Текст книги "«Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века"

Глава 5
Заграничный «товар»

«Воровские деньги» иноземной работы появились в России как минимум с конца XVI – начала XVII века. А. С. Мельникова, известный специалист в области средневековой русской нумизматики, писала: «Из письменных источников достоверно известно, что подделки под русские копейки изготавливали датчане, голландцы, шведы»[363]363
  Мельникова А. С. Очерки по истории денежного обращения XVI–XVII веков. – М.: ООО «Издательство Стрелец», 2005. С. 218.


[Закрыть]. Фальшивые или иные «непрямые» монеты были обнаружены в ста двадцати восьми из трехсот, изученных исследователем, кладов, попавших в тайники начиная с правления Ивана Грозного и заканчивая первыми годами XVIII века[364]364
  Там же. С. 203.


[Закрыть]. Из массы фальшивых денег, найденных в кладовых комплексах, она выделила «три группы иностранных подделок: копейки с именем Ивана и Федора, которые, по нашему мнению, чеканились Английской Московской компанией между 1595–1600 гг., датские деннинги (начало чеканки 1619 г.) и «Нефедкины копейки» (после 1617 г.)»[365]365
  Там же. С. 218.


[Закрыть].

Если вопрос об эмитенте так называемых «западных» копеек с именами Ивана IV и Федора носит дискуссионный характер[366]366
  В научной литературе высказывались другие версии их происхождения. См.: Мельникова А. С. Спорный вопрос о месте чеканки «западных» копеек с именами Ивана IV и Федора // Нумизматика на рубеже веков: НС. Ч. XV. М., 2001. С. 208–231. (Труды ГИМ. Вып. 125.); Мельникова А. С. Очерки по истории денежного обращения … С. 71–99.


[Закрыть], то факт чеканки датскими мастерами в Копенгагене и Глюкштадте монет по образцу русских серебряных копеек не вызывает сомнения. Эти монеты с именем датского короля Христиана IV, а также с именами русских царей, получили название «деннинги». Их чеканили из талерного серебра по весовой норме, приближающейся к нормативной. Впрочем, через некоторое время датские монетчики перешли от подражания к прямой фальсификации русских монет, постепенно уменьшая их вес и пробу серебра[367]367
  Подробно см.: Мельникова А. С. Очерки по истории денежного обращения … С. 162–197.


[Закрыть].

В период Смутного времени во время шведской оккупации Новгорода (1611–1617) на Новгородском денежном дворе по распоряжению короля велась чеканка русских копеек-чешуек с уменьшенным весом[368]368
  История изучения данного эпизода освещена в статье С. В. Зверева – Зверев С. В. Новгородские монеты периода шведской оккупации 1611–1617 гг. История изучения // Вестник РГГУ. 2011. № 12.


[Закрыть]. По заключении Столбовского мирного договора (1617) шведы, покидая Новгород, вывезли с денежного двора инструмент для чеканки монеты и артель новгородских денежников во главе со старостой Нефедкой. За «Свейским рубежом» вывезенных мастеров заставили чеканить русскую монету, которая распространялась в северо-западных землях русского государства. В кладах монет XVII века очень часто встречаются шведские подделки московских, новгородских и псковских копеек, как времени оккупации Новгорода, так и копейки, чеканенные новгородскими денежниками в Швеции.

В XVIII столетии монетный двор в г. Авеста (Швеция) чеканил медные пятаки времен Екатерины II с тремя датами – 1764, 1778 и 1787 гг. Король Швеции Густав III, готовясь к войне с Россией (1788–1790), рассчитывал на эти деньги содержать армию на завоеванной территории. По-видимому, «шведские пятаки», ввиду скорого поражения шведских войск, в обращение так и не поступили, но отдельные экземпляры этих монет сохранились до наших дней[369]369
  Узденников В. В. Монеты России. 1700–1917. – М.: Финансы и статистика, 1986. С. 391.


[Закрыть].

Изготовление поддельных русских монет практиковалось зарубежными фальшивомонетчиками и в ХIХ столетии. В сентябре 1878 года из министерства иностранных дел в министерство финансов поступило отношение, в котором говорилось, что «министр резидент наш в Бухаресте доставил в Министерство Иностранных Дел два фальшивых металлических рубля, полученных им в числе сумм, поступивших при подписке на добровольный флот. Причем действительный статский советник барон Стуарт присовокупил, что по уверению состоящего при г. Шефе жандармом подполковника Николича-Сербоградского, находящегося ныне в Бухаресте, подобных фальшивых рублей имеется в обращении значительное количество и что место фабрикации известно местной полиции и может быть открыто, если правительство наше пожелает определить ту сумму, которая может быть представлена на расходы по открытию этого преступления и на вознаграждение участников в обнаружении онаго»[370]370
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 406. Л. 1–1 об.
  Барон Стуарт (Стюарт), Дмитрий Федорович (1838–1902) – генеральный консул в Бухаресте, директор Государственного и Петербургского главного архива Министерства иностранных дел, т. с. (с 1887).
  Николич-Сербоградский – адъютант шефа жандармов и начальника III отделения графа П. А. Шувалова.


