Текст книги "Авиатрисы"

– Я займу первое купе. – Вивьен поселилась отдельно. – Соседнее – Лили и Дани, а последнее – Лорел и Лиз. – Командовать пока что было непривычно, но она решила практиковаться даже в мелочах.

К ним зашел полковник. Его усталый вид немного пугал – если он толком не спит, что же творится на фронте?

– Устраивайтесь, отдыхайте. Первая остановка через пять часов. Как раз начнет смеркаться. Кстати, скоро принесут обед. – Он постоял, замешкавшись, словно забыв, что хотел, а потом вдруг спросил: – Вы умеете играть в карты? Или в шахматы?

– Что? – удивилась Вивьен.

– Надо ведь чем-то себя занимать между вылетами. Иначе свихнуться можно от скуки.

Повисшую тишину разорвал смех. Никто из авиатрис ни о чем таком и не задумывался. В академии они учились с утра до ночи: свободного времени хватало только на еду – но порой не оставалось сил. Какая скука?

Теперь бы придумать, как коротать долгие часы дороги.

– В середине состава есть стрельбище, если что, но без меня вам туда ходить нельзя, а то мало ли. – Хейс почесал затылок. – И вообще, вы, пожалуйста, вагон не покидайте, мало ли какие недоразумения… – Он замялся.

– А что с нами может случиться в бронепоезде? – спросила Лорел.

– Да сами понимаете, – вздохнул полковник, – в солдаты теперь кого попало берут. Мальчишки… они разные. А у меня под руководством не только они. Глаз да глаз нужен.

– Мы постараемся быть аккуратными, – заверила его Вивьен.

– Вот и хорошо. Я что-нибудь принесу попозже. А есть что-то, чего хотелось бы?

– А может, – сказала Элизабет, – у вас найдутся книги?

– Книги? Хм… надо посмотреть, – отозвался Хейс.

Полковник удалился, поезд мерно стучал и подрагивал. За окном проплывал зеленым покрывалом лес.

– Я, пожалуй, вздремну. И тебе, Лиз, советую. Остальным лучше попозже.

– Да, конечно. Ты права, – раздалось в ответ.

– Если принесут обед, я съем позже. Сейчас надо выспаться.

Вивьен закрылась в купе, спряталась под жесткое тяжелое одеяло и задремала.

Глава 15

Академия пустовала. Эбигейл могла с чистой совестью отправиться в столицу.

Город Церия стоял в заливе Северного моря в разлапистой дельте реки Нави. Четыреста лет назад в горах к востоку оттуда начали разрабатывать мрамор. Император Церий Первый Великий решил, что обнаружил новый драгоценный материал, сиявший как серебро и лунный свет, и приказал построить из него целый город, чтобы, отражаясь в спокойных, широких водах вместе с облаками, он походил на небесный дворец. Город нарекли Церией в его честь, однако в народе прижилось название Новая столица, а потом оно сократилось до просто Столицы.

Графиня не переживала, как там ее ученицы одни и не случится ли с ними чего-нибудь. Мысли о том, что происходит на линии фронта, она старалась гнать прочь.

А ведь впереди ее ждали результаты отбора. Кто знает, что на сей раз учудит Левикот? Сколько он сможет отыскать подходящих девушек? И многие ли доедут до академии?

Эбигейл предстояло выступить на радио с рассказом о том, как чудесны дела у второй команды авиатрис. Об этом думать не хотелось. Она ведь даже не знала, что с отрядом сейчас происходит. Да и радио стало совершенно другим. Предыдущий император разрешил внедрять изобретение в целях просвещения низших слоев населения и всячески способствовал развитию, а теперь его детище превратилось в сплошные истории о дикарях-насильниках, жаждущих разрушить великую Этрийскую империю.

Хотя как представитель знати Эбигейл была избавлена от традиции слушать радиопередачи, но прислуга в академии и даже профессора вечно шушукались о последних новостях, будто в них таилась толика правды.

Эбигейл, наполненная решимостью изменить что-то для девочек, назначила несколько встреч в Министерстве мира. Она точно знала, что Томас сейчас далеко и не сможет вставлять палки в колеса. Или как угодно влиять на ее слова и решения. Слишком долго она чувствовала его покровительственную тень за спиной.

