Текст книги "Авиатрисы"

Глава 37

Пухлощекая Маргарет разбудила девушек.

– Миледи, вы будто кузнецы в борделе! – не стеснялась она в выражениях. – Разве подобает так спать?! Я подготовила для леди Рейры отдельную комнату. Ну разве так можно?

– Не бухти, дорогая, – зевнула Эбигейл. – Мы всего лишь болтали допоздна. Можно же девушкам посплетничать?

– Можно-то можно, но к вам гость.

– Что за гость?

– Молодой человек со свитой.

– Кто?! – воскликнула Эби.

Подруги переглянулись.

– Изволили явиться без приглашения и предупреждения. Только ночью скорый гонец доставил послание. Его светлейшее высочество навещает академию!

Директриса не сразу поняла, что это значит. Неужели цесаревич следил за ее судьбой и захотел проведать?

– Миледи, прошу вас, давайте скорее оденемся. И леди Рейру надобно сопроводить в ее опочивальню.

– Я пойду, – прошептала Рейра, поцеловав Эби в щеку.

Та смутилась, но тоже встала и принялась одеваться – не без помощи Маргарет.

Эбигейл приняла цесаревича в большой гостиной. Золотистые кудри, жемчужный костюм с иголочки – он весь сверкал счастьем, богатством и властью.

Октавиан Август сразу же бесцеремонно расцеловал руки Эбигейл.

– Как я счастлив, что вы живы! Когда мне сообщили о безумной поездке и вашей болезни, я был в гневе! Уверяю вас, это чистая самодеятельность премьер-министра и его бестолкового советника! Император ничего не знал. Он отрубит Биену голову, как только найдет!

– Ну что вы, не стоит! Советник защищал меня.

– Очень плохо у него получилось. Посмотрите на себя. На вас же лица нет. И это – после столь длительного восстановления!

– Однако я жива, и мы собрали много интересных сведений.

– Вот как? Расскажете?

– Боюсь, они секретны. – Эбигейл натянула дежурную улыбку, обидно услышать, что выглядит она не очень.

– Но не для меня!

Они присели на диванчик.

Цесаревич не отпускал руки Эби.

– Душа моя, я страдал, зная, в какой вы опасности!

– Ваше сиятельство, право, моя скромная персона не стоит вашего внимания.

– А вы не скромничайте, мое золото! Покажите же роскошную академию, ваше царство. Мне не терпится увидеть все воочию!

Директриса не нашла что возразить, да и ей было необходимо проверить владения.

Она устроила царевичу экскурсию по школе: заглянули в кабинет во время занятия, послушали профессора Аронакса, прошлись по коридорам, осмотрели общий зал и библиотеку, отобедали в гостиной Эбигейл и отправились к ангарам.

Погода смягчилась, позволяя насладиться прогулкой. На удивление, Октавиан Август оказался приятным собеседником, искренне интересовался успехами и сложностями авиации, изъявил желание посидеть в кабине истребителя и в целом восхищался проделанной графиней работой.

Он даже перестал сыпать высокопарными заявлениями о том, как страдает без нее, и Эбигейл потеряла бдительность. Перед отъездом царевич захотел проводить графиню обратно в ее покои.

– Нет, мне следует вас проводить, ваше высочество.

– Почему мы до сих пор так официальны? Называйте меня Октавиан.

Эбигейл сделала реверанс, а когда они очутились в гостиной, предложила:

– Может быть, чаю?

– Лучше что-нибудь покрепче.

Царевич устроился на диване, а Эбигейл разлила по бокалам янтарный напиток. Она подала хрустальный фужер цесаревичу, но не присела рядом. Даже зная, к чему он клонит, сложно увильнуть. Неосознанно она качнула бедрами, и вслед качнулась длинная тяжелая юбка.

– Эбигейл, меня восхищает ваша смелость. Клянусь, я сходил с ума, когда мне сообщили, что с вами приключилось.