[Закрыть]. Для разоблачения нелегальных «фабрик», по мнению подполковника, необходимо было выделить «до 20 тыс. франков, и несколько наших орденов»[371]371
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 406. Л. 8.


[Закрыть]. Экспертиза, проведенная на Петербургском монетном дворе, показала, что «румынские» рубли изготовлены «из обыкновенного олова, но не штамповкою в холодном виде, а отливкою в форму, сделанную по настоящей монете»[372]372
  Там же. Л. 6.


[Закрыть]. Руководство министерства финансов посчитало траты в двадцать тысяч франков чрезмерными («достаточно обратить внимание румынского Правительства»), поскольку данная фальшивая монета «по дурной отделке не может водворяться в России»[373]373
  Там же. Л. 10.


[Закрыть].

Иной исход имело дело о подделывателях польской монеты в Лондоне. В 1881 году лондонская полиция арестовала фальшивомонетчиков Александра Левинсона и Соломона Савича. При них была обнаружена матрица лицевой и оборотной стороны монеты в десять польских грошей. Агент лондонской сыскной полиции докладывал: «Они показали, что матрица назначалась для выделки запонков, звеньев или солитеров», хотя, утверждал он, «единственное заключение, которое можно вывести, что намерение их было пустить в обращение монету»[374]374
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 458. Л. 15–15 об.


[Закрыть]. Об этом же писал министру финансов А. А. Абазе российский посол в Лондоне князь А. Б. Лобанов-Ростовский: «По-видимому, штамп был заказан для изготовления польских грошей и моделью служила монета с подписью “10 groszy” 1840 г.»[375]375
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 458. Л. 8.
  Абаза, Александр Аггеевич (1821–1895) – государственный контролер (1871–1874), министр финансов (1880–1881); д. т. с. (с 1874).
  Князь Лобанов-Ростовский, Алексей Борисович (1824–1896) – орловский губернатор (1866–1867), товарищ министра внутренних дел (1867–1878), посол в Турции (1859–1863), Англии (1879–1882), Австро-Венгрии (1882–1895), министр иностранных дел (1895–1896), сенатор, статс-секретарь, д. т. с. (с 1879).


[Закрыть]. Чеканка этих монет из биллона – сплава желтой меди (85 %) с серебром (15 %) – велась до 1861 года. За двадцать лет в обращение было выпущено два миллиона семьсот пятьдесят тысяч экземпляров, и, как отмечали высокопоставленные чиновники, в 1881 году на руках у населения имелось еще значительное количество данных монет[376]376
  Там же. Л. 15 об.


[Закрыть]. Английский поверенный С. С. Вонтнер, ведущий в суде это дело от имени российского правительства, писал в марте 1881 года в министерство иностранных дел: «Преступление – владение штампами с целью выделки английской или иностранной монеты – весьма тяжкое и наказуется пожизненною каторжною работою <…> мы не видим никакой причины, по которой преследование могло бы быть неудачным»[377]377
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 458. Л. 24.


[Закрыть]. Но к подделывателям монет Российской империи английская Фемида оказалась благосклонной. Обвиняемых по этому делу приговорили лишь к шести месяцам каторги.

Западная Европа, на протяжении веков поставлявшая в Россию изделия мастеров-фальшивомонетчиков, была не единственным «эмитентом» поддельных российских монет. Через восточную границу на внутренний рынок империи поступали фальшивые монеты, изготовленные в Китае. В феврале 1884 генерал-губернатор Степной губернии Г. А. Колпаковский сообщил министру финансов: «Военный губернатор Семиреченской области рапортом от 10 января сего года за № 339 донес, что в последнее время в Джанкерте стала появляться фальшивая монета 5-ти и 2-х коп. достоинства, фабрикуемая главным образом в Чинчаходзи, Дайбуне и Кульдже, которая распространяется на тамошних базарах и уже проникла в Джанкертский уезд, где обращается, благодаря весьма удачной подделке, между туземцами, не умеющими отличить ее от настоящей»[378]378
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 190. Л. 1.
  Степное генерал-губернаторство (1882–1918) – учреждено именным Высочайшим указом, данным Правительствующему сенату 18 (30) мая 1882 года, в составе Акмолинской и Семипалатинской областей.
  Колпаковский, Герасим Алексеевич (1819–1896) – губернатор Степного генерал-губернаторства (1882–1889) и командующий Омским военным округом, генерал от инфантерии.


[Закрыть]. Для пресечения этого нежелательного явления губернатор предлагал публично объявить о появлении подделок, изъять фальшивые медные деньги из обращения, тщательно проводить досмотр караванов, «прибывающих из китайских пределов», обратить внимание на то, чтобы разъезды вдоль границы «зорко следили за не пропуском через границу злоумышленников, занимающихся перевозкою монеты». Российских контрабандистов, по мнению генерала, следовало немедленно арестовывать и судить, а «если по проверке виновными окажутся дайцкие подданные, – писал он министру, – то я прошу г. Ленци иметь энергичные настояния перед Цзинь Цзюнем о преследовании по дайцинским законам делателей фальшивой монеты»[379]379
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 190. Л. 1 об-2 об.
  Ленци — российский консул в Кульдже. В 1884 году Кульджа – административный центр уезда Нинъюань.


