Текст книги "Авиатрисы"

Глава 29

Солнце пробивалось кружевом сквозь мелкие листики на тонких неизвестных Вивьен деревьях. Меж мшистых камней убегала тропинка. Акил неспешно шагал впереди, показывая дорогу. Иногда он оглядывался: пронзительные глаза юноши, конечно, не нарочно, но чем-то пугали Вив. Точнее она не смогла бы описать это чувство, когда что-то в животе будто подскакивает и острым колом вонзается в сердце.

– Давно ты в деревне живешь? – спросила она, уставившись в темно-соломенный затылок и гадая, когда Акил снова обернется.

– Пару месяцев.

– Хорошо там? – Она сорвала травинку и крутила в пальцах.

– Непривычно. Голодная?

Вивьен кивнула, когда Акил вновь посмотрел на нее. Юноша достал из плетеной сумки нечто, завернутое в цветастую расшитую салфетку. Вив с благодарностью приняла сверток, в нем оказалась выпечка, только не обычного коричнево-серого цвета, а золотистая, румяная, посыпанная чем-то белым.

Едва откусила – и по языку разлилась сладость и нежность свежайшего теста из муки высшего сорта. Откуда в деревне подобная роскошь?

– Спасибо, – поблагодарила Вив.

– Ты меня извини, – выговорил парень, – не хотел смущать, когда ты купалась… голая.

В тот момент Вивьен была слишком измученной, чтобы стесняться, но теперь, сытая и отдохнувшая, она залилась румянцем. Они присели на полянке, заросшей папоротником. Пахло влажной, прелой листвой.

Запах напоминал о времени, когда они с Бэтани отдыхали по вечерам в садике: его разбили во дворе дома, чтобы тем самым отметить коронацию императора. Растения быстро засохли от жары, но те недели, что они продержались, запомнились девочкам больше, чем радиопередачи о торжествах в столице.

– А ты откуда?

– Мой родной город – Валитен, – отозвалась она.

– Не слыхал о таком, – пожал плечами Акил.

– Ну и не важно. – Вивьен прикусила губу, проболтавшись.

– Почему же? Мне всегда интересно. Мы с родителями часто ездили в соседние города.

– Правда?

Для Вив это звучало удивительно: до отбора в академию она никогда не путешествовала. У родителей был домик у озера, в который их с сестрой обещали когда-нибудь свозить, но, к сожалению, ни разу и не взяли.

– А ты куда хотела бы отправиться? У тебя необычный акцент… какой-то северный?

– Вроде того. Пока не знаю, куда податься. Я кое-что натворила дома, и мне будут не рады.

– Думал, твой дом разбомбили имперцы. Они в последнее время совсем лютуют, негодяи.

– Да, – опомнилась Вив, так ведь она собиралась врать, – но я обидела сестру, когда мы спасались.

– Что бы между вами ни произошло, – задумчиво отозвался Акил, – уверен, она будет рада узнать, что ты жива.

– О, а ты и впрямь мудрец, – поддразнила его девушка и серьезно добавила: – Да и я бы не отказалась узнать, что она жива. Так в деревне главный – старейшина?

– Да, мудрейший член общины. Все его уважают. Зовут Садики, что значит «верный». Он еще и шаман.

– Вы всегда тщательно придумываете имена? – хохотнула Вив.

– Все так делают, – с подозрением отозвался Акил.

– Ага. И что умеет шаман? – Авиатриса улыбнулась, невольно стрельнув глазами. Ей было удивительно легко общаться с неожиданным знакомцем.

Они взбирались крутыми тропками все выше и выше, пока не очутились на плато, где разросся плодовый сад. За ним на уступах следующей скалы разместились аккуратные постройки. Вивьен изрядно выбилась из сил. Она переводила дыхание, рассматривая одноэтажные домики из камней и глины, укрытые соломенными крышами.

Акил протянул деревянную флягу с водой, и Вивьен допила последние капли. Самый большой дом располагался в центре, к нему вела выбитая в породе лестница.

– Не бойся, – приободрил Акил, – идем.

