Текст книги "Избранные жития святых. Весна: Март. Апрель. Май"

Память блаженного Бориса, царя Болгарского

в тот же день

На юго-западе от России, близ Дуная и Черного моря, живут болгары – народ, связанный с нами единством веры, происхождения и языка. Болгары издревле славились воинской доблестью, часто тревожили нападениями своими северные области Греческой империи и даже угрожали Константинополю. От частых сношений с греками вера Христова с VIII века стала известна болгарам. В начале IX века один болгарский князь, Баян, скончался мученической смертью за христианскую веру, предсказав, что эта вера распространится по всей земле Болгарской.

Предсказание это действительно скоро сбылось. В середине IX века вступил на болгарский престол племянник мученика Баяна, Борис или Богорис, который сделался просветителем своего народа. Один греческий пленный по имени Феодор Куфара, находившийся в Болгарии, старался обратить его к Богу истинному; а между тем сестра Бориса, еще в малолетстве взятая в плен греками, воспитывалась в Царьграде в христианской вере. По заключении мира между Борисом и императрицей греческой Феодорой[11]11
  Феодора правила во время малолетства сына своего Михаила.


[Закрыть] произошел размен пленных. Куфара возвратился в Грецию, а сестра Бориса – в Болгарию. Полная ревности к вере христианской, она старалась просветить брата. Он долго не решался оставить веры отцов; но голод и заразительные болезни, свирепствовавшие в Болгарии, внезапно прекратились, когда Борис по совету сестры призвал на помощь Бога христиан; это чудесное событие расположило его внимать благосклонно словам сестры, и наконец он послал в Грецию за христианскими наставниками. Император прислал к нему Мефодия, незадолго перед тем ходившего с братом своим Константином просвещать хазар. Другое предание говорит, что Борис посылал в Грецию не за наставниками, а за искусными живописцами, потому что желал украсить живописью дом, который выстроил для охоты, и что Мефодий, посланный императором, воспользовался этим, чтобы проповедовать слово Божие. Борис, говорит предание, велел ему изобразить на стенах дома что-нибудь страшное. Мефодий изобразил Страшный суд и муки грешников и потом объяснил царю значение картины. Слова Куфары и сестры и чудесное прекращение бедствий уже подготовили Бориса к принятию христианской веры. Мефодий с помощью Божией довершил начатое. Борис сделался христианином. Он принял Святое крещение, при чем был назван Михаилом.

Народ болгарский был очень недоволен, что князь оставил веру предков; произошли смуты и мятежи, которые скоро, впрочем, были усмирены, но вера христианская очень медленно утверждалась в народе, хотя усердные проповедники старались распространять святое учение. Патриарх Константинопольский Фотий принимал живое участие в просвещении страны и письменно объяснял Борису догматы веры; святые учители славян, Константин и Мефодий, отправляясь в Моравию, посетили Болгарию и проповедовали народу слово Божие на славянском языке. Тогда многие обратились; но вскоре новые смуты начали волновать только что возникшую Болгарскую Церковь. Папа Николай, узнав об обращении болгар, поспешил прислать в Болгарию своих проповедников. В это время начиналось разделение Церквей Восточной и Западной. Римские проповедники начали учить болгар несогласно с прежними проповедниками и вводить измененный Символ веры. Кроме того, они восставали против употребления славянского языка в богослужении, старались утвердить власть папы в Болгарии, возбуждали недоверие и вражду к грекам и убеждали болгар изгнать греческих священников. Наконец Борис убедился, что папа старается не столько о просвещении страны, сколько о собственном своем преобладании в ней, и послал сродника своего в Константинополь, где в то время созван был собор для разрешения спорных дел Церкви. После долгих прений решено было на соборе, что Болгария принадлежит Восточной Церкви. Римский легат оставил страну. В Болгарии утвердилось богослужение на славянском языке, и слово Божие, проповеданное и объясненное на общепонятном наречии, стало быстро распространяться. В 885 году, когда умер епископ Моравский святой Мефодий, немецкие епископы, долго преследовавшие его, изгнали его учеников. Болгары радостно приняли их, и благочестивый преемник Мефодия, епископ Горазд, и ученики его Климент, Наум, Лаврентий, Савва и Ангеларий поселились в Болгарии, где под покровительством царя они деятельно занялись переводом духовных книг и распространением веры христианской. Церковь Болгарская причислила своих наставников клику святых и прославляет их под именем Седьмочисленных. Вообще все славянские земли много обязаны им за их труды. Почти все книги духовного содержания – творения святых отцов, жития святых, которые в X и XI веках распространились во всех соседних странах, в том числе и в России, – писаны были в Болгарии. Скоро славянские наставники совершенно заменили там греческих. Борис оказывал им всякое покровительство, любил беседовать с ними и очень заботился о распространении веры во всех областях Болгарии. Он построил много церквей; при нем епископ Климент устроил обитель в Охриде, где потом была кафедра Болгарской патриархии.