Эбигейл тщательно выбирала платье – чтобы выглядеть серьезной и уверенной. Строгая, не слишком пышная юбка ниспадала тяжелыми складками, кожаный корсет, рубашка без кружева. Может, стоило надеть брюки? Нет, министры бы не поняли. К тому времени, когда за ней приехала карета, наряд Эбигейл был выверен до миллиметра. Графиня светилась безупречностью. Родители бы ей гордились. Однако она предпочитала и в этом случае думать по-своему: единственное, о чем бы стоило знать родителям, – Эби сумела защитить от войны младшую сестру.

Луиза осталась в академии за главную, пока Эбигейл планировала деловые собрания. Директриса распорядилась, чтобы для сестры появилось множество мелких и посолиднее поручений, дабы занять беспокойный юный ум. Главное – защищать ее от Томаса. Если дать им обоим волю – Луиза отправилась бы на фронт не раздумывая.

Хотя, если подобное случится, Томас лишится главного козыря в отношениях с Эбигейл – угроз отправить Лу на войну.

Лошади трусили по мостовой, нервно подергивая карету. Утренний туман заволакивал величественные дворцы с куполообразными крышами. За окном проплывали дома в несколько этажей. Магазины и лавочки пестрели вывесками. Силуэты немногочисленных прохожих таяли в молочной бледности улиц. Из парка доносились детские возгласы. На перекрестке во все горло орал газетчик, зазывая покупателей.

Экипаж пересек широкий мост. По правую руку Эбигейл открывался вид на залив, где на слабых волнах неспешно раскачивались лодки. Она радовалась, что приехала на ночном поезде, когда жара еще не успела захватить дороги. Легкие перистые облака парили высоко в небе. Первые дирижабли приплывали и отплывали от воздушного порта. Темные громадины виднелись из любой точки города.

В министерство графиня вошла по специальному пропуску-приглашению. Ее сразу проводили в кабинет на втором этаже. Убранство из розового мрамора переливалось в солнечном свете, проникающем сквозь бесчисленные высокие и узкие окна. На диванчиках с витыми ножками расселись упитанные министры. Эбигейл быстро со всеми поздоровалась и поклонилась. Они сидели как на подбор вежливые и снисходительные.

– Что ж, графиня де Локк, добро пожаловать. Можете разъяснить нам суть сей приятнейшей встречи.

– Благодарю, министр Репкин. Как вы знаете, недавно вторая группа из шести авиатрис направилась к линии фронта. Позвольте сказать, что из первого отряда сейчас летают четыре девушки.

Министры переглядывались, пополз шепоток. Эбигейл предполагала, что не все в курсе, но настала пора раскрыть им глаза. Взбесится Томас или нет – уже неважно. Если терять по пять самолетов из каждой группы – то все усилия сведутся к набору пушечного мяса. А такого она допустить не могла.

– Военные Республики научились сбивать истребители ракетами, которые устанавливают как на земле, так и на дирижаблях. К счастью, им не удалось захватить ни одного самолета, но, похоже, это лишь вопрос времени. А если они получат технологию, то смогут построить самолеты и для себя.

– Графиня, мне кажется, вы сейчас занимаетесь не своим делом, – произнес один из мужчин, нахмурившись.

– Прошу выслушать меня, граф Бойн. Суть в том, что у меня есть предложения касательно безопасности наших девушек. И конечно же самолетов.

– Излагайте.

– Мы могли бы увеличить длительность обучения до четырех месяцев или полугода, чтобы авиатрисы лучше отработали пилотаж, прошли строевую подготовку, изучили механику. Стоит больше внимания уделить моментам самообороны.

– Для чего? – уточнил Репкин.

– Если кто-то попадет в плен?..

– Насколько нам известно, графиня, – строго сказал граф Бойн, – истребители снабжены детонатором, который срабатывает, если самолет сбивают. При легком попадании летательный аппарат возвращается на базу. Если же истребитель не может долететь к своим и падает, то взрыв происходит на вражеской территории. Я правильно описываю систему безопасности?

