Текст книги "Наследница престола"

ГЛАВА 41

Генка воспринял указания отца спокойно. Мать же, напротив, заметно волновалась, хоть и старалась это скрыть.

– Как мне лучше добираться? – спросил он.

– Лучше, наверное, катером, – сказала Ева. – Ты ведь всего раз прыгал «налегке»…

– Ага… И не совсем удачно… – хмыкнул Генка, вспоминая «скачки» во Времени.

– То была не твоя вина. Релена и не такое может… Но все же лучше не рисковать. Доберешься катером до Земли, оставишь его на орбите, а дальше – сам.

– А где взять катер? – спросил Генка, но тут же хлопнул себя по лбу: – Космодром! Конечно… А… денег нам хватит? Вообще-то Марина оставила мне… девяносто три тысячи. Говорила, кстати, что на катер должно хватить.

– Принцесса плохо разбирается в ценах, – усмехнулась Ева. – Немного денег есть и у меня. Покупку катера вряд ли потянем, а вот арендовать его, думаю, сможем.

Генка наморщил лоб:

– А зачем оставлять катер на орбите? Не проще ли приземляться в нем?

Откровенно говоря, после первого Прыжка он побаивался неудачи.

– Причин несколько. Ты можешь привлечь внимание…

– Я могу сесть ночью, где-нибудь в пустыне! – перебил Генка.

– ПВО работает и ночью. И потом, из пустыни все равно придется лететь самому. Не на верблюде же ты станешь оттуда выбираться! – Ева нервно хохотнула. – Но самая главная опасность – на Земле катер могут повредить или вообще уничтожить. На орбите ему безопасней, а значит, и тебе спокойней.

– Мама, как я выйду из катера в космос? У меня был скафандр, но я потерял его… Покупать новый? – Генка ужаснулся, вспомнив, сколько содрал с них барыга-абориген.

– У меня есть скафандр, – успокоила Ева. – Спрятан недалеко от космопорта. Так что собирайся и поедем.

– Уже?! – оторопел Генка. Хоть и готов он был, как ему казалось, к новому испытанию, но вот так сразу…

– Папа сказал, что тянуть нельзя. Слишком много времени потеряно.

– Да-да, хорошо… – засуетился Генка. – Мне собирать-то и нечего. Вот он, рюкзак, все необходимое – в нем… – Тут Генка вспомнил про украденную бутылку и переспросил: – Мама, так ты говоришь, что Люська Мордвинова у папы?

Ева нахмурилась, вспоминая:

– Ну, да… Должно быть, у него. У меня-то ее нет… – В голосе Евы промелькнуло беспокойство. Она по привычке хотела задействовать Силу для усиления воспоминания, но лишь досадливо поморщилась, сообразив, что Силы у нее больше нет.

– Что? – заметил сомнения матери Генка.

– Все нормально, сынок. Конечно, она у папы. Пойдем!..

Скафандр они нашли сразу, а вот с арендой катера вышла заминка. Их принял сам управляющий космопорта – регулярных рейсов больших кораблей на Генну не было, и держать большой персонал не имело смысла. Управляющий оказался джерронорром, правда, не Избранным.

– Видите ли, в чем дело, – притворно доверительным тоном начал он. – У нас в наличии всего два катера для аренды… Утром один взяли и до сих пор не вернули. Поймите меня правильно: рисковать единственным оставшимся катером я не могу. Если вы оплатите его полностью… Разумеется, по возвращении судна разницу мы вернем.

Управляющий назвал такую сумму, что Ева с Генкой, пересчитав имевшуюся у них «наличность», приуныли.

– А другого выхода нет? – заискивающе спросила Ева.

– Ну-у, – протянул управляющий. – Если бы кто-то из вас был Избранным Джерронорром…

Ева и Генка чуть было не крикнули дуэтом: «Я – Избранный!» – но вовремя спохватились. Ева вспомнила, что она уже не Избранная, а Генке и вовсе не стоило выдавать себя. Поэтому они, переглянувшись, выдохнули:

– Мы – не Избранные.

