за Бога своего, и гонения еще более воспламеняют их усердие. Ты лучше окружи Хрисанфа богатством, роскошью и удовольствиями; среди радостей мира он скорее забудет Бога своего». Полемий послушался совета. Он богато украсил дом свой, освободил Хрисанфа от заключения и окружил его всеми удовольствиями, какие только мог придумать. Целый день музыка и пение не умолкали в его доме, наполненном молодыми девицами; столы были уставлены роскошными блюдами и дорогими винами; одним словом, приняты были все меры, чтобы развлечь юношу и внушить ему любовь к наслаждениям. Но юный Хрисанф не поддавался искушениям: просил у Бога помощи и силы, непрестанно возносился к Нему мыслью, и Бог помог ему устоять против соблазна и сохранить чистоту души и твердость веры.

Отец его в отчаянии уже не знал, что делать. Родственники сказали ему: «Есть в храме богини Афины молодая девица Дария, которая необыкновенно хороша и умна. Обручи ее с сыном, и она обратит его к богам». Полемий попросил родственников своих сходить к девице и уговорить ее выйти замуж за Хрисанфа. Дария согласилась и переехала в дом Полемия, который со слезами упрашивал ее спасти сына его.

Дарии полюбился молодой Хрисанф. Она была удивительно хороша собой и делала все, чтобы понравиться юноше. Она одевалась роскошно и старалась очаровать Хрисанфа блеском ума и привлечь его к себе ласковыми речами. Но Хрисанф, всем сердцем стремившийся к Богу, оставался равнодушным к обольщениям Дарии.

«Девица! – сказал он ей однажды. – Как ты тщательно украшаешь себя, какие употребляешь старания, как расточаешь сладкие речи, чтоб отвратить душу мою от благого начинания и привлечь к себе сердце, полное иной любви!

Лучше бы тебе постараться обрести благоволение Бога вечного, Господа Иисуса. Как ты теперь украшаешь тело свое дорогими одеждами, так укрась душу свою чистотой и верой, и тогда обретешь Самого Христа, Который уготовит тебе вечную обитель, впишет имя твое в Книгу жизни и даст тебе радость нескончаемую».

С изумлением слушала девица эти слова: ум и сердце ее не были просвещены верой и истиной, она не знала о жизни вечной и, воспитанная в язычестве, считала, что счастье земное есть цель всей нашей жизни. Она стала говорить Хрисанфу о радостях земной жизни, о поклонении богам языческим, о великих философах языческих, которые боготворили силы природы и поклонялись им. На все ее увещания Хрисанф отвечал словами христианской мудрости, и наконец свет истины озарил душу молодой язычницы; она уверовала и пожелала быть христианкой. Тогда Хрисанф объявил отцу, что он соглашается на брак с Дарией, уговорившись между тем с ней вести святую жизнь, полностью преданную Богу.

Вскоре после этого Полемий и скончался. Тогда Дария, научившаяся от Хрисанфа закону христианскому, приняла Святое крещение, и оба стали жить только для служения Богу и пользы ближних, усердно проповедуя Евангелие и обращая язычников. Они поселились в двух отдельных домах, устроенных наподобие монастырей. В одном доме Дария принимала уверовавших девиц, молилась с ними и изучала закон Божий. В другом доме поселился Хрисанф с новообращенными христианами, которые, подобно ему, отреклись от мира и от семейной жизни, чтобы полностью посвятить себя Господу.

Так прошло несколько лет. Наконец епарху римскому донесли, что Хрисанф и Дария обращают язычников и что уверовавшие большей частью избирают безбрачную жизнь. Епарх велел схватить Хрисанфа и Дарию и предать их мучениям, если они не согласятся поклониться идолам. Повеление его было исполнено, но Бог чудесно охранял служителей Своих: крепкие узы, которыми связывали их, сами собой разрывались, и железные оковы распадались. Хрисанфа посадили в мрачную темницу, и темница вдруг озарилась необычайным светом. Испуганные сторожа донесли об этом трибуну Клавдию, и он сам пришел проверить истину их слов. Приписывая чудеса волшебной силе, он говорил Хрисанфу:

– Оставь волшебство твое и ложную твою веру и поклонись богам, как прилично знатному роду твоему.