Остальные помалкивали. Их непроницаемые лица застыли, нежелание прислушаться ни к единому доводу разума сквозило в каждой черте.

– Да, верно, – кивнула Эбигейл, вспомнив последнюю встречу с Рейрой. Лицо ее не дрогнуло. О том, что они сделали, никто не узнает. – Однако это весьма расточительно. Мы теряем и самолет, и пилота. К тому же любая система иногда выходит из строя. Если бы авиатрисы могли защитить себя и самолет… Если добавить в программу обучения часы о строении истребителя, в случае поломки пилот бы починила летательный аппарат на месте и вернулась на базу.

Никто не догадается, о чем она попросила подругу. Даже если кто-то заметит результат, ни за что не свяжет звенья цепи воедино.

Эбигейл кивнула своим мыслям.

– Нонсенс!

– Просто нелепица!

– О чем вы только думаете, графиня? Гораздо опаснее, если самолет попадет к врагам.

– Достопочтенные министры, я бы хотела обратить ваше внимание на то, как много трудов и финансов требуется для отбора авиатрис. Если бы мы сохранили их жизни…

– Ваша задача – натаскать пилотов. И все.

– Позвольте с вами не согласиться.

– Нет. Не надо тратить ни ваше, ни наше время на споры, – резко оборвал граф Бойн. – Мы занятые люди. Будем рады вас видеть с идеями о том, как увеличить темпы отбора и скорость прохождения обучения.

Полный провал. Эбигейл покинула зал, не представляя себе, как достучаться до узколобых мужиков. На следующий день у нее назначена встреча в медицинском институте, чтобы обсудить проблемы реабилитации девушек после… после всего. Хотя министры считали, что она загадывает слишком далеко и в общем-то такая программа не пригодится. А потом на радиостанции. Но теперь Эбигейл казалось, что ее даже слушать никто не станет.

В длинном коридоре ковровая дорожка приглушала звук шагов.

Эбигейл обернулась ровно в тот момент, когда за спиной раздалось:

– Графиня де Локк, как я счастлив, что мне удалось вас застать!

Она отшатнулась от удивления, но тотчас взяла себя в руки и сделала глубокий реверанс. Перед ней стоял единственный сын императора – Октавиан Август Первый – собственной персоной.

– Ваше высочество, – пролепетала Эбигейл, растерявшись.

Молодой и красивый цесаревич был образцом безответственности и легкого поведения при дворе, а от таких графиня старалась держаться подальше.

– Графиня, когда я услышал, что вы приехали в министерство, радости моей не было предела. С того памятного бала в честь окончания обучения авиатрис мне хотелось перемолвиться с вами словечком.

– Это честь для меня, ваше высочество.

– Я не успел пригласить вас на танец, но еще тогда хотел выразить восхищение проделанной вами работой! Вы настоящая молодчина. Пример для целого поколения, право слово!

– Вы мне льстите. – Эбигейл снова присела в реверансе.

– Позвольте с вами пройтись? Мне интересно послушать о том, что привело вас в министерство. И надолго ли? Вы редкая гостья в столице, к моему большому сожалению.

– Так приятно, что работа с авиатрисами привлекла ваше внимание. – Зная, какой царевич повеса, Эбигейл не рассчитывала на помощь. Взвесив все аргументы, захотелось ретироваться быстро, но вежливо. – Но я не смею занимать ваше драгоценное время.

– Позвольте мне самому решать, на что тратить праздные послеобеденные часы, Эбигейл. Давайте прогуляемся по саду? Кучер подождет вас у дальних ворот.

Листва берез зазолотилась, а клены лишь слегка тронул розоватый румянец. На клумбах возле входа в министерство пышно цвели георгины, торжественными шапками и яркими звездами задавая тон окружающему ландшафту.

Цесаревич вышел за порог и учтиво подал руку графине, помогая спуститься по лестнице. Всего на год младше, он был выше на целую голову, золотистые кудряшки ниспадали на нежное юношеское лицо, придавая ему несерьезности. Пора бы жениться, да не находилось пока партии, которая бы укрепила власть.

Он подал знак карете проехать к другому выходу и повел спутницу через сад.

– Расскажите же, я сгораю от любопытства.