[Закрыть]. Фальшивые монеты мелких номиналов успешно расходились «по тамошним базарам» Степной губернии. Но китайские умельцы этим не ограничились. В мае 1905 года агент министерства финансов в Шанхае коллежский советник Н. Роспопов доложил в министерство, что он узнал «о подделке нашей золотой монеты»[380]380
  РГИА. Ф. 583. Оп. 5. Д. 11. Л. 1.


[Закрыть] в Китае. К докладу был приложен «экземпляр поддельного золотого 15-рублевого достоинства»[381]381
  Там же. Л. 10.


[Закрыть]. Экспертиза, проведенная на Санкт-Петербургском монетном дворе, подтвердила, что доставленная из Шанхая золотая монета оказалась сильно позолоченной фальшивкой, сделанной из сплава меди и цинка[382]382
  Там же. Л. 16.


[Закрыть].

Ущерб, наносимый денежному обращению России зарубежными подделками российской монеты, без сомнения, не идет ни в какое сравнение с «интервенциями» ассигнаций, кредитных билетов, ценных бумаг. Начало XIX века было ознаменовано гигантским выпуском фальшивых ассигнаций, предпринятых императором Наполеоном накануне вторжения в Россию. Наполеоновские подделки выполнялись на таком высоком уровне, что по качеству превосходили подлинные русские ассигнации. Они отличались голубоватым оттенком бумаги, более четким водяным знаком, глубоким рельефным тиснением и ровным расположением букв в словах. На этих подделках делали гравированные подписи, тогда как подлинные ассигнации подписывали вручную. Незнание французами русского языка привело к забавной путанице букв: в основном тексте в словах «государственной» и «ходячей» буква «д» заменялась на «л», в печатных подписях «Павелъ» превращался в «Павив», «Спиридонъ» в «Спиридот».

Правительство из опасения подорвать доверие населения к ассигнациям было вынуждено выкупать так называемые «наполеоновки», трудно отличимые от настоящих денег. К 1821 году в Ассигнационный банк поступило без малого семь миллионов рублей фальшивыми ассигнациями, «по которым, во избежание нареканий, и произведена была полная уплата»[383]383
  Блиох И. С. Финансы России XIX столетия. История – статистика. Т. 1. – СПб., 1882. С. 137.


[Закрыть].

Местные «умельцы» использовали это обстоятельство в своих интересах. В ходе следствия по делу о распространении поддельных ассигнаций в Малороссии в 1820-х годах было установлено, «что многие евреи из живущих в Полтавской губернии занимались променом фальшивых ассигнаций, выпускавшихся из Харькова, Орла и Казани, передавая оные евреям, приезжавшим из Шклова Могилевской губернии и других мест»[384]384
  РГИА. Ф. 1345. Оп. 100. Д. 258-а. Л. 50 об.


[Закрыть]. По мнению следователей, «к сей вредной их торговле открыли путь белорусским евреям выпущенные в 1812 году французские фальшивые, ими сделанные, ассигнации, которые, по обнаружении их, евреи удобно и без опасения сбывали, а после, под предлогом оных обратились и к фальшивым ассигнациям, деланным в губерниях вышеупомянутых, что многие ныне из обличенных в мене фальшивых ассигнаций действительно делались в полной уверенности, что они получали и променивали ассигнации французские»[385]385
  Там же. Л. 85.


[Закрыть].

Активность заграничных «производителей» российских денег напрямую зависела от происходящих в России событий. Восстание на территории Царства Польского и Северо-Западного края в 1863–1864 годах породило множество нелегальных мастерских в европейских странах, фабрикующих поддельные русские денежные знаки. Майор В. Н. Смельский в ноябре 1873 года докладывал управляющему канцелярией министра финансов, что подделка российских денег за границей явление давнее, но «главнейшее же ее развитие относится к 1862 году; с этого времени, т. е. с усилением побегов поляков заграницу, подделка стала производиться ежегодно, и в 1871 и 1872 годах была в особенности значительна. С 1862 года подделка производилась (не постоянно в одних и тех же местностях, и домах) в Лондоне, Брюсселе, Цюрихе, Солотурне, Бадене, в окрестностях Парижа и во многих малых городках и деревнях Бернского, Женевского и Цюрихского кантонов»[386]386
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 349. Л. 34.


[Закрыть]. Агент министерства финансов в Лондоне Г. П. Каменский в апреле 1874 года обращался к Д. Ф. Кобеко: «Лондон снова явился центром этой систематической подделки, как это было в самом начале, когда г. министру было угодно поручить мне следить за нею и по мере открытия предавать виновных суду. Изменились только действующие лица: прежде это были жиды, занимающиеся ею с исключительно корыстною целью; теперь это дело в руках польских эмигрантов, сбежавшихся сюда из Парижа, после событий коммуны, и старающихся придать корыстным целям политический оттенок»[387]387
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 350. Л. 35–35 об.


[Закрыть].

