Текст книги "Завещание Джона Локка, приверженца мира, философа и англичанина"

Прост настаивал на том, что «душа всякого человека не должна оставляться только на его собственное попечение», как предлагал, по словам Проста, Локк, способствуя тем самым тому, чтобы покинутая душа следовала своим беспричинным предрассудкам. Локк, по словам Проста, – наивный оптимист, считающий, что религиозная истина обладает особой способностью «побеждать благодаря своему собственному свету и своей собственной силе»[420]420
  Ibid. P. 366. «Ибо с истиной ничего бы не случилось, если бы ее когда-нибудь предоставили самой себе» (Locke J. A Letter Concerning Toleration and Other Writings / Ed. by M. Goldie. – Indianapolis: Liberty Fund, 2010. P.45).


[Закрыть].

Разберем теперь позицию Локка в этом споре.

Считать, что Локк не видел последнего возражения, было бы неправильно. Напротив, еще в «Опыте о человеческом понимании» он задавался вопросом, что будет, если мирные и разумные средства не принесут должного результата в виде «приятия» (assent to) веры, необходимой для спасения. Ответ Локка заключался в следующем: это будет прискорбным, но неизбежным следствием свободы человеческой воли. Душа человека – его собственная забота, за нее отвечает он сам, а не кто-то другой. Законы могут защитить людей друг от друга, но не могут защитить их от самих себя. Никто не может спастись против своей воли. Те же, кто подчиняется в деле спасения власти или силе других, пускаются в опасное путешествие, в котором не будет ни искренней, ни истинной веры, а следовательно – не будет и спасения.

Кроме того, есть еще один важный аспект. Локк занимает позицию лояльного подданного, считающего приоритетом безопасность и порядок в государстве[421]421
  Исходная позиция Локка заключалась в том, что «цель государства – это безопасность нации». См.: The Correspondence of John Locke. Vol. I / Ed. by E.S. de Beer. – Oxford: Clarendon Press, 1976. P. 111. (Письмо 1659 г., адресованное Генри Стуббе, является откликом на книгу последнего, в которой тот развивал концепцию абсолютной толерантности, включающей и католиков (Stubbe H. An Essay in Defence of the Good Old Cause; or a Discourse Сoncerning the Rise and Extent of the Power of the Civil Magistrate in Reference to Spiritual Aff airs, 1659). С точки зрения Локка, концепция Стуббе противоречит безопасности государства, поскольку католики не могут подчиняться сразу двум суверенам.


[Закрыть]. Суть ее такова: в период Реставрации карательные законы и их исполнение не были пастырской и катехитической деятельностью, поскольку имели целью не понуждение людей к размышлениям, а наказание. Нонконформизм, с точки зрения исполнителей этих карательных законов, был преступлением, а не «отсутствием размышлений». Соглашаясь с Простом, что церковь не может мириться с пренебрежением, с которым многие люди относятся к своей душе, Локк призывает Проста и других представителей церкви прибегать не к насилию, осуществляемому «руками» светского магистрата, а к силе проповеди, дружеских бесед и, привлекая внимание к своим словам, не навязывать собственной точки зрения.

Позиция Проста и его возражения изложены в первом и втором ответах Локку. Локк ответил во втором и третьем посланиях, предложив рассмотреть, как на практике осуществляются «подходящие» меры насилия. С его точки зрения, относительность понятия «подходящие» ведет к произволу. На практике «умеренные наказания» скатываются чаще всего к жестокости. Кроме того, даже если насилие способно принести результат, что в высшей степени сомнительно, это не превратит незаконные действия в законные, если магистрат ошибся, полагая наказание правильным.

Идеи, высказанные Простом, не были чем-то новым для англиканской церкви, напротив, это была позиция, объединявшая большинство духовенства начиная со времен Генриха VIII. Такого рода взгляды разделяли не только консерваторы, но и люди, склонные к толерационизму. «Наказания, – писал, например, латитюдинарий и член Лондонского королевского общества с 1664 г. Джозеф Гланвил, – это инструменты реальной реформации»[422]422
  Glanvill J. The Zealous and Impartial Protestant, 1681. P. 34. Цит. по: Goldie M. Religious Intolerance in Restoration England // From Persecution to Toleration: The Glorious Revolution and Religion in England / Ed. by P. Grell, J. Israel and N. Tyacke. – Oxford: Clarendon Press, 1991. P. 348.