– Что тогда можно предложить? – управляющий поскреб затылок. – В виде исключения, могу принять залог, равноценный стоимости катера…

Мать с сыном вновь переглянулись и погрустнели еще больше.

– …или взять в качестве залога кого-то из вас, – заметив реакцию просителей, закончил джерронорр. – Или вы вместе собрались?

– Летит он, – показала на Генку Ева. – Я останусь у вас.

– Но как же? – возмутился было Генка, но управляющий поспешил его успокоить:

– Вашей спутнице ничего не угрожает. Мы выделим ей удобный отдельный номер, будем кормить за счет космопорта. Вы ведь быстро вернетесь?

– Я… не знаю, – смешался Генка. – Наверное, да… Думаю, завтра… – Он и правда не мог знать, как быстро сумеет найти наследницу престола или что-то узнать про нее… Что ж, придется еще больше поторопиться – оставлять надолго заложницей маму ему не хотелось. Да и ненадолго – тоже. Даже мысль об этом казалась ему противной.

– Не переживай, Гена, – отвела сына в сторонку Ева. – Какая разница, где я буду тебя ждать – в гостинице или здесь? Тут, пожалуй, еще и лучше – никто не будет приставать с расспросами.

Генке ужасно не нравилось все это, но другого выхода, похоже, не было.

Существовал и еще один большой минус, о котором не знали мать и сын Турины: на территории космопорта из соображений безопасности блокировались анамадянские приемопередатчики…

«Уладив» проблему, управляющий повеселел и сам взялся инструктировать Генку по управлению катером. Все оказалось предельно простым: основную работу делали бортовой вычислитель и прочие системы. Требовалось лишь знать, куда летишь. Генка заранее выяснил у мамы, как ему ввести запрос на поиск Земли. Ведь и сама она, и Солнце, и ближние созвездия назывались здесь совсем по-другому. И вообще, откуда мог знать Генка, как попасть на родную планету из глубин дальнего космоса? Он и Марс с Земли бы не нашел! Управляющий как раз и поинтересовался:

– Куда вы собираетесь лететь? Я покажу, как ввести нужный курс.

«Так я тебе и сказал! – подумал Генка. – Шпион императорский!»

Он был недалек от истины. Подобные должности занимали лишь те, кто в той или иной мере сотрудничал с Имперской службой безопасности. Генка не удосужился вспомнить, что его родители, если уж на то пошло, куда большие «шпионы», чем этот захудалый клерк. Если бы Ева раскрыла свое истинное положение в государственной иерархии, управляющий, возможно, на коленях умолял бы ее взять несчастный катер даром.

– Так куда? – переспросил «клерк», глядя на задумавшегося парня.

– На… Мекорран! – бухнул Генка первое, что пришло на ум. – Там очень интересный лес.

– О! – схватился за голову управляющий. – В хищные леса?! Но сумма аренды…

– Вам что, мало залога? – недобро сощурился Генка. – Я еду поохотиться на… деревья. Люблю, знаете ли, экстрим. Это запрещено?

– Нет, но… У вас есть оружие?

Генка не знал, является ли «тубус» законным оружием, но почему-то решил, что даже если и нет – хуже не будет. И он достал из рюкзака «тепловое ружье».

– Ого! – уважительно произнес управляющий. – Тогда конечно… Надеюсь, дело ограничится деревьями, и вы не станете вступать в конфликт с местным населением?

Слегка улыбнувшись, он медленно, давая возможность клиенту запомнить и повторить схему, ввел запрос на планету Мёкорран в бортовую систему и показал, как правильно обработать полученный результат.

Генка понял все быстро. Джерроноррской техникой можно было только восхищаться!..

К Мекоррану пришлось все же «прыгнуть». Управляющий легко мог проверить, куда на самом деле отправился катер. Возможно, потом, просмотрев бортовые записи, он и выяснит дальнейший маршрут, но это Генку не волновало, а сейчас не хотелось давать лишний повод для подозрений.