Местные жители встречали их с улыбкой. Здесь никто не заметил упавшего самолета. Их одежда, как и рубаха Акила, выглядела грубой, но яркой, словно сделанной из травянистых волокон и покрашенной ягодным соком. Свою химически выбеленную рубашку Вивьен спрятала под камень около источника и надеялась, что никто никогда ее не найдет.

Женщины собирали груши и сливы на окраине поселения и проходили с корзинами к домам, где-то кипели котлы, повсюду, смеясь, бегали дети.

На песчаной насыпи возле колодца играли трое помладше Вивьен. Они начертили круги и с разных сторон бросали камешки, выбивая камень соперника.

Забава напомнила Вив игру из ее детства – когда еще не приходилось работать на заводе. После начальной школы ребята разбегались по домам и без присмотра взрослых часами играли в узких двориках со всякой ерундой, какую только могли найти под ногами.

Навстречу прибывшим вышла улыбчивая женщина, короткие волосы вились рыжими кудряшками, кожа была оливково-золотой, как и у Акила, а на руках примостился пухлощекий карапуз.

– Акил, где пропадал? Я же просила не уходить далеко от деревни. Ты еще можешь заблудиться.

– Простите, тетушка Селеста. Я нашел в лесу девочку, она бежала из разрушенного города. Вивьен, познакомься с Селестой, она приняла меня в свой дом.

– Очень приятно, – ответила Вив. – Акил сказал, что я могу остаться в деревне.

– Конечно, но сперва надо поговорить со старейшиной. Его дом в центре нашего селения. Не стесняйся. Может, хочешь сперва поесть?

– Нет, спасибо. Акил угостил меня пирожком. Восхитительный на вкус, вы готовили?

– А кто же еще? – просияла Селеста. – Тогда ступай к старейшине, чего тянуть. – И подтолкнула Вив в спину.

В дом Вивьен зашла одна. Низкую дверь завесили покрывалами с узорами из бесконечных плетей лиан и листьев всевозможной формы. Внутри царил полумрак, клубились благовония. Под потолком висели затейливые фигурки из коры и сушеные травы.

Запах был такой, словно Вив упала в стог сена, нагретого на солнцепеке. По крайней мере, так бы описала аромат Лорел.

Вивьен нервно сглотнула, вспомнив погибшую подругу.

– Здрасте? – неуверенно позвала она.

– Здравствуй, дитя. – Из глубины комнаты показался старик и внимательно посмотрел на гостью.

Высокий и худощавый он пригибал слегка голову. Уши украшали огромные круглые серьги, на груди висело с десяток ожерелий из разноцветных бусин неровной формы. Гладкая, безволосая кожа собиралась глубокими складками на лбу и вокруг рта. Голубые глаза потеряли прежнюю яркость, но обрели вдумчивость.

– Как тебя зовут?

– Вивьен Деви.

– Деви… – пробормотал он. – Девочка, что спаслась из Этрийской империи! Но тебя не должно быть здесь.

Вивьен моментально пронзил страх, будто электрический ток пробежался по позвоночнику, захватив каждую клеточку тела в свою власть.

Откуда он знает? И главное, что теперь с ней сделают?

– Я не… – хотела оправдаться, но голос подвел.

– По силам ли нам тебя уберечь? Или милосерднее избавить тебя от мучений? – продолжал старейшина замогильным голосом. – Я брошу кости. Подойди ближе.

Вивьен послушалась. Ужас сковал внутренности, даже кровь застыла в венах. В тени стоял маленький круглый стол. И, последовав примеру шамана, девушка села прямо на пол. Старейшина сложил ноги крест-накрест. Достал мешочек, потряс в руках, пробормотал заклинания или вопросы, а затем высыпал на столешницу содержимое.

– Поглядим… Вот кости разных животных. Каждая символизирует что-то свое в ближайшем или далеком будущем.

– И как вы это расшифровываете?

– О, то великая мудрость, что передается от шамана к шаману. Тут крысиная кость, а рядом воробьиная – плохой знак… нехорошо, нехорошо, – приговаривал старик.

Вивьен внимательно наблюдала, как ее судьба вершится при помощи выбеленных временем палочек.

* * *

Вивьен приютила семья дедушки Уси и бабушки Ифе. Дети их давно выросли и уехали в город, поэтому в доме остались свободные лежаки. Внутри круглых строений не возводили стен. Здесь располагался и очаг со столом для готовки, и кладовая, и набитые соломой матрасы. Лишь яркие тряпичные занавески хоть как-то разграничивали пространство.