[Закрыть]. Ему вторил «светский теолог» Генри Додвел: отвечая на возражение, что насилие порождает лицемеров, он заявлял, что это лучше, чем ничего, ибо защищает слабые умы от дурного влияния, предупреждает открытую враждебность к истине и придает авторитет церкви. Послушание из страха – не просто притворство, ибо страх зачастую означает «начало истинной мудрости». Страх может вызвать «настоящее благочестие» в тех, кто «менее склонен исполнять свой долг»[423]423
  Цит. по: Goldie М. Religious Intolerance in Restoration England //From Persecution to Toleration: The Glorious Revolution and Religion in England / Ed. by P. Grell, J. Israel and N.Tyacke. – Oxford: Clarendon Press, 1991. P. 350.


[Закрыть].

Концепция нетерпимости, принятая англиканской церковью периода Реставрации, отличалась тем, что противопоставляла свою позицию пастырской заботы «кровожадной и тщетной жестокости» римской инквизиции. В то время как «паписты», говорили идеологи «наказаний», стремятся к слепой вере, протестанты добиваются веры просвещенной.

С другой стороны, нападкам подвергалась идея искренности веры, которую защищали некоторые диссентеры, «защитники совести». Каким образом общество может оставаться праведным, если оно тонет в анархии мнений, каждое из которых настаивает на своей «искренности»? Именно по этой причине разумнее было бы ограничить совесть в выражениях ее искренности, чем дать ей свободу в том случае, если она заблуждается. С точки зрения проповедников нетерпимости, «совесть», на которую опирались диссентеры, была не чем иным, как «духовной гордыней», порождающей извращенную этику искренности и благих намерений.

Два контекста: английский и голландский

Выше уже упоминались специфические английский и голландский контексты. Оба они имеют самое прямое отношение к «Epistola de Tolerantia» и «Посланию о толерантности», очерчивая в совокупности их общий смысл, выступая своего рода его «рамкой». Наложение этих контекстов друг на друга, которое произошло в конце 1680-х – начале 1700-х гг. в Англии, породило (разумеется, не сразу) совершенно новую политическую реальность.

В Англии политика реставрации, которую проводили совместно Карл II, парламент и англиканская церковь, была нацелена на восстановление «старого порядка», разрушенного «хаосом» 1640–1660 гг. Голландия отчаянно пыталась выжить в противостоянии с мощным и враждебным соседним государством – Францией. Вторжение принца Оранского в Англию в 1688 г. и последующие события (иначе называемые «славной революцией») стали инструментом политики сохранения суверенитета целого ряда европейских держав перед лицом французской агрессии и одновременно политики выживания европейского протестантизма. В решении этих задач не обошлось без некоторых жертв, главной из которых неожиданно стал национальногосударственный статус англиканской церкви.

Вначале очень кратко проследим, как развивались события в Англии, а затем перейдем к ситуации в Голландии. Для этого необходимо выйти за пределы периода Реставрации и «славной революции», рассмотреть их как элемент более широкого и протяженного во времени исторического полотна.

Протестантизм в Англии был впервые введен в 1530-х гг. Генрихом VIII. Еще в 1520-х гг. папа удостоил английского короля титула «защитник веры» за его позицию в отношении Лютера: в 1521 г. сочинения последнего были торжественно сожжены в Лондоне, после чего в специальной проповеди епископ Фишер опроверг учение об оправдании одной только верою. Аналогичные сожжения книг происходили в это время в Оксфорде и Кембридже, будучи частями общенациональной кампании.

Однако после того как Генриху было отказано в расторжении брака с Екатериной Арагонской, он объявил себя главой английской церкви. Многие католики, не согласившиеся с этим (в том числе Томас Мор) были казнены. Политику Генриха продолжил Эдуард VI (1547–1553), во время правления которого были приняты первые Акты о единообразии (1549 и 1552 гг.), имевшие недвусмысленно репрессивный характер в отношении священнослужителей и прихожан, нарушавших установленный порядок. После того как трон заняла сестра Эдуарда – католичка Мария I (1553–1558), начались гонения на протестантов, по мнению Д. Коффи, сравнимые с первыми десятью годами испанской инквизиции и массовыми казнями в конце 1520-1530-х гг. анабаптистов в Австрии и Нидерландах[424]424
  Coffey J. Persecution and Toleration in Protestant England, 1558–1689.—Harlow: Longman, 2000. P. 81.


[Закрыть].