Оказавшись на орбите Мекоррана, Генка восхищенно присвистнул. Подобное он видел впервые! Все его немногочисленные «космические путешествия» проходили до того настолько «неправильно», что было даже обидно. Посетив уже две чужие планеты, он так и не видел ни космоса, ни самих планет извне! На Келере они с Мариной попали сразу в атмосферу; на Генну в первый раз «путешествие» прошло незаметно, а во второй – и вспоминать не хочется!.. Зато теперь Генка «отрывался» вовсю!

Мёкорран выглядел исключительно красиво: красновато-оранжевый шар, чем-то похожий на Марс с фотографий – только не обезображенный оспинами кратеров и шрамами каньонов. Укутанный плотной атмосферой с желтыми полосами и пятнами облаков, он так и просился в руки, словно новогодняя игрушка с елки.

Генка сделал увеличение предельным и отпрянул от экрана. Восторг сменился отвращением. На обзорном экране шевелился лес. Шевелился не от дуновения ветра, а сам по себе. И какой лес! Красные деревья с отвратительными лиловыми наростами на толстых, пульсирующих стволах конвульсивно изгибались, выбрасывая в сторону извивающиеся ветви-щупальца…

Генку едва не стошнило. Он быстро убрал увеличение. Мёкорран снова стал шаром, но ощущение гадливости не исчезло.

«Управляющий что-то сказал про население, – вспомнил Генка. – Как они могут терпеть такую гадость?! А вдруг здешних жителей затошнит от вида русской березки?»

Не в силах более смотреть на Мёкорран, Генка настроил обзор в противоположную от планеты сторону. Там тоже был шар, только маленький – примерно как Луна с земной поверхности. Он потрясающе напоминал родную планету – такой же голубой, с коричнево-желто-зелеными пятнами материков и белой пеной облаков. Генка вздохнул. Ужасно захотелось домой, на Землю. – А мне как раз туда и надо! – сказал он вслух и принялся «щелкать» по псевдоклавишам…

На орбите Земли Генка почувствовал огромную радость. Сколько раз он видел этот бело-голубой шар на экране телевизора, на рисунках и фотографиях! К горлу подступил комок. Хотелось смеяться и плакать одновременно. И петь. Что-нибудь вроде: «Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе…»

Воодушевленный скорой встречей с домом, Генка стал готовиться к последнему этапу пути. Он уже взялся за скафандр, когда вспомнил наставления матери: «Не забудь убедиться в безопасности орбиты катера. Вокруг Земли полно мусора!»

Да, было бы обидно потерять катер, так сказать, возле родного порога!

Генка задал параметры поиска вычислителю. Через пару мгновений тот выдал информацию. Оказалось, что Генка «выпрыгнул» чуть ли не на орбитальной свалке! На данной и пересекающейся с ней орбитах крутилось около тысячи всевозможных объектов – от маленькой гаечки до отживших свой век спутников… Генка вспомнил, что мама советовала поднять орбиту как можно выше – тогда и шанс быть замеченным с Земли уменьшался.

Генка ввел в бортовую систему новые данные. Высоту орбиты от поверхности Земли он задал равной трем тысячам километров (Бог, как известно, троицу любит) и решил сделать орбиту геостационарной, чтобы потом легче было найти катер.

Маленькое суденышко взмыло вверх. Земля стремительно уменьшалась, становясь все более похожей на шар. Наконец, катер остановился, зависнув над одной точкой земной поверхности, то есть сравняв свою угловую скорость со скоростью вращения планеты. «Внизу» застыл Мадагаскар: понятия «верх» и «низ» были здесь относительными – ничто не мешало сказать, что африканский остров находится «сверху».

Генка вновь «попросил» систему катера осмотреться. Все было прекрасно – «мусора» не наблюдалось. Вот только…

Генка протер глаза. Прямо перед ним на обзорном экране проплывал… корабль! Не земной «Союз» или «Шаттл» – они так высоко не залетали – а самый настоящий космический корабль из фантастических фильмов! Многочисленные палубы, надстройки, вынесенные на длинных штангах реакторы и отражатели, длинная носовая «игла» – словно корабль собирался прокалывать Пространство в буквальном смысле… В космосе трудно оценивать на глаз расстояния и размеры, но Генке показалось, что корабль просто гигантский – никак не меньше океанского земного суперлайнера.