После пятидесятилетнего царствования Борис удалился в монастырь, передав правление двум сыновьям своим, Владимиру и Симеону. Но, узнав, что Владимир старается совратить болгар с пути христианского, он снова надел царское облачение, лишил старшего сына престола и, с согласия бояр, вручил правление одному Симеону, который царствовал сорок лет к счастью и славе подданных своих. Во время его правления христианская вера совсем утвердилась в стране и просвещение делало быстрые успехи. Старец же Борис весь предался молитве, сохраняя между тем горячее участие к судьбе народа своего; во время бедствия болгары прибегали к его советам и молитвам. Он скончался в глубокой старости 2 мая 907 года.

Страдания святых мучеников Еспера, жены его Зои и детей их Кириака и Феодула

в тот же день

Во II веке при императоре Адриане богатый римлянин по имени Катал купил себе в рабство христианское семейство. Состояние рабов у римлян было очень тяжелым: господа имели неограниченную власть над рабами своими и могли даже лишить их жизни; они почти не считали их людьми и обращались с ними чрезвычайно жестоко, ибо не имели понятия о законе любви к ближнему, который заповедал нам Христос. Христианам быть рабами у язычников было еще тем труднее, что в домашней жизни их господ встречались часто совершенно противные христианской вере обычаи и обряды, в которых их принуждали участвовать. Но пока от них не требовалось чего-либо противного их закону, христианские рабы во всем повиновались воле господ своих и служили им со всевозможным усердием, стараясь тем угодить Богу; они с терпением переносили жестокое с ними обращение и в скорби уповали на Господа, Который искупил нас всех и даровал духовную свободу верным служителям Своим. Они в точности исполняли слова апостола: «Рабы, во всем будьте послушны господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца со страхом Божиим, и все, что вы ни делаете, делайте от души и как для Господа, а не для человеков, зная, что в воздаяние от Господа получите наследие, ибо вы служите Господу Христу!» (Кол 3: 22–24).

Так поступали рабы, купленные Каталом, Еспер и жена его Зоя. Находясь между язычниками, они жили по заповедям Иисуса Христа, воспитывали в благочестии сыновей своих Кириака и Феодула и служили усердно господам своим. Господа их не знали, что они христане, и были ими очень довольны, потому что они честно выполняли возложенные на них обязанности. Зоя ухаживала за домашними животными, а Еспер с сыновьями работали то в поле, то в доме; целый день они трудились и находили отдых и отраду в теплой молитве к Отцу Небесному.

Так прошло несколько лет. Кириак и Феодул, достигнув юношеского возраста, начали тяготиться рабством своим у язычников. Они иногда говорили матери своей: «Мы желаем хранить заповеди Христовы и потому должны оставить язычников». Мать объясняла им, что обязанность их – оставаться покорными господам своим, ибо, и живя с язычниками, можно исполнять закон Христов. Но юноши, горя пламенной любовью к Господу, столько пострадавшему за нас, жаждали мученичества за имя Его. Они беспрестанно уговаривали мать объявить Каталу, что они христиане. «Ты представь нас господину нашему, – говорили они, – и мы смело скажем ему то, что Господь вложил нам в уста. Христос предал Себя за нас в руки иудеев, и был распят, и умер; так и мы хотим умереть за имя Его и получить жизнь вечную». Но мудрая и рассудительная мать старалась удержать сыновей. Она боялась, как бы они не ослабели в добровольно избранном подвиге. Господь не повелевает нам самим искать трудных подвигов и испытаний, но хочет, чтобы мы с терпением и покорностью переносили то, что Он Сам посылает нам. Терпение, смирение, покорность Его святой воле – вот подвиги, Ему всегда угодные.

Однако юноши решились объявить Каталу, что они – христиане. Однажды, встретившись с ним у крыльца, они приветствовали его, громогласно исповедуя при этом веру свою. «Ты – господин над телами нашими, – говорили они ему между прочим, – но души наши принадлежат Богу вечному».