Протестантизм был окончательно утвержден в качестве государственной религии Елизаветой I (1558–1603), начавшей свое правление с Акта о супрематии, принятого парламентом в 1559 г. В том же году был принят и очередной Акт о единообразии, за которым последовали аналогичные дополнительные акты, защищавшие суверенитет короны. Согласно принятым в течение XVI в. законам, церковь и религия подчинялись государству в лице монарха, располагавшего властью как над мирскими, так и над церковными делами. Единственным национально-государственным религиозным институтом стала англиканская церковь. Королева назначала епископов, богослужение велось исключительно по Книге общей молитвы (1559)5 учение церкви было сформулировано в «Тридцати девяти статьях» (1563) – По закону все должны были посещать службы по воскресеньям и религиозным праздникам, в случае непосещения на провинившихся налагался штраф.

После того как в 1570 г. папа Пий V (1566–1572), издав буллу «Regnans in excelsis» («Царствуя в вышних»), отлучил Елизавету I от церкви и освободил английских католиков от обязанности соблюдать лояльность, т. е. фактически призвал к свержению королевы, названной в булле «злобной узурпаторшей», католицизм в Англии был запрещен. К началу XVII в. католики, ранее составлявшие большинство английского населения, уступили место англиканам и стали меньшинством.

В течение всего периода до 1689 г. гонениям подвергались и так называемые сепаратисты, т. е. те протестанты, которые не желали принадлежать к государственной церкви и, более того, отрицали, что это истинная церковь и что монарх имеет право быть ее главой. Большим влиянием среди сепаратистов пользовались идеи, высказанные Мартином Лютером в начале XVI в., об «истинной» церкви как о невидимой конгрегации «верных» (congregatio fidelium), объединенных во имя Христово. Важной особенностью таких взглядов было учение о «священстве всех верующих».

Идеи раннего лютеранства, сами имевшие источником ранние средневековые и ренессансные концепции, вдохновляли первых крупных деятелей англиканской церкви – Томаса Кромвеля и Томаса Кранмера, не говоря уже о Генрихе VIII и патронессе ранней английской Реформации Анне Болейн. В первом переводе Нового Завета на английский язык, осуществленном тогда же Уильямом Тиндалем и сопровожденном комментариями, заимствованными отчасти у Лютера, «presbyteros» вначале переводилось как «вышестоящий» (senior), позднее как «старший» (elder), но никогда не переводилось как «священник» (priest)[425]425
  Skinner Q. The Foundations of Modern Political Thought. Volume Two: The Age of Reformation. – Cambridge: Cambridge University Press, 1978. P. 71.


[Закрыть]. Эта традиция была сохранена в переводе Майлса Ковердейла и во всех дальнейших переводах Библии на английский язык.

В конце XVI – начале XVII в., после того как разрыв с Ватиканом был окончательно закреплен, повестка дня изменилась, и на первый план вышли концепции национальногосударственной церкви, с точки зрения которых раннее английское лютеранство начало выглядеть схизмой, «сепаратизмом». Однако сами идеи никуда не исчезли. В начале XVII в. некоторым сепаратистам пришлось бежать в Голландию. Впоследствии часть из них переселилась, в стремлении начать новую жизнь, в Новый Свет.

Помимо католицизма и сепаратизма, до 1640 г. одной из главных форм религиозного инакомыслия в Англии было пуританство, сформировавшееся первоначально внутри англиканской церкви и настаивавшее на необходимости дальнейшей реформы, т. е. полного отказа от «папских» обрядов и института епископов. Само наименование «пуритане» (т. е. «чистюли») характеризовало презрительное и даже оскорбительное отношение к ним многих граждан, которым не нравилась агрессивная бескомпромиссность «праведников», как они сами себя называли (the godly, the saints).

Пуритане появились в начале 1560-х гг., выступив против решения оставить традиционно использовавшееся католическими священниками облачение – стихарь и ризу. Встал вопрос о «вещах безразличных», adiaphora, каковыми, с точки зрения англикан, являлись форма принятия причастия или способ церковной организации в виде епископата. С точки зрения пуритан, это были вещи далеко не безразличные, и они не могли трактоваться иначе, как «идолопоклонство» и «остатки папства».

Вместо епископата пуритане предлагали ввести пресвитерианское церковное устройство с советом пасторов и старейшин из числа мирян. Уже в 1580-х гг. пресвитериане преследовались и назывались высшим духовенством англиканской церкви – такими, как архиепископ Кентерберийский Уитгифт, «папистами, анабаптистами и бунтовщиками»[426]426
  Coffey J. Persecution and Toleration in Protestant England, 1558–1689. Edinburgh, 2000. P. 95.