Опомнившись, он запросил о параметрах странника вычислитель. Возможно, он что-то напутал в запросе, потому что вместо замеров бортовые системы провели идентификацию. «Крейсер анамадянского Флота „Ярость“. Вооружение…» – побежали по псевдоэкрану данные.

«Так это же корабль, на котором Марину везли на Анамаду! – охнул Генка. – Получается, когда Марина сбежала и Герромондорр погнался за ней, охранники-предатели отправились вслед за ними на корабле… Ну, правильно! Они же не принадлежали к Избранным. Герромондорр поделился с ними Силой, но ее было недостаточно для межзвездного перелета. Да и зачем бросать такую дорогую и нужную вещь?.. А вот вернуться на „Ярость“ они не смогли, потому что захватили не Марину, а Юльку, которая не могла, точнее, не умела еще „прокалывать“ Пространство. Поэтому охранникам пришлось тащить ее через Переход…»

Вроде бы все сходилось… Значит, крейсер должен быть пуст! Ну, четыре анамадянских трупа – не в счет…

Генка поежился. «И все-таки это удача», – подумал он. Откуда-то возникла уверенность, что звездный крейсер ему точно пригодится!

ГЛАВА 42

Генка приземлился в лесу, километрах в трех-четырех от родного города. Места эти были ему знакомы – часто он хаживал сюда по грибы-ягоды, зимой катался на лыжах. Вдохнуть лишь воздух земного леса – и то показалось Генке сладко, а от в сердце впечатанных пейзажей защипало глаза.

Генка сорвал березовый листик и пожевал его. Легкая горечь во рту слилась с душевной горечью. «Юлька, Марина – где же вы?» – кольнуло сердце.

Генка решительно стянул скафандр, тщательно закидал его ветками, приволок высохший ствол упавшего дерева и придавил им схрон. Критически оценил дело рук своих, остался доволен и зашагал в сторону города

Отец дал несколько адресов возможных информаторов, но начать посоветовал с первого. Там проживал бывший работник обкома КПСС, ныне пенсионер Голубев Сергей Степанович. Ему было уже за восемьдесят, но отец велел не обращать на это внимание – старик отличался острым умом и прекрасной памятью. К тому же земные возрастные мерки к нему не подходили.

По словам отца, Сергей Степанович был коммитом. В среду коммитов в свое время и были внедрены Турины. Как раз Голубев стал сотрудничать с Зукконодорром добровольно, разочаровавшись в целях и методах соотечественников. Но… Сотрудничать-то он сотрудничал, однако оставался, по сути, если и не врагом, то противником. Разумеется, рамки сотрудничества выбирал и устанавливал он сам. Во всяком случае, ни намека о существовании истинной наследницы джерроноррского престола Турин от него не слышал.

Что ж, Голубев так Голубев… Все остальные адреса – на случай неудачи у Сергея Степановича. Ведь отец отсутствовал на Земле полтора года, за это время многое могло измениться. Как любое биологическое тело, представители коммитов тоже не вечны.

Генка шел по городу, сутулясь и опустив голову. Попасть на глаза знакомым ему очень не хотелось. Правда, отсутствовал он всего несколько дней, но ему казалось, что целую вечность. Любая встреча могла вызвать ненужные вопросы типа: где ты был эту самую вечность?.. Он забыл о том, что является Избранным Джерронорром. а значит, с помощью Силы может сделаться практически невидимым. Факт этот еще не закрепился намертво в мозгу, не стал частью Генкиной натуры. По большому счету, он по-прежнему оставался простым человеком, землянином – как по месту рождения, так и по менталитету.

Подойдя к трехэтажному, тридцатых еще годов постройки дому, Генка поднял голову. «Проспект им. Ленина, 42» – прочитал он на ярко-желтой стене… Да, именно этот адрес продиктовал отец первым.