Эти слова изумили Катала. «С ума сошли что ли эти дети? – сказал он. – Позвать мне родителей их!» Но Еспер в это время был в отсутствии по поручению господина своего, и Катал решился отложить допрос до другого времени. Жена его должна была скоро родить, и он вознамерился при этом случае испытать веру рабов своих; до тех же пор он отослал их в деревню.

Язычники при всяком радостном событии приносили жертвы богам своим. Жертвоприношения состояли обыкновенно из животных, которых во время известных обрядов закалывали на алтарях идольских и потом разделяли между жрецами и присутствовавшими язычниками. При сем возливали вино и курили фимиам. Все язычники вкушали потом от жертв идольских в знак уважения к богам. Понятно, что христиане гнушались этой пищи, оскверненной языческим обрядом. Согласиться принести жертву богам или вкусить от жертвоприношения считалось равным отречению от Христа; язычники же обыкновенно старались принудить их к этому всеми мерами.

У Катала родился сын. При этом радостном событии он в присутствии знакомых и домашних своих совершил торжественно жертвоприношение богине Фортуне. Все веселились в его доме; а христиане, сосланные в деревню, усердно молили Бога ниспослать им помощь Свою, ибо они предчувствовали, что приближается время их подвига. Действительно, Катал велел отнести им, как и другим рабам своим, блюдо мяса и сосуд вина от жертвоприношения. Зоя, увидев служителя с блюдом и сосудом, подняла глаза к небу и воскликнула: «Господи Боже, будь с нами и утверди нас в Своем исповедании: ибо иного бога, кроме Тебя, не знаем!» И, взяв блюдо, она выбросила собакам все, что на нем находилось, а вино вылила на землю. Об этом тотчас же донесли Каталу. Он ужасно рассердился и велел позвать все семейство.

– На кого надеетесь, что дерзнули оскорбить богиню Фортуну и меня? – строго спросил он.

– Надежда и упование наше – Иисус Христос, Сын Бога вечного, – твердо отвечала Зоя.

– Увидим, избавит ли Он от мучений сыновей твоих, – сказал Катал и тут же приказал жестоко мучить юношей.

С твердостью смотрели отец и мать на страдания детей, увещевая их надеяться на Бога. Юноши мужественно вытерпели страдания. Тогда Катал повелел повергнуть Еспера и Зою в огонь вместе с сыновьями их, что и было исполнено. Среди жестоких страданий они все славили и благодарили Бога, укреплявшего их, и с молитвой отошли к Нему.

Житие преподобного Феодосия, игумена Печерского

3 мая

Вероятно, многие из читателей наших бывали в Киеве и посетили знаменитую Печерскую лавру. Эта обитель, в которой покоятся мощи стольких угодников Божиих, основана была вскоре после того, как отечество наше приняло христианскую веру. Основателем ее был преподобный Антоний, уроженец города Любеча. Приняв иночество на Афонской горе, он в первой половине XI века пришел в Киев; близ Днепра, в горе нашел он пещеру и поселился в ней. Слух о его святой жизни привлек к нему нескольких учеников, которые, как и он сам, жили сперва в пещерах. Один из учеников его, преподобный Феодосий, расширил пещерные кельи, построил несколько святых церквей, оградил обитель и ввел в ней устав общежития. Потому преподобные Антоний и Феодосий и почитаются у нас основателями русского иночества. Подробности жизни преподобного Феодосия переданы нашим первым летописцем Нестором, который сам был иноком в Печерской обители.

Преподобный Феодосий родился в городке Василеве, недалеко от Киева, но еще ребенком переселился с родителями в Курск. Они были богаты и выучили сына своего грамоте; лет тринадцати Феодосий лишился отца. С самого юного возраста мальчик полюбил Господа всем сердцем; ходить в церковь, читать божественные книги было для него высшей радостью, ради которой он охотно оставлял игры и детские забавы. Кто искренно любит Бога и старается следовать заповедям Господним, любит и ближних. Феодосий раздавал бедным все, что имел, и, желая помочь крестьянам, ходил работать с ними.

Мать Феодосия горячо любила сына своего, но понятия их не сходились. Ей казалось унизительным, что он носит бедную одежду, что он разделяет труды крестьян, и она старалась то лаской, то угрозами отвлечь его от такого образа жизни и внушить ему любовь к земным благам; но Феодосий продолжал предпочитать всему молитву и смиренную, трудолюбивую жизнь.