Об аресте одного из таких «инсургентов» Г. П. Каменский сообщил в министерство финансов в 1878 году: «Заарестован также известный Кучик, называющий себя еще Жигота. Кучик принимал участие в восстании 1863 г., командовал бандой инсургентов, на основании чего присвоил чин полковника, потом эмигрировал и вел бродячую жизнь за границею, деятельно занимаясь сбытом фальшивых билетов»[388]388
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 408. Л. 4 об-5.


[Закрыть]. Кучик (Куцик) – он же Куцинский – проживал в Брюсселе и занимался распространением фальшивых российских денег, которые получал из Лондона. Вместе с ним были арестованы сообщники, тоже бывшие мятежники: поляки Марсель Гржесицкий, Михайловский (он же Марков, он же Карл Мацевич), Мюллер (он же Калисинский) и австрийский подданный Шмидт[389]389
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 398. Л. 48–48 об.


[Закрыть]. Польские эмигранты, уличенные в распространении фальшивок, оказавшись на судебной скамье, не признали свою деятельность преступлением, «извиняя это политической целью»[390]390
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 408. Л. 7.


[Закрыть]. Об этом на суде заявил Михайловский. Уроженец Царства Польского Шмидт сознался, «что пускаемые им в обращение русские кредитные билеты фальшивые, он их получал от третьих лиц и вполне разделял с ними мнение, что этим образом можно вредить России, и наконец объявил, что этот образ действий не может считаться преступным»[391]391
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 398. Л. 46 об-47.


[Закрыть]. Присяжных такие объяснения не убедили. «Несмотря на политические доводы, выставленные защитою, – писал Каменский, – жюри не поддалось на очень ловкие парадоксы, ею представленные»[392]392
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 408. Л. 30 об.


[Закрыть]. В итоге обвиняемые были осуждены на разные сроки тюремного заключения (от 6 до 12 лет).

«Политические основания» для фальсификации российских денег как оправдание мошеннических действий весьма часто звучали в залах судебных заседаний. Не случайно Г. Г. Перетц, докладывая начальству в июле 1874 года о подделке швейцарских банковых билетов польскими эмигрантами, с удовлетворением отмечал, что изобличение этой шайки «вызвало весьма благоприятную для нас перемену в общественном мнении Швейцарии, которое до сих пор слишком снисходительно относилось к польским эмигрантам, промышлявшим русскими фальшивыми бумагами»[393]393
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 351. Л. 81 об.
  Перетц, Григорий Григорьевич (1823–1883) – в службе и классном чине с 1843, чиновник III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, чиновник особых поручений министерства внутренних дел, д. с. с. (с 1876).


[Закрыть]. Сам факт фальсификации швейцарских денег, полагал Перетц, доказывал, «что след<овательно> эта подделка не имеет политического характера, как до сих пор уверяли поляки»[394]394
  Там же. Л. 70 об.


[Закрыть].

Однако так случалось далеко не всегда. В 1869–1870 годах в Париже проходил судебный процесс над братьями Ярославом и Теофилом Домбровскими и рядом их сообщников, обвиняемых в подделке и распространении фальшивых кредитных билетов Российской империи.

Ярослав Домбровский, бывший штабс-капитан русской армии, выпускник Николаевской академии генерального штаба, был одним из руководителей польского восстания (1863–1864), членом Центрального национального комитета восставших. После подавления мятежа он был арестован и приговорен к пятнадцати годам каторги с лишением дворянского достоинства, всех прав, состояния, чинов, медалей и ордена Станислава. Домбровскому удалось бежать. В Европе, куда он тайно выехал с супругой, «неистовый Ярослав» занялся созданием Объединения польской эмиграции. Начиная с 1866 года он – один из лидеров Объединения, знаком с Джузеппе Гарибальди, Александром Герценом, Михаилом Бакуниным. Революционная борьба – его стихия.

Но в поле зрения чиновников министерства финансов Ярослав Домбровский попал как банальный фальшивомонетчик. В 1867 году он стал фигурантом в деле трех офицеров Донского казачьего войска, заподозренных в выпуске фальшивых билетов. Как выяснилось в ходе следствия, казаки приобретали фальшивые кредитки через посредников у проживающего в Париже Ярослава Домбровского, «которому собственно фальшивые билеты принадлежали»[395]395
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 311. Л. 6.


[Закрыть]. Офицеров предали военно-полевому суду, а за Ярославом установили наблюдение.

В 1869 году Я. Домбровский был арестован французской полицией по обвинению в распространении фальшивых 50-рублевых билетов. Г. П. Каменский, наблюдавший за процессом, сообщил министру М. Х. Рейтерну в декабре 1870 года: «На днях были арестованы в Париже сообщники Домбровского Ярослава – Климкович, Горчинский и Видзинский и в Монпелье был арестован Винсент Каминский, уже привезенный в Париж. Каминский был главным агентом Ярослава Домбровского для распространения фальшивых кредитных билетов»[396]396
  Там же. Л. 16–16 об.