– Мне нужно было доложить кое о чем кабинету министров.

– Неужели что-то секретное? Не переживайте, милая моя, я умею хранить тайны.

– Ваше высочество, меня очень беспокоит вопрос безопасности моих подопечных, но я никак не могу добиться понимания от чиновников, отвечающих за это.

– О чем вы говорите? Авиатрисы – наше ценнейшее оружие, не оберегать его – измена родине. Хотите, я велю сейчас же отрубить министрам головы? Назовите фамилии.

Щеки Эби вспыхнули. Рядом с пылким юношей она внезапно почувствовала легкость, которая давно исчезла из ее жизни.

– Простите, ваше высочество, но дело не только в оружии. Пилоты тоже люди… по сути, совсем дети. Ненамного нас младше. Меньше десяти лет разницы. Вы помните, чем занимались десятилетие назад?

– Пожалуй, скакал на лошади да запускал кораблики в озере около замка.

– Вот видите.

– А еще влюблялся и сбегал по вечерам из дворца.

– Ради кого же вы рисковали?

– Теперь и не вспомнить, – лукаво улыбнулся он.

Длинная юбка шелестела по гравийной дорожке, поднимая облачка пыли. Сапоги цесаревича цокали в такт. Он остановился, взял Эбигейл за руку, взглянул на нее ласковыми, цвета молодой листвы, глазами и произнес:

– Графиня, я очарован и вами, и вашей преданностью общему делу. Я обязательно поговорю с толстопузыми дураками и вразумлю их.

В этот момент пелена спала, и Эбигейл напомнила себе, что цесаревич не тот человек, кому можно доверить миссию, которой она так горела. При всем обаянии и влиятельности, он едва ли способен что-то предпринять. А поддержка наследника так же опасна, как немилость. Мало ли какой долг ей придется платить позже. И что за ноша окажется на ее плечах? Совсем другое – добиться встречи с его отцом, а это уже невозможно. Священнейшую персону Этрийской империи никому не позволено видеть, кроме членов семьи и премьер-министра.

– Это не стоит вашего внимания, ваше высочество. Честное слово.

– Вы мне не доверяете? Эбигейл, я побеседую с отцом. Клянусь.

– Не давайте невыполнимых обещаний, – Эбигейл заставила себя говорить мягко и кокетливо.

– Между прочим, а где тот грубиян… Томас Биен?

– Грубиян? – Эбигейл впервые слышала, чтобы о Томасе кто-то отзывался подобным образом.

– Да. Это он весь вечер не давал мне к вам подойти. Представьте себе мое разочарование, ведь я давно хотел с вами пообщаться.

– Неужели? – Эбигейл удивилась. Она совершенно этого не заметила.

– Где он, кстати?

– У него срочные дела на границе.

– Вы поэтому ускользнули в столицу?

– Совпадение. – Эбигейл всегда улыбалась обезоруживающе.

– Или зов вашего сердца? Дайте слово, что приедете на следующий бал в Летнем дворце. Будет закрытие сезона. И пообещайте мне танец.

– Обещаю, – прошептала она, не понимая, почему перехватило дыхание.

Они пересекли весь министерский садик. Графиня увидела карету.

– Эта встреча сделала меня самым счастливым человеком на свете, миледи.

– Благодарю, ваше высочество. – Эбигейл поклонилась, и цесаревич поцеловал ее руку.

– Я вам напишу. В академию.

– Буду ждать.

Залезая в карету, Эбигейл думала о том, что количество проблем не уменьшается, а только множится. Отменять встречу в институте нельзя, вдруг научное любопытство молодых врачей даст ей шанс? К тому же у них могут быть новые данные от Дангара Глосса.

Директриса прикинула, что вся корреспонденция академии проходит через службу безопасности, которую контролирует Томас. Эбигейл не могла открыто поговорить с Рейрой, послать ей весточку. А теперь еще и письма цесаревича… Будто Томас, даже находясь вдали от Эбигейл, способен сорвать с нее одежду и сжимать ее горло так, что невозможно сделать вдох.

Эби чувствовала его давление, почти осязаемое, неустанно нависающее над ней.