Много пришлось ему вытерпеть от гнева матери. Однажды он решился было тайно уйти в Иерусалим с богомольцами; но мать поспешила за ним, настигла его и, жестоко наказав, привела домой. Потом Феодосий, узнав, что часто в приходской церкви богослужение не совершалось за неимением просфор, стал печь просфоры, ибо желал чем-либо служить Богу. На вырученные деньги он опять покупал муки для просфор, а всю прибыль отдавал нищим. Сверстники смеялись над ним, но Феодосий не обращал на это внимания. Когда же случалось, что мать с гневом укоряла его, говоря, что он низким занятием бесчестит род свой, то Феодосий с кротостью отвечал ей: «Любезная мать! Иисус Христос дал нам пример смирения, Сам смирив Себя ради нашего спасения. И какое унижение мне в том, что я занимаюсь приготовлением того хлеба, который должен претвориться в пречистое тело Христово?» Мать, услышав такие слова, на время успокаивалась, но потом снова начинала сердиться, бранить и бить сына своего.

Преследуемый таким образом, Феодосий стал жить у одного священника. Через некоторое время начальник города, услышав о его благочестии и о жестоком обращении матери с ним, взял его под свое покровительство. И тут Феодосий раздавал нищим все, что получал, и, думая угодить Богу добровольными страданиями и лишениями, хранил строгий пост и носил на теле железные вериги.

Феодосий очень желал совсем оставить мир и вступить в монастырь. Тогда уже было около Киева несколько монастырей, устроенных греческими монахами. Будучи двадцати трех лет от роду, Феодосий тайно ушел в Киев. Он ничего не взял с собой, кроме хлеба для пропитания в пути. Придя в Киев, он обходил все монастыри, но иноки не хотели принять к себе бедного странника. Тут услышал он о преподобном Антонии, который славился святой жизнью, и решился идти к нему. Припав к ногам старца, он умолял его принять его к себе.

– Чадо, – сказал Антоний, – ты видишь пещеру мою; она тесна и трудна для жизни.

– Бог привел меня к святыне твоей, чтобы мне спастись, – отвечал Феодосий, – я буду делать все, что ты повелишь.

Тогда преподобный Антоний принял его и, благословив, поручил священнику Никону, который через некоторое время постриг его. Феодосий весь предался молитве и с величайшей покорностью, с усердием и терпением стал исполнять все, что возлагают на него.

Между тем мать искала его и только через несколько лет узнала, что он в Киеве. Она поспешила туда. Со слезами бросилась она обнимать сына, умоляя его возвратиться и обещая не мешать ему жить, как он захочет. Феодосий, уже принявший постриг, не мог согласиться, но убеждениями своими и молитвами к Господу он достиг того, что мать сама решилась поступить в женский монастырь близ Киева.

Вскоре после этого преподобный Антоний посвятил Феодосия в священники. Уже к этому времени собралось двенадцать братьев; преподобный Антоний пожелал переселиться на другое место, ибо любил уединение и безмолвие. Он назначил настоятелем одного из учеников своих, блаженного Варлаама, а сам, подготовив пещеру на некотором расстоянии от прежней, переселился в нее.

Братия продолжали вести самую строгую жизнь. Феодосий в особенности отличался ревностью к молитве, глубоким смирением и неутомимой деятельностью. С благословения преподобного Антония поставили над пещерой малую церковь в честь Успения Богородицы.

Спустя некоторое время великий князь Изяслав пожелал иметь Варлаама игуменом в построенном им монастыре

Дмитриеве; тогда братья пришли просить Антония назначить им нового настоятеля. Старец отвечал им: «Который из вас более других послушлив, кроток и смиренномудр, тот да будет вам настоятелем». Все единодушно указали на Феодосия, и Антоний благословил его на игуменство.

Феодосий еще умножил труды свои. Он служил всем с любовью, принимал на себя самые тяжелые работы; трудясь весь день, он проводил ночи в молитве и всегда первым приходил к Божественной службе.

Число иноков все увеличивалось, и хотя они уже значительно расширили первую пещеру и сделали несколько новых, но место, занимаемое ими, становилось тесным. Тогда преподобный Антоний выпросил у великого князя гору, в которой находились пещеры. Иноки выстроили большую деревянную церковь на горе, поставили несколько келий и оградили все это строение, которое с тех пор стало называться Печерским монастырем, оттого что первые иноки жили в пещерах. Это было около 1060 года.