Генка внимательно оглядел здание. И канареечной окраской своей, и подчеркнутой архитектурной вычурностью оно заметно отличалось от соседних серых и невзрачных домов. Генка помнил, что в этом доме всегда жило городское начальство: когда-то – партийная и прочая номенклатурная элита, руководство города и области, крупных предприятий и организаций; сейчас – успешные коммерческие дельцы и бизнесмены.

Возле нужного подъезда стояла красная BMW со скучающим водителем. Входная дверь была оборудована кодовым замком. Генке не пришлось прибегать к Силе, о которой он наконец-то вспомнил: дверь распахнулась, выпустив на свет божий «райскую птичку» – расфуфыренную дамочку неопределенных лет и необъятных размеров. Она плавно перетекла из дверей подъезда в салон «бумера» и умчалась. Генка успел выставить ногу, удержал дверь, распахнул ее и быстро вспорхнул на третий этаж, где проживал товарищ Голубев – старый, заслуженный коммунист, а точнее – морально неустойчивый коммит.

Действительно, проживал. Еще год назад. А потом съехал, уступив настойчивым просьбам новых хозяев – молодой паре руководящих банковских работников. Уступил, вероятно, не по доброте душевной, а благодаря безграничной щедрости новых жильцов… Впрочем, это Генка уже додумал сам. О том, что Сергей Степанович здесь больше не живет, а живут «те, кому надо», ему сообщила домработница банкиров, которую Генка не сумел толком рассмотреть, поскольку беседа велась через дверь, открытую лишь на небольшую длину толстой цепочки. (О профессии и социальном статусе владельцев квартиры Генка узнал, подключив-таки к «расследованию» Силу. Для определения местонахождения прежнего жильца Сила не помогла. )

– А куда съехал Голубев, не подскажете? – с надеждой бросил в дверную щель Генка.

Женщина посопела немного и буркнула:

– В их квартиру бывшую и съехал!

– А где она находится? Адрес знаете?

– Адрес ему!.. – фыркнула домработница, но неожиданно подобрела и спокойно, уже совсем по-человечески сказала: – Не знаю я адрес. Я к ним уже сюда устроилась. Слыхала, возле первой гимназии они жили, в девятиэтажке.

– Спасибо, – поклонился Генка захлопнувшейся двери и поскакал через две ступеньки вниз.

Быстро найдя нужную девятиэтажку – благо располагалась она в том же районе, Генка остановился, задрав голову. Попробовал обратиться к помощи Силы, но та почему-то не подействовала. Может, Генка не умел еще ею правильно пользоваться?.. Это его огорчило. Что ж, обходить теперь все квартиры?

Генка обвел двор глазами. Как назло, тот был пуст. Генка направился было к ближайшему подъезду, но тут из-за угла показалась пара мальчишек, скорее даже юношей лет по четырнадцать-пятнадцать. Генка решил, что это братья, поскольку было в парнях что-то неуловимо похожее. Впрочем, внешне они отличались довольно сильно: один – высокий, светло-русый; другой – пониже, полнее, с мелированными желтыми прядками в темных волосах. Генка, чтобы не спугнуть подростков и расположить их к разговору, позволил себе с помощью Силы узнать их имена.

– О, Максим, Денис! Привет! – обратился он к ним, словно к старым приятелям.

Парни сбавили шаг и озадаченно переглянулись.

– Не помните меня? – сделал удивленное лицо Генка – Вы ведь в этой гимназии учитесь? – Он кивнул на кирпичное серо-красное школьное здание.

– Да… – ответил Максим – тот, что был повыше и постарше.

– Ну и я там учился! – соврал Генка. – Генка меня зовут! Пацаны, помогите! Где в этом доме живет пенсионер Голубев Сергей Степанович?

Братья снова переглянулись.

– А какой он из себя? – спросил Максим.

Генка мысленно чертыхнулся: отец ничего не говорил про облик Голубева. Правда, сказал, что…

– Ветеран войны, медалей и орденов у него – куча! – хоть что-то вспомнил Генка. – Лет восемьдесят ему, если не больше.

– Помнишь, в мае ветераны приходили в школу? – толкнул Максим локтем брата.