[Закрыть]. Что касается умеренных пуритан, то, в отличие от пресвитериан, они не подвергались преследованиям[427]427
  Понятием «пуритане» охватываются не только пресвитериане или сепаратисты, но и баптисты (двух деноминаций: общие баптисты, отрицавшие предопределение, и частные баптисты, верившие в него), индепенденты (конгрегационалисты), квакеры и различные малочисленные секты, возникшие в период между 1640 и 1660 г. См.: White В. R. The Twilight of Puritanism in the Years Before and After 1688 // From Persecution to Toleration: The Glorious Revolution and Religion in England / Ed. by O. P. Grell, J. I. Israel and N.Tyacke. – Oxford: Clarendon Press, 1991. P. 307–308; Bossy J. English Catholics after 1688 // From Persecution to Toleration: The Glorious Revolution and Religion in England / Ed. by O. P. Grell, J. I. Israel and N. Tyacke. – Oxford: Clarendon Press, 1991. P. 374.


[Закрыть].

Ситуация с преследованиями в доелизаветинский и елизаветинский период анабаптистов (заявлявших, что Христос не был по плоти от Девы Марии, что не следует крестить младенцев и что христиане не должны служить в качестве магистратов, носить оружие или приносить клятвы) и анти-тринитариев (считавших учение о Троице выдумкой католиков, отсутствующей в самом Священном Писании) обрисована Д. Коффи: «Магистраты XVI века подвергали казням как еретиков только тех, кто был менее консервативен в теологическом смысле, чем они сами. Другими словами, католические магистраты сжигали на кострах широкий круг еретиков, находившихся „левее“, включая лоллардов, лютеран, кальвинистов и анабаптистов. <…> В отличие от католиков, лютеране применяли смертную казнь только в отношении „сакраменталистов“ (цвинглианцев и кальвинистов) и анабаптистов, в то время как кальвинисты считали оправданным казнить анабаптистов или антитринитариев. Характерно, что в своей „лютеранской“ фазе Томас Кранмер поддерживал сожжение еретиков-сакраменталистов, взгляды которых он позднее сам разделял. Как только он занял более радикальную позицию по вопросу о евхаристии, левее него остались только анабаптисты и антитринитарии, и, как и Кальвин, он без тени сомнения приговаривал их упрямых лидеров к смерти»[428]428
  Coffey J. Persecution and Toleration in Protestant England, 1558–1689. – Edinburgh, 2000. P. 99–100.


[Закрыть].

При Якове I (1603–1625) елизаветинская политика «единообразия» была продолжена, однако в конце правления новый король воодушевился идеей церкви, способной «включить» в себя более широкий круг прихожан, в том числе умеренных пуритан, послушных власти кальвинистов, арминиан и даже так называемых церковных папистов – католиков, регулярно принимавших участие в англиканских богослужениях.

Яков I не стал вмешиваться в Тридцатилетнюю войну и даже предпринял шаги, свидетельствовавшие о его желании восстановить мир на континенте. В 1623 г., пытаясь договориться с Испанией о женитьбе своего сына, будущего Карла I, Яков I даже помиловал всех католических «отказников», рекьюзантов, чем вызвал гнев пуритан, назвавших короля пособником «вавилонской блудницы»[429]429
  Coffey J. Persecution and Toleration in Protestant England, 1558–1689. P. 120.


[Закрыть]. После неудачи с Испанией Яков обратил взоры к Франции и незадолго до смерти заключил соглашение о женитьбе своего сына на принцессе Генриетте-Марии, дочери французского короля Генриха IV и Марии Медичи.

Заключение этого брака в 1625 г. не могло не вызвать подозрения в прокатолической ориентации Карла I, хотя в стране продолжалось преследование католиков, крещения, свадьбы и похороны по католическому обряду были запрещены, а чтобы получить право занимать какие-либо государственные должности, католики должны были переходить в англиканство. Впрочем, в 1630-е гг. появились признаки усиления позиций католиков и страну охватил страх перед «папским заговором». Как и его отец в последний период жизни, Карл I приблизил к себе арминиан (т. е антикальвинистов). Радикальные пуритане считали их замаскированными папистами в церкви, обслуживавшими неприкрытое папство при дворе.