До сих пор пример и наставления Антония и Феодосия руководили братьями; но Феодосий пожелал дать определенный устав монастырю. Он слышал об уставе Студийском и послал одного инока в Константинополь, чтобы списать его. Этот устав ввел он в Печерскую обитель, у которой заимствовали его прочие общежительные монастыри в России. Им определялись часы молитвы и занятия иноков. Запрещалось монахам иметь какую-либо собственность: все было общее. Все монахи должны были собираться к общей трапезе; все время, свободное от молитвы, проводить за работой. Всякое дело начиналось с благословения старейшего и с молитвой. Братья должны были открывать игумену помыслы свои. Это побуждало их к постоянному вниманию к себе – дело столь полезное для каждого человека, ибо дурной помысел есть источник дурного дела; и кто следит за помыслами своими, тот приучается бороться с грешной мыслью, лишь только она возникнет, и не дает ей укорениться в душе.

Феодосий строго следил за исполнением устава, но был кроток в обращении своем с иноками. Он сам плакал, когда вынужден был делать выговор кому-нибудь из них, с любовью умолял их заботиться о своем спасении, не осквернять грехами душ своих, искать Господа, соблюдать заповеди Его и каяться в прегрешениях своих.

Зная, какую великую пользу приносят душе хорошие книги, преподобный Феодосий назначал чтение за трапезой и очень заботился об умножении душеспасительных книг в монастыре. В то время книги были еще довольно редкими, ибо книгопечатание не было изобретено; если кому-то удавалось достать хорошую книгу, ее тщательно переписывали. Этим особенно занимались в монастырях, ибо между монахами было больше грамотных, чем между мирянами. Феодосий помогал переписывать и переплетать рукописи.

Сначала монастырь Печерский был очень беден, но это не тревожило благочестивого настоятеля, твердо уповавшего на милость Божию. Когда братья скорбели о недостатке, он напоминал им слова Спасителя: «Не пекитесь о том, что будете есть и пить и во что оденетесь; ибо знает Отец ваш Небесный, что все это нужно для вас; ищите же прежде Царствия Божия и правды Его» (Лк. 12: 22–31). И упование его всякий раз оправдывалось неожиданной, часто чудесной, помощью. Но постепенно средства монастыря увеличивались, потому что некоторые благочестивые люди делали значительные вклады. Великий князь Изяслав, очень уважавший преподобного Феодосия, часто посещал его и обогащал монастырь. Благодетелем обители был также один варяжский князь, Шимон, который с тремя тысячами домочадцев обратился из римского вероисповедания в греческое и первый был похоронен в Печерской церкви. Тогда Феодосий выстроил близ обители дом, в котором призревались нищие, странники и больные. Он сам служил им, всеми мерами старался помочь несчастным и часто ходатайствовал за них перед великим князем. Однажды привели к нему разбойников, пойманных за грабеж монастырского имущества. Он прослезился над ними и стал увещевать их к более честной жизни, после чего, накормив, отпустил их. Милосердие его так тронуло разбойников, что они покаялись и с этих пор жили честно и благочестиво. Щедро помогая другим, игумен сам носил бедную одежду и продолжал трудиться более всех; он носил воду, рубил дрова, пек хлеб. Этим он возбуждал и иноков к трудолюбию. Однажды келарь монастыря пришел сказать ему, что не приготовлено дров для кухни. «Вели кому-нибудь из иноков, праздному, нарубить дров», – прибавил келарь. «Я праздный, я пойду», – ответил преподобный, и так как это было время обеденное, то он велел братьям идти на трапезу, а сам пошел рубить дрова. После обеда иноки, видя настоятеля своего за трудной работой, все усердно занялись тем же.

Смирение и кротость преподобного были беспредельны. Однажды, посетив великого князя, он запоздал у него, и Изяслав велел отвезти его на удобной повозке. Когда отъехали от княжеского села, кучер, молодой мальчик, видя, что инок в ветхой и изорванной одежде, обратился к нему и сказал: «Монах, ты целый день праздный, а я живу в трудах, правь лошадьми, а меня пусти на свое место отдохнуть». Феодосий тотчас же согласился. Когда настало утро и мальчик увидел, что вельможи, встречавшиеся им, слезают с коней, чтобы поклониться преподобному, он испугался, но Феодосий успокоил его и угостил в обители.

Настали междоусобия в Киеве. Изяслав был изгнан братьями своими, и один из них, Святослав, овладел престолом. Это возбудило негодование Феодосия; он писал Святославу, убеждая его возвратить власть брату, но слова его не имели желаемого действия, а только рассердили Святослава, который даже хотел было сослать Феодосия в заточение. Феодосию говорили об этом, умоляя его быть осторожнее; но он спокойно ответил: «Ничто не может быть лучше для меня в сей жизни, как пострадать правды ради». Однако же Святослав, видя уважение, коим пользовался Феодосий, не исполнил намерения своего, и через некоторое время сам отправился к нему. Преподобный вышел к нему навстречу и принял его со всем почетом, оказываемым законному государю.