Никогда прежде Вивьен не чувствовала себя так близко к земле. Пол в хижине – срезанный и утоптанный дерн. Крыша – из соломы. Дверь еле держится на деревянных петлях – сквозняк гуляет между ней и оконцами, в которые по ночам видно звездное небо. В академии и на бронепоезде Вивьен никогда не задумывалась о том, что можно быть частью природы. Девушка часто лежала, вдыхая влажный незнакомый аромат, в ожидании сна, но кошмары так и не отпустили до конца. Под закрытыми веками снова и снова проигрывались сцены бомбардировок, смертей и потерь. Хейс советовал думать о семье, но это не помогало. Слишком больно вспоминать родных и близких, когда не осталось шансов их увидеть.

Днем ей не давали времени для горьких мук, постоянно поручая обычные деревенские дела. Авиатриса ничего не умела и каждый раз думала, что Лорел справилась бы лучше. Однажды ее отправили выкапывать сладкий батат на поле неподалеку. Плоское местечко распахали и засыпали плодородной землей, чтобы добиться урожая.

Акил догнал ее с двумя лопатами. Судя по его довольному виду, он был очень рад такой компании.

– Ты кое-что забыла, – засмеялся парень, протягивая инструмент.

Вивьен взяла его в руки, не вполне уверенная, что нужно делать.

– Я покажу. Еще корзинка нужна.

Луг устилали плети лиан с ярко-зелеными листьями и бледно-сиреневыми цветами. Пахло загустевшим медом, влажной землей, сухой осенней травой. Акил показывал, где копать и как затем выбирать из земли клубни. Вивьен быстро устала, нагибаясь туда-сюда, на лбу выступили капельки пота.

– Я не поняла, – взывала она, – мы что, вдвоем должны все поле выкопать?!

– Да ладно, тут не так много, – рассмеялся парень.

– Ужас!

Вивьен подняла лопатой очередной ком земли, а Акил опустился рядом на колени, чтобы помочь. Она тоже принялась выбирать сладкие красные картофелины, чтобы быстрее закончить. Чуть влажная земля пахла грибницей и диким анисом, прилипала к коже, забивалась под ногти. Корзина постепенно заполнялась. Пальцы соприкоснулись и на мгновение замерли. Переплелись. Тепло. Опомнившись, Вивьен отдернула руку и тут же пожалела об этом. Они оба залились румянцем. Всего несколько секунд, но от них по спине Вивьен пробежали мурашки.

– Знаешь, – тихонько вымолвил парень, – когда я первый раз тебя увидел…

– Замолчи! – воскликнула Вив, сгорая со стыда и вспоминая первую встречу. Но все-таки посмотрела в лиственно-зеленые глаза.

Акил засмущался сильнее, мотнул головой, но продолжил:

– Я принял тебя за фею.

– За кого?

– Такие волшебные лесные жители. Они только в сказках бывают, конечно, – затараторил он, пытаясь объяснить. – А в деревне любят разные байки, неподалеку священное озеро… Я не хотел, чтобы ты думала, будто я подглядывал, просто удивился очень…

– Я ничего такого и не думала. – Вивьен растерялась. Не представляя, что еще можно добавить, она попросила: – Закончи, пожалуйста, сам. Мне нужно вернуться и помочь Ифе.

– Ладно! – бросил Акил ей в спину.

На другой день они столкнулись у ручья, где женщины по колено в воде что-то собирали. Уси шел вместе с Вивьен забрать полные корзины, когда их догнал Акил.

– Дедуль, можно с вами? Мне интересно глянуть.

– Конечно, малец, от помощи не откажемся, – засмеялся старик. Черные глаза-бусинки сверкнули, а белоснежный пучок на затылке подпрыгнул.

– Что они делают? – спросила Вив.

– У нас в деревне – жемчужная ферма. Сейчас пора собирать урожай и подсаживать новую затравку в устриц.

– А как?

– В двустворчатый моллюск кладут кусочек мантии его собрата и оставляют на несколько месяцев в реке. Потом можно собирать из устриц жемчужины. Их мы обмениваем в городе на другие товары.