– Право же, ваша светлость…

– Октавиан! Эбигейл, я ведь просил! – Он вскочил и приблизился к ней. – Только о вас я и могу думать. Сегодняшний день, проведенный с вами, был волшебным. Он требует восхитительного продолжения. Да и мне хочется, чтобы он не заканчивался.

Эби сглотнула и попятилась. Царевич не так силен, как Томас. Если что, она бы смогла отбиться. Но что он сделает с ней потом – за неподчинение? Октавиан Август казался сладострастным и хрупким юношей, впечатлительным и ранимым. Золотые кудри обрамляли красивое голубоглазое лицо.

Эбигейл вспомнился злой темно-синий взгляд Томаса. Сердце защемило. Даже сейчас он лез к ней в голову.

– Октавиан, я не могу пополнить ряды ваших фавориток. Я нужна здесь, в академии. Завтра выезжать за новыми самолетами, – соврала она, чтобы объяснить отлучку в Винтервью.

– А сегодня можно позволить себе расслабиться. – Он резко схватил ее за руку и притянул к себе. Но движения тотчас стали нежными: цесаревич мягко поглаживал ее бледное запястье, склонился к шее.

Эбигейл подумала, что, если позовет на помощь, сюда мигом сбежится охрана, приставленная Биеном.

– Я мог бы вас заставить. – Октавиан залпом выпил содержимое своего бокала и подтолкнул другой фужер к ее губам, чтобы Эби сделала глоток. – Но так ведь совсем не интересно. Вы захотите сама. Мне нужно ваше желание. – Он отстранился и схватил бутылку, снова наполнил бокалы. Продолжил: – Меня завораживает целеустремленность и бесстрашие, ум и непосредственность. Вы бесценный союзник и соблазнительная муза. Вы сводите меня с ума. – Осушив еще один бокал, Октавиан опять приблизился.

От крепкого напитка у Эби закружилась голова, она почувствовала слабость в ногах. Томас ненавидел алкоголь, да и графиня была непривычна к спиртному, хотя хранила крепкие напитки для гостей.

Она не верила речам цесаревича и уже побаивалась юношу. Хотя ее поражало, как откровенно он говорит о чувствах. Томас никогда не позволял себе таких признаний – даже добиваясь расположения графини впервые.

– Октавиан, мне кажется, вы устали. Давайте я прикажу подготовить комнаты, чтобы вы смогли отдохнуть перед обратной дорогой.

– Почему вы жестоки ко мне, Эбигейл? – Он помрачнел. – Если я и останусь в замке, то лишь в вашей постели. Изволите меня пригласить?

– Ваша милость, вы пьяны. Вам нужно поспать, – настаивала Эбигейл.

Царевич потянул ее к диванчику, продолжая поглаживать руку. Молодые люди присели, его бархатистые губы заскользили по обнаженному плечу, по шее. Он шептал ей что-то на ухо, но Эбигейл не могла разобрать слов. Касания были такими чуткими, невесомыми, цесаревич красив и сентиментален. Его дыхание распаляло. Что, если поддаться? Проявить слабость?..

Вероятно, служба безопасности Биена наблюдала за Эби и ее гостем. Обо всем доложат советнику, как только он вернется. Эби вспомнила, что в тот день в пещере Томас спасал ее ради императора. Уж не для того ли, чтобы она досталась цесаревичу? Может, таков изначальный план? Кто-то снова решил, будто она – подходящая партия для наследника?

На нее накатила злость. Нет, она не поддастся на ласки, пока не поговорит с Биеном. У него, как и у цесаревича, нет права решать ее судьбу. Пока она раздумывала и ярость все сильнее вскипала в ней, Октавиан упивался ее горячей шелковистой кожей. Лицо склонилось ближе, на локте он приподнялся на спинке дивана, другую руку положил Эби на грудь, скользя по блестящим камешкам отделки.

Его губы накрыли рот Эбигейл поцелуем, таким же легким, как все его движения. Будь Октавиан хоть чуточку грубее или настойчивей – она не раздумывая оттолкнула бы его. Но сейчас хотелось уступить.