Глава 16

Зеленое полотно за окном стало еще темнее и замерло. Сизый от вечернего тумана лес шумел. Гул убаюкивал, Вивьен не сразу сообразила, что паровоз остановился. Ей снился дом, запах выпечки, крошечный внутренний дворик, где они с сестрой, совсем маленькие, играли в камешки.

А еще снились родители, как они зовут есть. И бег по лестнице вверх, аж дыхание захватывает. Объятия, уют, тихий семейный ужин.

Вивьен проснулась от стука в дверь.

Заглянула Лилиан и зашептала:

– Пора.

В голове зудела тяжесть, перемешанная с полудремой. Вив встала, встряхнулась, одернула рубашку, корсет, надела сапоги. Не зря же она снова вызвалась первой, надо собраться с духом. Показать пример.

У двери в конце вагона ждал полковник Хейс. На напряженном лице заиграли желваки, казалось, будто сейчас произойдет что-то плохое.

– Готова?

Вивьен кивнула. Хейс внезапно улыбнулся.

– Можно мы вас проводим? – спросила Элизабет. Обычно аккуратная и безупречная, как директриса, она стояла сейчас сонная и помятая.

– Хорошо, – ответил полковник, – но потом спать. Вам надо набраться сил, а то изведете себя переживаниями.

Они поднялись на второй этаж, прошли пять вагонов и очутились на длинной высокой платформе. Поезд стоял.

В начало платформы выкатили самолет Вивьен, она забралась внутрь и включила двигатель. Еще раз сверилась с бумажкой.

– Полоса короткая, взлетай не мешкая. На посадке поможет затормозить специальное устройство. Внимательно слушай команды по рации. Отвечай, если что-то спросят. Поняла?

– Да.

Крылья с жужжанием опустились, словно огромная птица сделала взмах, и теперь торчали по обе стороны от поезда на несколько метров. Вивьен поразилась тому, как все рассчитано и продумано. То ли поезд построен под самолет, то ли наоборот – уже не разобрать. Истребитель тронулся и покатился, быстро набирая скорость. Момент, руль на себя – и вот он уже взмывает ввысь.

Внизу поплыли поля и леса. На западе разливалось красное зарево, которое не разглядеть с бронепоезда. Вивьен летела по заданным координатам и только сейчас задумалась, что впервые в жизни окажется в другой стране. Стране дикарей и угнетателей. Хотя лишь в воздушном пространстве. И все же – не в Империи.

Интересно, другой ли там воздух? Ощущается ли, что всемогущая длань императора еще не простерлась над ними, даря благоденствие и любовь? Как живут те – совсем другие – люди?

Вивьен пролетала над темной поверхностью широкой реки – бывшей границей Этрийской империи, – в память впечатались знания, полученные на уроках в академии.

Сейчас удалось сдвинуть линию фронта дальше на запад. Среди водного мрака мигали разноцветные огоньки – Вивьен догадалась, что это корабли.

Зарево становилось ярче. Авиатриса увидела линию фронта, где гремели взрывы и клубился дым. С высоты своего полета, а вдобавок ночью, она не могла разобрать людей.

Вивьен двигалась дальше.

Заданная цель приближалась. Сброс бомб в академии тренировали только на макете. Авиатриса нажала на пуск. Раздался скрежет, такой сильный, будто кто-то раздирал огромной кочергой твою душу. Истребитель дернулся, освобождаясь от лишнего балласта, и, облегченный, мигом набрал высоту.

Вивьен едва различала внизу очертания прямоугольного здания. Кое-где по периметру горел свет.

«Может, склад», – подумала девушка.

Три бомбы одна за другой полетели к земле, чтобы захватить разрушениями как можно большую площадь. Точно – прямо как по инструкции – раздались взрывы: три. В воздух взвились огненные столбы, осколки и дым.

Вивьен немного оглушило, почудилось, что в кабину из воздушной глубины поднимается волна жара. Авиатриса, не чувствуя пока ни ликования, ни страха, сделала вираж в обратную сторону.

Добравшись до линии фронта, вышла на связь.

– База, база, прием, – отчеканила Вивьен в передатчик.

– Прием, капитан, – донеслось в ответ с помехами.

– Цель поражена. Возвращаюсь.