Отличительной особенностью английских арминиан было не только отрицание произвольно, через предопределение, даруемой благодати, но и утверждение о новом источнике благодати, доступном через таинства. И поэтому они ориентировались в богослужении не на проповедь «избранных», а на литургию и таинства, даровавшие благодать всем без исключения, передвигали престол в восточную часть церкви и отгораживали его наподобие алтаря, где и совершался обряд причастия. Заходившим в церковь следовало кланяться в сторону престола, а во время службы прихожане могли ощутить «красоту святости»[430]430
  См.: Ibid. P. 125.


[Закрыть].

Пуритане считали это идолопоклонством и ставили арминианство в один ряд с «папством», и даже Книгу общей молитвы, настаивавшую на важности таинств в деле спасения, считали противоречащей учению о предопределении. В эти же годы арминианское влияние испытала часть баптистов, порвавшая с кальвинизмом. Открытые антикальвинисты, такие как епископ Ричард Нил (в конечном итоге ставший архиепископом Йоркским) и Ричард Монтегю (возведенный в епископы в 1628 г.) или, например, Томас Джексон (член совета оксфордского колледжа Корпус-Кристи и автор арминианского трактата «Сущность и атрибуты Бога»[431]431
  Jackson Th. A Treatise of the Divine Essence and Attributes. – Newcastle, 1628.


[Закрыть], пришедший к своим взглядам независимо от арминиан), пользовались покровительством и Якова I, и Карла I. Последний во второй половине 1620-х гг. возвел арминианство в ранг национальной религии взамен поставленного под запрет кальвинизма с его «подрывным» и не способствующим порядку в государстве учением о предопределении одних только «избранных».

Кальвинисты – в том числе в парламенте, такие как Джон Пим, – отреагировали на это, обвинив арминиан в католицизме, тогда как арминиане – в том числе Нил и Лод, вошедшие в 1627 г. в Тайный совет (Уильям Лод в 1628 г. стал епископом Лондона, в 1630 г. канцлером Оксфордского университета, а в 1633 г. архиепископом Кентерберийским), – называли кальвинистов заговорщиками, а кальвинизм– учением, превращающим Бога в неразумного тирана и подрывающим сами основы религии. Острый конфликт между «пуританами» и арминианами стал одной из причин роспуска парламента в 1629 г. и введения Карлом I режима «личного правления».

Арминиане, в отличие от кальвинистов, демонстрировали свою лояльность и оказывали все большее влияние на короля. В конце 1620-х – начале 1630-х гг. Карл I, продолжая политику «единообразия», проводил ее с опорой на английских арминиан, отличавшихся от своих голландских собратьев полным отсутствием толерантности.

В результате среди пуритан, считавших арминиан «пятой колонной», полупапистами, выполняющими задачу подготовки Англии к рекатолизации (в отличие от пуритан, арминиане не считали папу антихристом), поднялась еще одна волна эмиграции в Нидерланды и Новый Свет. Впрочем, эти беженцы, как ранее сепаратисты, не отличались терпимостью и изгоняли из своих рядов толерационистов.

Это произошло, в частности, с англиканином Роджером Уильямсом, осужденным на транспортацию в Англию, но бежавшим в 1636 г. на Род-Айленд. Здесь он основал новую колонию, ставшую убежищем для людей самых разных взглядов.

В 1644 г. в своей книге «Кровавый догмат о преследовании во имя совести»[432]432
  Williams R. The Bloudy Tenent of Persecution for Cause of Conscience Discussed: in a Conference between Truth and Peace. Who, In all tender Affection, present to the High Court of Parliament, (as the result of their Discourse) these, (amongst other Passages) of highest consideration. – London, 1644.


[Закрыть], сожженной в том же году по распоряжению Долгого парламента, Уильямс заявил, что Божье повеление, с тех пор как пришел Его Сын Господь Иисус, заключается в том, чтобы «разрешить всем людям всех наций и стран исповедовать большинство языческих ли, еврейских ли, турецких или антихристианских верований и культов; и сражаться с ними следует исключительной тем мечом, с помощью которого (в делах, касающихся души) только и можно победить, а именно мечом Божьего Духа, Словом Божьим». «<…> Бог требует не единообразия религий, приведенного в исполнение и навязанного силой в каком бы то ни было светском государстве; каковое навязанное силой единообразие (рано или поздно) станет главной причиной гражданской войны, похищением совести, преследованием Христа Иисуса в его слугах, лицемерием и уничтожением миллионов душ. <…> Отрицая навязываемое силой единообразие религии в светском государстве, мы должны с необходимостью отказаться от наших желаний и надежд, связанных с обращением евреев во Христа. <…> Навязываемое единообразие религии в нации или светском государстве разрушает и светское, и религиозное, отрицает принципы и христианства, и светской власти. <…> Дозволение иных верований и культов, чем те, которые исповедует государство, способно лишь (согласно Богу) обеспечить прочный и долговечный мир, залогом которого станет, согласно мудрости светского государства, единообразие светского послушания всего населения»[433]433
  American Ideas. Source Readings in the Intellectual History of the United States. —N.Y.: The Free Press of Glencoe, 1963. P. 51.