– Неужели ты не понимаешь, – отвечал Хрисанф, – что мне помогает не волшебство, а сила Божия? Ты понял бы это, если бы ум и сердце твои не были помрачены язычеством.

Клавдий велел воинам привязать Хрисанфа к столбу и жестоко бить его сучковатыми прутьями, но удары не оставляли даже следа на теле христианина. Крепкие прутья становились мягкими, как трава, когда ими прикасались к телу святого Хрисанфа. Все были изумлены. Клавдий наконец уразумел, что Хрисанфа охраняет сила свыше, и сказал воинам своим: «Перестаньте мучить его, я понимаю теперь, что Бог его велик и силен. Нам нечего более делать, как просить у него прощения за нанесенные ему оскорбления». И Клавдий с воинами, упав к ногам святого мученика, сказал ему: «Мы понимаем теперь, что Бог твой есть Бог истинный. Молим тебя, приведи и нас к Нему и сделай Его рабами». Хрисанф начал объяснять им, что Бог близок ко всякому человеку, кто сердцем ищет Его. Он говорил о Его могуществе, о милосердии и о благости Его. Они все слушали его с глубоким вниманием и потом стали приводить и сродников своих. Через несколько дней множество язычников уверовало в Бога истинного. Клавдий, жена его

Илария, сыновья его Иасон и Мавр и весьма многие из воинов приняли Святое крещение. Это дошло до императора Нумериана. Он приказал Клавдия утопить в море, а сыновей его и уверовавших воинов казнить. Все они радостно пошли на смерть и были усечены мечом. Христиане похоронили тела их в пещере, около самого места, где совершилась казнь. Сюда часто приходила Илария, чтобы молиться и плакать над гробницей сыновей своих. Воины Нумериана однажды застали ее молящуюся и хотели вести ее на суд. Испросив у них краткое время на последнюю молитву, она встала на колени и воскликнула: «Владыко Господи Иисусе Христе, Которого всем сердцем исповедую, присоедини меня к сыновьям моим, умершим ради имени Твоего!» Едва она окончила молитву, как предала душу Богу. Воины, хотевшие схватить ее, увидели, что она уже умерла. Христиане похоронили ее близ сыновей.

Между тем Хрисанфа и Дарию предали новым ужаснейшим мучениям, но, как и прежде, сила Божия чудесно охраняла их, и знамения, которые Господь являл ради них, привели многих язычников к познанию истинного Бога. Тогда Нумериан осудил их на мучительную смерть: он велел вывести их за город и живых закопать в землю, что и было исполнено.

Часто потом христиане собирались для молитвы на том месте, где святые мученики Хрисанф и Дария были заживо погребены, и тут совершались чудесные исцеления. Однажды, в день памяти святых мучеников, много христиан собралось на молитву вблизи находившейся пещеры. Нумериан, узнав об этом, велел завалить и засыпать вход в пещеры, и все христиане, между которыми именуются пресвитер Диодор и Мариан диакон, скончались мученической смертью. Память их, равно как и память Клавдия, Иларии и сыновей их, совершается вместе со святыми мучениками Хрисанфом и Дарией 19 марта.

Страдания преподобных Иоанна, Сергия, Патрикия и прочих, избиенных сарацинами в лавре святого Саввы

20 марта

С VII века окрестности Иерусалима беспрестанно подвергались нападениям хищных сарацин. Они не щадили даже мирных отшельнических обителей, хотя в них укрывались пустынники, не имевшие никаких земных богатств. Однажды, в самую всенощную на Вербное воскресенье, в лавру Святого Саввы дошел слух, что варвары собираются напасть на обители в значительном числе. Братия решились не удаляться из лавры, ибо, предавшись полностью Господу и заживо умерев для мира, они не страшились смерти. Они стали еще пламеннее молиться, готовясь перейти в лучшую жизнь. Действительно, в Великий четверток сарацины с великой силой напали на обитель и тотчас же предали смерти некоторых иноков. Других же они собрали в церковь и стали допрашивать, где скрыты сокровища монастырские.

– Искупите себя и церковь вашу четырьмястами златиц, – говорили варвары отцам святым, – иначе мы вас всех умертвим.

– Не проливайте напрасно крови нашей, – кротко отвечали иноки, – столько золота не имели мы никогда; возьмите бедные одежды наши; другого имущества вы у нас не найдете.