Эби задрожала и снова подумала, что можно… Спрятаться от любопытных глаз в спальне. Если Биен желал для нее подобной участи – стать любовницей царевича, – зачем противиться? Что она теряет? Она опустила веки, ресницы затрепетали, с губ сорвался стон. Синие глаза смотрели с укором. Томас…

– Ваша светлость, прошу вас! Октавиан, остановитесь, – взмолилась она, просовывая руки между ними. Прохладные пальцы коснулись разгоряченной шеи царевича, и он вздрогнул.

– Вам ведь тоже хочется, моя принцесса, – хриплым голосом проговорил он между поцелуями. Губы заскользили ниже, в ложбинку декольте, а пальцы потянули за ремешки на корсете.

Эбигейл перехватила его запястья.

– Нет, вы сказали, что не будете меня принуждать. Я не хочу.

– О нет, вы обманываете себя. – Цесаревич отстранился, как-то странно глядя на нее. – Чувствую, как хотите. Но теперь я убедился, что ваше сердце принадлежит другому. – Он встал. – Это лишь вопрос времени. Вы станете моей. – Октавиан поправил свой наряд и побрел к двери, разок пошатнувшись. – Знаете, в чем разница между нами, Эбигейл?

– В чем?

– Я бы сделал то же самое, даже не напиваясь.

Дверь захлопнулась за царевичем, и Эби явственно почувствовала, что до финала еще далеко. Она наблюдала в окно, как в спешке выкатывают экипажи, и вся свита, болтавшаяся по замку без дела, наконец-то, может отправляться на станцию.

В комнату зашла Рейра.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Да, жалко, что день потеряли. – Эби уняла дрожь и заставила голос звучать спокойно.

– Только что новости прислали. Взглянешь?

Эбигейл быстро пробежалась глазами по письмам. В одном сообщалось, что советник Биен освобожден из плена. В другом – что самолет Вивьен Деви, сбитый некоторое время назад, найден выброшенным на берег на спорных территориях. Тело обнаружить не удалось.

– Хорошие известия, – кивнула графиня.

– Уверена?

– Перед поездкой в Винтервью нужно посетить столицу. Убедим министров, что авиатрисы не подготовлены к войне.

– Нас не станут слушать.

– Биен и цесаревич на моей стороне.

– У них нет власти. А твой ненаглядный не осмелится перечить премьер-министру.

– Значит, останемся здесь. Я не отпущу тебя к Дангару без четкого плана. Если ты что-то наворотишь, а после нас посадят в тюрьму, никому мы не поможем.

– Мы должны спасти Лили и других девочек.

– Да, но сперва закончим кое-что тут.

* * *

Выехать в Винтервью никак не получалось. Обучение четвертого отряда растягивалось. Из столицы регулярно присылали новые требования, и профессора в спешке придумывали программу. Налета пилотам требовалось больше, ведь отработка фигур высшего пилотажа поможет уничтожить дирижабли Лерийской Республики. Еще авиатрисы учились сбивать движущиеся цели с помощью бортовых пулеметов.

Виной паники стали взрывы. Бронепоезд оказался не единственной целью повстанцев. Неизвестно, каким образом они сумели потопить два авианосца и взорвать взлетную полосу на одной стационарной базе. К счастью, остатки второго отряда, базировавшиеся в Южном море, успели вылететь, и теперь их перебросили на базу Нокс к третьему отряду. Лишь оттуда авиатрисы могли вылетать к линии фронта. Этрийская империя ослабляла позиции на Южном море, однако активно наступала в центральной части по суше.

Эбигейл несколько раз пыталась вырваться в столицу, но Рейра отговаривала. Премьер-министр ясно дал понять, что сейчас ее там не ждут. Гуманистические идеи графини де Локк не интересовали военный совет, озабоченный теперь внутренними врагами, а не контрнаступлением Республики. От Томаса писем не приходило.