– Ничего себе!

– Речной жемчуг ценится в определенных кругах. Он не такой идеальной формы, как морской, зато ярче и разнообразнее.

– Вот как?

– Слышал, можно даже найти жемчужину, цветом похожую на твои глаза, – заявил Акил.

– Не может быть!

– Мне вообще-то надо забрать корзинку устриц на еду, – вставил Уси. – Но вас могу тут оставить – поглазеть. – И засмеялся.

Вивьен заметила двух женщин, спорящих у берега.

– Мне полагается оплата! – кричала одна.

– Как насчет оплаты за жилье? – отвечала другая.

– Не беспокойся, как только уеду отсюда!..

– Да конечно!..

– Кто они? – тихонько спросила Вивьен у Акила; Уси уже отошел.

– Та, что темненькая и повыше, как и я – городская. Ее зовут Шая. Другая – Бити – хозяйка, приютившая ее. Но от Шаи столько проблем, что Бити давно пожалела о своей доброте.

– Что за проблемы?

– Твердит, что имперцы схватили ее мужа и забрали в плен. Шая пришла в деревню в поисках старейшины. Поговаривают, у него много связей, в том числе с контрабандистами и с городскими бандами, да с кем угодно, в общем. Но только для защиты деревни! И она его просила помочь переправиться в Этрийскую империю, – закончил Акил зловещим шепотом.

– Неужели такое бывает? Я слышала, пересекать границу строго-настрого запрещено.

– Да ладно! Хоть между нами и война, но есть товары, от которых имперцы не могут отказаться. – Парень многозначительно поднял брови.

– И какие же, например?

– Разные. – Брови будто танцевали у него на лбу.

– Да ну тебя, – ответила Вив, подтолкнув Акила плечом. – Пойдем посмотрим на жемчуг?

Глава 30

Они сидели бок о бок на голой земле под сводами пещеры. Снаружи рвала и метала буря. Шум, словно стеной, заслонял их от внешнего мира. Девушка опустила ресницы, почти задремала, прижимаясь к плечу мужчины. Томас накинул ей на спину свой необъятный плащ.

– Думаете, нас найдут? – спросила Эбигейл тихонько.

– А вы полагаете, дойдем пешком?

– Попробуем добраться до людей? Железная дорога проходила не так далеко от города, можно вернуться…

– И там нас точно кто-то найдет. Какова вероятность, что не дикари, которые взорвали поезд?

– Нельзя прятаться вечно. Замерзнем насмерть или умрем от голода. Идти лучше, чем оставаться здесь.

– Все будет хорошо. Вы ведь знаете, я не дам вас в обиду. – Томас поцеловал кончики ее ледяных пальцев. – Идите поближе, согрею.

Эби скользнула под его руку, прижалась сильнее и застонала от боли.

– Позволите посмотреть? – аккуратно попросил Томас, нахмурившись.

– Не надо, скоро станет лучше. Раны сейчас – не главное.

Голова Эбигейл лежала на его груди – так тепло и спокойно, умиротворяюще. Томас дышал ровно, легко поглаживал ее руку – лишь кончиками пальцев, словно боясь причинить больше страданий.

– У вас может быть перелом. А если срастется плохо, пострадает ваша красота.

– Просто ушиб. – Короткие фразы падали, словно капли воды с потолка пещеры, отдаваясь дробным эхом. Говорить не хотелось. Эбигейл даже дышать было мучительно, под грудью что-то кололо, но она не могла сейчас думать об этом.

– Я хочу вам помочь смягчить боль.

– Что мы делаем, Томас? – Глаза Эбигейл предательски защипало.

– Пытаемся выжить.

– Я не об этом. Все, что мы видели на войне… Все… – Эбигейл взмахнула руками, очерчивая пространство вокруг. – Для чего?

Томас не ответил, лишь поцеловал ее в лоб. Эбигейл окутал привычный горьковатый запах полыни и ветивера, теплой кожи и царящего между ними напряжения.

– Попробуйте поспать, графиня. Вам нужно отдохнуть.

– Я не хочу больше в этом участвовать. Столько смертей… И обмана… Десятки погибших от экспериментов девочек!

– У нас нет выбора.