Варвары не верили словам иноков и старались пытками добиться от них, где скрыты их сокровища. Была в обители пещера, в которой некогда подвизался святой Савва, основатель Лавры. Туда свели они всех иноков и перед входом в пещеру, собрав хвороста, разожгли большой костер. Иноки задыхались от смрада и дыма, варвары же продолжали допытываться у них о спрятанных сокровищах, но в ответ слышали только мольбы к Богу от задыхавшихся братьев. Восемнадцать человек скончалось в пещере. Другие были усечены мечом или иным образом замучены до смерти. Известны Церкви имена только Иоанна, Сергия и Патрикия, но память всех иноков, пострадавших от сарацин в Великий четверток, совершается 20 марта.

Двадцать первого марта воспоминается святой Иаков исповедник, пострадавший от иконоборцев. Его принуждали произнести проклятие на почитателей святых икон; когда он на это не согласился, а стал, напротив, обличать нечестие еретиков, его подвергли мучениям и потом изгнали. Он скончался в заточении.

Двадцать второго марта воспоминается святой мученик Василий, пресвитер Анкирский; он был при Констанции подвергнут гонению арианами, в царствование Юлиана Отступника замучен за веру Христа.

В тот же день совершается память преподобного Исаакия Далматского. Житие его помещено под числом 30 мая.

Житие и страдание священномученика Никона и 199 учеников его

23 марта

В III веке жил в городе Неаполе, в Италии, доблестный воин по имени Никон. Он был воспитан отцом в язычестве, но мать его была христианкой. Она постоянно молила Бога, чтобы Он просветил душу сына ее истинной верой, часто говорила Никону о Боге и, отпуская его на войну, увещевала его призывать на помощь Господа Иисуса Христа. По легкомыслию юности Никон обращал мало внимания на увещания матери: однако же слова ее сохранились у него в сердце и в свое время принесли богатые плоды.

Однажды во время битвы Никон, будучи окружен врагами, вдруг вспомнил слова матери. Он взглянул на небо, перекрестился и воскликнул: «Христос Бог всесильный! Яви во мне силу Твою, да и я буду Твоим рабом!» И вдруг сверхъестественная сила воодушевила его: он с отвагой бросился на врагов, обратил их в бегство и возвратился невредимым к товарищам своим. Изумленные его мужеством, они прославляли храбрость Никона, но он, просветившийся вдруг светом истины, Богу одному воздал хвалу и честь и говорил: «Велик Бог христиан, знамением креста прогоняющий и побеждающий врагов».

Возвратившись с войны, Никон рассказал матери о случившемся с ним. Обрадовалась благочестивая мать, со слезами благодарила она Господа, услышавшего молитву ее, и просила Его, чтобы Он довершил начатое и помог сыну ее познать Его и уверовать всем сердцем. Она объяснила Никону закон Христов и посоветовала ему обратиться к священнику, который бы научил и окрестил его. Никон молча и со вниманием слушал наставления матери и вдруг встал и воскликнул: «Как жив Господь Бог, хочу отныне быть Его рабом. Не хочу поклоняться бездушным истуканам, но Богу всевышнему, сотворившему вселенную! – И, упав к ногам матери, он добавил: – Молись о мне, мать моя, да даст мне Господь ангела благого, хранителя и путеводителя души моей, да познаю я истину, научусь творить волю Бога и причислюсь к избранному Его стаду. Твои наставления указали мне путь спасения, молись о мне, да не ослабею». Сказав эти слова, он хотел уйти. Мать просила его, если он хочет оставить город, не отлучаться на долгое время, потому что она была уже стара и боялась умереть без него. Никон обещал ей возвратиться, простился с ней и, напутствуемый ее благословением, отправился искать священника. Но найти священника было нелегко, потому что, по причине гонений, почти все христиане оставляли города и скрывались в пустынях и горах.

Никон не нашел священника в городе и, отправившись к пристани, сел на корабль, который должен был плыть на Восток. Долго родственники и товарищи его по службе искали его, но безуспешно, ибо мать его не знала, куда он поехал.

Корабль между тем пристал к острову Хиосу.