Эбигейл была вынуждена согласовать с властями поездку в Винтервью. Во время полета три самолета вышли из строя. Авиатрисы не пострадали, но директрисе требовалось срочно отправиться на производство и лично проверить, где допустили ошибку. Конечно, министры не знали, что истребители сломала Рейра, но с удовольствием дали добро, лишь бы Эбигейл перестала им докучать.

Подруги взяли сломанные самолеты и отправились в Винтервью на грузовом дирижабле. Дангара предупреждать не стали. Они надеялись застать его врасплох. Рейра говорила, что сделает все сама, ей просто нужна моральная поддержка Эби. И прикрытие. Ведь «Новый свет» уже не раз пытался ее убить. В череде взрывов по всей Империи никому не покажется странным, что повстанцы добрались до северной базы.

Глава 38

Грузовой дирижабль, словно призрачная тень над материком, проплыл в Этрийскую империю. Когда имеются соответствующие договоренности и подкуплены нужные люди, даже такая невероятная вещь становится возможной – пересечь границу. На аэростате доставляли драгоценности, вкуснейшие вина юго-запада, меха, шелка и прочие роскошества, за которые дворянское сословие охотно выкладывало денежки. Среди товаров затесалась и девушка. На этот раз не какая-нибудь конфетка в рабство к вельможе, а ценный актив сенатора Лерийской Республики. Ее собирались тайно передать «Новому свету».

Вонючие улицы городка едва просыпались ото сна. В предрассветном блеклом сумраке болтались неприкаянные девицы, гуляки, пьянчуги и прочий сброд. Вивьен сопровождал капитан Онис, знакомый ей по дороге от деревни до Перла. Эспер дал ему собственный корабль – как человеку верному, надежному и не болтающему лишнего.

Как и всегда по утрам, из всех окон гремело радио. До Вивьен доносились обрывки спора о том, почему бездуховность жителей Республики является серьезной угрозой для интеграции дикарей в число жителей Империи.

Из потухшего бара вывалилась компания пьяных солдафонов. Они пошатывались и напевали что-то похабное, стоя у дверей. Вивьен с ужасом узнала среди них генерал-майора Льюиса. Прежде красивое лицо мужчины распухло и выглядело мерзко. Когда Вивьен видела его перед отъездом из домика авиатрис, генерал-майор выглядел иначе, но именно так она и представляла себе Льюиса, когда думала о Рози. Сложно поверить, что его согнали с тепленького местечка на базе Нокс и отправили в глушь. Хотя, вероятно, он и сам заскучал. А может, просто в увольнении.

Одной рукой Льюис опирался на лейтенанта, а другой – на девушку. Порванное платье свисало клочьями, она прикрывала обнаженную грудь то ли стыдливо, то ли от холода, но не пыталась вырваться. Несмотря на размазанный по лицу макияж, девчонка выглядела трезвой.

Онис и Вивьен, закутанные в дорожные плащи, быстро миновали компанию, но по спине Вив пробежали мурашки, ее передернуло от зрелища. На секунду она представила там Рози.

Вот бы узнать, где она сейчас, и вытащить.

– Что с тобой? – спросил Онис.

– Там был нехороший человек.

– Среди военных? Откуда ты его знаешь? Он тебя обидел?

– Не меня. Подругу. Девушку из моего отряда. И это моя вина.

Онис кивнул, обдумывая ее слова, но не остановился. Вскоре они зашли в полуразрушенный дом. На столах горели свечи, на полу кто-то спал. В дальней комнате ожесточенно спорили несколько человек.

– Эй! – окликнул их Онис. – У меня поставка.

– Говори.

– Дело от сенатора Эспера. – Он бросил на стол мешочек, который увесисто звякнул.

Вивьен скинула капюшон и оглядела собравшихся.

– Что за дело? – спросил главный, бородач со свирепым лицом.

– Я украду для него истребитель.

– А ты умеешь летать?

– Да, раньше я была авиатрисой Этрийской империи.

– Что ты сказала?! – закричал другой мужчина, выхватил нож и бросился на Вивьен.

Онис закрыл ее собой.