– У нас? – В глазах Эби появилась надежда. – Значит, и вы не хотите?

– Я не то имел в виду, – смутился Томас.

– Конечно. Вам же нравится мучить других. Смотреть, как люди страдают. Что угодно, лишь бы дорваться до власти. Да?! – Эби оттолкнула его, корчась и схватившись за правый бок.

– Вы видите меня насквозь.

– Что совсем не сложно, – нахмурилась она.

Томас выглядел непривычно. Все еще с прямой спиной и уверенно развернутыми плечами, но уже чуть помятый, волосы взъерошены. Больше всего Эби поразил его взгляд. Не злой, не напуганный. В нем синим морем плескалась печаль. Несмотря на обычный насмешливый тон советника, глаза родного человека не могли обмануть Эбигейл.

Она встала, прошлась взад-вперед по объемному, гулкому пространству под сводом.

– Вы прямо как загнанная в ловушку кошка. Идите лучше ко мне.

Эби не чувствовала жалости, уверенная, что Томас осознает вину и сожалеет о многом в своей жизни. Только вот он не спешил извиниться или что-то исправить. Советник настойчиво выполнял приказы премьер-министра. Неужели не понимает, что этот путь – в никуда?

– Томас, мне надоели игры! Что вам от меня нужно? Управление академией? Ладно. Но зачем тащить меня сюда?

– Мне нужно ваше лицо. Репутация. И влияние. Вся вы, графиня. – Он рывком поднялся на ноги, схватил ее за руку и притянул к себе.

Эбигейл врезалась щекой в его крепкую грудь и закрыла глаза. Споры, борьба, ненадежность так ей осточертели. Хотелось чувствовать тепло Томаса, расслабиться в его руках, спокойно выдохнуть. Но она не могла себе позволить ничего подобного и никогда не сможет.

– Мне надоело быть слабой. И надоело, что вы вечно указываете.

– Перестаньте сопротивляться и перечить, станьте моим союзником. Эбигейл, мне тоже сложно.

Эбигейл… он так редко называл ее по имени.

– Просто отпустите это, Томас. Перестаньте карабкаться наверх. Вы добились своего. Вы – на вершине, о которой мечтали.

– Вы не знаете, о чем я мечтал. И о чем продолжаю грезить.

– Расскажите?

– Не стоит. Эбигейл… – Томас склонился к ее губам, жаркое дыхание обожгло ледяную кожу, согрело ее.

По телу пробежала дрожь. Но Эби отстранилась.

– Как они могли устроить взрыв? Как вообще охраняется состав, если настолько легко заложить бомбу? И кто за это в ответе?

– Кто знает… – Томас взмахнул руками. – Лерийцы?

– Или «Новый свет»?

– Мы разберемся. Вполне возможно, что корни организации в Республике. Они пытаются изнутри пошатнуть наши ряды. Посылают шпионов, финансируют сопротивление. Думают, преступления сойдут им с рук!

– Что, если они охотятся только за мной? Уже второе покушение за такой короткий срок…

– Или они осведомлены о том, что на бронепоезде должны быть истребители. Не принимайте все на свой счет, вы не центр вселенной.

– Конечно, как я могла об этом забыть.

Эби кинула Томасу его плащ и села по другую сторону пещеры.

– Не хочу вас видеть.

– Боюсь, у вас нет выбора. Хотите, я разожгу костер, чтобы вы согрелись?

– Нас найдут по дыму.

– Рано или поздно это все равно случится.

Эбигейл спрятала лицо в ладони, уткнулась в согнутые коленки.

* * *

Поезд мчался полным ходом, когда на платформах прогремел первый и самый мощный взрыв, разделивший состав надвое. Большая часть застряла посреди путей, а паровоз тянул офицерские вагоны вперед. Вивьен и Айрис улетели задолго до разразившейся катастрофы, но самолет Мии стоял в ожидании задания.

Томас с Эбигейл, Хейс и Мия сидели в вагоне авиатрис, разговаривали. Девушки даже смеялись, вспоминая мирные времена в академии и пожилых профессоров: как баловались за завтраком и подшучивали над Аронаксом, как однажды Мия с Айрис пытались прогулять занятие. Они не сразу осознали, откуда шум. Прибежавший солдат сообщил о взрыве.