Никон сошел на берег и провел восемь дней один на горе, в постоянной и пламенной молитве. Он молил Бога о помощи и просил указать ему руководителя на путь спасения. В восьмую ночь Никон во сне увидел ангела, который, вручая ему жезл с крестом, повелевал идти на следующее утро к морскому берегу и сесть на корабль, находившийся у пристани. Никон исполнил веленное и после двухдневного плавания вышел на берегу горы, называемой Ганос.

Тут, в горных пещерах, скрывался от преследований Феодосий, епископ Кизический, со своими учениками. Извещенный во сне о прибытии Никона, Феодосий принял его с радостью и любовью и, научив его закону Божию, совершил над ним Святое крещение. Никон стал жить с иноками и весь предался молитве и изучению божественных книг. Его кротость, ревность к молитве, терпение, с которым он переносил лишения, и святая жизнь возбуждали удивление всей братии.

Так прошло три года. Феодосий, получивший во сне извещение о близкой кончине своей и повеление поручить стадо свое Никону, возвел его сперва в диаконы, потом в священники и наконец рукоположил в епископы. Он поручил ему 190 иноков, дал наставления и велел оставить это пустынное место, которое скоро будет разорено варварами, и удалиться на Сицилию. Вскоре после этого Феодосий скончался, и все братья вместе с Никоном сели на корабль и через некоторое время прибыли к берегам Италии, потому что Никону хотелось прежде всего видеть мать свою. Он поспешил в Неаполь, где со слезами радости встретила его мать. Упав на колени, она молилась: «Благодарю Тебя, Господи, что Ты дал мне увидеть сына моего, посвятившего себя Твоему служению! И ныне молю Тебя, приими душу мою в руки Твои!» Окончив молитву, благочестивая мать отошла ко Господу.

Скоро прежние товарищи и друзья Никона, узнав, что он в Неаполе, посетили его. Он рассказал им о событии, которое первоначально привело его к познанию истинного Бога, и много говорил им о Боге и о законе христианском. Слова его, полные глубокого убеждения и пламенной веры, сильно подействовали на них. Многие из них уверовали, и девять воинов решились последовать примеру святого Никона и полностью посвятить себя Господу. Они отправились с ними на Сицилию. Там все поселились в пустынном месте, которое понравилось им красотой и уединением; развели огороды, посадили плодовые деревья и стали жить трудами рук своих.

Но через некоторое время постигло их гонение. О них узнал игемон, или правитель страны, Квинтиан, тот самый, который предал мучениям и смерти святую Агафию. Он прислал воинов своих за иноками. «На добро пришли вы, – сказал святой Никон воинам. – Владыка наш, Господь, через вас призывает нас к Себе». Все иноки начали молиться, да даст им Господь силу безбоязненно исповедать имя Его, и потом со спокойствием пошли за воинами. «Постоим твердо за веру нашу, – говорил святой Никон, – не убойтесь мучений, но вспомните слова Доброго Пастыря: „Не убойтесь убивающих тело, но не могущих убить душу“» (Мф. 10:28).

Укрепленные молитвой, все братья с твердостью предстали пред правителем и на увещания его отречься от Христа ответили единогласным исповеданием веры в Бога истинного. Правитель велел их всех казнить, кроме Никона, которому готовил более жестокие мучения. Все с молитвой предали души свои Богу, а Никон был отведен в темницу, где небесное видение еще укрепило его веру.

На следующее утро Квинтиан призвал его к себе, но, видя, что он не склоняется на увещания его, предал его ужаснейшим мучениям. Его опаляли огнем, привязывали к свирепым коням, чтобы они влачили израненное тело его. Но Бог помогал Никону, смягчая лютость мучений, и он среди страданий не переставал громогласно славить Господа. Наконец Квинтиан, опасаясь, чтобы твердость его не обратила язычников ко Христу, велел отсечь ему голову мечом. Тела всех мучеников были похоронены епископом Мессинским, а Квинтиан вскоре за тем, отправившись за имуществом святой Агафии, скончался ужасной смертью. При переправе через реку Псимпф разъяренные кони устремились на него: один из них искусал лицо Квинтиана зубами, а другой до тех пор бил его ногами, пока не столкнул его в воду, где и погиб злой мучитель.

В тот же день память преподобного Никона Печерского и святых мучеников Филита, жены его Лидии и чад их, пострадавших при Адриане.