– Тише, приятель, – проговорил он. – Послушай. Девчонка ценный кадр. Без нее Республике не получить самолетов.

– Авиатрисы убили мою семью! – проревел мужчина, его лицо было изрезано шрамами, а кожа сильно провисла, будто прежде он весил в два раза больше.

– Мне жаль! – воскликнула Вивьен, прячась за Онисом. – Но я вернулась, чтобы искупить вину. Моя смерть вам ничем не поможет.

– А малявка права. – В комнату вошла женщина. Вивьен с удивлением узнала в ней Шаю. Черные волосы, как обычно, в хвостике, темная одежда. Она глядела с вызовом, ухмылялась. – Давно не виделись, Вив.

– Шая! Что ты здесь делаешь?

– Да так… Судьба – штука зловещая. Иногда пытаешься сбежать, но возвращаешься в ту же точку, с которой начала путь. Вот я и решила перестать бегать.

– Ты нашла мужа?

– Только попрощаться успела. – Шая покачала головой, а брови скорбно сдвинулись. – Его расстреляли в лагере. После того, что он для меня сделал, я была готова на все, чтобы его спасти. Но не смогла, – тихо добавила она.

– А ты как выбралась?

– Притворялась местной, работала в лагере. Надеялась устроить ему побег, но Небесам не угодно было нам помочь.

– Ох, Шая! – Вивьен бросилась ее обнимать.

Шая позволила себе короткое объятие и смахнула невидимую слезу.

Мужчина опустил нож.

– И каков план? – уточнила молодая женщина.

– Можно уничтожить все истребители? – спросил кто-то. – Они должны быть в Винтервью.

– Нам нужна помощь, чтобы туда пробраться, – призналась Вивьен. – Мы можем взорвать это место, но один истребитель я заберу для сенатора Эспера. Для Лерийской Республики.

– То есть вы все хотите отомстить?

Один из мужчин подошел к Вивьен и схватил ее за подбородок, вглядываясь в лицо:

– Ладно, похоже на дельную идею. Можете пока побыть здесь. У нас имеются данные о местонахождении самолетов, но подобраться туда не удавалось. Слишком далеко на север. Необходимо подготовиться.

– Хорошо, – ответила Вивьен.

* * *

– Ты как? – спросила Шая, когда остальные разбрелись кто куда.

– Ну… Думала, будет проще.

– Не нравится в Империи? Я долго не могла привыкнуть, попав сюда. Но время идет, и ты уже смотришь на все совсем по-другому.

– По дороге я видела одного мужика.

– Уже успела завести друзей? – Громогласный хохот сотряс ветхий дом.

– Тише ты!

– И что с ним?

– Он изнасиловал мою подругу. Я хочу отомстить. Думаю, если бы снова увидела Рози, то хотела бы ей сказать, что с тем подонком покончено.

– И что ты предлагаешь? – Шая глядела нагло, насмешливо, словно испытывая Вив.

– Не знаю. Наверное, ничего. А что можно сделать?

– Помнишь, где ты его видела?

Вивьен кивнула и направилась к двери.

Оказавшись на тихой утренней улице, девушка огляделась. Одинокий бездомный плелся под навесами узких балконов. Крупное поселение без завода в Этрийской империи казалось странным – словно бездельники и бродяги со всех окрестностей собрались здесь, не в силах взять свои жизни под контроль, устроиться на работу и получать еду честно. Перекупщики, шулеры, владельцы притонов – спали, пока солнце стояло высоко в небе.

– Мы с Онисом шли оттуда. А мужик, генерал-майор Льюис, прямо вывалился из бара.

– Важная шишка, значит? Интересно. – Шая улыбнулась.

Они поняли друг друга без слов. Вивьен безошибочно прошла той же дорогой обратно. На пороге закрытого заведения курили две девушки.

Вивьен узнала девчонку, что была с Льюисом, и указала на нее напарнице.

– Сестра, – шепнула ей Шая, – мы ищем кое-кого. Поможешь, и я в долгу не останусь.