– Принято. Координаты… – И опять скрежет.

– Повторите. Не слышу.

Голос назвал координаты. Вивьен наметила курс по радиомаякам с учетом бокового ветра. По правому борту чуть ниже показалось скопление огней и слабое свечение. В черном небе висел дирижабль, сначала авиатриса испугалась, но поняла, что тот далеко. Эта неповоротливая махина ни за что бы ее не догнала. Вивьен спокойно продолжила полет.

Дорога заняла несколько часов, хотя казалось, что все случилось мгновенно. Взлет, взрыв – и скоро посадка. Вивьен думала, сколько она преодолела километров. И о том, что все-таки впервые побывала «за границей». Не только Империи, какую-то еще неведомую черту она переступила сегодня ночью.

Ей подумалось, что в будущем, после победы, все границы сотрутся.

Лес внизу казался сплошным темным пятном, будто бы голодным зверем, пожирающим землю, но почему-то иногда оставлявшим небольшие клочки невредимыми. Вивьен углядела свет взлетно-посадочной полосы. По левому борту в ночном небе мелькали крошечные огоньки – Вивьен догадалась, что самолет Элизабет полетел на задание, и уверенно пошла на посадку. Без спешки, без эксцессов.

На платформе ее ждал полковник Хейс с девочками и военные, обслуживающие самолеты, – чтобы перекатить летательный аппарат в стойло, заправить топливом и зарядить новыми бомбами.

Механик помог Вив отстегнуться и выбраться, а потом взялся проверять системы.

Авиатрисы сразу бросились обнимать подругу.

– Ты как? Все хорошо?

– Вроде да. Я видела вражеский дирижабль, но далеко. Полковник Хейс, наверное, если в самолете поставить пулемет, можно сбить даже аэростат.

– Ишь, шустрая какая! – засмеялся Хейс. – Идите живо отдыхать, завтра поговорим. Кто вылетает на рассвете?

– Лилиан, кажется.

– Не кажется. Капитан должен знать безоговорочно.

– Так точно, Лилиан! – повторила Вивьен бодрее. Она чувствовала прилив адреналина, не хотелось ни спать, ни есть, однако в душе засело нечто мрачное в форме того прямоугольного здания.

– Как прошло? – спросила Даниэль, когда девочки расселись в общей зоне вагона.

Сна не было ни в одном глазу.

– Да ничего. Обычный склад.

Девочки сидели на диванчике, поджав коленки к подбородку, и молчали.

Иногда кто-то тихонько говорил:

– Как думаете, сколько прошло?

– Может, полчаса…

Лилиан и Лорел задремали, склонив друг к дружке головы.

– Ты точно в порядке? – спросила Дани.

– Мы делаем то, что должны, – уверенно отозвалась Вивьен. – Иди ляг поспать, не сиди почем зря. Я дождусь Лиз.

– Ладно, как скажешь, кэп.

* * *

Элизабет встречали Вивьен и полковник Хейс. Остальные спали, и капитан решила их не будить. Просвет в густых высоких облаках на востоке окрасился розовым, из леса донеслась первая птичья трель, и тут же, как по команде, на платформе засуетились работники. Самолет спланировал на полосу, тросы захватили шасси, чтобы сократить тормозной путь. Лиз выбралась из кабины.

– Ну что? – спросила Вивьен. Вопрос сразу показался глупым. Ей его задавали раз десять. Но разве ответишь правдиво и ясно… Как передать странное чувство, поселившееся в сердце?

– В целом хорошо. А у тебя?

– В темноте ничего не разглядишь. Но ударила по координатам.

Вивьен отвела Элизабет в купе и пожелала спокойного сна, а сама еще долго бродила взад-вперед по вагону, не зная, ложиться или нет. Поезд стоял, ожидая вылета Лилиан. Полковник сказал, после этого состав отправится дальше, а пока солдаты разгружали снаряжение, специалисты проверяли самолеты, штурмовые отряды пехоты готовились выступать.

Когда через пару часов Хейс заглянул в вагон, Вивьен спросила:

– Вы совсем не спите?

– Как и ты. Плохая привычка.