– Ну, – откликнулся Денис – Женщина и два старика… – Мелированный мальчишка округлил вдруг большие глаза и чуть не подпрыгнул: – О! Помнишь, нам же поручали как-то подарки к празднику разносить ветеранам! С мамой мы еще ходили… И в этом доме были. Тут как раз один из тех и живет, что выступали тогда у нас!

– Я-то с вами не ходил, – буркнул Максим. Генка, обрадовавшись, спросил у Дениса:

– Покажешь, где он живет? Денис задумался, насупив брови:

– Да я и не помню уже… Мы ведь не только к нему ходили. Вроде в этом подъезде… – Он показал на ближайшую дверь. – Или в том.

– Маме-то позвони! – подсказал брат. – Вы же с ней были.

– Точно! – обрадовался Денис и достал мобильник. Запиликал клавишами; поднес телефон к уху:

– Мама, это я, Денис… Помнишь, мы зимой носили подарки ветеранам? Помнишь, были в доме девятиэтажном, рядом с гимназией? Там старик такой был – седой, высокий… Ну!.. Какой у него адрес?.. Да тут спрашивает один человек – Генка, ты его не знаешь… – Денис оторвал мобильник от уха и сказал: – Сейчас посмотрит, она куда-то записывала… – Снова приложил к щеке телефон, подождал и наконец повернулся к Генке. – Запоминай. Дербина, три, квартира шестнадцать. Запомнил?

– Ага! – обрадовался Генка. – Спасибо, мужики!..

Дверь открыл по-военному подтянутый, худой и совершенно седой мужчина. Назвать его стариком у Генки не повернулся бы язык – глаза, да и само лицо коммита могли бы принадлежать пятидесятилетнему… Нет, как раз глаза Голубева – это был, конечно же, он – вообще не имели возраста. В них не было ни усталости, ни грустной покорности, присущих многим земным (во всяком случае, «постсоветским») старикам.

– Здравствуйте! – бодро сказал Генка. – Вы – Сергей Степанович?

– Так точно, – сухо ответил мужчина. – Чем могу?

– Разрешите зайти? У меня к вам разговор.

– Надеюсь, не насчет обмена жилплощади? – недобро усмехнулся Голубев.

– Нет, что вы! Вам привет от Евгения Турина. Лицо Голубева неуловимо изменилось. Не напряглось, не расслабилось, а именно стало другим – лицом не пенсионера, а человека, причастного к чему-то большому и значимому.

– Проходите, – деловито сказал коммит.

Генка зашел в прихожую, стал снимать кроссовки.

– Не нужно, – остановил его Голубев. – У нас это не принято.

Генка не понял, что означает это «у нас» – у хозяев данной квартиры или в более широком смысле: у бывших военных, у старых коммунистов, у… коммитов? Но спорить не стал: завязал шнурок обратно и прошел в комнату.

Ничто в жилище Голубева не говорило о том, что его хозяин – не человек по своей сути. Ничто не намекало на пристрастия, увлечения, хобби… Стандартная, советских еще времен, стенка, напротив – диван, в углу – импортный, но не новый телевизор. На стенах – ни картин, ни фотографий, ни даже ковров. Ни одной книги – что удивило Генку больше всего. Впрочем, были еще две комнаты…

– Я вас слушаю… – Голубев сел на диван, жестом пригласив и Генку.

– А… – кивнул тот на двери закрытых комнат, – мы не помешаем?

Вообще-то он имел в виду обратное: не помешают ли им. Сергей Степанович прекрасно это понял:

– Не волнуйтесь, мы одни… – Он не стал пояснять, живет ли вообще один (в трехкомнатной квартире!), или остальные члены семьи временно отсутствуют. – Чем могу быть полезен уважаемому Зукконодорру? Кстати, вы его сын?

– Да… – растерялся Генка. – А как вы?.. Простите… Мена Геной зовут. Турин Геннадий.

– Очень приятно, – чуть дернул губами Голубев. – Вы похожи на Зукконодорра. Не спрашиваю ваше истинное имя, как, впрочем, не называю и своего.