– Повстанцы еще могут быть в поезде! Нужно обыскать вагоны и добраться до машиниста.

– Им нужен мой самолет? – ужаснулась Мия.

Никто не ответил.

– Хейс, ваша главная задача – защищать авиатрису. Посмотрите, что осталось от платформ и можно ли взлететь. Графиня со мной – к голове состава, мы попытаемся остановить поезд и поймать виновных. Рядовой, передайте команду собрать два взвода и все обыскать.

– Есть!

Томас и Эбигейл как раз вышли в переход между вагонами, когда прогремели еще два взрыва с разных концов.

– Пекло побери! Их слишком много! Откуда столько взрывчатки?

Биен заметил странный мешок в углу, похожий на армейский, цвета хаки, сдернул ткань и обнаружил динамит. На капсюле-детонаторе щелкал таймер.

– Графиня, придется прыгать, в любой момент взорвется.

– Мы разобьемся! – в ужасе крикнула Эбигейл: под ногами с бешеной скоростью мелькали рельсы.

– Прыгайте как можно дальше!

И Эби, доверившись, подчинилась, а Томас за ней.

Они прокатились по траве, и Томас сразу же подполз к графине.

– Целы? Ничего не сломали?

– Не знаю.

Поезд в огне и клубах дыма несся по равнине. Раздался новый взрыв – на этот раз в голове состава, и первый вагон сошел с рельсов, потянув за собой остальные. По цепочке прогремела череда новых взрывов, где-то хранился уголь, где-то оружие и боеприпасы.

– Я не вижу, чтобы оттуда кто-то бежал! – воскликнула Эбигейл.

– Наверное, не могут выбраться. – Томас встал и отряхнул одежду, помог подняться Эби.

– Давайте скорее к ним, нужно помочь!..

– Стойте. Стойте.

– Томас, прошу вас! Там Мия!

– О ней позаботится Хейс. Они должны взорвать самолет, если его попытаются выкрасть.

– Но они…

– Нет. Послушайте, мы бессильны. Главное сейчас – спасти вас!

Томас тянул ее за руку в сторону леса, но Эби застыла, глядя на горящий бронепоезд, разодранный изнутри в клочья. Клубы черного дыма взвивались в воздух. Люди кричали в ужасе и панике.

Эбигейл поняла: многие сгорят заживо. Чудовищный запах уже разливался в воздухе.

– Бежим, пока нас никто не видел! Неизвестно, что еще задумали нападавшие!

Несколько часов они скитались в лесу и наконец набрели на пещеру, в которой решили укрыться от непогоды и возможного преследования. Накрапывал дождик. Эбигейл сидела, замерзая, уткнувшись в колени. Тело ныло, а перед внутренним взором до сих пор бушевало пламя. Выжил ли кто-то, кроме них? Кто в ответе за нападение? Чего они хотели? Где Мия? Столько вопросов без ответов, кажется, будто голова вот-вот лопнет.

Томас сел рядом и приобнял. Снаружи буря утихала, а в душе Эби разгоралась. Она опять вскочила, Томас поднялся следом. Эбигейл не могла найти себе места, ходила кругами, думала о поезде и авиатрисах.

– Это вы виноваты! – выкрикнула она и толкнула Томаса в грудь.

Он удивленно отшатнулся, а потом схватил Эбигейл за плечи и встряхнул. Ее лицо скривилось от мучительной боли.

– Вам пора успокоиться.

– Не указывайте мне!

– Закройте рот. Я бы мог прикончить вас здесь и прекратить ваши мучения.

– Что вас останавливает? Будьте хоть раз милосердны! Мне все опостылело!

Томас стиснул пальцы сильнее, Эби стало еще больнее, но от испуга слезы высохли. Она смотрела широко распахнутыми глазами. Теперь Томас пришел в ярость, радужки потемнели и заблестели. Она вспомнила ужас, который он вселял в нее прежде, когда только приоткрыл первую завесу тайны своего появления в ее жизни.

Впервые оказавшись у нее дома, Томас вел себя крайне обходительно, но стоило ему привезти девушку в академию, отношение мужчины изменилось. Советник премьер-министра стал требовательным, а временами жестоким, но Эбигейл не могла устоять против его чар, коими он проделал себе путь к власти.