[Закрыть].

В 1647 г. в новой конституции Род-Айленда англиканин Уильямс, повторно крестившийся по баптистскому обряду, гарантировал «абсолютную религиозную свободу» всему населению колонии.

Проведение лодианской церковной политики в Шотландии (т. е. попытка насадить в стране англиканское «единообразие» в духе арминианства) вызвало к жизни мощное движение протеста. В 1638 г. генеральная ассамблея пресвитерианской кирки приняла решение избавиться от монополии епископов. Потерпев поражение в борьбе в ходе так называемых епископских войн, Карл I, поставленный перед необходимостью выплат денег шотландцам в обмен на мирный договор, вынужден был созвать в 1640 г. сначала Короткий парламент, существовавший всего три недели и распущенный за неповиновение, а потом Долгий парламент, в том или ином виде просуществовавший до 1653 г.

В результате режима «личного правления» Карла I (после роспуска в 1629 г. – парламент не созывался вплоть до 1640 г.), проигранной войны с Шотландией, религиозных преследований, репрессий, кровавого мятежа ирландских католиков в Англии начали происходить события, которые привели к двум гражданским войнам, казни короля, установлению республики, затем протектората. В период Реставрации все эти события были названы «хаосом».

В ноябре 1640 г., когда Карл I созвал парламент, все его члены были единодушны в своем недовольстве политикой англиканской церкви и ее главы Уильяма Лода, которого считали скрытым католиком. Пуритане в палате общин во главе с Джоном Пимом лелеяли радикальные планы изгнания «антихриста» и построения в Англии Нового Иерусалима. Когда год спустя начался мятеж католиков в Ирландии, в результате которого в одном только Ольстере было вырезано от двух до трех тысяч протестантов, пуритане получили подтверждение своим предположениям о «папском заговоре».

В июне 1641 г. палата общин начала обсуждать вопрос о ликвидации епископата и конфискации церковной собственности; при этом вырученные средства и имущество церкви должны были пойти, по плану Самюела Гартлиба, на цели «развития знания и благочестия», т. е. на широкомасштабную реформу образования. В план Гартлиба и, по-видимому, Пима был вовлечен, не зная об этом, Я. А. Коменский, прибывший в Англию в сентябре 1641 г. Перед самым началом гражданской войны Коменский благоразумно покинул Англию, откликнувшись на приглашение правительства Швеции.

Поскольку парламент не доверял королю и милиции, для подавления ирландского мятежа было решено создать новую армию под контролем парламента. Соответственно к середине лета 1642 г. в стране появились две армии. После неудачной попытки ареста лидеров палаты общин королю пришлось покинуть Лондон. Началась гражданская война. В 1643 г. – в парламенте был поставлен на обсуждение вопрос о запрете англиканской церкви и замене ее на пресвитерианскую по образцу шотландской. В том же 1643 г. – Пим вступил в сговор с шотландскими пресвитерианами, которые согласились вмешаться в конфликт в обмен на обещание парламента ввести пресвитерианство в Англии и Ирландии. Парламент обязался это сделать, приняв так называемую Торжественную лигу и ковенант, и в январе 1644 г. в Англию вторглась шотландская армия, которая решила исход военных действий. Впрочем, одновременно это решение раскололо парламент и общество и привело к тому, что в стране к 1647 г.* появилась новая – независимая и решительно настроенная – политическая сила – армия «нового образца».

Раскол произошел и в ходе созванной в июне 1643 г. – Вестминстерской ассамблеи. Болыпиство считало необходимым иерархическое строение церкви. Меньшинство, получившее наименование индепендентов, или конгрегационалистов, настаивало на децентрализации церковного управления и праве религиозных объединений на автономию. Индепенденты были поддержаны баптистами и рядом других религиозных групп. К ним примкнул популярный в армии Оливер Кромвель.