– Я боялся, что ты не примешь меня в обители своей, ибо ты сердит на меня, – сказал князь.

Феодосий отвечал:

– Наше дело говорить то, что на спасение души, а вам прилично сие послушать.

После молебствия преподобный долго беседовал с князем, говорил ему о законе любви, данном Христом, и убеждал его возвратить престол брату. Часто потом он возобновлял увещания, но без успеха. Однако же Феодосий продолжал хранить верность Изяславу и поминать его на ектениях прежде младшего брата. По случаю этих смут и преподобный Антоний провел некоторое время в изгнании.

Между тем число иноков в Печерской обители все возрастало. Многие из них шли высокими духовными подвигами, и Господь прославил их, как и преподобного Феодосия, даровав им силу творить чудеса. И в самой обители являлись неоднократно чудные знамения благодати Божией. Иногда проходящие мимо видели ее сияющей необычайным светом. Однажды разбойники хотели ограбить ее, но она у них на глазах как бы поднялась на воздух, меж тем как лики ангелов оглашали ее чудным пением. Разбойники, испугавшись этого явления, покаялись в преступном намерении своем.

Обитель уже не могла вмещать беспрестанно увеличивавшегося числа иноков, и тогда преподобные Феодосий и Антоний вознамерились расширить ее и выстроить новую каменную церковь. По молитве преподобных чудесные знамения указали на то место, где следовало построить новый храм. Поселяне, жившие в окрестности, видели чудный свет, начинавшийся над Печерской обителью и простиравшийся в виде радуги до другого холма; в этом свете видели они иноков, которые с псалмопением переносили иконы и церковную утварь из церкви к новому месту; впереди шел Феодосий. Это новое место было полем великого князя Святослава; он охотно дал это поле, и в 1073 году был заложен новый каменный храм в честь Успения Пресвятой Богородицы. Преподобный Антоний, возвратившийся из ссылки, успел благословить начатое дело и вскоре скончался. Преподобный Феодосий сам усердно трудился вместе с работниками, но тоже видел только начало строительства.

Преподобный имел обыкновение удаляться в пещеру на Великий пост и жить в совершенном уединении до Лазаревой субботы. Вход в пещеру на это время засыпался землей, и если возникала крайняя нужда сообщить что-нибудь преподобному Феодосию, то говорили с ним через маленькое окошко, проделанное в пещере. В 1074 году он по обыкновению удалился на время поста, и тут Господь открыл ему близкую кончину его. На Святой неделе он заболел и, призвав братьев, объявил им, что скоро скончается, дал им наставления, убеждая каждого из них с любовью и усердием исполнять обязанности свои. Он простился тоже с великим князем, который пришел к нему, благословил на игуменство инока Стефана по единодушному желанию всей братии и предсказал, что преставится в субботу, когда взойдет солнце.

Наступила суббота. На рассвете преподобный созвал братьев, благословил их и дал им последнее наставление. Все плакали, но Феодосий утешал их, говоря: «Телом отхожу от вас, но духом буду с вами». С молитвой он предал душу Богу 3 мая 1074 года. Следуя его воле, похоронили тело его в пещере, куда он удалялся на Великий пост.

Строительство нового храма продолжалось при преемниках его Стефане и Никоне и сопровождалось чудными знамениями. Иконописцы сами пришли из Царьграда и рассказывали, что им явились Антоний и Феодосий и наняли их работать в Киеве; каменщики в Царьграде же увидели Божию Матерь, повелевавшую им идти в Печерский монастырь и принести с собой из Царьграда святую икону Богоматери.

Восемнадцать лет спустя после кончины преподобного Феодосия братия Лавры решились перенести тело святого угодника в новый соборный храм. За три дня до праздника Успения Богородицы игумен, взяв с собой инока Нестора (летописца), пошел в пещеру, и оба принялись копать землю там, где был положен преподобный. Нестор первым увидел нетленные мощи преподобного Феодосия. При великом стечении народа они были перенесены в храм Успения Богоматери 14 августа 1091 года. В 1106 году преподобный Феодосий был причислен Церковью к лику святых. Во многих благодетельных знамениях являлся он тем, кто с верой призывал его на помощь, и многим даровал исцеление. Память перенесения мощей преподобного Феодосия совершается 11 августа.