[Закрыть]. Между прочим, сообщил он и о записке, найденной в бумагах Домбровского, свидетельствующей, по его мнению, об использовании польскими повстанцами поддельных денег в борьбе с Российской империей: «On a propose a Kotkowski de lui fournir des billetets de la banque muscovite au prix de 10 pour 100, le gouvernement nationale n’a pas cette aperation sans conditions aujourdhui il considere ce moyen comme urgent. Signe “Eduard”». Еще в первый раз мы встречаем такое положительное заявление революционного Жонда в своей готовности принять, как одно из средств, подделку кредитных билетов»[397]397
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 311. Л. 16 об.
  Перевод с фр.: «Котковскому предложили банкноты московского банка по цене 10 к 100. У национального правительства нет такой возможности без каких-либо условий. Сегодня оно считает этот способ неотложным. Подпись “Эдуард”».
  Котковский, Владислав (польск. Władysław Kotkowski; около 1840–1866) – активный участник польского восстания 1863–1864, входил в состав «народной жандармерии» при руководстве восставших.
  Жонд народовы (польск. Rząd Narodowy) – центральный коллегиальный орган повстанческой власти во время польского восстания 1863–1864 годов.


[Закрыть].

Суд в Париже закончился оправданием Домбровских – адвокату удалось убедить присяжных в их невиновности. Ярослав и Теофил Домбровские были выпущены на свободу. Дальнейшая судьба привела бунтаря и революционера Ярослава на баррикады Парижской коммуны (1871), где он и погиб, возглавляя оборону Парижа от версальских войск[398]398
  Гранин Д. М. Генерал Коммуны (Ярослав Домбровский). – М.: Советская Россия, 1965; Дьяков В. А. Ярослав Домбровский. – М.: Молодая гвардия, 1969; Славин Л. И. За нашу и вашу свободу! Повесть о Ярославе Домбровском. – М.: Издательство политической литературы, 1968; То же. – 2-е изд. – 1980.
  В 1975 году на киностудии «Мосфильм» (совместно с польской студией «Панорама») был по снят фильм «Ярослав Домбровский» (реж. Б. Поремба, сцен. Ю. М. Нагибин).


[Закрыть].

Советские историки, литераторы и кинематографисты создали яркий, героический образ «пламенного революционера» Ярослава Домбровского. Разумеется, нелицеприятный эпизод в биографии главного героя этих произведений – арест в 1869 году и суд над ним – представлен как дело, сфабрикованное французской полицией (при этом авторы книг ставили в заслугу Домбровскому распространение им среди польских эмигрантов фальшивых русских паспортов). В Польше Ярослав Домбровский – национальный герой. Портрет «генерала Коммуны» (и по совместительству фальшивомонетчика) Национальный банк Польской народной республики в 1986 году поместил на купюре в 200 злотых.

После гибели Ярослава его дело продолжил его брат Теофил, но лишь частично – в революционных деяниях замечен не был, а вот в изготовлении фальшивок участвовал. В 1874 году в министерство финансов поступило сообщение о том, что в Лондоне «держится кружок польских эмигрантов, имеющий известный интерес в подделке билетов». Среди основателей кружка – Теофил Домбровский и «бывший генерал Коммуны ныне умерший» Ярослав Домбровский[399]399
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 350. Л. 36.


[Закрыть]. В январе 1877 года Каменский упоминает Т. Домбровского в докладе об изготовлении фальшивых купонов закладных листов Варшавского кредитного общества, которые «подделаны известною англичанкою Викерс, которую я уже преследовал во Франции и Швейцарии; сообщники ея в этом преступном деле – также лица известные – ксендз Шумовский, Теофил Домбровский и еврейское семейство Пфейфер, отец, мать и сын»[400]400
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 387. Л. 6–6 об.


[Закрыть]. В июне 1877 года имя Теофила еще раз всплывает в переписке Г. П. Каменского с Д. Ф. Кобеко: «В настоящее время в Лондоне проживает польский эмигрант Теофил Домбровский, брат известного Ярослава Домбровского, оба брата были преследованы мною в Париже в 1870 году за распространение фальшивых билетов. Теофил до сих пор продолжает ту же преступную деятельность»[401]401
  Там же. Л. 79–79 об.


[Закрыть]. Впрочем, вскоре эту деятельность прервал лондонский суд – за подделку 3-рублевых кредитных билетов Теофил Домбровский был приговорен к тюремному заключению[402]402
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 46. Л. 27 об.


[Закрыть].

Российские кредитные билеты и ценные бумаги фабриковались на территории многих стран. «Некоторые из сих злоумышленников основали свое пребывание в Италианских владениях»[403]403
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 351. Л. 64.


[Закрыть], – писал в апреле 1874 года М. Х. Рейтерн российскому послу в Риме барону К. П. Икскулю. В министерстве, в частности, было известно, что в монастыре St. Dolmas в Италии подделывали «билеты Государственного банка 3-го выпуска»[404]404
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 349. Л. 36.
  Барон Икскуль Гильденбандт фон, Карл Петрович (нем. Karl Alexander Peter Freiherr von Uexküll-Gyllenband (Güldenband); 1817–1894) – посол в Италии, камергер (1863), д. т. с. (1886).


[Закрыть].

В окрестностях Парижа изготавливали «фальшивые купоны от билетов внутреннего займа с выигрышами и от других государственных бумаг»[405]405
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 349. Л. 36.