Та моргала затуманенными глазами, от утренней трезвости не осталось и следа.

Шая вытащила из кармана монетку и спросила:

– Высший офицер и редкостный гад, с которым ты была пару часов назад?

– А он наверху. Но бар закрыт, вас впустить не можем.

Шая протянула еще несколько монет, и девушка шагнула в сторону, давая гостьям пройти.

– Давай же, – бросила Шая.

Вивьен поспешила за ней по узкому проходу, а затем и по грязной лестнице.

– Стой! – приглушенно сказала она Шае в спину.

– Боишься?

– Нет. Но…

Шая повернулась к девушке.

– Ты приехала за местью, подонок станет первым.

– Может, не стоит светиться? Только привлечем внимание. Зачем?..

– Ты сможешь посмотреть в глаза Рози, если отпустишь его живым?

Вивьен потупила взгляд, закусила губу.

– Нет, просто… – Голос дрожал от напряжения.

– Тут совсем не то же самое, что сбрасывать на людей бомбы, да?

– Нет, не то же, – прошептала Вивьен.

– Может, тебе не стоит убивать? – Шая ее испытывала.

– Я уже убийца.

Вивьен, собравшись с духом, обогнула Шаю и прокралась к первому дверному проему. Отодвинула занавеску, заглянула, последовала дальше.

Издалека доносились звуки какой-то возни и сдавленные стоны. Наконец у третьей комнаты Вивьен замерла.

Шая достала кинжал.

– Держись позади, – скомандовала она.

– Нет. Я хочу видеть его лицо, – отозвалась Вивьен. – Отдай мне нож.

Но Шая лишь покачала головой.

Они зашли внутрь. Пахло ужасно. Вивьен прикрыла рот и нос ладонью. Льюис спиной к ним нависал над девушкой, одна рука крепко держала ее за волосы, другая вцепилась в грудь.

Девчонка тихонько скулила, влажные, огромные глаза на худощавом лице молили, чтобы все быстрее закончилось. Она не смела говорить, лишь неотрывно смотрела на мучителя и сперва даже не увидела вошедших.

Ее взгляд скользнул вбок. Она и теперь промолчала, возможно, приняла Шаю и Вивьен за новеньких, но Льюис, заметив ее движение, взбесился.

– Эй, на меня смотри, сука! Что глаза отводишь? – Он сильнее потянул волосы, девушка болезненно застонала. – Вот так, да. Мне нравится, когда стоны искренние. Смотри в глаза. – Он двигался ритмично и яростно.

Вивьен даже не сразу поняла, что происходит. Она застыла, шокированная увиденным, но Шая не растерялась. Метнулась вперед с ножом и полоснула генерал-майора по горлу.

Мужчина дернулся, разжал кулаки и попытался руками закрыть рану на шее. Он обернулся к вошедшим. Алые капли брызнули на бледную грудь девушки. Она взвизгнула и попробовала отползти. Чужая кровь залила отметины на тонкой коже, оставленные Льюисом, будто способная их исцелить. Вивьен хотела подбежать и помочь, но Шая схватила ее за руку.

– Нет! Уходим?..

Вивьен высвободилась и приблизилась к постели. Ей нужно было то ли объясниться, то ли удостовериться.

– Это тебе за то, что ты сделал с Рози!

Он захлебывался. Девушка выбралась из-под мужчины и, всхлипывая, накрылась заляпанной простыней. В ее взгляде не было ни облегчения, ни благодарности – лишь пустота. Льюис протянул руку, другой все еще закрывая шею, и схватил Вив, но было уже поздно. Жизнь покидала его.

Глаза стекленели и, выпученные, продолжали таращиться на Вивьен. Конечности застыли в предсмертной судороге. Шая чуть отошла, предоставляя напарнице, или, скорее, подопечной, свободу выбраться самостоятельно. Мертвая кисть впилась в предплечье. Из глаз Вив брызнули слезы. Авиатриса испуганно глянула на незнакомку, но на лице той так и не проступило никаких эмоций.