Таким же он был и сейчас.

Томас рывком притянул Эби к себе и поцеловал. Страстно, жадно. Ей хотелось немедленно сорвать одежду, прикасаться к нему, уничтожить каждый сантиметр между ними. Она соскучилась. Долгое путешествие они находились рядом, но не могли остаться наедине. Палаточные лагеря, базы, поезд. По-настоящему наедине.

Ее тело изнывало.

– Я вам не враг, – сказал он, прерывая поцелуй. – Я ведь поклялся вас защищать. И защитил. Мне тоже не хотелось ехать. Разве что побыть с вами вместе…

Эбигейл подняла заплаканные глаза.

– Обещаю, вы вернетесь домой целая и невредимая.

– Томас…

Снаружи послышался шум.

– Нас нашли?

– Наши не могли так быстро добраться, – встревожился Томас. – Вас нужно спрятать.

– А вы?

– Если негодяи с поезда так скоро сюда пришли, значит, видели наши следы. Они не уберутся, пока не обнаружат кого-то. Я их запутаю, отвлеку. Не переживайте за меня.

Томас осматривал пещеру, а голоса приближались. В полутьме он нащупал проем, щель, достаточно узкую, чтобы Эби туда протиснулась.

– Давайте же, залезайте.

– Нет, Томас…

– Графиня, – строго сказал он, – для Империи главное – спасти вас. Если я отдам вас Республике, мне не сносить головы, зато новый советник всегда найдется.

– О чем вы?

– Вы ключевая фигура для императора и премьер-министра. Я всегда был с вами честен. Если и угрожал, то напрямую. Не плел интриг, не врал. Так что поверьте моим обещаниям. Вас найдут и спасут.

– Но что будет с вами?..

– Не переживайте. Первым делом – авиатрисы.

Эбигейл протянула к нему руку, но Томас даже не коснулся ее.

– Залезайте глубже, чтобы вас не нашли.

Эбигейл застыла в кромешной тьме узкого проема, по стенам бежала вода, щекоча ей спину. Склизкий мох касался кожи, а холод от влажного камня пробирал до костей.

Эби вдыхала сырой затхлый запах и прислушивалась к голосам.

– Сюда! Мы нашли их!

– Тут только один.

– Эй, сюда!

Звуки ударов смешивались с тяжелым дыханием. Эби повернула голову. Ворвавшиеся люди держали факелы. Примерно человек десять. Двое схватили Томаса за руки. Другой ударил его под дых, советник согнулся пополам. По щекам Эбигейл катились слезы, она старалась не закричать.

Томас хотел ее спасти… не потому что любил, а ради императора. Ну что ж, если это его последнее желание…

– Полегче! – крикнул один из незнакомцев. – Что толку ему кости ломать?

– Ты чего его жалеешь, Хатчис?! Давай-ка дурь выбьем?

– Где женщина? – спросил первый голос.

– А вы не видите? Была бы здесь женщина, то исключительно верхом на мне!

Эбигейл почувствовала в тоне Томаса привычную усмешку.

Снова удар. Что, если она вылезет? Его перестанут бить, если она сдастся. Но Эби зажала рот руками и протиснулась еще глубже в щель. Уперлась лбом в леденящий свод и заставила себя молчать. Каждый вдох пускал волну боли по телу.

– Мы знаем, что ты не один! Отвечай, где она.

– Хреновые вы следопыты, – отозвался Томас.

– Что ты сказал? – взревел один из мужчин.

– Позвольте поинтересоваться, кто вы такие и почему так неприветливо общаетесь?

В голосе советника стальная ирония. Эби замотала головой, чтобы отогнать эти болезненные звуки.

– В том то и дело, что у нас отличные следопыты. Привыкли охотиться в лесах. Мы видели твои следы и еще женские. Тебе нас не одурачить.

– А у вас есть лицензия на охоту? – живо поинтересовался Томас, будто мог выписать штраф.

– Ты не один! Отвечай, где она?

– Убежала. Вы и без меня найдете следы, раз профессионалы!

Снова удар.

– Тащите его в повозку. Отправьте группу обыскать все вокруг.