[Закрыть]. Согласно акту освидетельствования купонов от 1-го внутреннего 5 % займа 1864 года, составленному в Экспедиции заготовления государственных бумаг в феврале 1873 года, «парижские» купоны были «подделаны механическими средствами на простой бумаге без внутренних знаков; купоны печатаны литографским способом, за исключением цифр серий и номеров, которые печатаны типографски»[406]406
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 348. Л. 6.


[Закрыть].

В 1873 году агент министерства финансов выследил фабрику русских табачных бандеролей в Австрии и «предал в руки австрийских властей самую фабрику и большинство лиц, занимающихся этим преступным промыслом»[407]407
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 356. Л. 1 об.


[Закрыть].

Такую же фабрику раскрыли в 1881 году в Кенигсберге. Товарищ прокурора С.-Петербургского окружного суда Эммануил Вуич доложил начальству, что при обыске в литографии Германа – «самом значительном заведении этого рода в Кенигсберге» – были «найдены поддельные Российские гербовые марки 10 и 60 копеечного достоинства, коих образчики при сем представляются, всего по нарицательной стоимости на сумму до трех тысяч шестисот рублей, такие же марки 5 копеечного достоинства, почтовые марки, бандероли для табаку шести различных образцов, этикеты торгового дома “Братья Поповы в Москве”, а также бумага, приготовленная для подделки гербовых марок и уже снабженная водяными знаками, “орудия” подделки – девять камней и несколько клейм»[408]408
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 46. Л. 2 об.
  Вуич, Эммануил Иванович (1849–1930) – в службе и классном чине с 1871, директор департамента полиции (1905–1906), сенатор, д. с. с. (1895), гофмейстер (с 1906). В 1881 был командирован в Пруссию и Варшаву по делу о ввозе в Россию фальшивых кредитных билетов.


[Закрыть].

В сентябре 1878 года А. Ф. Шульц сообщил Д. Ф. Кобеко, что «27 прошедшего августа в Австрии, близ г. Тарнополя в м. Трембовле, был задержан австрийскими властями один почтовый ящик, шедший из Германии на русскую границу в м. Гусятин, в котором оказалось на 1400 руб. русских фальшивых 8 копеечных почтовых марок и некоторые инструменты для делания кредитных билетов 5-ти руб. достоинства»[409]409
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 415. Л. 1.


[Закрыть].

Основной же продукцией зарубежных фальшивомонетчиков являлись, конечно, российские кредитные билеты. Денежные фальшивки поступали в Россию из Болгарии, Бельгии, Голландии, Италии, Румынии, Швейцарии, Франции, Японии. В списке городов, «импортирующих» подделки, значились турецкий Константинополь и египетская Александрия, имперские Берлин и Вена, дальневосточный Шанхай и заокеанский Нью-Йорк. Но настоящей «Меккой» фальшивомонетничества являлся, безусловно, Лондон. Слухи о том, что в английской столице можно выгодно купить фальшивки российских денег ходили по Европе. Как рассказывал на допросе арестованный в Торне в апреле 1878 года распространитель поддельных кредитных билетов Иохим Гарфункель: «Уже с давних пор слышал я <…> что в Лондоне получаются русские фальшивые кредитные билеты, что их можно купить за сравнительного небольшую цену и посредством промена последних получить хороший барыш. Говорили также, что тому, который захотел бы предпринять такое дело, нужно отправиться в Лондон на удачу, и что там уже в Лондоне он может узнать о месте, где получить фальшивые русские кредитные билеты от обывателей польских евреев. Такого рода сообщения я имел от многих лиц в Польше, тем не менее я не в состоянии назвать их. На основании этих сведений я отправился в четверг 21 марта сего года из Howal в Лондон с целью закупить фальшивых русских кредитных билетов и сбывать их по возвращении моем в Польшу»[410]410
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 50. Л. 33.


[Закрыть].

Из Лондона фальшивые российские кредитные билеты различными путями доставлялись в Россию. В 1867 году начальник Радзивиловской таможни Пейзен рапортовал в министерство финансов о сведениях, полученных от завербованного австрийского полицейского чиновника Ауфрехта: «23 сентября сообщены мне в Бродах полицейским агентом Ауфрехтом сведения, заимствованные из весьма секретного предписания Австрийского правительства, и вследствие чего Ауфрехт снова убедительно просит сохранить имя его в тайне. Сведения эти следующие: Черский и Ляндовский (Czerski i Landowsrki) посланы от Лангевича в Галицию с фальшивыми русскими ассигнациями для раздачи их в разные руки; деньги эти в количестве 45.000 руб. получены Лангевичем из Лондона»[411]411
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 233. Л. 31.
  Радзивилов – приграничное местечко Кременецкого уезда Волынской губернии Российской империи, ныне Радивилов (укр. Радивилів) – город в Ровенской области Украины.
  Броды (укр. Броди) – город в Галиции (Австрия) на границе с Российской империей. Ныне административный центр в Золочевском районе Львовской области Украины.
  Лангевич, Мариан Антоний (польск. Marian Antoni Langiewicz; 1827–1887) – один из руководителей польского восстания (1863–1864), командовал повстанческими отрядами в Южной Польше (генерал), диктатор восстания (с 11.03.1863). В 1863–1865 отбывал заключение в крепости Иозефштадт (Австрия), после поселился в Золотурне (Швейцария, с 1865), уехал в Турцию (в 1867), служил в турецкой армии.