В 1645 г. – парламент упразднил епископат, и в период до 1660 г. примерно 2780 англиканских священнослужителей были лишены приходов, Книга общей молитвы была запрещена. В следующем, 1646 г. «иерархисты» попытались получить согласие короля на признание своей деноминации в качестве государственной, однако это встретило противодействие со стороны индепендентов в парламенте и армии. В обществе в целом разгорелись дискуссии по вопросу о толерантности и запрете религиозных преследований. Наиболее радикальные предложения включали распространение толерантности на католиков, евреев, еретиков и даже богохульников. Среди популярных толерационистов того времени можно назвать Уильяма Уолвина, Роджера Уильямса, Джона Гудвина, Джона Лильберна и Джона Уайлдмана. После 1644 г. получила хождение идея, что теперь антихрист принял новый вид, а выдают «зверя» гонения, которым он подвергает людей за их убеждения.

В конце 1648 г. пресвитериане, попытавшиеся пойти на сделку с королем и составлявшие более половины парламента, были изгнаны из парламента полковником Томасом Прайдом (так называемая Прайдова чистка), а король в январе 1649 г. казнен за измену решением оставшейся части, получившей от роялистов презрительное наименование «Охвостья» («Rump» – «обрубок хвоста, охвостье»). Из общего числа в 470 членов парламента 270 были «вычищены», около 100 предпочли не участвовать в заседаниях, 135 были приглашены участвовать в Высоком суде, 80 участвовали в его заседаниях и только 57 подписали решение о казни Карла I. После этого парламент при поддержке армии упразднил монархию и палату лордов и провозгласил Англию республикой. В 1650 г. были отменены все прежде принятые статуты о принудительном посещении англиканских богослужений. «Охвостье» просуществовало до 1653 г.

Оливер Кромвель, лорд-генерал армии (1650–1653) и лорд-протектор (1653–1658), придерживался весьма толерантных для того времени взглядов: «На всем протяжении своей карьеры он выступал поборником евангелического протестантского экуменизма и считал себя защитником (protector) народа Божьего»[434]434
  Coffey J. Persecution and Toleration in Protestant England, 1558–1689.—Edinburgh, 2000. P. 147.


[Закрыть]. Ранее, в мае 1648 г. пресвитериане в парламенте приняли Акт о богохульстве, согласно которому атеисты и антитринитарии подлежали смертной казни, а арминиане, универсалисты, баптисты и антиномисты тюремному заключению. При Кромвеле, в августе 1650 г., второй Акт о богохульстве уже оставлял без внимания социниан, баптистов и арминиан, предусматривая жестокое наказание лишь для тех, кто отрицал внешнюю реальность греха, ада и самого Бога и считал, что сексуальная распущенность или пьянство могут быть безгрешными и служить выражением внутренней святости. Имелась в виду прежде всего секта так называемых рантеров.

В том же 1650 г., впервые со времен Акта о единообразии 1559 г., были отменены пункты в статутах о наказаниях за непосещение богослужений. Впрочем, уже в 1651 г. парламент распорядился сжечь недавно вышедший в свет английский перевод социнианского «Раковианского катехизиса» и сформировал комитет по распространению Евангелия во главе с богословом-индепендентом Джоном Оуэном. Сформулированные Оуэном предложения касались преследования еретиков, а также регистрации сепаратистов в органах местной власти, однако так и не были приняты в результате кампании протеста.

В 1653 г., в «Орудии управления», вновь принятой конституции протектората, говорилось, что «никто не будет принужден штрафами или иным образом» принимать вероисповедание национальной церкви. В этом документе из числа подлежащих толерантности исключались только католики, англикане, рантеры и «подрывные» элементы. Вне закона оставалась Книга общей молитвы. В 1655 г. была принята «Прокламация о запрещении беспокоить служителей церкви», специально направленная против квакеров, численность которых к 1660 г. в одной Англии выросла до 50 тысяч человек. Власти не устраивал стиль их поведения: квакеры («трясуны») «буквально тряслись в экстазе… прерывали церковные богослужения, предсказывали Страшный суд, отказывались проявлять почтение начальству, побуждали к проповедям женщин. <…> С точки зрения их критиков, они угрожали подрывом общественного порядка и стабильности»[435]435
  Coffey J. Persecution and Toleration in Protestant England, 1558–1689. P. 152.


[Закрыть]. Кроме того, квакеры отказывались платить десятину.

Большой резонанс вызвало в 1656 г. дело квакера Джеймса Нейлера, въехавшего в октябре в Бристоль на осле под крики своих сторонников «Свят, Свят, Свят, Осанна, Господь Бог Израиля» и в конечном итоге, после десятидневных дебатов в парламенте, жестоко наказанного за богохульство.