Вивьен отдирала окоченевшие пальцы по одному.

– Поможешь? – всхлипнула она.

– Давай сама, – ухмыльнулась Шая. – Дальше будет хуже.

– Да ты оптимист.

– Никуда без этого. – Шая рассмеялась, и только после этого оцепенение работницы спало. Она вышла, замотанная в грязную простынь, так, будто ничего и не произошло.

Вивьен трясло. Но она улыбнулась. С Льюисом покончено. Она обязательно найдет Розалин и все ей расскажет.

– Я поеду с тобой, – сказала молодая женщина.

Вивьен сперва не сообразила, о чем она говорит, а потом молча кивнула.

– Проверь пульс, – скомандовала Шая.

Вивьен послушно коснулась шеи Льюиса. Он не дышал.

– Скорее, пока нас не застукали его дружки.

* * *

Заговорщики сидели в подвале при тусклом свете керосиновой горелки и обсуждали план: как подобраться незамеченными, отвлечь охрану и попасть на территорию. Каждую деталь продумывали до мелочей, предусматривая варианты бегства, если что-то пойдет не так на любом этапе операции.

Один отряд отправили на разведку, другой заканчивал последние приготовления.

Они узнали, где находятся директриса и самолеты.

– Слава Небесам, Эбигейл жива! – вырвалось у Вивьен. – Я не представляла, что с ней случилось после взрыва бронепоезда.

Члены «Нового света» посмотрели на нее неодобрительно.

– Почему ты сочувствуешь этой дряни? – спросил кто-то.

– Вы ведь не знаете ее, – ответила Вив. – Эби очень добрая. Она заботилась о нас, защищала и поддерживала.

– Что ты мелешь? – разозлилась какая-то из немногих присутствовавших здесь женщин. – Поэтому отправляла на смерть? Рекрутеры, живодеры и прочие садисты действуют под ее началом!

– Неправда. Она, напротив, сдерживает людей вроде Левикота.

– Да что ты несешь?!

– Меня саму мучил этот тип, – ответила Вивьен, а Шая сочувственно обняла ее за плечи. – Эби не пускала их в академию. Когда она была рядом, с нами всегда обходились хорошо.

– Напускное. Маска. Ты когда-нибудь слышала ее выступления? Как она говорит, что авиатрисы в безопасности? Что они не умирают?

– Нет…

– Моя дочь была в первом отряде! – рявкнула женщина. – Она умерла.

– Откуда вам известно?..

– Разведка «Нового света» располагает информацией. – За женщину ответил мужчина в сером плаще. – Моя дочь умерла еще раньше, во время испытаний на базе Винтервью. Графиня де Локк покрывает их.

– Не может быть!

– А что, ты близко с ней знакома… и готова ручаться?

– Нет… но она правда добрая.

– Ты знаешь Лилиан Барт? Вы были в одном отряде? – продолжал мужчина.

– Да.

– После того как погибла дочь, я пристально слежу за той базой. И уверен, что туда доставили твою подругу.

– Да. Она участвует в исследованиях.

– В исследованиях?! – расхохотался мужчина. – Де Локк в курсе, что на базе умирают десятки девушек! И никто ничего не делает.

Вивьен вскочила на ноги. Она не хотела верить сказанному.

– Эби никогда бы не позволила! – закричала она и выбежала из комнаты.

Ночь не дарила свежести. Затхлые грязные улицы смердели круглосуточно. Зато можно было рассмотреть небо. В городе, наполовину захваченном бандитами, не работали заводы, которые заволокли бы дымом окрестности. Тусклые мелкие звезды мигали вдалеке. Вивьен плакала, глядя наверх. Она ждала, что Шая выйдет из дома, обнимет и пожалеет, но та не появлялась.

Вив стояла в одиночестве, облокотившись о стену, ругая себя за все решения, пока не начала клевать носом. Она вернулась, устроилась в общей комнате на продавленном матрасе, но сон тотчас пропал. Заплаканные, ввалившиеся глаза болели, а перед внутренним взором маячила смерть.