[Закрыть].

Агент министерства финансов Ф. В. Сераковский докладывал Е. С. Головину в сентябре 1879 года: «В Лондоне Домбровский и Иванов, и в Брюсселе Дроблевич доставляют партии фальшивых денег в Гастингс, Гарвич, Роттердам и Антверпен, где передают их знакомым капитанам пароходов, которые и водворяют эти знаки морем в Россию»[412]412
  РГИА. Ф. 424. Оп. 33. Д. 424. Л. 38–38 об.


[Закрыть]. Существовали и другие маршруты – через Берлин, Брюссель, Амстердам, Константинополь, Александрию. Э. И. Вуич в июне 1881 года писал из Кенигсберга управляющему министерством финансов: «Билеты, изготовлявшиеся в Англии, обыкновенно направлялись в Россию определенным путем, на котором Кенигсберг служил главным передаточным пунктом», и партия таких билетов «всего по нарицательной стоимости на сумму трехсот тысяч рублей уже в первой половине наступающего июля может появиться близ нашей границы»[413]413
  РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 46. Л. 1 об.


[Закрыть].

В январе 1882 года посол России во Франции князь Н. А. Орлов писал министру финансов Н. Х. Бунге: «Французская полиция обратилась во вверенное мне посольство с уведомлением, что агенты ея обнаружили в Париже хождение русских фальшивых кредитных билетов 25-ти рублевого и 3-х рублей достоинства. По собранным парижской полицией сведениям таковые изготовляются в Лондоне и только распространяются в Париже»[414]414
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 473. Л. 1–1 об.
  Князь Орлов, Николай Алексеевич (1827–1885) – чрезвычайный посланник в Вене (1868–1870) и Лондоне (1870–1871), посол в Париже (1871–1884) и Берлине (1884–1885), генерал-адъютант, генерал от кавалерии.
  Бунге, Николай Христианович (нем. Nikolai Karl Paul von Bunge; 1823–1895) – министр финансов Российской империи (1881–1886), академик.


[Закрыть]. Французский транзит особенно интересовал российское министерство внутренних дел. В 1881 году В. К. фон Плеве получил донесение, что «принадлежащий к социал-революционной партии бывший студент Рабинович находится в настоящее время в Париже, куда выслан в качестве агента от своей партии. Ныне невозможно еще определенно сказать, пожелает ли означенный Рабинович приобрести для своей партии фальшивые кредитные билеты». Полученные сведения, говорилось в донесении, «заставляют предполагать, что мысль о покупке фальшивых кредитных билетов известной, распространенной подделки оставлена упомянутою партиею и если они приобретают фальшивые кредитные билеты, то единственно 25 рублевого достоинства, новаго образца на белой бумаге»[415]415
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 460. Л. 44–44 об.


[Закрыть]. По сообщениям информаторов, в Лондоне существовала «фабрика», выпускающая такие билеты, сбыт которых «производится через Париж исключительно в Одессу, через доверенное лицо». Выпуск этих 25-рублевых кредитных билетов нового образца был настолько засекречен, что в среде лондонских сбытчиков бытовало мнение, «что подделка не удалась и не сбывают вовсе в Лондоне»[416]416
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 460. Л. 44 об.


[Закрыть]. Вскоре информатор чиновника особых поручений Ф. В. Сераковского известил его, «что в Париже сбывается какая-то подделка, но она составляет исключительную принадлежность социально-революционной партии»[417]417
  Там же. Л. 45.


[Закрыть]. В октябре 1881 года Сераковский, подводя итог розысков этой «существующей в Англии подделки», в рапорте начальству высказал мнение, «что фальшивые 25 рублевые кредитные билеты изготавливаются совершенно отдельными личностями в Лондоне, сбывающими означенные билеты исключительно на юге России членами социально революционного общества через Париж»[418]418
  Там же. Л. 50.


[Закрыть]. Об этом же Э. И. Вуич писал министру юстиции: «Полученные в последнее время донесения, от агентов Гера из Лондона и Фрома из Парижа, свидетельствуют, что подделка эта находится в прямой связи с противоправительственными стремлениями: фальшивые 25 рублевые билеты нового образца, по изготовлении в Лондоне, не сбываются в частные руки, но отправляются через Париж, при содействии комиссионера Ольшевского в Южные местности России». Кстати, агент сообщал и о том, «что предполагается перенести в Россию самую фабрику»[419]419
  Там же. Л. 56 об.


[Закрыть].

В Англии обосновались многие «специалисты» преступного промысла. Во многом это объяснялось снисходительным отношением местных властей и общественного мнения к подделывателям русских денег. Ф. В. Сераковский в январе 1879 года докладывал начальству: «Слабое наблюдение за подделывателями в последние годы перед настоящим делом придало им столько смелости и нахальства, что для ограждения от наплыва фальшивых денег нужно принять самые энергичные меры»[420]420
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 404. Л. 39 об.


[Закрыть].