Казалось, он хотел что-то добавить, но, сделав глубокий вдох, промолчал. Вивьен повернулась к окну, где лес тонул в утреннем тумане, и произнесла:

– Отправим Лилиан, потом прилягу, обещаю.

Как-то незаметно для окружающих Вивьен повзрослела. Она чувствовала себя старше, умнее, сосредоточеннее – хотела сама разбудить Лилиан, сказать пару напутственных слов. Пожалуй, так вела бы себя Бэтани.

* * *

Вивьен разбудили под вечер. Деликатно постучали, будто между авиатрис уже пролегла невидимая черта, что отделила капитана от остальных.

– Вот ты счастливая, весь день продрыхла. А мы умаялись, – воскликнула Даниэль, когда Вивьен выбралась из купе. Бодрый голос отогнал тоскливое чувство внутри.

– Разбудили бы пораньше.

– Зачем, чтоб тоже мучилась? Скоро мой вылет. Хочу, чтобы ты меня проводила.

– А Лили вернулась?

– Нет, мы недавно остановились. Хейс сказал, она летит обратно, платформу собирают.

– Гнали весь день, – подтвердила Лиз.

Пейзаж изменился. По обе стороны от путей расстилалась степь. Небо заволокли тучи, огромные, серые, будто фабричный дым. Только вот заводов рядом не строили, повсюду – лишь бескрайние поля, высушенные летним солнцем и залитые осенним дождем.

– Ну и погода, – проворчала Вивьен. В родном Валитене всегда царила нестерпимая жара.

Пришлось сбегать в вагон за теплым плащом.

Даниэль заняла позицию на взлет.

Вивьен подошла к крылу самолета и похлопала по обшивке.

– Удачи.

Даниэль посмотрела на Вивьен то ли укоризненно, то ли жалостливо, но кивнула и закрыла фонарь – прозрачную часть кабины.

Вивьен отошла в сторону, освобождая место на взлетной полосе. Оглушительный рев растаял в закатном сумраке.

Даниэль улетела. Полковник и авиатрисы тихонечко переговаривались, пока не заметили приближающийся истребитель.

– Лили! – обрадовалась Вивьен.

Лилиан приземлилась, тормозная резинка зацепила шасси. И на короткой посадочной полосе самолет остановился идеально вовремя. Вивьен подбежала к кабине. Солдаты и механики суетились, собирая крылья и готовясь перекатывать машину. Краем глаза Вивьен заметила, что полковника позвали, и он спешно ушел к офицерским вагонам.

Лилиан не торопилась вылезать из кабины, девочки обступили самолет.

– Что случилось? – спросила Лорел.

Лили сидела с заплаканными глазами и остекленевшим взглядом. Вивьен забралась на крыло, помогла авиатрисе вылезти и проводила в вагон. Все подавленно молчали. Лили усадили на диванчик. Элизабет налила ей воды.

Из добрых оленьих глаз капали слезы.

– Мне кажется… – голос срывался, – это была больница. Я потеряла высоту и разглядела… Врачи, пациенты снаружи, каталки на улице. Люди маленькие, словно игрушечные. Бомбы падали, а они кричали и разбегались. Я все видела… Многих завалило обломками, когда пытались спрятаться.

Вивьен обняла подругу.

– Цель была в городе?

– Нет, на отшибе. Госпиталь… или лечебница.

– Может, там военные?

– Какая разница, они и не воюют уже.

– А раньше наших убивали.

– Думаешь? – Лили всхлипнула.

– Наверняка, – заверила Вивьен. – Я позову полковника, и спросим, что за место.

Она встала и подошла к двери, дернула раз, другой, но та не поддавалась.

– Заперто.

– Попробуй еще.

Вивьен подергала снова и крикнула:

– Эй, снаружи есть кто?

– Чего надо? – раздраженно раздалось в ответ.

– Позовите, пожалуйста, полковника Хейса. Он нам очень нужен.

– Он занят. Освободится – придет, – рявкнул человек.

– Я и не замечала, что дверь запирают, – прошептала Лиз.

– Извините, а вы можете открыть? Мне нужно срочно проверить самолет! – крикнула Вивьен. – Я не могу ждать полковника.

– Не положено.