На этих дебатах в качестве наблюдателя присутствовал Локк, размышлявший после окончания базового университетского курса, не продолжить ли ему обучение в судебном Грейзинне, куда он был принят в декабре 1656 г. На слушаниях звучали и характерные для квакеров обвинения английских университетов в том, что они являются питомниками коррумпированного клира и «бесполезных» знаний.

В 1656 г. Кромвель разрешил евреям, изгнанным из Англии еще в 1290 г. королем Эдуардом I, однако все же создавшим в стране крошечную общину, построить в Лондоне кладбище и синагогу.

В 1650-х гг. власти почти не преследовали католиков, если не считать казней двух католических священников в 1651 и 1654 гг. Последняя – казнь Джона Саутворта – вызвала протесты Кромвеля, и, когда Саутворт был четвертован, он специально нанял врача, чтобы сшить части разорванного тела и отправить его в католическую школу Дауэй для погребения по католическому обряду. В Ирландии дело обстояло иначе, и на всем протяжении 1650-х гг. здесь последовательно проводилась политика преследований католиков.

Практически не преследовалась при Кромвеле и англиканская церковь: прихожане продолжали праздновать Рождество, крестить детей и сочетаться браком согласно Книге общей молитвы. Однако официально англиканская церковь находилась под запретом.

Республика и протекторат, введенный после разгона «Охвостья» лично Кромвелем в конце 1653 г., просуществовали и лет. В 1660 г., менее чем через два года после смерти Кромвеля, на престол был призван Карл Стюарт, сын казненного Карла I. Сразу же после смерти лорда-протектора Джон Мильтон в своей эпитафии 1650-м годам, «Трактате о светской власти в церковных делах»[436]436
  Milton J. A Treatise of Civil Power in Ecclesiastical Causes; Showing That it is not Lawful for any Power on Earth to Compel in Matters of Religion. – London, 1659.


[Закрыть], доказывая, что ни одна земная власть не имеет права на принуждение в религиозных вопросах, признал существование «христианской свободы, которой мы теперь наслаждаемся». По словам Н.Тияке, «кромвелевская церковь… остается оригинальным и поразительным экспериментом». Будучи широкой конфедерацией пресвитериан, индепендентов, части баптистов, а также разрешив деятельность множества сект, «эта новая английская церковь была попыткой перевести в практический план баптистские принципы, адаптированные индепендентами в 1640-х гг.»[437]437
  ТуаскеК. The Legalizing of Dissent, 1671–1719 //From Persecution to Toleration: The Glorious Revolution and Religion in England / Ed. by O. P. Grell, J. I. Israel and N. Tyacke. – Oxford: Clarendon Press, 1991. R30.


[Закрыть]

Реставрация монархии сопровождалась реставрацией англиканской церкви. Несмотря на обещания Карла II, сформулированные в его декларации от 4 апреля 1660 г. в Бреде, о «всеобщем прощении» для всех сторонников республики и «свободе совести», законы, принятые за предшествующие 19 лет и не получившие одобрения нового короля, были отменены, а восстановленная епископальная и «национальная» церковь не нашла места для диссентеров.

В преамбуле к принятому конвентом в 1660 г. Акту об освобождении от ответственности и о забвении говорилось о желании короля «похоронить все семена будущих разногласий и воспоминания о разногласиях прежних». Однако истинным символом перемен и настоящим актом «устрашения» стало решение того же конвента о том, чтобы тела Кромвеля, Айртона, Прайда и Брадшоу были эксгумированы, повешены и затем обезглавлены. В том же 1660 г. вышла прокламация о сожжении книг Джона Мильтона «Защита народа Англии»[438]438
  Milton J. Defensio pro Populo Anglicano. – London, 1651.


[Закрыть] и индепендента и антикальвиниста (арминианина) Джона Гудвина «Препятствующие справедливости»[439]439
  Goodwin J. The Obstructors of Justice; or A Defence of the honourable Sentence passed upon the late King. – London, 1649.


[Закрыть], в которых оправдывалось цареубийство. Ряд республиканских трактатов был запрещен. Главный республиканский теоретик периода междуцарствия Джеймс Гаррингтон, автор «Океании» (1656)[440]440
  Harrington J. The Commonwealth of Oceana. To His Highness The Lord Protector of the Commonwealth of England, Scotland, and Ireland. – London, 1656.


[Закрыть], был заключен в тюрьму. В 1662 г. был казнен сэр Генри Вейн-младший, заявивший, что в Англии нет другой высшей власти, кроме парламента.