Варшавский генерал-губернатор П. Е. Коцебу в апреле 1878 года извещал министра финансов Рейтерна, что появляющиеся в Польше поддельные билеты «принадлежат почти исключительно лондонской фабрикации», но «по настоящим политическим отношениям нашим к Англии, нельзя надеяться на преследование со стороны английского правительства существующих в Лондоне фабрик наших фальшивых денежных знаков»[421]421
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 403. Л. 11.
  Граф Коцебу, Павел Ефстафьевич (нем. Paul Demetrius Graf von Kotzebue; 1801–1884) – генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии, командующий войсками Одесского военного округа (1862–1870), варшавский генерал-губернатор и командующий войсками Варшавского военного округа (1874–1880), член Государственного совета, генерал от инфантерии, генерал-адъютант.


[Закрыть].

Да и судебная практика была такова, что многие обвиняемые по делу о подделке и сбыту российских кредитных билетов отделывались незначительными тюремными сроками или же и вовсе оправдывались судом присяжных. Упоминания об этом нередко встречаются в переписке чиновников министерства финансов. Британская судебная система предоставляла мошенникам значительные возможности избежать сурового наказания. Г. П. Каменский в августе 1878 года направил в Петербург депешу с описанием особенностей английского судопроизводства. «В Англии, как известно Вашему Высокопревосходительству, – обращался он к Д. Ф. Кобеко, – не существует предварительного дознания и следствия, обвиняемого даже не допрашивают перед судом, его останавливают, даже если бы он и желал что-нибудь заявить <…> Обвиняемые должны быть арестованы и доставлены в суд с вещественными уликами, одних показаний свидетелей недостаточно для осуждения их, и они непременно будут освобождены и оправданы»[422]422
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 398. Л. 134 об-135 об.


[Закрыть]. Обвиняемые, предупреждал Каменский, «еще могут начать процесс против нашего правительства за незаконное задержание их, обыск, и объявить значительный денежный иск за нанесенный позор. Что в Англии найдутся люди и адвокаты, готовые поддержать подобный процесс, при настоящем настроении общественного мнения, – это более чем вероятно»[423]423
  Там же. Л. 137–137 об.


[Закрыть]. В этом Г. П. Каменский смог убедиться на собственном опыте. В 1870–1872 годах в Швейцарии он стал фигурантом судебного процесса, инициированного по жалобе арестованных фальшивомонетчиков. А в 1879 году аналогичная ситуация могла повториться в Лондоне. Адвокат арестованной шайки мошенников, сообщал в министерство чиновник особых поручений Иван Неннингер, «задумал сделать заявление перед судом, что и здесь в Лондоне, как это было в 70–72 годах в Швейцарии, поддельщики побуждались к подделкам агентами русского правительства»[424]424
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 404. Л. 44 об.
  Неннингер, Иван Адольфович (1836–1898) – в службе и классном чине с 1863, д. с. с. (с 1892).


[Закрыть].

Насколько вольготно чувствовали себя на берегах туманного Альбиона преступники, промышлявшие подделкой и распространением российских денег, свидетельствует следующий случай из судебной практики. В сентябре 1877 года купец 2-й гильдии Вильгельм Бергман, прибывший в Лондон по торговым делам из Царства Польского, обратился в местную полицию с жалобой на некоего Мартина Пфейфера, которого обвинял в мошенничестве. Бергман утверждал, что заплатил указанному лицу авансом за партию замшевой кожи, но товар так и не получил. Вскоре после отъезда заявителя из Лондона Пфейфер был арестован, дело поступило в суд. Был арестован и еще один участник мошеннической сделки, сообщник Мартина Пфейфера Станислав Тхоржевский, но до судебного заседания его выпустили на поруки. Гавриил Каменский сообщил в Петербург: «Я уверен, что ни Бергман, ни Пфейфер не имели здесь в виду обыкновенных торговых операций; распространители фальшивых билетов называют их обыкновенно товаром, во многих случаях придавая им более специальные названия платков, шкур, кож и тому подобное; кроме того, мне сообщают, что в кружку лиц, занимающихся в Лондоне торгом фальшивыми билетами, говорят, что в основании дела Пфейфера лежит продажа фальшивых билетов»[425]425
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 387. Л. 141 об-142.


[Закрыть]. Предположение Каменского вскоре подтвердилось – прокурор варшавской судебной палаты сообщил в министерство финансов o признании Бергмана, «что, отправляясь в Лондон, он имел намерение приобрести там фальшивые деньги»[426]426
  Там же. Л. 188 об.


[Закрыть], но был обманут и теперь желает разоблачить мошенников. Д. Ф. Кобеко известил Г. П. Каменского, что Бергман находится под подозрением, но вместе с тем его претензия «так замаскирована, т. е. обставлена благовидными предлогами неисполнения какого-то условия, что едва ли процесс этот даст возможность обличить ныне злонамеренные действия»[427]427
  РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 387. Л. 186 об.


[Закрыть]. В результате в лондонском суде столкнулись два мошенника. Двенадцать месяцев каторги получил лишь один из них – Мартин Пфейфер, а купец 2-й гильдии Вильгельм Бергман, которому не удалось приобрести фальшивые деньги, выступил в качестве потерпевшего.