– Но это и есть мое имя!

– У джерронорров нет таких имен, – усмехнулся коммит.

Генка хотел было объяснить, что он узнал о своем истинном происхождении буквально на днях, но передумал. В конце концов, он – сын разведчика и беседует сейчас с представителем недружественной, мягко говоря, цивилизации, хоть и сотрудничающим с джерроноррами… Он лаконично, почти слово в слово, пересказал Голубеву то, что велел отец.

Коммит выслушал Генку молча. По нему совершенно было не понять, вызвало ли услышанное удивление, обескуражило ли… Помолчав немного, он сухо сказал:

– Что ж, как говорят местные, шила в мешке не утаишь. Хорошо, я расскажу вам то, что знаю. Учтите, что я – рядовой коммит, хоть и закончил войну полковником. Здешнюю войну, Великую Отечественную… Земным полковником, русским.

«Все-таки старика потянуло на воспоминания», – мысленно улыбнулся Генка. Но Голубев уже собрался и деловито продолжил:

– Как захватили принцессу, я не знаю. Как и когда доставили на Землю – тоже. Насколько я могу догадываться, несколько лет ее держали где-то – вряд ли на Земле – в особом «заторможенном» состоянии, похожем на летаргию, когда и физическое и умственное развитие останавливается. Принцесса так и оставалась новорожденным младенцем, когда в начале восьмидесятых мне поступил приказ «сверху» пристроить ее в семью земных коммунистов и держать эту семью – особенно девочку – под неусыпным контролем. Мне не говорили, кто она, но пообещали очень большие неприятности, если с ней что-нибудь случится. О том, что это наследница джерроноррского престола, я узнал гораздо позже. Не буду вас утомлять рассказом, как и от кого. Будучи инструктором местного обкома партии, я имел немалые возможности и связи. На примете у меня была одна рабочая семья. Оба супруга – члены партии, муж – член парткома завода. Самое главное – они не могли иметь детей, хотя сильно этого хотели… Чтобы усыновить ребенка, в те времена нужно было пройти через много препон, а ждать разрешения приходилось годами. Я предложил помочь. Правда, они хотели мальчика, но я посетовал на большое количество желающих иметь именно мальчиков и заявил, что им придется ждать не менее двух лет. Девочку же пообещал найти немедленно. Супруги решились… Далее, как мне и было предписано, я присматривал за семьей. До тех пор, пока… Пока коммиты оставались на Земле решающей силой! Пока нас не бросили анамадяне.

– Постойте! – нахмурился Генка. – Разве анамадяне были с вами?!

– Я что-то не пойму… – ответно свел брови Голубев. – Если вы – сын Турина, то должны знать…

Генка прикусил язык. «Вот лезу ведь!..» – ругнул он себя.

Коммит, легко прочитав эмоции на Генкином лице, удивился еще больше:

– Отец ничего не рассказывал вам о нас? Странно… Отчего же он направил вас именно ко мне? Хотя… Зукконодорр – опытный разведчик. Он знает, что делает! – Сергей Степанович с уважением кивнул головой. И вдруг рассмеялся весело и задорно – чем совершенно обескуражил Генку.

– Молодой человек, – отсмеявшись, сказал коммит (он снова стал тем, кем увидел его Генка сначала, – седым подтянутым пенсионером), – ваш отец всегда вызывал у меня чувство большого уважения. Собственно, поэтому я и стал с ним… работать. Раз он не посчитал нужным ввести вас в курс дела, значит, так было нужно. И я не стану говорить вам то, о чем он не просил. Так что давайте закончим и на том распрощаемся… – Генка пожал плечами, и Голубев продолжил: – Я встречал девушку и позже – она работала продавцом. Родителей же ее я больше не видел. Не знаю даже, живы ли они, проживают ли по прежнему адресу… Выясняйте сами. Земное имя девушки – Людмила. Фамилия родителей – Мордвиновы.

– Мордвиновы?! – выкатил глаза Генка. – Продавец?! Люська Мордвинова – наследница престола?!