– Почему?

Мужчина молчал, но Вивьен не хотела сдаваться. Одно дело, когда полковник просил их не покидать вагон, и совершенно другое, когда их запирают, как пленниц.

Вивьен кричала и долбила в дверь, пока солдат по другую сторону не сдался.

– Прекратите шуметь, мне двадцать часов дежурить, башка лопнет! Только полковнику можно открывать дверь вагона авиатрис!

Девушки немного успокоились. Вероятно, это сделано для их безопасности. По крайней мере, голос по ту сторону не внушал желания познакомиться с его обладателем поближе.

Лилиан всхлипывала, сидя за столом. Элизабет пыталась ее успокоить. С половину часа они прождали Хейса.

– Полковник, мне не нравится, что мы заперты и не можем с вами связаться, когда появляется срочный вопрос! – воскликнула Вивьен, едва тот появился на пороге.

– Уверен, мои дела более срочные. Что стряслось?

– Какую цель бомбила Лилиан?

– Вам знать не положено.

– Как это не положено? – опешила Вивьен.

– А так. Вам дают координаты, вы сбрасываете бомбы. Не хватало еще, чтоб выдумывали лишнее.

– Полковник! Проявите человеческое сострадание, Лилиан переживает.

Хейс задумался.

– Военный госпиталь, под прикрытием которого работала биологическая лаборатория. Дикари испытывают яды на тяжелобольных и неизлечимых людях. Бедняги! Вместо мирной смерти получают от своих нож в спину. Даже хуже. – Полковник состроил скорбное лицо. – Прекратите себя накручивать, эти твари не заслуживают пощады.

Лилиан перестала всхлипывать.

– Сколько там было людей?

– По нашим оценкам, несколько десятков.

– Я чудовище! – воскликнула Лилиан. – Они мертвы из-за меня!

Полковник хотел возразить, но его перебила Элизабет:

– Они наши враги, Лилиан! Ты защищаешь мирных жителей Этрийской империи – от военных, которые там жили, и от яда, который они разрабатывали. Может, тебе удалось уничтожить все наработки и сломить неприятеля. Теперь их исследования пошли пеплом! Да и к тому же живодеры пытали своих. Как думаешь, сколько человек успели погубить, пока мы все не разрушили?

Лили яростно помотала головой и снова разрыдалась. Вивьен вспомнилась первая встреча в поезде. Как Лили мечтала оказаться там, где она сейчас! Интересно, как в то время она представляла себе войну?

– Лиз, отведи ее спать, пожалуйста. Ей надо отдохнуть. – Вивьен повернулась к полковнику: – А что у вас за срочные дела, что вы убежали со взлетно-посадочной полосы?

– Поступили новые директивы: Лорел полетит не одна. Приказано послать четыре самолета… что у нас получается?

– Кроме нее, отправиться на задание можем Лиз и я. Лили нужно отдохнуть. Дани едва вылетела.

– Тогда запрошу поддержку первого отряда. Еще один бронепоезд с двумя пилотами мчится впереди. Направят одну из них. Встретитесь в небе и полетите вместе. Задание особой важности.

– В чем дело?

– Разведка получила сведения о передвижении группы диверсантов, разбивших взвод имперских войск на границе. Они долго прятались в горах, а теперь движутся на восток, как раз недалеко отсюда, в надежде пробраться на нашу территорию и устроить новый налет. Они очень опасны. Запомните, важно уничтожить колонну целиком.

– Всех людей? Не здание, где они прячутся?

– Людей.

– Четыре самолета, каждый с тремя бомбами?

– Да. Запомните, враг не прячется. Они идут убивать наших. Понятно?

– Так точно.

– Мне пора. Свяжусь со вторым поездом и прикажу готовить истребители. И вы тоже… готовьтесь.

Хейс удалился. Элизабет сказала:

– И этот человек советовал нам развлекаться карточными играми в дороге!

– Да уж, не до игр теперь, – кивнула Лорел. – А у меня еще и первый вылет такой ответственный.

– Не переживай. Лучше придумаем план. Главное – держать строй, помните, как профессор…

– Схожу проверю Лили, – перебила Вивьен и направилась в ее купе.